2024-11-26

16

0

0

«О Господи, о… о, она приходит в себя. Кто-нибудь, позовите сюда врача!»
«Би… милая Би… ты слышишь мой голос, дорогая?
«Би, милая, ты можешь сжать мою руку? Сожми мою руку, если ты меня слышишь, Би».
Я слышу тебя. Чувствую свою руку в твоей ладони. Сжимаю. Подождите, я сжимаю? Я не знаю, сжимаю ли…
«Доктор! Изабелла приходит в себя и выполняет мои указания… в некотором роде! Её веки дрожат, она двигает пальцами, если я прошу её сжать мою руку. Это ведь хороший признак, да? Вы сказали, что она, возможно, будет не в состоянии что-либо делать, когда очнётся! Но она кое-что делает! Разве это не прекрасная новость? Это же отлично, правда?»
Постойте, как это «в некотором роде»? Разумеется, я могу сжать твою руку, почему бы у меня могло это не получиться?

Пронзительный писк будильника вывел меня из очередного туманного сна, который не дал ни одного нового ответа. Три «Ширли Темплс»… в полдень ещё в постели… и всё ещё чувствую себя так, словно на меня наехал асфальтовый каток.

У меня нет законной причины быть усталой, за исключением того, что я считаю депрессией. Её я действительно помню с самого детства. Постоянное желание укрыться с головой одеялом и спать, пока дела не пойдут так, как мне нужно. И давай поглядим правде в лицо… они почти всегда шли по-моему. Не помню, чтобы в детстве мне хоть в чём-нибудь отказывали. Мой отец усердно работал, чтобы обеспечить нам с мамой тот уровень жизни, к которому мы привыкли. Я скучаю по отцу. Так сильно скучаю по моему папе. Не могу сказать того же о маме. Мне труднее её вспомнить. Знаю, она была в моём детстве, но я проводила больше времени с домработницей, чем со своей мамой. У неё вечно были запланированы то поход по магазинам, то спа-уикенд. Думаю, она любила папу. Знаю, она его любила. Но он был моим героем. Вот это я определённо помню.

Труднее припоминать то, что было со мной в подростковом возрасте. Всё становится нечётким с момента окончания средних классов. Полагаю, именно поэтому сейчас я здесь. Жизнь с тётей Диди означала для меня возвращение домой, на берег. Возвращение в её дом, где я провела столько летних каникул: она жила здесь круглый год, пока не понадобилась мне в Мурстауне¹. Она уговаривала меня переехать сюда, в Лавледис², после её смерти. По крайней мере, нам хватило времени проработать некоторые детали. Одному человеку незачем иметь два огромных дома. Кто я, Рокфеллер? Я и так достаточно одинока. Мне не нужны дополнительные двадцать тысяч квадратных футов³ в качестве напоминания об этом факте.

Ох, сейчас слишком рано, чтобы увязнуть в этом. Скоро приедут Роуз и Эммет – помочь мне немного устроиться и начать превращение этого дома во что-то более похожее на жилое помещение, чем на музей. Не в обиду тёте Диди, но я не могла бы так жить. Она была весьма претенциозной дамой и сохраняла вещи в безупречной чистоте. Если на полу не лежал белый ковёр, то комната была обставлена белой мебелью. Мне нельзя доверить даже зубную пасту, которая неизбежно забрызгает мне всю блузку. Так разве могла бы я благополучно существовать в таком доме? Пока я живу на воде и белом хлебе «Wonder Bread», который ем стоя над кухонной мойкой, я обречена.

Я генератор пятен. Я проливаю, разбрызгиваю, падаю и спотыкаюсь… у меня нет ни грации, ни пространственного зрения. Следовательно, ковры и мебель будут убраны в первую очередь.

Но я забегаю вперёд. В настоящий момент, мне просто нужна помощь, чтобы снять простыни, которые покрывают каждый крупный предмет мебели или произведение искусства на всех трёх этажах этого изумительного дома.



- Эй, малышка! Кавалерия прибыла! Симпатичная берлога, между прочим!

Я смеюсь. Эммет стоит на крыльце и выглядит как Тим Тейлор, человек-инструмент⁴. На его бёдрах красуется готовый к использованию пояс плотника, а позади него Роуз, закатывающая глаза и качающая головой. Они входят и пытаются чувствовать себя комфортно в том, что отныне будет моим новым домом.

- Спасибо, ребята. Уверена, вам теперь долго придётся слышать от меня только эти слова, поэтому надеюсь, что они не потускнеют от частого употребления. Но я и в самом деле оказалась бы в затруднительном положении, если бы вы не предложили свою помощь.

- Беллз, всё в порядке. Мы здесь как раз для этого. Мы ведь теперь твоя семья. Сделаем всё, что тебе нужно, хорошо?

Я с улыбкой вздыхаю, как всегда чувствуя облегчение, когда слышу это.
- Хорошо. Спасибо.

- Понятно. Ну и какой расклад? Откуда начнём?

- Ну, для начала позвольте мне устроить для вас экскурсию по дому, чтобы вы знали планировку. Рассыпайте за собой хлебные крошки, если понадобится, я пойму. Он слегка выходит за рамки приличий, - шучу я, но, честно говоря, этот дом очень выиграл бы, если бы был снабжён информационными терминалами, как в огромных торговых центрах - с планом этажа и красной точкой с надписью: «Вы находитесь здесь».

Я веду Эммета и Роуз из комнаты в комнату, и они умолкают, только время от времени тихо ахают, и я, разумеется, понимаю почему. Это из-за дома. Одному человеку совершенно не требуется такое огромное пространство. Я вообще не знаю, почему тётя Диди осталась здесь жить после смерти дяди Маркуса. Возможно, всё дело в менталитете аристократии. Они всегда были окружены сливками общества. И она продолжила устраивать приёмы и прочие мероприятия в поддержку благотворительных организаций, которые она так любила. Тётю никогда особенно не волновало собственное богатство, но для неё много значило то, что она могла с помощью него помогать другим, чем она и занималась. В этом была она вся. Жаль, что мне не удалось подольше побыть с ней.

- Так что да, как бы то ни было, я знаю, что здесь слишком много всего, но когда-нибудь…

Эммет перебивает меня:
- Белла. Этот дом просто гигантский. Не знаю, что ты собираешься со всем этим делать, но пока ты решаешь, сообщаю, что у нас будет адская летняя вечеринка в Хэмптонс⁵ в стиле Паффа Дэдди⁶, вот это уж как пить дать.

Я бросаю взгляд на Роуз, которая неодобрительно покачивает головой:
- Эммет! Кто, чёрт возьми, сейчас говорит «как пить дать»? – Он начинает что-то отвечать, но она поднимает руку: - Слушай, я даже не хочу знать. Только прошу, чтобы ты не говорил так больше при мне… это звучит глупо, малыш.

Аххх, Роуз! Всегда такая чопорная дама. Никто не может сказать при ней «как пить дать» и уйти безнаказанным.

Эммет просто беззвучно смеётся, он вечно поддразнивает свою жену.

- Как бы то ни было, думаю, сейчас мы просто снимем все эти простыни, чтобы дом выглядел жилым. И ещё мне очень хочется открыть окна, чтобы впустить немного свежего воздуха взамен застоявшегося. Следующим шагом будет звонок в клининговую компанию, потому что мне одной ни за что не вычистить этот дом сверху донизу.

Десять минут спустя мы возвращаемся целыми и невредимыми и идём на кухню, чтобы составить план игры.

- Так ты собираешься изменить интерьер до или после поминальной церемонии? – спрашивает Роуз, доставая три бутылки воды и бросая по одной каждому из нас.

- После, определённо после. Я хочу организовать панихиду, а когда всё кончится, смогу начать с чистого листа. Это звучит бестактно?

- Не-а, совершенно. Имеет смысл навести лоск, а после поминальной службы начать превращать этот завещанный тебе дворец в твой дом.



Ещё через полтора часа мы сидим вокруг кухонного стола и едим ланч, заказанный мной в ближайшем ресторане, который доставляет еду в Лавледис так рано.

- Фу. Эта пицца на вкус напоминает дерьмо, - Эммет бросает недоеденный кусок обратно на тарелку. – Не обижайся, Белла. Какая трата калорий.

- Прекрати, Эм, вовсе нет. Ты просто на взводе из-за того, что на дворе лето, а ты не ешь «Мак и Манко», - выговаривает ему Роуз.

- Должна ли я знать, что означает «Мак и Манко»? – вопрошаю я.

Эммет хватается за грудь, словно мои слова вызвали у него сердцебиение.

- Беллз. «Мак и Манко» - лучшая, ЛУЧШАЯ пицца в округе. Конечно, это в Оушен-Сити⁷, то есть примерно в часе езды отсюда, но ведь сейчас лето, а традиция есть традиция.

- Ну, вроде бы вполне съедобно, - уклоняюсь я от прямого ответа, зная, что спорить с Эмметом о качестве пищи, и особенно о стандартах, которым должна соответствовать пицца, - всё равно что идти по тонкому льду.

- Съедобно, но и только. Беллз, серьёзно, «Мак и Манко» изменит твою жизнь. Мммм. Тонкая корочка, много сыра, щедро сдобрена соусом, который выстреливает из тюбика. Это главное летнее блюдо. Это и ещё мороженое «Кор Бразерс». Не волнуйся… мы скоро устроим день этой еды… ты, я и Рози. Мы можем съездить туда и провести там всю вторую половину дня, поиграем в минигольф, прогуляемся по дощатому настилу. Летом мы с Рози делаем это по меньшей мере несколько раз в месяц. Мы едим всю прогулку по мосткам. Ничто не сравнится с этим, ничто!

- Соус, который выстреливает из тюбика, а? Звучит классно!

- Верь мне, Белла. Это изменит твою жизнь. Вообще-то… мы обязательно поедем туда на следующей неделе. Когда ты свободна?

Он это серьёзно? Я живу одна в особняке на взморье. Единственные люди, с которыми я хоть сколько-нибудь близка, находятся сейчас или прямо передо мной, или в больнице и реабилитационном центре в Камдене. Не могу сказать, что все мои дни расписаны по минутам.

- Эммет, а может, ты просто скажешь мне, когда мы поедем? Мне нужно встретиться с этим поставщиком провизии, чтобы начать подготовку к поминальной церемонии. О, и ещё перезвонить в Сотбис и Кристис⁸… вот такие у меня планы. НА. ЦЕЛУЮ. НЕДЕЛЮ. Хлопот полон рот, как видишь, - я подчёркиваю свой сарказм закатыванием глаз, и Эммет перепрыгивает через стол, чтобы утешить меня дружескими объятиями.

- Ох, Беллз… всё хорошо! Оушен-Сити любого заставит почувствовать себя лучше… гораздо результативнее, чем если ты проведёшь всю неделю, разговаривая со скучными аукционерами, это уж точно.

Я смеюсь:
- Думаю, мне придётся общаться не с настоящими аукционерами, всего лишь с их помощниками-экспертами. Как только в «Нью-Йорк Таймс» появилось сообщение о смерти тёти Диди, мой телефон начал буквально разрываться от звонков.

На самом деле я жду аукциона с нетерпением. Не из-за денег – во всяком случае, не из-за денег для меня. Мне очень хочется продолжить помогать благотворительным организациям, которые поддерживала тётя Дидим, и отдать им выручку от продажи на аукционе её мебели, произведений искусства и драгоценностей. Одно это поможет мне почувствовать себя так, словно я совершила какой-то прорыв после трёх лет полного застоя.



- Так где ты услышала об этой фирме, расскажи ещё раз?

Роуз терпеливо повторяет, внимательно глядя на дорогу:
- Элис сказала о нём Эммету. Компанией владеет и руководит бывший сосед Джаспера по комнате, они жили вместе на последнем курсе. С тех пор видятся не слишком часто из-за сумасшедшей загруженности Джаса в больнице, но, как мне кажется, остаются лучшими друзьями, - объясняет Роуз.

- Ладно, звучит неплохо. Связи помогают… особенно, если учесть, что у меня их нет. И даже если есть, то я о них не помню, ха! – я улыбаюсь как можно более иронично и широко.

- Белла…

- Я знаю, знаю. Прекратить самоуничижительный юмор.

- С юмором я ещё могу смириться. Меня беспокоит тот факт, что ты относишься к себе без милосердия. Не оставляешь места ни для ошибки, ни для свободы действий. Как ты собираешься приспосабливаться или добиваться какого-то прогресса, если всё время так чертовски сурова к самой себе?

- Ладно, ладно, извини. Я расслаблюсь. Рим не за день построили, правильно? Это ведь поговорка, да? Не могу вспомнить.

Теперь она смеётся:
- Да, это поговорка, малыш.

Хороший способ отвлечения, Белла. Одно очко в твою пользу.

- Ну что ж, в любом случае название умное. «‘Четыре моря’. Кулинария, кондитерская, классная кухня». О Боже! Ты заметила? Четыре буквы К! О, а его фамилия Каллен! И здесь написано не «кулинария», а «калленария»! Ха! Этот парень забавный.

Роуз усмехается:
- Да, понимаю. Это такой хитрый приёмчик. Приходится использовать рекламные трюки, а как же.

- И мы встретимся с владельцем?

- Ага. Полуденная деловая встреча с Эдвардом Калленом… и-и-и… вот мы и на месте! Это было довольно просто, - нараспев говорит Роуз, притормаживая.

Мы останавливаемся перед красивым домом в викторианском стиле, расположенным на угловом участке берега бухты в Шип-Боттоме⁹. Трёхэтажный, светло-жёлтый с белыми жалюзи и фантастической белой террасой, которая, похоже, окружает весь дом… Под каждым окном ящик с яркими цветами. С потолка террасы свисают многочисленные горшки с пышной красной геранью. Слева от входа – два кресла-качалки, а справа – подвесные качели. Мне очень нравятся такие качели. Они кажутся очень приветливыми и просто-таки излучают тёплую семейную атмосферу.

Они заставляют меня мечтать о далёком будущем – о будущем рядом с мужчиной, который раскачивает нас, отталкиваясь ногами. О том, как мы попиваем с ним чай или кофе воскресным вечером, проводив приезжавших к нам погостить детей и внуков. Вот о чём я мечтаю посреди тишины и провалов небытия. Я изо всех сил призываю эти грёзы. Ведь они с лёгкостью затмевают воспоминания о том, как я очнулась, чтобы услышать писк приборов и растерянные возгласы медсестёр и моей тёти.

Правда, эти мечты дорого мне обходятся. Обоюдоострый меч, на самом деле. Мечты о счастье с мужчиной и нашей будущей семьёй, и всё же вот она я – вообще без семьи. Без мамы, с которой можно было бы посекретничать после первого свидания. Без папы, который мог бы стоять позади меня с неодобрительным видом у дверей, встречая приехавшего за мной парня. Их больше нет. Их нет уже больше трёх лет. Тётя Диди была последней ниточкой, связывавшей меня с ними, но теперь, когда я потеряла и её, не осталось никого, кто мог бы выполнять эту роль, занять это место.

Это заставляет меня загрустить. Очень. Опять этот праздник жалости к себе.

Хватит. Хватит на сегодня. Нужно идти выбирать закуски и пирожные.

Розали обходит вокруг машины, крепко берёт меня за руку, и мы с ней готовимся к планированию церемонии последнего прощания с Дидим Свон-Харрингтон.

Роуз энергично стучит в дверь, но ответа мы не получаем. Она ещё раз пускает в ход дверной молоток, и дверь широко распахивается, а мы обе начинаем приторно улыбаться.

В дверях стоит очень симпатичный парень с приветливой улыбкой на лице. У него светло-русые короткие волосы, прозрачные голубые глаза и феноменальный загар. Этот парнишка явно любит проводить время на пляже.

- Здравствуйте, у нас назначена встреча с мистером Эдвардом Калленом, - напористо говорит Роуз.

- Прошу прощения, дамы, но хозяина дома сейчас нет. Я его брат Джеймс, совладелец «Четырёх морей». Приятно познакомиться, - его улыбка становится ещё шире. – Кто из вас прекрасная мисс Кинг?

Я делаю шаг вперёд и протягиваю руку:
- Здравствуйте, Джеймс, мне тоже приятно с вами познакомиться. Пожалуйста, зовите меня Беллой, а это моя подруга Роуз.

Роуз искренне улыбается и подаёт ему руку.

- Прошу вас, заходите, и мы можем начать. Извините, что Эдварда нет. Он должен был встретиться с вами сам, но в ресторане произошла какая-то авария, и им срочно понадобился управляющий. Он вытянул короткую спичку, поэтому сейчас он там, с протекающим туалетом, а я здесь, с двумя прекрасными девушками.

Я хихикаю, смущённая лестью этого парня. Похоже, он слегка перебарщивает, но, с другой стороны, у меня нет оснований для осуждения. Так что вместо этого я просто чувствую, что мои щёки становятся горячими, и опускаю глаза, внезапно засмотревшись на свои босоножки.



- Ну что ж, Белла, думаю, я понял, что вам нужно. Когда увижусь с Эдвардом, мы с ним окончательно уточним меню и на следующей неделе с удовольствием устроим дегустацию. У вас есть ещё какие-нибудь вопросы?

- Нет, ничего больше не могу придумать. Роуз, как ты считаешь, мы охватили всё, что имеет отношение к еде и обслуживанию?

- Да, кажется, мы молодцы. Спасибо, что уделили нам время, Джеймс.

Мы встаём, чтобы выйти, и Джеймс быстро обходит вокруг стола, чтобы отодвинуть мой стул. Я отвожу взгляд и вижу, что Роуз молча улыбается, что, конечно же, заставляет меня закатить глаза.

- Нет, спасибо вам, дамы. Было очень приятно. Обязательно позвоню, как только поговорю с Эдвардом.

Мы выходим из дома, а Джеймс продолжает:
- Хорошего вам дня, Розали… Белла, - он кивает с улыбкой, которая выглядит искренней и сердечной, и это снова вызывает у меня румянец. Мне явно необходимо чаще общаться со свободными представителями противоположного пола. Я краснею просто на каждом шагу.

Это совершенно ненормально. Я провожу большую часть своего свободного времени с Эмметом, который женат на Роуз. До этого я имела дело с разнообразными врачами, медсёстрами, психотерапевтами… Разумеется, я не думала ни о ком из них как о потенциальном кавалере. А теперь заливаюсь румянцем из-за того, что парень мне всего лишь улыбнулся.

Расслабься, Белла, он ещё не сделал тебе предложение руки и сердца. Возможно, стоит сааамую малость притормозить.

Когда Розали, сев в машину, тянется к дверце, пассажирского сиденья, чтобы открыть её для меня, я бросаю взгляд на террасу, где Джеймс стоит и пристально смотрит на меня, и его лицо в этот момент такое доброе и задумчивое, а в глазах такая искренность… Я машу ему на прощанье, и он отвечает мне тем же.

- Что ж, он очень приятный и ОЧЕНЬ милый.

Начинается.

- Да, Роуз, он очень приятный и очень милый. Перестань, пожалуйста.

- Беллллааааааа! Хотя бы попробуй! Тебе пора покидать свою раковину, и ты знаешь это!

- Роуз, пожалуйста. У меня и без того голова кругом. Просто позволь мне пройти через эту поминальную церемонию и аукционы, а потом уже можешь запеть «Летнюю любовь» из «Бриолина», я действительно очень занята.

Мне не хочется признавать это вслух, но Джеймс и правда милый. И красивый, вообще-то. Он выше меня – не великан, но, вероятно, чуть больше шести футов¹⁰ ростом. А ещё я заметила, что у него потрясающие руки. Натренированные – наверное, от всех этих подносов с едой, которые ему приходится носить, и постоянного нарезания мяса и овощей.

Точно, Белла, нарезание мяса и овощей – замечательная возможность для накачивания мышц… Господи, я такая дура.

Да, он привлекателен, и в моём животе что-то слегка сжимается, когда я думаю о нём таким образом. Но кого я обманываю? Я не была ни с кем уже больше трёх лет и даже не помню, с кем была и что делала до того. Вероятно, я девственница, насколько мне известно. Интересно, существуют ли тесты для этого? Тест на девственность? Мне следует спросить Элис, когда она приедет на будущей неделе. Даже если я не девственница, уверена, у меня там уже всё затянуто паутиной. Это как забытая Богом земля. Да и кто бы обратил на меня внимание в те времена? На меня и мои покрытые шрамами костлявые коленки и постоянную склонность падать на ровном месте, просто пытаясь перейти с места на место. Ох. Не знаю. Ненавижу не знать. Чувствую себя такой чертовски беспомощной без памяти о годах, предшествовавших автокатастрофе…

- Белла? Земля вызывает Беллу! Ты ещё со мной? – Роуз щёлкает пальцами перед моим лицом.

Я отбиваю её руку и улыбаюсь:
- Да, я тебя слышу. Извини, отключилась на минуту.

- Ничего страшного. Так вот, слушай, тебе совершенно необходимо пригласить Джеймса на свидание.

- Что? Нет. Ты с ума сошла? Я не могу этого сделать!

Могу ли я?

Роуз громко и сердито выдыхает.
- Нет, Белла, ты можешь сделать это. Ты должна. Что за беда? Ты звонишь ему. Приглашаешь его выпить где-нибудь кофе или пообедать. Я действительно считаю, что тебе следует так поступить. Он явно заигрывал с тобой. Время совершить прыжок из гнезда, дорогая.

Я качаю головой и вздыхаю, глядя в окно на все эти магазины вдоль бульвара Лонг-Бич. С прошлого уикенда официально начался летний сезон. По главной улице идут семьи. Папы нагружены переносными холодильниками и огромными пёстрыми зонтами. Мамы с пляжными сумками ведут за руку малышей, которые покрыты с ног до головы песком и выглядят так, словно прекрасно провели время на пляже.

Я хочу этого. Хочу иметь шанс на это. Я заслуживаю этого, разве нет?

С ещё одним вздохом я поджимаю губы, понимая, что мне придётся сделать, чтобы придать ускорение своей жизни.

- Хорошо, Роуз. Ты победила. Я позвоню Джеймсу из дома и приглашу его.

---

¹ - Moorestown - тауншип в штате Нью-Джерси, восточный пригород Филадельфии, штат Пенсильвания);
² - Loveladies – северная часть тауншипа Лонг Бич, штат Нью-Джерси;
³ - 20000 кв. футов примерно равны 1858 кв. м;
⁴ - Tim “The Tool Man” Taylor – герой американского телесериала “Home Improvement” («Большой ремонт») – самоуверенный, но невезучий мастер на все руки;
⁵ - Hamptons – группа населённых пунктов в южной части Лонг Айленда, штат Нью-Йорк;
⁶ - Puff Daddy – один из сценических псевдонимов американского рэпера и продюсера Шона Джона Коумза
⁷ - Ocean Sity – небольшой город в округе Кейп-Мей, штат Нью Джерси;
⁸ - Sotheby's, Christie's – крупнейшие аукционные дома с главными офисами в Лондоне.
⁹ - Ship Bottom – городок в округе Оушен, штат Нью Джерси;
¹⁰ - 6 футов примерно равны 1м 83см