Как только ко мне вернулась способность двигаться, я, не взирая на то, что был безмерно счастлив, собирался вскочить на ноги и признаться в том, что помимо того, что до энной степени хочу эту женщину с момента, когда обратил на неё внимание, я безвозвратно влюбился в неё почти так же быстро, как понял, что не буду так счастлив, любя другую.

Белла неуверенно засмеялась и скатилась вниз по стене к моей застывшей фигуре. Она пробежала трясущейся рукой по моим волосам, когда я стоял перед ней на коленях, в позе абсолютной победы. Я никогда не принадлежал ей так сильно, как сейчас, но она не знала этого.

Она выглядела пьяной, впрочем, как и я, из-за обильного количество выпитого нами алкоголя за прошлые несколько часов.
- Не упоминая оргазма, который я только что подарил ей, - самодовольно подумал я.

Я потянулся к её тонким ключицам, готовый признаться в вечной, грёбаной, эпической любви к этой женщине, когда реальность решила сыграть со мной в плохую шутку.

- Ха, я так пьяна, - Белла нервно засмеялась, не смотря в мои глаза и приглаживая волосы. - Во всём виноват Джас: он довёл меня до такого состояния.

Моя голова упала на её плечо, заставляя меня почувствовать её чарующий аромат, когда у меня возникло болезненное ощущение в груди. Это был крах моих надежд.

Конечно, она была пьяна. Я бездействовал и позволил Джасперу напоить её, не говоря уже обо всех остальных наших друзьях. Да и помимо этого, как я мог серьёзно воспринять её признание в любви сразу после оргазма? Сколько раз я смеялся над подругами в школе и в колледже, которые болтали то, чего они на самом деле не имели в виду в пик блаженства. Я больше не чувствовал самодовольства, оно было чертовски ограниченным.

- Я чувствую себя примерно так же, - я признал, что всё ещё не мог оторвать взгляд от её шеи. Я обнял её за плечи и прижал к груди, уверяя себя хотя бы в её физическом присутствии. Она таяла в моих объятиях, не сопротивлялась, как я и думал.

Эта несправедливость убила меня. Я должен просто признаться, что люблю её, и будь проклято грядущее утро. Отнесется ли Белла к моему заявлению серьёзно, учитывая то, что призналась мне в любви, будучи абсолютно пьяной?

Она невольно отвечала на мои безмолвные вопросы:

- Я не собираюсь помнить это завтрашним утром, - засмеялась она. - Так что ты должен напомнить мне, что я в долгу перед тобой за то фантастическое ощущение.

- Я начну счёт, - низким голосом пообещал я и, откинувшись назад, вдохнул её аромат.

Белла наклонилась вперёд, прежде чем я посмотрел в её глаза в затемнённой прихожей, прежде чем она пробормотала: «И я должна отплатить тебе сполна».

Она всосала мою губу в свой рот, впуская язык; столь чувственное движение заставило мою голову закружиться. Это было неправильно, но я чувствовал поток грязных мыслей, которые прокручивались в моей голове; думаю, что теперь я ощущал большую потребность в ней. Но когда она, чуть ли не со злостью, укусила зубами мою губу, я не мог остановить рычание, грохотавшее в моей груди, не мог не прижать её к себе или найти силы, чтобы проникнуть в её рот языком.

Белла позволила мне управлять в поцелуе приблизительно десять секунд, прежде чем она зарылась ладонями мои волосы и повернула мою голову налево, двигая своим языком так, чтобы лучше исследовать мой рот.

Я стонал в её рот, умирая от желания и любви к ней и одновременно понимая, каким жёстким был её поцелуй. Он всё ещё был самым страстным и удивительным, как и все поцелуи с этой женщиной, но я чувствовал, что по сравнению с нашими предыдущими поцелуями, в её поведении что-то изменилось.

- Белла, - задыхаясь, я прервал поцелуй, чтобы мы смогли отдышаться. Я приподнял её подбородок своим носом, чтобы уделить внимание её лебединой шее, в то время как она хватала ртом воздух. Но Белла остановила меня. Её руки снова зарылись в моих волосах, заставляя мои глаза закатиться, после чего она поцеловала мою шею.

Нет, правда, если честно, она напала на мою шею: сосала и кусала её так, будто хотела выпить мою грёбаную кровь. Мой член был на столько твёрд, что я удивился, как он до сих пор не сорвал пуговицу с моих джинс. Если бы материал не был настолько крепким, на них было бы видно мокрое пятно. Я размышлял о её изменениях в поведении, но, когда её рот снова впился в мой, я потерялся.

Мы бы и дальше стояли друг перед другом на коленях, если бы мой телефон не завибрировал в кармане моих джинсов. И мне действительно не нужен был этот звонок прямо сейчас...

Я прервал поцелуй с Беллой, чтобы. По мелодии я догадался, что это был один из ребят ещё до того, как я услышал голос Эммета.

- Поднимай Беллу, маленький брат! Таня расстроилась, оставшись со всеми нами, так что мы едем по домам.

Эммет на закорках нёс Беллу обратно к машине, а Элис свернулась калачиком по дороге домой. К этому времени я уже успокоился и был благодарен за физическое расстояние между нами (или я впервые был так рад, что не прикасался к ней), поскольку это привнесло в мои мысли немного ясности.

Белла видимо не догадывалась, насколько сильны мои чувства к ней.

Как она могла подумать, что я хотел Таню, а не её? Кого-либо кроме неё?

Я провёл прошлые месяцы, готовый продать душу, чтобы только преодолеть свою тягу к ней; и ничего не имело значения: ни работа, ни расстояние, которое я стремился соблюдать, ни враждебность, которую я проявлял к ней. Когда я впервые поцеловал её, я сдался, отказался, признал, что моя душа так или иначе не принадлежит мне, она принадлежит ей.

Когда сегодня вечером мы расселись в клубе, я был очень доволен просто потому, что я был рядом с Беллой, согретый теплом её хрупких рук. Кого волновало то, о чём говорила Таня - девушка, о которой я не думал годами, она разговаривала со мной; я мог бы слушать болтовню Стюарта Литтла и был бы абсолютно счастлив в объятиях моей Беллы.

Наблюдая за её танцем с тем незнакомцем: его руки на её бёдрах, на её талии, заставило меня понять, что я никогда не смог бы позволить ей уйти. Я шутил над этим раньше, но тогда реальность настигла меня. Это почти освободило.

Я бы никогда не позволил ей уйти. Она часть меня.

Я наблюдал, как на заднем сидении джипа она закрыла глаза и водила рукой по волосам Элис - так мать успокаивает своего ребёнка.

С этого момента я буду всё делать правильно. Больше никаких ошибок. Я спрошу завтра, хочет ли она официально быть моей девушкой. Я знал, что нравлюсь ей, что она стала доверять мне после того, что мы пережили за последние несколько дней. Я использую всё, что смогу, чтобы иметь преимущество над другими. Я буду ублажать её тело до тех пор, пока она не станет кричать моё грёбаное имя.

К тому времени, как мы вернулись домой, Элис, Белла и Джаспер (те, кто больше всех выпили из нашей компании) уже спали. Эммет, я и Роуз донесли Джаспера до кровати; девушка смеялась над тем, как смешно мы выглядели с моим средним братом, который распластался на наших руках. Элис легко донёс Эммет, и вскоре осталась только сонно моргающая Белла, которую я начал укачивать в своих руках по дороге в комнату.

- Должна ли я сейчас доставить тебе удовольствие? – усмехаясь, спросила Белла, когда я открывал дверь в мою спальню. Я закатил глаза, ведь она была действительно пьяна и не могла стоять на своих собственных ногах, но хотела вернуть мне то удовольствие, которое она не должна была возвращать. Она не понимает, что я тоже наслаждался?

- Позволь мне просто уложить тебя в постель, лю... - я остановил себя, чтобы не называть её больше "любовь моя", пока она не поняла, что это не только ничего незначащее уменьшительно имя. Я выключил свет и вернулся в кровать к Белле, всё ещё держа её в своих руках; я криво улыбнулся, понимая, что только второй раз кладу Беллу в свою постель, когда она осознаёт это.

Белла обернула руки вокруг моей шеи, когда я попытался заставить её прилечь. Она начала усыпать яростными поцелуями моё лицо и шею (стыдно признать, но это возрождало во мне какую-то жестокость).

- Вы присоединитесь ко мне, мистер Каллен? - блядь. Не называй меня так. Мой самоконтроль уже изрядно пострадал, не считая того, что мой ангел пытался уложить меня сверху на себя на моей кровати.

- Не думаю, что это хорошая идея, ангел, - не было ни единого способа, чтобы я сейчас смог забраться к ней в постель. Если бы я сделал это, она бы оставалась невинной ещё пару минут.

Она убрала руки с моей шеи, надула свои восхитительные губы и закатила глаза в знак моего отказа:

- Ты не шутишь, - дразнила она.

Я опустил её тело на постель, а затем накрыл её одеялом до шеи. Я бы снял платье, но в данный момент у меня не было столько контроля над собой. Прикосновение к её обнажённой коже стало бы перебором.

- Я скоро вернусь, Белла, - сказал я, а она рассеяно кусала губу, погрузившись в свои мысли.

Я взял в ванной две таблетки аспирина и стакан воды для Беллы. Она примет их, чтобы завтра избавиться от похмелья.

Когда я через некоторое время вернулся, ей удалось стянуть простыни к ногам и снять платье. Таким образом, она лежала на спине только в набедренной повязке. Я остановился на пороге в ванной и с трудом продолжал удерживать стакан, поскольку страсть пронзила меня с новой силой.

- В платье было неудобно, - пробормотала Белла, ощутив моё присутствие. - Ты так и собираешься стоять там и смотреть на меня?

Я откашлялся и заставил себя идти спокойно, пока не сел на свою кровать. Белла откатилась на свою сторону, чтобы рассмотреть меня; её груди, очаровательно прижатые друг к другу, напоминали мне о том, как она обхватывала ими мой член.

- Перестань думать об этом, Эдвард, - сказал я про себя в тысячный раз за этот день. Не было ничего хорошего в том, что я провёл ночь, пробуя на вкус её фантастическую кожу своим языком. Белла, наверное, подумала, что я Неандерталец.

- Белла, прими их, пожалуйста, любимая. Это избавит тебя от завтрашней головной боли, - я протянул ей таблетки, в то время как она рассматривала моё лицо под светом лампы.

Наконец, она пододвинулась и коснулась языком моей ладони, захватывая таблетки. Я задрожал от прикосновения её влажного языка. Я чувствовал себя скотиной и проклинал за свои ощущения. Она сделала глоток воды, когда я прижал стакан к её губам.

- Ммм, ты хорош на вкус, - промурлыкала она мне, и я вскочил на ноги, чтобы не забраться на неё.

Я снова накрыл её, терзая себя видом подвязок между её ногами, и начал абсурдно ревновать, потому что они прикасались к ней.

- Спокойной ночи, Эдвард, - нечленораздельно произнесла она, когда я направился к двери.

- Доброй ночи, ангел.

Я люблю тебя.

Форум