Глава 34.
Две.

EPOV

Еще две ночи.

Только две.

Сорок восемь часов. Даже меньше. И мы с Беллой будем в самолете. Наш медовый месяц. Теплый желтый свет, струящийся из спальни Беллы, зазывал меня, предлагая забраться внутрь и выманить еще немного практики по снижению чувствительности. В конце концов, я же не могу быть слишком осторожным.

Кровать Чарли скрипнула, когда он откинул покровы и повернулся, укладываясь спать, но всё, что доносилось из комнаты Беллы -- тихий звук разрываемой бумаги. Если она получила такой же конверт, как и я сегодня, назревает интересный разговор. Я неподвижно стоял под сосной, засунув руки в карманы и сжимая обогреватели для рук, ожидая, пока Чарли не начнет храпеть.

Когда я забрался внутрь, Белла лежала на своем лоскутном одеяле, читая письмо. Ее прекрасные глаза танцевали по листку в ее руке.
– Твоя двоюродная бабушка – интересная женщина, – сказал я повседневным тоном, присоединяясь к ней. Я прилег рядом и притянул ее к своей груди.

– Ты опять прочел мою почту? – ни «привет», ни нечаянно соблазнительной улыбки, только сощуренные глаза моей любимой.

Я не мог не улыбнуться.
– После всех этих убийственных взглядов, которыми ты одарила меня из-за бумаг из колледжа? Даже у вампиров нет иммунитета против такого. Нет, она прислала мне тоже.

Вместе с письмом, разъясняющим, что мы слишком молоды для женитьбы, и что Белла и я приговорены из-за развода ее родителей, двоюродная бабушка Маргарет Хоуп прислала мне серию вопросов, на которые нам, безумным детям, нужно знать ответы, прежде чем сломя голову бросаться под венец. Она даже оставила пустые строки под каждым вопросом, чтобы мы могли вписать ответы.

Белла просматривала бумаги с недоверием.
– Тут, наверное, страниц десять.

– Девяносто семь вопросов.

Покачав головой, она сказала.
– Знаешь, как ее называет моя мама? Чокнутая Мег.

– Я не знаю, – ответил я с тем, что я был уверен, было злобной улыбкой. – Некоторые из них, по крайней мере, интересны, если на самом деле не тянут на звание «вопросов по существу».

– Ты так думаешь? – спросила она с вызовом, перелистывая страницу до второй. – Тогда давай посмотрим сюда…
Низким угрожающим голосом Белла провозгласила.
– Номер один. Почему вы женитесь? – она пристально на меня посмотрела. – Потому что для вампира у тебя странно высокие моральные стандарты.

Я просто не смог сдержаться.
– И потому что ты страстно хочешь мое тело.

Она постаралась проигнорировать мой комментарий, но ее взволнованное сердцебиение выдало ее.

Я улыбнулся, почувствовав, как оживилось мое собственное желание, но мы все еще пытались вести себя хорошо. «Еще две ночи», - напомнил я себе.

– Проверено, – она театральным жестом отбросила первую страницу.

– Подожди! Здесь был еще один вопрос, который нам нужно обсудить.

Удивленная, она подобрала бумагу и снова на нее взглянула. Потом она опять посмотрела на меня. Я уставился в ее глубокие глаза и постарался заверить ее взглядом.
– Ты можешь доверять мне, Белла. У тебя есть уголовное прошлое?

Она фыркнула,
– Да. Я в таких трудных отношениях с законом, что состою в близком родстве с шефом полиции.
Проникаясь духом игры, она прочитала дальше.
– О, а вот один для тебя: «Как часто ты пьешь?».

Когда Белла узнала правду, меня сбивала с толку ее способность не видеть во мне монстра, а то, что она может так запросто шутить с этим, до сих пор меня поражало. Так что я продолжил играть в ее маленькой комедии абсурда. Она всегда была свободна отступить, но я знал, что даже если бы она решила это сделать, сейчас уже для нас обоих было бы слишком поздно передумать.

Я пожал плечами.
– Один раз каждые две недели или около того. А вот ты будешь неконтролируемой пьяницей в течение первого года нашего брака. Спорим, твоей средней дозой будет несколько пинт в неделю.

Она закатила глаза, а я рассмеялся.

– А что на счет этого? – поднажал я. – Чем ты думаешь, мы будем заниматься следующие тридцать-сорок лет?

– Ходить в школу, – простонала Белла. – Блин! Это камень преткновения. – Она снова отбросила первую страницу на пол.

И она будет в моей жизни в десять, в сотню раз дольше, чем это. Хотя я и хотел подождать, но эгоистичная часть меня гораздо сильнее страстно жаждала ее уже теперь. Я поцеловал ее волосы, вдыхая ее аромат, но она пихнула меня локтем. Стараемся вести себя хорошо.

– Как ты думаешь, у нас будут проблемы с твоими родственниками во время праздников? – процитировала она со второй страницы.

Я закрыл глаза, позволив губам скользнуть вдоль ее ушка, пока я мурчал.
– У нас все будет в порядке, пока твоя мама будет слишком рассеянна, чтобы заметить, что год от года мы не меняемся в соответствии с возрастом.

Ее пульс ускорился, но она не подала виду, что я влияю на нее. Все в этой женщине иногда бывало совершенно абсурдным. Эта страница присоединилась к первой на полу.

Хорошо, если ей нравится играть, мне даже не требовалось взглянуть на страницу, чтобы вспомнить, что на ней было написано.
– Вот еще один важный, – вставил я. – Я ревнивый?

– Даже не начинай, – сказала Белла, потряхивая головой. – Что насчет этого? Хорошо ли мы слышим друг друга?

Зная, почему она прочитала именно этот вопрос, я невинно поинтересовался.
– То, что я тебя не слышу, считается?

С еще одним взглядом полным притворного отвращения она сбросила на пол третью страницу и просмотрела четвертую.

– Хмм… на какой стороне кровати ты будешь спать? – ее взгляд метнулся на меня, и легкий румянец согрел ее лицо.

– Сначала выбирает дама, – предложил я, и румянец ее щек усилился. О чем таком она думала, что заставило ее покраснеть? Вспоминая видение Элис две ночи назад, я решил, что для моего самоконтроля и здравомыслия лучше этого не знать.

– Ну… те разы, когда я спала в твоей кровати… я чаще всего была в середине. И когда я стану более выносливой, и страх каких-либо высот или чего бы то ни было уже не будет помехой, тогда …

Страх высот? И затем я понял, она думает, что после нашего медового месяца мы вернемся в мою спальню на третьем этаже. Неужели она полагает, что я не придумал для нас чего-то получше, что наша семья не сможет запланировать что-то получше для нас, если мы поразмыслим все вместе? Конечно, она не присутствовала на медовых месяцах Эмметта и Розали, так что я могу понять, почему у нее такие мысли. Все равно я ни слова не сказал, раз Эсми решила, что каким бы ни был наш с Беллой будущий дом, это гарантированно станет сюрпризом для Беллы. – Я выбираю правую сторону, – предложил я, раз это была сторона, на которой я был в этот момент.

– Идет, – ответила она с улыбкой. – Еще один лист отчеркнут для Чокнутой Мег. Просматривая страницу, она сказала.
– Вот здесь один серьезный. Как мы сможем быть уверены, что проводим достаточно времени друг с другом?

– Как насчет того, чтобы не спать? – невозмутимо предложил я.

– На мой взгляд, подойдет, – промурчала она. Я не хотел, чтобы это прозвучало как намек, но тон ее голоса вызвал во мне укол желания.

Моя искусительница-невеста уже снова держала в руках страницу. Она рассмеялась над следующим вопросом. – Кто будет менять туалетную бумагу?

С большим достоинством, я ответил.
– Когда она закончится на мне, я ее поменяю.

Она фыркнула, и эта страница присоединилась к растущей куче на полу.

– Ооо! Управление финансами. Давай посмотрим… Ты хочешь, чтобы у нас был бюджет?

– А что это такое? – невинно спросил я. – Что из этих человеческих штучек?

Она поборола улыбку.
– Хмм. Кто будет следить за тем, чтобы счета оплачивались во время?

Через секунду мы одновременно ответили:
– Эсми.

– Каковы наши будущие планы на покупку дома? – Белла продолжила со смешком.

Я искал ответ, пытаясь избежать признания, что уже купил нам дом в Нью Гэмпшире.

Она пришла мне на помощь, бросив страницу в сторону.
– Я знаю, как насчет того, что мы построим милую маленькую хижину на 5000 квадратных футов на моих персональных охотничьих угодьях?

– Ну, Белла. Ты же почти Каллен теперь! Мечтай по-крупному! – хижина будет только для ее книжных полок.

Она закатила глаза.
– И, конечно, по поводу родительских обязанностей. Об этом можно не волноваться.

Большинство из этих вопросов, конечно -- глупость, но то, с какой легкостью она отпихнула все вопросы о детях, было немного шокирующим. Освободить ее от необходимости думать о бюджете - это одно, а вот лишить ее возможности иметь детей – совсем другое. Она не думала, что теряет много при обмене ее человечности на бессмертие. Я отрезаю целый кусок ее жизни. Это плачевно.

– О-о! Религия. Мне кажется, мы уже довольно всесторонне это обсудили. – она оттолкнула лист прочь, а затем ее щечки снова порозовели, пока она читала следующую страницу. Можем мы говорить о сексе? Следует ли нам говорить о сексе? «Удобно ли вам обсуждать ваши сексуальные предпочтения и антипатии?».

Белла оттолкнула бумагу прочь и пробурчала:
– Я думаю, я знаю ответы на эти.

Да. Потому что, хоть я жаждал услышать о сексуальных предпочтениях, но я не был уверен, что даже будучи ее мужем, смогу легко обсуждать что-то настолько интимное.

Пытаясь снова поднять ее настроение, я сказал.
– Не забудь про последнюю страницу.

Она просмотрела вопросы и рассмеялась.
– Ты ждешь или хочешь перемен во мне?

– Я люблю тебя такой, какая ты есть, – я ответил с быстрым поцелуем.

– Да, – она рассмеялась мне в ответ, ее глаза цвета расплавленного шоколада сверкали, – но я точно жду, что ты изменишь меня, жулик.

Я взял страницу из ее руки и добавил ее к куче на полу.
– И, последний по счету, но не последний по важности. Чем мы отличаемся?

Сдавлено хихикнув, она поцеловала меня в ответ, и я остро почувствовал разницу между нами – плоть и камень, огонь и лед, и, наиболее значимое, мужчина и женщина.
– Может быть, нам стоит изучить это более тщательно.

И хоть ее губы были слишком заняты ответом, но ее обжигающие пальчики уже играли с пуговицами моей рубашки слишком жадные до исследования.

Спасибо, что прочли. Очень жду ваших комментариев и отзывов :)))