- А ну вали из моего шкафа! – потребовал Джаспер, вбегая в свой приют для дизайнерских шмоток и пытаясь вытащить меня из его новых джинсов.
Поскольку я натянул их только наполовину, его внезапная атака заставила меня грохнуться на пол, оттопырив зад. Я бросил на него злобный взгляд.
- От тебя что, убавится?
- Мне их девушка подарила. – проворчал он, пробегая пальцами по рядам одежды, развешанной в бабском порядке в огромном бабском шкафу.
Я быстро вскочил на ноги, крепко держась за джинсы, моментально их натянул и застегнул пуговицу прежде, чем он успел меня остановить.
- И ты вправду собираешься меня раздеть? – я шаловливо приподнял бровь.
Джаспер посмотрел на меня с ненавистью, постепенно осознавая, что он сегодня уйдет в трусах.
- Если с ними что-нибудь случится, я натравлю на тебя Эли.
Я закатил глаза и быстро стащил с вешалки за его спиной рубашку.
- Я, кстати, с ней еще не знаком. Сомневаюсь, что она захочет произвести на меня впечатление , надирая мне задницу из-за того, что я одолжил у тебя пару шифоновых платьев.

Как только я начал обуваться, Джаспер подошел ко мне и с ухмылкой протянул коробку с новыми туфлями.
- Ладно, ты, пожалуй, прав. Но скажи мне, есть ли какое-нибудь объяснение тому, что я помогаю тебе одеться в пед… кхм… гея? – он прислонился к дверному косяку, оценивающе наблюдая за тем, как я пытаюсь влезть в его туфли.

Конечно, объяснение есть. Всегда было.

В голове промелькнула мысль о темно-шоколадных глазах.

Пора. Сегодня как раз тот день. Я в этом уверен. Я больше не буду трусить, стесняться и вести себя, как болван. Я поговорю с ней.

П-поговорю?

Мое горло сжалось, я закашлялся. Джаспер молчал, закусив нижнюю губу, чтобы не заржать. Передо мной возник образ других зубов, впившихся в пухлую нижнюю губу, и я потряс головой.
- Заткнись. – прошипел я и поспешил выйти из комнаты. Вдогонку мне донеслось приглушенное хихиканье.

Я зашел в свою спальню и попытался принять впечатляющую позу перед зеркалом. Я учусь на юридическом. Высшие оценки и полная занятость. Но я не могу интеллигентно разговаривать с девушкой, которая так восхитительно и страшно меня пленила.

Соберись, тряпка! Я похлопал себя по лицу и потер щеки, надеясь, что эти действия отвлекут меня от невыносимой тоски по этой пылкой нимфе, которая окончательно и бесповоротно меня околдовала.
Но ее образ отказывался растворяться. Я уставился в зеркало невидящим взглядом. Мой разум опять отбыл в неизвестном направлении, а его место заполнили притягательные мечты о ней.
Гибкое, идеальное тело покачивается в такт музыке из плохо спрятанных наушников.

Прекрати.

Яркие полные губы, дразня, распахиваются, когда она усаживается за стойку и, небрежно покачивая стройной ножкой, достает «Грозовой перевал».

Да прекрати же!

Я прочистил горло и заставил себя сфокусироваться на отражении в зеркале, закрыв на замок мысленный склад образов Беллы. Если так пойдет и дальше, то я заявлюсь в кофейню с гордо поднятым членом. А я не привык снимать подобное напряжение в одиночку. Встряхнув руками, я покрутил головой из стороны в сторону и попытался освободиться от внезапного желания.

Как будто бы я мог. Она просачивалась в каждую мысль.

Я сбежал вниз по лестнице. Хорошо, что Джас закрыл дверь в свою комнату. У меня нет настроения для очередной насмешливой дискуссии, чем бы она ни закончилась.
По большей части мне нравилось жить с братом. У нас была куча места в трехэтажном доме, и личное пространство друг друга мы не нарушали. Уже прошло несколько недель с тех пор, как кто-то из нас приводил девиц домой, а Джаспер до сих пор трусил притащить к нам в гости «Эли». Я не знал точно, почему, но одной из причин, что мешали ему с ней переспать сразу, было, как он выразился, «что-то другое, большее». Но я все же предусмотрительно подпилил ножки у его кровати, от чего он пришел в ярость.

Хорошо. По крайней мере, у него есть по кому сходить с ума.

Я взял два яйца и попытался сфокусироваться на том, что я должен делать дальше, до того, как мой мозг начнет скандировать опять.

Белла! Белла! Белла!

Еще два часа. Скоро одиннадцать. И все изменится.

Я не мог жить без рутины. Каждый день был похож на предыдущий уже несколько лет, и я был благодарен этой монотонности. Встаешь, бежишь семь миль, принимаешь душ, готовишь завтрак, идешь на лекции, обедаешь, идешь на работу, ужинаешь, отправляешься в бар с Джасом, ложишься спать. Иногда я был один, иногда у меня была девушка. Но рутина оставалась. Ничего не менялось.

Пока я однажды не прогулял универ.

Пока я не встретил ее.

Однажды я проснулся очень нервным и напряженным, утренняя пробежка не помогла. На завтрак я слопал еще кое-что, кроме привычных яиц и тостов, но… я чувствовал себя каким-то выключенным. Первая лекция прошла как в тумане, единственная вещь, которая мне тогда запомнилась, - какая-то девчонка, сидящая рядом, умоляла меня перестать стучать ногой по полу. Сначала я хотел высказать ей все, что я думаю о ее просьбах и предложить сходить на… Но потом передумал, пролепетал какие-то тупые извинения и ушел.
Я слонялся по улицам в центре Миннеаполиса в попытках успокоиться и уничтожить это необъяснимое напряжение. Мое сердце билось очень гулко в необъяснимом для меня ритме, как будто не было уверено, стоит ли ему продолжать работать дальше. Я хрустел пальцами, пытаясь сцепить вспотевшие руки в замысловатый замок. Взгляд отсутствующе блуждал, глаза усердно пытались найти что-то, что меня бы успокоило.
После часа беспорядочного шастанья по улицам, переулкам и закоулкам я остановился напротив маленькой, ничем не примечательной кофейни. Простая черная вывеска с красной окантовкой, на которой выпуклыми буквами было написано: «Кофемолка». Кофеин был последней вещью, необходимой мне при таком напряжении, но по непонятным причинам я просто не мог пройти мимо.
Еще до того, как мой мозг послал сигнал рукам, я открыл дверь и вошел в маленький магазинчик. Аромат, витавший в воздухе, плавно переплетался с приглушенной музыкой – «Imogen Heap», как раз то, что я люблю. Вокруг в художественном беспорядке были расставлены несколько столиков, за ними восседал разномастный народ. На стенах висели разные плакаты и картины местных художников. Я постоял секунду, восхищенно рассматривая абстрактное изображение – невероятный вихрь красного и оранжевого цветов.

Что я тут делаю?

- Здравствуйте. Я могу вам помочь? – спросил меня высокий веселый голос.
Я повернулся в поисках его источника: маленькая озорная девчонка с непослушными черными волосами и большими глазами. Она выглядела очень необычно, на лице красовался диковатый блестящий макияж, но он ей, бесспорно, шел. На ней был крошечный передник, обвязанный вокруг узких бедер поверх джинсовой мини-юбки, и кремовый корсет, плотно облегающий ее тонкий стан. На ногах у нее были полосатые гетры и туфли на высоченных каблуках, которые делали ее примерно мне по плечи. Я не был точно уверен, откуда она такая появилась – или из сказочного леса, или из Зазеркалья.
- Я Элис. – сказала она, удивленная тем, что я молчал.

Значит, Зазеркалье.

- Прости. – наконец пробормотал я, смущенно запуская руку в волосы. – Меня зовут Эдвард.
Элис ухмыльнулась.
- Ты извиняешься за свое имя? И ты всегда представляешься людям, которые делают тебе кофе?
Я закатил глаза.
- Нет, ты просто первая представилась. И… вообще-то я не совсем понимаю, что я тут делаю.
- Ты и вправду выглядишь потерянным,- заметила она. – Может, ты скажешь мне, что бы ты хотел выпить, а потом я сяду и попробую помочь тебе понять…

Дальше последовал поток слов, которому не было конца. Но я нашел в себе силы перестать ее слушать и одновременно таращиться. Примерно в середине этого монолога дверь за спиной Элис открылась, выпуская в зал девушку, которую я, сам того не осознавая, пришел увидеть.
Она была немного выше этого словоохотливого эльфа, но ее волосы были намного длиннее. Они были небрежно забраны в высокий хвост, а некоторые пряди свободно спадали по нежной шее на плечи. Одета она была более консервативно, чем ее подруга, - в красную футболку и черные шорты. Белые подтяжки болтались без дела, задевая ее идеальные ноги, обутые в симпатичные кружевные сапожки.

Она была безупречна.

Помутневшим сознанием я уловил тот момент, когда Элис уступила ей место за кассой и отправилась к столикам, чтобы поприветствовать кого-то из посетителей. Я вяло отступил назад, не в состоянии отвести взгляд от незнакомки за стойкой.
Не поднимая на меня глаз, она жужжала кофемолкой, периодически поправляя волосы легким движением руки. Спустя секунду, я заметил iPod в кармане ее шортов, один из наушников которого был незаметно спрятан в ее правом ушке. Я усмехнулся, наблюдая за ее покачиваниями. Как жаль, что я сейчас не там, позади нее, позволяя ей вести меня в том ритме, что пульсировал сейчас в ее наушниках. Это было невыносимо – смотреть, как она танцует одна.
Но я не двигался. Я мог только таращиться и молиться, чтобы она меня не заметила. Я был уверен, что не смогу произнести ни слова, даже если она первая со мной заговорит.

- Ну и? Ты не собираешься к ней подойти? – мелодичный шепот раздался в моем ухе. Я вздрогнул и повернул голову. Элис смотрела на меня весело и немного раздраженно.
- Ч-что? – тупо переспросил я.
- Ты стоишь тут почти двадцать минут. Соберись и подойди к ней уже! - потребовала она. Бросив быстрый взгляд на свою подругу, Элис опять понизила голос до шепота. – Она ни с кем не встречается.
Я прикусил губу, внезапно разволновавшись. Выдержав паузу, я попытался принять своего рода решение. Никто на меня еще так не действовал. Это было как… полное затмение в моей голове. Все мысли, когда-либо там возникавшие, казались просто задержкой дыхания в ожидании конечного результата.

И это меня пугало. Новые чувства были чересчур сильны и чересчур внезапны.

Так и не найдя слов, я развернулся и вышел из кофейни в привычную рутину. Но я прекрасно отдавал себе отчет в том, что никогда и ничего уже не будет по-прежнему.

«Кофемолка» стала новой частью моего обычного расписания. Я заказывал один и тот же напиток каждый день в одиннадцать часов, игнорируя негодующие взгляды Элис и ее попытки заставить меня подкатить к своей подруге. Я пил кофе и сидел за компьютером, используя это время для учебы, и иногда брал с собой кое-какую бумажную работу. Я мог находиться там часами, работая и слушая музыку. Но больше всего времени я тратил на тайное наблюдение за девушкой у стойки.
С тех пор прошло несколько недель, и только совсем недавно я набрался смелости просто спросить ее имя.

***
Моя сумка опять поползла вниз и я в энный раз поправил ремень. Заметив дрожь в руках, я закатил глаза.
Я стоял перед «Кофемолкой» и не мог найти в себе смелости зайти внутрь.
- Давай, девочка… - пробурчал я себе под нос, обеими руками вцепившись себе в волосы. – Просто войди внутрь, Эдвард. Войди и поговори с ней. Возьми все в свои руки.
С этим очень мужественным хрюканьем я подошел к двери и дотронулся до ручки.
В моем кармане, в сопровождении громкой музыки, завибрировал телефон. От неожиданности я отпрыгнул назад и застонал. Мой затуманенный мозг сообщил мне, что это всего лишь звонок. Я выудил тонкое устройство из кармана и взглянул на экран.

Розали.

Не сегодня, моя маленькая сестричка. Твой брат на спецзадании.

Я отклонил вызов, запихнул телефон обратно и, сделав глубокий вдох, открыл дверь.
Непонятно почему, но я всегда отрицал истинную причину своих ежедневных визитов в «Кофемолку». Войдя внутрь, я проделал те же действия, что и в первый раз. Уже в тысячный раз рассмотрел картину на стене, занял место за привычным столиком и перекинулся парой слов с другими постоянными посетителями. Все, что угодно, только бы не смотреть на источник моих томлений.
Но, в конечном счете, мой взгляд всегда упирался в нее. Я был беспомощен в борьбе со своим естественным желанием наблюдать за тем, как она что-то напевает, говорит, двигается. Двадцать часов в сутки, которые я проводил без нее, приравнивались двадцати часам без еды. Но для меня не имело значение, сколько на это уходит времени. Ожидание стоило того, чтобы хоть на секунду увидеть ее вновь.

И да, я прекрасно осознавал, каким придурком стал.

Но сегодня я был действительно настроен на разговор. На нечто большее, чем обычный заказ, тупая шутка или упоминание о погоде. И пусть же она, наконец, поговорит со мной. Хотя бы о чем-нибудь.

Она была великолепна. Короткая юбка, чулки и рубашка – это так ей к лицу! На любой другой девушке такой наряд выглядел бы вызывающе, но на Белле… Это лишь подчеркивало ее очарование и наивность. Я был уверен, что эти качества непременно ей присущи. В ней было еще столько всего, в чем я хотел быть уверенным.
Мое сердце опять злобно ударилось о ребра, напоминая, почему я не могу с ней заговорить. А что, если она мне откажет? А что, если она будет со мной разговаривать только из вежливости, потому что это ее работа? А что, если эта нескончаемая неловкость между нами – всего лишь отсутствие искры, а не инициативности? А что, если?..
Вот она подошла к кассе. Идеальное тело покачивалось из стороны в сторону, она что-то мурлыкала себе под нос, полностью находясь во власти музыки из наушников, и делала кофе толстенной женщине у края стойки.
Я открыл рот, чтобы поздороваться, но слова внезапно исчезли. Речь, которую я так долго репетировал, как влюбленный пацан, подло растворилась в моих страхах. Я прочистил горло, надеясь повторить попытку, но в голове моей было ровно ноль мыслей и возрастающие возгласы:

Белла! Белла! Белла!

Уголки ее губ чуть приподнялись и она вдруг покраснела. Мне стало интересно, какую песню она слушает, что заставила ее так восхитительно взволноваться.

Я попробовал воспользоваться этой минутой, пока она готовила напиток, чтобы созвать свои слонявшиеся без дела чувства. Хотя она могла приготовить кофе еще как минимум для тысячи людей, мне все равно не хватило бы времени. Я просто не мог думать.

Понимаете ли, у меня есть небольшая проблемка. Я еще никогда ни с кем не встречался. Хотя нет, не совсем так. В четвертом классе я предложил Люси ВанЛун встречаться со мной. Мы поцеловались один раз, после чего я отпихнул ее и дернул за волосы. Наш пятимимнутный роман завершился трагически.
С тех пор это почетное место пустовало. Только иногда какая-нибудь девушка из тех, которых я встречал в клубе, пила со мной кофе следующим утром. Но это все казалось таким неправильным и пошлым, особенно сейчас, когда я не мог собрать глаза в кучу и не мог перестать мечтать о той, которую я действительно желал, которая так меня пленила. Я продолжал убеждать себя, что каждая новая блондинка заберет мои мысли от этой брюнетки, но это уже не срабатывало. И недавно я полностью прекратил свои попытки отвлечься.

Наконец, Белла отдала кофе ожидающей посетительнице, и я сделал шаг, чтобы занять ее место у стойки. Кажется, она собиралась с мыслями и прошла целая вечность, прежде чем она подняла на меня глаза. Когда наши взгляды встретились, моя подготовленная речь отбежала еще дальше и теперь поглядывала на меня со значительного расстояния, посылая моему мозгу только лишь отдельные пустые слова. Несмотря на все это, я улыбнулся. Она заставляла меня чувствовать себя идиотом, и даже не подозревала об этом. Она заставляла меня чувствовать себя идиотом, и мне было все равно. В какой-то мере мне это даже нравилось.
И, вместо того, чтобы искать сбежавшие слова, я просто смотрел на нее. Пытался запомнить все ее черты. Милые, нежные щеки, окрашенные в розовый цвет, темнота ее глаз, мягкий изгиб ее верхней губы и соблазнительная пухлость нижней… Боже, как я хочу ее поцеловать!

- О-хо-хох! Хэнде хох! – вдруг выпалила она.

Что?

На секунду мне пришлось побороть себя, чтобы не засмеяться ей в лицо. И дело даже не в том, что она сказала. Как только она произнесла это… в общем, то, что произнесла, на ее лице вспыхнул яркий румянец и ее глаза еще больше открылись от смущения.
Она закусила верхнюю губу и крепко зажмурилась. Но весь ее внутренний диалог отражался на лице и я с удовольствием за этим наблюдал.

Конечно, она может разговаривать сама с собой, а я – с собой. Но было бы неплохо нам хоть когда-нибудь поговорить друг с другом. Я почувствовал себя вновь в четвертом классе. Может, если я ее поцелую и дерну за волосы, в этот раз результат будет другим?

Когда на ее лице очевидное расстройство и готовность умереть сменилось злостью, я решил быть мужчиной и прервать ее внутреннее самобичевание.
- Белла, ты в порядке?
Еще несколько прядей выбились из ее прически, когда она потрясла головой.
- Д-да. Простите, ради Бога. Я, видимо, выпила мало кофе.
Ее дрожащие пальцы говорили об обратном, но я не стал ее переубеждать. Я видел, как она пила кофе. И, похоже, это была не первая чашка.

Дорогой Иисус, скажи, если я куплю ей кофе в причудливом стаканчике с причудливой трубочкой и причудливым ароматом, то смогу ли ей понравиться так, что она выйдет за меня замуж?

Я усмехнулся. Эдвард, что за бред? Замуж? Спустись на землю, чувак!

- Что ж, у меня та же проблема. Так что мне, пожалуйста, как обычно.
Внезапно смущение на ее лице сменилось шоком.
- Ч-что вы только что сказали? – выдохнула она.
Я замер в замешательстве, обдумывая только что сказанные слова.
- Мне, пожалуйста, как обычно? – а… я точно ненароком не попросил ее переспать со мной? Тогда это приведет к обратному результату.
Ее губы распахнулись, глаза смотрели невидящим взглядом и дыхание ускорилось. Что же я все-таки сказал? Выражение ее лица изменилось, и она всем телом показывала, что я попросил ее совсем о другом.

Вот черт! Она что, без белья? Она решила меня добить?

Ее заикающийся голос ворвался в мой затуманенный мозг, не давая мне перепрыгнуть через стойку и впиться в ее губы.
- Ой, простите! Один двойной? Карамельно. Ореховый латте с пенкой… б-будет готов. Через минуту?

Я выдохнул с облегчением, когда напряжение, наконец, исчезло. Достав кошелек, я заплатил за напиток, и ждал, когда она вновь на меня посмотрит.
Она не посмотрела. Вместо этого она продолжала потряхивать головой и что-то бормотать себе под нос. Ее плечи опустились точно так же, как мои, признавая поражение.

Сегодня же все должно было быть по-другому.

На автопилоте я поплелся к столику и примостил на него свой ноутбук. Я пытался не обращать внимания на ее резкие и злобные движения, сопровождавшие приготовление моего кофе. Почему она так злится? Чем же я мог ее обидеть?
Наконец, она вышла из-за стойки, неся мой напиток в руках. Стаканчик дрожал в ее нежных пальчиках с накрашенными черным лаком ногтями. Я взглянул на нее с любопытством, не доверяя своим словам, но по-прежнему пытаясь выяснить, почему она так расстроилась. Она посмотрела мне в глаза и в ее взгляде отражалась вселенская печаль и полный разгром. Почему?

- Спасибо, милашка! – это были единственные слова, которые я до сих пор позволял себе произнести в ее адрес, пытаясь хоть как-то намекнуть на свои чувства к ней.
Легкая улыбка тронула ее губы и я заставил себя отвести взгляд, чтобы слизать сливки с крышечки. Мне нравилось, что она знает, как я это люблю.

Оторвавшись от напитка, я посмотрел на нее. Она просто-таки пялилась на меня. И совсем не как «я полностью потеряла контроль над собой, потому что устала». А больше как «если ты еще раз лизнешь эту крышку, я просто сниму трусики». Я улыбнулся против своей воли.
Она тут же спохватилась, опустила глаза и произнесла:
- Наслаждайтесь, Эдвард.
И ушла к другому краю стойки.

Ну а теперь-то что? Разочарование бурлило в моей крови, сердце стучало очень быстро. Я присел и опустил голову на руки. Что – бух-бух – мне – бух-бух – теперь – бух-бух – делать? Как жаль, что у меня не было с собой разговорника с девушкой своей мечты.

«Как Заговорить С Той Самой, в Кого Ты Безнадежно Втюрился, На Кого Ты Каждый День Пялишься и Не Знаешь, Хочет Ли Она Тебя Или Просто Ты Ее Раздражаешь… Для чайников».

Я только наполовину отдавал себе отчет в том, что я делал следующие несколько часов. Я составил очередное резюме; написал маленькую статью для газеты; прочитал несколько параграфов по криминологии. И в то же время я бросал на Беллу столько взглядов, что у меня заболели глаза. До этого она провела уйму времени в своей подсобке, пока Элис работала в зале. Я пытался сконцентрироваться на работе, но мне было все равно. Все, чего я хотел сейчас – это перемахнуть через стойку, прижать Беллу к стене и целовать ее до тех пор, пока у нас не появится тема для разговора.

- Привет, любовничек! – я безошибочно угадал высокое сопрано Элис.
Я поднял на нее взгляд, она стояла передо мной, в позе «руки в боки».
- Да, Элис?
Она покачала головой и даже ее черные волосы выражали негодование.
- Я к тебе с гневным визитом по поводу времени, которое вы проводите с Беллой, отплясывая непонятные танцы друг перед другом и надеясь, что все случится само собой. Поэтому слушай меня. Она сейчас одна, но нет никаких гарантий, что одна и останется. И она точно не будет встречаться с парнем, который не сказал ей и двух слов, независимо от того, насколько он хорош собой.
После этого она подошла ближе и, приподняв мой подбородок, закрыла мне рот. Боже, у меня еще и рот был открыт? Я хотел как-нибудь фантастически интеллигентно ей ответить, но мысли в голове опять куда-то отлучились. Может, я вообще разучился думать? Но, прежде чем я смог ляпнуть что-то офигенно тупое вроде «Надо же, какие мы умные!», она развернулась и выскользнула за дверь.

Мое лицо пылало, и мне страшно захотелось побиться головой об стену. Но вместо этого я притворился, что работаю. Я набрал в поисковике имя Беллы. На двадцать третьей странице я нашел ссылку на ее страничку на Фейсбуке. Как раз на середине моих внутренних дебатов, стоит ли ей отправить предложение дружить, меня прервал ее мягкий голос.

- Эй, Эдвард, я не хочу навязываться, но мне нужно закрываться…

Воть и новая глава. Простите за такую задержку!