Три недели спустя
Эдвард

Утро. Обмотав полотенце вокруг бедер, я вышел из душа и, включив телевизор, пытался найти программу для звукового фона. Сегодня у меня был концерт, но все же я хотел позавтракать перед саундчеками и репетицией.
Я переключал каналы, но кое-что на экране покрыло мое сердце льдом.

Белла.

Я быстро переключил назад, утренние новости возвращались в эфир после рекламы.
- Доброе утро. Рядом со мной необычайно неуловимый автор серии книг «Вампирские Сумерки».
Камера приблизила лицо Беллы, оно было бледным, да и сама девушка заметно нервничала. Мне хотелось дотянуться через экран и поддержать ее. Ее руки дрожали, когда она потянулась за стаканом воды на столике.
Она заговорила, и ее голос пленил меня, полностью заполняя. Я не мог глаз отвести от ее лица: из девушки, которую я любил, она превратилась в женщину, которую я желал. Которая была мне необходима.
Я понял, что она была здесь, в Нью-Йорке.

Тогда какого черта я сижу здесь?

Мне нужно было увидеть ее, но я не мог передвигаться без толп людей, преследующих меня.
Но больше это не имело значения.
Я быстро надел джинсы, красную футболку и кожаную куртку, затем натянул носки и ботинки, захватив с собой фетровую шляпу и очки, и направился прочь из отеля. Одев очки и шляпу, я лишь понадеялся, что этого будет достаточно, чтобы покинуть здание незамеченным.
Достав телефон, я набрал своего менеджера, Эммет ответил с первого гудка:
- Что случилось?
- Я выхожу, мне нужно что-то, что могло бы меня забрать с заднего входа отеля в течение десяти минут.
- Будет. Куда собрался так рано?
- Ты мне не поверишь, если расскажу.
Когда я дошел до аллеи на заднем дворе, меня уже ждал черный внедорожник с заведенным двигателем.
- Куда, мистер Каллен?
- Студия «NBC».
Он маневрировал по улицам, а мое сердце билось со скоростью миллион миль в минуту, и я не мог сдержать дрожь в ногах. Снаружи студии была толпа народа, что было абсолютно нормальным для этого шоу.
- Припаркуйся напротив и жди.
Водитель сделал, как я сказал, и я наблюдал за выходом, высматривая Беллу. У меня не было ни малейшего понятия, какого черта я собирался сделать.
Возле дверей было движение, и появилась она. Ветер подхватил пряди ее волос, кидая их на лицо, но девушка откинула их назад. Она была одета в темно-синие джинсы и черный тренч, который облегал ее миниатюрную фигурку. На фоне темной ткани ее кожа казалась слишком бледной.
- Я сейчас вернусь.
Надевая свою кожаную куртку, я вышел из машины и перешел улицу, избегая быть замеченным.
Биение сердца отдавалось темными пятнами в глазах, пока я шел в направлении своей грезы. Я пробивал себе путь вперед сквозь толпу. Белла подписывала автографы, но люди называли ее Дон Мейерс.
Я что-то не так понял?
Не было ни единого шанса, что я ошибался.
Она прошла рядом, и девушки вытолкнули меня за барьер, пытаясь пробраться ближе к Белле, кто-то нанес мне хук по голове, почти сбив шляпу.
Я потянулся в карман и вытянул платок с бара, в котором был вчера после шоу.
Белла проходила мимо с маркером в руках, но лицо ее было грустным. Отчаяние в ее глазах поразило меня.
Я передал ей салфетку и наши пальцы соприкоснулись. Удар тока прошелся по моей руке, узнавая ее прикосновение.
Широко распахнув глаза, она посмотрела на меня. Она тоже это почувствовала.
Я потянулся и снял свои очки.
- Белла.
- Эдвард, - прошептала она.

К черту эти дерьмовые барьеры.

Я положил руку на металлическое ограждение и перепрыгнул через него. Огромные парни из охраны направились ко мне, чтобы убрать, но Белла оттолкнула их. Она казалась такой маленькой против них.
- Все нормально. Я его знаю. Пожалуйста, дайте ему пройти.
Они отступили, и я прошел вперед. Я снял свои очки, и толпа пришла в замешательство.
- Кто это? – возгласы волнами перекатывались в толпе.
Я потянул Беллу на себя, ничто другое не имело значения. Шляпа слетела на землю, и я отдаленно услышал свое имя.
- Это Эдвард Каллен!
Вокруг нас взрывались визги, а я взял лицо Беллы в свои ладони, пальцами гладя ее нежную кожу.
- Мне плевать, замужем ли ты и если у тебя дюжина детей, и была ли ты с кем-то другим. Ты всегда будешь моей, и каждая часть меня принадлежит тебе.
Мой рот нашел ее, срывая легкий стон с ее губ. Ее руки обвили мою шею, а пальцы зарылись в волосы. Глаза мои были закрыты, но я мог слышать щелчки камер вокруг нас.
Ее вкус был именно таким, как я и запомнил. Ее вкус был даже лучше, чем в моих воспоминаниях.
Я держал ее лицо, большими пальцами лаская ее щеки, я знал, что причиняю боль ее губам, но не мог насытиться ею. Когда я ощутил мокрые дорожки под своими пальцами, то отстранился от нее. Я изучал ее лицо, и увиденное оборвало что-то внутри меня.

Что же я сделал с ней?

- Пошли со мной, - сказал я, снова прикасаясь к ее губам.
- Куда?
- Не имею ни малейшего понятия, просто пошли со мной.
Держа ее руку в своей, я повел ее через улицу к внедорожнику. Папарацци и другие фанаты следовали за нами, и она вскрикнула, когда кто-то почти ударил ее камерой. Открывая дверь авто, я приподнял ее и подтолкнул внутрь, затем запрыгнул сам.
- Обратно в отель и постарайся скинуть хоть немного папарацци с хвоста, - крикнул я водителю.
Он выехал на дорогу, виляя между другими машинами. Я посмотрел на Беллу, свернувшуюся в углу заднего сиденья с закрытыми глазами. Я практически навис над ней, расположив руки с обеих сторон ее тела.
- Белла, посмотри на меня.
- Я не могу, - ответила она.
- Почему?
- Потому что боюсь, что если сделаю это – все станет реальным. Ты даже пахнешь так же.
Я мягко засмеялся ее словам, и она приоткрыла один глаз. Я отвел локон с ее лица, чтобы лучше рассмотреть ее, и понял, что она дрожит.
Сняв свою куртку, я накинул ее на плечи девушки.
- Ты замерзла. Вот.
Она вздохнула, когда мои руки попались ей на глаза. Я посмотрел на них вниз и увидел, что ее взгляд пристал к цветным чернилам, что покрывали мои руки.
- О, Эдвард, - вздохнула она, выпрямляясь. Курточка спала с ее плеч, и она подсела ближе.
- Могу я потрогать их?
- Эм, да, - мой голос осип, когда ее руки прикоснулись к коже и проследовали чернильные картины и слова.
- Они прекрасны, - она провела кончиками пальцев по правой руке, а потом по левой. Я переместился так, что она могла потрогать их все, и она вздохнула.
Ее пальцы легко скользили по ее имени на внутренней стороне моего запястья.
Внедорожник остановился, и я понял, что мы подъехали к отелю.
- Пошли.
Она взяла протянутую мной руку и пошла за мной к черному входу. Спустя столько времени было странно вновь ощущать это странное покалывание от ее прикосновения.
Я провел ее по тихим коридорам к лифту. Она больше ничего не сказала, но одной рукой она обняла себя за талию и смотрела в пол.
Зазвонил мой телефон, и мы вышли из лифта. Это был Эммет.
- Эм, и что за дерьмо ты только что устроил? Все уже в новостях! Ты что, с ума…
Я перебил его прежде, чем он оседлал любимого конька:
- Эммет! Это Белла.
Это остановило его.
- Что?
- Так, у меня сейчас нет времени объяснять, она сейчас со мной, - я посмотрел назад, рукой притягивая ее ближе к себе. – Сегодня не будет репетиций, но я выступлю на шоу. Мне нужно это время.
- О, брось, Эдвард. Из-за какой-то девушки?
- Она не какая-то девушка, Эммет. Придержи свое дерьмо или я отменю сегодняшний концерт. И мне плевать. Вот насколько это важно для меня.
- Отлично. Как хочешь, но тебе лучше притащить свой зад на концерт.
Он отключился, и я засунул телефон обратно в карман. Когда мы подошли к моей двери, я достал ключ карту с другого кармана и открыл дверь.
- После тебя, - жестом пригласил ее я, широко открыв дверь.
Она нерешительно вошла и остановилась, ожидая меня. Когда дверь захлопнулась, она повернулась и положила куртку на кровать.
Нас накрыла тишина, и я подошел к ней. Казалось, воздух наполнился неловкостью, и впервые с тех пор, как я увидел Беллу Свон, я не знал как вести себя с ней.
Она повернулась и странно посмотрела на меня, таким взглядом, которого я никогда не видел прежде.
- Белла, я…
Я не был готов к ее реакции. Она отступила и залепила пощечину прямо по моему лицу.
- Ау, а это еще за какое дерьмо? – я поднес руку к щеке и пошевелил подбородком. Она приложила к этому немало сил.
- Ты оставил меня, Эдвард Каллен. Ты хоть понимаешь, как это быть брошенной так? Видеть как ты, улыбаясь, уезжаешь к своей великой мечте, оставляя меня на обочине? Ты говорил мне про вечность, а потом выкинул меня, как вчерашний мусор. Я не знала, как справиться с этим. И я до сих пор не оправилась.
Я слушал и смотрел, как ее глаза наполняются злыми слезами.
- Господи, Белла. Нет слов, которые могли бы когда-нибудь сгладить…
- Я спряталась от тебя, от жизни, от всего! Все, что осталось у меня – писательство. И даже обретенного успеха было недостаточно. Я хотела тебя. Все, чего я когда-нибудь желала – это ты.
Белла становилась взволнованной, ее дыхание - жестким, и она почти плакала. Видеть ее такой было, словно нож в живот и еще прокрутить им там.



Выпускной

Я решил, что она не захочет пойти. Я думал, что ее не интересуют танцы. Она просто не казалась тем типом девушки.
Но вот она, под руку с парнем, которого я не знал. Он не ходил в нашу школу, и даже выглядел старше. Может, он был ее кузеном.
И все равно он был кретином.
А я был еще большим придурком, когда решил, что она не захочет пойти. Внезапно черный галстук стал мне слишком тесным. Глядя на нее в зеленом сатиновым платье, которое придавало ее бледной коже нежное свечение и ощущение мягкости, я пальцем оттянул воротник. Ее волосы были завиты в мягкие локоны, ниспадавшие на обнаженную спину. Ее лицо казалось… прекраснее, и я понял, что это потому, что она была слегка подкрашена.
Вокруг ее запястья был браслет из цветов, и когда она думала, что никто не видит, она гладила лепестки и подносила их к носу.
Белла пришла со своим другом, у Анджелы был спутник, которого я тоже не узнавал, и он так же выглядел старше.
Я стоял с парнями и спросил у Майка, кто они такие.
- Я не знаю, - перекрикивая музыку, ответил он мне в самое ухо. – Джесс говорит, что они знакомые Анджелы. Они с Морского флота или Армии, что-то в этом роде.
Ох.
Я никого не привел с собой, пришел с парнями, взяв в аренду огромный лимузин для нас и их девушек. Я один был без пары, но меня это не волновало. Я был в выпуском классе, так что обязан был быть там.
Вечер был в разгаре, но я не мог отвести от нее глаз. Она подолгу сидела за столом и выглядела одинокой. Ее спутник выглядел скучающим и даже не приглашал ее на танец. Я уже собирался пойти и пригласить ее, но диджей сказал, что сейчас время огласить имена короля и королевы Выпускного Бала.
Райли и Виктория победили, и толпа вежливо похлопала, когда они заняли позиции в центре танцпола.
Другие пары тоже стали танцевать, и я заметил голову высокого парня, с которым пришла Белла. Скрепя зубами я заметил, как его рука опустилась на попку его партнерши. Я снял галстук и расстегнул верхнюю пуговицу воротника, чувствуя себя слишком некомфортно, чтобы соблюдать приличия.
Но когда они повернулись, я понял, что он танцует не с Беллой.
И осмотрев комнату в ее поисках, я заметил взмах зеленого сатина, который исчез в выходной двери.
Дерьмо.
Я кинулся за ней. В коридоре было пусто, и горел только аварийный свет, придавая обычно светлому месту темное греховное ощущение.
- Белла?
Я слушал, даже остановился, чтобы мои шаги не мешали. Но ответа не было.
Продолжая идти, я звал ее по имени и, завернув за угол, заметил легкое ворошение у стены.
Я кинулся туда, падая перед ней на колени.
- Белла?
- Иди… Уходи прочь! – она тихо всхлипывала, ее дыхание сбилось, а лицо опухло.
Она пыталась уйти от меня, но я не отпустил ее.
- Пожалуйста, Эдвард.
Было ужасно видеть ее настолько расстроенной. Я вспоминал все те разы, когда она терпеливо помогала мне, одобряюще улыбаясь. Я вспомнил наш первый поцелуй и осознание, что это был ее самый первый поцелуй. Что-то надорвалось тогда во мне, и я понял, что хочу быть первым для нее во многом. Она многому меня научила, и я хотел научить ее.
Я притянул ее из темного угла в свои объятия. Сначала она отталкивала меня, но потом сдалась, рыдая, будто ей разбили сердце.
- Почему ты плачешь?
Она засопела, а я стер слезы с ее щек.
- Я даже не хотела приходить, - она говорила в нос от пролитых слез. – Но Анджела умоляла меня, потому что встретилась с этим парнем на работе и ее мама разрешила ей пойти с ним, только если она возьмет кого-то с собой. Вот так она свела меня с его лучшим другом.
- С тем парнем, с которым ты пришла?
Она кивнула.
- Гарретт милый, ну, я так думала. Но он не хочет проводить время со мной. Я думаю, он понял, что я не… мы не… он не…
Даже в темном освещении коридора я видел, как она покраснела. Она спрятала лицо у меня на груди, но я взял ее за плечи и приподнял ее лицо так, чтобы видеть его.
- Он засранец.
Она засмеялась и икнула, а я вытер соленые дорожки с ее щек.
- Он гребаный придурок.
В этот раз она хихикнула, и я улыбнулся в ответ.
- И я тоже.
Это привело ее в чувство и наши взгляды встретились.
- Это мне следовало пригласить тебя сегодня. Я не знал, что ты хочешь пойти, просто это не казалось тем, что нравится тебе.
- Каждая девушка хочет пойти на выпускной бал, Эдвард, - она моргнула и вздохнула: - А где твоя пара?
- Я никого не приглашал.
- Да ладно, - она поморщила свой носик.
- Клянусь, что нет. И нас таких тут много.
Несколько минут мы сидели в тишине, ее дыхание успокоилось и лицо высохло.
- Думаю, мне пора домой, - фыркнула она. – Туда я точно не хочу возвращаться.
- Белла. Ты пойдешь на выпускной со мной? – я внимательно смотрел на нее.
- Эдвард, ты не обязан…
- Но я хочу. Что? Ты хочешь заставить меня умолять? Я уже сижу на пыльном полу в костюме. Мой зад и так достаточно грязный.
Она засмеялась и закусила нижнюю губу.
- Пожалуйста?
Девушка кивнула, и я поднялся, протягивая ей руку.
- Как я выгляжу? – она посмотрела вниз, поправляя складки на своем платье и стряхивая пыль.
Пальцами я приподнял ее подбородок и коснулся губами ее губ.
- Ты выглядишь прекрасно.



Наши дни
Эдвард

- Все, чего я когда-либо желал – ты.
На этих словах она рухнула: ее колени подогнулись, и она стала медленно оседать на пол.
Я подхватил ее, прижимая к себе. Сначала она отпиралась, а потом сдалась. Она схватила мою футболку в кулачки, а ее громкие всхлипы пронизывали меня, как кинжалы.
Я держал ее, не зная, как облегчить ее страдания.
Я был придурком. Элитное подразделение, класс «А». Засранец. Результат моего эгоистичного выбора почти убил ее. И видеть ее в таком состоянии было моим наказанием. Я руками гладил ее спину, пытаясь успокоить, а моя футболка была мокрой в месте, где она положила свое лицо.
В итоге она затихла, лишь изредка икая.
А ее следующие слова, произнесенные у моего сердца, почти сломили меня.
- Я так сильно ненавидела тебя, Эдвард Каллен, - и прежде чем я ответил, она тихо продолжила:
- Я ждала тебя, но ты так и не вернулся.
- Я идиот, Белла. Гребаный мудак. Я думал, что это то, чего я хочу. Мне это нравилось – создавать музыку и делиться ею. Но всегда была часть меня, которую я скрывал. Я думал, что смогу справиться с этим, но так и не получилось.
Она оттолкнула меня.
- Ты не можешь себя так чувствовать! У тебя просто нет права! – последнее предложение она провизжала. Теперь она задыхалась и грубо провела рукой по своей щеке, утирая слезы: - Ты. Меня. Оставил. Я застряла в том долбанном городишке, скрываясь от жалостливых взглядов всех, кому было не лень. Я работала официанткой, чтобы заработать на государственный колледж. И я каждый день тебя ждала. Я была твоей и готова была все тебе отдать.
В ее глазах снова показались слезы, и все ее тело сотрясала дрожь.
Ее грудь тяжело вздымалась от эмоций, а она посмотрела мне в глаза, и в тот момент я действительно рассмотрел, что в них. Невинность юности исчезла, и поселилась вялая горечь, что заполнила прекрасную карюю бездну.
- И куда мы можем двигаться? – посмотрел я на нее.
- Я не знаю. Все что я знаю, что представляла себе этот момент тысячи раз за последний год, но все вышло совсем не так.
Я кивнул, все было так же и для меня.
- Ты все еще моя?
Она тряхнула головой и посмотрела на меня, ее дыхание сбивчивое, а на лице мука.
- Я так больше не смогу.
Она стала отступать от меня, отдаляясь, и я понял, что она пытается добраться до дверей.
Я поймал ее, притягивая к себе.
- Это не важно, Белла. Все, что произошло за последние годы, уже в прошлом. И не тебе отрицать это. Не тебе отрицать влияние, которое на тебя производят мои прикосновения.
Я потянулся к ее левой руке и поднял ее, разглядывая маленький шрам, рассекающий кожу.
- Ты моя, а я твой. Навсегда.
Я замолчал, а она ничего не ответила. Отпустив ее руку, я вытянул ее зажатую зубами губу. Она была красной и опухшей, и мне нужно было приласкать ее. Я накрыл ее рот своим, и она ответила на поцелуй. Медленно ее руки погладили мои, и ладони наши переплелись, сжимая друг друга, когда наши языки встретились. Она заскулила мне в рот и прижалась крепче.
Внутри нас словно плотину прорвало, и в этот раз ее уже не остановить. Я потянул ее топ, а она схватилась за край моей футболки, мы разорвали поцелуй только чтобы стянуть одежду. Она вздохнула, когда увидела меня, и я перевел глаза на то, что она разглядывала.
Ее пальцы прикоснулись к проколотым пирсингом соскам, где было две горизонтальных штанги. Ее руки проследовали по черной краске, которая шла от плеча через шею к другой стороне, захватывая ключицу. Чернила сливались в ожерелье из слез, что окружало мою шею полукругом.
Моя кожа сильно отличалась от того, что, наверное, помнила Белла.
Я тоже гладил ее, смотря, как кожа на ее мягкой груди подрагивает и краснеет под моими пальцами.
Я опустил вниз шлейки лифчика и увидел, как они соскользнули дальше с нежных плеч.
- Белла, я…
- Не говори. Я должна знать, Эдвард. Пожалуйста. Не порти это словами, - ее пальцы нашли замок на джинсах, и она расстегнула их, спуская вниз по своим ногам, а я, слегка шокированный, смотрел.
Она положила ладонь мне на щеку и потерла то место, где был красный след от ее удара. Направив мое лицо к своему, она поцеловала меня. В этот раз все было иначе.
Это было мягко. Ее нежный рот просил и отдавал. Она последовала за моим ртом, когда я склонился над ней. Она обвила ноги вокруг моего торса, и я понес ее к кровати. Ее руки обнимали меня за шею, а пальцы запутались в волосах.
Она доверчиво смотрела мне в глаза, когда мы опустились на кровать, она умостилась на подушках, а я накрыл ее тело своим.
И казалось, будто я был тем Эдвардом – до фанатов, песен и чернил. Был просто я.
И она была той Беллой – с надеждой в глазах и румянцем на щеках. Это была она.
Мы расстались, но сейчас пытались заново склеить осколки вместе.
Я поцеловал ее губы, ее подбородок, осыпал мелкими поцелуями ее щеку до самого ушка.
- Я любил тебя, Белла. И все еще люблю тебя.
- Эдвард, - вздохнула она. Я прикусил мочку ее ушка, и она задохнулась. Я усмехнулся про себя, вспоминая, что это была одна из ее точек. И была еще одна, чуть ниже ее уха, особенно, если эту нежную кожу прикусить зубами.
Белла закинула голову, поднимая подбородок и предоставляя мне больше доступа.
- Тебе нравится это, малышка?
- Да.
Я целовал ее шею, спускаясь ниже, к ключице, и прикусывая кожу там, а ее пальцы игрались с моими волосами.
Я поцеловал мягкую упругую грудь, и она прогнулась, чтобы расстегнуть свой лифчик. Она снова легла, и я отвел черное кружево в сторону.
Она была так чертовски прекрасна. Взглянув на ее лицо, я понял, что произнес это вслух.
Я взял одну грудь в свою ладонь, и она идеально заполнила ее. Я легонько сжал нежную вершину, и Белла мягко застонала.
Я больше не мог противостоять призыву розовой вершинки и поцеловал ее, прежде чем взять в рот, обведя языком темный ореол. Она прогнула спину подо мной и запустила пальцы в мои волосы.
Я уделил внимание ее второй груди, опуская руку по ее боку к бедру.
Она застонала, когда мои зубы сомкнулись на чувствительной вершинке, а я продвинул руку к ее сердцевине, поглаживая там, и ее бедра двинулись навстречу моей руке. Теперь ее стоны стали громче, и я сильнее прижался к ней, черное кружево потиралось о мою ладонь. Она была мокрой, я чувствовал это даже сквозь материал.
Мой уже возбужденный член был как стальной, стоило мне представить какая она теплая внутри.
Оторвавшись от ее груди, я встал с кровати. Она проследила за мной взглядом, когда я снимал джинсы и боксеры. Достав из кошелька презерватив, я зажал его зубами. Ее взгляд опустился на мой член, а затем снова вернулся к моему лицу, и румянец залил ее щеки.
Мы никогда не видели друг друга обнаженными. Белла была именно той хорошей девочкой, и по какой-то причине мне все же удавалось несколько раз добраться до третьей базы.
Раскрыв презерватив, я надел его на свой член, прежде чем снова прилечь рядом с Беллой.
Накрыв своими губами ее рот, я пробормотал:
- Я люблю тебя, Белла.
Кончик моего члена проскользнул внутрь, и я медленно заполнил ее.
- Я тоже люблю тебя, Эдвард.
Я внезапно распахнул глаза, когда наткнулся на тонкую преграду и понял, что это. И тут я осознал, что натворил, ее мягкий болезненный стон все только ухудшил. Я остановился и попытался выйти, но она обняла меня ногами, удерживая.
- Белла? Ты что… Ты никогда, - тяжело выдавил я. Конечно же, она была с другими…
Единственная слеза скатилась по ее румяной щеке и исчезла в темных волосах.
- Всегда был только ты, Эдвард.
Ее внутренние мышцы напряглись, сжимая меня, и это было так чертовски приятно.
- О, Господи, Белла.
Мой рот накрыл ее, желая ощутить ее вкус.
Мои губы двигались в такт с ее, а бедра нежно продвигались вперед.
- Так нормально?
Она закрыла глаза, и я снова двинулся.
- Белла.
- Я в порядке, - кивнула она.
Опустив руку между нашими телами, я отыскал маленькую горошинку между ее ног. Она все еще была мокрой от возбуждения, и я продолжил ласкать ее пальцами, пока ее тело не стало подрагивать подо мной.
Я чувствовал, как она снова становиться мокрой, и гладил, пока она не стала выгибаться и стонать.
Я придвинулся к ней бедрами, положив руку на ее бедро. Ее бедра прижались к моим, и мы стали создавать наш собственный ритм. Ее вскрики переросли в стоны, и я погружался в нее сильнее и жестче, пока не ощутил, как оргазм зарождается в животе и спускается ниже, к яичкам.
Я спрятал лицо у нее на шее и поцеловал ее ушко, ее внутренние мышцы сжимали меня, и я чувствовал, как она дрожит в преддверии оргазма.
- Да, сердце мое. Кончи со мной.
Я стал двигаться быстрее, не забывая о нежности, пока не понял, что мой мозг взорвался миллионом звезд, заливая все перед глазами светом, и чувства накрыли меня.
Мы перекатились на свои стороны, тяжело дыша, и я поцеловал ее висок, притягивая к себе. Когда я вышел из нее, она зашипела, а я снял презерватив и снова лег рядом с ней.
- Все в порядке? – спросил я, убирая волосы с ее лба.
- Ага, - она кивнула.
Тишина, окружавшая нас, была прервана тихой вибрацией.
- Мой телефон! – девушка села.
Она вырвалась из моих рук и потянулась к своим джинсам. Доставая дорогой телефон, она приняла вызов.
- Привет… Со мной все в порядке. Знаю, это было немного внезапно… Нет. Это было единственное мое интервью… Пожалуйста, скажи им «нет, спасибо»… Я перезвоню позже… Да, это был Эдвард Каллен…
Я сел возле нее и убрал локон с ее шеи, и поцеловал открытую кожу. Она вздрогнула и ее дыхание сбилось.
- Да, он, эм, да, - я поцеловал раковину ее уха, а потом прикусил его мочку. – Я-я знаю его. Да, я знаю Эдварда Каллена. Нет, я не знаю обо мне ли его песня.
- О тебе, - прошептал я в ее ушко, и она тихонько взвизгнула, прикрыв ладошкой рот.
- Знаешь, мне пора идти. Ты можешь отменить мой билет? Я буду на связи. Да, я обещаю позвонить тебе. Пока!
Она отключила телефон и повернулась ко мне. Я поцеловал ее губы, и она вздохнула.
- Я не хочу быть вдали от тебя, но в некоторых вопросах нам придется расходиться. Итак, куда мы двинемся с этой точки?
Ее пальцы провели дорожку по чернилам на моей ключице, исследуя дорожку по моей груди к другому боку.
- Я больше не хочу быть вдали от тебя. Это убьет меня.
Что-то в моей груди болезненно сжалось, и, откинув простыни между нами, я придвинул ее к себе.
- Я не могу быть вдали от тебя, малышка. Только не снова. Приходи на шоу сегодня? Пошли со мной? Мы не должны быть отдельно, пошли со мной.
- Хорошо.



Белла

Несколько часов спустя я сидела в партере и наслаждалась концертом Эдварда, который пел для тысяч фанатов. Он был удивительным, и они боготворили его в перерывах песен, едва сдерживаемая энергия пульсировала в помещении.
В ту ночь мы снова занимались любовью, он поклонялся моему телу своим.
Моя публицист не поняла этого, она думала, что это мое временное увлечение.
- Это не так. Последние несколько лет я просто не искала его, - сказала я ей, попивая кофе за завтраком.
Целый день у Эдварда на лице было странное выражение, оно не сходило ни на саундчеках, ни на репетиции.
Тем вечером я сидела на отведенном для меня месте, смотря его концерт. Сегодня он выступал без группы, а на сцену выкатили пианино.
Он скинул футболку, и толпа сошла с ума.
И вот он сидел, мускулы его груди очаровательно перекатываются, а чернила блестят на вспотевшей коже.
Его пальцы сводили вместе ноты, формируя вступление, и девушки завизжали, узнавая «Беллу».
Он замолчал, ожидая, когда затихнет толпа.
- Сегодня я хочу сделать нечто особенное. Я хочу познакомить вас с Беллой. Белла, ты выйдешь сюда?
Сердце ухнуло в пятки, а ноги стали ватными. Я не могла поверить, что он сделал это.
Я встала и кое-как дошла до сцены. Моргая в ярком свете, я рукой прикрыла глаза.
- Вот она. Подойди сюда, малышка.
Толпа ошалела, когда заметила меня.
- Народ, поздоровайтесь с моей Беллой!
Крики усилились, и я остановилась, не зная, что делать.
Его пальцы сыграли другую ноту.
- Она стеснительная, ага. Подойди и сядь со мной, сердце мое.
Я присела возле него, его кожа молила о прикосновении, но я не была настолько храброй.
Он поцеловал меня и потом снова вернулся к пианино перед нами.
Я была очарована, когда его пальцы коснулись клавиш, и ноты понеслись в толпу. Его бутылочно-зеленые глаза встретились с моими, и он спел мне мою песню.
Его голос лился, словно теплое виски, зажигая меня изнутри. Я была пленена им и теперь понимала, почему люди так его любят.
Но никто не любил его больше, чем я.
Мускулы под чернилами напряглись, и он продолжил играть только для меня, толпа пропала, и мы были укрыты от всех светом софитов. Мы были в нашем собственном мире, и его голос – единственный необходимый мне звук, - и тихий шелест его дыхания в перерывах между словами.
Песня закончилась, и он поднялся с лавки. Я хотела последовать за ним, но он кивнул, и я осталась.
- Останься, - сказал он. Он взял микрофон, стал возле пианино и достал что-то из кармана.
Я смотрела, как он опустился передо мной на колено, и мое сердце едва не выскочило из груди, когда он открыл маленькую коробочку, в которой было кольцо в стиле арт-деко. Оно было прекрасное и уникальное, и бриллиант переливался в свете софитов.
- Белла, я твой, а ты моя. Я обещаю любить тебя каждую секунду нашей вечности. Мы принадлежим друг другу. Ты выйдешь за меня?
Время остановилось. Его глаза держали меня в плену, и все мое тело, моя душа тянулись к нему.
- Да, Эдвард. Да. Я выйду за тебя.
Рев толпы оглушал, когда Эдвард надевал кольцо на мой палец. Он притянул меня к себе, и я всхлипнула.
Это было именно то место, где я должна была быть.
Наконец я обрела потерянную часть себя.
Свою вторую половинку.
Эдварда.