Глава 13. Освобождение

Белла вытащила листок бумаги из кармана и прочла вслух: «Все дроны планет Федерации во время восстания, отныне и во веки веков, свободны. Любому дрону, который возьмется за оружие в защиту Федерации, будут предоставлены все права и привилегии гражданства».

Наступило долгое молчание. Эмметт заговорил первым:

— Мы не можем сделать их полноправными гражданами. Это бы означало, что они имеют право на внесение в базу данных для поиска супруга.
— Внесение в базу данных никогда не гарантировалось гражданским правом, — поправил Эдвард. — Это сугубо для плодовитых Вольтури. Мы не вводим туда граждан других рас или старых для деторождения Вольтури.
— А как насчет права голоса?
— Я верю во всеобщее избирательное право, — сказала Белла. — Но я полагаю, это зависит также оттого, в какой стране живут люди: монархической или демократической.
— Избирательное право? — моргая, спросил Эмметт. — Ты имеешь в виду, что хочешь распределить страдания равномерно между всеми?
Белла заинтересовалась, было ли дело в неисправности чипа Эмметта или же в его умственных способностях.
— Нет, избирательное право значит «позволять». Ты можешь увидеть надпись на статуи Иисуса, которая стоит перед детской больницей: «Позвольте маленьким детям подойти ко мне».
— Ох! — вырвалось у Эмметта. — Сейчас эта цитата приобрела намного больше смысла.
Карлайл в задумчивости потирал подбородок.
— Белла, чего ты пытаешься добиться этим постановлением?
— Очевидно же: начать освобождать дронов, однако я подумала, что, борясь вместе с нами, они могли бы помочь подавить восстание.
— Значит, они — пушечное мясо, — сказала Роуз.
— Что? Нет! Господи, нет! Это не то, что я имела в виду.
— Но так обстоят дела на самом деле, — ответила Роуз. — Подумай об этом, Би. Ты приказываешь этим безоружным людям противостоять своим угнетателям. Что, как ты думаешь, произойдет? И даже если им удастся выиграть в борьбе, куда они пойдут? Как они будут жить? Не похоже, что они могут найти работу.
— Будет ли это предложение по гражданству распространяться на остальные восемь планет? А если владельцы дронов захотят остановить их? — спросила Эсми.
Белла обреченно опустила руки.
— Я… Я не уверена. Есть некоторые детали, которые нужно доработать. — Она потерла виски. — М-да, думаю, надо выпить.
— Я принесу тебе воды, — предложил Джаспер, стремясь быть полезным.
Белла усмехнулась.
— Я имела в виду что-нибудь алкогольное, и это была шутка.
— Я могу налить тебе вина, если хочешь.
Белла не пила вина с момента прибытия на Вольтерру. Эдвард не пил, поэтому поблизости никогда не было ничего, что она могла бы попробовать.
— Да, я была бы не против бокала вина, — сказала Белла. А почему бы и нет?
Элис окликнула супруга, отступая назад.
— Да, благодарю за то, что спросил, хочу ли я тоже.
Он обернулся и окинул ее озадаченным взглядом.
— Но я не спрашивал тебя.
Роуз фыркнула.
— В том-то и дело, придурок. Господи, эти ребята воспринимают всё так буквально.
— Просто иди и принеси Белле выпить. Во всяком случае, я не хочу, — сказала Элис и, откинувшись в кресле, с недовольством скрестила руки на груди.
— Тогда почему ты сердишься? — спросил Джаспер.
— Просто уйди! — закричала она.
— Элис, я не думаю, что он понимает, что сделал неправильно, — мягко сказала Белла. — Может быть, тебе следует объяснить...
— А может быть, тебе следует заткнуться.
Эдвард зарычал на Элис, а Роуз сказала:
— Следи за своими словами!
Элис выглядела шокированной, закрывая рукой рот.
Белле словно отвесили пощёчину.
— Мне очень жаль. Я не хотела... — Элис замолчала, глядя на сцепленные руки.
— О, Господи, Белла, мне очень жаль. Я не это имела в виду.
— Я знаю, — сказала Белла. Она потянулась и взяла руки Элис в свои.

Джаспер возвратился с бокалом вина, но не типичного, в форме кубка, а в виде высокого цилиндрического стакана. Белла опьянела бы, выпей она всё до дна. Она вежливо поблагодарила его и сделала глоток. Вау! Это великолепно. Гораздо лучше того вина, что ее родители имели привычку предлагать на вечеринках. Оно было сухим и кислым, с крепким вкусом алкоголя, по общему мнению, фантастическая вещь, но в глубине души Белла всегда думала, что это ужасно, и гадала, сколько людей пили это, просто притворяясь, что оно им нравится, только чтобы показать, что у них утонченный вкус. Белле понравилось это вино. Оно было светлым и сладким, пикантным, больше похожим на сокосодержащий напиток. Она не могла почувствовать даже привкуса алкоголя. Девушка сделала еще один большой глоток.

— Белла, как мы будем защищать освобожденных дронов? — спросила Эсми. — Я не хочу видеть эксплуатацию и жестокое обращение, как это было с рабами после Гражданской войны в нашем мире.
— Мы должны также учитывать и то, что будет резкий приток работников на рынок труда, — сказал Эдвард. Он делал пометки в своем электронном блокноте. — Я думаю, мы можем ожидать, что это приведет к снижению заработной платы, по крайней мере, в ближайшее время.
Спрос и предложение. Белла задумалась и внесла свою лепту.
— Возможно, мы могли бы снизить возраст выхода на пенсию или что-нибудь, чтобы компенсировать это?
Эдвард кивнул.
— Это стоит рассмотреть. Я завтра поговорю с министром финансов.
— Как это отразится на пенсионном фонде? — поинтересовался Эмметт.
Белла вздохнула. Сначала эта затея казалась такой простой. Освободить рабов. И после этого мы все будем жить долго и счастливо. Конец. Она вспомнила историю о ряби на пруду, которую Таня рассказывала ей сегодня. Она начала думать в этом направлении, принимая во внимание последствия своих действий, потому что ее поступок пройдется по всему обществу, потенциально влияя на миллионы людей. Девушка сделала еще один глоток вина.
— Первое, что касается охраны, мы не можем предложить что-нибудь Лапуш, пока не вернем контроль над планетой. Во-вторых, дроны должны быть автоматически поставлены в известность о таких вещах, как законы о минимальной заработной плате, верно? Много злоупотребления испытали на себе афроамериканцы, потому что в нашей стране в некоторых областях существовало беззаконие, но никто не принимал для них закон. Мы должны четко заявить, что будем стоять на страже закона.
— Люди разозлятся, если их дроны сбегут, чтобы стать солдатами, — сказала Роуз. — Ты должна продумать способ возмещения владельцам, если мы будем поощрять бегство их ценного имущества.
Белла никогда не замечала, что голос Роуз напоминал эхо. Она сделала еще один глоток и постучала по краю бокала. Звук вышел чудовищным. Белла осмотрелась, но никто, казалось, не заметил.
— Возможно, некоторые формы налоговых сокращений будут усреднены за несколько лет, — сказал Эдвард. — Черт возьми, ничего смешнее в жизни она еще никогда не слышала. Белла фыркнула. Он казался таким серьезным. Белла разразилась звонким смехом, смеясь всё сильнее при взгляде остальных. И, что ещё забавнее, они, казалось, не замечали, что цвета их одежды сливались с их кожей.

Эдвард взял у нее бокал и принюхался.

— Джаспер! Ты дал ей лиска!
Джаспер кивнул.
— Я подумал, что она заслуживает самого лучшего.
Эдвард вскочил на ноги и бросился к стенному коммуникатору, нажимая тревожную кнопку.
— Люди не могут пить лиска.
— Ты этого не знал? — спросил Эмметт Джаспера. — Об этом говорится в твоем справочнике по заботе и питанию людей. Он сунул руку в задний карман и вытащил свою сильно потрепанную копию. — Ты что, не читал?

Джаспер запаниковал. Его хвост со свистом рассек воздух. Белла была поражена увиденным, потому что это выглядело так, словно у Джаспера сто хвостов, разложенных веером, как у павлина. Лицо Эдварда попало в поле ее зрения. Он что-то говорил ей, но его голос был слишком медленным, чтобы она могла понять. Он выглядел печальным и испуганным, и она задавалась вопросом почему.

— У тебя такие красивые глаза, — сказала она. — У Несси твои глаза.
— Белла! Белла! — Его голос эхом разнесся на тысячи миль.

Белла села, оглядевшись в замешательстве. Она лежала на теплом залитом солнцем лугу. Бабочки порхали в высокой траве, и девушка могла слышать шум ручья, журчащего неподалеку. Она огляделась вокруг и увидела… себя… сидящую под деревом и читающую книгу. Белла встала и подошла, чтобы встать в тень дерева. Другая Белла подняла глаза и улыбнулась.

— Привет, Изабелла!
— Кто ты? — спросила Белла и затем чуть не рассмеялась, задавая вопрос в экзистенциальной манере своему зеркальному отражению.
— У меня много имен, — сказала женщина. — Я даже именуюсь тобой в данный момент, так что смотри. Иди сюда и присядь на минутку. Я хочу поговорить с тобой.
Белла опустилась на траву.
— Ты… ты Богиня?
Другая Белла пожала плечами.
— Может быть. Также может быть, что я лишь плод твоего излишне активного воображения. Самое интересное заключается в том, что так или иначе ты никогда не будешь знать наверняка. Как и большинство людей, если тебе понравится то, что я скажу, ты назовешь это «предвидением», а если не понравится, то сможешь прогнать это, как безумный сон.

Строчка из стихотворения Уильяма Блейка, о котором она думала раньше, всплыла в ее сознании: «Неужели та же сила и Ягнёнка сотворила?» [прим. беты: строчка из стихотворения «Тигр» — отсылка к стихотворению Уильяма Блейка «Ягнёнок», в котором, как и в Песнях Невинности и Опыта поднимается один и тот же вопрос: неужели Господь Бог и в этом замешан?]

Другая Белла рассмеялась, как если бы могла слышать ее мысли.

— Ты предпочла бы, чтобы я явилась как мужчина с длинной седой бородой?
Она вытащила яблоко из сумки на боку и, обхватив ладонями, предложила его Белле.
— Хочешь?
Когда бог предлагает вам яблоко, вам лучше взять его. Белла взяла фрукт и поблагодарила Другую Беллу, вгрызаясь в хрустящую кожицу яблока. Оно было вкусным, сладким и холодным.
— Впереди тебя ждет долгий и трудный путь, Изабелла. — Другая Белла натирала собственное яблоко о рубашку и с наслаждением надкусила его. — М-м. Я люблю эти вещи. Не могу найти их на Вольтерре. — Она откусила еще кусок и, жуя, продолжила говорить. — Тебе нужно верить, что это твой человек.
— Я доверяю ему.
— Не совсем. И также не помешало бы немного веры в себя.
Белла потеребила яблочную кожуру и промолчала.
— Твое сердце на верном пути. Ты хочешь, чтобы было правильно и хорошо, но эти вещи никогда не даются без труда. Они часто имеют страшную цену. Ты готова заплатить ее?
Белла вздрогнула, несмотря на теплый летний день. Легко — иметь мечты и идеалы, но страдать ради них самой? Согласна ли она жертвовать ради свободы дронов, даже не зная, что именно ей придется вынести?
— Да, — сказала она.
Другая Белла усмехнулась:
— Хорошая девочка, — сказала она с набитым яблоком ртом. — Теперь иди.
Она взмахнула рукой, и Белла полетела, вращаясь и падая. С судорожным вздохом она приземлилась в свое собственное тело.

— Белла, ну слава Богу, — плакала Элис.

Девушка приподняла голову и осмотрелась, заметив над собой лицо Эдварда, его глаза были полны любви и беспокойства. Ее голова покоилась на его коленях. Несси сидела на плече Эдварда и наблюдала за своей матерью, нервно жуя собственный хвост. Вокруг дивана стояли Эсми, Карлайл, Роуз и Эмметт, смотря на нее с выражением ужаса.

— Как долго я пробыла в отключке? — спросила Белла, заставляя себя принять сидячее положение.
— Ты не была, — сказала Элис. — Ты просто застыла и начала нести чушь про яблоки.
— Ты была под кайфом, — проговорила Роуз.
— Доктор здесь, — объявил Джаспер, теребя хвост в руках.
— Хорошо, — сказал Эдвард. — Убирайся.
— Эдвард, мне очень жаль, я не знал…
— Пошел. Вон. — Эдвард указал на дверь.
Джаспер бросил отчаянный взгляд на Беллу и затем вышел из комнаты, его плечи ссутулились, а хвост волочился по полу.
Элис, казалось, и не заметила, что он ушел. Она крепко обняла Беллу.
— Мы так беспокоились!

Белла открыла рот, чтобы ответить, и вино выбрало именно этот момент, чтобы покинуть корабль. Эсми быстро схватила ведро, а Элис побежала за влажным полотенцем. Беллу рвало снова и снова, и это вызывало в памяти девушки неприятные воспоминания о первых неделях беременности. Когда приступ, наконец, прошел, она опустилась назад, ослабевшая и дрожащая. Розали приказала Эмметту повернуться к ней спиной и помогла Белле надеть чистую тунику. Ирония состояла в том, что Роуз, наверное, была заинтересована в обнаженном теле Беллы больше Эмметта.

Доктор просканировал Беллу и объявил ее здоровой. Он посмотрел на стакан, стоящий на столе, там не было половины содержимого, и сказал, что хорошо то, что она вовремя остановилась. Он дал ей проглотить несколько меловых таблеток, которые, по его словам, поглотят остатки лиска в ее организме.

— Благодарю вас, доктор… — Белла резко остановилась, смущенная тем, что никогда не узнавала его имени, несмотря на то, сколько раз он ее посещал.
— Всегда пожалуйста, Императрица.

Он поклонился и вышел, тактично не обращая внимания на то, что она прервала предложение.

Эдвард спросил у Элис, сможет ли она позаботиться о детях, и понес Беллу в их гнездо. Он медленно поднялся вместе с девушкой, обхватывая ее тело так, словно боялся, что она в любой момент выскользнет из его объятий. Белла слышала, как открывается и закрывается дверь, когда остальные уходили.

— Эдвард, я должна тебе кое-что сказать… — голос Беллы был тихим и нерешительным, пока она описывала увиденное.
Он думал об этом довольно долго.
— Ты думаешь, это было реально, Белла? Думаешь, Богиня на самом деле говорила с тобой?
— Я думаю, более вероятно, что это было только мое собственное подсознание, говорящее то, что мне необходимо было услышать. Так или иначе, это помогло мне принять решение. Я хочу сделать это. Я хочу освободить дронов на Лапуш и рекрутировать их в нашу армию. Думаю, именно это и нужно сделать.
Эдвард поцеловал ее в лоб.
— Тогда мы сделаем это.



Наутро они встретились с Феликсом, министром финансов, который оказался для Беллы первым непривлекательным Вольтури. Он был худым, на грани истощения, а его бедный хвост почти облысел оттого, что он нервно выдергивал из него волосы. Она задавалась вопросом, страдал ли он тем же дальтонизмом, что и дроны, поскольку коричневая туника и синие брюки, в которые он был одет, ужасно сочетались друг с другом.

Когда Эдвард пересказал ему идею Беллы по освобождению дронов и предложение налоговых скидок, чтобы возместить убытки их владельцам, Феликс вздохнул и отбросил свою ручку. При разговоре он потирал глаза:

— Император, у меня просто нет средств. Любое снижение государственных налогов на данном этапе возымеет катастрофические последствия, когда мы еще не оправились от потери Лапуш. Мы уже изо всех сил стараемся оплатить наши долги, не говоря уже о том, что нам нужно сражаться в этой войне. Нам нужны корабли, но их строительство займет слишком много времени, а торговцы не готовы нам продать их за приличную цену. Я уверяю их, что не будет никакой торговли, во всяком случае, если Федерация падет, но они либо не верят мне, либо им всё равно. Мы нуждаемся в оружии. Нам нужны припасы для тех немногочисленных солдат, что у нас есть. Мы просто не можем…
Эдвард прервал его.
— Мы вновь приостанавливаем поиск супругов на протяжении всей войны.

Феликс выпучил глаза. Большая часть их бюджета была задействована в поисках супругов. Энергия, что затрачивалась на преодоление космического пространства, была колоссальной, как и та, что требуется на запуск компьютеров. (Это требовало большого количества энергии, поэтому Вольтури не использовали моторизованный наземный транспорт.) Добавьте к этому большое количество сотрудников, необходимых для запуска системы и выполнения запросов. Общая стоимость составляла около двадцати процентов годового бюджета.

— Прости меня, Император, но может наш вид позволить себе такое?
— Не будет никакого вида, если Джеймс выиграет войну, — сказал Эдвард.

С внезапной ликвидностью бюджета Феликс и Эдвард были в состоянии достичь приемлемого компромисса. Владельцы дронов получат компенсацию, если их дроны останутся служить в армии, то стоимость их дрона будет вычитаться из их налогового обязательства в течение следующих пяти лет. Они обсудили идею Беллы, касающуюся снижения пенсионного возраста, но, в конечном счете, решили повременить, пока не знали, какое влияние окажут дроны на экономику. В конце концов, Феликс отметил, что множество людей получат выплаты, значит, будет больше денег, потраченных в магазинах, создавая новые рабочие места.

Прежде чем они ушли, Эдвард повернулся к Белле и спросил, может ли он занять у нее деньги, чтобы купить корабли.

— Какие деньги? — удивленно спросила Белла.
— Личная казна Императрицы, — объяснил Эдвард. — Я не смогу вернуть всё сразу, но…
— Подожди, у тебя всё это время было достаточно денег, чтобы купить корабли, но ты не воспользовался ими? — Ей захотелось очень сильно ударить его по голове. В мыслях она советовала самой себе запастись терпением; в конце концов, Эдвард не думал как землянин, и то, что казалось ей «здравым смыслом», иногда не приходило ему в голову.
— Это твои деньги, Белла. Я не могу тратить их без твоего разрешения.
— Ты должен был спросить меня раньше, — упрекнула Белла. — Используй их. Мне они не нужны. Не в таком количестве.
— Они накапливались с момента смерти моей матери. — Эдвард выглядел несколько смущенным. — Белла, если со мной что-нибудь случится, я хочу, чтобы ты и дети были обеспечены.
— Не говори так. Ничего с тобой не случится, — решительно проговорила девушка, словно могла осуществить это силой мысли. — Кроме того, я могла бы продать одно ожерелье и смогла бы содержать нас на выручку в течение нескольких лет.
Не стоило так говорить. Кончик хвоста Эдварда поник.
— Ты хочешь продать мои подарки?
— Только если это будет абсолютно необходимо, ради детей, — заверила его Белла, и он, казалось, немного успокоился.

Они потратили оставшуюся часть дня на «семейное время», свернувшись в гнезде и играя с детьми. Эдвард сказал, что выделить время детям было очень важно, но из того, что она знала о его родителях, девушка сомневалась, что его самого баловали вниманием. Но они оба имели твердое намерение не повторять ошибок своих родителей. Несси и маленький Карлайл, а также Виктория будут знать, что они любимы.

Малыши уже вот-вот должны были начать ходить. Он делали осторожные шаги, пытаясь удержать равновесие, и этим сильно поражали Беллу, потому что они до сих пор были размером с рулон бумажных полотенец. Эдвард сообщил, что их «разговорные» чипы будут установлены только тогда, когда их мозг будет достаточно развит. Первый год жизни ребёнка Вольтури характеризовался быстрым развитием, и по его окончании они будет мыслить так же, как пятилетние земные дети, хотя их тела всё еще будут крошечными.

Эдвард держал Несси на вытянутых руках и крутил вокруг, делая «самолетик», тем самым вызывая ее восторженный визг. Маленький Карлайл и Виктория скрутились калачиком в объятиях друг друга на животе Беллы. Она задумалась, что придется делать с ними, когда настанет пора идти в школу. Несси, безусловно, преуспеет в занятиях по государственному праву и боевых навыках, но Белла сомневалась, что она захочет уроки по «доставлению удовольствия женщинам» и, если у девочки выявится собственнический характер, как и у большинства Вольтури, то она запретит посещение таких занятий и Карлайлу.

— Я получил предложение от короля Пор Танджелеса, — сказал Эдвард. — Я уверен, что уже знаю, каким будет твой ответ, но, думаю, мне следует обсудить его с тобой.
— Что за предложение?
— Он хочет, чтобы Несси вступила в брак с его сыном, объединяя наши королевства под его правлением.
— Но она Вольтури, — протестовала Белла. — Она не может выйти замуж за кого-то, кто всего лишь ей под стать.
— Его не заботит, любит ли Несси его сына, — тихо сказал Эдвард. — Их счастье не является его основной мотивацией.
— Будут ли они совместимы? — спросила Белла. — Неужели она сможет иметь от него детей, не будучи настоящей парой? Альфу Вольтури возбудить могла только его пара, и Белла предполагала, что с женщинами будет также, но с другой стороны, возбуждение не было необходимостью для того, чтобы женщина забеременела. Белла содрогнулась при мысли, что ее дочь вынуждена подчиняться человеку, который никогда не сможет угодить ей, никогда не сможет сделать ее счастливой.
— Несколько женщин Пор Танжелеса были связаны с Вольтури, но их было немного. Я не знаю, сможет ли Несси забеременеть или нет. Есть старые рассказы о принцессах, что были пленены и принуждены к супружеским отношениям, но я понятия не имею, появлялись ли когда-нибудь дети в этих браках. — Эдвард привлек свою дочь вниз, чтобы она устроилась на его груди, и обнял ее. Несси замурлыкала и, зевнув, свернулась калачиком, чтобы вздремнуть. — Он предложил поддержать нас в борьбе против повстанцев. У него очень богатое королевство, привыкшее к войне. У них есть суда, оружие, солдаты, и он дал бы нам всё это, если бы мы согласились на бракосочетание.

Белла закрыла глаза. Теперь она поняла, что за напряжение присутствовало в его голосе. Если бы они объединились с Пор Танжелесом, то война могла бы закончиться быстрее. Были бы спасены тысячи жизней.

— Если бы я был тем, кому пришлось пожертвовать личным счастьем ради моего королевства, моего народа, я пошел бы на это, — тихо сказал Эдвард. — Это убило бы меня, но я бы сделал это. Но я не могу так поступить с Несси. Не могу отказаться от ее жизни.
— Мы боремся за прекращение рабства, — согласилась Белла. — Мы не можем сделать этого, согласившись продать нашу дочь в рабство.
— Я стараюсь верить, — сказал Эдвард. — Я стараюсь верить, что Богиня поможет нам.
Белла не ожидала божественного вмешательства, но ничего не сказала Эдварду.

Они оба подпрыгнули, когда раздался стук в их дверь. Эдвард застонал и встал, положив дремлющую Несси на подушки рядом с Беллой. Ворча, он пошел открывать дверь. Несколько слов долетело до Беллы: «...надеюсь, это нечто важное...»

Элис стояла по другую сторону двери, слезы текли по ее щекам.

— Я знаю, что вы двое не мои свидетели, но я могу попросить здесь убежище?
Эдвард удивился, но отступил, пропуская девушку.
— Что произошло? — закричала Белла, выпрямляясь и сдвигая детей, которые плюхнулись на подушки. — Ты оставила Джаспера?
Элис всхлипнула и спрятала лицо в ладонях. Белла подошла и крепко обняла ее, успокаивающе выводя круги на спине и бормоча ласковую чепуху, пока Элис не успокоилась достаточно, чтобы говорить.
— Мы ужасно поругались, — сказала Элис и икнула, вытирая лицо платочком, который предложил ей Эдвард. — Всё началось, когда я сказала ему, что устала от его жадности относительно Виктории, когда она и маленький Карлайл находятся у нас. Он не позволяет мне кормить ее или купать, или даже взять ее на улицу, чтобы отвести на горшок. Он сказал, что она — подарок Богини и что если не заботиться о ней должным образом, то Богиня может забрать ее. И я сказала: «Ты не доверяешь мне заботиться о ней как следует?» И он не ответил!
— Мне очень жаль, — тихо сказала Белла. — Но многие молодые отцы…
Элис покачала головой.
— Спасибо за попытку, но всё гораздо серьезнее. А затем мы спорили о тебе, Белла. Я сожалею, но ничего не могу с этим поделать. Я знаю, что он не испытывает к тебе романтических чувств, но я не могу просто так стоять, когда он следует за тобой по пятам, словно щенок, цепляющийся за каждое твое слово. Я не могу... я не могу так жить. — Элис снова начала всхлипывать.

Стук в дверь раздался снова, и Белла, поймав взгляд Эдварда, указала подбородком на дверь. Конечно, это был Джаспер, и Таня поднялась с колен у двери и встала позади него с оружием на изготовке. Джаспер выглядел несчастным, что почти заставило Беллу пожалеть его. Эдвард, по-видимому, испытывал гораздо меньше сочувствия.

— Нет, тебе не позволено войти. У Элис здесь убежище. Белла и Элис, может быть, и не связаны кровным родством, но они сестры по велению сердца, а значит, мой дом всегда будет ее кровом в случае необходимости.
— Элис, пожалуйста, — звал Джаспер, заглядывая в комнату через плечо Эдварда, чтобы увидеть свою супругу. — Пожалуйста, позволь мне попытаться сделать всё правильно. Я очень сожалею, что причинил тебе боль.
Элис приподняла подбородок.
— Нет, Джаспер. Я сказала тебе о своих чувствах, и ты проигнорировал меня. Так что считай это моим манифестом об Освобождении.

---

Перевод: Mussonka
Работа над главой и редакция: Rara-avis

---

Дорогие читатели, я сегодня обновила список ПЧ и, возможно, кому-то из вас не пришли оповещения. Если в них все еще есть необходимость, сообщите мне об этом.