Название: Serendipity of an Odd Sort
Автор: cosmopolitan

Забавно, но как оказалось, жизнь смогла сделать то, чего не удалось ни одному злопыхателю. Я имею в виду, когда мы после войны закончили Хогвартс, то думали, что всегда будем вместе, но выяснилось – это были лишь мечты.
Мордред, я даже не знаю, как это вышло, и не могу указать конкретную дату, когда это произошло.
Странно, но раньше мы могли разговаривать друг с другом часами, однако постепенно наши беседы свелись к коротким, официальным и ничего не значащим фразам, которыми по обыкновению обмениваются едва знакомые люди. Нет, мы не стали друг для друга незнакомцами, но из-за этого чувствовали ещё большее... отторжение. Поэтому наши сухие беседы, пришедшие на смену болтовне обо всём на свете, казались еще ужаснее.
Насколько я помню, сначала мы стали разговаривать раз в пару дней, потом – раз в неделю, затем – в две. Постепенно наше общение сошло на нет. А теперь дело дошло до того, что мы вообще друг с другом не разговариваем. Мы просто незнакомцы, которые раз в год обмениваются ничего не значащими фразами на встречах у Уизли. Это – традиция, и пропускать такие праздники жизни нельзя, иначе Молли обидится и будет много ненужных разговоров, выговоров и косых взглядов. Собственно, на этом мероприятии я сейчас и присутствую.
***

- Привет.
Он здоровается со мной и садится рядом на скамейку. Я как раз наблюдала за Уизли, которые приветствовали друг друга крепкими любящими объятиями и поцелуями. Они без умолку болтают, кажется, одновременно и со всеми сразу. Не понимаю, как можно в таком гвалте хоть что-нибудь услышать, но распоряжения миссис Уизли выполняются моментально. На мой взгляд, все они искренне рады встрече. Рона, Билла и Чарли не было в «Норе» около года, и теперь парни попадают в любящие объятия матери и братьев, которые счастливы их видеть. Я краем глаза наблюдаю за человеком, который сидит рядом со мной, и жалею, что между нами стена отчуждения. Мы тоже должны быть рады друг другу, но почему-то это не так.
- Привет, Гарри. Как дела? - спрашиваю я и неестественно улыбаюсь, пробуя сдержать слёзы, наворачивающиеся на глаза. Просто я слишком многое потеряла, когда мы перестали разговаривать.
- Неплохо. А у тебя? - в его взгляде настоящее беспокойство.
Мне хочется расхохотаться. Как всё это нелепо! Мы так давно знакомы и хорошо знаем друг друга, что с лёгкостью читаем мысли, не прибегая к легилименции. И от этого ещё больнее. Жизнь жестока, раз постоянно напоминает нам, чего именно мы лишились.
- У меня всё хорошо.
Он кивает, рассматривая цветущий куст возле скамейки.
- Хорошо.
- Да.
Мне нужно сказать хоть что-нибудь – заполнить это молчание, окутавшее нас липкой паутиной и напоминающее о потере.
- Читал, что Министерство приняло твой закон... тот, который отводит под ареал обитания великанов горы Траквелл вместо того, чтобы держать их в клетках... Хочу тебя поздравить с успехом.
Он произносит эту речь с улыбкой на тысячу ватт, которая того и гляди разрушит все мои тщательно выстроенные барьеры. Я его за это ненавижу. Кажется, одна слезинка всё-таки скатилась.
- Спасибо.
Мой голос звучит спокойно, но я чувствую, как щёки наливаются румянцем.
- На самом деле, Гарри, разве это можно сравнить с тем, что делаешь для магического мира ты? Не было ни одного дня, чтобы твоё имя не мелькнуло в отчёте. Я весь прошлый год каждый день читала об очередном подвиге аврора Поттера и его команды.
Мордред, это самая длинная тирада, которую он от меня услышал за последние три года. Я совершила подвиг. Но словосочетание «весь прошлый год» скрывает кучу проблем и порождает дополнительные вопросы, на которые ни ему, ни мне отвечать совсем не хочется. Мы ведь так старательно и долго игнорируем проблемы. Но, кажется, сегодня - первый раз, когда мы вообще затронули эту тему, хоть и косвенно.
Странно, но это выглядит, как обоюдоострый меч. С одной стороны – с моих плеч упал тяжелый груз, и во мне загорелась надежда, что наши отношения смогут вернуться в прежнее русло. Но с другой – перед нами вырисовывается весьма неприятная картина: со дня окончания войны прошло четыре года, из которых три мы почти друг с другом не общаемся. Что же, Моргана вас прокляни, тогда произошло? Ведь прошло очень много времени, да? Вы себе можете это представить?
Я чувствую облегчение, потому что ответственность за судьбу наших отношений сейчас лежит не на мне. Единственное, что меня волнует - какое решение он примет.
- Мне просто везёт.
Вынуждена признать, что разочарована. Видимо, он хочет и дальше не замечать проблему. Но с другой стороны, я и пальцем не пошевельну, чтобы это изменить. В конце концов, кто я такая, чтобы критиковать его решения?
- Это не просто везение, Гарри. Уж я-то знаю. И не раз испытывала на собственной шкуре, - заверяю я своего бывшего лучшего друга, после чего резко поднимаюсь и иду по направлению к дому, чтобы сбежать от этой пытки. Возможно, Молли нужна моя помощь на кухне.
Прокляни нас Мордред: «самая умная выпускница Хогвартса» и Мальчик-Который-Выжил-И-Победил» - по-настоящему жалкая пара.
***
Месяц спустя

- Привет, - раздаётся знакомый голос у меня за спиной. Я сижу в баре, изо всех сил стараясь не напиться до потери пульса, но при этом, не переставая, вливаю в себя коктейли, чтобы утонуть в алкогольных парах, которые, как говорят, вызывают чувство счастья и эйфории.
Как нетрудно предположить, когда я в таком состоянии, его компания – не самая желанная вещь. Но, к сожалению, что-то изменить – не в моих силах. Я это прекрасно понимаю и вынуждена смириться со своей тяжелой участью, что вызывает у меня горькую усмешку.
- Привет, - я стараюсь сдержать подступившие слёзы, которые с недавних пор наворачиваются на глаза всегда, когда он оказывается рядом. Проклятье.
- Отлично выглядишь. Это платье тебе очень идет, - Гарри роняет комплимент и садится рядом, заказывая у моментально появившегося около нас бармена бокал огневиски и ещё один коктейль для меня. Напитки материализуются перед нами в мгновение ока. Я беру свой фужер, салютую им и отпиваю глоток.
- Спасибо. Вот уж не ожидала тебя здесь увидеть. Насколько помню, ты никогда не был большим любителем злачных заведений.
Гарри просто пожимает плечами и одним глотком ополовинивает бокал. Не могу не заметить, что при этом он не вздрагивает и даже не морщится. Мой бывший лучший друг действительно изменился.
- Неважно, почему я здесь – у меня на то свои причины. Но ведь я могу сказать то же самое и про тебя.
- Я смогла добиться поправки к закону о домовых эльфах. Теперь хозяева не имеют права их наказывать, нанося увечья. Это доказывает, что я приношу хоть какую-то пользу обществу. А здесь – единственный открытый бар в округе.
Я слабо улыбаюсь, чувствуя, что с моими глазами что-то не так – картинка подрагивает.
Поттер выгибает бровь, бросив на меня взгляд, который я классифицирую как шутливый.
- Этот бар уже закрыт. Кстати, я заплатил за напитки.
- Это для тебя он закрыт, но не для меня. Хозяин заведения – мой знакомый. И спасибо – ты доказал, что галантность еще не окончательно покинула этот мир, - язвительность в моем голосе маскирует горечь.
Наверно, из-за того, что мы снова разговариваем, я должна чувствовать себя хорошо, но никак не могу избавиться от мысли, что завтра всё станет, как прежде. Завтра мы вновь будем просто Гарри Поттер и Гермиона Грейнджер – два человека, которые когда-то были лучшими друзьями. Эта мысль меня убивает.
Я тяжело вздыхаю и поднимаюсь на нетвёрдые ноги.
- Мне пора. Нужно поработать над речью, с которой скоро выступать.
- Да, конечно. Удачи, - он нерешительно закусывает нижнюю губу – видимо, хочет что-то добавить, но в последний момент передумывает и просто кивает, обворожительно улыбнувшись. Мордред и Моргана!
А ведь этот вечер мы могли бы провести вместе. Но вместо этого я сижу в пенной ванне, со слезами на глазах ругая этого чёртова парня. Какое клише! Мерлин, что же он со мной делает?!
***
неделю спустя

- Привет, Гермиона, - здоровается со мной Гарри на ежегодном бале-маскараде, который устраивает Министерство.
Я не могу не застонать. Поймите меня правильно – просто я надеялась, что хорошо спряталась. Проклятье – очередное доказательство, что я не умею маскироваться. Ну, на самом деле... какой из меня метаморф?
- Привет, Гарри. Тебе очень идёт этот костюм. Зорро из тебя получился весьма привлекательный, - я не могу не сделать ему комплимент.
И вижу, как щёки моего бывшего лучшего друга окрашивает румянец. Не могу понять, как это возможно? Он – спаситель волшебного мира, Избранный, а ещё – воспитанный, добрый, щедрый, удивительный человек, превосходный аврор и талантливый ловец, и так привлекателен, что при взгляде на него не держат ноги, а в животе начинают порхать бабочки ... хм, так вот … и при всём при этом по-прежнему скромен?! Невероятно!
Вам кажется странным, что я ищу в нём недостатки? Просто всё это меня очень раздражает: Гарри настолько идеален, что просто является воплощением всех девичьих грёз – всего того, что ищет в парне любая девочка. Это... он кажется ненастоящим. И дело даже не в этом и не в том, что его совершенство противоречит всем законам логики, но... ох, в общем, из-за того, что наша дружба распалась, мне всякий раз очень больно. Действительно, кто же хочет пропустить такое совершенство? И не важно, что на фоне его достоинств я так остро чувствую все свои недостатки. Честно!
- Ты выглядишь обворожительно, Гермиона. Когда я обмолвился, что знаком с тобой, некоторые мои друзья умоляли представить их тебе.
Теперь моя очередь краснеть.
- Спасибо, - едва слышно шепчу я в ответ и чувствую, как перехватывает дыхание, когда он улыбается своей обезоруживающей белозубой улыбкой.
- Не хочешь потанцевать? - спрашивает парень в шёлковой маске, сверкая глазами и протягивая руку.
Я киваю, не доверяя своему голосу – как это часто бывает, когда нахожусь рядом с ним. Почему-то меня успокаивает быстрый взгляд на его задницу. Да, знаю-знаю, но это моя слабость – мне нравятся округлые и подтянутые. Почему-то очередное совершенство в нём действует на меня умиротворяющее, и на танцплощадку я ступаю полностью расслабленной.
Но когда мы встаем в исходную позицию, моё спокойствие опять испаряется, и я чувствую, как от возбуждения и беспокойства меня пробирает мелкая дрожь. Мои руки трясутся и, наверно, он это чувствует. Проклятье.
И тут случается самая замечательная вещь – он спотыкается. Гарри наступает мне на ногу, и это происходит снова и снова. Его неуклюжесть – это и есть один из недостатков, которые я так старательно выискивала в своем бывшем лучшем друге. Есть что-то завораживающе и прекрасное, что и ему присущи обычные человеческие слабости. Для меня это настоящее спасение.
При каждом неловком движении он краснеет всё больше и беспрестанно извиняется. Каюсь – получаю от этого извращённое удовольствие. Не могу себя понять, но теперь чувствую себя в безопасности и, наконец, достойной. Такое чувство, будто я ждала этого всю жизнь.
Когда песня заканчивается, Гарри поворачивается ко мне.
- Мне очень жаль, что я никогда не был хорошим танцором, но, в конце концов, это бал, - он снова обаятельно улыбается и строит щенячьи глазки, моля о прощении.
Мерлин, что же ты делаешь с моим сердцем?! Глубокий вдох, и я беру себя в руки, укрощая разбушевавшиеся эмоции и гормоны.
- Всё хорошо, - заверяю я парня. - Как бы странно это ни звучало, мне понравилось.
Не знаю, как это объяснить логически и рационально, но после этого танца что-то неуловимо изменилось, и всё вокруг совершенно не важно – только мы. Как оказалось – несмотря на то, что мы не разговаривали с ним почти три года, это не превратило нас совсем уж в незнакомцев. Мы просто сидим и беседуем обо всём на свете: делимся мечтами, планами, страхами, новостями. Такого не было давным-давно. И видит Мерлин, мне этого не хватало!
Так замечательно и вместе с тем странно почувствовать себя на месте несчастной героини глупого маггловского романа, которая неожиданно понимает, что всё в её руках. И сколько бы я не язвила над такими сценами, сколько бы не думала: «Не верю», как бы над этим не смеялась... оказалось, даже здесь было зерно правды, что вызывало волшебное чувство уюта и комфорта.
Наша с ним дружба всегда была для меня спасением – рядом с Гарри я чувствую себя дома, в безопасности.
***
следующий день

Нервно поправив шарфик, я стучусь в дверь, удивляясь самой себе – и как это мне хватило смелости дойти до конца, а не свернуть на полдороге. Теперь всё зависит от того, как быстро мне откроют в дверь, поскольку внутреннее напряжение растёт, и я с огромным трудом сдерживаю желание развернуться и раствориться в толпе министерских служащих.
Наконец дверь распахивается, и в дверном проёме возникает фигура Гарри.
- Гермиона? – это скорее вопрос, чем утверждение.
Видимо, обнаружив за дверью меня, он удивился ничуть не меньше, чем я сама. Поттер делает приглашающий жест, и я маленькими шажочками вхожу в его кабинет.
- Я подумала, может, присоединишься ко мне за ленчем? - объясняю я своё появление, нервно переминаясь с ноги на ногу, и протягиваю ему плетёную корзинку, из которой доносятся дразнящие воображение запахи.
Парень улыбается и опирается о дверной косяк.
- Думаю, всё зависит от того, что ты принесла.
Я хитро улыбаюсь.
- Бурек.
- А поподроб...
- Знаешь кафе между ресторанами «Пьер» и «Дядя Джордж»? Которое называется «Цирцея»? Именно оттуда, - я отвечаю прежде, чем он успевает задать вопрос.
- Отлично, тогда доставай быстрее, - подмигивает мне Гарри, после чего весело смеётся, попутно освобождая рабочий стол от бумаг.
Только сейчас я оглядываюсь вокруг.
- Отличный кабинет, - отмечаю я.
Стены отделаны светлым деревом, мебель – из тёмного, на окне – тяжёлые бордовые портьеры, а пол выложен разноцветной мозаикой из стекла, на котором играет свет от большой люстры.
- Да? На самом деле я бываю здесь нечасто. Всё, что ты видишь – плод усилий и воображения моего секретаря. Я по-прежнему не понимаю разницу между кремовым и жемчужным оттенком, и какое дерево лучше использовать – дуб, бук, ольху или что-нибудь ещё, - он застенчиво улыбнулся.
- Думаю, у тебя других дел полно, - киваю я и устраиваюсь на удобном диванчике.
Гарри садится напротив меня в кресло.
- Ты принесла моё любимое, - говорит парень, удивлённо распахивая зелёные глаза.
- Да, хотя по-прежнему не понимаю, как можно любить шпинат и сыр...
- Эй, ты же знаешь, что не стоит говорить о том, чего никогда не пробовала. То, что у тебя непонятное отвращение к зелёным продуктам, не означает, что другие относятся к ним так же. Кроме того, я сомневаюсь, что сметана подходит к мясному буреку, - усмехнулся он, поправив очки на носу.
Я ахнула. Святотатство!
- Как ты смеешь? Это же настоящее богохульство! Возьми свои слова обратно!
Гарри весело смеется.
- Вижу, твоё упрямство никуда не делось.
- Да, нельзя же позволить себе измениться полностью.
Мы едим в тишине, но она на нас не давит, чего я очень боялась. Теперь я рада, что не прислушалась к доводам рассудка, а пошла на поводу у сиюминутного желания. Вчера в какой-то момент я жутко испугалась, что это наш последний разговор... своего рода прощание двух бывших лучших друзей – теперь уже навсегда. Я не могла себе позволить потерять его снова. Я не хотела чёртова никчёмного прощания.
- Гермиона? - его голос вывел меня из задумчивости.
- Да?
- Что тогда случилось... ну, ты понимаешь, с нами? - ступая на зыбкую почву, осторожно спрашивает Гарри, немного наклоняясь в мою сторону.
В его глазах я вижу опасение и какую-то растерянность.
За последние три года я сама неоднократно задавалась этим вопросом. И как бы не анализировала ситуацию, сколько бы причин не придумывала... в конце концов, этот вопрос остался без ответа. И теперь я уверена, что он мне больше не нужен.
- Не знаю, - честно отвечаю я.
- Ведь раньше мы были друзьями... лучшими друзьями.
- Знаю, - киваю я, отводя глаза от пристального взгляда его изумрудов.
- Несмотря на все опасности, сложности, сплетни, клевету, ссоры... несмотря ни на что, мы всё равно были вместе...
- Знаю.
- Мы каждый день разговаривали...
- Знаю.
Гарри расстроено застонал.
- Отлично, если ты всё это знаешь, так объясни мне, что тогда, Мордред и Моргана, случилось?!
- Я...я... не знаю... предполагаю... думаю, это просто Жизнь. Сначала она помешала нам часто видеться, а потом мы всё пустили на самотек. И в итоге получили то, что получили. Не успели оглянуться, как разошлись настолько далеко, что докричаться друг до друга уже не смогли. И в голове – ни одной идеи, как это можно исправить. Просто с течением времени стало проще притворяться, что всё так и должно быть.
Гарри нахмурился.
- Сейчас это звучит довольно глупо.
Я пожала плечами, пристально разглядывая бывшего друга.
- Возможно, именно поэтому всё и случилось так легко.
- Ты права, - он удручённо кивнул и заглянул мне в глаза.
Как же я люблю его глаза!
Я слабо улыбнулась, не понимая, что ещё можно сказать или сделать. Единственное, в чём я сейчас была уверена, – я очень сильно без него тосковала, и теперь счастлива: несмотря ни на что мы вновь смогли найти дорогу друг к другу.
- Я люблю тебя, Гермиона. Ты ведь это знаешь, да? - спросил Гарри, и его глаза сверкнули такой страстью, что я почувствовала, как сердце сначала замерло, а потом сильно застучало где-то в горле.
Вот уж не ожидала, что вызываю у него такие сильные чувства.
- Я тоже тебя люблю, Гарри, - смогла выдавить я, ощущая, как перехватывает дыхание и сжимается сердце.
Он нежно улыбнулся и громко сглотнул. Похоже, не только мне пришлось собрать всё свое мужество, и теперь мы оба медленно приходим в себя. Может, эта сцена кому-то и покажется глупой, но для нас она значит очень много.
- Слушай, завтра вечером я иду на торжественный приём...
- Ты слишком часто стал посещать светские мероприятия, - улыбнулась я, немного удивлённая.
Уж кто-кто, а я-то знаю, как Поттер не любил подобные сборища, бегая от них, как от чумы. А тут внезапно – целых два приёма за две недели.
Гарри просто пожал плечами – теперь я начинаю тихо ненавидеть этот жест, который может означать всё, что угодно, и который он так часто использует.
- Я знал, что на вчерашнем празднике встречу тебя. Поэтому и пошёл на этот бал-маскарад. А завтра приём в честь Аврората, и я просто обязан там появиться.
Чувствую, как быстро нагреваются щёки, полыхая красным. Неважно, говорит он правду или нет, я ощущаю, как во мне, пока ещё неуверенным тоненьким цветком, расцветает надежда, разрушая толстенные стены, которыми я окружила своё сердце много лет назад – ещё когда мы учились в Хогвартсе. Это глупо, но ничего с этим не могу поделать.
- В общем, у меня нет пары, - продолжает мой экс-лучший друг. Или уже не экс? – Знаю – это неожиданно и в последнюю минуту, но буду очень рад, если ты окажешь мне такую честь, - несколько неуверенно заканчивает парень и с надеждой смотрит на меня.
Мерлин, я и не знала, что он умеет так изъясняться.
Я радостно улыбаюсь и согласно киваю.
***
следующий вечер

- Я уже говорил, что ты сегодня выглядишь просто сногсшибательно? - низким голосом с хрипотцой спрашивает высокий широкоплечий брюнет, немного наклоняясь ко мне. Мы сидим за барной стойкой и не спеша потягиваем коктейли.
- Да, но не стесняйся это повторить, - отвечаю я, соблазнительно (надеюсь) ему улыбаясь.
И чувствую, как на щеках вспыхивает румянец. В общем-то, на сегодняшний наряд я потратила кучу времени. Платье из ярко-синего бархата сидит отлично, разрез до бедра открывает стройную ногу (мне есть чем гордиться!), на шее – серебряное колье с сапфирами – подарок родителей на двадцатилетие, волосы тщательно уложены – подняты наверх и заколоты, открывая шею.
Он хихикает, и я мысленно благодарю всех святых за полумрак, который позволяет мне скрыть реакцию на слова лучшего друга. Сама не понимаю, как это получилось, но я вновь ощущаю себя подростком, у которого бушуют гормоны и который смущается в присутствии особи противоположного пола. Мерлин, я опять чувствую себя жалкой идиоткой.
- Не хочешь потанцевать? - внезапно спрашивает мой спутник, заставая меня врасплох.
От удивления я даже приоткрываю рот.
- Прости? - ошалело бормочу я, широко распахнутыми глазами всматриваясь в лицо спутника.
- Ты не хочешь потанцевать со мной? - повторяет он свой вопрос, и по его глазам я вижу, что Гарри говорит серьёзно.
- Хм... да, конечно, - соглашаюсь и протягиваю ему руку, ощущая тёплые сухие пальцы, отчего меня пробивает мелкая дрожь.
Очутившись на танцполе, я обнимаю его за шею, стараясь прижаться покрепче, и, наконец, понимаю, почему каждая девушка, которая его видит, сходит с ума и желает любым способом очутиться в его объятьях. Да, конечно, высокий рост, подтянутая фигура и правильные черты лица, яркие зелёные глаза за стеклами очков без оправы – всё это действует безотказно, но есть ещё кое-что: он уникален как сильная многогранная личность. В нём есть какая-то искра – огонь, который горит внутри и притягивает к нему, как магнитом. Единственное, что меня удивляет – почему же я раньше этого не замечала?
- Ты в порядке?
Я хихикаю и кладу голову ему на плечо, позволяя себе окунуться в его аромат, и чувствую, как начинает кружиться голова, а по телу прокатывается волна сладкой истомы.
- Всё отлично. Просто прекрасно.
- Да?
Я улыбаюсь и киваю.
- Несмотря на то, что мои ноги после этого болят по нескольку дней, мне нравится с тобой танцевать.
- Правда?
- Да.
***
следующая неделя

- Пожалуйста, Гермиона! Пожалуйста-пожалуйста, - он практически меня умоляет, видимо, совсем не обращая внимания на моё состояние.
Хотя то, что я захлопнула дверь кабинета перед самым его носом, должно было показать, что сегодня Гермиону Грейнджер лучше не трогать.
- Нет.
- Пожалуйста.
- Нет!
- Но мне нужна спутница.
- Ты – чёртов спаситель волшебного мира. Вокруг тебя вечно крутится толпа красивых девушек, а твой стол завален любовными записками и приглашениями на интимные встречи. Любая из них будет просто счастлива пойти с тобой.
- Кажется, теперь ты ревнуешь, - язвительно замечает парень.
Я посчитала, что подобный комментарий недостоин ответа, и просто метнула в своего лучшего друга убийственный взгляд, который должен сказать всё, что я думаю о подобных заявлениях. «Только попробуй, Гарри, только посмей, и я покажу тебе, что именно имел в виду Рон, когда называл меня: «великолепная, но страшная»».
- Ладно, глупость сказал, - пробормотал парень и поднял руки, показывая, что сдаётся. В его глазах я прочла опасение. – Ну а если серьёзно, что я должен думать, когда ты вспомнила про эти дурацкие записки? Ты же знаешь, что им просто нужна знаменитость. А мне нужна умная, шикарная, сексуальная и сногсшибательная девушка вроде тебя.
- И ты думаешь, меня это убедит? - недоверчиво спросила я, наблюдая, как он нервно перекладывает скрепки на моём столе.
Мне показалось, или его руки и вправду дрожат?
- Брось, Гермиона. Просто сделай мне одолжение, пожалуйста. Взамен можешь просить всё, что угодно.
Я вопросительно вскидываю бровь. Даже так? Ну что ж, ты сам напросился.
- Ладно, прекрасно, - вздыхаю я.
- Это «да»? - он резко поднимает голову и, увидев, что я киваю, радостно улыбается, сверкая глазами.
- Да, Гарри.
Мерлин, зачем я согласилась?
***
следующий вечер

- Я даже и предположить не мог, что ты будешь танцевать с парнем, который постоянно спотыкается и наступает тебе на ноги, - насмешливо говорит Гарри, делая очередное па и тут же запинаясь.
Я весело смеюсь и прижимаюсь к нему покрепче. Мерлин, что мне делать со своим телом, которое так реагирует на лучшего друга? Но мне этого мало: хочется большего, много большего.
- Я говорила правду – мне нравится с тобой танцевать, Гарри.
- Я помню, но так и не могу понять - почему. Надеюсь, ты не собираешься обращаться со мной, как госпожа со слугой? - его глаза раскрываются шире: видимо, подобная мысль его явно пугает. Я возвожу глаза к потолку, стараясь не рассмеяться.
- О, Мерлин. Да, Гарри, мне нравится, что ты всё время наступаешь мне на ноги, и мы с тобой неуклюже топчемся на месте.
- Ладно, но если это так, то почему тебе нравится?
Такое чувство, будто лучший друг не обратил на мою реплику никакого внимания, а может ему так хочется получить ответ, что он ни за что не позволит мне сменить тему.
Но я ведь не могу сказать правду, не так ли? Поэтому просто пожимаю плечами, копируя его любимый жест.
Гарри разочаровано стонет, а я едва удерживаюсь от смеха.
- Брось, Гермиона. Ты никогда не отвечаешь настолько односложно. Обычно ты даешь пространное и обстоятельное объяснение.
Я тихо смеюсь, хоть и чувствую болезненный укол – его замечание бьёт прямо в точку.
- Я не знаю... думаю, потому что для нас с тобой всё изменилось именно здесь... на танцевальной площадке, - задумчиво говорю я, надеясь, что Гарри поверит.
Поттер озадачено на меня смотрит.
- Что ты имеешь в виду?
- Ой, той ночью – на танцполе – я наконец вернула тебя в свою жизнь. Ты ведь в курсе, что иногда я бываю чересчур сентиментальна.
Я опять покраснела. Да что же это такое? Но мне действительно сложно признаваться в некоторых своих девчачьих слабостях. В общем, я только что совершила небольшой подвиг.
- Мне это нравится, - улыбается Гарри и приподнимает меня над полом.
- Правда? - я удивлена и, подняв голову, всматриваюсь в его глаза.
- Да.
- Ладно... это хорошо. Поскольку мне бы не хотелось услышать, что формально ты себя чувствуешь всего лишь частью уравнения.
Мой голос звучит спокойно, и в нём гораздо больше уверенности, чем я ощущаю на самом деле.
Гарри улыбается мне своей всезнающей улыбкой (точнее, знающей меня вдоль и поперёк). Поттер никогда не был любителем и приверженцем классического образования, но что касается меня – он действительно эксперт по Гермионе Грейнджер. И с лёгкостью читает мои мысли, не прибегая к легилименции. Проклятье.
- Даже в этом случае я хотел бы тебе помочь.
- И как ты это себе представляешь? – с фырканьем спрашиваю я, стараясь замаскировать свою неуверенность. Наш разговор становится всё двусмысленнее.
И тут он совершает самый странный, самый удивительный и абсолютно нелогичный поступок. Но меня это уже совершенно не волнует. Гарри меня целует... и я отвечаю. Отвечаю с такой страстью и пылом, что сама себе поражаюсь. Моя реакция удивительна, но меня не заботит даже то, что мы находимся на танцплощадке, а это не самое подходящее место для поцелуев.
Я растворяюсь в его аромате, вкусе, в ощущении сильных рук на моей талии. По моему телу прокатываются волны сладостной дрожи, и я не могу заставить себя остановиться. Да и зачем?
Когда мы, наконец, разрываем поцелуй, мои мысли всё ещё в тумане, и мне кажется, будто я парю над землей. Но задать один вопрос я всё же смогла.
- Что это было?
- Я отдавал тебе дань уважения... и добавил немного от себя, чтобы ты в полной мере ощутила, что для меня значишь, - хрипло прошептал он мне на ухо, опаляя кожу горячим дыханием.
Я чувствую, как от звуков его голоса по моему позвоночнику пробежал электрический ток. Его пальцы нежно касаются моей щеки, и я открываю глаза (не помню, когда их закрыла). Гарри смотрит мне в глаза и довольно усмехается. Проклятье!
- Хм...
- Это всё, что ты можешь сказать? - с удивлением спрашивает парень, ласково проводя пальцами теперь уже по моей шее.
- Предполагаю, что да.
- Как... как это возмож...
Покачав головой, я затыкаю ему рот поцелуем. Кажется, кое-кто сегодня слишком много говорит.

Буду очень рада отзывам на Форуме! Спасибо!