Мы здесь всего час, а я, кажется, слышу эту песню уже в восьмой раз, сказала я Эдварду, откинувшись на кожаном сидении в нашей кабинке, где мы оставили нашу верхнюю одежду, когда пришли. Слава Богу, люди здесь достаточно воспитаны, чтобы не занять наши места, или не взять наши куртки.
Я прилегла на плечо Эдварда, когда он присел рядом со мной, из динамиков играла все та же песня, которую я сегодня слышала бесчисленное количество раз не только в этом клубе, но и везде в городе – в метро, по телевизору в номере, да и везде, где играет музыка. Ну я, в принципе, очень даже люблю Гвен Стефани, меня не волнует мнение остальных, я считаю её классной, и ‘The Sweet Escape’ – отличная песня… но черт. У меня такое чувство, что я за эту неделю наслушаюсь эту песню на всю оставшуюся жизнь. Очевидно она была крайне популярна далеко не только в Японии. (A/N автора (еще раз обращу ваше внимание, что не переводчика, а именно автора): Это правда, когда я там была – я знаю, что сейчас это конечно не так, но все же – когда я туда ездила, эта была самая популярная песня в Париже.)
Ну что ж, я думаю, мы весьма неплохо справляемся, несмотря на все трудности, сказал Эдвард, попутно целуя меня в шею, я хихикнула, поворачивая голову. Я бы сказал, очень даже хорошо справляемся. Его губы уже переместились на мою щеку, недалеко от уха, его сладкое дыхание сводило с ума. Он положил одну свою руку на мое бедро и начал соблазнительно поглаживать его.
Я слегка постанывала, извиваясь под его умелыми руками, еще сильнее прижимала бедра друг к другу, пытаясь остановить, или, по крайней мере, игнорировать разрастающийся жар между ними.
Танцевать с Эдвардом под джазовую музыку было весело и невинно. Танцевать с Эдвардом в клубе было весело, в совершенно ином аспекте – эротическом, я бы сказала, и волнующе. Чувствовать его тело, сильно прижатое к моему собственному, в то время как одежда, только создавала еще большее возбуждение, когда мы терлись друг о друга. Двигая бедрами, сильнее прижимаясь к его паху, я прилегла на его грудь и иногда сжимала его рубашку, хватаясь за нее, чтобы не потерять равновесие.
И затем, он развернул меня спиной к себе, притягивая за бедра, это было так агрессивно, доминирующе и сексуально. Я прикусила губу и откинула голову ему на плечо, позволяя его рукам контролировать мое тело. Мои руки, повинуясь свои собственным желаниям, оказались у меня за головой, обхватывая Эдварда за шею, а пальцы запутались в его непокорных бронзовых кудрях. Не особо замечая играющую музыку, мы двигались медленно, просто наслаждаясь ощущениями тел друг друга. Каждое движение было неторопливым, настолько, что мы могли действительно прочувствовать партнера. Наше дыхание не было быстрым, но оно было тяжелым и затрудненным, и это только больше возбуждало. Но все же наши движения были, пожалуй, слишком осторожными и медленными. Были только я и он, прикосновения кожи, чувство его рубашки под кончиками моих пальцев, движение такни о ткань, и каждый раз, когда его рука покидала мое бедро, чтобы прикоснуться к открытой коже на шее и ключице, я вспыхивала как искра, способная разжечь костер.
Каждый раз, когда он нагибался, чтобы прошептать мне в ухо «Я люблю тебя», я поворачивала голову так, чтобы встретиться с ним глазами, шоколад напротив изумруда, и в эти моменты я почти растворялась в нем. Наши губы соприкоснулись, но без должного давления, всего лишь обещание поцелуя. Все это было потрясающе, что я просто боялась зарыть глаза, в страхе потерять хоть секунду их всех этих ощущений. Я смотрела, как красноватый свет от прожекторов в клубе играет на его коже, переливаясь всеми своими оттенками от ализаринового до Кардинала, от рыжевато красного до цвета бургундского вина.
- Белла, - соблазнительно прошептал Эдвард мне на ухо, - Белла, - снова позвал он, я напряглась, от мысли, о чем он может меня сейчас попросить и что мне придется это сделать.
Если мне не изменяет память… ты задолжала мне… танец.
Я резко выдохнула. Так я и думала. Моя шутка по поводу танца у него коленях была воспринята этим сексуально-озабоченным мужчиной, что стоял рядом со мной, со всей серьезностью, а я просто не умею ему отказывать.
- Эдвард, - прошептала я, начиная чувствовать себя крайне неуютно. У меня вряд ли получится.
Я в тебя верю, уверял он меня, Слушай, не смотря ни на что, это просто прикосновения, которые принесут нам обоим огромное количество удовольствия.
Он притянул меня за талию и усадил себе на колени, быстро отодвигаясь вглубь кабины настолько, что мы оказались скрыты темно-красной шторой до пола, висевшей при входе, и я понимала, что теперь нас практически не видно снаружи.
Я нервничала. Закусив губу, я посмотрела на вниз на наши переплетенные ноги. Затем, быстро оглядев клуб, перевела взгляд на третью пуговицу на рубашке Эдварда, внимательно разглядывая это маленький круглый кусочек цветного пластика и раздумывая расстегнуть или нет.
Ты не обязана этого делать, если не хочешь, сказал Эдвард, поглаживая мою спину.
Он был слишком милым и понимающим ко мне. Он заслужил это. И я хотела сделать это также сильно как и он, проблема была только в моей неопытности.
‘А, черт, не может же это быть та к сложно,’ пыталась вразумить я саму себя. ‘Должны же мои инстинкты всплыть и помочь мне с этим справиться?’ Я пыталась заглушить скептически настроенную часть меня, которая просто кричала. ‘Ах да. Танцы на коленках. Это ж наш старый любимый ритуал… Ага, как же!’
Глубоко вдохнув, я посмотрела Эдварду в его сияющие зеленые глаза – я видела их только потому, что сидели мы настолько близко – и нашла в себе смелость поудобнее устроиться, на его ногах. Я привстала на колени над ним, положила руки ему на плечи и затем присела прямо на его пах, грубая джинсовая ткань прикасалась к моим колготкам и как раз создавала необходимое трение, настолько чтобы это было приятно.
Эдвард простонал и схватил мои бедра, но я перехватила его руки, покачала головой и положила их на кожаное сидение по бокам от нас – не разрешая ему таким образом прикасаться к себе. Его глаза потемнели, ноздри раздулись – каждая черточка его лица (и не только лица, насколько я могла чувствовать) просто кричала, как его возбуждает все происходящее.
Я приблизилась к его лицу и нежно прикоснулась к губам, пробегая кончиками пальцев по его рукам. Его губы жадно двигались вместе с моими, и слегка приоткрыв глаза, я заметила, как он сжал кулаки, борясь с искушением. Почувствовав себя от этого еще более уверенной, я полностью оседлала его, больше не удерживая вес на своих коленях, чувствуя под собой его джинсы, и спереди его рубашку.
Он застонал, когда я прекратила поцелуй, я прижалась лбом к нему и прикрыла глаза. Его дыхание сбилось, перемешавшись с моим, его грудь вздымалась при каждом вздохе, соприкасаясь с моей, идеально попадая со мной в ритм.
Тяжело сглотнув, я еще сильнее прижалась к его паху. Я чувствовала его возбужденную плоть, упирающуюся в сосредоточение моих желаний, и начала тихонько покачиваться на нем, создавая потрясающие ощущения от соприкосновений кожи и ткани. Эдвард зашипел и откинул голову на спинку дивана, а его руки все порывались взяться за меня. Я обхватила его за шею, и позволила своей голове упасть на его плечо.
- Эдвард, - я тихонько постанывала, и мне просто необходимо было произносить его имя, пока я раскачивалась на нем, проскальзывая своим горячим и уже влажным центром вверх и вниз по его возбуждению. Нас поглотила животная страсть, и я приподнимала бедра настолько, чтобы эта грубая ткань его джинс могла задевать мой комочек нервов, что заставляло меня почти задыхаться от желания.
Эдвард, не выдержав из-за моих движений, схватил меня за берда и начал ускорять темп, заставляя чуть ли подпрыгивать на нем. Я укусила его в шею, чтобы заглушить свои стоны. На что он зарычал и только сильнее схватил меня, впиваясь пальцами так, что я уже готовилась увидеть там завтра синяки. Он начал приподнимать свои бедра навстречу моим, и еще яростнее прижимал меня к себе; я откинула голову назад в экстазе, чувствуя острую нужду в нем внутри меня.
Страсть заглушила способность рационально мыслить, и я потянулась к пуговице на его джинсах, расстегнула их и приспустила вниз настолько, чтобы освободить его достоинство. Он позволил мне все это сделать, и просто наблюдал за моими действиями с дикими горящими глазами, в которых плескалось желание. Я оседлала его на прежний манер и снова начала покачивать бедрами на нем, теперь чувствуя тонкую ткань его боксеров, что понравилось мне намного больше чем прикосновения от его джинсов. Я сильнее прижималась к нему бедрами и начала тереться об него своей грудью, достигая наивысшего удовлетворения в этом положении.
- Белла, - простонал он, наблюдая за мной из-под полуопущенных век. Я знала, что он приближается к своей разрядке, также как и я. И я знала, что долго не продержусь, взяв его руки, я положила их себе на грудь, наслаждаясь его нежными и в тоже время страстными ласками. Взяв мои соски своими талантливыми пальцами, он начал перекатывать их, а затем взял грудь в свои ладони, заставляя меня прогнуться и приблизиться к нему. Мы растворились в ощущениях. Наши губы встретились в страстном поцелуе, его руки были в месте, предназначенном специально для них, а наши возбужденные плоти терлись друг о друга. Это было слишком, и мой мир взорвался, я вцепилась в его плечи, позволяя его рту поглотить мои крики. Он продолжил двигаться, и когда стало совершенно невозможно сдерживаться и можно было умереть от удовольствия – он кончил, немного запачкав свои боксеры.
Мы оторвались друг от друга, пытаясь отдышаться, и я все еще сидела на нем, не найдя в себе силы подняться. Немного восстановив дыхание, он обнял меня, притянул к себе и прошептал «Я люблю тебя», попутно целуя в шею.
Наконец, собравшись с силами, я слезла с него, и свалилась на диван рядом с ним, положив голову ему на плечо. Эдвард слегка приподнял свои бедра, чтобы натянуть джинсы.
И как, это все о чем ты мог мечтать? поддразнила я, ведя пальчиком по его груди.
И даже больше, он улыбнулся мне в ответ и нагнулся, чтобы прикоснуться к моим губам в нежном поцелуе.
Хочешь чего-нибудь выпить? спросила я, улыбаясь. Ты знаешь, здесь возрастное ограничение на алкоголь меньше.
Мисс Свон, с дразнящим выражением лица начал он, Это же не будет тщательно продуманная попытка напоить меня и воспользоваться моим телом, не правда ли?
Я улыбнулась, наигранно виновато глядя в пол. Что ж, не знаю как насчет тщательно продуманного плана, но в целом, да.
Он поцеловал меня в щеку.
Конечно, «любимая.» Выбери, на свое усмотрение.
Я просияла, и вылезла из кабинки. Я видела как Эдвард выглядывал из-за шторы, бесспорно, он будет присматривать за мной. Я быстро поправила платье и отправилась в сторону бара.
Все шло отлично до тех пор, пока я не начала пробираться сквозь толпу танцующих с напитками в руках. Пульсирующий свет прожекторов и переплетенные друг с другом тела были интересным зрелищем, все казалось каким-то нереальным. Но мне нравилось, и я пока еще не хотела уходить, тем более быть здесь с Эдвардом – что может быть лучше.
Вдруг незнакомая рука обвилась вокруг моих плеч.
Я застыла и тут же напряглась, крепче сжимая стаканы в моих руках. Медленно повернув голову, я увидела улыбающееся лицо мужчины, которого я никогда раньше не видела.
- Эй, красотка, - выдавил он. Хм, судя по акценту, он был американцем, - Не хочешь – ик – пойти развлечься?
- Эм, нет, спасибо – с нескрываемым отвращением ответила я. Попытавшись отстраниться, я почувствовала, что он только крепче меня схватил.
Он смотрел на меня, стараясь сфокусировать взгляд, и немного покачивался, больше опираясь на меня.
- Не будь такой, малышкааа. Пошли – ик -..повеселимся.
- Ага, только если ты отвалишь от меня, - пробормотала я, прежде чем вырвалась из его захвата и начала быстро идти в сторону кабинки. Но видимо шла я недостаточно быстро, потому что буквально через секунду, все та же рука снова легла на мое плечо, только на этот раз он резко развернул меня к себе лицом, чуть не уронив меня при этом.
Его лицо меня поразило. Глаза сузились, рот скривился в злобную гримасу, а его ногти впились в мое плечо.
- Не смей…больше…уходить от меня…понятно? – проговорил он, оскалившись. Он все еще покачивался, но я не сомневалась, что у него хватит силы вырубить меня одним ударом. Он пододвинулся еще и протянул руку к моему бедру.
И затем был оглушительный треск, исходящий от его лица, бледный кулак врезавшийся в его щеку, заставивший его убрать от меня свои руки, после чего парень свалился на пол. Гневный, почти животный рык раздался сзади меня, я повернулась и увидела Эдварда, он был чернее тучи, - и выглядел даже более грозным чем после инцидента с Тайлером. Руки любимого тут же оказались у меня на талии, и он отодвинул меня за свою спину. Вокруг нас начали собираться люди. Я быстро отдала стаканы первому попавшемуся зеваке, и попыталась встать перед Эдвардом, но он крепко держал меня выставленной назад рукой и не сводил взгляда с мужчины, пытающегося встать с пола. Это просто смешно. Я умела драться и не нуждалась ни в чьей защите. И уж тем более я не хотела, чтобы Эдвард из-за меня пострадал – это я определенно уже доказала бесчисленное количество раз пытаясь защитить его. И очевидно именно поэтому он и не пускал меня, хотел на этот раз поменяться местами.
Мужчина, наконец, встал на ноги и выражение его лица явно не предвещало ничего хорошего. Эдвард так же грозно смотрел в ответ.
- Ох, ты за это поплатишься, мальчик, - проговорил он, восстанавливая дыхание. Затем, переждав секунду перед бурей, он бросился в нашу сторону.
- Нет! - крикнула я, прежде чем толпа двинулась вперед, не давая мне кинуться в самую гущу драки.
Кулак мужчины пролетел в нескольких миллиметрах от щеки Эдварда, но так и не достал его. Эдвард успел остановить кулак своей рукой, и затем с другой руки заехал ему прямо в лицо, уронив его тем самым на колени. Рыча как зверь, тот прыгнул на ноги Эдварда, потащив его за собой на пол, они катались по полу, продолжая драку. Трудно было понять, кому досталось больше – и я молилась, чтобы это не был Эдвард.
Одобрительные возгласы и крики разносились ото всюду, толпа всегда приветствует драку, затем Эдвард встал над избитым почти до обморочного состояния мужчиной, заработав очередной победный гул. Он тяжело дышал и разглядывал парня внизу со смесью триумфа и отвращения.
- Эдвард, - его имя шепотом слетело с моих губ. Я резко двинулась к нему через образовавшуюся толпу, и только добравшись до него, я начала его ощупывать на предмет перлом и прочих ран – но ничего серьезного не нашла. Этот дурак еще имел наглость улыбаться мне в лицо, и я посмотрела на него с выражением крайнего недовольства, хотя внутри вся просто светилась от облегчения, что он не ранен.
- Эй, милочка! – крикнул кто-то с ирландской части бара, с соответствующим акцентом, - Эт вы конечно его хорошо отделали, но там идет вышибала, и если не хотите чтобы вас депортировали – советую смотаться отсюда.
- Черт! – прошептала я, расширившимися глазами посмотрев на Эдварда. Он уже понял, в чем дело, схватил мою руку и быстро потащил меня сквозь радостную толпу в сторону кабинки, чтобы забрать наши пальто, а потом к выходу из клуба и дальше вдоль Сены. Ветер раздувал нашу одежду и не был и вполовину таким холодным, каким должен был быть, адреналин в крови бурлил, не давая замерзнуть.
Эдвард смеялся, пока мы неслись сломя голову от места преступления – наверно из-за шока, или неверия, или возбуждения от драки, а может и из-за всего сразу. И даже то, что я была невероятно зла на него, не помогло мне удержаться и не присоединиться к его смеху, пока мы бежали по Ночному Городу.

~*~

Мы прислонились к кирпичной стене в каком-то переулке, выбившись из сил. Я тяжело дышала, держась за грудь, холодный воздух наполнял легкие, застревая в горле. Я пыталась глотать, хоть это и было очень трудно.
Эдвард тоже тяжело дышал, положив одну руку мне на плечо, и склонив туда же голову. Но я резко оттолкнула его от себя, и присела перед ним, чтобы еще раз осмотреть его на предмет синяков. Потому что на лице таковых не имелось.
Ты ранен? незамедлительно потребовала я ответа, ясно давая ему понять, что если он сейчас не ответит - действительно будет ранен, мной, если уж тот мужчина с этим не справился.
Эдвард покачал головой.
Честно? скептически спросила я. Он что тебя совсем не побил?
Эдвард нахмурился, отворачиваясь. Ну может он и сделал пару хороших ударов, но там не из-за чего беспокоиться.
Слишком поздно, я начала беспокоиться уже давным-давно. Я гневно глянула на него. Расстегни рубашку, потребовала я. Я должна была сама убедиться в наличии синяков – и если они там были, посмотреть насколько они плохи.
Но здесь холодно! запротестовал он, даже не пытаясь послушаться меня.
Что ж, неутешительно начала я. Ты должен был подумать об это прежде, чем затевать эту чертову драку, идиот!
В следующую секунду он прижал меня к стене. Прищурив глаза, которые были сейчас темно-зелеными, он всматривался в мое лицо. Рука, которой он меня не удерживал он начал ласкать мое лицо, поглаживая щеки, нос, лоб, губы. Его близость убивала всю мою злость на корню, и я позволила ему приблизиться и поцеловать меня в губы.
- Белла… - медленно сказал он, освобождая меня. Я никогда не позволю ни одному мужчине выйти сухим из воды за такое. Ты заслуживаешь куда лучшего обращения к себе, и подобное неуважение я считаю просто непозволительным. К тому же, - он прищурил глаза - Ты моя. И никому не позволено к тебе прикасаться, так… как это делаю я.
Я вздохнула, кивая, обняла за шею и уткнулась лицом ему в плечо. К своему ужасу я осознала, что у меня сдавлено горло, и оттуда вырывается всхлип, от которого меня всю начало трясти. Я старалась спрятать слезы в куртке Эдварда, но оторвал мое лицо от себя, он был напуган.
Что? Что случилось?
Я сглотнула, качая головой и протирая глаза. Ничего. Это глупо. Реакция организма на все, что навалилось наверно. Я просто… не хочу, чтобы пострадал. Я закусила губу, и от своего последнего признания слезы снова начали наполнять глаза.
- Белла… - успокаивающим голосом говорил Эдвард, целуя мои слезы, мои глаза, мой нос. - Белла, Белла, Я люблю тебя. Я в порядке, правда. убеждал он меня, целуя мои дрожащие губы.
Просто держи меня, пожалуйста, попросила я его, испытывая острое желание в утешении и комфорте. Он крепко прижимал меня к себе, и я зарылась лицом в его шею, закрыв глаза и позволив себе быть успокоенной его теплым присутствием, его непоколебимой твердостью и надежностью.
- Я люблю тебя, - шептал он, целуя мои волосы, а руками успокаивающе гладил спину.
Именно поэтому, я не могла долго сердиться на Эдварда. Конечно, мы ругались иногда, но по-настоящему серьезная ссора была у нас только однажды – и это был один из самых мучительных неприятных моментов в моей жизни, и у меня нет никакого желания вспоминать об этом.

______________________________________________________________

Семнадцатилетняя девушка забралась в машину своего друга и тут же пристегнулась, посматривая в окно, пока её друг садился на водительское кресло. Повернувшись к нему, она внимательно наблюдала за тем, как он сам пристегивается.
Слушай, начала она, ослепительно улыбаясь ему. А ты не мог бы просто высадить меня возле дома сегодня?
Это тотчас заставило остановиться парня, который уже приготовился завести машину, но он просто повернулся к ней и спросил, приподняв вопросительно изогнув бровь. А зачем?
Я не должна перед тобой отчитываться. Просто сделай это.
Ну, пожалуйста.
Она вздохнула, поняв, что не может ему отказать, когда он вот так просит, хотя это ей и раньше не удавалось. Я просто собираюсь зайти к одному новому знакомому. Ну, ты помнишь, тот студент по обмену из Соединенного Королевства, о котором я тебе говорила? Ян? Ну, он сказал, что у него есть кое-какие эксклюзивные книги, которые можно приобрести исключительно в Великобритании, и он мне их с радостью одолжит! Её лицо осветила счастливая улыбка, от предстоящей перспективы. Конечно, я тоже одолжу ему некоторые из своих книжек.
Ты идешь домой к парню? хмурясь, спросил он.
На что она закатила глаза. Ну и что с того? Я бываю у тебя дома почти каждый день, папочка.
Он было поднял руки, чтобы сказать что-то еще, но, передумав, просто бросил их, поворачиваясь к рулю. Повернув ключ зажигания, он завел машину и как обычно поехал в сторону её дома. Он припарковался возле её дома, и как только они подъехали, он снова понуро опустил руки перед собой, не отрывая взгляда от лобового стекла. Белла рассматривала его некоторое время, а потом, пожав плечами, выбралась из машины. Уже взявшись за ручку входной двери своего дома, она решила повернуться, ожидая увидеть Эдварда все в том же положении за рулем, но чуть не подскочила, когда увидела его, переминающимся с ноги на ногу, прямо позади себя. Поддавшись любопытству, она отпустила ручку, и развернулась к нему полностью.
Он глубоко вздохнул и поднял свои руки. Вы там будете одни? спросил он, заинтересованно рассматривая что-то за её спиной.
Она воздержалась от того, чтобы закатить глаза, но рожицу все же скорчила. Ну откуда я могу это знать? Может быть. Все? Ты закончил строить из себя моего папочку? она не могла поверить в то, что говорит с ним об этом.
Он все же перевел свой взгляд на нее, его напряженные зеленые глаза встретились с её жесткими глазами цвета молочного шоколада. Почему вы не можете обменяться книжками в школе?
На этот раз она не стала себя останавливать от того, чтобы закатить глаза. Потому что они объемные, раздраженно вздохнула она.
Он снова глубоко вздохнул. Хорошо. Просто позволь мне это сказать. Он хочет, чтобы пришла к нему по одной единственной причине. И это явно не 'обмен книжками'.
У нее отвисла челюсть от такого заявления, но она, подобрав её, гневно воззрилась на своего друга. Ты невероятен! Знаешь что, я тебя вообще-то даже не спрашивала. Это не твое дело.
Он рассержено посмотрел её в ответ. Ладно. Плевать. Не слушай меня, иди туда, чтобы тебя изнасиловали. Вот и посмотрим мое ли это дело. Хотя тебе наверно даже понравится это. Он взглядом прожигал цемент под ногами, а руки со злостью запихнул в карманы.
Еще мгновение Белла стояла в полном оцепенении, не веря, что он только что практически назвал её шлюхой. Но затем злость перекрыла все прежние чувства и…
ШЛЕП.
Эдвард отшатнулся от нее, но скорее от шока, чем от силы удара. Расширившиеся глаза тут же сузились, пока он потирал красный след на щеке от удара, сильного удара.
Она тяжела дышала, как будто только что сдавала бег на длинную дистанцию. Так же прищурив глаза, она покачала головой и звонко с отголоском неприкрытого сарказма рассмеялась. И знаешь, что? Я ведь даже накричать на тебя сейчас нормально не могу, ты ведь все равно не услышишь.
И с этим она развернулась, даже не взглянув на него, все еще под воздействием гнева, разливающегося по её венам. Быстро открыв дверь, она захлопнула её прямо у него перед носом и тотчас рванула наверх, в свою комнату, дверь в которую она также яростно закрыла. Постояв так несколько секунд, она медленно осела на пол.
И хоть она знала что это был удар ниже пояса, она не чувствовала себя виноватой до этого самого момента. А теперь вина, словно ледяная лавина, накрыла её с головой вместе с покалывающими ощущениями боли, печали, позора и гнева, разъедающими её изнутри. Зарывшись лицом в собственные ладони она горько разрыдалась, уже давно позабыв про все планы куда-то идти.

--

С их последнего разговора прошло две недели. Сталкиваясь в школьных коридорах, они держались противоположных стен, стараясь смотреть куда угодно, кроме друг друга. Белла теперь каждый день пешком ходила в школу и из нее, и, придя домой, тут же сворачивалась клубочком на кровати, прячась ото всех и абсолютно ничего не делая.
Вся злость уже практически испарилась и уступила место ноющему одиночеству. Стараясь как можно реже пересекаться с Эдвардом, она также все реже пересекалась с остальными своими друзьями – Калленами и Хейлами. И даже не видела их на ленче, на котором она теперь отсиживалась в библиотеке. Это было слишком тяжело видеть их всех вместе, а самой идти и садиться в одиночестве. И это только стало бы намного хуже, если бы к ней никто так и не подсел бы к ней, даже Элис, а с этим ей пока не хотелось мириться. Но она очень по ним скучала.
Она становилась все более отстраненной. В конце второй неделе она даже стояла ночью возле окна с его пиджаком в рукам, борясь сама с собой. Было бы легко сейчас выскользнуть из дома и пойти к нему с извинениями. И все было бы как раньше, а она не будет ходить вечно печальная, ведь даже Рене не хотела быть рядом с ней в её состоянии полного отчаяния. Она уже было открыла окно, но передумала.
«Он начал это!» успокаивала она себя. «Это не моя вина. Ну, в смысле и моя тоже, ведь мой комментарий был довольно резок и груб, но я бы ни за что не сказала этого, если бы он меня не спровоцировал. Я и так всегда первая шла к нему… так что ему либо надо повзрослеть и прийти и извиниться, либо мы остаемся в таком состоянии. Я смогу это пережить…»
Но выживание давалось труднее, чем она могла себе представить. В очередной раз сворачиваясь клубочком на кровати и глотая соленые слезы, Белла думала о том, что она всегда знала какой большой частью её он являлся, но никогда не представляла насколько большой. Как встать, когда нет одной ноги? Когда половина сознания, тела и души… просто ушли. У нее болело сердце.

--

Заканчивалась третья неделя разлуки. Белла только что прошла мимо Эдварда в холле, стараясь идти как можно быстрее и при этом не поглядывать на него из-под опущенных ресниц, но находя это невозможным. Страдал ли он так же как она? Заботило ли его это? Было ли ему также трудно дышать как ей, или у него до сих пор была пара легких? Очевидно ему не было и вполовину так плохо как ей. В конце концов, у него есть семья и друзья. Одинокой то осталась она.
Она только что прошла мимо двух девушек, стоявших возле своих шкафчиков, и услышала их разговор.
- Привет, Синди! Я вчера нашла такую потрясную цитату – и, да, я должна была делать домашку, но какая теперь уже разница – просто она мне так понравилась. Напоминает… ну наверно любое расставание. – они вместе захихикали.
- Ну хорошо, как она звучит? – спросила Синди, и Белла заметила, как она неосознанно начала замедлять шаг, прислушиваясь к разговору.
- Вот, слушай, - девушка театрально прочистила горло. – «Это грустно, когда люди, которых ты знаешь, становятся людьми, которых ты знал. Когда ты можешь пройти мимо них, как будто они и не были огромной частью твоей жизни. И раньше вы могли разговаривать часами на пролет… а теперь даже посмотреть друг на друга не можете.» Прикольная, да?
- Да, это было…
Но что же это такое было, Белла так и не узнала, потому что уже неслась сломя голову в ближайший туалет для девочек, который на её счастье оказался пустым. Проигнорировав звонок на урок, который только что прозвенел, она медленно осела на пол и разревелась, стараясь сохранить хоть каплю самообладания.

--

30 дней. Это были долгие тридцать дней. Мешки у нее под глазами стали темнее, чем когда-либо, и совершенно не помогало то обстоятельство, что на дворе был час ночи, а она как обычно все еще пялилась в потолок. Месяц. Прошел целый месяц с тех пор, как они последний раз разговаривали, смеялись. Ни единого контакта.
Она содрогнулась в темноте, переживания и страх неприятно скрутили желудок. Была ли это нормальная длина ссоры? Нет, определенно нет. А что если… а что если это навсегда? Несколько слов, которые не простить прибавить к её непробиваемому упрямству, и, кажется, что хуже уже быть не может? Она не могла, не могла жить без него. Но ничего не могла поделать со своим лучшим другом. Если они, конечно, еще были таковыми. От таких мыслей в горле все сжалось.
И затем она услышала как кто-то стучится в ей окно, она шумно вдохнула, попутно вскакивая на кровати и с широко открытыми глазами глядя на занавеску на окне. Она медленно встала со своих изрядно помятых простыней, подошла к окну и резко одернула штору.
Это был он. Как во сне, Эдвард прислонился к стеклу, в глазах только раскаяние и стыд. Они еще некоторое время просто смотрели друг другу в глаза, прежде чем Белла открыла окно и встала, скрестив руки на груди. Он остался снаружи, так как это еще не было разрешением, чтобы войти, как многие могли подумать. Они просто стояли и снова, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза, в то время как Белла отчаянно старалась сохранить самое строгое выражение лица. Но это было так трудно, но облегчение и счастье все же полностью затмили собой все прочие чувства, унося с собой боль и муку, очищая её. Как будто рядом с ней находился призрак её утерянной второй половины себя, обещая вернуть ощущения целостности и покоя, если она впустит его.
Так она и сделала, сначала опустив руки и затем раскрыв их для него. И это все, что ему потребовалось. Он быстро перебрался в комнату через окно, тут же подлетел к ней и заключил в самые крепкие объятия, на которые был способен. Он зарылся лицом в её волосы, а она уткнулась в его грудь, жадно вдыхая его аромат, полностью наполняя им, как будто вылеченные легкие. Не было нужды произносить слова или изъясняться знаками – они и так прекрасно понимали друг друга в этот момент. Всю ту боль, все страдание и сожаление, которые они испытывали. Не было нужды в извинениях, ведь они уже прекрасно все поняли. Поэтому они просто стояли и держались друг за друга, боясь отпустить и снова почувствовать одиночество.
______________________________________________________________

Я схватила Эдварда за руку, заставляя его остановиться, а сама села на большой камень, пытаясь восстановить дыхание. Это был наш последний день в Париже, и мы находились на окраине города, который раскинулся как будто в чаше, окруженный горами и лесами. Эдвард зачем-то хотел забраться на вершину холма, и мы были уже довольно близко, но я уже просто выдохлась. Это определенно не было похоже на отдышку, ведь я очень неплохого сложения – просто холодный воздух резал горло. На улице было все так же холодно – хотя может чуточку теплее, чем когда мы только приехали – но мое тело этого уже практически не чувствовало, мне было даже жарко из-за нашего подъема. Сопротивление этой безжалостно холодной температуре воздуха оказывали только легкие, отказываясь нормально функционировать.
Эдвард сел рядом со мной, протягивая мне бутылку воды, которую я тут же выхватила у него и отдала обратно, сделав несколько спасительных глотков. Он улыбнулся мне. Пошли, осталось совсем чуть-чуть. Мы почти пришли.
Тоже самое ты говорил и час назад, злобно ответила я ему, правда на этот раз это было определенно правдой. Отсюда было видно вершину.
Эдвард схватил мою руку и мы продолжили путь – его твердая хватка была как нельзя кстати, ведь я спотыкалась на каждом камне.
Иногда я поглядывала на Эдварда и заметила, что он постоянно что-то теребил в своем кармане, как будто проверял на месте ли оно. Ну понятно, если он потеряет кошелек, у нас будут серьезные проблемы.
Через десять минут мы, наконец, добрались до вершины, и я, обессилено скинула рюкзак на землю.
Голодна? спросил Эдвард, присаживаясь на покрывало, которое он захватил с собой. Я с удовольствием присела рядом с ним, даже боюсь представить, если бы пришлось сидеть на грязной, холодной земле. Я кивнула, в ответ на его вопрос, и прижалась к нему, благодарная за то тепло, которое может выделять человеческое тело. Кажется за последние несколько дней, он только и делал что согревал меня… и учитывая способ, которым он это проделывал, я даже жалела, что в Финиксе так холодно не бывает. Но я не хотела согреваться таким способом прямо здесь… погодные условия явно не те, а с другой стороны - не пришлось бы заглушать мои крики.
Он достал фрукты и сыр из своего рюкзака. Я улыбнулась нашему маленькому пикничку и взяла несколько виноградин.
Хочешь? спросила я его, пряча лукавую улыбку. Он просиял в ответ на это и естественно согласился.
Я бережно перетянула его в лежачее положение, так чтобы его голова лежала у меня ногах. Он только шире улыбнулся, несомненно, радуясь такому повороту событий, пока я подносила виноградину к его рту. Он прикусил её зубами, прикрыл глаза от удовольствия, и обернул свои руки вокруг моей талии. Я ничего не могла с собой поделать и, медленно наклонившись к нему, прикоснулась к его потрясающим губам. Мои волосы упали вперед, скрывая нас, как будто шторкой, и он протянул руку к моему затылку, для лучшего положения. Я отложила виноград, освободив руки, чтобы я смогла прикасаться к его лицу, в то время как его язык уже вовсю исследовал мой рот.
А теперь, может все-таки скажешь, зачем ты хотел поскорей сюда попасть и торопил меня всю дорогу до вершины? спросила я, когда мы оторвались друг от друга несколько минут спустя.
Он посмотрел куда-то в сторону и улыбнулся, а затем быстро накрыл мои глаза своей рукой. Встав, все еще закрывая мне глаза, и помог мне подняться на ноги и развернул спиной к себе.
Затем он убрал руку с моего лица и притянул к себе, сложив голову мне на плечо.
Я не могла поверить, что не заметила этот вид, открывшийся перед нами сразу, как мы пришли сюда; очевидно я была слишком поглощена Эдвардом для этого. С этой высоты весь город был как на ладони, он был как бы в чаше, покрытый серым слоем мистического тумана, который придавал столько таинственности. К тому же сейчас, на закате, зрелище было безумно красивым. Солнце пробивалось сквозь серые облака, раскинувшиеся над городом, окрашивая небо в золотисто-красноватый цвет. Дух захватывало от этой красоты.


Эдвард, рядом со мной, глубоко вдохнул, и я почувствовала как его руки у меня на талии заметно напряглись. Я повернулась к нему голову, сгорая от любопытства, и он развернул меня к себе лицом, вставая передо мной. Взяв мою руку, он поднес её к губам и запечатлел там легкий поцелуй, снова глубоко вдыхая и не отрывая взгляда от своих ботинок. Он как будто…нервничал и не мог даже встретиться со мной глазами. Я положила руку ему на щеку, пытаясь понять, что происходит. Когда он все же посмотрел на меня, он легко поцеловал меня в губы и засунул руку в карман.
А затем присел на одно колено, все еще держа мою руку.
Я стояла, замерев, пока он поднимал на меня свои глаза, обрамленные длинными и густыми ресницами. От такого взгляда в пору было поежиться. Любовь просто исходила от него парами, позволяя мне заглядывать в самые глубины этих зеленых омутов, а его кожа сверкала золотом в свете заходящего солнца, делая его лицо невообразимо прекрасным.
- Белла, - сказал он, открывая маленькую бархатную коробочку и доставая из нее красивейшее кольцо – Я люблю тебя. …Выходи за меня?

*жду ваших комментариев на форуме*