Название: Перстень (не)счастья

Категория: Авторские истории. Собственное
Бета: +
Жанр: фентези
Рейтинг: PG-13
Саммари: Однажды утром в антикварный магазин постучал подозрительный мужчина. Ему требовалась помощь. Девушке-администратору предстоял выбор: шаг к двери или от нее.

---

– Статуэтка «Три грации». Розенталь. Германия. Тысяча девятьсот четырнадцатый – тысяча девятьсот шестнадцатый годы, глазурованный фарфор. Высота: тридцать два сантиметра, – едва слышно проговаривая, Арина записала на этикетке данные нового товара, прибывшего вместе со старинными картинами и еще несколькими вазами из Лондона. Полчаса назад их привез владелец антикварного магазина, в котором она и работала. Вручив ей под роспись товар, он умчался в аэропорт. Оттуда он должен был полететь в Сеул с пересадками через Амстердам и Атланту. В столице утренней свежести его ожидали напряженные переговоры и в случае их успеха трофей – маленькая глиняная фигурка Тангуна, созданная в эпоху Возрождения. По национальности владелец был кореец и трепетно относился к истории своего народа. Так утверждал он, но Арина-то за прошедшие пять лет неплохо его изучила и знала, что Пак Мин Ук до мозга костей бизнесмен. В его мире деньги решают все. И там нет места сентиментальности и чувствам.

– Цена: две тысячи четыреста шестьдесят три фунтов стерлинга, – аккуратно дописав, Арина взяла статуэтку и закрепила на ее основании штрихкод. Сняла его показания с помощью сканера. После взяла ключи из ящика стойки, открыла стеклянный шкаф и поставила в него статуэтку «Три грации». Заперев замок, хотела было зайти на склад и приняться за оформление картины «Влюбленные», как в дверь магазина настойчиво постучали. Арина посмотрела на часы, висящие на стене. Те показывали без двадцати минут десять. Она подошла к двери. За ней стоял высокого роста мужчина, лет сорока – сорока пяти. Его волосы были сальны и взлохмачены, под правым глазом виднелась кровоточивая ссадина. Он то и дело нервно оборачивался, словно чего-то опасался, словно за ним гналась сама смерть.

– Извините, но мы еще закрыты. Откроемся через двадцать минут, – сказала Арина.

– Откройте, это важно! – в голосе мужчины прозвучали требовательные ноты. В глазах заметались искры отчаянья. Он схватился за ручку двери. – У меня есть крайне ценная вещь для вас! Я не могу ждать! Быстрее! Пожалуйста, не медлите! – он продолжил озираться.

Вытащив из кармана ключ, Арина засунула его в замочную скважину. Замерла. Она понимала, что сейчас может нарушить правила Пак Мин Ука, и что незнакомый мужчина не вызывает у нее доверия, возможно, с помощью уловки хочет ее ограбить или того хуже – убить.

«Но с другой стороны, сейчас утро. Бандиты обычно действуют по ночам или же вечерам… Сомнительно, чтобы преступник действовал вот так напролом. Без сомнения, меня с треском уволят, если провороню ценный товар. Терять работу совсем не время. Еще и нормально оплачиваемую. Может, и впрямь лучше под пулю?»

– Это касается очень ценного артефакта! Если опоздаю, то коснется и моей жизни и смерти! – не унимался мужчина. – Отворите, пожалуйста.

«В конце концов, в магазине есть тревожная кнопка и...»

– Секунду! – подбежав к стойке, Арина вытащила с нижней полки газовый баллончик и завела руку с ним за спину. Тяжело выдохнув, вернулась к двери и открыла ее. Мужчина влетел в магазин подобно молнии. Встав за стеллажом, за которым его с улицы было не видно, провел ладонью по взмокшему лицу.

– Где утка? – выпалил он.

– Что, простите? – она озадаченно посмотрела на него.

– Дверь! Заприте! Утка – это Пак Мин Ук! Кисло-сладкий соус его душа. Терпеть не могу выговаривать, как его зовут. Знакомый он мне хороший, старый. На утку от меня не обижается. Так где он? Должен же быть, – лихорадочно протараторил мужчина.

– Уехал в аэропорт полчаса назад, – она закрыла дверь на ключ. – Ему в Штаты, а потом в...

– Неважно, – с жесткостью в голосе оборвал ее мужчина. Его взгляд стал холодным и пугающим. – Значит, разминулись. Не успел перехватить его. Плохо. У вас есть черный выход? – спросил он и двинулся к ней.

Арина кивнула и указала на внутреннюю дверь, ведшую в складское помещение, а дальше, через тускло освещенный коридор – к пожарному выходу.

– Пойдемте. Проводите меня, – мужчина ринулся к двери.

Арина последовала за ним. Заметила, что он слегка прихрамывает на правую ногу, а с левой ладони, выглядывающей из бежевой и широкой куртки, явно одетой не по сезону, стекает кровь. Капли лениво падали на пол.

– Может, скорую вызвать или позвонить в полицию? – обеспокоенно спросила Арина.

Мужчина странно рассмеялся. В его смехе отчетливо послышались ирония и горечь. Остановившись у черного выхода, он задумчиво и мрачно посмотрел на нее. Она молча отворила дверь.

– Не знаете, когда Утка вернется?

Арина пожала плечами, нервно сжимая пальцами газовый баллончик.

– Смотря, как пройдут встречи. Может быть, через пару дней.

– Это слишком долго, – мужчина тревожно взглянул на улицу. – Спасибо вам. Вот, держите, – он вынул из кармана отделанный черным бархатом футляр для ювелирного изделия. Силой положил его в ладонь Арины к ключам от дверей. – Передадите Утке. Скажете, от Бальзама. Не открывайте! Никому не признавайтесь, что видели это! Если же вдруг откроете... – его лицо побелело. – Никогда ни при каких обстоятельствах не смейте трогать находящееся внутри! – жестко предупредил он. Его глаза лихорадочно блеснули. – И храни вас Бог, – уже мягче добавил он. – А может, и Дьявол… – после он отпустил ее руку и убежал, оставив после себя легкий запах пота вперемешку с хвойным одеколоном.

Арина потерянно посмотрела на футляр. Его размер указывал, что там нечто не крупней монеты.

– Что там, бриллиант?.. – она поджала губы. Выглянула на улицу, думая, может незнакомец еще не ушел, но того и след простыл. Закрыв дверь, она вернулась в зал и положила перцовый баллончик и футляр в ящик стойки.

«Надеюсь, из командировки Утка... Тьфу ты, Мин Ук, вернется скоро. Быстрей бы отдать ему этот горящий подарок. Может, он с контрабандой связан? Не удивлюсь. Он верткий, хваткий и создал впечатление, что хороший психолог. Доходы хорошие имеет. Ох, очень смахивает на незаконный оборот драгоценностей. Надо же мне было угодить в его левые делишки. Нужно будет попросить прибавки к зарплате, чтобы он не засомневался, стану ли я держать язык за зубами. Ладно, что волнуюсь так?.. Кроме футляра и странного раненного мужчины ничего и не видела».

Мысли Арины прервал стук во входную дверь. На улице стояла приятного вида женщина лет тридцати. Она была стройна точно березка и высокого роста. Облегающий алый костюм идеально подчеркивал каждый ее изгиб, а волосы цвета меди водопадом спадали через плечо на грудь. Женщина улыбнулась и сняла с лица солнечные очки.

– Извините, но мы еще закрыты, – подойдя к двери, сказала Арина. – Откроемся через… – она посмотрела на часы. – Через десять минут.

«Что за утро такое беспокойное? Эх, вряд ли я успею до открытия магазина занести в базу данных оставшуюся картину и вазу. Придется вечером задержаться…»

– Простите за волнение, – нежно произнесла женщина. – Дело в том, что мой дядя тяжело болен, у него психическое заболевание. Он живет в пансионате для душевнобольных людей, но сегодня у него день рождения. Я опрометчиво решила сделать ему подарок, на сутки забрать домой, чтобы он побыл в кругу семьи. Совершила такую глупость! – в ее больших зеленых глазах появились слезы. – Забылась. Он вел себя так разумно, что я обманулась верой в чудо. Оставила его в машине недалеко отсюда, а сама пошла в магазин за продуктами. Возвращаюсь, а его нет! – она прижала руку к губам, чтобы не разрыдаться. – Понимаете, он считает, что за ним следят какие-то древние масонские секты, – она шумно выдохнула. – Простите, что отвлекаю. Просто он имеет болезненную слабость к антикварным магазинам. Считает, в них есть волшебный предмет, с которым можно раскрыть мировой заговор, – тяжелая горечь отпечаталась на ее лице. – Может, он к вам стучался? Заходил? Секундочку... – она начала что-то искать в своей сумочке. Достала и показала фотографию. – Это мой дядя. Видели его? – с надеждой в голосе спросила она.

Арина посмотрела на изображение мужчины. Это был тот самый, который назвался Бальзам. На снимке он излучал уверенность. Обнимал эффектную блондинку на фоне Эйфелевой башни.

«Убедительно говорит племянница. Только и дядя ее был натурально испуган. Может, он и сумасшедший, но Мин Ука похоже знает. Мне совсем не нравится оказываться между двух огней. Ваши дела, ребята, не мои».

– Нет, – Арина покачала головой.

– Если вы его увидите, позвоните, пожалуйста, – женщина достала из сумочки визитку.

Арина открыла дверь и взяла ее.

– Да, конечно.

Женщина с грустью посмотрела вдаль.

– Что же… пойду его искать дальше. Спасибо вам, – она слабо улыбнулась.

– До свидания, – нахмурившись, Арина пошла за стойку. Впереди был явно трудный день.



Уставшее тело приятно расслабляли горячая вода с пеной аромата апельсина. Красное вино дарило душе тепло, а разуму мягкость, воздушность. Арина лежала в ванной, потягивала из бокала напиток Диониса и таяла. Она убегала от тревожных размышлений. Шел первый час ночи. К девяти ей нужно было быть снова на работе. К себе в однокомнатную квартиру она, физически измотанная и с шалящими нервами, добралась лишь к одиннадцати вечера. Ей совершенно не хотелось возвращаться в магазин. Только не завтра. Она решила, что когда ей позвонит Пак Мин Ук, возьмет отгул по простуде и скажет ему о визите некого Бальзама. Сама она не могла позвонить владельцу. Он выключал известный ей номер телефона. Раньше Арина в этом не видела какой-то проблемы, верила его объяснению, что важные переговоры может сорвать малозначимый звонок. Но теперь в его страховке от случайностей ей мерещилось нечто опасное. Невольно крутились мысли, что Мин Ук остерегается, не обнаружат ли его по телефону, и ведет двойную жизнь. По пути домой Арине подумалось, что за ней идет слежка. Дорогой черный автомобиль не раз бросался ей в глаза, мелькая то у магазина в течение дня, то у супермаркета, куда она зашла купить фруктов, то за такси, то у двора дома. Наверное, она бы ударилась в панику и, возможно, даже позвонила бы в полицию, только одно обстоятельство удержало ее в русле здравомыслия. Номер у машины был разный. Всегда, когда Арина ту замечала. Но машина казалась одной и той же.

«Не может же быть у следящих за мной столько одинаковых таких дорогих машин? Или они номер постоянно перекручивают на новый? Бред. Звучит смешно. Хватит уже...» – беспокойные мысли опять постучались к ней в тянущийся ко сну разум.

– Если бы хотели следить и есть деньги, так наверняка бы наняли профессионалов. Неприметных и аккуратных. Логично же! – проворчала она и допила вино в бокале. – Разумно, но если они не стремятся меня напугать. Что в проклятой коробочке? Если крупный алмаз или хуже, отменной огранки бриллиант, который в стоимости потянет на десятки миллионов, – Арина тяжело вздохнула. – Все, хватит! Достало! – она решительно поднялась из ванны. – Мне нужно узнать, что в ней. Тогда будет ясно, чем реально рискую, – наскоро обтершись полотенцем, она пошла в спальню. Взяла из сумки футляр. Покрутила его в холодеющих пальцах. – Никаких печатей, пломб. Обычная коробка для ювелирного изделия. Никто и не заметит, что ее открывали. Осторожно. Чуть-чуть попробую, – шепотом убеждала она себя.

«А если там вовсе ничего нет? Пак Мин Ук не был мной замечен в тяге к розыгрышам, однако он азиат. А те в большинстве заядлые игроманы и любители споров. Может быть, он со своим приятелем Бальзамом задумал пошутить надо мной? А может, проверить на честность: украду ценность или нет? Не усну. Нужно понять, что у меня в руках. Как бы сказал классик покера: «Над мусором дрожу или тузом дорожу?» – Арина тихонько приоткрыла футляр. Нервно засмеялась. На алом бархатном ложе покоилось на вид обычное серебряное кольцо с вставкой из маленького красного камушка и вязи символов на ободе. Они были миниатюрны. Чтобы их лучше разглядеть, Арина взяла кольцо.

– Ай, – слегка вскрикнула. Кольцо словно щипнуло ее током. Правда, совсем слабо.

«Статическое электричество? Странно. И это вот колечко огромная ценность? На старинное не похоже. Выглядит как сегодня сделанное. Камешек?» – задумчиво нахмурившись, Арина достала из сумки лупу – ее неотъемлемую рабочую подругу. Придирчиво рассмотрела красный камень и вязь символов.

– Похоже, рубин, но цена такого ничтожна. А символы, что детский ребус, – полуулыбка, пропитанная разочарованием, тронула ее губы. – Ключ. Четырехлистный клевер. Глаз. Восьмерка.

«Открой удачу, увидишь бесконечность. Или ключ к бесконечной удаче», – Арина вернула лупу в сумку.

– Заманчиво, постоянная удача. Неизменное везение, чем не счастье? Кто бы отказался? – взгрустнув, она покрутила еще кольцо перед глазами и убрала его в футляр. Бросила тот в сумку. – Смейтесь, мистер Утка. Вы гений юмора. Ну или профан в деле соблазна честности. Обидно, могли бы и какой-никакой бриллиант подложить. Либо что-то действительно исторически ценное. Не цените вы меня как эксперта, пусть и новичка. Да и просто вы жлоб, мистер Утка.

Вздохнув, Арина ушла в ванную. Прибрала в ней и затем легла спать со спокойной душой.

Она слышала тихий голос. Слов было не разобрать. Они казались знакомыми, но были словно на ином языке. Шепот исчезал и появлялся. Будто играл в прятки. То летел в голубом небе. То скользил за изгородью из цветов. То крался за спинами смеющихся детей.

Арина беспокойно заворочалась на кровати. Нахмурилась и забормотала, находясь глубоко во сне.

В комнате, где прошло ее детство, вдруг скользнула тень женщины в платье. В шепоте различалось слово: «доченька».

– Мама, – со стоном позвала Арина, побежав во сне за тенью по дому, в котором давно не жила.

Яркий свет резко ударил в глаза, как вдруг кромешная тьма обняла Арину и увлекла в свой плен. Она точно ослепла. В спину задышал холод, пробирающий до костей. В лицо же залилось тепло, приятное и зовущее. Под босыми ногами заскрипел песок. Он каждый миг менял температуру, обращаясь в жар и лед, но дискомфорта не вызывал. Шепот сказал: «Я рядом»...

– Мама, – Арина потянулась рукой к голосу во сне.

– Возьми мечту. Верни меня. Ключ, – подсказал шепот, ставший громче и понятней. Где-то вдалеке послышался шум разбивающихся волн об скалы. Сделавшееся ночным небо разрезал вой двигателя самолета. Арина подняла голову. На небе не было ни единой звезды. Огромный лайнер промчался над ней к горизонту. Она протянула руку ему вослед.

– Нет! Папа, – Арина часто задышала. Ее лицо исказила гримаса боли. Она заметалась на постели.

Самолет растворялся в расцветающем солнце. Гул и скрежет. Она зажала уши ладонями. Пляж сменился улицей. Пустой, ухоженной, знакомой и чужой. Арина огляделась, опуская руки. Покачнулась. Ее словно кто-то толкнул в плечо. Запах духов обдал шлейфом нежного цветочного аромата.

– Клевер, – потерянно прошептала Арина, свернувшись калачиком.

Вновь толчок в плечо, теперь в другое. Голос женщины за спиной. Арина стремительно повернулась, но ту не увидела. Медленно пошла вперед. Улица уже узнавалась. Тут она сейчас жила в многоквартирном доме. Благоухоженная округа удивляла, идеальная чистота, новенькие дома, клумбы цветов вдоль дороги. Мир порядка и тишины. Нереальная действительность. Шокирующий контраст с тем, какой улица была еще вчера вечером. Нет выбоин на дороге, мусора на тротуаре, грязи и пыли, разномастных людей, от которых не знаешь, чего ожидать, обшарпанности на стенах домов. От пропажи этого всего местность казалась неизвестной.

Арина вздохнула.

В легком ветре, начавшем флиртовать с ее русыми волосами, достигающими поясницы, зазвучал звонок телефона. Она стала искать мобильный взглядом и ощупывать себя, но на ней были надеты только короткая юбка и блузка без рукавов. Звонок сам собой сменился мужским голосом.

– Представляешь, рейс отменили. Возвращаюсь домой. Подумал тут, а к черту эту командировку. Найду другую работу. Такую, чтобы каждый день видеться с тобой. Люблю тебя, дочка!

Гудки...

– Папа! Папа... – Арина вцепилась в подушку.

Ветер дернул за волосы. За спиной послышалось рычание то ли волка, то ли тигра, затем его сменил женский смех – звонкий и ядовитый. Впереди что-то сверкнуло. Напуганная Арина побежала вперед. Поднялся штормовой ветер.

– Сегодня свет, а завтра – ночь. Ночь в день перетечет. И дня больше не будет, как не будет и тьмы. Радость утонет в слезах, горе осветлит счастье. У монеты всегда лишь две стороны. Но что будет, если она встанет на ребро? Как долго это продлится? Ведь хватит и легкого дуновения ветерка, и… – женский голос эхом догнал Арину. В нем плескалась печаль.

Улица полыхнула заревом и осыпалась песком. Шепот заскользил по желтой ряби. Увидев, как под ногами, ставшими ватными, что-то сверкнуло, Арина остановилась. Подняла. То оказалось кольцом, которое должно было лежать в черном бархатном футляре у нее в сумке. Паника охватила Арину. Она часто задышала.

– Не бойся, я с тобой, – где-то справа от себя услышала низкий мужской голос. Обернулась, но никого не увидела.

– Твое. Верни мечты. Я рядом, – женский голос, полный родного тепла, поцеловал ее в шею.

– Папа. Мама. Я хочу, – Арина закрутилась на кровати. Порой она вздрагивала, словно ее жалил ток. Всхлипывала.

Кольцо вновь сверкнуло, и камень в нем заискрился закатом. Шепот зазвучал повсюду. Множество голосов, стертых как растворителем краски с картины. Тьма поползла от горизонта огромной растущей волной.

– Верни нас. Возьми мечты, – в унисон запросили голоса матери и отца.

С ужасом смотря на вал мрака, возвысившийся перед ней, Арина резко надела кольцо. Тьма в тот же миг вихрем рассеялась. Свет ударил в глаза. Арина отвернулась от солнца. Заморгала, когда поняла, что больше нет слепящего сияния. Увидела, что стоит на холме Калтон, утонувшем в зелени.

В лицо поцеловал холод, в спину же – тепло. Секунда, и небо затянулось тучами. Сверкнула молния, ударил гром и начался ливень. На плечи Арины легли мужские руки.

Резко дернувшись, Арина упала с кровати и тут же проснулась.

– Сон?.. – ощущая себя разбитой, она встала. Потерла немного ушибленный локоть. – Сон.

Комнату заполнил противный писк будильника. Часы показывали полседьмого утра. Арина взглянула в окно. Серые тучи были в унисон с ее настроением, моросил дождь. Выключив будильник, Арина потянулась.

«Ничего. Сейчас глотну крепкого кофе. Взбодрюсь».

Она прошла на кухню и включила чайник. Из-за увиденного сна на душе все гуще разливалась печаль, росло беспокойно, но в то же время Арине хотелось в него вернуться, увидеть мужчину, обнявшего ее. А еще тянуло догнать тень женщины, увидеть ее, услышать, сказать ей: «Люблю».

Делая бутерброды, Арина вспоминала об отце, пару лет назад погибшем в авиакатастрофе. Думала о матери, умершей при родах. От нее у Арины остались фотографии, видеозаписи и внешность. Отец часто ей говорил, что она вылитая мама во всем, кроме тяги к приключениям.

– Да, мне ближе стабильность, – с грустью сказала Арина и налила в кружку горячую воду. – Нравится знать, что завтра моя чашка будет стоять там, где оставлю ее сегодня.

Добавив в кружку растворимый кофе, она присела за стол и меланхолично посмотрела в окно. Сон не шел из головы.

– Реальность иная. Рейс не отменили. Ты не стал искать другую работу, папа. Я просто осталась одна. Со своей тенью наедине. В ней нет мамы. Мечты, – заставляя себя есть, Арина откусила бутерброд.

«А в нашем доме живет моя тетка, которой я кость в горле. Зависть, ревность и ненависть. Твоя сестра, папа, винит меня в твоей смерти. Что ты слишком много работал, стремясь лучше обеспечить меня. Больше любил меня, чем ее. В ней уже нет разума, только слепая злость. Боль от потери тебя отравила ее. Я же вот как-то живу. Люблю тебя и маму. Мне безумно вас не хватает».

Отпив кофе, Арина смахнула слезу. Шмыгнула носом и, глубоко вдохнув, медленно выдохнула.

– Все, соберись. Нужно быть сильной! – выдавила из себя полуулыбку. – Сегодня свет, а завтра – ночь. Ночь в день перетечет. И дня больше не будет, как не будет и тьмы. Радость утонет в слезах, горе осветлит счастье, – сказала она, вдруг отчетливо вспомнив слова из сна. Вздрогнула. Ей померещился шепот и тихий-тихий смех из спальни.

«Нервы. Дурацкое кольцо. Идиотская шутка».

Быстро позавтракав, Арина прибралась и, приняв душ, стала собираться на работу. Она решила отвлечься трудом от тягостных раздумий. Покидая квартиру, мотивируя себя, громко сказала:

– Нужно зарабатывать на светлое будущее, а не жалеть себя и ждать волшебной милостыни. Хорошо бы для начала вывести вас, мистер Утка, на чистую воду!

Спустя полтора часа она стояла за стойкой в магазине и упорно искала в компьютерной базе данных Пак Мин Ука информацию о кольце злосчастья, как она его обозвала. Данных о разных перстнях и колечках была масса, но к ее вопросу они не имели никакой пользы. Дальше был поиск через анонимное сетевое соединение по сети виртуальных туннелей, предоставляющих передачу данных в зашифрованном виде. Это делало сеанс защищенным от шпионажа и отслеживания.

«Так, я проверила все, что смогла обнаружить, как в Интернете, так и в наших архивах. Это кольцо нигде не числится. Даже подобного ничего не встречается. Исторической ценности не отслеживается. Каких-то явных культурологических связей тоже нет. Видимо, мужчина по прозвищу Бальзам делал его на заказ и, конечно, в наше время. Возможно, создал для любимой?.. Той девушке, с которой был на фотографии. Эта версия годна, если отбросить дебильную шутку или проверку на ум, честь и совесть. Но почему тогда его нельзя надевать? Быть может, любимая его отвергла либо случилось худшее: она умерла. Бальзам тогда и сошел с ума, теперь считает кольцо неким особенным предметом, священным и бесценным, желанным для сил зла. Он же, как любящий, оберегает его для света. Да, теория красивая выходит. У меня недурная фантазия. Что вот теперь делать?»

Арина закрыла базу данных. Облегченно выдохнула.

– Ждать звонка Пак Мин Ука и не волноваться насчет алчности бандитов, жаждущих получить крошечный рубинчик и серебряный ободок, – она рассмеялась, но сразу приняла приветливый, деловой вид. В магазин зашла молодая пара. Парень с пикантной испанской бородкой нежно держал под руку кокетливую девушку.

– Добрый… – посетитель запнулся и с улыбкой покачал головой. – Прекрасный день! Любезнейшая, нам нужно нечто великолепное и необычное! Помогите нам, умоляю! Преумножьте наше счастье! Мы женимся и хотим уникальный подарок! – сказал парень с восторженной эмоциональностью. Переведя взгляд на спутницу, расцеловал ей ладонь.

– Поздравляю! – Арина добросердечно улыбнулась. – Надеюсь порадовать вас. Вот наш каталог, – она достала из-под прилавка толстую увесистую брошюру и положила перед клиентами. – Посмотрите, пожалуйста. Если ничего не приглянется, то еще что-нибудь придумаем.

«Эх, как замечательно, они сияют любовью», – подумала она с некоторой завистью.

Парень поблагодарил ее и принялся активно листать брошюру. Он увлеченно комментировал избраннице представленный товар. Она выражала свое мнение скромными эмоциями: то мило сморщив лоб, то нахмурившись, то надув губы. Иногда пожимала плечами или тихо вздыхала.

– Скажите, может быть, у вас есть какие-то предпочтения? Живопись? Скульптуры? Драгоценности? Предметы интерьера? Что-то иное? Давайте, если вы не против, попробуем сузить круг поиска, – стараясь помочь, предложила Арина.

– Да, – вдруг ответила девушка и тепло посмотрела на нее. Аккуратно поправила прядь своих иссиня-черных волос. – Вы правы. Я сейчас подумала, что хочу такую вещицу, которую всегда можно держать при себе. Ближе к сердцу. Чтобы она грела его в минуты разлуки с моим ангелом, – она нежно прильнула к обнявшему ее парню.

– Чудесная мысль! – жарко поцеловав ее в губы, он стал стремительно листать каталог. – Нам нужно... вот... вот...

Пытаясь унять взволнованное дыхание, Арина перевела взгляд с влюбленных на улицу. Там, напротив дверей, был мужчина. Он сидел на поставленном на подножку мотоцикле. С одетым шлемом, в черной кожаной куртке и грязных джинсах, скрестив руки на груди, мужчина явно наблюдал за происходящим в магазине. Арина невольно нахмурилась.

«Бальзам? Нет, этот не такой высокий, но в плечах точно здоровей. Бальзам не такой спортивный».

– Вот это! – воодушевленно парень привлек внимание Арины.

– О, – она переключилась с мрачневших мыслей к светлым чувствам. – Этот золотой кулон замечательный. Много веков назад его создал неизвестный мастер культуры скифов. Подобных ему вещей очень мало в мире. Орнамент на нем и символы говорят о силе солнца и любви к жизни. На фотографии его обратной стороны, видите, аверс и реверс дополняют друг друга. Он словно сложен из двух половинок! – с искренней радостью сообщила Арина.

– Он красивый, – с задумчивостью сказала девушка, – но боюсь, я часто довольно рассеянна.

– Согласен, – парень сделался угрюмым. – Скорее всего и месяца не пройдет, как его нечаянно потеряешь.

– Именно, – девушка тяжко вздохнула, – и будет дурной знак для нашей любви.

– Подожди, – парень ласково провел пальцами по ее лицу, трепетно посмотрел в увлажнившиеся глаза. – Не расстраивайся! А если этот кулон заменить каким-нибудь необыкновенным кольцом? Будешь носить вместо обычного обручального, и точно не сдует его твоя милая рассеянность!

Девушка активно закивала и страстно сжала его пальцы.

– Умоляю, любые деньги, скажите, что вы знаете необыкновенное и неповторимое кольцо, соответствующее этому кулону! – парень вонзил пылкий взгляд в Арину.

Она замялась. Опешила. Ее мысли спутались. Она чуть не выдохнула шепотом: «Да, конечно, знаю. Оно в моей сумке. Договоритесь с хозяином и будьте еще счастливей. Вы везунчики, такие яркие любовью везунчики».

Входная дверь резко открылась. В магазин уверенно вошел мужчина, который недавно сидел на мотоцикле. Сняв шлем и грохнув тем, фактически бросив у каталога, он нагло перемахнул через прилавок к остолбеневшей Арине.

– Пардон, детишки, – с нотами баса выдал он и с силой прихватил Арину за талию. – Тебе пора заканчивать, дорогая! Я соскучился! – он наклонился, устремившись губами к ее шее.

Она дернулась в его резко окрепших объятиях и захотела закричать, но...

– Я от Бальзама. Хочешь жить – ни звука. Эти двое убийцы. Живо хватай вещи и бегом через черный ход. Я догоню, – прошептал ей пленивший на ухо и куснул то.

Арина громко айкнула. Он, засмеявшись, выпрямился, щелкнул ее по носу и ощутимо шлепнул ниже бедер.

– Давай, малышка, шустрей, – скривив в усмешке тонкие губы, подогнал он. Прямой нос, короткие темные волосы, лицо сурового аристократа. Он напомнил Арине Гая Юлия Цезаря. Под его строгим взглядом она машинально взяла сумку и попятилась к двери, ведущей к складу. Он помахал ей. – Давай-давай! Я улажу с клиентами.

– Позвольте! – возмущенно начал парень.

– Слышь, пацан, – мужчина хлопнул ладонями по стойке, – я в тюряге полгода в потолок харкал, по своей девочке слюни пуская. Ты до завтра со своими хотелками подожди! К обеду моя вернется и решит ваши вопросы. Или ты против и поговорим без тормозов?

Мужчина жестко взглянул на неспешно отступавшую к двери Арину, так, словно угрожал ей. Она, подстегнутая страхом, побежала на склад.

«Кричать и на помощь звать сейчас нет толку. Этот зверь шеи вмиг свернет и прекрасной паре и мне. Бальзам, похоже, реально псих, и дружка послал. А может, все же розыгрыш?» – ее мысли заметались в лихорадке.

Арина выскочила на улицу через черный ход. Жадно задышав, огляделась в отчаянной надежде увидеть полицию.

«Дура! Дверь!» – крикнула она на себя и заперла выход. Побежала по переулку к широкой улице, где маячило много прохожих. Позади громыхнуло. Арина оглянулась. Споткнулась. Приятель Бальзама выбил дверь и быстро догонял ее. У нее сперло дыхание в груди. Крик застрял в горле. Она, задрожав, поднялась с асфальта и уже была схвачена.

– Не ушиблась? – неожиданно мягко спросил мужчина. Прихватил ее под локоть. – Давай. Идем. И тихо. Меня не бойся. Те двое реально опасны. Им нужно то, что Бальзам тебе отдал. Когда получат – ты труп.

Арина едва поспевала за его широким шагом. Под полой расстегнутой куртки заметила пистолет.

«Ох, мама», – она не могла думать. Кровь взрывами застучала в висках.

– Сейчас поймаем такси и поедем к тебе. Там подумаем, как дальше быть. Пока они клюнули на мою наживку и будут проверять, кто я, и ждать тебя завтра, у нас есть время, – черство сообщил он.

– А магазин?.. – Арина встрепенулась. – Мне нужно закрыть двери. Обворуют же. Как мне потом, не распла...

– Не дергайся, – сильно тряхнув ее и прижав к себе, глухим басом приказал мужчина. – Иди и не пищи. Поверь, разворованный товар – это совсем не проблема в твоей жизни. К тому же Бальзам, раз втянул тебя в свою жопу, покроет любые убытки, и тебе еще подкинет золотишка на безбедную старость. Если выживешь, прыткий кролик.

«Скорей я Алиса. А ты, кролик, увлекающий меня в глубокую нору. Бальзам тогда безумный шляпник. Ох, о чем думаю...» – Арина покорно села в пойманное мужчиной такси. Она еще лелеяла в себе мысль, что происходящее жестокий розыгрыш. А если нет, то сейчас сопротивляться было бы глупо. Брутальный тип, держащий ее в плену, мог выкинуть, что угодно. Сначала стоило усыпить его бдительность.

– Адрес говори свой, – садясь подле нее и закрывая дверь такси, велел ей мужчина.



Как только Арина вошла в свою квартиру, мужчина забрал у нее ключи. Запер дверь и подпер ту шкафом.

– Приготовь что-нибудь поесть, – сказал он и, проходя мимо, вынул из-за пояса пистолет. – Я голодный как Дьявол до греха.

– Я тебе не служанка, – зло посмотрев ему в спину, ответила Арина, но ей хотелось разреветься.

– Ага, – флегматично сказал он и удалился в квартиру. – Но я тебя сильней и вооружен. К тому же самец. А голод самцов не делает добрей. Соображай, кролик.

Арина стукнула кулаком по шкафу, преграждающему путь к входной двери. Даже выкради она ключ, эту махину ей быстро и без шума не отодвинуть.

«Гад. Не тупой громила. Жаль, снотворного нет, чтобы ему подсыпать. Хотя он, наверное, не попался бы», – насупившись, она сняла туфли. Обула тапочки и пошла на кухню.

– Сейчас приготовлю и яда не пожалею насыпать досыта! – сообщила с вызовом и поджала губы. Бросила сумку на стул у окна. Открыла холодильник.

Через несколько минут мужчина вошел на кухню. Сел за стол и положил на него пистолет. Приняв вальяжную позу, начал пристально разглядывать Арину, жарящую яичницу с колбасой и помидорами.

«И чего уставился? Словно раздевает, сволочь». – очень неуютно почувствовав себя, подумала она. Жар ударил ей в голову.

– Чего? – буркнула Арина. Ей показалось, он что-то прошептал.

Мужчина вопросительно приподнял бровь. Усмехнулся.

– Пить что подать вам? Злой самец, – нервно сказала она, словно огрызнувшись.

– Пиво.

– Будете воду. За пивом в магазин прыгать в окно нужно, а вы мне этого не дозволите, – съязвила она. Начала перекладывать яичницу со сковороды в глубокую тарелку.

«В нос его сковородой», – скользнула мысль, показавшаяся Арине будто не ее. Она вздрогнула.

– Дамир.

– Что? – повернувшись к нему, потерянно спросила она.

– Дамир. Мое имя, – спокойным тоном сказал он.

Арина поставила на стол приготовленное блюдо, хлеб, масло и кружку воды.

– Не скажу, что приятно познакомиться. Могу идти к себе в спальню, отдохнуть?

Дамир отрицательно покачал указательным пальцем.

– Сначала, – он указал ей на стул с сумкой, – пробу сними! – подвинул к ней тарелку.

– Не хочу. Я не голодна, – отказала она с твердым взглядом.

Он хмыкнул. Чуть улыбнувшись, повторил указывающий на стул жест. Тарелку вернул ближе к себе.

Взяв сумку на колени, Арина села.

От улыбки Дамира у нее ледяные мурашки по спине побежали.

– Учти, сытый кролик, если насыпала какой дряни, подыхая, успею выстрелить, – он нарочито медленно наколол на вилку крупный кусок яичницы и понес его ко рту, испытывающе смотря на Арину. Ей было страшно, но останавливать его она не спешила.

«Сначала помучаешься, гад», – подумала со злорадством и дрожа от волнения.

Арина едко и сладко улыбнулась, как только Дамир начал жевать. Он немного кашлянул, но есть продолжил.

– Как тебе моя готовка? Хорошо утоляет голод?

– Очевидно, давно у тебя мужика в гостях не было. Самого страшного в мире белого яда класть нужно больше! Так только безусых мальчиков изводить сгодится и немощных стариков, – он хмыкнул и наколол новую порцию.

Арина скривилась. Выругалась на себя мысленно, что положила ему лишь одну столовую ложки соли.

– Не расстраивайся, поживешь дольше, – Дамир вновь пугающе улыбнулся. – Значит, ты Арина. Из родных у тебя только тетка. Живет в соседнем городе в частном доме твоих родителей. Училась ты довольно прилежно, не зубрила, но амбиции есть. Готовишь паршиво, но внешние данные хороши для карьеры через постель. Однако, судя по обстановке и месту работы, у тебя слишком чистые моральные правила. Что ты бревно в койке – не поверю, слишком солененький темперамент прорывается. Уверен, в тебе еще и перчинки пригоршня, – он хмыкнул, взял хлеба кусок.

– Я могу подождать у себя в спальне, пока ты издохнешь? – избегая смотреть ему в глаза, сердито, но тихо спросила она.

– Друзей у тебя настоящих, а не прилипчивой грязи, сколько? Что еще мне стоит знать для твоего спасения? – он проигнорировал вопрос. Продолжал есть и не морщиться.

– Что, Мин Ук больше ничего про меня не знает? – она усмехнулась. – Как мало он дал тебе информации. Плохо, значит, подготовились для спектакля. Не впечатляете!

Арина встала и пошла к выходу с кухни.

– Сядь, – категорично сказал Дамир.

– Отстань! – с нервными нотками взбунтовалась она.

Через миг, вскочив из-за стола, Дамир догнал ее и схватил за затылок. Она не успела вскрикнуть. Он закрыл ей второй рукой рот и властно прижал к себе.

– Ты думаешь, с тобой шутят? – зло забасил он. – Я жизнью рискую, тебя защищая. Но ты для меня не принцесса, а я не покорный рыцарь. Будь добра, не пинай во мне зверя по яйцам.

Дамир отпустил ее и вернулся к столу. Сел и продолжил есть.

– Я не просила меня защищать, – шепотом выдавила Арина. Ее затрясло, словно голую на морозе. Кровь зашумела в голове.

«Убей! Беги! Убей! Беги!» – закричали в ней словно отчаяние и паника.

– Верно, – Дамир кивнул. – Сядь на место, пожалуйста, – смягчившимся тоном добавил он.

– Если это все окажется розыгрышем, на всех вас в полицию заявлю, – проворчала Арина и села за стол.

Дамир засмеялся. В его голосе и во взгляде было столько горечи, что ей сделалось до тошноты не по себе.

– Так что там с твоими друзьями? – резко став серьезным, задал он вопрос.

Почувствовав потерянность и безумную усталость, Арина начала отвечать ему на вопросы. А Дамир все спрашивал и спрашивал. Она смотрела в окно на мелькающие в листве солнечные зайчики и с безразличием говорила ему все, что его интересовало.

Доев, Дамир положил пистолет за пояс и помыл посуду. Он уже несколько минут не задавал вопросов. Арина в тишине не отводила взгляда от окна. Ее мысли тонули в чем-то вязком, вспыхивали бессвязными отрывками, как молнии.

«Поехать на море. Хочу красную спортивную машину. Странный допрос, а где интимные вопросы? Прыгнуть с горы с парашютом, вот где кайф! Почему бы не стать моделью, самой топовой, мириады фотовспышек и президенты стран в поклонниках. Сейчас бы шоколадного мороженого! Он чокнутый. Секс в самолете с малолеткой, лет двенадцати, с веснушками, нет-нет... в воздушном шаре и, отодрав ее до адских стонов, швырнуть лететь птичкой. Водки с перцем бы и на рыбалку», – Арина вздрогнула, поискала глазами пленившего ее. Дамир стоял спиной к раковине и, скрестив руки на груди, наблюдал за ней с безучастным выражением лица.

– Иди отдыхай. Я буду в гостиной. Как стемнеет, рванем из города. Пересидим в безопасном месте до встречи с Бальзамом. Потом ясно станет, что делать, – холодно сообщил он.

– Хорошо, – Арина встала из-за стола.

– Ты точно не открывала футляр, не видела вещь, что дал Бальзам, не трогала? – с появившейся хрипотой в голосе спросил Дамир.

– Нет. Нет. Нет, – спокойно соврала она. Ее окутывала отстраненность. – Ты уже спрашивал это.

Арина вышла с кухни.

– Да, тебе везет. Обычно я сперва семь раз стреляю, а потом один раз спрашиваю, – Дамир громко хмыкнул.

– Не удивил.

Зайдя в спальню, Арина повалилась на кровать.

«Вопросы он задавал, насколько понимаю, реально профессионально. Если думать, то не придерешься, не скажешь, что интересовался чем-то лишним, не нужным. Спрашивал ту информацию, которая может помочь кого-то защитить. Узнавал мой круг общения. Кому доверяю и насколько. Кто ко мне теоретически может прийти на помощь. И прочее в том же духе. Как говорится: если что-то похоже на зебру, то это скорее всего и есть зебра. Наверняка он убивал людей и не раз. Зебра тут, правда, не к месту. А впрочем, чем он не полосатый жеребец? Козел он, да! Монохромный, – вздох. Арина свернулась калачиком. – Парень и девушка покупатели... Дамир подробно расспросил, о чем они со мной беседовали. Кольцо! Они ведь натолкнули меня на мысли о кольце, сказать им о нем. Я едва не сболтнула в порыве умиления перед их чувствами. По человеческой доброте. А ведь могла и соблазниться корыстью, будь другой по натуре. Страшно. Если подумать с подозрением, то выходит, эта пара била меня сразу по двум направлениям. Ломали через светлое и темное. Не вмешайся Дамир... А что он? Вдруг заодно с ними? Все одно нет точного доказательства, что не театр мне устроили. Подожду еще. Потерплю. Если шутка, то убью Утку! Богом клянусь, боюсь ведь убью», – она вздрогнула и ощутила, как веки наполнились тяжестью свинца. Теплый, мягкий, успокаивающий сон взял ее за руки и повел в нежный танец.

Низенький белый забор. Изумрудная лужайка. Резвящийся золотистый ретривер. Из лейки журчание струек воды, скользящих к цветущим алым розам. Их, протянувшихся полумесяцем у беседки, поливает светловолосая девочка. Рядом с ней, опекая и нежничая, высокий обнаженный по пояс мужчина.

Наблюдая за ними, Арина улыбнулась. Погладила по голове непоседливого годовалого малыша, ерзающего у нее на руках. Она сидела, покачиваясь на широкой скамье-качели. В удовольствие дышала ароматами апогея весны. Солнце подмигивало ей, играя в прятки с пухом облаков. Задорно щебетали птицы. На ее безымянном пальце поблескивало серебряное кольцо с едва приметными знаками и крошечным красным камнем. Счастье кружило сердце. Душа парила.

– Дочка, идите к столу, – Арина услышала бодрый голос отца. Она обернулась. Посмотрела на двухэтажный дом. В открытом окне были видны две фигуры. Мужчина и женщина. Их засвечивало солнце.

– Скорей, родные, а то мой пирог не успеет остыть, – женщина приобняла мужчину, поцеловала в щеку. – А то этот прожорливый дед вам и кусочка не оставит!

– Внукам оставлю! А молодые и так найдут, чем себе слаще день сделать! – отец засмеялся. Женщина похлопала его по плечу. Уходя вглубь комнаты, они стали таять.

– Папа. Мама, – Арина нахмурилась. Встала. В груди все сжалось. Ветер налетел и зашевелил ей волосы. Словно зашептал о чем-то. – Не потеряй. Семья, – одними губами произнесла Арина. Красный камень на кольце начал мерцать. А затем облетать крупинками пепла.

Небо почернело. Дети заплакали. Они стали осыпаться искрами, как и побежавший к ней от клумбы с розами мужчина.

Арина закричала от рвущейся на части души. Ураган встряхнул ее. Темнота взорвалась светом. Она зажмурилась.

– Ты открывала футляр? Быстро отвечай! – потребовал Дамир.

Арину вновь встряхнул ураган. Она открыла глаза. Защурилась. С трудом поняла, что ее держит Дамир, а не порывы шквала.

– Живо говори! Смотрела, что в футляре? – глаза Дамира сверкали от бешенства. Он отпустил ее плечи и замахнулся для удара кулаком.

– Да! И что?! – упав на кровать и сжавшись, прокричала Арина.

– Дура, – неожиданно абсолютно спокойно констатировал Дамир и отступил от кровати. В его взгляде воцарилась пустота. Он сел в кресло у окна и переплел пальцы у груди. На его лице отразилась задумчивость. По нему было не понять: действительно бы он ударил или играл роль.

– Чем? – Арина села. Растерянно посмотрела на него. Ощущения из сна и крик с угрозой удара Дамира нагнали ее будто волна. – Да чем я дура?! Там лишь дешевка! Колечко, которое и в мусорное ведро смахнуть не потеря! Ему цена...

– Цена его тысячи жизней, – жестко перебил ее Дамир, не дав успеть подобрать уничижительное сравнение. – Как их оценишь? Во сколько и какой валюты? Металла? Карат? По обложке судишь, дура, – он презрительно хмыкнул.

– Иди ты к черту! – Арина схватила лежавшую на кровати сумку и яростно швырнула в лицо Дамира. Он легко поймал ее и прищурился так, словно задумал нечто злое. – Это ты судишь поверхностно! Я жила себе и жила. Со своими проблемами и надеждами. Планами. Тут является, – нервно жестикулируя, она вскочила на ноги, – какой-то странный мужик. Побитый. С капающей кровью. Несет бред. Потом дамочка, обеспокоенная потерей психа дяди, а дальше ты объявляешься. С чего мне верить в эти вселенские заговоры? Вы издеваетесь надо мной!

– Сядь, – твердо сказал Дамир. – Ты права. Извини.

– Я? Права... – Арина пошатнулась и опустилась на кровать. Чувство было словно ноги ей подкосили. Темнота ночи за окном бросилась в глаза. – В чем права? – со страхом прошептала она.

– Что не должна верить. Только я уже это видел, – Дамир угрюмо поджал губы. Тихо вздохнул. Его глаза потухли. – Отрицание. Признание. Сопротивление. Принятие. Упоение. Страсть. Одержимость. Дикий испуг. Сопротивление. Отчаяние. Ломка. Борьба. Агония. Зов надежды, – он склонил голову. – Всего пять лет назад я сам не верил. Но я увидел, на что способно это проклятое кольцо.

– Хватит. Чушь! Мин Ук уже должен понять, я не из тех, кто продаст душу. Я не схожу с ума от денег. Хватит меня испытывать!

– Твоя цена не деньги, – Дамир грустно посмотрел на нее. – Ты шептала о маме и папе. Детях.

– Только сон, – покачивая головой и сжимая простынь в кулаки, тихо сказала Арина. Что-то холодное скользнуло по ее дрожащему сердцу.

– Ты трогала кольцо. Так? И оно ужалило тебя. Щипнуло как током. А потом появились сны, каких никогда не было. Они словно реальность. А еще голоса. Шепот.

– Откуда ты… – Арина запнулась. Почувствовала, что кровь отливает от ее лица.

– Так всегда происходит с тем, кто прикоснется к снятому с носителя кольцу. Оно начинает брать себе нового хозяина. Оно способно менять размер, подходя точно под палец угодившего в его сеть. Если сразу не надеть, то будут сны. Манящие тем, что важно. Обольщающие и пугающие. Подталкивающие надеть кольцо. Будут и шепот, голоса, громче и чаще. Они начнут звучать отчетливей и настойчивей в реальной жизни. Они не бред. Это зов тех, кто раньше владел кольцом и погиб. Их души заключены в нем. Их голоса сведут с ума, если не надеть кольцо. Тогда они утихнут. Но если попытаться обманывать кольцо и временами снимать, то не все голоса будут смолкать. Бальзам пытался обойти правила. Плохо кончилось. У него не вышло делиться кольцом с той, которую полюбил, и которая полюбила его. Без трагичных последствий не вышло. Я видел, как это пожрало его и мою сестру, – желваки на скулах Дамира заходили ходуном. – Ты трогала кольцо?

– Да, – прошептала Арина. – Что, если буду носить?

– Кольцо может даровать разное. Способность не стареть. Или почти моментальное заживление ран. Умение читать мысли. Невероятную физическую силу. Сразу несколько талантов. Много чего. Оно щедро на дары. А цена у твоего кольца ни больше ни меньше… все, кто полюбят тебя, будут умирать. Оно уничтожит их, насладится их муками. Даже птичка или рыбка не получат снисхождения, – его холодный взгляд наполнился болью. – Представь, каково будет жить, зная, что любить тебя – это смерть. А если так жить сотни лет, получив от кольца защиту от старости? Будет ли тогда тебе дарить счастье что-либо в мире?

– Бальзам?.. – слова застревали у Арины в твердеющей груди.

– Ему тысячи лет.

– Подожди, цена у моего кольца? Кольца Бальзама, которое он пытался делить с твоей сестрой, чтобы защитить ее от его влияния, – Арина судорожно сглотнула. Рой жалящих мыслей ударил в сознание.

– Да. Есть и второе. С черным камнем. Его цена жизни всех, кого полюбит владелец. Оба кольца, как рассвет и закат.

– И у кого второе?

– У рыжей бестии, на которую работают те парень и девушка, что пудрили тебе мозг. Их прозвища Ангел и Демон. Их хозяйка желает заполучить оба кольца. Верит в легенду об обретении божественной мощи. Не боится вселенского проклятия. Обожает играться с жертвами. Не сомневаюсь, если этой дамочке от восхищения ноги целует Дьявол, – Дамир встал с кресла и подошел к кровати. Протянул сумку Арине.

– Что с твоей сестрой? – она взяла сумку, затаила дыхание.

Ни один мускул не дрогнул на каменном лице Дамира.

– Любопытство губит не только кошек, – черство ответил он и покинул спальню.

– Просто кошка хочет знать, что там за ее опостылевшей клеткой. Может, ей лучше день на воле, свободной во всем, чем год за годом один и тот же угол, миска, коврик и мечты, – грустно сказала сама себе Арина. Достала футляр с кольцом из сумки. Ее бросила на пол и легла. Устало глянула на часы, висящие на противоположной стене. Было одиннадцать вечера. – Еще час и перелом, граница тьмы и света, ночи и дня. Словно межа жизни и смерти или наоборот, смерти и жизни. Полночь. Ноль. Ноль, – с ее глаз капнули слезы. Она прижала футляр к груди, над тревожно стучащим сердцем. – И я как ноль. Все, кто любил меня, уже умерли. Алиса нашла в конце норы пустоту. Перед которой стоит на страже стойкий оловянный солдат.

Арина открыла футляр. Погладила пальцем кольцо. Украшавший его камень заискрился рассветом, а может, закатом. Она печально улыбнулась и закрыла глаза.

– Будь свободен, солдат. Не рискуй жизнью, оберегая кошку в клетке, – беззвучно произнесла она одними губами.

Спокойствие и тишина приняли Арину. Она закрыла футляр и откинула его прочь в дальний угол. Повернулась на бок.

«Я люблю вас, мама и папа».

Стрелки часов двигались в неизменном ритме. Их не беспокоило ничто в мире. Сердце у них не знало чувств. До полуночи оставались считанные минуты. В спальню вошел Дамир. Он поднял вооруженную руку, направляя пистолет в затылок Арины. Секунды шли. Его рука не дрожала. Взгляд застыл в точке.

Арина шевельнулась.

Грянул выстрел.

Стрелки сошлись на полуночи.

– Я потерял свою, но спас твою душу, – сдавлено прошептал Дамир и опустил оружие. Рука Арины упала с бедра, и на ее безымянном пальце кровавым светом сверкнуло кольцо.

Дамир выронил пистолет и, прижав задрожавшие ладони к лицу, безумно засмеялся.