— Двенадцать мужчин? — переводчик, он же водитель грузовика, подтвердил у Феликса количество человек в группе, после чего передал информацию администратору в отеле Мюнстера.

Я скосила глаза на стоящего рядом брата.

— Практически уверена, что я не мужчина, — шепнула я.

Эммет, ухмыляясь, ткнул меня локтем под ребра.

— Заметила, как его никто даже не поправил?

— Кретин.

— Я только говорю правду, Вонелла. Ты, в общем-то, парень, — засмеялся он. — Только Эдвард считает тебя симпатичной, и у тебя действительно милая прическа.

— А ты, в общем-то, идиот, — пихнула я его в ответ локтем. — Придурок. Но спасибо за комплимент про прическу.

Эммелина, громче засмеявшись, закинул потную руку мне на плечи, пока мы шли за Кристофом, нашим гениальным переводчиком, по коридору, ведущему к нашим номерам.

— Хочешь сходить перекусить в том ресторанчике, который мы проехали по дороге сюда?

Кивнув, я остановилась у двери, за которой, по словам Кристофа, находилась моя комната. Конечно же, он пошел дальше, но Эдвард остался со мной.

— Принцесса.

— Модняк, — расплылась я в улыбке, открывая дверь, чтобы пройти внутрь.

Зайдя за мной, он кинул сумку у двери.

— Я скучал по тебе сегодня.

— Я тоже, — произнесла я, кидая свою сумку рядом с его и обнимая парня. Весь день он был занят: два интервью с немецкими журналами, телевизионное интервью, затем репетиция с таким ужасным оборудованием, что на нее ушло больше времени, чем обычно. Мы виделись после пробуждения, за завтраком и затем мельком в течение дня. Я провела день, гуляя по Принцельмаркет, затем мы с Джеймсом зашли в музей Пабло Пикассо, после чего отправились раскладывать товар.

И как мне пережить разлуку с ним через несколько дней? Быть разделенной с ним не только дверьми и поклонниками, но еще тысячами миль и горами? Сердце ныло от одной мысли об этом.

— Я так устал, — пробормотал он, целуя меня в нос. — И горло начинает болеть.

Я поморщилась.

— Я собиралась перекусить с Эмом, хочешь, принесу чего-нибудь?

Эдвард, вздохнув, кивнул.

— Пожалуйста. Только еду. Я в душ и потом прилягу…

— Голым? — уточнила я, шевеля бровями.

— Для тебя что угодно, — засмеялся он.

Оставив на его губах еще один поцелуй, продлившийся десяток лет, я поцеловала его шею и начала отходить к двери.

— Позвони Эму, если я понадоблюсь, хорошо?

— Обязательно, — фыркнул он. — Дешевка.

Все еще критиковал меня за то, что я отказывалась включать мобильный, избегая счета за роуминг. На что я лишь пожала плечами и вышла из номера. Эммет ждал меня в конце коридора, держа руки в карманах своих свободных шортов. Брат, завидев меня, приглашающе махнул мне, после этого мы вышли из отеля и направились в ресторан.

— Ты в порядке? — поинтересовалась я.

Его отросшие кудряшки качнулись с кивком.

— Я все еще чувствую себя дерьмово, и мне уже хочется вернуться домой.

— В Сиэтл? — сомневаясь, что Эм теперь считал Форкс домом, я решила уточнить.

— Да, но я все равно хочу заскочить к маме с папой, — открыв дверь передо мной, он прищурился. — Ты уже придумала, что будешь делать после возвращения?

— Нет, — простонала я.

— Никаких идей? — словно он мне не поверил. Обычно у меня всегда ко всему был готов план. За исключением отрезка до конца моей жизни, который начнется через четыре дня.

— Ни одной, — вздохнула я.

— А что с Эдвардом? — тихо и осторожно поинтересовался он.

Мы с Эмом на самом деле особо не обсуждали ситуацию с Эдвардом. Это было странно, во всяком случае, с братом. Тому было известно о моих чувствах, благодаря той способности, которая называлась шестым чувством. Именно Эммет первым еще тогда сказал о взаимности моих чувств, но все же. Я знала, что намерения Эдварда искренние и настоящие. Но это никак не отменяло факта, что будущее пугало своим обилием различных вариантов.

— Он собирается приехать через неделю после возвращения.

— Ха, — Эммелина вскинул бровь.

— Что?

Он медленно пожал плечами.

— Это… скоро.

— И?

— И хорошо, — выдохнул он с небольшой улыбкой. — Я рад, Вонелла. Парень считает тебя лучшей на Земле, и я этому рад, — на глаза навернулись слезы, и он сильно дернул меня за хвостик. — Рыдать запрещено.

— Ты. Любишь. Меня.

Застонав, брат отвернулся.

— Да, люблю, тупица. Это мой хороший поступок года.

Смеясь, я двумя руками сжала его бицепс.

— Спасибо, Эм. Хорошо, что ты пригласил меня с вами на гастроли.

Эммет, притворяясь больным, сунул палец в открытый рот.

— Поверь мне. Мы все знаем, как ты благодарна, что поехала в тур, грязная потаскушка.

Мой удар в живот его не удивил.

— Ну, вы, голубки, разберетесь. Я некоторое время не буду ездить на гастроли, но тебе будут более чем рады, когда придет время следующего тура.

Радуясь его предложению, я кивнула, но мысленно сомневалась, что соглашусь поехать так скоро. К тому же если мы с Эдвардом оба разъедемся, то никогда не увидимся. Что-то внутри меня подсказывало, что эта фигня на расстоянии дастся нелегко.

Но не все в жизни должно доставаться с легкостью, так?



— Почему ты выглядишь так, будто снова узнала, что тот парень из NSYNC гей? — спросил Райли громким шепотом. Золотые Гиганты играли на сцене одну из моих любимых песен. Рай, Эммет и Джейк шлялись по залу, болтая с фанатами из Антверпена.

Я вспомнила: он действительно был рядом, когда я узнала о том, что Лэнсу Бассу, который давно нравился мне, не нравились женщины. И это вроде как сломило меня. Немножко.

— Грущу, что тур заканчивается.

Знающе мне улыбнувшись, он пожал плечами.

— А было довольно весело, не так ли?

Я кивнула.

Райли глупо мне улыбнулся.

— Тебе повезло съездить на гастроли с самыми привлекательными мужчинами всего прогрессивн…

— Думаю, это преувеличение.

Он нахмурился.

— Повидала мир. Лично увидела кенгуру…

— И как он тебя пнул…

— Видела, как твой брат подкатил к тому трансгендеру…

— Уверена, это был ты, — сморщилась я, и он не потрудился подтвердить или опровергнуть мое заявление.

— Посетила кучу скучных музеев…

Я застонала. Райли считал все, что не включало в себя выпивку, скучным.

— И ты встретила своего жучка-обними-бочка, — проворковал он, по-идиотски часто моргая.

Мое выражение лица сменилось на скучающее.

— Ты кое-что забыл.

— Как Джеймс порвал штаны в Стокгольме?

— Неа.

— Как Феликсу и Джейку отсосала одна девчонка с разницей в час?

Меня затошнило от этого воспоминания. Им обоим было противно. Больше Феликсу, потому что он был вторым, но… да. Омерзительно.

— Нет.

— Что тогда? — прищурился Рай.

— Как я ударила тебя впервые по яйцам, — с этими словами я замахнулась на заявленную область.

Смеясь, он отпрыгнул от меня.

— Боже! Хорошо, я отменил свадьбу, психопатка, — снова захохотал он, но я уже не слышала из-за громкой музыки на фоне.

Оставалась всего пара песен. После трех месяцев, в течение которых я слышала группы изо дня в день, возможно, мне удалось бы спеть каждую их песню и сыграть на инструментах по памяти. И я даже не умела особо играть. Ну или совсем, плевать.

Сердце сжалось при мысли, что это последний раз, когда я слышу их вживую, и неизвестно, смогу ли еще послушать. Радость от моего согласия горчила оттого, как неохотно я его дала. Просто понадеявшись, что это отвлечет меня от происходящего дома дерьма. Теперь мне было грустно от близившегося конца. Кто бы догадался?

— Осталась пара песен, Антверпен! Перед тем как станет быстро и тяжело, мы бы хотели поблагодарить всех вас, кто пришел на завершающий концерт нашего тура! Это были сумасшедшие три месяца с нашими друзьями из Красной Мили, которые терпели нас. Спасибо ребятам: нашему торговцу Джеймсу и, особенно, — он положил ладонь над сердцем, чуть игриво улыбаясь, — моей прекрасной девушке, самой лучшей штучке со времен изобретения кондиционеров, моей Белле, — зал взорвался, люди свистели и кричали что-то, чего я не могла разобрать. — Ребят, вы готовы?

Да!

Эдвард указал на зрителей, после чего, высоко подпрыгнув, соскочил с колонки одновременно с начавшими играть барабанами, которые открыли вторую с конца песню.

Я.

Я.

Я была лучшей со времен кондиционера, а кто не любит кондиционеры?

Когда я взглянула на Райли с, уверена, самой глупой и дурацкой улыбкой века, он сгримасничал, отчего та стала лишь шире.

Ничему, и я имею в виду, что ничему не позволю встать между мной и Модняком. Это решение пришло сейчас. Будет только он. Он конец моего начала.

Через час мы стояли на улице, пока ребята заканчивали раздавать автографы и фотографироваться, взмокшие и вонючие, как грязные носки, и я наконец-то осознала. Эдвард подошел ко мне после беседы с поклонниками и улыбнулся. Придурок знал, как я текла от него и его слов. И на нем до сих пор был сценический наряд.

— Я люблю кондиционеры, — сообщила я ему, переплетая наши пальцы, когда он уселся рядом.

Эдвард улыбнулся так же широко, как я, когда он говорил со зрителями ранее.

— Я тоже, принцесса. Я тоже.

Через двадцать четыре часа между нами окажутся тысячи миль. Но расстояние не имеет значения, когда ты любишь кого-то так, как я люблю Эдварда. Как кондиционеры. И батончики “Бейби Рут”.



— Приве-е-е-ет, — проворковала я в камеру ноутбука.

— Привет, принцесса, — изображение на экране было размыто, видимо, Эдвард передвигался по гостиничному номеру. Через секунду камере удалось сфокусироваться на красавчике. Выглядел он… ужасно. Зеленые глаза потускнели, и под ними виднелись темные мешки.

— Выглядишь дерьмово, — заметила я, отмечая про себя болезненно серый оттенок его кожи – явный признак того, что диабет сегодня не давал ему покоя.

Эдвард, вяло улыбнувшись, засмеялся.

— Ну что же, и тебя с годовщиной, красавица.

— С годовщиной! — пропищала я, на время забыв, насколько больным он выглядел.

— Прости, что меня нет рядом, — пробормотал он, ведя рукой по отросшим волосам. В последний раз, когда я его видела (две с половиной недели назад), они были привычно короткие. Но в последнее время ему становилось все ленивее педантично сбривать их. Мне это нравилось. Но опять же, я, вероятно, посчитала его красивым, подстригись он как в 80-х - настоящий знак безупречного образца.

Улыбаясь ему в камеру, я пожала плечами.

— Да ничего. Розали принесла мне подарок, — пропела я, шевеля бровями, и подняла руку, показывая классный браслет, который он прислал мне из Индонезии. — Мне нравится!

Эдвард подался вперед и уперся подбородком о руку, все еще выглядя потрясенным, но счастливым. Простое золотое кольцо на его пальце подмигнуло мне, напоминая, что ровно год назад мы в последнюю минуту решили пожениться. У нас даже не было настоящих колец на тот момент. Только мы и пара случайных людей в здании суда, которые стали нашими свидетелями, и два омерзительных кольца, случайно оказавшиеся у нас.

Мы прожили ровно два месяца в разных штатах, когда он заявил, что расстояние определенно не сработает. За шестьдесят дней он приехал ко мне три раза, и я раз скаталась к нему в Чикаго, после чего мы поняли, что не хотим быть вдали друг от друга. Мы не могли быть далеко друг от друга.

Игра в камень-ножницы-бумага по скайпу решила, что перееду я.

И я переехала.

— Я подумал о тебе, когда увидел его, — ему каким-то образом удалось мне подмигнуть, несмотря на свое паршивое самочувствие. — У меня есть еще один.

— Еще подарок?

В ответ он кивнул.

Я заохала.

— Покажи!

Выражение его лица смягчилось, и он коварно заулыбался, расстегивая первые кнопки фланелевой рубашки. Через мгновение он спустил одну часть, открывая вид на безупречную грудь.

— Ты сделал татуировку с моим именем! — выкрикнула я, наклоняясь на стуле вперед, чтобы получше рассмотреть симпатичный чудаковатый рисунок на экране. Потому что так действительно было лучше.

— Нет, я наколол имя другой моей любви всей жизни, — рассмеялся он.

— Модняк, — вздохнула я, находясь в таком глубоком оцепенении, что не смогла даже придумать ответ на его тупой выпад. Мой взгляд не отрывался на имени, навечно запечатленном на его коже. “А” заканчивалась голубкой, и мне вдруг захотелось расплакаться. — Я скучаю по тебе, — печально простонала я.

Ухмылка Эдварда вышла никуда не годной.

— Ты понятия не имеешь, как сильно я скучаю по тебе, но я вернусь домой на следующей неделе, — вздохнул он.

— Голым?

Он засмеялся.

— Определенно…

— Привет, Эдвард! — раздался из-за моей спины громкий голос Эммета.

Развернувшись, я закатила на него глаза. Последнюю неделю он жил у меня, но большую часть времени проводил с сестрой Эдварда, а не со своей любимой сестрой. После возвращения из тура Золотых Гигантов, он дал слово никогда больше не делать таких долгих перерывов между нашими встречами. И сдержал его: даже после моего переезда через полстраны Эм старался видеться со мной.

— Привет, Эм, — поприветствовал Эдвард, помахав ему.

— Мы с Беллой съели твои замороженные пончики вчера вечером, — сообщил ему брат, несмотря на то, что мы договорились не сообщать Эдварду об уничтожении его любимого перекуса, только если он не спросит. Придурок.

— Вы съели мои пончики? — ахнул тот.

— Мы съели твои пончики, — медленно и серьезно кивнула я.

— Тебе повезло, что я тебя люблю, — улыбнулся он. Пончики он любил, но меня все же сильнее.

— Знаю, Модняк, — улыбнулась я в ответ, совершенно забыв о присутствии Эммета за спиной.

— Пойду проблююсь. Удачи, приятель. Я позабочусь о твоей старой кошелке, пока ты не вернешься! — заорал Эммет и швырнул мне что-то в голову, после чего ушел из комнаты.

Закатив глаза, я рассмеялась.

— Напомни-ка, почему я влезла с ним в одно дело?

— Из-за любви к нему? — спросил Эдвард, приподняв бровь, словно тоже не мог вспомнить тех причин.

Спустя пару месяцев после переезда я все еще не могла найти работу. Эдвард предложил мне поехать с ними на гастроли продавать атрибутику, но мне нравился Джеймс. Он стал моим близким (и единственным) другом после переезда, и я знала, что он любил туры. Так что не собиралась подставлять его таким образом. Я упомянула об этом Эммелине как-то за одним из вечерних разговоров по телефону, и брат спросил, почему я не продаю вещи в сети.

Идея и немного одолженных у брата денег, потому что я отказывалась брать их у Эдварда, положили начало The Merch Girl – сайту, где я продавала атрибутику ЗГ, Красной мили и, с прошедшими месяцами и связями моих двух любимых мужчин, еще пятнадцати групп. Лучшим бонусом оказался момент “сам себе начальник”, так что я могла ездить к Эдварду на гастроли в любое время.

После первого тура с момента моего переезда мы договорились, что ни будем расставаться дольше, чем на месяц.

Этого было довольно, чтобы сделать воссоединение пылким, но не достаточно для превращения нас во влюбленных придурков, на которых мы сами закатывали глаза.

Любовь, во всяком случае, наша версия, включала в себя мелочи. Неуловимые вещи. Смех и двух наших черепашек по имени Фрэнк и Заппа. Футбол в парке неподалеку от нашей квартиры, видеозвонки по скайпу, когда мы находились на разных континентах. Компромисс и разлука друг с другом и, в моем случае, с родителями и Элис.

Но ради него это было ничто.

Перевод: ButterCup
Редактор: tatyana-gr

Спасибо всем дошедшим с нами до конца. До скорых встреч!

Будем рады видеть вас в комментариях и на форуме