Soundtrack My Universal Child by Annie Lennox - Да, по смыслу не подходит, но писала я под эту песню, вы просто в слова не вслушивайтесь, ладно?)))

Мы вернулись в кабинет Эдварда.
- Мардж, сегодня меня ни для кого нет, - сказал он, проходя мимо стола своей ассистентки. - Все звонки переводите на Майкла и остальных.
- Хорошо, мистер Каллен. - Тревожный взгляд Мардж метался между мной и Эдвардом. Наверняка ей хотелось узнать, как всё прошло, но задать прямой вопрос было неловко. - Всё в порядке, сэр?
- Да, спасибо, - Эдвард попытался выдавить из себя улыбку, но у него это получилось плохо. - Пожалуйста, распорядитесь через десять минут подать мою машину к центральному входу.
- Конечно, мистер Каллен.
Зайдя в кабинет, Эдвард направился к невысокому стеклянному шкафу, стоящему в дальнем конце комнаты рядом с тёмно-зелёным кожаным диваном. Он открыл инкрустированные дверцы, и я увидела небольшой бар. Быстро крутанув крышку на одной из бутылок, он щедро плеснул из неё в широкий квадратный стакан. Я следила за его действиями с некоторой заторможенностью: сказывались последствия стресса.
Эдвард быстро подошёл ко мне, растерянно стоящей посреди кабинета, держа в руке стакан.
- Пей, Белла.
Я автоматически протянула руку. Стакан был холодным. Как и виски, что сначала показался мне ледяным, приятно холодившим язык и нёбо, а затем огнём полыхнувшим по горлу, заставив закашляться.
Я выдохнула, пытаясь восстановить сбитое кашлем дыхание, и протянула Эдварду пустой стакан.
- Спасибо.
Некоторое мгновение он смотрел на меня, а затем, поставив стакан на край своего стола, заключил объятия.
Как хорошо было вот так стоять с ним. Как хорошо было бы вот так стоять с ним всегда. Ни о чём не думать, а только ощущать тепло, окружающее меня и растекающееся горячей лавой внутри. Как было бы здорово сосредоточиться только на этом и не думать о том, что произошло внизу, где до сих пор много репортёров, жаждущих разорвать нас на атомы, у которых после пресс-конференции - особенно после заключительной её части - вопросов только прибавилось.
- Это ещё не конец, правда? - в продолжение своих мыслей прошептала я.
Я ни на секунду не сомневалась, что Эдвард думал о том же. В ответ он лишь сильнее стиснул меня в объятиях, будто прямо сейчас собирался защитить от всех будущих нападок.
- Нет, малыш. Но теперь я смогу защитить вас.
- Каким образом, Эдвард? - я подняла голову, ловя его взгляд. - Они же ни перед чем не остановятся, не успокоятся, пока не узнают…
- Что, Белла? - его брови вопросительно взлетели. - Что они могут узнать? Что Эбби моя дочь? Но в ближайшее время она станет ею официально, и я не собираюсь скрывать этот факт!
- Но…
- Нет, послушай меня, родная! - Эдвард взял моё лицо в ладони. Зелёные глаза выражали непоколебимую уверенность в том, что он говорил, умоляя меня поверить его словам. - Этот вопрос был чистой воды провокацией. Теперь я абсолютно уверен, что Райли видел документы на удочерение. Но! - Он многозначительно замолчал. - Всего лишь видел! Он не смог предоставить им никаких доказательств. И даже если каким-нибудь образом кто-либо из журналистов выяснил, что Эбби похожа на меня, не свидетельство о браке было бы на первой странице, Белла, а наши с ней фотографии. И даже если бы это оказалось неправдой, всегда можно дать опровержение, но тираж был бы уже продан.
- А что мешает сделать это сейчас?
- Сейчас? После твоих слов? - рассмеялся он. - Это будет всего лишь газетная утка, попытка отомстить за насмешку. Все слышали, что ты сказала, все видели твою реакцию. Я, Белла, - Эдвард стукнул кулаком себя в грудь. - Это я не сдержался. И если бы ты меня не остановила, точно погубил бы всё своей несдержанностью.
- Родной, - я погладила его по щеке. - Не надо, прошу тебя, всё кончено.
- Теперь не я тебя, а ты меня успокаиваешь, - улыбнулся Эдвард. - Мы поменялись ролями.
- Мне с тобой спокойно, Эдвард, и я хочу, чтобы и ты это чувствовал. Я тоже хочу быть твоей каменной стеной, только… только я не настолько сильная, - подумав, закончила я.
- Тебе и не надо быть сильной, малыш. Для этого у тебя есть я. Будь слабой, моя Белла, чтобы дать мне возможность быть сильным. Я пущу в ход всё своё влияние, всё влияние нашей семьи, чтобы никто больше не досаждал ни тебе, ни нашим близким.
Мне очень, очень-очень хотелось верить ему. И пока мы стояли там, посредине его кабинета, и Эдвард целовал меня, я понимала, что у меня ещё не было ни единого повода усомниться в его словах.

Мы спустились на первый этаж, прошли через просторный вестибюль и, выйдя из тяжелых крутящихся дверей на улицу, оказались под прицелом фото- и видеокамер. Их было не так много, как в конференц-зале: некоторые репортёры, по-видимому, знали машину Эдварда, и сейчас стояли недалеко от выхода из здания, ожидая, когда появится её хозяин.
- Эдвард, ты уверен? - спрашивала я его, пока мы спускались на первый этаж. - Не проще было бы уехать через подземный гараж.
- Это моё здание, Белла, моя корпорация. Это я только что закончил пресс-конференцию и вместе со своей женой еду домой. Мне нечего скрывать и некого стыдиться.
Он говорил медленно, и впервые за всё время, что мы были вместе, я подумала о том, как опасно быть врагом Эдварда Каллена. Этот тон - тихий, вкрадчивый, но одновременно, безусловно, властный, авторитетный - сейчас предназначался не мне: я была всего лишь невольным свидетелем того, как он мог бы разговаривать с тем, кому вздумалось бы нас остановить. Мне бы не хотелось когда-нибудь ещё услышать этот тон или, по крайней мере, чтобы он никогда не был направлен в мою сторону.
Не обращая внимания на вспышки, Эдвард открыл пассажирскую дверцу своего чёрного, отполированного да блеска автомобиля и помог мне сесть, заботливо придерживая под руку. Двигатель был уже запущен, и через пару секунд, стоило лишь Эдварду оказаться внутри, машина сорвалась с места.
Я расслабленно откинулась в кресле, обитом мягкой тёмно-серой кожей. В салоне было тепло и уютно, пахло туалетной водой Эдварда. Я осмотрелась: изысканная приборная панель, отделанная деревянными вставками, с множеством кнопок, назначение которых для меня было загадкой, приятный голубой свет приборов - никогда не видела ничего подобного.
- Что это за машина?
- «Майбах», - улыбнулся Эдвард. - Хорошая немецкая машина.
- А как же «вольво»?
- «Вольво» остался в Порт-Анджелесе, Белла, - пояснил он. - Поэтому пришлось взять эту.
- Она красивая.
- Да, согласен. Но я редко на ней езжу. Машина для представительских целей. И обычно за рулём - водитель.
- Эдвард, а можно задать тебе один вопрос?
- Сколько угодно, радость моя. - Мы как раз остановились на светофоре, и Эдвард, отпустив руль, накрыл своей рукой мою левую руку, расслабленно лежащую на колене. - Ты не должна спрашивать у меня разрешения, чтобы задать вопрос.
- Даже когда этот вопрос касается твоей работы?
Эдвард опешил:
- А что такого есть в моей работе, из-за чего тебе надобно спрашивать разрешения задать о ней вопрос?
- Знаешь, мне очень неловко в этом признаваться, но я до сих пор с трудом представляю, чем ты занимаешься. То есть, - от смущения я начала тараторить, - разумеется, я знаю, что корпорация Калленов работает на рынке медицинского оборудования, параллельно занимаясь благотворительностью. Ещё есть агентство Эсми, архитектурное бюро Элис, наверняка ещё что-то, и я тут подумала… ну…
Эдвард насмешливо поднял одну бровь.
- Да?
- Помнишь, как в «Крёстном отце», когда Майкл сказал Кей: «Всего лишь один раз, один раз я разрешаю тебя спросить о моей работе».
Эдвард хлопнул рукой по рулю и громко расхохотался:
- Белла, ты сравниваешь меня с Майклом Корлеоне? Ну надо же! Никогда не думал, что у нас может быть что-то общее. Сравнение не очень лестное, замечу я.
- Почему? Он же был сильной личностью, руководил такой громадной организацией!
- И чем это всё закончилось? Вспомни: он умер один, никому не нужный, всеми забытый, потеряв всё, что у него было. Нет, малышка, это не про меня. Хотя, - он на секунду задумался, - если говорить на примере семьи Корлеоне, Майкл - это мой отец, а я скорее Той Хейген.
- А Эммет - Клеменца, да? - добавила я и рассмеялась. Эдвард присоединился ко мне.
- Почти. Хотя ты же помнишь: «Юрист с портфелем в руках - куда большая сила, чем сотня вооруженных налётчиков».
- А я думала, что юрист в семье Джаспер.
Эдвард моментально помрачнел.
Некоторое время мы ехали в тишине. Эдвард сосредоточенно смотрел на дорогу, а я подыскивала слова, с которых хотела начать непростой, но обещанный самой себе разговор.
- Эдвард, выслушай меня, пожалуйста. - Он озадаченно посмотрел на меня, на мгновение оторвав взгляд от дороги. - Я очень сильно тебя люблю. И знаю, что ты любишь меня. То, что происходит между нами, с нами и останется. То, что происходит между нами, это только наше. Только мы с тобой знаем, что привело нас к совершению тех или иных поступков. Правильные они или нет - тоже судить только нам. Лично я считаю, что правильные, потому что в конечном итоге мы сейчас вместе.
Эдвард улыбнулся и согласно кивнул.
- Но, милый, даже если мы где-то с тобой совершили ошибку, - я положила руку на его колено и начала ти поглаживать, - я не хочу, чтобы из-за этого страдали наши близкие. Во всей этой истории с утечкой информации виноваты в первую очередь мы с тобой. Не надо во всём винить исключительно Джаспера. Да, да, согласна, он не досмотрел, - я заметила, как Эдвард дёрнулся, когда я упомянула имя его зятя. - Но всё это не стоит того, чтобы между вами пробежала кошка. Джаспера - неотъемлемая часть жизни всей семьи, и я не хочу быть той, кто, едва в неё войдя, станет причиной её раскола. В конце концов, подумай хотя бы о нервах Элис, - тихо закончила я и убрала руку с его колена.
- Положи руку назад, - еле слышно проговорил Эдвард. Я удивлённо посмотрела на него, но просьбу выполнила. Не отводя взгляда от дороги, он правой рукой накрыл мою ладонь.
В машине снова повисла тишина, и лишь мягкое, едва слышное мурлыканье двигателя не позволяло назвать её абсолютной. Я впервые обратила внимание на меняющийся за окном пейзаж: мы уже выехали на шоссе, ведущее за город. Движение стало свободнее, и Эдвард с заметным удовольствием нажал на педаль газа, увеличивая скорость.
В салоне было тепло. То ли из-за этого, то ли из-за выпитого на пустой желудок виски глаза начали закрываться, и я незаметно для себя уснула.

- Белла, малышка, просыпайся… просыпайся, радость моя.
Ласковый голос звал меня. Я нехотя открыла глаза и стала бестолково озираться вокруг. Несколько секунд ушло на то, чтобы понять, где я нахожусь. Оказалось, что всё ещё в машине, но двигатель был выключен, а мы находились рядом с каким-то домом.
Я сонно потянулась и посмотрела на Эдварда. Он улыбался.
- Привет, соня.
- Прости, - хрипло пробормотала я, отчаянно борясь с зевотой. - Где это мы?
- Сейчас узнаешь, - подмигнул он мне и, не говоря больше ни слова, вышел из машины.
Спросонья я плохо соображала, поэтому отрешенно смотрела, как он обходит «майбах», открывает дверь и помогает мне выйти. И только глотнув морозного воздуха, заставившего меня поплотней укутаться в новенькое пальто, я окончательно проснулась.
- Что это за дом, Эдвард?
Он не ответил, а просто взял меня за руку и подвёл к большой стеклянной двери, расположенной между двумя широченными колоннами, облицованными, как и весь дом, светло-серым камнем.
Эдвард достал из кармана золотистый ключ и вставил в замок. Дверь с приятным щелчком открылась.
- Подожди здесь, - сказал он, зайдя вовнутрь и оставив меня на пороге. Я немного растерялась и, повинуясь какому-то странному чувству, сделала шаг назад. Сквозь стеклянную дверь я видела, как Эдвард прошёл куда-то влево. Он на несколько секунд исчез из поля зрения, а когда снова появился, его лицо выражало недовольство.
- Совершенно идиотская система, завтра же заставлю Эммета всё здесь переделать.
- Что случилось?
- Сигнализация, чтоб её! Вспотел, пока нажал все эти кнопки.
Я редко слышала, чтобы Эдвард ругался, но сейчас это очень меня рассмешило.
- Смейся-смейся! Чтобы ты сказала, если бы через несколько минут здесь появились копы, желая задержать незадачливых воришек.
- А мы разве не воришки? - я продолжала смеяться.
- Как раз наоборот, милая, - улыбнулся Эдвард и взял меня за руку.
- В каком смысле?
- В тот самом, что добро пожаловать домой, миссис Каллен.
Интересно, а кому-нибудь когда-нибудь, кроме меня, приходилось поперхнуться воздухом?
- Это твой дом?
- Нет, Белла, наш. Я купил его для нас.
- Ты купил нам дом?
- Да, - как ни в чём не бывало кивнул Эдвард.
- Да, - китайским болванчиком я кивнула вслед за ним.
- Не хочешь зайти? - усмехнулся Эдвард. Не дождавшись моего ответа, он подхватил меня на руки и занёс в дом.
- Надеюсь, это было последний раз? - Я смущённо поправляла платье, после того как, шагнув через порог, он поставил меня на ноги. - Не подумай, что мне не нравится, когда ты носишь меня на руках, но…
- На сегодня – предпоследний, - Эдвард потянулся направо к выключателю. - А вообще, всё зависит от того, сколько ещё домов я тебе куплю.
- И в каждый новый дом ты будешь вносить меня через порог?
Вопрос о количестве домов, необходимых для жизни обычной семьи, я решила обсудить после.
- Да, - безапелляционно ответил мой муж.

Мне больше не хотелось ни спорить, ни разговаривать, потому что, как только яркий тёплый свет, льющийся с потолка, заполнил всё вокруг, я лишилась дара речи.

Дом был великолепен. Свет и тепло - вот два слова, которые пришли мне в голову, когда я попыталась описать те ощущения, что он во мне вызывал.
Я безмолвно переходила из комнаты в комнату, поражаясь тому великолепию, что открывалось моим глазам. Эдвард ходил вслед за мной, внимательно следя за моей реакцией. Но она не могла быть никакой другой, кроме как восторженной. И когда я осматривала залитые зимним солнцем гостиные; и очаровательную, такую уютную и светлую кухню; и несколько спален, парочку из которых можно было переделать под детские. Я проводила рукой по светло-горчичным стенам, по мягкой обивке диванов, по белым, покрытым лаком перилам изящной лестницы, ведущей на второй этаж.

- Эдвард, это… это… - я прикрыла ладошкой рот, борясь со слезами.
Мы стояли на пороге очаровательной детской комнаты, выполненной в розовых тонах, с удобной мягкой кроватью, будто специально изготовленной для маленькой принцессы.
- К сожалению, мы не успели всё закончить, но я захотел именно сегодня привезти тебя сюда, - тихо проговорил Эдвард.
Я обернулась к нему. Он стоял, засунув руки в карман, и выглядел как смущённый мальчишка, с нетерпением ждущий одобрения того, что он сделал.
- Ты можешь здесь всё поменять или, если тебе не нравится дом, мы можем найти новый.
- Остановись, мой хороший, - я протестующе закрыла ему рот рукой. - Дом чудесен. Великолепен. Прекрасен. Я… я… Эдвард, у меня просто нет слов. Я в восторге!
- Тебе правда нравится, малыш?
Неужели он мне не верит?
- Господи, Эдвард, да как же он может не нравиться?! Здесь так… так… - я отчаянно пыталась подобрать слова. - Так по-нашему.
- Правда, Белла? По-нашему?
- Да, да, да, - слёзы стояли в глазах. Не в силах справится с эмоциями, я бросилась ему на шею, покрывая поцелуями родное лицо.
Он засмеялся.
- Элис понравилась бы твоя реакция.
- Это всё она? - я поражённо уставилась на него. - Это сделала твоя сестра?
- Да, родная. Разве я мог сохранить покупку дома втайне от этой мартышки, у которой всегда чешутся руки что-нибудь где-нибудь обставить или декорировать? Как только я заговорил об этом, она уже унеслась в свою мастерскую, чтобы рисовать эскизы и звонить своим знакомым колористам - разработчикам краски для стен.
Я засмеялась.
- Господи, Эдвард! Этого просто не может быть!
- Розали пыталась её остановить, говоря, что разумнее было бы сначала поговорить с тобой. Элис была непреклонна. «Если ей не понравится, я готова навсегда исчезнуть из вашей жизни» - это её слова.
- Но мне нравится, Эдвард! Мне очень, очень нравится!
- Правда нравится? - Он выглядел таким неуверенным, таким… ранимым, что ли.
- Правда, глупый, - смеясь, снова я начала целовать его. - Давай останемся здесь навсегда. Пусть кто-нибудь привезёт детей. Я отказываюсь отсюда уходить.
- Я люблю тебя, моя Белла, - произнёс он тихо, смотря мне прямо в глаза.
- И я тебя.
- Пойдём, я кое-что покажу тебе, - Эдвард взял меня за руку и повёл по коридору в противоположную от «розовой» детской сторону. Остановившись на пороге последней комнаты, он произнёс:
- Эта наша спальня.
Она была светлой, как каждая комната в этом доме. И очень просторной. Широкая кровать, покрытая бордовым покрывалом, тёплый свет, льющийся с потолка, диван, стоящий напротив, мягкое ковровое покрытие, приглашающее скинуть туфли и пройтись по нему босиком - да, это была наша спальня.
Я взвизгнула, когда Эдвард снова подхватил меня на руки и перенёс через порог комнаты.
- На сегодня всё, - он аккуратно опустил меня на кровать, ложась рядом.
Опираясь на одну руку, он навис надо мной, осторожно убирая с моего лица разлетевшиеся волосы. Я смотрела в глаза любимого мужчины, понимая, что никогда в жизни я не ощущала себя такой… залюбленной. Чем я заслужила это счастье? Каким образом оказалось, что один из великолепнейших представителей рода человеческого обратил на меня внимание? Да мало того, что обратил,- полюбил! И любит, я чувствовала его любовь.
Но достаточно ли хорошо у меня получается показать ему, насколько сильно его люблю я?

Продолжение
___________________________________________________________________________________

Отредактировано 29.03.2013