ГЛАВА 3

ТРАУР ПО МОЕМУ РАЗУМУ

Итак, когда со мной заговорил Ренат, я все еще не очень хорошо осознавала, кто я есть и что я еще не успела съесть за эти месяцы. Все время, что я была в зажоре (нормальные люди уходят в запой), я, может и не очень сильно, но поправилась, и к тому же совершенно потеряла счет времени.
- Саша, - Ренат попытался привлечь к себе мое внимание. – Ты в порядке?
- Да, спасибо, - я кивнула. В последнее время папаша часто задает мне этот вопрос.
- Как дела в школе? – я посмотрела на него, как на сумасшедшего. Замечательно, он решил поговорить со мной по душам! Что может быть хуже?
- Нормально, - пробурчала я.
- Знаешь, мы тут с мамой подумали, - Ренат запнулся. Я в это время как раз собиралась в школу, так что ждать, пока отец произнесет что-нибудь внятное, мне не хотелось.
- Ну? – нетерпеливо произнесла я.
- Может, тебе к психологу сходить?
Я бросила сумку с учебниками, которую держала в руках, на пол, и гневно посмотрела на отца.
- Ты считаешь, что я свихнулась?! – завопила я. Если рассуждать здраво и непредвзято, то стоит заметить, что в последнее время мой уровень агрессивности повысился процентов на сорок. Если в прошлом году я была счастлива и спокойна (и меня постоянно контролировал некий полудохлый бледнющий упырь), то теперь я была брошеной и одинокой дурой, которая заедает свое несчастье все время, что не спит, и не находится в школе на уроках (там я отрывалась на одноклассниках). Представляю, какой стервой меня считают. Правда, портить жизнь другим у меня получалось лишь пару недель сентября, когда со мной еще пытались общаться. Я тогда, наверно, непростительно обидела своих друзей. Но мне пофиг.
- Нет, вовсе нет! – попытался заверить меня Ренат, но я уже не слушала его и выскочила из дома.
Топая по лужам, я направилась к школе. Должна сказать, что в Малой Дубне за прошедший год ничего не изменилось, если, конечно, не считать забора у нашего с отцом дома: я его покрасила летом. К покраске забора я больше никого не подпускала. Довольная и измазанная с головы до пяток (я так и не поняла, как краска проникла в мои кроссовки), я два дня возилась с баночками и кисточками, в то время как… в общем, неважно, кто и как учился играть на губной гармошке, сидя под кустом сирени.
По дороге в школу я думала о своей нелегкой судьбе. Между прочим, делала я это далеко не в первый раз за последние месяцы. Кое-кто, о ком я не вспоминаю, обязательно бы пошутил, что так и привыкнуть можно… к мыслительному процессу.
Я размышляла о том, что я сильно сдала за последние месяцы, опустилась, стала жалкой слабачкой. Ужасно. Помню, когда читала "Войну и Мир", долго возмущалась Наташей, которая после свадьбы перестала следить за собой. Мне казалось, что это последнее, что может позволить себе девушка. Нет, я никогда особо не парилась по поводу своей внешности: джинсы, кеды, футболки с прикольными надписями и часто детскими рисунками. А теперь я становлюсь совсем как… совсем как та внучиха из моего сна, только без… без… неважно.
В общем, я решилась действовать. Оказавшись в школе, я нашла Настю и, набравшись духу, подошла к ней.
- Привет, - я улыбнулась.
- Хм, ну привет, - ответила она, недоверчиво косясь на меня своими и без того косыми узкими глазками.
- Я… - я замялась, - хотела предложить тебе сходить в кино. Ты не против?
- Э-э-э, да нет, - Настя была удивлена.
- Здорово, - я попыталась улыбнуться. Девушка резко отшатнулась от меня. – Так что там сейчас в кино… не хочешь посмотреть «Мститель»?
- Он не идет уже больше месяца.
- Э-э… правда? А ты не знаешь, полнометражные "Смешарики" еще не вышли?
Повисло молчание. Кажется, я зря упомянула о своем любимом мультике. Еще подумает что-нибудь не то.
- Да я пошутила! Хотела младшего братика сводить!
- У тебя нет братика, - Настя смотрела на меня как на сумасшедшую.
- Так скоро будет, - я на всякий случай прикусила себе язык. – А как насчет «Войны невест»?
Настя, еще немного поломавшись, согласилась, и я поспешила на урок. Итак, первый шаг сделан: я снова начинаю походить на милую и относительно общительную девушку. Главное, чтобы теперь все в это поверили. С кого бы начать? Кхм… вспомнишь о плохом – вот и оно. Надув губки, сощурив глазки, присев на краешек моей парты, соблазнительно положив ногу на ногу и качая ей, передо мной предстал Ашот.
Увидев ЭТО, я начала икать и, прикрыв лицо ладошкой, решила обогнуть свою парту и подождать начала урока в другом конце кабинета. Ашот, заметив, что я вот-вот убегу, спрыгнул с парты и пошлепал за мной. Блин!
Я завернула такой круг, что мало кто за мной бы поспел, но юный строитель от меня не отставал. Должна сказать, что Ашот как-то в декабре вспоминал свою «великую и могучую»… родину, жители которой столь часто прячутся от авиабомбежек и приправляют шашлык аксессуарами одежды. Так вот, особенно ярко он расписывал свадебные традиции своего народа. Выйдет девушка в магазин за пельменями (так и сказал: «идот дэвушка в мАгазын за пэльмэнами, а ее хоп – и в багажнык!») и все! Поминай, как звали! В загс - и нет свободной вольной женщины. Заканчивая свой рассказ в стиле action, Ашот, странно подергивая правым глазом (у него при этом все лицо перекосило), странно посмотрел на меня и сказал: «И шо самое главное – нэ сбэжит!» Я после этого повествования весь урок икала от волнения и единственное, что сказала, было: «Если невеста не сбежит, значит, надо устроить так, чтобы жених сбежал». И поверьте, я такое могу устроить! Меня Сережа после сентября до сих пор избегает. А ведь мы почти смогли установить дружественные отношения. Это все упырюшка мой бывший испортил!
В общем, я наяривала шестой круг по классу, когда меня за руку поймала Лена (она единственная, кто не обиделся на меня и хоть иногда говорит мне «привет». Это так мило с ее стороны! Я бы на ее месте давно меня, скотину неблагодарную, в землю живьем закопала. Но, думаю, не стоит подавать ей таких идей).
- И долго ты собираешься от Ашота по классу бегать?
- Кто тут бегает? – возмутилась я. – Это круг почета!
Слава богу, в этот момент прозвенел звонок, и я смогла безопасно занять свое место за партой. Все-таки школа – опасное место.
Когда прошли положенные сорок пять минут, и началась перемена, Ашот замелькал на горизонте, и мне пришлось скрываться в туалете. После того, как я рассталась с… неважно с кем, мой неутомимый Ашот Ашотянович Ашотян снова взялся за старое: он начал подавать мне недвусмысленные знаки внимания. Я сопротивлялась: хмурилась, строила ему страшные рожи, орала на него (порой даже НЕ матом) и один раз ударила его по самой важной части тела: по рукам. Руками джигит работал на стройке. Весь этот мой «набор настоящей леди» был испробован годами и отточен многодневными тренировками по отпугиванию ненужных знакомых, но на Ашота ничего не действовало. Когда все в классе перестали со мной общаться и считали сумасшедшей истеричкой и неисправимой стервой, горячий грузинский парень не отставал от меня ни на шаг. На весь январь он, правда, уезжал домой к родственникам. Я надеялась, что он там удачно перепьет, дотронется во время танца до девушки («эта тоже запрэщэно»), и будет вынужден на ней жениться. Облом! Оказывается, Ашотик не танцует! …и вот мой друг сердечный вернулся, чтоб ему жилось долго и счастливо.
Выглянув из туалета, я поняла, что могу свободно добраться до следующего кабинета. Господи! Как же было легко с упырями, которые боялись огня: достанешь из кармана зажигалку, пощелкаешь кремнем несколько раз – и они как шелковые! Мой знакомый рыжий упырь вообще боялся свечек (и почему-то фонарика).
Когда закончились уроки, я стремглав побежала в раздевалку и пулей вылетела из школы. Скрывшись за углом, я прижалась к стене и перевела дух. Спасибо тебе, Господи! Я верю, что ты есть!
- Ты каго-то ищэшь?
Я закричала от ужаса, обернулась и увидела Лену. А она-то как здесь оказалась?
Девушка засмеялась, но увидев, какие у меня глаза, запнулась.
- Прости, - она улыбнулась. – Честно, не хотела тебя пугать. Просто так вышло. Я рада, что ты… что ты снова с нами. И никто тебя не осуждает.
- Правда? – у меня от умиления и подступившим к глазам слез затряслись губы. Как… трогательно.
- О, смотри, вон та дура, которая недавно вылила на тебя тарелку каши, - рядом прошли две десятиклассницы. Девицы курили и напустили столько дыму, что можно было подумать, что мимо нас промчался паровой поезд. Недели три назад одна из этих милых дамочек во время завтрака в столовой, проходя мимо меня, сказала что-то про то, что меня бросил парень (который, кстати, по ее словам, заглядывался на нее), а я как жирная никому ненужная дура, истерю целыми днями. Ну, может, она говорила что-то лишь отдаленно похожее и короче на несколько десятков букв, но смысл мне был понятен. В общем, я вспылила и вылила на нее всю кашу. А теперь она будет говорить про меня гадости до скончания веков.
- Да, и вправду, все всё (ура! Первая «ё» за два фика!) забыли, - согласилась я.

Когда я и Настя, сидя в автобусе, ехали в Орехово-Зуево (в Малой Дубне кинотеатров, конечно, не было), у меня снова было поганое настроение. В последний раз я была в кино летом. Я пошла туда с упырем. Мы сидели на последнем ряду, и я вечно злилась, что он мешал мне смотреть фильм. Бэтмен с Хитом Леджером – это святое! В общем, тогда я была на него жутка зла и слопала весь попкорн. Упырь надулся и со злости сжевал ведрышко от попкорна. И после этого он еще утверждал, что не подвержен жажде обжорства! Я ведрышки никогда не ела!
Кино мне не понравилось. Не понравилось, наверно, потому, что эти две истеричные невесты, во-первых, выходили замуж (я до сих пор не могу слышать марш Мендельсона и видеть все с ним связанное), во-вторых, потому что они были свихнувшимися дурами, чем очень напоминали мне меня саму. Короче говоря, я так и не досмотрела кино до конца, хотя это не в моих привычках – покидать кинотеатр до конца сеанса. Я вышла из торгового центра и уселась на перила крыльца. Это был тот самый торговый комплекс, в котором я как-то ужинала с… неважно с кем. В любом случае, я больше не хочу вспоминать о человеке… о существе, который так подло поступил со мной. Я намерена забыть его и для этого мне стоит занять свои мысли чем-нибудь другим. Решив думать о чем-нибудь новом, я принялась изучать рекламные щиты. Реклама детского магазина, местного телеканала и пельменей… я как раз хотела расплакаться, когда ко мне подошла Настя.
- Ты чего ушла? Нормальный был фильм, - сказала она. Я нахмурилась.
- Душно стало. И вообще, если честно, не очень люблю комедии. Предпочитаю ужастики. Зомби там разные, оборотни, коньки-горбунки, Кощеи бессмертные.
- Понятно, - заключила Настя и, посмотрев на меня как на клиническую идиотку, стала спускаться вниз по ступенькам. Делать мне было нечего, и потому я поспешила за ней.
Я и Настя решили перекусить где-нибудь, и направились в «Ростикс». Терпеть не могу курицу, но я была не голодна, а потому просто подчинилась воле одноклассницы. Мы решили сократить путь, и пошли мимо стройки. Когда мы уже почти вышли на дорогу, Настя вдруг прибавила ходу и перешла практически на галоп.
- Эй, ты куда так бежишь? – мне было лень идти быстрее, так что такая спешка мне не понравилась.
Девушка ничего не успела ответить: тут я заметила нескольких парней, пьющих пиво невдалеке от нас. Они посматривали в нашу сторону и о чем-то переговаривались. Честное слово, я где-то видела блондина, который был вместе с ними. И, кажется, я даже знаю, где я его видела. В прошлом году в феврале, когда меня спас… один упырь… У меня в голове произошло очередное смещение и я, как полная дура, стала приближаться к этой компании. Настя, оставшаяся у меня за спиной, запаниковала и начала звать обратно.
Я, конечно, не послушала голос моего разума (то бишь Настю) и потопала дальше. Шаг, еще шаг, спотык (как глагол «спотыкаться» можно преобразовать в существительное?) и…
«Жил-был у Сашеньки серенький Эдик. Раз-два, раз-два, полный козел!» – пропел чей-то фальшивый голос а-ля Басков в детском садике.
Я замерла, глаза у меня стали как суповые тарелки, и я усердно принялась тереть уши. О господи, мой час настал! Мой белый билет в желтое здание вот-вот пришлют! Я неуправляемый псииииих!
Но голос больше не повторялся. Определенно это пела не Настя и не парни с пивом. Значит, это была моя иллюзия. Мой личный глюк. Все в порядке. Я всего лишь временно сошла с ума.
Я сделала еще несколько шагов вперед. Парни удивленно смотрели на меня.
- Сашка, вернись! – умоляла Настя. Это точно Настя – я проверяла. Посмотрела на нее: рот моей одноклассницы открывался и закрывался. Так и должно быть у произносящих что-либо людей. Значит, меня больше не глючит.
Еще шаг вперед.
«Сашенька Эдичку очень любила. Раз-два, раз-два, в тазу утопила».
Я готова была завопить от ужаса. У меня глюки! У меня шизофрения в осложненной форме! Я сумасшедшая!
- Эй, ты кого-то ищешь? – спросил один из парней. Я подняла голову и посмотрела на него. Нет, я все еще слишком далеко, чтобы понять, тот ли это блондин или нет. А зачем мне, спрашивается, проверять? Черт, Сашка, послушайся Настю и вернись немедленно! Беги отсюда, пока не поздно!
Еще три шага вперед.
«Остались от Эдички одни босоножки. Раз-два, раз-два, бритые ножки».
Я остановилась. О господи, а это что за «закат моего разума»? Вот оно – начало конца, о котором говорил упырь как-то в парке. Только спятившие люди могут стать вампирами! И я скоро присоединюсь к ним, других объяснений всему этому я не вижу.
- Девушка, вы в порядке? – спросили «вежливые маньяки с пивом».
Я подошла к ним почти вплотную.
«She is got it! Yeah, baby she is got it. I`m your venus, I`m your fire at your desire…»*
Голос вдруг затих, а я уставилась на блондина и тут же поняла, что обозналась: это был абсолютно незнакомый мне человек. Да даже если бы это был тот самый маньяк, зачем я вообще подошла к нему?
- Девушка, Вы как? – спросил блондин. Ему, кажется, льстило, что я не отрывала от него глаз.
- Спасибо я в порядке. Просто подумала, что мы знакомы. Я обозналась.
И, резко развернувшись, я понеслась к Насте. Домой, скорее домой!
Оказавшись в Малой Дубне, я на всех парах полетела домой. Вот она – моя родная двухэтажная хибарка!
Ренат жевал что-то на кухне и смотрел хоккей, когда в комнату ворвалась я и закричала:
- Папа, я хочу к психологу!

_________________________
*Bananarama - Venus