Дзынь

Эдвард убрал руку от меня и начал есть. Вилка, которую я подняла, стала плохим замещением.

Все наслаждались едой. Я отдала должное Джасперу — он знал, что делает, когда готовил цыпленка.

— Это, наверное, лучшая часть моего дня рождения, — простонала Роуз, беря очередной кусочек. Все засмеялись, но ничего не сказали. Мы были слишком заняты, сдерживая собственные стоны удовольствия. До встречи с Эдвардом я не знала, что могу растаять. До встречи с Джаспером я не знала, каков может быть цыпленок у меня во рту.
— Большое спасибо, Джаспер. — Эммет был единственным, кто саркастически прокомментировал утверждение Роуз, и бросил кусочек цыпленка в Джаспера, попав прямо в лицо.

Все опять рассмеялись, на этот раз громче. Элис, которая как раз в этот момент делала глоток воды, не удержалась и фонтаном выпустила ее в лицо Джаспера.

Это сорвало стоп-кран. В ту же секунду все за столом прекратили есть и начали хохотать. Бедный Джаспер сидел с мокрым лицом, с которого сползало спокойствие. Медовые волосы тоже промокли и прилипли к лицу. Два его брата на противоположной стороне стола смеялись вместе с остальными.

— Прости, Джас, — сквозь смех сказала Элис, но после этого протянула руку и хлопнула ладонью по ладони Эдварда. Братья любили такую дурь.
— Эй! — запротестовал Джаспер, видя, что брат радуется его несчастью.

Джаспер, совсем не в своем стиле, бросил в Эдварда ложку приготовленных мною грибов. Они попали прямо в грудь, прилипли и сползли вниз по черной футболке, оставляя за собой след.

Теперь я разозлилась.

Он НЕ ИМЕЛ права использовать приготовленное мною блюдо, чтобы швырять его в Эдварда и портить его одежду!

Он. Не. Имел. Права.

— Джаспер, — позвала я улыбающегося приятеля, который не сводил взгляда с Эдварда.
Он перевел взгляд на меня. Я бросила.

На этот раз меня подбодрил Эммет.

— Правильно, Белларина! У моей сестры прекрасный бросок! — Он встал и ударился со мной ладонями после того, как картофельное пюре, брошенное мною, попало в щеку Джаспера. Я научилась кидаться едой после просмотра фильма «Крюк» с Робином Вильямсом.
— Эммет, сядь! Она попала и в меня! — рассердилась Розали, стирая пюре со своего платья.
— Платье! Белла, ты испортила платье? — Теперь Элис практически забралась на свой стул.

Она подняла свой стакан и опрокинула его на меня. Вода облила меня спереди. Я громко вскрикнула и услышала взрыв хохота. Протерев глаза, я увидела держащегося за бока Джаспера — теперь не только он был облит.

— Вот теперь платью конец, — услышала я бормотание Эдварда рядом со мной. Он зачерпнул полную ложку картошки и бросил ее прямо на платье Роуз быстрее, чем та опомнилась. Я улыбнулась, видя, как он защищает меня.

Хотя Элис разгадала его план и сделала попытку прыгнуть — по-настоящему прыгнуть — через Джаспера, на колени Роуз, чтобы защитить платье. Но упала на Джаспера, и в результате они оба почти свалились на пол со стула. Хорошо еще, что она такая маленькая, и у нее просто не хватило сил.

Видя все это, Эммет схватился руками за колени от смеха. Вот он действительно упал со стула на пол, ударившись головой о стол.

— Ты думаешь, это смешно? — разозлилась Роуз. Эммет только неловко кивнул и пробормотал: «О да», — сквозь смех.

Тогда пятеро объединились против одного. Мы все взяли что-то со стола и бросили в голову Эммета.

— Какого черта? — Он встал и начал отряхиваться. Теперь его руки были такими же грязными, как и наши.
— Получайте! — Эммет внезапно рванулся вперед, окунул пальцы в подливку и провел под глазами две линии, как делают атлеты перед игрой. Он побежал на кухню, быстро вернулся и встал во главе стола, держа в руках прекрасный торт-мороженое. Потом дьявольски ухмыльнулся и пригрозил нам.
— НЕТ! — заорали мы одновременно с Джаспером. Я даже вытянула руки в упрашивающем жесте. Мы слишком долго трудились над этим тортом, чтобы так просто потерять его.

Эммет вздохнул и опустил руки.

— Ты права. Торт слишком жалко. — Он нежно улыбнулся торту и отнес его в безопасную кухню. Битва завершилась до того, как мы все взбесились. Ну, по большей части.
— Белла, — позвал меня Эдвард своим мягким голосом. Я немедленно расслабилась настолько сильно, насколько смогла, и повернулась к нему.

Меня встретили искрящиеся глаза и все, что к ним прилагалось.

Дыхание замерло в горле, желудок свернулся узлом. Эдвард выглядел таким серьезным, и наклонялся ко мне все ближе и ближе, и только я подумала, что сейчас потеряю сознание от его близости, как он... начал хихикать. Все громче и громче.

А потом я ощутила, что он коснулся меня рукой, измазанной в пюре, и измазал мои щеки картошкой.

Я прищурилась. Он рассмеялся еще громче, потом отстранился и убрал руку.

— Ты уже дважды попала впросак, и оба раза на дне рождения. — Кривоватая усмешка обманула меня, и я просто смотрела на него. Он не смог далеко отсесть, потому что мы оба теснились на небольшой крышке кулера.

Я мило улыбнулась и ничего не сказала. Просто взяла его руку и вернула ее на свое лицо, словно бы хотела прикрыть ею размазанную картошку.

Его взгляд смягчился, Эдвард выглядел смущенным, но улыбнулся в ответ. Теперь я наклонилась к нему, начиная мысленно проговаривать, чтобы держать ритм дыхания постоянным. Мне не хотелось, чтобы он отвлек меня от моего плана.

Его глаза слегка расширились, когда я приблизилась, но улыбка стала шире. Я не отпускала его взгляд, нервно сглатывая и действуя более уверенно, чем когда-либо в своей жизни.

— О Эдвард, — все, что я сказала, нежно и тихо, приблизившись к его лицу почти так же близко, как он к моему минуту назад.
— Что? — практически выдохнул он. На его лице одновременно читались тревога и смущение.

Я была так близка, что смогла прошептать:
— Ж, З, И, К… ты тоже дважды попал.

Я произнесла это медленно, подчеркивая последнее слово, протянула свободную руку, полную картошки, и с хлопком опустила ее в его волосы, используя мое собственное движение с моего дня рождения.

— Вот это моя сестренка! — прогудел громче, чем обычно, Эммет, и все рассмеялись.

Я покраснела еще сильнее, осознав, что все за столом сидели тихо и наблюдали за представлением, которое устроили мы с Эдвардом.

Он все еще смирно сидел, глядя на меня, а моя рука с картошкой все еще лежала на его голове.

Его зеленые глаза потемнели и сверлили меня. Я уже и так покраснела, и он уже и так касался моего лица, так что наши нормальные реакции друг на друга в этот момент были недоступны.

— Туше, — склонил он голову, но продолжал сверлить меня взглядом, отнял свою руку и убрал мою со своей головы.

Мы все еще посмеялись, а потом обратили внимание на стол и тот беспорядок, который учинили на нем. Он впечатлял. Элис все еще сидела на Джаспере, смачивала салфетку в его воде и пыталась оттереть пятно с платья Роуз.

Когда это не сработало, Элис прекратила бесплодную деятельность и выбежала из комнаты в поисках своего фотоаппарата.

Мы сделали много снимков нашего бардака. А еще повторили некоторые действия на камеру: Элис с полным ртом воды, брызгающая на Джаспера, Элис и Эдвард, подбадривающие друг друга, меня с полной ложкой картошки, направленной на Роуз, которая в страхе подняла руки, хмурого Эдварда, который глядит на пятно от грибов у себя на футболке, Элис, отнимающую у Джаспера салфетку, чтобы протереть платье, Эммета под столом, в которого мы все готовы бросить еду, Эммета с тортом в руках, злобно ухмыляющегося нам, и меня с Джаспером, старающихся остановить его, и, конечно, меня с Эдвардом — его рука у меня на лице, моя — у него в волосах.

После этого мы приняли душ и вычистили гостиную и кухню. Тот, кто еще не ушел в душ, танцевал под включенную музыку и становился частью формирующейся очереди для очистки стола. Я вымылась первой, собрала с девушками оставшиеся съедобными продукты, а Эммет с Джаспером ушли мыться к себе.

Мы переоделись в пижамы, решив, что уже слишком долго носим праздничную одежду. Я вышла, обнаружив в гостиной мальчиков. Двое уже вымылись, но Эдвард все еще был покрыт едой. Роуз и Элис тоже вернулись, и теперь мы все выглядели чистенькими и симпатичными.

— Эдвард, у тебя есть выбор из четырех душей, — намекнула Роуз на его все еще неопрятный вид.
— Да, мы тоже уже вернулись, брат, — добавил Эммет, осознав, что Эдвард еще не вымылся.

Я неодобрительно посмотрела на него. Странно, что он все еще грязный. Обычно Эдвард первым бежал в душ после репетиции, потому что «там слишком пыльно, и ему нужно вымыться».

Он пожал плечами и сказал:
— Не все так плохо. Я просто устал. Может быть, мне лучше вздремнуть на диванчике. — Он посмотрел прямо на меня и начал продвигаться к моему любимому двухместному диванчику, угрожая испачкать его.
— Эдвард Каллен, даже не думай об этом! — предупредила я его взглядом, уперев руки в бедра.

Его улыбка стала шире.

— Но я так устал и не вижу причины не делать так… — Он начал садиться, и на этот раз заверещала Элис.
— Нет! Ты знаешь, сколько он стоит? Он потом будет месяцы вонять едой! — Она подбежала к Эдварду, ухватила его за руку, чтобы не дать завершить движение.
— Белла! — позвала она меня на помощь. Я присоединилась к ней.

Эдвард был таким сильным, а мы — два самых слабых человека в комнате. Теперь он боролся с нами, считая происходящее игрой.

— Может быть, я больше никогда не буду принимать душ, — сообщил он, изучая нашу реакцию.
— Эдвард! — заорала я, засмеявшись и простонав одновременно, и в то же время Роуз завопила: — Эй! — и побежала к нам на помощь.

Она обежала Эдварда и начала толкать его в спину, что сильно помогло.

Мы смогли протолкать его через всю комнату, хотя это было тяжело. Теперь он упирался. Одной рукой он обнял меня, ограничивая движения, а ногой удерживал Элис на безопасном расстоянии. Плюс мы все сгибались от смеха, что ослабляло нас.

— Джаззи, помоги нам запихать твоего воняющего братца в душ! — крикнула Элис по направлению кухни, где в дверном проеме стояли и любовались нами Эммет и Джаспер.

Я почти фыркнула. Может быть, его и покрывала картошка, но Эдвард не вонял! У нее расстройство обоняния? От него до сих пор исходил медово-цветочный аромат.

Джаспер подошел, обошел нас четверых пару раз, пока мы продолжали бороться, стараясь найти слабое звено у соперника.

Наконец, он схватил Эдварда за ногу и сильно дернул, потащив его по полу.

Мы уже достигли комнаты Элис, куда и направлялись. Перетащили его через порог, заволокли в комнату, и с трудом, но успешно запихали его в ванную комнату.

Он все еще продолжал бороться.

Еще сильнее, чем в гостиной. Роуз стояла за ним, толкая в душевую кабину, а он рвался к выходу. Я стояла перед ним, упираясь в грудь, но наших объединенных усилий хватило только на то, чтобы он не двигался с места. Здесь было более тесно, так что мы могли стоять только в линию, Элис прямо за мной, а Джаспер прямо за ней, уже на выходе из ванной.

Элис запрыгнула на тумбочку, пытаясь занять более удобное место, но ничего не вышло. Теперь она могла только командовать нами, указывая направление, что не очень-то помогало.

— Толкай! Тяни! Роуз, тяни!

Спасибо, Элис.

Вдруг хохот Эммета заполнил каждый уголок небольшого пространства, и никто из нас не был готов к такому шуму.

Эммет, наклонившись, всем телом надавил на Джаспера, толкая его как крайнюю костяшку домино. Джаспер упал на меня, я вдавилась Эдварда под странным углом, и Эдвард начал падать. Он шагнул назад, чтобы сохранить равновесие, но на него все еще действовала сила толчка, и он вместе с Роуз врезался в дверь душа, которая издала громкий БУМ и остановила нас всех.

На секунду воцарилось молчание.

— Полагаю, что мне пора в душ, — спокойно сообщил Эдвард.

Он встал, повернулся, открыл дверцу, залез в кабину и включил воду.

— Правда? — с огромной долей сарказма поинтересовалась Роуз.

Мы все рухнули от смеха, но Роуз, я и Элис завизжали и протолкались мимо Джаспера и Эммета, когда через дверь вылетели джинсы Эдварда. Его музыкальный смех еще долго преследовал нас в гостиной.

— Белла, Эдвард попросил нас передать тебе, чтобы ты принесла ему пижаму. Он сказал, что ты знаешь, в каком она ящике, — сказал Джаспер, когда они с Эмметом вернулись в гостиную.

Все в комнате издали «ю-ху-у-у» или аналог кошачьего воя, и я слегка покраснела.

— Парни, в этом нет ничего непристойного! — рявкнула я, вылетела в коридор и хлопнула за собой дверью.

Я точно знала, где он держит пижамы. В третьем ящике снизу слева, прямо под ящиком с футболками, который справа от ящика «футболки, которые мне нравятся больше».

Я взяла черные пижамные штаны, белую футболку, а потом прихватила малиновую толстовку на молнии для себя.

Улыбнувшись, я натянула это на себя и опять почувствовала связь с Эдвардом.

Я вернулась в квартиру и обрадовалась, увидев, что все остальные устроились и смотрят телевизор, а не встречают меня кошачьими воплями.

Я бросила пижаму на кровать Элис и постучала в дверь ванной. Душ был выключен, и мне пришлось сконцентрироваться на словах, а не образе Эдварда с другой стороны.

— Да?
— Эдвард, я принесла тебе пижаму и положила ее на кровать Элис.
— Спасибо, Белла.
— Еще я взяла толстовку на молнии. — Я знала, что он понял, о чем речь. Ни у кого из нас больше не было подобной вещи.
— Хорошо. Мне она не нужна, так что можешь забирать.
— Я уже надела. Это я и хотела сказать. — Я сделала «упс» лицом к двери в недоразумении.

Из ванной донесся милый смешок.

— Хорошо.

Улыбнувшись, я вышла из комнаты, захлопывая за собой дверь комнаты Элис.

Эдвард вышел через несколько минут и присоединился к группе. Мы смотрели телевизор. Эдвард свернулся на любимом диванчике вместе со мной и укрыл нас покрывалом. Он не смотрел на меня, но я чувствовала свежую версию его запаха после душа, которая окутывала меня. Я закрыла глаза, чтобы полностью погрузиться в него.

Через несколько секунд они открылись — его рука проникла под покрывало и коснулась моей. Это не входило в его привычки. Я посмотрела на Эдварда. Тот продолжал смотреть телевизор, но улыбнулся, почувствовав мой взгляд.

Я просто пожала плечами и повернулась к телевизору, вызвав у Эдварда смешок.

Серия какого-то типичного ситкома завершилась, и Розали заявила, что готова есть торт.

Мы поставили в него свечи и спели «Happy Birthday». Мальчики тянули последнюю ноту столько, сколько смогли. Мы захлопали в ладони, она задула свечи и пообещала Элис, что загадала желание на самом деле.

Это был очень вкусный торт. Мы с Джаспером удовлетворенно кивали друг другу. Торт-мороженое. Кто бы мог подумать?

Мы смогли и справиться с тортом, и остаться чистыми.

— Это самый лучший способ провести мой день рождения, парни, спасибо вам за это. И спасибо Эммету за то, что он все спланировал и любит меня. — Роуз обняла Эммета, и тот победно усмехнулся.

Мы все восхищенно ахнули, а Элис сфотографировала их.

— Так! Слащавый момент! Давайте сделаем групповое фото! — Элис начала размахивать руками, собирая нас всех вместе.
— Элис, тебе тоже нужно встать с нами, иначе это не будет групповым фото, — надулась я.
— Знаю! Я поставлю камеру на таймер, чтобы прыгнуть к вам.

Она поставила фотоаппарат на тумбочку и встала за ней, чтобы оценить нас всех.

— Под этим углом вам надо опуститься. Сесть на пол, например. — Элис смотрела на маленький экран камеры и управляла нами.

Эдвард опустился на пол и сел на колени.

— Хорошо, Эдвард, ты поместился в кадр.

Мы прикинули нужное направление и выстроились вокруг него.

Я села рядом с Эдвардом, скрестив ноги, а он обнял меня. Его рука легла на мое плечо, и пальцы начали рисовать небольшие круги, заставляя мой желудок сжаться.

Эммет лег на пол, устроив свои плечи на моих скрещенных ногах, а Роуз наполовину прилегла на него.

Джаспер сел рядом со мной и наклонился вперед, опираясь на правую руку.

— Хорошо, Джас, я прыгну прямо рядом с тобой. Готовы? — Элис чуть взвизгнула, нажимая на кнопку, и спрыгнула с тумбочки, побежав к нам, пока мигала маленькая красная лампочка.

Она перепрыгнула через Роуз и легла за ней, перебросив ноги через ее бедро, которое находилось прямо перед ней.

— Подождите, а как же Берта? — вдруг воскликнул Эммет за мгновение до того, как сработал таймер. Мы все засмеялись как раз тогда, когда комнату озарила вспышка.

Элис захлопала в ладоши, радуясь успешному снимку, и побежала смотреть, как он получился, на экране цифровой камеры.

Мы все сгрудились вокруг нее, вставая ближе, так, чтобы видеть маленький экран.

— Я соврала. Вот лучшая часть моего дня рождения. Прямо сейчас, — сообщила Роуз и ткнула пальчиком прямо в картинку на экране.

Она была совершенной. Мы все смеялись, и каждая улыбка была искренней и полной. Это был настоящий момент всеобщего веселья. В этот момент я осознала, что это первый снимок, на котором мы все вшестером, и улыбнулась.

Наше семейное фото.

Мне нужна будет копия. Это доказательство, что все произошло, что наша семья и наша жизнь существуют в реальности. Это подтверждение того, что неважно, куда заведет нас жизнь, мы все равно жили вместе. Это твердое доказательство того, что мы все жили, дышали, существовали, смеялись, плакали, делились и любили вместе. Неважно, долго или коротко. Это наше время, наша жизнь, и оно всегда будет нашим. Неважно, когда оно закончится. Оно все еще будет нашим временем.

Снимок запечатлил все это, ставшее для меня в данный момент таким ясным. То, как Эдвард обнимал меня, то, как прижался ко мне Эммет. Два разных чувства для двух разных мальчиков, которых я не знала еще восемь месяцев назад. То, как любяще прилегла на Эммета Роуз, а его рука затерялась в ее волосах. Или то, как Джаспер смотрел на Элис, слегка развернувшись к ней. А ее голова чуть откинулась назад, когда она заливисто хохотала, а ее ноги лежали на бедре Роуз в такой беззаботной, семейной манере.

Это было нашим. И всегда будет нашим, и неважно, если мы потом разбежимся в стороны.

Я прижалась к Эдварду сильнее, чувствуя полное притяжение ко всем в комнате.

Элис сохранила снимок, отложила камеру, и мы все вернулись к просмотру телевизора, заняв прежние места.

Гонки завершились, начались новости, так что мы начали выбирать, что смотреть вместо них. Я свернулась на диванчике, прижавшись к Эдварду.

Меня мало интересовало происходящее. Было уже довольно поздно, и не прошло и двадцати минут, как я почувствовала, что засыпаю. Я повернулась набок рядом с Эдвардом и устало его обняла.

Он повернул ко мне голову и улыбнулся. Я улыбнулась в ответ, и мы какое-то время просто лежали так, ничего не делая. Потом он убрал волосы от моего лица, и я от удовольствия прикрыла глаза.

Последнее, что я помню до того, как мои глаза закрылись окончательно — это Джаспер и Эммет, тихо комментирующие гонки.

Я проснулась от звука громко хлопнувшей двери.

Я открыла глаза и обнаружила, что свет мне не мешает, так как было не так ярко, как обычно по утрам. Я все еще находилась в гостиной, и единственным освещением был неяркий свет лампочек после вечеринки.

Я все еще лежала на боку, а Эдвард — передо мной. Теперь он развернулся ко мне, слегка подвинувшись, чтобы тоже лечь набок. Я быстро огляделась. В комнате было пусто. Наверное, уход других и разбудил меня.

Я опять повернулась к Эдварду, и он улыбнулся, ничего не сказав. Той самой улыбкой, которая предназначалась только для меня и сообщала, что он мой. Я ответила в такой же манере, потерявшись в глубокой зелени его глаз.

Слов не требовалось. Это был невероятно мирный момент.

Я заметила, что подняла руку к лицу, когда Эдвард протянул собственную руку, вытащив ее из-под одеяла, и медленно поднес ее к моей. Он не отводил от меня взгляда, и улыбка украшала его совершенное лицо. Наши ладони соединились, пальцы скользнули по моим, начали медленно сокращать расстояние между ними, а потом опять приняли прежнее положение.

Эдвард сел там, где встречались наши руки, все еще глядя на меня. Все изменилось — я чувствовала это в его прикосновении. В каждом движении его пальцев на моих. Мои собственные пальцы начали им отвечать. Мы просто лежали, и только наши руки ласкали друг друга. С каждым медленным движением я выходила из комнаты ожидания в ту, где я буду принадлежать ему, закрывая за собой дверь.

Не знаю, сколько мы так пролежали, чувствуя, как наступают изменения. Мы оба понимали, что происходит. Просто смотрели друг другу в глаза, наблюдая, как дружба перерастает во что-то большее. Мы оба стремились к этому.

— Белла, — наконец нарушил он тишину своим бархатным голосом и сплел наши пальцы, останавливая ласки.
— Да? — с улыбкой ответила я.
— Хочешь посмотреть кино?

Не совсем то, чего я ожидала. Но с тем новым чувством, которое поселилось во мне со звуками его голоса, потому что он говорил как-то по-другому, более свободно, я была уверена, что этот просмотр будет не похож ни на один прежний.

— Конечно.

Он встал и подошел к небольшой кучке дисков, лежащей в гостиной. Ну, это была небольшая часть коллекции Элис, хранящейся у нее в комнате. Наверное, она больше чем моя собственная. Жизнь с Элис — серьезное испытание для того, кто относится к вещам как я.

— Что ты хочешь посмотреть? — Он пригласил меня присоединиться к нему и сесть перед коллекцией.
— Не знаю. — Я встала на колени рядом с ним, рассматривая диски.

Правда, сейчас я бы согласилась на любой фильм. А он словно и не хотел от меня ответа, обняв одной рукой и привлекая к себе. Его палец ласкал меня, изгоняя из головы все мысли.

Он посмотрел на меня и улыбнулся.

— Не знаю, — тихо сказала я, посмотрев на него в ответ.

Он хихикнул и убрал руку, не отводя взгляда.

Взял какую-то коробку наугад и поднял ее, не отводя взгляда.

— Этот?

Я даже не посмотрела. Он что-то держал в руке, но я не имела понятия что.

— Конечно, — быстро ответила я, не бросив ни единого взгляда на коробку.
— Хорошо, — тихо рассмеялся он и слегка обнял меня, потом отпустил и пошел ставить диск в плеер.
— Мы выбрали «Шанхайские ночи», — весело сказал он, вставив диск.

Похоже, ни один из нас не интересовался фильмом, который мы собирались смотреть.

— Никогда не видела, — сказала я, пытаясь говорить так, словно меня интересует идиотское кино.
— Он неплохой, — равнодушно ответил Эдвард. — В нем нет ничего, требующего пристального внимания.

Я ухмыльнулась, но он стоял ко мне спиной, поэтому я не могла видеть выражения его лица.

Я вернулась к диванчику и согнула перед собой колени на полу, пока он загружал диск и переходил от превью к меню.

Эдвард вернулся, устроившись головойу меня на животе. Он протянул руку, которая не держала пульт, взял меня за ладонь, положил к себе на грудь и опять сплел пальцы, медленно и нежно лаская их.

— Не хочешь вкусностей к вечернему просмотру? — шутливо спросила я.

Эдвард посмотрел на меня и улыбнулся. О боже, изменение, через которое, как я была уверена, мы проходили, только делало его еще более потрясающим. У меня перехватывало дыхание. Счастье переполняло меня, и я соглашалась с ним.

— Нет, думаю, обойдусь, — подмигнул он, и я еще больше влюбилась в него.
— Ну да, полагаю, мы и так много съели сегодня, — убедительно сказала я.
— Именно так. — Он легко качнул головой и повернулся к экрану.

Загрузилось меню, Эдвард нажал «ОК» и встал, чтобы сесть на диванчик. Он поднял покрывало и посмотрел на меня, но я не присела к нему.

— Небольшой перерыв, прости, — тихо сказала я и выбежала из комнаты. В самое неудобное время. Противный мочевой пузырь.

Теперь у меня было время выдохнуть. Вот оно. Все менялось. Я чувствовала это каждой своей частичкой. Я видела это в нем.

Я еще раз посмотрелась в зеркало, прежде чем вернуться к Эдварду.

Я все еще выглядела собой. Обычная девушка с каштановыми волосами, карими глазами и светлой кожей. Но я чувствовала себя другой. Я чувствовала себя цельной.

Я вернулась в темную комнату к Эдварду. Он опять поднял покрывало, но смотрел на экран. Кино уже началось.

Я плюхнулась рядом с ним, и он укрыл меня.

— Ты начал без меня? — засмеялась я.

Он пожал плечами.

— Ты не много пропустила. В любом случае не произошло ничего важного. Ничего. — Он улыбнулся, продолжая смотреть на экран.

Мы не касались друг друга, и это становилось проблемой. Надо полагать, была моя очередь. Впервые я чувствовала себя спокойно, совершая небольшие движения.

Я нашла его руку, обхватила за предплечье и слегка наклонилась к нему. Он спокойно вздохнул и положил на меня голову.

Через минуту или около того он положил на мою руку, сжимающую его предплечье, свою, сплел наши пальцы и начал уже знакомые движения.

Я заменила сплетенную с ним руку другой, позволив первой скользнуть по предплечью в уже ожидающую ладонь. Он крепко сжал ее на несколько секунд, потом отпустил и начал описывать на внешней стороне ладони круги большим пальцем.

Сейчас наши руки перекрещивались через наши тела, и это было не очень удобно, так что я повернулась к Эдварду, принимая более комфортное положение и давая рукам больше свободы.

Эдвард все еще играл с моими пальцами. Я посмотрела вниз, туда, где скрещивались наши руки. Ладонью скользнула по его руке и накрыла другую. Теперь обе мои руки сжимали его ладонь. Я страстно хотела его и не могла уже сидеть спокойно.

Наконец, он повернулся ко мне, почувствовав обе моих руки на себе. Не прекращая ласки пальцами, он поднял свободную руку к моему лицу, полностью развернувшись ко мне.
Он провел по моему лицу пальцами. Мой лоб, веки, скулы…
Он играл со мной, лаская, а я делала то же самое. Его кожа под моими пальцами казалась гладкой и мягкой. Я копировала его движения, добавляя свои.

Я медленно проводила по его лбу, векам, прикрывавшим мои любимые зеленые глаза, совершенным скулам, носу, линии челюсти и, наконец, губам. Я провела мягким поглаживанием от одного уголка нижней губы до другого, а потом остановилась. Он криво улыбнулся, чуть поднимая этим мой палец.

Его собственный палец прошелся по моей щеке к челюсти, а потом к уголку рта. Он провел им по губам, останавливаясь прямо на середине, потом замер и просто глядя на свой палец на моей нижней губе.

Он не колебался. Это не походило на те предыдущие моменты, когда я чувствовала, что он останавливается.

Он просто не хотел торопиться. Я не дышала.

Он оглядел свой палец, перевел взгляд на мое лицо, а потом посмотрел мне прямо в глаза.
Эдвард мягко улыбнулся и, не отводя взгляда, наклонялся все ближе и ближе. Я ответила тем же, встретив его на полпути. Он чуть подождал, прежде чем мы коснулись друг друга, но опять не колеблясь. Он словно бы давал мне достаточно времени, чтобы запечатлеть в памяти каждое мгновение навсегда. Каждый прекрасный момент, перетекающий в следующий момент, и в итоге полностью изменяющий нас. Его глаза вспыхнули ярким огнем, и он качнулся вперед и сократил до минимума расстояние между нами. Я ощутила, что его палец покидает мой рот, рука обхватывает мое лицо, и губы, наконец, встретились.

Я резко зажмурилась, ощутив, как меня пронзило чистое удовольствие. Ничто, испытываемое мною раньше, не могло сравниться с блаженством, которое я ощутила, когда наши губы соприкоснулись.

Моя рука немедленно дернулась, оставляя его лицо и забираясь в волосы. Я подняла и вторую, соединяя их. Мои пальцы запутались в его диких и без того спутанных волосах, и это только добавило блаженства.

Его свободная рука легла на мою спину, прижимая к нему.

Губы начали двигаться, и мои немедленно ответили. Это не было насилием или паникой. Это было нежно, комфортно и правильно. Как и все, что мы делали вместе.

Поцелуй становился все глубже и глубже, и я не хотела его прерывать. Даже когда он дошел до финальной точки, не хотела. Вы всегда читали и слышали о людях, которым требуется после поцелуя глотнуть воздуха, но я отказывалась покидать губы Эдварда после такого долгого ожидания. Сейчас я изводила себя, впервые целуя его, и пытаясь дышать через нос, чтобы оставаться соединенной с ним. Может быть, это и новый метод, но я определенно не хотела отрываться первой.

Прошла вечность, прежде чем мы отстранились. Ну очень долгое время.

Когда мы, наконец, отстранились друг от друга, он остался лежать на мне, и близость никуда не делась.

Я не дышала. Мне хотелось его с той секунды, как он наклонился и посмотрел на меня.
Эдвард хихикнул.

— Что смешного? — подняла я бровь. Мои пальцы все еще были вплетены в его волосы, а его рука — зажата между моей спиной и диванчиком.
— Я просто… не могу поверить… — Потрясающе, но раньше я не видела, чтобы он не мог найти слов. — Я поцеловал тебя. — Судя по всему, он был восхищен так же, как и я, наклонялся все ближе, мягко улыбаясь, пока его губы не приблизились к моим на опасное расстояние. — Я наконец-то поцеловал мою Беллу. — Он опять рассмеялся, но я улыбнулась и притянула его ближе к себе.

Он с готовностью ответил, и наступил еще один бесконечный запоминающийся момент, пока не завершился второй раунд.

Эдвард опять приподнял голову. На этот раз он полностью лежал на мне. никакой опасности, наоборот, все было очень мило. Просто для того, чтобы мы были ближе друг к другу.

Он улыбнулся и поцеловал меня раз, два, три, четыре… пять раз, прежде чем скатился и притянул меня к себе.

— Эдвард, — улыбнулась я, произнося его имя.
— Изабелла, — ответил он, копируя мой тон и беря мою руку в свою, опять начиная играть с пальцами.
— Ты только что поцеловал меня. — Я наклонилась над ним. Он улыбнулся в ответ и кивнул.
— Да. Несколько раз. — Мы оба рассмеялись, не переставая улыбаться.
Мы оба некоторое время не сводили друг с друга глаз. Вскоре он поднял мою руку, которую держал между нашими телами, и прижался ко мне, опять страстно целуя.

Мы опять сплелись в объятии и прошло чуть больше, чем «несколько» минут, прежде чем завершился третий раунд.

— Мне нравится, что теперь я могу это делать! — провозгласил Эдвард, когда мы снова разделились.
— Мне тоже, поверь, — засмеялась я и потянулась к нему, чтобы оставить еще один небольшой поцелуй.
— М-м-м, — удовлетворенно сказал он, когда наши рты нежно встретились, а потом так же нежно расстались. — Это прекрасно.

Мы полежали еще, очень близко, лицом друг к другу. Одной рукой он сжимал мою, а второй — ласкал лицо, иногда отводя назад упавшие локоны.

Мы говорили обо всем, о чем говорили обычно. О фильмах, наших друзьях, семье, смешных историях, обо всем. Мы смеялись, шутили и обнимались, как каждый вечер. Отличие состояло в том, что после каждого предложения, а то и во время него один из нас наклонялся к другому и воровал поцелуй.

Мы легко перешли к такому положению.
— Кажется, мы предназначены друг для друга, — сказал Эдвард, когда я прервала его очередную бейсбольную историю поцелуем. — Это чувствуется более естественным, чем раньше, когда мы общались без поцелуев.

Мы оба засмеялись и, вот удивительно, поцеловались опять.

— Знаешь, с Таней я никогда такого не чувствовал. Даже в начале мне было неловко с ней, и возбуждения я не ощущал. — Он улыбнулся и еще раз мягко поцеловал меня, более многозначительно, чем предыдущие несколько раз. — Почему никто не сказал мне, что бывает такое? — Мы улыбнулись его шутке и опять поцеловались, не переставая улыбаться.
— Понимаю. У меня был парень в старшей школе, и я думала, что мне с ним хорошо. Но нет. Это никак не сравнится с тем, что у меня сейчас. Это лучше чем Диснейленд!
— Правда? Я по рангу выше, чем Диснейленд? — Он самодовольно улыбнулся, и это вызвало у меня непреодолимое искушение. Я улыбнулась еще шире, осознав, что не могу сопротивляться ему. Мои пальцы в его волосах сжались, и я опять наклонилась к нему.

Когда мы оторвались друг от друга, я выдохнула:
— Ты всегда был выше, чем Диснейленд. Я могла сразу сказать тебе это.

Очевидно, ему понравилось это утверждение. Он склонился надо мной и перекатился на меня. Мы очутились в той же самой невероятно милой позиции, и Эдвард, запрокинув голову, обратил внимание на мою челюсть и шею, покусывая их.

— А почему ты решил, что это настолько хорошо? — спросила я. Потому что это было так. Поцелуи с ним, такая близость с ним оказались намного лучше, чем в любой из сотен раз, когда я представляла себе это.

Его лицо посерьезнело, но улыбка не исчезла полностью. Он протянул руку и начал поглаживать мою щеку, почему-то начиная колебаться. Я чувствовала это, но не понимала, почему.

— Для меня — потому что я люблю тебя, Изабелла, — прошептал он и наклонил голову, оставляя еще один небольшой поцелуй на моей щеке.

На мгновение я впала в шок.

Я не могла двинуться, но улыбнулась и тоже прошептала:
— Я тоже люблю тебя, Эдвард.

Он мгновенно встретился со мной взглядом, наклонился сильнее, но на этот раз не поцеловал. Его глаза изучали мое лицо, внимательно вглядываясь.

Он обнял мое лицо и второй рукой и вздохнул.

— Да, я знаю. Но понимаешь… Я люблю тебя, Белла. Абсолютно, полностью и безнадежно. Понимаю, что это слишком быстро, но мне нужно, чтобы ты знала. Я люблю тебя.

Не знаю, что нахлынуло на меня первым: слезы счастья или симфония ликования, вырвавшаяся из моего сердца.

Он продолжал изучать меня. Я нашла свой голос и позволила чувствам вырваться из меня раз и навсегда.

— Эдвард, я тоже! Абсолютно, полностью, безнадежно, невероятно люблю тебя. У меня ощущение, что я всегда это чувствовала.

Теперь я притронулась к его лицу, и меня ослепила его сияющая улыбка, совпадающая с ликованием в моем сердце.

— Слава Богу, — выдохнул он в мой рот, и его губы подтвердили его слова.

Он слишком быстро оторвался, но переместился к моим щекам, сцеловывая каждую упавшую слезинку.

— Когда… ты… узнала… — спрашивал он между поцелуями. Он выжидающе смотрел на меня, прижимая к себе и упираясь подбородком под моим лицом.

Я вздохнула. Я уже так долго жила с этим, что момент, когда все началось, уже стерся в моей памяти.

— Думаю, я почувствовала это раньше, чем начала осознавать, — сконцентрировалась я. — Ты же с самого начала установил пределы. И я боролась с собой, потому что… бессмысленно было влюбляться в человека, который даже не может коснуться тебя. — Я пожала плечами, и он поцеловал меня в подбородок. Похоже, он только и ждал такой возможности, потому что продолжил целовать меня.

Я разрушила момент, хихикнув над воспоминанием.

— Что смешного? — полюбопытствовал Эдвард. Я кожей чувствовала его улыбку.
— Я видела тебя еще до нашей встречи, — рассмеялась я.
— И что в этом смешного? — поднял он бровь, теперь глядя прямо на меня.
— Потому что ты переходил улицу, слушая айпод, а я вела машину. Это перекресток Юкки и Уитли. Со мной в машине были Роуз и Элис, и я почти устроила аварию, потому что не могла оторвать от тебя взгляд. Я буквально забыла, что веду машину, и свернула против движения. — Закончив историю, я прекратила смеяться и начала краснеть. На самом деле это была смущающая история.

Он коснулся моей щеки и начал громко смеяться.

— Теперь мне стыдно. Зря я тебе рассказала, — я убрала руки из его волос и закрыла ими лицо, простонав.
— Белла, прекрати. — Он отвел руки от моего лица и сплел наши пальцы. — Я смеюсь не над тобой, а над нами.

Я не поняла его.

— Нами?

Он кивнул.

— Да. Понимаешь, я не лучше тебя. Помнишь тот первый вечер, когда мы встретились?

Я подумала.

— Да, конечно. Вечеринка на крыше. Вы с Джаспером пришли пораньше, чтобы забрать нас и прервали наши танцы.

При этом воспоминании румянец углубился. Он получил первое впечатление обо мне, когда увидел меня посреди танца, на стуле, крутящую попой.

— М-м-м. Помнишь, как мы зашли?
— Да. Вы прокрались через задний двор и нашу террасу, потому что излишне любопытны, а потом ты позвал нас через стеклянную дверь, сильно всех смутив.
— Очень хорошо. Но, так как ты танцевала в этот момент, то не заметила, что я прошел через террасу и забыл, что нужно делать, потому что увидел тебя. Я влетел прямо в вашу дверь, потому что смотрел только на тебя. Джаспер потом несколько недель дразнил меня. — Эдвард улыбнулся и придвинулся так близко, что я ощутила на себе его дыхание. — Видишь, Белла, мы оба при первом взгляде друг на друга забыли, что делали.

Я улыбнулась, и он наклонился ко мне, нежно целуя.

— Думаю, я понял, что серьезно влюбился в тебя в ту ночь, когда мы спали в крепости, — с улыбкой признался он, и я тоже улыбнулась при этом воспоминании.
— Правда? Почему? — думаю, что я поняла еще до этого, хотя и не позволяла себе признаться.
— Потому что кое-кто говорил во сне. — Эдвард наклонился и опять поцеловал меня, но я не ответила, поскольку пребывала в шоке и не могла пошевелиться. Я совсем забыла про это. Меня так давно никто не поддразнивал этим, а Эдвард никогда не говорил, что слышал меня. Я думала, что, может быть, наконец переросла детские привычки.
— Что это означает? — ужаснулась я.

Он засмеялся, но не так, как обычно.

— Той ночью ты уснула первой, потому что мой мозг не переставал думать о тебе и моих чувствах, и я только начал засыпать, когда ты произнесла мое имя.

Мои глаза расширились. Все плохо.

Эдвард улыбнулся сильнее.

— Ты говорила так четко, что мне показалось — ты проснулась. Я сел, чтобы выслушать тебя, но ты несколько минут молчала. Я уже начал думать, что сошел с ума во время моей внутренней битвы, так что закрыл глаза. А потом я услышал, как ты пошевелилась, опять пробормотала мое имя и слово «навсегда».

Я простонала, а он хихикнул.

— Белла, это было потрясающе. Я еще никогда не испытывал такого ощущения, как когда услышал мое имя в сочетании с этим словом. Я наслаждался им, а потом меня затопила вина. Почему мне стало так хорошо? Я не понимал. Ты повторила это еще пару раз, а потом замолчала. Той ночью я очень мало спал.

Он вздохнул, а я опять простонала.

— О каких еще ночных разговорах я должна знать? — Эдвард быстро поцеловал мои надутые губы и вздохнул еще раз.
— Ну да, было еще несколько.
— Рассказывай. — Лучше уж узнать обо всем сразу.

Он опять рассмеялся.

— Была еще ночь после твоего дня рождения, когда мы спали на кровати Элис. Я опять долго не мог уснуть из-за своих конфликтующих мыслей. — Эдвард качнул головой при этом воспоминании. — Ты начала бормотать «моя вечеринка… остановите собаку… торт». Это было очень мило. Потом ты четко произнесла мое имя и добавила «не уходи». Это почти разбило мое сердце. Мне стоило больших трудов не лечь рядом с тобой и сказать, что я не собираюсь уходить.

Не знаю, я сильнее смущалась или злилась. Я смотрела на него и впитывала любовь, какой прежде не видела. Коснулась его лица, и он склонился к моей руке, поворачиваясь, чтобы поцеловать ладонь.

— Было еще несколько раз, но там ты только повторяла мое имя, а потом что-то, что я не расслышал.
— Думаю, все не так плохо. Клянусь, что Роуз услышала намного больше интересного за последние восемь месяцев.

Мы оба рассмеялись, и я вернулась в прежнюю позу. Ночь казалась почти ирреальной за исключением того, что чувствовалась слишком правильной, чтобы быть фальшивой.

— Расскажи мне еще. Что-нибудь, что я не знаю, — попросила я, глядя умоляющими глазами.

Он подумал с секунду и начал говорить.

— Когда я уезжал в туры и в Форкс, то чаще обычного носил свою малиновую толстовку. — Он посмотрел вниз и поиграл с одним из шнурков перед нашими лицами. Потом посмотрел мне в глаза и криво улыбнулся. — Потому что она пахла тобой. Ты спала в ней перед нашим отъездом.

Я засмеялась, он взял мою руку и поцеловал ее.

— Вот почему я все время носил ее, и вот почему ты единственный человек, которому я давал ее поносить. Частичка тебя осталась на ней. — Мы улыбнулись. Сегодня всю ночь мы улыбались как дурачки.

— Вот поэтому мне нравится ее носить. Мне кажется, она пахнет тобой. — Приподнявшись, я поцеловала его в щеку, и Эдвард вздохнул.
— Что еще? — хотела я узнать.
— Понимаешь… Когда мы пошли на то кино, ну, помнишь, на которое позвал Джейкоб, эту ужасную романтическую комедию… — Я кивнула, потому что помнила. — Я должен был понять знаки. Все время, пока мы сидели там, мне хотелось, чтобы это было нашим свиданием. Плохо, я знаю, потому что в то время с был с Таней, но мои мысли все время возвращались к тебе, сидящей рядом. Мы с Таней по-настоящему никогда не встречались, мы просто дружили, и потом легко разбежались. Но тем вечером, и многие следующие вечера были очень похожи на самые лучшие свидания. Я почти сходил с ума, потому что не мог расценивать их так. Я плохой.

Он отвернулся, и я не могла позволить этого. Притянула его назад и быстро поцеловала.

— Это прекрасно, Эдвард. Правда, Таня может иметь иное мнение. — Он хихикнул, но улыбка быстро пропала. — Не верю, что ты мог так думать. Это же было вечность назад. Тогда мне казалось, что я одна влюблена.

Эдвард покачал головой и склонился ко мне.

— Нет, нет, Белла. Я просто слишком боялся изменить ход событий, слишком боялся своих чувств. — Он опять и опять целовал меня. — Но вот почему я боялся самого лучшего чувства в своей жизни, не могу понять.

Он отпустил мои руки, крепко обнял меня, и я сделала то же самое.

На этот раз мы целовались долго, страстно, умиротворяющее. Поцелуй означал больше, чем все слова в мире.

— Прости, что это длилось так долго, — сказал он, упершись в меня лбом.
— Оно того стоило, — кратко ответила я и опять сократила дистанцию между нашими губами.

В середине поцелуя Эдвард засмеялся и опять уперся в меня лбом, когда я отпустила его губы.

— Если честно, я рад, что смог поцеловать тебя этой ночью. Я не хочу, чтобы ты сомневалась во мне. Мне пришлось много недель бороться с собой, потому что я не хотел, чтобы ты посчитала меня одним из этих парней.
— Одним из этих парней?
— Парней, которые говорят, что любят, а потом встречают кого-то еще и переходят к другой. Я хотел, чтобы ты видела различия между собой и Таней. Я не чувствовал различия между влюбленностью в кого-то и законченной любовью к кому-то. Я не понимал, что есть различия, — он поцеловал меня еще раз, — и большие.

Он замолчал и просто смотрел на меня.

— Надеюсь, ты понимаешь, что я не такой. Я никогда не покину тебя. Я ждал так долго в надежде, что это будет доказательством того, что я с тобой не просто под влиянием каприза.
— Эдвард, я точно уверена, что никогда не посчитаю твои чувства капризом. Я чувствую, что ждала тебя вечность, и оно того стоит! А Элис и Роуз делали ожидание еще более долгим, постоянно говоря о нем. — Я засмеялась, и он провел пальцем по моим губам.
— Хорошо. Теперь ты знаешь, как сильно я тебя люблю. — Его глаза никогда не врали мне, и теперь я видела в них любовь. Любовь, которая всегда была там. Теперь она просто более ясно читалась. Теперь она притягивала меня к себе, и я купалась в ней, молясь, чтобы он видел в моих глазах то же самое.

Вот почему взгляд на него в тот день в доме моей мамы не испугал меня после того, как она открыла мне правду. Ничего не изменилось, как я думала тогда. Я просто не осознала в тот день, что его любовь ко мне всегда находилась в нем и только ждала нужного времени, чтобы открыться.

— Знаю. Знаю. Знаю, — быстро повторила я и прижалась к нему, потому что чувствовала необходимость возобновить нашу близость.

Он отстранился и опять скатился с меня, обнимая покрепче.

— Хочешь спать? — искренне спросил он.

Спать или целовать Эдварда? Какой выбор сделала бы любая девушка?

И думать нечего.

— Нет, — четко сказала я, и он прижал меня к себе, легко смеясь. — А ты? — подняла я брови в шоке.
— Конечно, нет.

Он прижимал меня к себе и целовал лицо, опускаясь от висков к подбородку, переходя на губы и оставляя там легкие нежные поцелуи.

— Я люблю тебя, моя Белла.
— Я люблю тебя, Эдвард Энтони.

Вот это было лучшей частью дня рождения Розали Хейл.



Перевод amberit
Редактура Crazy_ChipmunK

Предыдущая глава || Следующая глава