Ночь накрыла Нью-Йорк черным шёлковым одеялом, рассыпая мириады звезд по темно-синему небу. Тишина блуждала по сонной квартире.
Тусклый свет, отбрасываемый единственным ночником, играл на обнаженных телах. Две тени, переплетенные в единое целое, двигались в замысловатом танце на противоположной стене. Ставшие безумно чувствительными губы покрывали каждый миллиметр разгоряченных бушующей страстью тел.
Не выдержав томительной печали, что волнами исходила от Эдварда, Белла пришла к нему в комнату с подносом полным еды.
- Тебе нужно поесть.
- Не хочу!
- Я не спрашиваю, хочешь ли ты.
- Я не голоден.
- Не будь мальчишкой!
- Тебе лучше уйти!
- А то что?
Безумная страсть побудила его, опрокинув поднос из её рук, сжать Беллу в крепких объятиях. Его губы блуждали по её лицу, волосам, шее, вновь впиваясь в сладкие губы.
Тело Беллы отвечало на его ласки, возвращая их с удвоенной силой. Им казалось, что они принадлежали друг другу целую вечность. Им казалось, что им известен каждый изгиб тела, но это не мешало открывать его заново.
Страсть плавно переросла в нежность и трепет. Эдвард исследовал каждый участок тела Беллы губами, доставляя ей неземное удовольствие.
Он не понимал, как мог раньше жить без её запаха, ее нежности. Только сейчас Эдвард понял, что она та самая женщина, которую он искал всю жизнь.
Мысли Беллы упорхнули, словно пугливые бабочки, как только она ощутила вкус губ Эдварда, терпкий, неистовый.
Она не понимала, как позволяла другим мужчинам целовать себя. Но это было до Эдварда, теперь всё изменилось.
Блики ночного света играли на их волосах, придавая таинственность. Все происходящее казалось сказкой, которую двое дарили друг другу. Эта ночь стала для них новым открытием. Здесь не было стыда, не было предела ласкам.
Бившиеся в унисон сердца на мгновенье остановились, когда их мир разорвался тысячами разноцветных огней, опускаясь на них приятным облаком наслаждения.

***
Мы лежали, обнявшись, восстанавливая сбившееся дыхание. Сердце Беллы мерно стучало под моей левой рукой. Я рассматривал её закрытые глаза, веки которых иногда подрагивали. Правой рукой она поглаживала мою грудь, то и дело играя упругими волосками. Для меня не было в мире большего блаженства, чем ощущать её мягкое тело на своей коже. Нежно поцеловав волосы Беллы, я с упоением вдохнул их аромат, позволяя ему распространится в моем теле.
- Знаешь, Эдвард, я рада, что именно ты тот мужчина, с которым я доживу последние дни. – Чёрт! Умеет же Белла сказать что-то некстати.
- Ты так просто говоришь о своей смерти! – Я продолжал нежно прокладывать пальцами дорожки на её руке, хотя меня сковала злоба.
- Если я встречу смерть вместе с тобой, я не боюсь её.
- Я не позволю тебе умереть. – Попытался я убедить её.
- Я не оставлю тебя, Эдвард!
- Нет, оставишь! Ты не должна была ко мне привязываться! Это так неправильно! Мы не должны были…
- Будто бы это что-то изменило!
Оставив меня в недоумении, Белла выбежала из комнаты, завернувшись в одеяло.

«Будто бы это что-то изменило!» Что она хотела этим сказать?

Я понимал, что это было неправильно. Теперь эта ночь. Хотя, что скрывать, можно подумать я бы смог просто так отпустить Беллу. Мне было страшно признаться, но какое-то чувство, определение которому я не мог подобрать, зарождалось внутри меня. Оно росло с каждым днем, каждую минуту заполняя моё сердце.
Оставшись наедине с собой, в тихой комнате, освещенной лишь ночником, я мог признаться себе.
Я любил Беллу. Любил её своей запретной любовью. Это чувство окутало меня мгновенно, ещё тогда, когда я впервые увидел её на скамейке в парке. Это чувство крепло день ото дня, несмотря на мои сопротивления.
И Белла. Она тянулась ко мне. Она принесла в мою жизнь нежность, вдохнула жизнь в моё сердце.
Понимая, что обидел девушку, надев брюки, я отправился на её поиски.
Белла стояла спиной ко мне, опершись руками на кухонный стол, выполненный в форме барной стойки. По тому, как напряглось её тело, я понял, что она услышала звук, издаваемый моими босыми ногами. Но поворачиваться Белла не спешила.
- Белла, я… - Не решаясь подойти к ней, я так и замер в нескольких сантиметрах.
- Не надо. Все хорошо.
- Нет, не хорошо! – Я подошел вплотную, прижимая Беллу к себе, утыкаясь носом в её шею. – Прости меня. Меня пугает то, что может случиться. Я не перенесу такой потери.
Белла резко повернулась в моих руках, обхватывая тонкими пальчиками моё лицо.
- Я не хочу жить в том мире, где не будет тебя.
- Но ты…ммм…я….
- Я люблю тебя, Эдвард. Не знаю, как это получилось, но мне тяжело дышать в мире, где нет тебя. Ты стал моим воздухом, ты заполнил весь мир собой. И я не желаю жить в пустоте, там, где нет тебя.
- Белла. – Своим признанием она вышибла почву из-под ног. Вся моя неприступность рухнула в одночасье, разлетелась на куски. – Ты – моя душа, моё сердце. И я люблю тебя своей криминальной любовью. Люблю с первого взгляда. Моя жизнь, она серая, как дождь, непроглядная, как тьма, тихая, как смерть. Но ты ворвалась в неё ярким лучиком, озарив все вокруг. Ты, словно радуга, освещаешь мой путь, даришь надежду на спасение, хотя ты и есть моё спасение. Моё сердце будет биться до тех пор, пока будет биться твоё. И я не сдамся, пока ты будешь дышать. Это все, что я могу тебе пообещать, любить тебя своей криминальной любовью.
- Криминальная любовь…а я люблю тебя своей отчаянной любовью.
Больше не сдерживая себя, я вжал Беллу в холодное дерево стола, страстно целуя её и без того припухшие губы. Она отвечала на мои ласки, запуская пальцы в волосы, шепча слова любви, орошая мои плечи слезами.
Подняв её на руки, я отнес Беллу в спальню. Наше ложе, священное гнездышко, обитель нашей криминальной любви, срок которой неумолимо истекал, укрепляя наше чувство, приближая его конец.
Дни летели с огромной скоростью, ночь сменяла день, на смену осени плавно приходила зима. Наша жизнь осложнялась постоянной слежкой. Уже четвертую неделю Белла не выходила из дома, это было небезопасно. По утрам у неё то и дело кружилась голова, но показаться врачу она отказывалась, ссылаясь на нехватку свежего воздуха.
- Люблю тебя. – Белла в очередной раз разбудила меня ранним утром.
- А я тебя. – Я завладел губами любимой, едва отойдя ото сна.
- Прекрати. Ты должен мня отпустить, пока нервы звонящего на твой мобильный не сдали окончательно.
-Телефон звонит? Что же ты молчала?
- Ты не дал мне и слова сказать!
Поцеловав задорно улыбающуюся Беллу, я нащупал рукой телефон.
- Джейкоб Блэк?
- Он самый, братишка. Не могу долго говорить, не задавай лишних вопросов. Помнишь наше место? Завтра утром, в пять, жду тебя там. Постарайся быть без «хвостов»
- Угу! – Единственное, что я мог сказать в тот момент.
- Кто это был?
- Джейк. Помнишь, я тебе про него рассказывал?
- И что он хотел?
- Встретиться. – Я мог отчетливо прочесть озадаченность на лице Беллы.
- А ты не думаешь, что…
- Я не могу быть уверен. Но я поеду, нужно разобраться. Джейк всегда мне помогал.
- А если я тебя не пущу? – Лукаво улыбнувшись, Белла попятилась к ванной.
- А ты попробуй! – Я бросился за ней, заталкивая её в душевую кабину и включая воду.
Сначала Белла вздрогнула от холодного потока, коснувшегося её спины, но потом приняла правила моей игры, прижимая меня к холодному стеклу и включая теплые струи.

***
Покинув наше теплое гнездышко я, словно, окунулся в суровую реальность. Мои губы ещё хранили аромат Беллы, которая встала проводить меня на встречу с Джейкобом Блэком. Я вспоминал наши ночи, нежные, как шелк, горячие, как тысячи зажженных свечей. Я уже скучал по её коже, поцелуям, горячим объятьям, не представлял своей жизни без звука её сердца.
Жизнь сыграла очередную глупую шутку со мной, подставила подножку. Раньше я полагался только на себя, думал только о собственной судьбе. Но сейчас жизнь Беллы значила для меня больше, чем целый свет. Три недели, которые, вероятно, станут последними в моей жизни, останутся для меня самыми счастливыми.
Моё молчаливое сердце, никогда прежде не знавшее любви, оттаяло. Теперь оно билось в унисон с сердцем Беллы. Белла – моя душа, моя вселенная.
Как несправедлива судьба! Дарить, а потом отнимать – её прерогатива. Она забирает вдвое больше, чем даёт, вырывает с корнем, убивает душу.
Я привык к «хвостам», которые неизменно следовали за мной, куда бы я ни отправился. Отрываться от них становилось все сложнее, они уже знали все мои трюки. Но я был изобретателен, профессионал.
Мне удалось с легкость добраться до места назначения, глухого сквера в Северной части Нью-Йорка. На поваленном дереве в отдаленном уголке сквера сидел Джейкоб.
- Ты пунктуален. – Похлопал я парня по плечу.
- А ты испортился. – Джейкоб пожал мою протянутую руку.
- Ребятки твоего отца не дают мне спокойно вздохнуть.
Мои слова заставили Джейкоба помрачнеть, выражение его лица приняло непроницаемое выражение.
- Именно об этом я и хотел с тобой поговорить.
- Что случилось, братишка?
- Мой отец и ты – теперь по разные стороны баррикад.
- Не переживай, я не требую от тебя ничего. Я все понимаю, он – твой отец.
- Дело не в этом, Эдвард. Я не хочу быть на той стороне.
- Что? Джейкоб, что ты говоришь? – Я не рассчитывал, что разговор примет такой поворот.
- Методы отца меня не устраивают. Кто, как ни ты, знает, как мне противна эта жизнь.
- Билли желает только лучшего для тебя.
- Да. Он обрекает меня на жалкое существование, он делает из меня надменного убийцу. Ты знаешь, что он отправил меня прочь из страны, когда все это началось? Я не должен здесь быть. Никто не знает о моём пребывании в Нью-Йорке.
- Ты обвел вокруг пальца Билли?
- Яблоко от яблони. Эдвард, ты должен бежать. На тебя начинается настоящая охота, шутки кончились. Убирайся из города, я помогу тебе.
- Я не могу! И в любом случае, Билли не позволит этому произойти.
- Он против тебя. Они все знают.
- Знают, что?
- Брось, Эдвард. Они долго «пасли» вас, выжидали момент, и вы прокололись. Они видели её.
- Но…
- Вчера днём люди Билли видели, как она выходила из подъезда твоего дома, но там было людно, они не стали рисковать.
- Видели?
- Да.
Меня будто обухом по голове ударили. Белла выходила из дома. Но зачем? Почему не сказала мне? Что она задумала?
Я вспомнил, что вчера я ненадолго отлучался, чтобы уладить некоторые дела. Мне показался странным таинственный блеск в глазах Беллы, её молчаливость. Но я не придал этому никакого значения, в последнее время она часто неважно себя чувствовала.
Боже! Её могли схватить! Злость горячей лавой подкатила к голове, отчаянно стуча в висках. Что, черт возьми, она творит!?
- Зачем она тебе, брат? – Джейк вглядывался черными глазами в мое лицо, принявшее выражение восковой фигуры.
- Это сложно…
- Может, объяснишь?
Я знал, что Джейкоб на моей стороне, но не мог полностью ему доверять. Понимаю, сама мысль о том, что единственный друг может меня предать, была кощунственной. Но я не мог так рисковать.
- Не знаю, что сказать. Прости.
- Ты её любишь?
- Что? – Я удивился в очередной раз проницательности парнишки.
- Я же не слепой, друг. Ты весь светишься, и это в такие тяжелые времена. Тем не менее, я рад за тебя.
- Спасибо.
- Но, несмотря на все это, вам грозит опасность. Теперь ты с ней, теперь ты – враг.
- Я не вижу выхода. Пока. Каждую ночь, когда я слушаю её мерное дыхание, я ненавижу себя за то, что не могу найти выход.
- Выход есть всегда. Тебе ли не знать! Я хочу помочь.
- Нет, Джейк. Я не буду впутывать тебя в это. Достаточно того, что наши жизни стоят на карте.
- Это не жизнь, Эдвард. Я устал. Это мой единственный шанс вырваться из плена, единственная возможность сойти с этой чертовой карусели. Пока есть возможность…
- Стреляй! – Закончил за него я. – Джейк, это верная смерть. Я не могу тебя просить.
- А ты и не просишь, я сам прошу тебя избавить меня от такой судьбы.
- Ты понимаешь, что тебе придется идти против собственного отца?
- Понимаю. Он перестал быть моим отцом, когда втянул меня в этот кровавый бизнес. Вряд ли, я когда-либо смогу ему это простить.
Джейкоб был прав. Билли испортил жизнь сына, обрекая его на вечные перестрелки, убийства, прятки.
- Каков план? – Уже веселее спросил Джейкоб.
- Плана нет.
- Напрасно. Нужно действовать незамедлительно. И раз, у тебя плана нет, я возьму на себя спасение вашей криминальной любви, стану вашим криминальным амуром с винтовкой в руках.
- Ну и шуточки у тебя. – Пожурил я парня, приготовившись внимательно выслушать его план.

ФОРУМ