Аудитория в сто человек читала слова, расставленные в виде лутрофора-слезницы³ и высвечиваемые проектором в зале. Некоторые студенты тихо посмеивались, в то время как другие краснели и ёрзали на сидениях, скрещивая ноги. Разные реакции весели Беллу во время её нарочного, хотя и тайного осмотра обитателей этой комнаты. Она не ожидала, что преподаватель использует её работу в качестве примера во время лекции по человеческой сексуальности, и была рада, что её слезница висела низко на груди, удобно скрытая свитером. Несмотря на то, что презентация отрывка проходила анонимно, девушка пребывала в уверенности, что некоторые студенты увидят её кулон и узнают в ней автора стихотворения.

На данный момент, вместе с её напоказ выставленными на экране желаниями, они знали достаточно, не зная её имени. Белла радовалась, что решила сесть в последнем ряду и распустила волосы. Накренив шею, девушка позволила вуали волос скрыть её румяные щёки. Гордость Беллы росла от осознания того, что её работу выделили.

– Это единственная работа, удостоенная мной высшей оценки за все пять лет моего преподавания этого курса. Провокационная, хотя и искренняя мольба сексуального существа, надеющегося оказаться на пороге приключения в раскрытии собственной сексуальности. Нам всем известны мифы, окружающие Аида, бога смерти и Преисподней. Персефона съедает зёрна граната, обманом предложенные им, при этом желает любой предлагаемой им смерти, когда тот незаметно похищает её в Ад. Вероятно, она открывает, что le petite mort⁴ намного лучше, чем занудство её матери Деметры, настолько расстроенной потерей своей дочери, что в припадке истерики ниспославшей на Землю первую зиму. У дражайшей мамочки проблемы с превращением дочери в женщину и покиданием родного гнёздышка. Хотя автор этой работы упоминает мать – противоположность матери, описанной в мифе. Кто из нас не отвергал свою мать в тот или иной период жизни?

Многие женщины в аудитории согласно захихикали, а затем профессор продолжил анализ стихотворения.

– Автор этой композиции просит передать контроль другому, более опытному любовнику, насладиться гармонией между доминированием и подчинением, вкусить семена и предложить свои, моля его рискнуть. Она оформила свои мысли в символическую слезу, нечто, восходящее к античности, когда греки клали сосуды со слезами в свои могилы. Давайте обсудим эту работу. Пожалуйста, поднимите руку, если вы определили…

Белла наклонилась ниже и открыла свой блокнот, притворяясь, будто записывает, уносясь мыслями прочь от слов профессора и пытаясь успокоить учащённое дыхание. Она редко получала похвалу, и слёзы подступили к глазам молодой женщины. Неосознанно Белла потянулась к груди, где покоился кулон. Плавным движением она завела его за ворот рубашки, пока никто из присутствующих не сложил два и два; тем не менее мрачное предчувствие тормошило её сознание, и покалывание на задней стороне шеи говорили ей, что уже было слишком поздно.

Глаза Беллы блуждали по лекторию и встретились с взглядом одного студента, который, как она надеялась, будет смотреть.

Он смотрел.

Расстояние не стало преградой, в то время как расползающаяся на губах Беллы улыбка невидимой тягой интриги и признания медленно подняла уголки губ незнакомца к потолку.

Белла потупила взор и сдвинула волосы вперёд, заслоняя от обзора свой румянец, голова девушки шла кругом.

Белла знала, что отчаянно хотела отделаться от своего одинокого, умственно перенапряжённого и неудовлетворённого прошлого, хотела трансформироваться в нового человека, новую женщину, которая знала себя. Это было её самым сокровенным желанием, отражённым в чувствах и в древнем мифе о Персефоне. Поэтому она и написала то стихотворение. Белла хотела, чтобы смешение распускающейся сексуальности и эротизма, медленно закипающие в её клокочущем сознании, раскрылись, и всё же она сомневалась в адекватности своих сильных желаний.

Гранатовые зёрна оказались восхитительными на вкус, хотя реальность – далека от этого.

Сомнение, что травило эротический потенциал будущего Беллы, острой колючкой пронзило её каприз.

Вытряхнув себя из депрессивных мыслей, девушка ещё раз подняла голову и, бросив взгляд, обнаружила, что улыбка мужчины стала шире, тусклый свет нисколько не приглушил белое мерцание его зубов. Его выражение опровергало, манило, дразнило Беллу его собственным признанием, так и не понимаемым им.

Пока.

Белла глянула на пустой блокнот и знающе улыбнулась себе за завесой собственных волос, надежда вновь поселилась в ней.

В конце концов, она осуществит свой неортодоксальный план.

По крайней мере, ей стоит хотя бы попытаться.



Глаза Эдварда Каллена расширились, когда он закончил читать стихотворение, демонстрируемое проектором на большом экране перед аудиторией; взгляд мужчины переместился к молодой женщине, которая уже многие месяцы владела его вниманием. Впервые он заметил её несколько месяцев назад, вбежав в зерновую Яму⁵ Чикагской торговой палаты. Длинные волосы девушки струились позади неё, когда она спрыгнула со ступенек в центр хаоса, проталкиваясь среди кричащих трейдеров, силой пробиваясь к брокеру в фиолетовом трейдерском пиджаке в центре беспорядка. Она держала свой бланк регистрации сделки перед красновато-коричневым, потным лицом трейдера, пытаясь заставить его заполнить биржевой приказ перед последним звонком.

Эдвард вспомнил её улыбку, когда приказ был успешно заполнен как раз перед окончанием торговли; как её грудь напряжённо вздымалась и опадала от лавирования в толпе тестостерона, криков и толчков. Он вспомнил, насколько живой и свежей она выглядела, и как для такой молодой женщины, казалось, комфортно и собранно себя чувствовала в такой обстановке. Он вспомнил неповторимую подвеску на её шее, как она соблазнительно лежала между красивого абриса её грудей.

Эдвард задался вопросом, что символизировал этот кулон, и почему она его носила. Гадал, почему она всегда старалась спрятать его.

Месяцами он наблюдал за ней, с обострённым любопытством восхищаясь издалека.

Она очаровала его.

Эдвард был рыбёшкой в большом пруду крупных игроков и авантюристов, преуспевающих на хаосе рынков и пытающихся сколотить свои состояния. Именно риск приобретения и потери питал его страсти и заставил выбрать такую стезю. Он процветал на столпотворении и неизвестности. После десяти лет брака и потери почти всех своих накоплений, его жена не смогла больше выносить стресс, сопровождавший скачки и падения рынка. Она не смогла больше терпеть, что их судьба приклеилась к фондовой бирже, или принять его любовь к катанию на спекулятивных волнах фортуны просто ради удовольствия.

Два года спустя после их разрыва Эдвард был благодарен своему вновь обретённому успеху на рынках, после того как вероломная сучка забрала свою жалкую долю и убежала. Он никогда не ожидал, что его недавние финансовые достижения усладят горечь развода. Даже в таком случае нельзя было отрицать, что в то время как его банковский счёт отражал его профессиональный триумф, личная жизнь Эдварда претерпевала неудачи.

Однако он готов был поспорить, что будет нечто сладкое… Белла Свон, молодая женщина, обаявшая его. Она явилась той, что тайно вынудила его взять курс по человеческой сексуальности, несмотря на отсутствие необходимости в этом для получения степени магистра бизнеса. Эдвард пошёл на риск, приняв импульсивное решение записаться на этот курс после того, как подслушал жалобу Беллы одному из трейдеров-ассистентов насчёт её курсов на следующий семестр в университете Де Поля.

Казалось, Белла не ведала о внимании, уделяемом ей Эдвардом, всякий раз как она приходила на торговую площадку доставить свои приказы. Но сейчас он полностью завладел её вниманием, так как они поддерживали зрительный контакт. Эдвард знал, что после демонстрации её стихотворения, отдалённость изменится.

Эдвард сделает от себя всё возможное, дабы узнать эту прекрасную, робкую, краснеющую женщину, вопреки их разнице в возрасте. Он посчитал, что ей не могло быть больше двадцати трёх. Теперь же он знал тайное значение её подвески, Эдвард верил, что обладал ключом к пониманию её логики – и ровно как спекуляция тиками⁶ рынка, – собирался инвестировать в новые отношения, неважно, насколько изменчивыми они могут стать. Ранее он не решался узнать её поближе, оценив большую разницу в возрасте, большой риск непостоянности и потери.

Сейчас же он знал об её желаниях, и она пересеклась с ним взглядом так робко, что он готов был пойти в ва-банк, и будь прокляты взлёты и падения.

Цена опциона⁷ – сейчас.



Белла пялилась в поток, когда сон ускользал от неё. Всплеск адреналина после демонстрации её стихотворения перед аудиторией так и не выветрился из её организма, а кайф от бессловесного обмена взглядами с Эдвардом так и не ослабел. Она краснела в темноте и тиши своей комнаты; уличный свет и звуки – единственные посетили, пронизывавшие темноту.

Девушка повернулась посмотреть на маленький свёрток, лежавший на её прикроватном столике. Она приобрела эту крошечную коробочку после первой встречи с Эдвардом. Она заметила нового великолепного трейдера в ходе очередного забега в кукурузную Яму, дабы доставить клиентский приказ, и в момент, когда его зелёные глаза встретились с её взглядом, она знала.

Её подруга Элис работала ассистентом трейдера для брокера, неподалёку от которого стоял зеленоглазый бог, и поведала Белле всё, что знала.

Разведён.

Флиртует.

Дьявольски нагл.

Бесстрашно-агрессивен в Яме.

Не боится заключать крупные сделки, несмотря на распределение риска.

Правая щека Беллы коснулась подушки, пока она думала о содержимом этой коробочки, и что она собиралась с ним делать. Несмотря на то, что она ни разу не заговаривала с Эдвардом, Белла знала о нём достаточно, чтобы позволить своему влечению мобилизовать её решение. Молчаливый обмен взглядами в лектории придал ей храбрости, несмотря на нервы.

Она надеялась, что не ошиблась насчёт него. Надеялась, что он во всех смыслах будет готов.

Во сне пчёлы были везде, жужжа и работая, перелетая с цветка на цветок, утопая в слащёных местах, перебирая пыльцу; прозрачные крылышки насекомых отражали свет палящего солнца, пока сами они счастливо гудели внутри золотого тумана лабиринта из сот её сознания. Их крылышки порхали по храмам и усыпальницам Афродиты и Персефоны, которые благоволили им, работающим и верным.

Капающий мёд, сладость, наполняющая воздух вокруг спящей Беллы; амброзия богов, дожидающаяся и манящая её тайного и знающего об этом любовника, насыщая воздух вокруг них… её мёд, ему не терпелось отведать его… надеялась она.



Она оставила свою сумочку на столе рядом с местом её супервайзора, сидевшего на границе торговой площадки. Она миновала ряд телефонных клерков, яростно писавших на приказах, которые она разнесёт разным брокерам перед звонком, оповещающем о начале торговой сессии. Нервная энергия подталкивала её к туалету, ладонь подсознательно коснулась маленькой выпуклости в кармане её форменного пиджака.

Я хочу быть женщиной, чей контроль своей сексуальности в его передаче другому заключён.

Белла закрыла дверь в кабинку и вытащила чёрные трусики. Она надела их поверх своих стройных ног, плавно введя силиконовое приспособление в форме пули в свой тугой вход, ставя устройство на место.

Девушка покраснела при мысли о бесстыдном риске, на который собиралась пойти, и от одного только этого риска она увлажнилась сильнее, чем когда-либо.

По прихоти незнакомца.

Окружённая возбуждающей, кинетической энергией торговой площадки.

Никаких обязательств, барьеров или контроля.

Соблазн жажды моей изгнан капризами другого.

На выходе из туалета Белла задрожала вокруг мягкого выступа, упиравшегося в её стеночки. Она выставила одну ногу вперёд, надеясь, что дистанционное управление её устройства работало в рекламируемом пределе двадцати пяти футов [п. п.: 7,5 метров]. По её расчётам, большую часть дня она проведёт как раз в таких пределах.

Внезапно её мысли остановились, как и её движения.

Перед ней, возвышаясь на её сумочке, лежал прекрасный гранат, его сочная красная кожура сильно контрастировала с чёрной кожей сумочки Беллы.

То было нежданное приглашение, превосходившее самые дикие мечты Беллы. Она приложила ладони к щекам, в то время как её кожа нагревалась от возбуждения, вызванного смыслом этого подарка.

Схватив свою стопку приказов у своего супервайзора, она посмотрела на большие часы, маячившие над гротообразным помещением. До звонка оставалось несколько минут, пришло время произвести доставку.



Прогнозы погоды на следующие три месяца появились вскоре после звонка, и ямы были запружены больше обычного из-за притока изыскателей, желавших нажить капитал на фьючерсах⁸ зерновых. Курьеры оставались на окраинах ям, в то время как сутолока и суматоха схлынула к брокерам в центре больших ям, держа свои приказы высоко в воздухе, а трейдеры всеми средствами добивались выгодных цен для покупки или продажи. Напряжение росло, крики оглушали, в то время как приобретались или терялись миллионы долларов.

Белла смотрела, как Эдвард поднимается по ступенькам после снижения стартовых торгов. Как только она обошла периметр и сделала шаг, начав спуск, новое падение дошло до табло с котировками акций, и суетливые изыскатели, готовые сделать быстрые деньги, схлынули к середине, где продолжалась бурная активность.

Эта активность дала Белле возможность проскользнуть Эдварду за спину незамеченной, маленькая фигурка Беллы оказалась вытесненной и скрытой сдёрнутыми пиджаками, крупными телами и руками. Эдвард стоял и кричал, подпрыгивая в воздухе, заключая сделки с брокерами внизу, хотя оказался не настолько занят, что не заметил её ладошку, скользнувшую в карман его брюк, или же миниатюрную фигурку Беллы, вжавшуюся в его спину; округлости её грудей, дразнящих его поясницу, слезницу, вдавившуюся в его позвоночник сквозь парадную рубашку и трейдерский пиджак.

Белла попыталась вытащить руку из его кармана, но левой ладонью Эдвард держал её ладонь в заложниках; в тесном пространстве движения активировали пульт, теперь находившийся в его хватке. Эдвард ахнул, когда в ответ лоб Беллы твёрдо вжался в его спину, вибрация исходила спереди юбки женщины, пульсация шла волнами в месте соединения её ног и верхней части его бедра, стоны Беллы отражались в его груди.

Белла быстро вытянула руку и отошла назад, в то время как Эдвард попытался развернуться к ней в этом хаосе, ударившись подбородком о собственную грудь, когда вытаскивал пульт из кармана, дабы разглядеть объект в своей руке.

К тому времени как его мозг зафиксировал шок от данного ему Беллой предмета, она дошла до верха Ямы и, оказавшись за пределами его досягаемости, побежала к своему трейдерскому столу.

Несмотря на окружавший его хаос и лихорадочные движения сотен кричащих брокеров вокруг него, ничто не могло сравниться с хаосом в его голове.

Невозможно было представить подарка эротичнее, только что данного ему этой молодой женщиной. Внутри какофонии горячих голов, нарушивших его неожиданное состояние возбуждения, среди тысяч толкающихся тел и богоподобных эго, он обладал властью заставить её потерять самообладание в своей руке… контролировать её отклик, где и когда, всего лишь подушечкой своего пальца.

Усмешка Эдварда превратилась в хищный оскал от ранее не испытанного кайфа такой силы. Никогда. Его взгляд дико пританцовывал от возможностей и осознания того, что Белла Свон оказалась азартной женщиной со стальными яйцами и той ещё склонностью к кинку⁹.

Все надежды Эдварда на продуктивный день по приумножению своих миллионов были забыты, и его это нисколько не волновало. Единственное, что его действительно напрягало сейчас – сила своей эрекции, и как отвердеет она, когда он будет наблюдать за оргазмом Беллы, даже не притронувшись к её коже.

Эдвард попытался незаметно привести себя в порядок, когда поднимался по высоким ступенькам к верхнему уровню Ямы, где и встал в ожидании.





Приветствую всех в моём новом переводческом приключении! На этот раз я решила немного поэкспериментировать со стилем текста и жанром, а также окунуться в эротические стихи. Я не сильна в поэзии, особенно в её «геометрии», однако надеюсь, что мне удалось передать эту красоту и лутрофор – слезница – получился.
Как вам задумка Беллы? Сумеют ли они осуществить задуманное, оставшись непойманными?.. Вкусят ли гранат или слёзы прольют? Обо всём этом можно поговорить на форуме.