Что-то теплое потерлось о мою щеку. Я понял, что это – рука Беллы, только когда открыл глаза. Но проснулся я скорее от ощущения, что кто-то на меня смотрит. У волка этот рефлекс срабатывает почти мгновенно, особенно, если смотрящий сам хочет, чтобы ты проснулся.
Беллз разглядывает меня так, будто я – не ее парень, а маленький ребенок. Которого мама решила разбудить таким вот ласковым способом. Стоп! Какой парень? Забываешься, Джейкоб. Хотя, что я? Помечтать нельзя, что ли? Как говорится – это не вредно.
Белла даже не удивилась, что я так быстро проснулся, и виновато прошептала:
- Прости. Не хотела тебя будить.
- Ничего. Ты… как?
Белла распахнула глаза и смутилась. С чего бы это?
- Немного жарко.
Ага! Как раз таки много. Потому что ночью ты прилипла ко мне, как пчела к меду.
- Немного? Да ты вся мокрая! Почему не раскрылась?
И тут Белла выдала свое дежурное покраснение на лице:
- Мне… и так хорошо. Я… не хотела, чтобы ты меня отпускал.
Это у меня в сердце кольнуло только что? Надо же! Какое оно чувствительное к словам моей любимой. А еще участило темп. Не к добру.
- Беллз…
Я нежно обнял Беллу, осторожно привлекая ее голову к моей груди. А Беллз будто ждала этого - прислонила голову туда, где сейчас трепещет мое сверхвыносливое сердце. Ну что ж ты так барабанишь?
- Джейк…
Белла так крепко обхватила мою шею, что я рискую задохнуться. Даже с учетом, что я – оборотень…
Как же! С меня еще станется. Потерплю. Задохнуться не задохнусь, но не обнять Беллу в ответ не могу.
Вот так и не отпускал бы ее! И к черту всё и всех! Только не уходи, Беллз…
О, нет! Только не это! Все непролитые слезы таковыми и должны остаться. Я не должен опускаться до такого. Я же мужчина!
А думала твоя дурья башка о мужестве, когда ты запрыгнул к Белле в окно и вы рыдали как дети после долгой разлуки? Тогда я ни о чем не думал, лишь бы заключить ее в объятия и спрятать от всего мира и от всех бед. И пофиг на эмоции!
А сейчас думать еще как нужно! У нас не так много времени, чтобы тратить его на никому не нужные слезы.
И того же я хочу для Беллы. Я не допущу, чтобы моя любимая рыдала, пока она в моих руках. По крайней мере, постараюсь.
- Ты… не будешь плакать? – совсем тихо спросил я, прижимаясь щекой к ее щеке.
Белла искренне удивилась:
- С чего бы это?
- Ну… утро ведь…
Но Беллз то ли не поняла смысла моих слов, то ли у нее просто сейчас хорошее настроение. И не просто хорошее, а отличное – она явно хочет меня поцеловать!
Ну что ж! Я жду! У тебя вчера отлично получилось…
Глаза Беллы уже затянуты пеленой от близости и предвкушения. Она тоже ждет. А мне понравилось так, как вчера. Только, пожалуй, не стоит переигрывать, а то моя девочка еще обидится.
Я хотел уже сам поцеловать ее - хватит тянуть, в самом деле. Я – не гордый, когда дело касается Беллз. Но она не дождалась меня, а мое тело среагировало мгновенно - как только соприкоснулись наши языки. Белла этого пока не заметила – просто теснее прижалась, обнимая ногами.
Всё это, конечно, хорошо, да только в мешке места маловато для маневров. Надо все-таки освободиться от пут, мешающих нам в полной мере насытиться друг другом.
Но я пока не могу остановиться, а Беллз всё яростнее наступает. Да, моя девочка! Я тоже хочу тебя прямо сейчас!
Затянувшийся поцелуй отогнал прочь слезы. Впрочем, скоро все наши мысли будут о другом... И тогда плакать, а также думать и вовсе перехочется.
Я потянулся, чтобы расстегнуть молнию и отлепить, наконец, Беллу от себя.
- Ты что это?
- Не хочу, чтобы ты запарилась.
Как только Беллз увидела меня в теперешнем состоянии, я не смог сдержать прорвавшийся наружу непроизвольный смешок. Будто в первый раз! Любимая, до сих пор стесняешься? Хотя, когда ты в моих руках, все стеснения испаряются, как снег на оборотне. Значит, надо поскорее заключить тебя в объятия!
Но Беллз уже преодолела минутное замешательство. И с интересом потянулась к причине своего же смущения. Какие нежные у моей девочки пальцы! И прохладнее, чем моя кожа - несмотря на то, что Белле жарко.
Мои глаза сами по себе закрылись, и я лег, расслабляясь и отдаваясь сладким ощущениям. Она просто играется со мной, а я потихоньку млею от удовольствия ее прикосновений, наслаждаясь всё более частым перестуком любимого сердечка. Оно бьется слишком часто, а Беллз после томно издаваемого дыхания вдруг затихла и остановилась. Стоп!
Я приоткрыл один глаз, чтобы уловить причину столь внезапной остановки. На лице Беллы маячит крайняя озадаченность. Ее лицо медленно приближается ко мне, замирает сантиметрах в пятнадцати от моего ствола… И я вижу, как Беллз, не отрывая от меня напряженного взгляда, облизывает губы.
Я едва не взвыл, еще не получив наслаждения, но уже каждой клеткой своего существа наперед чувствуя прикосновение влажного плена Беллиного рта! И понимая при этом, насколько трудно ей пересилить себя…
Пауза тянется слишком долго.
Отменяется. Не нужно переступать через себя, Беллз! Тебе еще рано…
Титаническим усилием воли (один бог знает, чего мне это стоило!) я прекратил это затянувшееся мучение:
- Беллз, у тебя во рту пересохло. Ты, наверное, хочешь пить. Это я виноват. Надо было раскрыться и не держать тебя при себе.
- Эй, ты куда?! – взвизгнула Белла, едва я расстегнул замок палатки.
- Я всего лишь принесу «колу».
- В таком виде?
- А что? Здесь никого нет.
На улице такой погожий день, что хочется петь. Вернее, выть от счастья! А еще скакать и брыкаться, как Сивка-Бурка вокруг своей оси. Только Беллз меня неправильно поймет. А то, о чём я думаю, можно проделывать только в шкуре волка. Волку вообще много что можно – и никто не сочтет это глупостью. Животным – животное поведение. А сейчас нам и так есть чем заняться. Потом попрыгаю.
Вот фигня! «Кола» - далеко не холодная. А идти доставать из холодильника другую сейчас не время.
- Ты извини. Корзинка стояла на солнце, и «кола» совсем нагрелась, - я вручил Белле банку.
- Ничего, давай сюда!
Пока я пил, Беллз успела исцарапать себе все ногти, пытаясь открыть свою банку. И вконец отчаялась.
Я думал, Белла попросит меня помочь, но крышка, наконец, поддалась и о, чудо! – моя девочка умудрилась забрызгаться почти с головы до ног. На меня тоже, кстати, немного попало. Ну как же без этого? Надо было яростнее колотить – тогда бы там совсем «колы» не осталось.
Но мне всё это только на руку. В голову очень кстати пришла идея.
Не смеяться над Беллз – невозможно. Она еще и чертыхнулась от злости, а я давился от хохота. И Белла обиделась. Ничего, сейчас ты забудешь про обиду и вообще про всё.
- Допивай, что осталось. С остальным я разберусь.
Я с очень коварным видом подобрался к Белле. А она до сих пор не догадалась, что я хочу сейчас сделать. Тем лучше. Наверное, я сейчас выгляжу как кот, которому налили полную миску сметаны. Разница не такая уж большая, только я - волк, а передо мной не менее желанное наслаждение – любимая девушка со сладким телом.
- Теперь ты ложись.
- Зачем?
- Сейчас увидишь. Вернее, почувствуешь. Закрой глаза и не подглядывай. Хотя… как хочешь.
Я уложил Беллз поудобнее для себя. А вот теперь можно поводить языком по тем местам, куда попали брызги сладкого напитка…
Она застонала. Я так и думал, что тебе понравится, любимая!
Мои действия заставляют ее выгибаться навстречу мне, будто я не только касаюсь ее языком, а уже в ней. Белла явно представляет себе это сейчас и уже почти чувствует меня в себе. Я вижу это. Она хочет меня. Так же нестерпимо, как и я! Ее коленки всё шире расходятся в стороны, зовя меня за собой…
Я склонился над ней, обхватывая ее талию ладонями:
- Белла…
Она ждала, когда я попрошу ее. В ответ Беллз обвила меня ногами, и я почувствовал, как ее плоть обволакивает меня внутри. Я, не выдержав, рычу от резкого удовольствия, а оно с каждым толчком становится еще острее, и остановиться уже невозможно…
- Джейк, пожалуйста, сильнее…
Кажется, я забыл, кто я и где нахожусь. Но не могу открыть глаза. Меня ведут ощущения и ее голос, срывающийся на стон от каждого моего движения. Ох! Хочу слышать это всегда! Но она так далеко… Я хочу слышать ее и чувствовать еще ближе!
Я поднял Беллу и прижал к себе, продолжая отдавать свою любовь в ней и для нее. Жарко и яростно.
Липкие горячие тела, уставшие, но не желающие разъединяться, мы сидели так долгое время, пока раскаленное дыхание не перестало опалять горячим ветром наши плечи. Белла жалась ко мне изо всех оставшихся сил.
Не знаю, насколько горяча для человека температура 42 градуса, но Белла на мой жар пожаловалась всего один раз – наутро после нашей первой ночи. Всё остальное время она, как губка впитывала мое тепло. А мне на одного его слишком много, и я с радостью делюсь им с нею. Делился бы всю жизнь…
Беллз переместила руки с моей спины к волосам, зачесывая их назад:
- Джейк, я…
- Что?
- … люблю тебя.
Знаю, милая…
Как хорошо, что ты больше не держишь это в себе!
Ее глаза… Я смотрел бы в них вечно! Сейчас в них - мое отражение. И бесконечная грусть, что так упорно не покидает Беллу, спрятавшись под густым пологом ресниц. Останься со мной – и ты больше никогда не будешь грустить, обещаю. Я об этом позабочусь. У нас для этого будет целая жизнь. Я люблю тебя, Белла…
Я провел большими пальцами по ее векам, будто смахивая пелену грусти. А затем приник губами к дрожащим ресницам. Кажется, я и сам дрожу, покрывая поцелуями любимое лицо и глубоко погружаясь языком в ее рот. Мы можем целоваться очень долго - не зная усталости, а лишь насыщаясь друг другом и нашей энергией, посылающей по телу разряды страсти. Дикой и волчьей. Да, я – волк. И люблю Беллу, как умею – дико, жарко, следуя инстинктам!
Мы всегда так целовались. Еще с первого раза возле палатки (хотя нет – первый был, когда я получил от Беллы по фейсу, но так и быть: тот раз – не в счет) наши поцелуи были дикими, страстными, яростными. Мы брали друг от друга всё, что могли. То, что не должно нам принадлежать, но принадлежит сейчас. Сомневаюсь, что она может так же целовать своего кровопийцу. Тьфу! Даже думать жутко. Фильм ужасов…
И теперь Белла мирно посапывает на моей груди, обняв меня за плечи. Я думал, она сразу уснет. Но Беллз будто услышала мои мысли и потянулась ко мне - оставить несколько поцелуев у меня на шее. И замереть, пряча лицо там же.
Я аккуратно перевернулся вместе с моей любимой, целуя ее макушку и всё, до чего смог дотянуться в нынешнем положении. Я думал, Белла отстранится, наконец, от жары. Но, несмотря на повышенную влажность наших тел после интенсивных движений и тесных объятий, Беллз и не думает отодвигаться, что не может меня не радовать. Хотя я и сам могу об этом спросить. Интересно, что она ответит?
- Жарко? – шепнул я, добравшись губами до ее плеча.
- Да. Но я привыкла. Учитывая мою вечную мерзлоту - твоя температура мне идеально подходит…
Мой вечно холодный лягушонок!
- Белла, я тебе подхожу не только по температуре.
Беллз вдруг спрятала взгляд.
Что я такого сказал? Запретная тема? Моя любимая не хочет говорить о том, с кем ей будет лучше? А что в этом такого? Самое время и пооткровенничать. А еще интереснее, как Белла будет выкручиваться передо мной после всего, что с нами было? Неужели она до сих пор не задумывалась? Хотя я буду дураком, если заговорю об этом сейчас. Нельзя. Испорчу момент. Лучше дома. И в одежде.
- Джейк, мне нужно в душ.
Хорошая идея. Только голос у тебя что-то грустный. А ну, смотри на меня!
Я осторожно приподнял Беллин подбородок и посмотрел ей в глаза. Она в ответ вперила в меня жадный взгляд, будто желая съесть. Кстати, о еде:
- А завтракать? Ты в курсе, что уже почти полдень?
- Ну да. И это тоже. Пора уже тебя кормить.
- Я вообще-то говорил о тебе.
- Но признайся: ты тоже голоден.
- Не признаюсь.
- Я так и знала. Но все же душ - первый. Ты… со мной?
Вау! Беллз иногда меня поражает. И чем дальше, тем больше. Чем ближе к роковому дню ее ухода - тем ближе она ко мне…
- А ты хочешь?
- Да…
- Ну, тогда пошли.
Мы вдоволь насмеялись, когда из общей кучи вытаскивали наши тряпки – где чье. А еще странно, что наша одежда в некоторых местах порвана. Причем моя больше, чем шмотки Беллз. Хм, я вчера что-то пропустил?
И где моя пуговица от джинсов? А, вот! Как это еще Беллз ее не сломала? Я кое-как пришпандорил невезучую застежку обратно к штанам. Хоть ширинка целая - и то хорошо. А еще мы не досчитались пуговиц на моей рубашке. А на Беллз – всего лишь разорвана шлейка на кофточке.
Вот с таким задорным настроением мы добрались до дома.
Мой желудок, кажись, сейчас начнет выть от голода – со мной в унисон. Но все же есть я хочу меньше, чем ЕЕ.
Мне представилась картина – Беллз стоит спиной (или лицом) ко мне, шторка намеренно не задернута, струи воды ласкают молодое девичье тело… Ррррррр!!! Похоже, мой кореш думает то же, что и я…
А что, если…
- Беллз, не спеши раздеваться, - крикнул я из своей комнаты, пока моя девочка возилась в душе и ждала меня.
На смену этой пришла другая картина – не менее красочная. Мы плывем в море, рядышком друг с другом, периодически останавливаясь. Я целую Беллз - согревая своим телом от холодной морской воды. И тут моя любимая обвивает меня ногами - и я оказываюсь в ней. И, кроме наших рук, наши тела ласкают лучи солнца…
Всё! Решено! Хватит мечтать! Пора действовать.
Белла слегка смущенно ждет меня возле ванны, в ожидании МЕНЯ (ох! – как сладко звучит). Одетая – как я и просил. В душе еще успеем похлюпаться, а солнечная погода бывает у нас очень редко.
- Эй, ты куда? – завопила моя девочка, когда я потащил ее из ванной.
- Не я, а мы. Идем. Доверься мне. У меня есть идея получше. Только возьми с собой сменную одежду и полотенце.
- А куда мы идем?
- К морю. Ты ведь не против со мной поплавать?
- Нет.
Вижу, ей тоже понравилась идея. Ура!
И мы побежали. Я хотел покатать Беллу на спине, чтобы моя хрупкая девочка не устала от бега. Но потом передумал – еще накатаемся. Бежать за руки – в этом тоже есть особенное очарование момента.
- Джейк, стой! – окликнула меня Белла, когда я избавился от штанов.
- Что?
- Я купальник забыла.
Нашла, о чём беспокоиться.
- Думаю, он тебе не понадобится.
Предвкушая ласку морских волн и Беллиных рук и не дождавшись ее, я нырнул в пучину Атлантики.
Как приятно расслабляются мышцы под действием обволакивающей бодрящей прохлады! Не удержавшись, я поплыл вперед, ныряя и вновь поднимаясь на поверхность. Белле меня не догнать. Сейчас проплыву еще немного и вернусь:
- Беллз, ну иди сюда! Вода ведь отличная.
Я вижу, как нерешительно Белла топчется на берегу. А ведь плавать умеет…
Ты только зайди в воду, а дальше – дело за мной. А не зайдешь – помогу. Вот еще немного проплыву – и пора назад. За Беллз!
Эх, как хорошо в воде! Каждая клетка тела будто насыщается жизнью. И я плыву всё дальше, наслаждаясь плаванием. А назад вернусь под водой – вот Белла удивится. Она еще не успеет и в воду зайти.
Я набрал в грудь побольше воздуха и нырнул поглубже. Как красиво! Вот бы Беллз это увидеть – как солнце выблескивает будто на поверхности воды, совсем рядом. Выплыть вверх и коснуться рукой… Только Белла - не оборотень, и ей долго находиться под водой опасно.
В голову немедленно полезли непрошенные воспоминания о нашем первом «плавании», вернее, о моей ловле Беллз из воды. А ну его! Муть всякая в башку лезет. Не время сейчас об этом.
Я развернулся к берегу. Пора назад. Я же не в одиночку плавать собирался или как?
Вынырнув метрах в десяти от линии пляжа, я не обнаружил Беллз. Оказывается, она поплыла, не дожидаясь меня. Что – тоже понравилось? Белла уже почти достигла отметки, где я ушел под воду.
Сейчас догоню. Погрузившись с головой, я помчался к моей любимой. Наверное, замерзла уже без меня.
Еще не доплыв до Беллз, я услышал, как она меня зовет. Вот под водой уже виднеется ее силуэт. Может обнять и поднять мою девочку, выныривая из воды? Хотя нет. Вдруг испугается.
- Джейк!..
- Что?
Белла дернулась, увидев меня. И чуть на дно не пошла. Я только и успел подхватить ее. А она вцепилась в меня мертвой хваткой, явно перепугавшись.
Да. Правильно я сделал, что не обнял ее под водой. На Белле и так лица нет! Знал бы, плыл в пределах видимости.
- Что с тобой, Беллз?! Тебе плохо?
- Джейк, это ты…
Нет, человек-амфибия.
- Ну а кого ты ожидала здесь увидеть?
- Н-не знаю. О, Джейк!..
И тут Белла вообще повергла меня в шок. Бросилась мне на шею и принялась целовать. Так сильно соскучилась?
Я заметил слезы в любимых глазах. Нет, определенно что-то не так. С чего бы вдруг плакать? Обиделась, что я оставил ее одну на берегу?
- Белла, ты все-таки скажешь, чего испугалась?
- Я… я думала - ты утонул.
- Что?
Я встряхнул ее за плечи от такой неожиданности. Теперь мне стало страшно. И это то, чего она испугалась?! Сколько минут я проторчал под водой? Да ей, наверное, это время вечностью показалось! Какой же я идиот! Забыл, о чём сам думал, когда увидел Беллу летящей с обрыва?!
– Беллз, ну у тебя и фантазия! Почему ты так подумала?
- Ты… так далеко заплыл, что я перестала тебя видеть и поплыла за тобой. Но, чем дальше я плыла, тем… Где ты был, Джейк?!
О, господи! Неужели Белла вообразила, что я сделал такое специально?! А главное - как мне убедить ее, что это не так? Лучше наперед не оправдываться, а посмотреть, что она спросит.
Беллз вцепилась в меня с таким выражением на лице, будто собирается отдубасить.
- Под водой, - проскулил я.
- Так долго?
- Всего пару минут. Белла, оборотни не тонут.
Надеюсь, оправдался? А то сейчас меня проверят на неубиваемость. И создания той психованной рыжей вампирши покажутся мне ласковыми котятами.
- А почему?
Уже лучше. Бить меня не будут. Руки себе ломать – тоже. А то мешать Белле покалечиться, держать ее на воде и одновременно грести – затруднительно даже для оборотня.
- Так! Похоже, ты еще не совсем пришла в себя. Поплыли к берегу. Не бойся - я рядом.
Эй, я к кому обращаюсь? Здесь вроде никого, кроме нас, больше нет. Она вообще меня слышит? Похоже, да, но отпускать не желает.
Вот это я учудил! Напугал любимую до полусмерти! Она же плыть теперь не может… Я уже говорил, что я – идиот?
Так, я придумал:
- Ну ладно, садись мне на спину.
- Зачем ты так сделал?!
Я легонько поцеловал Беллз в лоб – виновато, будто извиняясь за свое нелепое поведение:
- Прости меня. Я не думал, что ты можешь испугаться. Я не специально. Больше так не буду. Простишь?
Белла вообще повисла на мне, прижав меня так, что даже стало чуточку больно. Ого! И это - хрупкий человечек?
- Если пообещаешь никогда больше так не делать.
- Обещаю.
- Правда?
- Правда. Я с тобой.
- Спасибо, - с облегчением выдохнула она мне в шею.
- Ну что, поплыли?
Белла так и не отцепилась от меня, только переместилась на спину, чтобы дать мне возможность грести. Ее сердцебиение постепенно выравнивается, а то до этого казалось, что от стука любимого сердечка у меня будет синяк на спине. Или вмятина.
Надо же – как испугалась за меня! Значит, я действительно ей не безразличен. Нет, ну мне, конечно, это известно, но сегодня я убедился еще раз. Даже без всяких экспериментов. На этот раз эксперимент получился непроизвольный. Я и не думал, что к этому приведет. Но с другой стороны – хорошо, что Беллз поняла: я ей очень дорог. И она боится меня потерять.
О чём я думаю? А если б ей плохо стало в воде?!.. А я бы в это время подводными красотами любовался?
Я аж похолодел. Эгоист ты, Джейк! Знаешь же и так, что она тебя любит – и, естественно, за тебя боится. И за кровососа своего - тоже, кстати. Ей-то глубоко плевать, какие мы оба сверхсильные и плохоубиваемые. За тех, кого любишь – всегда боишься. Вон как Сью и Леа дрожат за Сета – хоть одна знает об оборотнях всё, а другая – сама волчица.
И всё же… всё же Белла меня любит!
Она любит меня. Однако в ней еще живут воспоминания о вампире - нить привязанности слишком сильна. Если бы ты позволила мне, Беллз… если бы ты выбрала меня! Я бы постарался сделать всё возможное, чтобы эти воспоминания стерлись, а нити навсегда порвались. И так бы и было, если б ты только захотела!
Неужели ты не видишь: мы не можем друг без друга? Что тебя к нему тянет, когда мы изо дня в день не можем насытиться друг другом? Да слово «насытиться» вообще к нам не относится! Это практически нереально в нашем положении. Конечно, немалую роль играет то, что скоро всё закончится. И мы берем друг от друга всё, что можем взять. Будто это последний раз в нашей жизни. А почему «будто»? Всё так и есть.
Белла уйдет. Только я до сих пор не могу понять – она что, ни разу не задумывалась над тем, чтобы не уходить? Просто взять и остаться со мной! Неужели даже их всего лишь прелюдия (или что там у них было) - лучше, чем всё происходящее с нами сейчас? Ну, тогда я, пожалуй, сниму перед кровососом шляпу, если ему удастся вернуть Беллу, и она не будет ни о чём жалеть.
Ага! Дождется! «От кутюр» я перед ним сниму и повернусь задом! Пусть полюбуется, КАК я ему благодарен.
Я, знаете ли, не сидел сотню лет за учебниками и не изучал таинства обольщения противоположного пола. Что там для этого нужно?
Стихи? Ни одного со школы не помню. Да мы скорее попадаем со смеху с Беллз, когда здоровенный волк начнет декламировать, запинаясь на каждой строчке, какого-нибудь классика.
Ишь ты! Стихи забыл, а слово «декламировать» вспомнил.
Песни? Ага! Разве что под окном повыть в шкуре волка. Чтобы Чарли с ружьем выбежал отпугивать случайно забредшее животное. Серенада оборотня-сердцееда под луной «пой (вернее - вой), до первого выстрела»! Да, Казанова из меня еще тот.
С музыкальными инструментами я тоже не дружу. Разве что один. Нервы! Вот на этом я что себе, что Белле научился играть. Но сейчас больше всего меня тешит игра на нервах Эдварда. Интересно, он там еще не сдох со скуки? А главное - от ревности! Потому что его… тьфу! – МОЕЙ девочке с его соперником-тирэ-злейшим-врагом сейчас очень хорошо. И будет еще лучше… если Белла меня не задушит сию же секунду. И откуда только сила берется?
- Беллз, если уж я не утонул, то ты меня точно задушишь.
- Ой, извини, - она улыбнулась почти у меня над ухом.
А вот и берег. Ура! Здесь намного больше возможностей для… для всего!