- Что здесь происходит? – спросил мой отец, взглядом метая молнии. Его тон был обманчиво спокойным, и это меня дико пугало.

Я знала этот голос. Именно его он использовал при разговоре с мамой после того, как она уснула, а я решила «поиграть» с его служебным револьвером в возрасте пяти лет. Тогда я чуть не выстрелила себе в лицо, и я до сих пор помню, как думала, будто он хотел убить маму за то, что она подвергла меня такой опасности.

И сейчас он смотрел на Эдварда именно так.

- Пап, - скороговоркой произнесла я, пытаясь собраться с мыслями, - что ты здесь делаешь?
Отец перевел взгляд, полный злости, на меня, и нахмурился.

- Что я здесь делаю? Я проверяю, исполняются ли требования общественных работ Эдварда. Ну, знаешь, те, которые он обязан выполнить, чтобы не угодить в тюрьму.
Ударение на последнее слово было неловко громким. Мне стало жаль Эдварда, о котором говорили так, будто его здесь и не было. Глаза отца сузились, взгляд устремился на крепкие объятия парня, и я запаниковала.

Он же внес меня в дом, как невесту. Должно быть, это выглядит до ужаса странно.

- Это не то, чем кажется, клянусь, - выпалила я, еще сильнее жалея, что сняла огромного размера шляпу от дождя. По крайней мере, тогда мне было бы где спрятать краснеющее лицо.
Ложь приносит большее неприятностей, чем ее ценность.

Отец подходил к нам, все больше становясь похожим на разъяренного быка, готового в любой момент броситься в атаку.

- Я скажу тебе, на что, черт возьми, это похоже… похоже на то, что я надену на парня наручники и брошу его на заднее сидение патрульной машины, если никто не ответит на мои вопросы прямо сейчас. – Последние слова больше походили на рык, и я дернулась в крепких объятиях Эдварда.

Я взглянула на парня и заметила, что его зубы были столь плотно сжаты, что на шее проступали сухожилия. Последнее, чего я хотела, - это чтобы он открыл рот и атаковал отца словесно, поэтому я поблагодарила Господа за маленькое чудо, а именно – тот факт, что он может контролировать себя.

Отец до сих пор ждал ответа, поэтому я проглотила гигантский ком в горле и изо всех сил постаралась разрядить обстановку.

- Ну, я волновалась из-за того, что испорчу ковер Калленов своей мокрой обувью, поэтому Эдвард услужливо предложил занести меня в дом. – Я слабо улыбнулась, надеясь, что отец решит не опровергать мою историю и не станет устраивать сцену. Его резкий смех разрушил все оставшиеся надежды на благополучное завершение этой ситуации.

- Ты шутишь? Испортить ковер? – Отец разочарованно покачал головой, и на моих глазах выступили слезы. Я почувствовала себя худшей в мире дочерью. – Я же говорил тебе держаться подальше от этого парня, а сейчас вижу тебя в его объятиях на пороге его дома? Мне стыдно за тебя, Изабелла. Я думал, что ты умнее. Наверное, ошибался.

Я выдавила тихое «прости», стараясь сдержать поток слез, грозивший политься по щекам. Эдвард взглянул на меня, его брови сошлись к переносице. Он аккуратно поставил меня на ноги, а потом встал передо мной.

- Сэр, - произнес он, заикнувшись на этом слове, - Белла не сделала ничего плохого. Она вам не врет, клянусь.

Я выглянула из-за Эдварда и увидела, как отец угрожающе на него смотрит.

- В тот день, когда рассказанная тобой история будет для меня правдой Господней, меня похоронят под трехметровым слоем земли. – Отец потянул руку и схватил меня за рукав плаща. – Сейчас же садись в патрульную машину, мисс. Я отвезу тебя домой.

Эдвард оскалил зубы, глядя на моего возмущенного отца, а потом еще больше заслонил своей спиной. Я заволновалась одновременно об его здоровье и здравомыслии.

Если из-за этого он попадет в неприятности, я никогда себя не прощу.

Только я начала думать, что посреди безупречного живописного двора Калленов будет драка, у входной двери появилась, пританцовывая, Элис.

- Вот ты где, - прощебетала она, быстро преодолевая расстояние от двери до меня. Взяв меня за руку, она обвела меня вокруг напряженного Эдварда, и мы встали между двух разъяренных мужчин. – Не думала, что вы когда-нибудь приедете к нам. – Она посмотрела на моего отца из-под кокетливо опущенных ресниц и тепло улыбнулась. – Шериф Свон, я должна вам сказать, как сильно люблю вашу дочь. Я так рада, что Эдвард согласился подвести ее для меня. Вы знали, что она попыталась пройти весь путь до нашего дома под проливным дождем? - Элис чуть подалась вперед и положила свою руку на его, и я в восхищении наблюдала, как щеки моего отца залились румянцем, очень похожим на тот, что я замечаю почти каждый день.

- Я… эм-м, нет, - хрипло ответил он, немного запинаясь. – Она приехала сюда, чтобы навестить тебя, Элис?

Она засмеялась, ее голос звенел как серебряные колокольчики.

- Конечно. Мы планировали это всю неделю. Мы с Беллой собираемся провести весь день за всякими девчачьими занятиями. Да, Белла? – Элис двинула мне в бок своим маленьким локтем, и я быстро кивнула головой, соглашаясь и изо всех сил стараясь не потереть ушибленные ребра.

Отец подозрительно посмотрел на меня.

- Это правда, Белла?

Я собрала воедино все кусочки храбрости, чтобы приветливо улыбнуться отцу, солгав ему в лицо… снова.

- Конечно, пап.

Он смотрел на меня несколько напряженных мгновений, пока я мысленно ругала себя за ложь человеку, который лишь заботится обо мне. Неохотная улыбка всё-таки появилась на его каменном лице, и я выдохнула от облегчения.

- Пока ты проводишь время с Элис, думаю, это нормально. – Он послал в сторону Эдварда еще один грозный взгляд и головой указал на водительскую дверь своего автомобиля. – Проводи меня до машины, Беллз.

Кивнув, он улыбнулся на прощание Элис, полностью игнорируя Эдварда, а потом направился по вымощенной плиткой дорожке к машине. Я облегченно выдохнула и закрыла глаза, бросившись на Элис.

- О, спасибо тебе, Господи, - пробормотала я. – Ты велик и могуч. Благослови твое имя. – Когда открыла глаза, Элис и Эдвард смотрела на меня так, будто я сошла с ума за последние пять минут. Довольно странно, но чувствовала я то же самое.

Я попала в Сумеречную зону: место, где я бессовестно вру отцу и гуляю с парнями, которым, кажется, суждено угодить в тюрьму.

Как только пришла эта мысль, я мгновенно почувствовала себя самой большой в мире идиоткой. Эдвард обходился со мной всегда только учтиво, даже после встречи с моим отцом на пороге дома. Он мог сбежать и оставить меня в одиночку разбираться с ситуацией, но не поступил так. Он держал свой рот на замке, хотя ему безумно хотелось ответить моему отцу. Он вступился за меня и попытался защитить. А вот я «наградила» его статусом малолетнего преступника, когда всё, что он пытался сделать, - это позаботиться обо мне. Я его точно не заслуживаю.

- Спасибо, - пробормотала я, беря его за руку и сжимая ее. Парень выглядел смущенным от такого внимания. Элис хихикнула и тихонько подтолкнула меня в сторону отца, нетерпеливо ждавшего меня рядом с патрульной машиной на другой стороне дороги.

- Иди к отцу, пока он не изменил свое мнение и не вернулся за тобой, чтобы затащить в машину, - поддразнила девушка и отвернулась к смущенно улыбающемуся Эдварду. – Кроме того, кажется, мой брат чуть ли не умирает от переизбытка мужской энергии. Не видела, чтобы раньше он вел себя так великодушно. Это было. Так. Мило. – Элис делала ударение на каждом слове, тыкая его пальцем в живот, а Эдвард рычал в знак раздражения, а потом схватил ее на палец и потащил в дом.

Мой смех над их кривляньями прекратился в тот момент, когда я направилась по дорожке к отцу. Казалось странным, что ни Эдвард, ни я не заметили полицейскую машину у обочины. Единственным логическим объяснением было то, что мы так увлеклись друг другом, что не видели больше ничего вокруг.

Наконец, я подошла к отцу и терпеливо встала, сомкнув руки за спиной.

- Прости, что не сказала тебе о том, что собираюсь сюда, сегодня за завтраком, - пробормотала я, одаривая его хоть какой-то толикой правды. Опустила взгляд в землю и ковыряла носком обуви асфальт, избегая его слишком знающего взгляда.

- Эй. – Он схватил меня за подбородок и заставил встретиться с ним взглядом. В его карих глазах вновь виднелись теплота и счастье, и я почувствовала себя в безопасности рядом с ним так же, как когда была маленькой девочкой. Было так странно ощущать столь полярные эмоции. Никогда никто не заботился обо мне так, как мой отец. Мне было ненавистно врать ему.

- Ты же знаешь, что я люблю и доверяю тебе, да? – Он выглядел таким серьезным, что я почувствовала, будто вынуждена кивнуть в подтверждение, в горле застрял ком из-за эмоций.
Не сумев сдержаться дольше, я бросилась вперед и крепко обняла отца.

- Я тоже люблю тебя, пап, - произнесла я, на глазах вновь выступили слезы.

Он обнял меня в ответ и немного отстранился, лишь чтобы взглянуть мне в лицо.

- Беллз, а твоя мама знает, что ты здесь? – Больше не имея сил врать ему сегодня, я покачала головой, говоря «нет». Его взволновало мое признание, и он крепко обнял меня за плечи. – Могу понять, почему не сказала. Знаю, твоя мать порой может быть очень сложным человеком. – Он тяжело вздохнул. – Если ты пообещаешь не давать мне повода рассказать ей, тогда мы сможем сохранить новость об этом визите между нами.

- Спасибо, - прошептала я, ощущая благодарность. С моей мамой лучше не связываться большую часть времени. Учитывая все странности, происходящие с ней в этот момент, я даже представить не могла, как она отреагирует на новость, что ее дочь общается с людьми, с которыми она не знакома. У нее случился удар, когда она узнала, что я провожу время с Розали, а мы знаем ее уже много лет.

Отец резко прочистил горло и сделал шаг в направлении патрульной машины. Обычно у нас не случается таких эмоциональных моментов, и казалось, что он начинает ощущать себя некомфортно.

- Ну, тогда увидимся позже.

Я помахала ему на прощание, когда он отъезжал, чувствуя странную смесь из положительных и отрицательных эмоций из-за того, как разобралась с ситуацией. Решила оставить осмысление своих действий на «потом» и развернулась, чтобы вернуться к дому. Меня ждал Эдвард.

Когда я зашла через парадную дверь, коридор оказался таинственно пуст.

- Есть кто? – позвала я. Из-за открытости пространства мой голос вернулся ко мне эхом. Я задумалась, куда же все убежали. Протокола посещения особняков я не знала. Можно мне просто войти, или должен быть дворецкий по имени Нейлз, который проводит меня?
На цыпочках я двинулась вперед, сходя с мягкого ковра у двери на выглядящий нелепо дорогим мраморный пол. При каждом шаге моя обувь создавала звуки писка, разрушая мои печальные попытки хитрости. Я крепче прижала к себе плащ и осмотрелась, пребывая в восхищении от великолепия вокруг.

Не думаю, что мы еще в Канзасе.

Стены были покрыты жемчужного цвета тканью, и подобранный с хорошим вкусом и одновременно элегантный столик, стоящий в коридоре, казалось, стоил больше, чем мой отец зарабатывает за год. Мои прежние ощущения, что я одета слишком скромно, вернулись с лихвой, когда я прошла мимо граненной хрустальной вазы, наполненной недавно срезанными цветами, мимо на вид дорогих произведений искусства и комнат, в которых стояла антикварная мебель и лежали персидские ковры.

Это не дом. Это музей.

Я дошла до длинного коридора и остановилась, смущенная гигантской раздвоенной лестницей. Не знала, пойти налево или направо или просто развернуться, выйти через дверь и вернуться в то место, где живут нормальные люди.

Ну знаете, место, где семейные портреты – это не огромные картины, выполненные маслом и занимающие половину стены. Разве эти люди никогда не слышали о «Olan-Mills»[1]?

Этот семейный портрет находился на виду: висел на стене между двумя лестницами. Я подошла к нему, чтобы поближе рассмотреть. Семья на картине выглядела столь великолепно, что само изображение напоминало готовую рекламу, вставленную в фоторамку. Я всегда любила такие картины, когда была маленькой, и хранила их, размышляя, как же семьи на них всегда выглядят невероятно счастливыми. Не прошло много времени, когда я узнала, что эти люди – актеры. Они счастливы, потому что им за это платят.

На лице Эдварда была такая же натянутая улыбка, как на рекламах у всех членов фальшивых семей. Улыбка казалась немного слишком широкой, белизна зубов практически ослепляла. Он стоял за сидящим на переднем плане невероятно красивым мужчиной, который, судя по всему, является его отцом. Их черты казались схожими: нос с горбинкой, густые брови. Хотя что-то было не так. У Эдварда на картине не было дерзкой, самоуверенной позы, которая меня так привлекала. Его глаза казались практически грустными, лишенными своего привычного оттенка озорства. Я протянула руку, уже приготовившись погладить шевелюру его волос, когда услышала, как кто-то простил горло позади меня.

Кстати, говоря о дьяволе.

Я повернулась и увидела Эдварда, прислонившегося к стойке перил. Я приложила руку к горлу, чувствуя, как кровь пульсирует в венах. Господи, меня испугать проще, чем кошку в комнате, заполненную креслами-качалками.

Он оглядел меня с ног до головы, и я еще сильнее укуталась в плащ. Эдвард смотрит на меня так, что я буду чувствовать себя обнаженной, даже если надену гавайское просторное платье в пол. Меня должно обижать, что в моем присутствии он продолжает показывать отсутствие благопристойности, но тело вновь изменяет мне, радостно вибрируя рядом с ним. Он стал моим постоянным магнитом, и я чувствовала себя беспомощной против его постоянного притяжения.

- Видишь что-то, что тебе нравится? – пробормотал он. Один уголок его губ дернулся вверх в неудержимой усмешке, и я, не сумев с собой справиться, улыбнулась в ответ. Если не буду осторожна, он съест меня заживо.

Я не стала потакать его поддразниваниям и указала на коридор.

- Мне нравится тот блестящий черный рояль, стоящий в одной из миллионов комнат. И как тебе живется в Букингемском дворце?

Он закатил глаза, ленивым движением руки подзывая меня к себе.

- Да ты настоящая чертова бунтарка. А теперь тащи свою задницу сюда, пока Элис не вернулась из кухни.

Когда я не повиновалась, он щелкнул пальцами и указал на свои ноги.

- Сейчас же, Белла.

Не могу поверить, что он только что это сделал. Он что, думает, что сейчас тысяча девятьсот пятьдесят пятый?

Мой рот приоткрылся в шоке от его невероятно нелепого поведения. Я почувствовала, как позвоночник распрямляется, и стала с ним одного роста, одаривая его самым испепеляющим взглядом, который только смогла состроить при таких обстоятельствах.

- Ты только что щелкнул мне, как собаке?

У Эдварда хватило здравого смысла, чтобы принять огорченный вид.

- Я хотел сделать как можно лучше, - пробормотал он, проводя рукой по волосам. Одарив меня щенячьим взглядом, он надул губы и засунул руки в передние карманы своих джинсов. Эдвард был очень похож на непослушного маленького мальчика.

Как думаете, на скольких девушках он испытал уже этот прием? Могу поспорить, они ели прямо с его ладони.

Я сдержала недовольный смешок. Он не осознавал, что я почти каждый день общаюсь с детьми в библиотеке. Я стала профессионалом в делах с наглостью и аномальным поведением. Сделать извиняющееся лицо мисс Белле после непозволительного поведения – эта уловка просто так не пройдет. Если он думает, что я одна из тех девушек, с которыми можно обращаться, как с мусором, то сейчас его ждет очень глубокое разочарование.

Порой я могу быть скромной, но не позволю ему относиться неуважительно ко мне.

Резко я сама щелкнула пальцами.

- Может, тебе самому стоит подойти сюда. – Когда он просто посмотрел на меня, приподняв бровь, я указала на пол и властно вскинула подбородок. – Сейчас же, Эдвард.

Выражение его лица мгновенно сменилось с недовольного на излучающее сексуальную привлекательность, и я поразилась перемене. Не могла понять, как он может носить рваные джинсы и белую футболку и всё равно выглядеть как Адонис. Если бы он не был уже столь сказочно богат и заносчив, я бы сказала, что у него может сложиться отличная карьера супермодели. Эти скулы просто умопомрачительны.

- Конечно, - пробормотал он. Я наблюдала, как он направился ко мне, словно камышовый кот, со всей томной грацией. Эдвард остановился прямо передо мной и медленно провел кончиками пальцев по моей скуле, дальше, в мои еще влажные волосы, и опуская руку на мою шею. Прислонившись своим лбом к моему, он выдохнул, а я вдохнула, что позволило моим легким наполниться его завораживающим ароматом.

- Я придурок, - пробормотал он, его раскаивающийся взгляд устремлен на меня. – Я тебя не заслуживаю.

Я закусила губу, наблюдая, как его зрачки расширяются. Его дыхание, с привкусом мяты и пряников, стало быстрее, омывая меня, как подарок на Рождество.

- Я всего лишь хочу уважения, вот и всё, - прошептала я. Я подняла одну руку и положила ее на его теплую щеку. – Понимаешь?

Он кивнул и отстранился, нарушая то запоминающееся заклинание, что его прикосновения всегда имели надо мной.

- Да, понимаю, прости. – Потянувшись, он взял одну из моих замерзших рук в свои и потер ее, согревая. – А теперь ты поднимешься со мной наверх? Я хочу провести с тобой немного времени наедине, прежде чем Элис утащит тебя заниматься бог знает чем. – Он закатил глаза, а я засмеялась. – Черт возьми, она заноза в заднице.

В ответ на мой кивок он широко улыбнулся и торопливо потянул меня вперед, практически таща по лестнице за собой.

- Отлично. Давай я покажу тебе свою комнату.

Моя улыбка превратилась в нервную гримасу, когда я осознала, что меня ведут прямо в логово льва. Там не будет Элис в качестве тормоза, чтобы остановить меня от полного попадания во власть Эдварда.

Я осталась одна.
-----

[1] Частная компания, основанная в 1932, делающая и предоставляющая портретные фотографии.

Перевод Lega
Проверка little_eeyore