Pov Аро

«Дьявол! Только этого мне еще не хватало! Ведь знал же, что добром все это не кончится, но чтоб такое…» - перед внутренним взором промелькнула сцена моего утреннего «пробуждения», вызывая смесь досады и странного чувства потери. Как будто, выпустив из своих объятий стройное и податливое девичье тело, я одновременно лишился еще чего-то, что раньше было мне абсолютно чуждо, а сейчас вдруг стало совершенно необходимым… Я недоуменно встряхнул головой, стремясь избавиться от странных, непривычных ощущений, подставил лицо горячим струям воды и постарался сосредоточиться, пытаясь в мельчайших деталях вспомнить, что же все-таки произошло между мной и Изабел этой ночью на крыше. И как, черт возьми, подобное вообще могло случиться?!
Последнее, что я более или менее четко мог воспроизвести в памяти, – это то, как наконец-то достиг площадки восточной башни. Дальше все было как в тумане, в густой белесой пелене которого проступали какие-то хаотичные размытые образы, дополненные совсем уж непонятными ощущениями и эмоциями. Что ж, видимо, пока что придется довольствоваться этим…
Я попытался выудить из своей памяти хоть что-то связное, одновременно стараясь восстановить хронологию событий:
Холодные потоки воды, многотонной тяжестью внезапно обрушившиеся на плечи, резкие порывы ледяного ветра, всполохи молний, грозный рокот грома… и ощущение теплого, мягкого прикосновения к моей ладони…
Огромные испуганные карие глаза на бледном лице и завораживающий танец золотых искорок в их темной бездне…
Опьяняющий вкус удивительно мягких, податливых губ… тонкие руки, обвившие мою шею… и неистовый, жадный ответный поцелуй…
Дрожащие, суетливые пальцы, неумело расстегивающие мою рубашку… наш нетерпеливый рык… треск рвущейся ткани платья в моих руках и бархат нежной шелковистой кожи, трепещущей под губами…
Длинные стройные ноги, с силой сжимающие мою талию… судорожный полустон-полувсхлип… сводящий с ума запах страсти, щекочущий ноздри… частое, хриплое дыхание… древний, как мир, неистовый ритм, в котором мы пульсируем, словно огромное живое сердце…
Опаляющий жар наслаждения и разгорающийся из оставшихся на месте сознания пламенеющих угольев огонь нового желания…
Я с силой провел ладонью по лицу и торопливо переключил регулятор на минимальную температуру. Холодные струи контрастного душа помогли вернуть ясность сознания и усмирить взбудораженное воспоминаниями тело.
Так-то лучше…
А то возбудился, как мальчишка, от одних только воспоминаний. Нет, конечно, у меня не было женщины месяца три, но это явно не повод…
Я недовольно поморщился, решительно пригладил мокрые волосы, словно избавляясь от остатков наваждения, и постарался проанализировать выловленные из так некстати отказавшей памяти сведения.
Похоже, все произошло по взаимному согласию. И слава Богу! Только насилия мне еще не хватало! Случившееся и так выходит за все мыслимые рамки, и остается только гадать, как это отразится в дальнейшем…
Но Изабел… От нее я такого точно не ожидал. Ведь никогда за ней не водилось ничего подобного. Да и, судя по ее неопытности, которую, впрочем, вполне компенсировали страстность и пыл, у нее это, вероятно, вообще было впервые. И вдруг такое...
Я рассеянно потер чуть зудящее плечо и с удивлением почувствовал под пальцами аккуратный полукруглый рубец.
«Что за черт?!»
В сознании тут же вспыхнуло воспоминание о том, как изогнувшаяся в моих руках девушка, содрогаясь в экстазе, впивается мне в плечо своими острыми зубками и тут же, словно извиняясь за несдержанность, иступлено покрывает место укуса легчайшими поцелуями. И это невероятное сочетание боли и удовольствия мгновенно подстегивает мою собственную разрядку, прокатывающуюся по телу волной опустошающего острого наслаждения...
«Да… в этом тихом омуте водятся такие черти… - на губах появилась невольная усмешка, - Что ж, можно считать, что теперь не только на ней есть моя метка. Она тоже умудрилась оставить на мне свое клеймо…»
Эта нелепая мысль отозвалась внутри каким-то необъяснимым ощущением абсолютной правильности. Как будто случайное подтверждение нашей принадлежности друг другу имело свой тайный, сакральный смысл…
Поймав себя на подобных бредовых мыслях, я осекся и недоуменно потер лоб.
Да что со мной?! Ведь не мальчик уже. И секс для меня давно уже не какое-то священное таинство, а просто довольно обыденный физиологический процесс. Безусловно приятный и порой необходимый для того, чтобы расслабиться, снять напряжение, дать выход примитивнейшим инстинктам, лишь бы не затмевали разум и не мешали ясности мыслей и четкости восприятия. Не более того.
Но почему же тогда при воспоминании о том, что произошло между мной и Изабел по телу разливается неистовый жар желания и жажды повторения нашей странно волнующей, сладостной близости? Чем эта ночь так кардинально отличалась от тысяч и тысяч других, оставивших после себя лишь неприятный осадок и легкое ощущение брезгливости?
Что-то навязчиво билось в темных глубинах моей памяти, не давая покоя, маня и ускользая, словно юркая серебристая форель. Я еще раз мысленно прокрутил в памяти все, что удалось восстановить из тех сумбурных обрывков мыслей, образов и ощущений, что теснились в голове. Как легко и быстро отзывалась Изабел на мои порывы, как таяла в моих руках, будто стремясь раствориться в охватившем нас неистовом вихре страсти, как остро чувствовался ее отклик на мои прикосновения и ласки. Словно мы были одним целым, словно этой ночью в сердце безумствующей стихии сливались воедино не только наши тела, но и души. И никакого давно уже ставшего привычным омерзительного привкуса тления от соприкосновения с чужими мыслями и воспоминаниями…
«Просто я не мог читать ее через щит, - резко оборвал я себя, - в этом все дело!»
Но вместо облегчения от того, что нашлось простое и логичное объяснение волшебству этой ночи, в груди появилось странное раздражение, смешанное с разочарованием и нелепой, почти детской обидой.
«Давно пора привыкнуть, что жизнь – вещь довольно мерзкая. И чудес не бывает…»
Вот только что-то упорно скреблось на периферии сознания, будто протестуя против подобного обыденного и вполне обоснованного вывода. В памяти невольно всплыло ощущение тяжелой непроницаемой стены, внезапно опустившейся между мной и Изабел этим утром, как только она осознала, что произошло, и отсекшей меня от дикой мешанины чувств и эмоций, штормовой волной захлестнувшей разум. Чужих эмоций…
Но тогда получается, что до этого Изабел была без щита?.. Не может быть… или может?..
Я нервно запустил пальцы в волосы, не в силах поверить пришедшей на ум догадке.
Вспомнился тот невероятный опьяняющий коктейль из эйфории, благодарности, нежности и восхищения, плескавшийся в устремленных на меня затуманенных негой глазах. Ласковое, как дуновение ветерка, прикосновение чутких пальцев к лицу. И необычайное восхитительное ощущение чистоты и свежести, как будто душу омывали звенящие струи хрустального родника…
Я прикрыл глаза и задумчиво потер подбородок: «Хм… возможно… Вполне возможно… Во всяком случае, утром я в полной мере ощущал эмоции Изабел. А то, что не смог увидеть ее мысли и воспоминания… так не в том я был состоянии, чтобы копаться в чужой голове…»
Но если она действительно испытывала все то, что я почувствовал в первые секунды после своего «пробуждения», то почему же тогда сбежала? Да еще в такой панике? Я вспомнил невероятный по своей мощи всплеск ужаса, стыда и отчаяния, всколыхнувший сознание девушки за мгновение до того, как она опустила щит. И неистовое штормовое море этих же эмоций, продолжающее плескаться в ее широко распахнутых потемневших глазах, когда она суматошно обшаривала взглядом крышу и одновременно пыталась запахнуть на груди обрывки платья. Как будто она была не меньше меня обескуражена случившимся. Как будто тоже лишь мгновение назад полностью осознала себя стоящей на площадке восточной башни, да еще в столь однозначно компрометирующем положении.
А что, если это действительно так? Если Изабел тоже не вполне осознавала то, что творила этой ночью? Ведь подобное поведение для нее действительно не характерно. И находясь в здравом уме и твердой памяти, она никогда не позволила бы себе ничего подобного. Тем более, со мной. Ведь она до сих пор страдает по тому мальчишке.
В груди ядовитой змеей шевельнулось чувство острой, обжигающей ревности. Я зло стиснул зубы, выключил воду, рывком сдернул с вешалки полотенце и, наспех вытирая с тела остатки влаги, с каким-то болезненным упорством продолжил собственные рассуждения.
Я никогда не видел Изабел без щита и не знаю, к чему могло привести его отсутствие. Но обычно способности вампиров являются развитием какой-либо их человеческой черты и проявляются в момент острой необходимости, связанной с вопросами выживания. И то, что Изабел приобрела столь мощную броню еще до обращения, скорее всего, было обусловлено ее чересчур высокой чувствительностью к воздействию внешнего мира. Которая в новой ипостаси тоже должна была лишь усилиться. Поэтому она и ощущает чужие способности, особенно когда они направлены на нее… Вполне вероятно, что Изабел не может носить щит постоянно и ей необходимо снимать его хотя бы иногда. Именно за этим она и пришла ночью на крышу восточной башни. Именно в этот момент наибольшей уязвимости столкнулась там со мной… и разделила мое безумие… Инстинкты – вещь непредсказуемая и порой могут сыграть довольно злую шутку.
Я криво усмехнулся, вспоминая, как быстро исчезли нежность и восхищение из взгляда девушки, а удовлетворенная улыбка сменилась выражением ужаса и отчаяния. Краем глаза поймал в запотевшем зеркале собственную болезненную гримасу, недовольно поджал губы, швырнул полотенце в корзину и решительно вышел из ванной.
«Тоже мне, нашел из-за чего переживать! – раздраженно думал я, пытаясь застегнуть воротничок выбранной рубашки. Хрупкий пластик пуговицы раскрошился в пальцах, заставив меня тихо зарычать и зло сорвать с себя окончательно испорченную вещь. - Какое мне вообще дело до чувств какой-то девчонки?! Все это глупости, не стоящие и капли моего внимания!»
«С чего я вообще придаю столько значения тому, что произошло этой ночью на крыше? Ну было и было. Хорошо, что в этот раз приступ обошелся мне столь малой ценой. Плохо, что последствия совершенно непредсказуемы и еще неизвестно, как случившееся откликнется в будущем, как отразится на атмосфере внутри клана…»
Я на секунду прикрыл глаза, борясь с подспудно тлеющей где-то глубоко внутри жаждой обладания этой необычной девушкой, внезапно оказавшейся в моих объятиях. Перед внутренним взором тут же появилось лицо Изабел, ее лучистые глаза, ее нежная, словно согревающая меня изнутри улыбка. Даже показалось, будто я вновь ощутил ее волнующий аромат и легчайшее прикосновение тонких пальцев к своему лицу…
«Нет! – я решительно тряхнул головой, избавляясь от чертовски соблазнительного наваждения. - Все это совершенно ни к чему!»
«Изабел - не та женщина, с которой позволительно завести ни к чему не обязывающую интрижку. С ней все может быть только серьезно. А оно мне надо?»
«Возможно…» - едва уловимым ветром прошелестел внутренний голос.
«Нет! Ни к чему хорошему это не приведет!»
«И вообще, все эти чувства и эмоции - просто блажь. Они только мешают, застилая туманом разум и не давая рационально мыслить и адекватно воспринимать действительность! Мало мне было одного раза? Решил опять наступить на те же грабли?! Нет уж! С меня хватит!»
«Тем более, интимные отношения с подчиненной… Это все только усложнит. Как будто мне не хватает других проблем?! Не стоит отступать от собственных правил…»
«К тому же девчонка и так до смерти перепугалась, когда пришла в себя и осознала, что произошло и с кем она провела эту ночь. И наверняка теперь будет шарахаться от меня сильнее прежнего. Если же я начну проявлять к ней интерес, может вообще из клана сбежать. А этого допустить я не вправе. Ее дар слишком ценен, чтобы рисковать потерять его из-за глупой прихоти».
«В общем, пора прекращать думать о всяких глупостях. Все, что случилось этой ночью на крыше - последствие помутнения рассудка, всего лишь вырвавшиеся на волю инстинкты и ничего более. Ни к чему заострять на этом внимание, - я тщательно застегнул на все пуговицы новую рубашку и удовлетворенно взглянул на собственное отражение, еще раз убеждаясь, что наконец-то смог полностью взять себя в руки и мое лицо больше не отражает никаких неуместных эмоций. Вышел из гардеробной и недовольно поморщился, наткнувшись взглядом на неопрятную груду мокрой рваной одежды, валяющейся там, где я ее снял, в смятении ворвавшись утром в свои апартаменты. - Лучше позаботиться о том, чтобы скрыть от лишних глаз свидетельства собственного безумия, которые наверняка остались на площадке восточной башни. А затем поговорить с Изабел, чтобы не строила иллюзий и помалкивала о произошедшем. Да, такой разговор необходим. И чем быстрее, тем лучше!»