EPOV

Мой украденный момент тишины и уединения с нашим малышом, пока Белла спала, был нарушен, когда посередине ночи ребенок зашевелился, заставив жену издать пронзительный крик. Второй толчок последовал через несколько секунд, отчего она свернулась клубком. Моя семья уже столпилась возле двери нашей спальни. Розали не ждала разрешения войти, а выбила дверь, чтобы посмотреть на эффект второго толчка у Беллы. Я прижимал любимую к себе, пытаясь успокоить её, пока она плакала.

«Ох, Эдвард, мне жаль», - подумала Розали, поддерживая меня.
Она мечтала занять место Беллы, чтобы забрать её боль. Любви и сострадания Розали к Белле хватало с избытком. Однажды я застал ее за размышлениями над нашими с Беллой отношениями, где она задавалась вопросом: был бы у нее шанс быть со мной, окажись она на месте моей жены. Конечно, её мысли восставали против этой идеи, как и сердце не соглашалось. Розали потратила дни, пытаясь понять мысли моей любимой о выборе быть вместе с вампиром и о том, чтобы расстаться со своей человечностью.

«Могу я войти»? - донеслись мысли Карлайла из-за двери.
- Да, - согласился я слишком тихо, чтобы Белла это услышала. Мне нужно было, дабы он проверил состояние жены, потому что она всё ещё всхлипывала в моих руках.

Карлайл вошел со своим медицинским чемоданчиком и сел на колени перед нами. Он стал проверять её тело, прежде чем спросил разрешение поднять футболку. Когда отец сделал это, страдания появились на его лице. Живот Беллы был в красных, синих и фиолетовых отметинах от ударов ребенка. Он видел синяки до этого, но ему было больно каждый раз замечать новые.
- Тебе все ещё больно, Белла? – спросил он как врач, а не отец. Белла отрицательно покачала головой.

- Все прошло, - тихо добавила она.
Карлайл продолжил проверять её и опустил футболку, когда закончил.
«Думаю, мы должны дать её что-нибудь от боли, Эдвард. Это не обычная беременность, и ребенок наполовину вампир, а значит, довольно силен. Не думаю, что результат будет плохим. Ненавижу видеть её такой, - отец спросил моё мнение. Я быстро согласился, только бы Белле стало лучше. – Живот вырос на несколько сантиметров», - проинформировал меня Карлайл после измерения живота Беллы.

Она уже выглядела так, будто находилась на шестом месяце беременности, и это только по истечении некоторого времени, которое прошло с отъезда Денали. Ее тело так же стало заметно тяжелее.

Сестры потратили немного времени, чтобы успокоить Беллу, прежде чем уехали. Головные боли Элис становились всё сильнее, заставляя её с каждым днем держаться дальше от Беллы. Мои братья сочувствовали мне. Против своей воли они были беспомощны, пока их друг страдал. Обычно мы убивали любого, кто угрожал нашим друзьям, но в моем случае я не мог никого убить. Я любил малыша, который рос внутри моей жены. Она любила мои прикосновения и звук моего голоса, когда я пел ей.

Накануне мы коротко обсудили роды и обращение Беллы. Она предложила поместить мой яд в металлический шприц, чтобы воткнуть его прямо в её сердце, когда ребенок окажется снаружи. Нечего и говорить, но никто из нас семерых никогда не представлял такого. Это заставило Эммета поспорить, что именно он придумал эту идею в книгах Беллы. Интересно то, что в мыслях каждый член семьи согласился с ним, но никто этого не озвучил. Мы стали искать, как осуществить этот план, где найти идеальный шприц, а Карлайл даже заглядывал в детские инкубаторы, так, на всякий случай. Элис и Джаспер помогали ему достать нужное медицинское оборудование, чтобы заботиться о Белле и о ребенке. Мой отец интересовался, как мы сможем сделать это, но не задавал вопросов.

Иметь что-то другое, на чем можно было сосредоточиться, помогало укрепить мою надежду, хотя с трудом. С каждым движением ребенка Белла получала новые синяки. Некоторые болели сильнее, чем другие. Она страдала от боли в спине, когда малыш толкал её туда. Джаспер использовал свой дар, чтобы успокоить мою любимую и забрать ее боль себе, когда мог. Её желудок растягивался на несколько сантиметров каждые несколько часов, пока не стал слишком тяжелым для её маленького тела. Розали с Эсми отвечали на все ее потребности, постоянно находясь рядом с Беллой. Она просыпалась и общалась с нами несколько часов в день. Часть этого времени уходила на прием обезболивающих, прописанных Карлайлом.

Я присматривал за ней днём и ночью, в первое время будучи благодарным за то, что мне не нужно спать. Я мог чувствовать, как погружался в бездну отчаяния. Иногда мне приходилось копать глубже, чтобы поиграть с нашим малышом, с нашей малышкой, как она привыкла, пока ее мама спала. Я не хотел пропускать моменты с ней, независимо от того, что чувствовал. Я скучал по моей жизнерадостной Белле. Сейчас она почти всё время проводила в кровати, подключенная к кардиомонитору или другим медицинским аппаратам, которые нужны были Карлайлу для ухода за ней, даже если она протестовала. В те часы, пока Белла не спала, я делил её со своей семьей. Любимая улыбалась и смеялась, пока сильный удар не заставлял её скручиваться.

- Она слишком сильна, Эдвард, и растет слишком быстро, ей нужно пространство, - однажды ночью сказала Белла, когда я потерял контроль и показал свою боль, которую ощущал. – Я знаю, тебе тяжело видеть это, но скоро всё закончится. Через несколько дней мы встретимся с нашей дочерью.

«Послушай её, Эдвард. Даже когда ей больно, она пытается успокоить тебя. Будь сильным для неё, сынок. Ты справишься», - подбадривающие мысли Эсми донеслись до меня. Она боялась, что я убегу, когда беременность станет слишком тяжелой для Беллы. Когда я услышал, как она думает о моментах, когда я сталкивался с препятствиями, то знал, что Эсми вправе беспокоиться. Но в этот раз я не мог сбежать, потому что моя жена и мой ребенок нуждались во мне.

- Несколько дней, - я натянул улыбку на лицо, успокаивая Беллу.
- Кроме того, со дня на день ты услышишь мысли малыша, - вставила любимая.
- Правда?

- Да. Затем вы с Карлайлом сможете принять роды. Мы не будем ждать, пока… - да, мы не собирались ждать этого. Я мог четко видеть ужасные картинки из сознания Тани.
«Это имеет смысл, если ты сможешь слышать мысли малышки, то она сумеет помочь нам позаботиться о ней. Хотя, мне интересно…» - Карлайл думал наперед, анализируя слова Беллы.

- Ты знаешь когда? – я не мог не спросить этого.
- Не совсем. Но ждать не долго.
Её ответ не принес мне облегчения, особенно, когда последовал ещё один удар. Он был самым сильным и звучал так, будто сломалось ребро. Карлайл приглушенно вскрикнул, пока бежал из гостиной, чтобы проверить Беллу.

«Я слышал, как сломалась кость, Эдвард. Сколько ещё ей нужно страдать», - он пытался определить, где Белле было больно. Её ребро треснуло, но не сломалось.
- Все хорошо, это случалось в книге. Я знала, что так и будет, - Белла пыталась дышать через боль.

- Это не перелом, а трещина, - все-таки попытался утешить всех нас Карлайл.
- Просто забинтуйте его, и он не будет болеть, когда я стану двигаться. Скоро все закончится, - настаивала Белла.
- Думаю, это поможет, - согласился Карлайл и сделал, как попросила Белла. Он сказал, что, если малыш ударит в то же самое ребро, оно воткнется в легкие Беллы. Я съежился внутри.
- Белла, если роды близки, мы не можем принять их раньше? Разница будет небольшой, - я старался сохранить свой голос спокойным.

- Нет, пока ты не услышишь мысли малышки, Эдвард. До этого будет слишком рано, - спорила она.
- А что если я не буду слышать мысли малышки так же, как и твои? У нас есть оборудование, благодаря которому мы поможем ей родиться, Белла. Слишком рискованно оставлять тебя в опасности.

- Мы не знаем, как ребенок отреагирует на это, Эдвард. Её кожа непробиваема, ты не сможешь сделать ей укол. Её температура выше, чем человеческая. Сможет ли аппарат поддерживать её в нужной температуре? – Белла подняла важный вопрос, но её реакция была эмоциональной. Она даже поранилась, пытаясь сесть и высказать свою точку зрения.
- Пожалуйста, успокойся, Белла, это было предложение. Мы все беспокоимся о боли, которую ты чувствуешь.

- Я справлюсь, Эдвард. Я смогу выносить её, пока она не начнет доверять мне, - умоляла она. Я не хотел спорить с ней, потому что это причиняло любимой боль.

«Дай ей отдохнуть, Эдвард, мы попытаемся переубедить её завтра», - предложил Карлайл.
Я быстро поохотился, пока Белла спала. Бег помог очистить голову. Я умирал изнутри, медленно тонул. Страх потерять жену сводил меня с ума. Не важно, сколько раз я пытался не думать об этом, последние слова Тани звенели в моей голове. Я был достаточно эгоистичным, чтобы хотеть видеть, как моя дочь играет с моей женой. Я бегал вокруг нашей территории. С каждым шагом я чувствовал, как тону в холодном месте без тепла и успокоения. Ничего не имело смысла. Не было спокойствия, надежды, цели. Пытаясь зацепиться за что-то реальное, я вспомнил, как мы с Беллой находились на нашей поляне. Казалось, что это было в другой жизни. Тогда она была счастлива, в безопасности и под защитой. Я думал о нашей свадьбе и времени на острове Эсми. В моих воспоминаниях ноги Беллы не были опухшими, а тело не повреждено изнутри. На самом деле, воспоминания о том, как мы занимались с ней любовью, принесли ещё одну маленькую проблему. Я остановился на месте и наклонился, задыхаясь. Было странно впускать и выпускать воздух из лёгких. Мне не принесли облегчения мысли о жене, на которой практически ничего нет.

«Эдвард!»
Карлайл мысленно позвал меня из нашего дома. Когда я вернулся, Эсми с Розали успокаивали Беллу.
«Ещё одно ребро сломано от сильного удара. К счастью, это другое ребро», - проинформировал меня Карлайл, когда я занял место мамы. Белла прижалась ко мне, отчаянно пытаясь дышать.

- Все будет в порядке, Эдвард, - прошептала она. Я убрал волосы с её лица и стер маленькие капельки пота. Еще немного успокаивающих слов… и Белла вновь погрузилась в сон. Когда я укладывал её, сердцебиение малышки запнулось и изменило ритм на несколько секунд. Розали, Карлайл, Эсми и я выглядели сбитыми с толку и напуганными. Для любого было не нормальным, чтобы сердцебиение меняло свой ритм, хотя для Беллы все обстояло совсем иначе. Так же неожиданно, как это и началось, сердце вдруг вернулось к нормальному ритму.
- Пап? – вопросительно позвал я Карлайла.

«Я не знаю, сын, надеюсь, малышка не доставит много проблем. Я подключу к ней сердечный монитор. Мы все переживаем за них обеих. Когда Белла проснется, я поговорю с ней. Убежден, что ребенок уже вполне способен выжить самостоятельно. Он начинает переворачиваться».
Я кивнул с облегчением, что Карлайл находился рядом. Я просто надеялся, что Белла согласится. В то утро я не играл с нашей дочерью. Я тихо сказал ей, чтобы она постаралась не двигаться, дабы не причинить боль маме, а затем лег рядом с моей любовью, притворившись спящим.



Переводчик: Grimmie
Бета: LanaLuna11