ПЯТЬ

Я отвел ее назад в комнату без каких-либо задержек от Марлена или Натана. Мудрое решение с их стороны, потому что я был чертовски напряжен. Я бы не снизошел на милость и любой из них не ушел бы от меня невредимым, встань любой из них у меня на пути.
Роза была странно тихой, на ее лице отражалась глубокая задумчивость. Мне это совсем не нравилось. Несомненно, эффект укуса уже испарился. Я вижу следы возвращения ее ясных мыслей – смелая и хитрая Роза снова проявлялась, дюйм за дюймом. И как бы я ни обожал ее силу и упорство, я не хотел, чтобы эти черты использовались против меня. Не когда она была упрямо против пробуждения.
Я обнимал ее, лежа на кровати. Роза придвинулась ближе ко мне, а затем я поймал ее губы своими в крепком поцелуе. Я хотел, чтобы она была моей навсегда; разве она не чувствовала то же самого? Как мне сказать ей, что мне нужно все это? Когда Роза была в моих руках, она отвечала с таким же количеством пыла, как тогда в тот день в сторожке. Я знал, что у нее не было иного опыта с другими мужчинами, кроме меня, но то, как ее ладони перебирали мои волосы и тянули ближе к своему лицу, не имело никаких следов колебания. Я провел руками от ее голеней к бедрам и сдвинул сарафан со своего пути, чтобы я сумел почувствовать ее кожу под ним. Затем я закинул ее ногу себе на бедро, заставляя ее сарафан приподняться выше. Я чувствовал, как сбилось ее дыхание, слышал ее небольшие стоны и ее кровь, быстро мчащуюся по венам.
Ее пальцы ловко расстегнули мою рубашку и начали исследовать мою грудь и живот. Я оторвался от ее рта и провел языком по всей длине ее шеи, кривой ее плеч – стянул лямки сарафана вниз по рукам. Теплота притягивалась к холоду, который я всегда чувствую. Она зажигала меня как пролитое масло.
Она хотела этого – все ее тело практически кричало мне взять ее. И как же я хотел ее. Я хотел, чтобы мы горели вместе. Моя другая рука проходилась по ее гладкому плоскому животу, ее нежному пупку и еще ниже…
Нет. Тогда когда она будет пробуждена.
Я оторвался от нее, так резко, что Роза была сбита с толку несколько моментов. Она ошеломленно смотрела на меня… и затем я понял, что это я остановил все это.
– Нет. Пока нет. Пока ты не пробудишься, – сказал я, повторяя свои мысли и ощущая тяжелые нотки расстройства в своем голосе.
Оно соответствовало разочарованию в ее глазах.
– Почему? Какое это имеет значение? Существует… – она попыталась выровнять свое дыхание, – …какая то причина, почему нельзя?
Я почти улыбнулся ей. Она только что соблазняла меня как опытная женщина, а теперь говорила со мной как застенчивая, робкая девчушка.
Я наклонил голову к ее уху и поцеловал нежное местечко под ним.
– Нет, после твоего пробуждения наши отношения наполнятся новыми ощущениями, более яркими. Позволь мне сделать это... – Я изо всех сил пытался сдержать свое самообладание, но правда было в том, что я был совсем близок взять ее – даже если бы она не хотела. – Позволь, и все станет для нас возможным...
– Нет… – голос Розы сломался. – Я… Я боюсь.
Я знала, что она боялась – я мог это понять, будь это единственной причиной. Я приподнялся, чтобы наши лица оказались на одном уровне. – Роза, неужели ты думаешь, будто я могу причинить тебе вред?
Мой разум тут же метнулся к нашему разговору с Галиной. Пробуди ее или убей. Скорее сделай выбор. Мы не сводили друг с друга взгляда. Я задумался, думала ли Роза о том же.
Вместо этого она сказала нечто другое: – Укус... Обращение, возможно, причинит боль...
Я легонько покачал головой. – Я уже говорил тебе: это очень похоже на то, что мы уже делали. Тебе понравится. И клянусь, никакой боли. – Боль была, но Роза легко могла ее вынести. Она сразу забудет боль, как только окажется со мной.
Она отвела взгляд, прерывая наш зрительный контакт. Это было знаком, что она не верила мне. Медленно во мне возрастал гнев – гнев, который я игнорировал каждый момент, когда она отвергала меня.
– Не знаю... – жалобно сказала она.
Черт побери.
Я сел. Мои ладони непроизвольно сжались. Я осознал, что имею эту привычку каждый раз, когда мне ужасно хочется что-нибудь ударить. Роза была единственной в комнате, поэтому я не мог позволить этому произойти.
Или мог? Если причинить ей боль, поймет она наконец? Я не хотел, чтобы она боялась меня, но страх был эффективным инструментом – инструментом, которым я хорошо научился пользоваться.
– Терпение Галины на исходе. – Роза оглянулась на меня, прочувствовав мой тон. Я едва сдерживал свой гнев. – И мое тоже.
Она вздрогнула. – Ты сказал, что время еще есть... мне нужно подумать...
Мои глаза сузились – это начинало походить на оправдание. Даже когда я был дампиром, я ненавидел, когда мне лгали. Розе лучше бы не лгать мне и сейчас.
– Мне нужно идти. У меня есть дела, – сказал я, больше не заботясь о том, чтобы быть с ней нежным.
Ее губы задрожали. – Прости.
Я просто смотрел на нее, ничего не говоря. Открой я рот, я мог бы причинить ей боль. Я начинал думать, что отпускать ее без кайфа от укуса было глупо и сентиментально. Почему мне нужно, чтобы она думала за себя? Я мог сделать с ней все, что заблагорассудится.
Быстро я схватил ее и погрузил в ее шею клыки. Ее кровь немедленно потекла к моему языку, и я мгновенно забыл свой гнев. Ее вкус подавил его.
Я оторвался прежде, чем смог выпить слишком много крови. Я почувствовал, как капелька крови осталась в уголке моего рта. Мой язык проворно слизал ее.
На лице Розы снова отразилась слабость – вялость и изумление. Я не знал, что притягивало меня больше: сильная, неповинующаяся или эта… послушная и податливая. Будь Роза такой управляемой, то мне не пришлось бы волноваться, что Натан или Галина могут причинить ей вред. Часть моего гнева вернулась назад.
Роза попыталась дотянуться до меня, когда я помог ей лечь на диване. Она лениво улыбалась – так обольстительно, что я действительно испытал желание сорвать с нее всю одежду – но я вырвался из ее хватки. Мне нужно заняться другими делами.
Я отошел к двери. Прежде чем выйти, я вновь посмотрел на Розу. Теперь она выглядела немного грустной из-за того, что я уходил. Я хочу, чтобы она почувствовала это. Я хочу, чтобы она почувствовала потерю и жаждала меня, молила об этом…
– Увидимся позже. – Ее лицо нахмурилось от моих слов. – Помни – я хочу тебя. И никогда не позволю ничему плохому случиться с тобой. Я защищу тебя от всего. Но больше я не могу ждать.
Она никак не отреагировала на мои слова. Я не знал, понимала ли она меня из-за последствий укуса, но мне не хватало с ней терпения, чтобы удостовериться в этом.
Я оставил Розу и прошел по коридору в поисках Галины. Я должен задобрить ее каким-нибудь благим поступком. Группа стригоев из Санкт-Петербурга приезжает сегодня вечером для надвигающегося нападения Галины на поместье Зеклос. Еще один факт, удивляющий меня – стригои в состоянии сотрудничать даже на больших расстояниях. Хоть лидерство Галины было исключением, а не правилом, все же это было поразительно. Если бы у мороев и их стражей были на это подозрения, они были бы изумлены – и действительно напуганы. Они понятия не имели, как стригои медленно восставали неподалеку от них. Они все еще глупо верили, что стригои – это дикие существа, без высоких умственных способностей, но со жгучей потребностью к разрушению.
Конечно, это был наш основной инстинкт. Но было возможно моментально его подавить и подумать о последствиях.
Я приказал Инне постоянно проверять Розу и приносить ей все, что она хотела. Она медленно закивала и робко произнесла, что Галина хотела, чтобы я встретил стригоев, которые вскоре прибудут. Я тут же признал, чем ее указание было на самом деле: понижение в должности, вот что она теперь думает обо мне. Обычно эту работу выполнял один из ее ничтожных прислужников. Но она хотела, чтобы это сделал я.
Инна ощутила исходящую от меня ярость и быстро ретировалась из холла. И правильно, потому что мне хотелось ударить чье-нибудь тело о стену. Еще несколько секунд, и это могла быть она. Часть моего разума говорила мне, что это мое подчинение было необходимо для моих дальнейших планов, но это ничуть не уменьшало мой гнев.
Я пошел к главному залу. Конечно же, Марлена там не было. Я должен приветствовать их в доме Галины. Как какой-то второсортный слуга.
Во мне закипала ярость, но я обуздал ее. Сейчас не время для этого. Еще будет время уничтожить Галину, когда я уговорю Розу присоединиться ко мне. Я буду играть по правилам Галины, пока мне больше не придется этого делать.
Сверкающий черный автомобиль прибыл на длинную подъездную дорожку, когда я открыл огромные орнаментные двери. Четыре стригоя – три мужчины, одна женщина – вышли из машины. Я признал только женщину: Надя, одна из самых хороших стратегов Галины. Хоть она и была способным борцом, в своей прошлой жизни она была мороем, и ее физические возможности никак не сравнились с таким как я. Но у нее были свои умения. Ее тактика всегда была большой частью наших триумфов над мороями.
Другие стригои были совсем недавно пробуждены… Я могу почувствовать это от их движений. Они встали в защитную позу, когда увидели, как я пошел к ним. Но в глазах Нади горел знающий уголек.
– Беликов, – плавно произнесла она. – Ну и ну! Кому я обязана таким удовольствием? Никогда не ожидала, что нас будет встречать любимец Галины.
Я почувствовал, как глаза других двух стригоев метнулись к моему лицу, когда Надя упомянула мое имя. Я смутил их взглядом, заставив опустить глаза.
– Джаред и Дэниэл, – Надя лениво указала на них. – Они новенькие. Пробуждены под Новгородом и нуждаются в наставничестве.
Я вновь двинул к ней глазами.
– Не чувствуй себя особенной за мой счет, – кратко ответил я, как будто она ничего и не говорила. Я заметил, как те двое мрачно нахмурились, но мудро сохранили молчание.
Она приподняла брови. – Чего такой враждебный, Дмитрий? Ты был более располагающим к себе, когда только пробудился. – Она улыбнулась шире, обнажив клыки. – Очень даже располагающим. Разве не помнишь?
– Отлично помню, Надя, – резко ответил я.
Связаться с ней было ошибкой. Хотя скорее это была некая доля облегчения для нас обоих – я всегда думал, что Надя наслаждалась этим слишком сильно. Было время, когда я получал удовольствие от нее, но это были времена, когда я не мог взять под контроль свои нужды. Это также были те дни, когда я попытался убежать от Розы. Надя была добровольной заменой, хоть сама она об этом не знала. Она хотела меня, я хотел ее как замену для тела Розы. Надины длинные, густые черные волосы также помогли.
Но больше это не доставляло мне удовольствия. Не тогда когда у меня был подлинный вариант наверху.
Она улыбнулась мне, но оглянулась назад на двух своих компаньонов.
– Увидимся внутри особняка. Оставьте нас, – импульсивно указала она.
Двое выглядели обиженными оттого, как с ними говорили – это был инстинкт – но Надя могла сломать шеи обоих, раздражай они ее слишком сильно. Я видел, как она делает это. Дважды.
Они скрылись внутри особняка, оставив нас одних.
Она смотрела на меня с расчетливым выражением. – Мы задержимся на некоторое время. Галина затеяла ряд операций. – Она снова соблазнительно улыбнулась. – Хочешь вспомнить, каково быть снова располагающим?
Выражение моего лица даже не изменилось.
– Нет. Я буду занят.
– Ах. Знаю, в чем дело.
Я ничего не сказал.
– Слышала, ты держишь какую-то кровавую шлюху для игр в спальне. – Могу сказать, она была очень удивлена. – Я знаю, какой ты… ненасытный, но ты? Никогда не думала, что у тебя такие наклонности.
– Знаешь, почему не хочу ничего вспоминать? Потому что ты не можешь подолгу держать рот на замке, – ответил я.
Надя холодно засмеялась, явно наслаждаясь нашим разговором.
– А знаешь, почему ты выносишь меня?
Она придвинулась ближе ко мне и обняла меня за шею. Подняла губы к моему уху и прошептала: – Потому что я знаю, что ты планируешь проделать с Галиной, и ты знаешь, что тебе нужны союзники для твоего небольшого переворота.
Я почти улыбнулся. У нее определенно было много умений.
Один ее палец праздно поглаживал меня по груди.
– Я могу примириться с кровавой шлюхой. Просто устань от нее и осуши ее наконец, прежде чем я потеряю терпение.
Я осадил ее. – Она не кровавая шлюха.
Надя недоверчиво уставилась на меня. – Ты планируешь пробудить ее?
– Как ты сказала, нам нужны сильные союзники. – Пока это все, что ей нужно знать о Розе.
– Так она просто союзник? – Ее тон был скептичным… и обиженным.
Я начал возвращаться в особняк. Было время и место, когда ей необходимо было знать это. Сейчас мне надоело разговаривать с ней.
Я повернулся к ней спиной и направился к двери.
– Нам нужно зайти внутрь, Галина ждет.
Мы двинулись к восточному крылу особняка, к лифту, который был скрыт очарованием интерьеров Старого Света. Лифт ведет к подземному этажу, где томились недавно пробужденные стригои… и приучались. Были многие, которые не могли сдерживаться от борьбы и убийства друг друга на одном только чистом инстинкте. Галина держала их под землей, где за ними можно было наблюдать. Через несколько дней большинство из них прислушаются к голосу разума, некоторые – нет.
И они умрут.
Надя заговорила, как только мы зашли в стальные двери.
– Из разговора по телефону слышалось, что она скорее хочет увидеть новичков в деле.
Я смотрел прямо перед собой, задумавшись. У меня была хорошая идея, почему Галина была так взвинчена в эти последние дни. Ее предупреждения в лабиринте было достаточно, чтобы сказать мне, что терпение на исходе. Я не знал, много ли у Розы времени в запасе.
– Галина никогда не торопится, – ответил я, как только двери лифта открылись, показав покрытые сталью стены и резкий люминесцентный свет – абсолютное отличие от роскошного интерьера наверху. Галине не хотелось, чтобы ее обои и мебель были разорваны на части и раскиданы неуправляемыми стригоями.
Надя ухмылялась мне, пока я набирал код на электронной панели.
– Мне удалось препятствовать им убить друг друга по дороге сюда. Думаю, я заслуживаю вознаграждения.
– Скажи это Галине.
Ее пальцы коснулись моей ладони и медленно прошлись вниз по изгибу моей руки. Она двинулась ближе к моему лицу.
– Разве ты не чувствуешь себя особенно привлеченным мною, а, Беликов? – промурлыкала она.
Индикатор стал зеленым. Я уставился на ее пальцы, расположенные на моей руке, а затем взглянул ей в глаза. – Я ничего не чувствую.
Волна страха прошлась по ее лицу, а затем исчезла, так же быстро, как появилась, сменившись ухмылкой. Она боялась меня, но знала, что я был к ней терпим. Пока она слишком меня не раздражала.
Прежде чем я сумел открыть дверь, мой острый слух уже отметил звуки ворчания и рычания внутри. Насмешки и шипение стригов друг на друга. Мы не были приучены существовать друг с другом – инстинкт бороться и убивать друг друга всегда был на первом месте.
Надя пожала плечами. – Я обещала Галине не позволить им убить друг друга по дороге. Но здесь, – ее глаза порочно замерцали, – …другая история. Все в твоем распоряжении, Димка.
Прекрасно. Мне все равно нужно было покалечить кого-нибудь. Я сжал и разжал кулаки. – Мне разрешено урезать резервы?
– Как бы эта перспектива ни была невероятно заманчива, никто из них не будет полезен, когда ты закончишь с ними, – лениво ответила Надя. – И тогда мои усилия будут потрачены впустую.
Я толкнул тяжелую дверь. Какофония звуков заполнила все мои чувства. В комнате было примерно двадцать стригоев, и половина из них боролась друг с другом, рычала и выпускала клыки. Другие же стояли вокруг них, образуя широкий круг, поддразнивая и подталкивая их накинуться друг на друга. Аромат недавно пролитой крови был легко узнаваем.
Надя издала раздраженный звук. Это была не совсем незнакомая сцена, но также это причина, по которой я посоветовал Галине не помещать их в группы, пока они не научатся контролировать свои потребности.
Подсознательно я знал, что она преднамеренно поместила их в эту ситуацию, чтобы лишний раз пораздражать меня.
– Достаточно, – сказал я.
Мой голос не был громким, но он был ясен и холоден как лед. Все стригои обратили на меня внимание. И они нисколько не были дружелюбны.
Я не был в настроении для сюсюкания.
Один из стригоев, которого я видел ранее сцепившимся со стригоем, обладающим меньшим объемом тела, шагнул ко мне; его бледное лицо отражало угрозу. У него были светлые волосы и мускулистое широкое тело – явно хорошо обученный страж, старше меня на несколько лет. По некоторым причинам он тут же начал меня раздражать. И я не пытался бороться со своим раздражением.
Он хрустнул костяшками пальцев. – И кто это у нас тут такой? Ты здесь, чтобы командовать нами?
Не было и следа опасения в его голосе. Этот малый жаждал проблем на свою задницу. Я заметил, как ранее он провоцировал других стригоев на драку.
– Вы здесь, чтобы работать на Галину. Как вам уже это говорили, – ответил я, встретившись с ним взглядом.
– И где же она? – хмыкнул он. – Почему она не стоит перед нами вместо тебя?
– Она вскоре встретится с вами. – Я непреднамеренно сжал пальцы, не сводив с него взгляда. – Однако Галина не оценит, если ее новички будут вести себя как глупые бешеные собаки в клетке.
Несколько из них зашипели и зарычали от моих слов. Он посмотрел на меня.
– Мы приехали сюда не для того, чтобы какой-то мальчишка командовал нами.
Надя криво усмехнулась. – Осторожнее, Нестор, у него вспыльчивый характер.
– Так кто он нахрен такой? – Быстро он сжал в кулак воротник моей рубашки. – Держу пари, я могу сломать тебе кости в два счета, красавчик.
Он так никогда и не узнает, что ударило его. В один момент мы смотрели друг на друга, а в другой – я уложил его на пол, его рука согнута под неудобным углом в хватке моих рук. Он неистово боролся. Другие же были слишком ошеломлены, чтобы сдвинуться хоть на миллиметр.
Я схватил его за волосы, чтобы его лицо повернулось к другим. – Вы всегда будете слишком медленными, слишком предсказуемыми и слишком глупыми для меня. Помните это.
Я сломал его правую руку надвое с одним быстрым хрустом. Он взвыл от боли и закорчился на полу. Перелом заживет через несколько моментов, но это не означало, что он не почувствует боли.
В комнате наступила смертельная тишина. Я поглядел на их лица: некоторые были насторожены, но у большинства в глазах виднелось уважение. Сломать руку стригоя было непросто. Надя снова ухмыльнулась.
– Я Дмитрий Беликов, правая рука Галины, – сказал я и заметил, как они переглянулись друг с другом. – Вас сюда привели, потому что вы были пробуждены. Но вы были пробуждены с определенной целью. Морои считают стригоев дикими, безмозглыми существами без цели в жизни, но также они нас боятся и хотят уничтожить. Да, нас стоит бояться. Но это мы уничтожим их. Их место под нами. И с Галиной вы окажетесь в новом мире, который мы собираемся создать.
Несколько из них встали с пола, выглядя более заинтересованными. Это было хорошо. Я должен был позволить им увидеть то, что было перед ними. Только так это сработает. Я хотел Розу, потому что не мог быть без ее присутствия рядом. Я работал на Галину, чтобы иметь возможность устранить ее, когда придет правильное время. Мне это было нужно, и я добьюсь этого. Такова была моя природа.
В основном так Галина убедила меня работать на нее.
– Но это только возможно, если вы отложите в сторону свое желание убивать. Важно работать друг с другом, чтобы достигнуть более высокой цели. Но не беспокойтесь, вы не будете лишены возможности разрушать и убивать людей. Только на этот раз придет конец нашему подчинению. Мы не марионетки мороев.
Никогда больше мне не придется выбирать между тем, что я хотел, и тем, что мне требовалось сделать из-за мороя. Никто больше не диктует мне, что делать. Это свобода, которую я приобрел после своего пробуждения.
– Вы были выбраны, потому что вы дампиры… и более того – вы стражи. Порабощенные слабыми мороями, чтобы защищать их, но больше нет.
Я вспомнил лицо Розы, когда я отказал ей, потому что боялся, что помещу ее жизнь перед жизнью мороя.
Больше нет.
В комнате было еще тихо; они все глубоко задумались моими словами. Несомненно, они начинали видеть то, что эта жизнь могла им предложить. И больше.
Нестор теперь сумел встать. Но теперь он смотрел на меня почти благодарным пристальным взглядом – все еще пропитанным злобностью, конечно. – Дмитрий Беликов. Так это правда, что ты вступил в ряды проклятых.
Я кратко взглянул на него, а затем развернулся, чтобы уйти… но я не ответил на очевидное. Все мы были прокляты.
– Всего несколько минут, и ты уже обернул их вокруг своего пальца, – сказала Надя, пока мы шли в сторону лифтов. – Галине это не понравится.
Я не живу, чтобы радовать кого-либо. Только себя.
Мое молчание ответило ей.
Галина собрала нас всех в библиотеке чуть позже. Она восседала на позолоченном кресле с высокой спинкой, а мы должны были стоять перед ней, пока она говорила. Она не упускала возможности показать, кто был главным. В комнате еще были четыре других. Галина созвала лидеров каждой группы стригоев в области – они были тщательно отобраны из-за их старых связей с нею. Я не был ее единственным пробужденным студентом, другие были либо старыми коллегами, либо ее друзьями.
Друзья. Это слово сущий фарс. Теперь оно не имело никакого значения.
На столе стояли черные чемоданчики с драгоценностями и другими дорогими трофеями, взятые с разных частей города, и от бесчисленных других трупов, скорее всего. Я потянулся к одной вещице, которая попалась мне на глаза: опаловый браслет. Он хорошо бы выглядел в сочетании с кожей Розы. Он блестел миллионами цветов, и была часть меня, которая хотела пойти в комнату Розы и…
Я поймал взгляд Нади, пропитанный тонко скрытым отвращением. Она знала, почему я смотрел на браслет. Не то чтобы меня как-то заботило ее мнение.
Что-то было не так, но у меня не было времени зацикливаться на этих мыслях, потому что Галина тут же выбросила несколько деталей нашего намечающегося нападения на мороев в поместье Зеклос.
Надя стояла перед ней, пока она сообщала об обстоятельствах. Люди были готовы отключить охрану особняка, а также предоставить план поместья. Но Галина осуждающе зашипела, когда узнала, что план был неполным, как бы об этом не утверждали люди.
– Я перепроверила его с моими другими источниками в поместье Зеклос, – спокойно продолжила Надя. – Люди предоставили не совсем правильный план или же не сумели получить полный план поместья.
Поместье Зеклос. Когда умер Иван, я пообещал себе, что больше никогда ни ногой не ступлю в тот дом снова. Своего рода добровольное изгнание. Поэтому когда в Академии Святого Владимира открылась вакансия, я схватился за нее, стремясь поскорее сбежать подальше от вещей, которые напоминали мне о моей неудаче.
Теперь, похоже, у меня будет шанс на искупление.
– Неважно. Я очень хорошо знаю этот дом.
Надя посмотрела на меня, очевидно не ожидая, что я заговорю. Но Галина наградила меня удивленным взглядом и ухмылкой на губах.
– Я уж почти думала, ты никогда добровольно не предложишь эту информацию.
Я ответил на ее пристальный взгляд. – Почему бы и нет?
Ее полуулыбка стала шире. – Я практически убедилась, что ты дал слабину, Дмитрий.
Она насмехалась надо мной, но никто в комнате не засмеялся. Я знал, к чему она клонит: Роза все еще была дампиром, и в этом она видела мою слабость. Во мне вновь возрастал гнев.
– Я поведу нападение, если ты позволишь, – сказал я с более твердым взглядом.
Она наклонила голову, изучая меня. – Ты же очень хорошо знаешь, что я никогда не посылаю своего заместителя на операции наших рекрутов.
– Но ты также знаешь, что дело пойдет быстрее, будь я рядом. И мое знание поместья… упростит задачу.
Другие забурчали в одобрении. Галина откинулась назад, теперь очевидно довольная. Так легко ею управлять. – Это также верно. Очень хорошо. – Она встала. – План приведем в дело завтра ночью, как только люди справятся с охраной. Я хочу, чтобы лучшие стражи были взяты живыми. Остальные пусть умрут.
– Все ясно.
Галина повернулась к остальным в комнате. – Вы, возможно, заметили, что мой ученик держит домашнее животное в моем особняке. Ее нельзя трогать. Я не хочу, чтобы Дмитрий напрасно поубивал кого-нибудь из моей армии.
Я почувствовал, как их взгляд устремился на меня, но не подал виду.
– Это относится и к тебе, Дмитрий, – сказала она. Я взглянул на нее. – Повторишь то же, что ты сделал с Натаном, и вылетишь из поместья и больше никогда не вернешься. Ясно?
Я практически улыбнулся. Такая реакция была приятнее, чем мое на нее нападение из чистой злости. – Кристально ясно.
Она вновь заговорила с другими в комнате. – Не волнуйтесь, долго ее здесь не будет. Через два дня она будет одной из нас.
Два дня.
– …Или же она будет выпита до капли и убита. Правильно, Дмитрий? – спросила она с вызовом в голосе.
Мои кулаки сжались в кармане. Сейчас было не время и не место терять самоконтроль. – Конечно, – резко ответил я.
Галина смотрела на меня чуть дольше, чем обычно, и на мгновение я был уверен, что она увидела в моих глазах желание убить ее. Но она продолжила говорить о других вещах, а мне удалось сбежать из библиотеки, при этом не разорвав Галину на части.
Два дня. Сорок восемь часов, чтобы убедить ее пробудиться, когда как она даже не показала ни доли смирения в этом вопросе.
Я ощутил Надю, следующую за мной.
– Она не очень довольна тобой.
– Она была слишком терпима.
Как и я был терпим с Розой.
Надя бросилась передо мной, остановив меня на месте. Сузила глаза. – Ты слишком многим рискуешь ради этой девчонки.
Слишком многим ради Розы. Нет, совсем не так. Но она была права – все это становилось риском. Мне не следовало заводить все так далеко, но я думал, что было необходимо сделать Розу более поддающейся мне, когда она пробудится. Я не хотел, чтобы она презирала меня так, как я презирал Натана, приведшего меня к этой жизни.
Надя покачала головой, когда я не ответил. Она оглянулась. – А где Натан? Чего это он косо не поглядывает на меня как обычно?
Грохот послышался сверху. Он был негромким, но он словно заставил меня резко проснуться. Мой разум наконец осознал, что было не так. Натана не было в библиотеке, потому что…
Я помчался так быстро, как мог, оставляя Надю в коридоре. Все внутри меня раздулось от ярости, которую я не чувствовал долгое время.
Роза!

Перевод: Rob♥Sten