Тьма, окружавшая его, была совсем не страшной. Она была теплой и бархатной, как шкура пантеры. Она успокаивала его колотящееся сердце, убаюкивала его взвинченные нервы, расслабляла его напряженные мышцы. Во тьме было хорошо. Он не хотел, чтобы это чувство легкости и свободы кончалось.
Он должен стать так же свободен, как ОНА. Потому что теперь все остальное уже не имеет значения.
Он огляделся по сторонам, желая найти способ отправиться вслед за НЕЙ, или, может быть, увидеть тот самый свет, на который следовало идти. Но вокруг были только тьма и безмолвие.
Единственное, о чем он мог думать – ЕЕ больше нет. Она ушла. И его здесь больше ничто не держит…
Почему-то в памяти вспыхнул хрустальными гранями какой-то флакон, наполненный золотистой жидкостью. Кажется, сейчас этот флакон мог бы пригодиться как нельзя кстати: теперь-то в нем, наверняка, чистый яд!
Интуитивно он потянулся к карману брюк и сразу понял, что не ощущает собственного тела. Только пустота и тьма вокруг были реальны. Он же был лишь призраком, лишь отпечатком сознания, измученного, потрясенного ужасом и горем потери.
«Что это за место?» - подумал он.
И тут же, будто в ответ на его мысли, мрак начал рассеиваться, превращаться в сумрачную туманную дымку, сквозь которую проступили очертания какого-то огромного помещения. Стены и потолок терялись в недосягаемой дали.
Он, наконец, смог совладать со своими конечностями и сделал несколько неуверенных шагов вперед. На удивление, огромное помещение вовсе не отозвалось эхом, звуки шагов будто тонули в глубоком мягком ковре, хотя под ногами отчетливо ощущался твердый камень.
Глубоко вздохнув, Драко спросил:
- Здесь кто-нибудь есть?
Голос прозвучал совсем тихо, и никто не откликнулся. Набравшись смелости, Драко крикнул:
- Кто-нибудь! Отзовитесь! Мне… мне нужна помощь!
В тот же миг из сумрака, затаившегося в дальних углах странного помещения, вышла на свет высокая фигура в белой мантии; до ужаса знакомая фигура с длинными седыми волосами и бородой.
Драко почувствовал волну ужаса, накатившую в один миг и заставившую волосы зашевелиться на макушке. Сглотнув, юноша отступил на шаг и замер, округлившимися глазами наблюдая за приближающейся фигурой. Он сразу узнал его – этот крючковатый, будто сломанный в нескольких местах, нос; эти поблескивающие очки-половинки, а за ними – сверкающие пронзительной синевой глаза. Сомнений быть не могло – прямиком к Драко шагал бывший директор Хогвартса Альбус Дамблдор.
- Этого не может быть… - прошептал Драко, отступая еще на шаг. – Этого просто не может быть…
Дамблдор, будто не слыша, подходил все ближе, и легкая полуулыбка на его лице становилась все теплее и сострадательней. Наконец, когда между ним и Драко оставалось не больше пары шагов, юноша не выдержал и, вскинув руки, вскрикнул:
- Стойте!
Дамблдор остановился, продолжая смотреть на Драко с каким-то не совсем понятным выражением. А тот начал дрожать с головы до ног и срывающимся голосом произнес:
- Это невозможно! Вы же умерли! Я сам видел… Снейп! Он убил Вас!
Не переставая улыбаться, Дамблдор кивнул. Драко едва смог выдавить:
- Значит, Вы на самом деле…
Дамблдор снова кивнул. Драко глубоко вздохнул, силясь унять дрожь в коленях и в голосе, и, наконец, задал главный волнующий и в то же время страшащий его вопрос:
- А я? Я – тоже умер?
- Это зависти от того, что вы подразумеваете по словом «умер», мистер Малфой, - негромко ответил Дамблдор. – И от того, что вы собираетесь с этим делать.
- Что… Что это значит? – встревоженно спросил Драко.
- Пройдемся? – вместо ответа произнес Дамблдор и взмахом руки указал на длинную не то мостовую, не то железнодорожную платформу, на которой они, как оказалось, стояли. – Думаю, нам есть о чем поговорить.
Драко с сомнением взглянул на бывшего директора, но все же кивнул. Дамблдор зашагал вдоль платформы, и Драко поспешил следом.
- Что это за место? – спросил он несколько мгновений спустя.
- А ты как считаешь? – вопросом на вопрос ответил Дамблдор и хитро прищурился.
- Не знаю, - Драко задумался. – Похоже на вокзал Кингс-Кросс в Лондоне. Только почему-то в сумерках и без поездов. И людей нет.
Дамблдор едва заметно усмехнулся в усы, продолжая путь. Несколько минут спутники шагали в полном молчании. Вдалеке на платформе показалась скамейка под столбом с большими круглыми часами. Директор направлялся прямо к ней, и Драко последовал за ним. Остановившись в шаге от скамейки, Драко невольно бросил взгляд на часы. Стрелки показывали без одной минуты двенадцать.
- Что ж, Драко, - сказал Дамблдор, усаживаясь. – Полагаю, ты нуждаешься в кое-каких объяснениях. Можешь задавать вопросы, которые тебя интересуют, - тут директор сделал пригласительный взмах рукой, но Драко не стал садиться рядом.
Взволнованно вздохнув, он уставился на часы и принялся мучительно соображать: что же сказать Дамблдору? О чем его спросить? В голове сразу вспыхнули сотни мыслей, невысказанных обид и претензий, сотни вопросов, которые Драко хотел бы задать бывшему директору. Но среди них был один очень важный, - даже, пожалуй, САМЫЙ важный, - вопрос, который Драко просто обязан был задать. Взяв себя в руки, юноша, наконец, произнес:
- Вы ведь знали все заранее, верно? Знали, что так будет. Что я не смогу выполнить задание Темного Лорда, если ОНА будет со мной?
Дамблдор кивнул.
- Поэтому вы и заставили нас выпить Зелье Обмена?
Снова короткий кивок.
- Но это же… - Драко на секунду задохнулся от негодования. – Это бесчеловечно! Вы не имели права манипулировать нашими чувствами! Мы ведь не какие-нибудь марионетки, а Вы – не наш кукловод!
- Я знаю, Драко, - печально вздохнул Дамблдор. – И я мог бы назвать десяток причин, по которым я поступил так. Я мог бы сказать, что так было нужно, что того требовали обстоятельства и что, в конце концов, зелье действовало не так уж долго. Я мог бы сказать, что действовал исключительно в ваших с мисс Грейнджер интересах, и что мой поступок оградил тебя от совершения одной огромной ошибки… Я мог бы даже солгать тебе, Драко, но не стану. Посему я хочу сказать только одно: если это возможно, прости меня.
Драко уставился на Дамблдора в полнейшем недоумении и, кажется, даже потерял да речи от услышанных простых, но чрезвычайно искренних слов.
- Прости, что мне пришлось так поступить с тобой и с мисс Грейнджер, - продолжил Дамблдор, и взгляд его стал печальным. – Но, как мне кажется, открыть в своей душе светлую и чистую силу, полюбив очаровательную и добрую девушку, гораздо лучше, чем расколоть душу напополам, совершив убийство. Как ты считаешь?
Драко не нашел, что ответить. Тяжелое чувство начало нарастать в его душе, и вместе с этим свет вокруг начал меркнуть, сумрак сгустился и стал подбираться к столбу с часами. Дамблдор молчал, в ожидании ответа глядя на Драко. А тот вдруг тряхнул головой и почти через силу выдавил:
- Нет… Это я должен… Не Вы… Простите меня. Я… Вы же знаете, я бы не убил Вас… я бы не смог… даже ради нее. Но… я привел тех, кто это сделал. Простите.
Улыбка Дамблдора стала настолько понимающей, что Драко не смог бороться с собой и отвел взгляд. В носу защипало, а перед глазами задрожала влажная пелена.
- Я прощаю тебя, Драко, - сказал Дамблдор. – И говорю это совершенно искренне, если хочешь знать. Но это мало что изменит. Прежде всего, ты должен простить себя сам. Не позволяй сумраку сомнений заполнять твои мысли. Не поддавайся ложному искушению легкого пути. Правильный путь никогда не бывает легким.
- Я не смогу! – Драко не сумел сдержать подкативший к горлу всхлип. – У меня не хватит сил!
- Ты ошибаешься, мальчик мой, - покачал головой старый волшебник. – Ты еще не знаешь всей своей силы и не представляешь, какие дела ты способен совершать. Ты не должен бояться трудностей, Драко. Нет ничего непреодолимого в жизни. И даже самые глубокие страхи можно побороть, поверь мне.
- Я хотел принять Антизелье, - вдруг неизвестно зачем признался Драко. – Я хотел разорвать нашу с Гермионой связь! Я просто трус…
- Ты далеко не трус, Драко, - возразил Дамблдор. – Ты всего лишь слегка запутался, и я тебя прекрасно понимаю. Возможно, это было не совсем… кхм… гуманно и педагогично с моей стороны, но… Должен признаться, Антизелье было еще одним испытанием, которые ты с честью выдержал и снова доказал, что я в тебе не ошибся.
Драко непонимающе посмотрел на Дамблдора. Смысл слов старого волшебника начал понемногу доходить до Малфоя.
- Как… Как это понимать?! Что значит «еще одно испытание»?!
Дамблдор слегка нахмурился, будто бы то, о чем он говорил, было ему неприятно:
- Я предполагал, что, после того, как вы с мисс Грейнджер узнаете все о Зелье Обмена, у тебя возникнет желание разорвать связь ваших магических сущностей. Поэтому, незадолго до смерти, я попросил мисс Паркинсон проникнуть в Малфой-мэнор и незаметно оставить в твоей комнате пергамент с описанием свойств Зелья Обмена и рецептом Антизелья. Ей это, как видишь, удалось.
- Пэнси?! – у Драко глаза полезли на лоб. – Но почему?! Почему она ничего мне не сказала?!
- Полагаю, заклятие Конфундус слегка повлияло на мисс Паркинсон и ее воспоминания о случившемся.
- Но для чего?! – вскрикнул Драко. В пространстве вокруг собеседников зашевелились черные тени, придвинулись к столбу с часами. – Для чего Вы это сделали?! Вам было недостаточно того, что мне пришлось пережить из-за задания Темного Лорда и вашего чертового Зелья Обмена? Вы хотели избавиться от меня окончательно? Но почему таким способом?! Вы решили, что я должен погибнуть от своих собственных рук? Весьма хитроумный план, нечего сказать!!!
- Драко! – слегка повысил голос Дамблдор, и от прозвучавшей в нем мощи темные тени свернулись, мрак зашипел, будто живой, и пополз обратно в дальние углы здания. – Я никогда не желал тебе смерти. Более того, я, как мог, старался защитить тебя от нее.
- Но я мог выпить зелье и умереть!
- Нет, - покачал головой Дамблдор. – Зелье лишь разорвало бы вашу с мисс Грейнджер связь. Но я никогда не сомневался в тебе, Драко. Я знал, что ни страх смерти, ни возможная потеря магии не остановят тебя. Признай, ведь от того, чтобы принять зелье, тебя удержал не страх, а нечто совершенно иное.
- И что же? – глухо спросил Драко, уже зная ответ.
Дамблдор наклонил голову, глянул на Драко поверх своих очков-половинок и тихо, но твердо, ответил:
- Любовь. Это была любовь, Драко. Она бережет тебя, она говорит с тобой, когда ты не знаешь, как следует поступить. Ее голос ты слышишь в своем сердце. Это бесценный дар, Драко. Не потеряй его.
Драко почувствовал, как сжалось сердце, и словно острая игла вонзилась в грудь, заставив юношу судорожно вздохнуть и схватиться за рубашку. Из сумрака на краю платформы проявилась призрачная фигура, совсем не похожая на Дамблдора, казавшегося более чем реальным. Фигура на краю платформы была будто соткана из легкой дымки утреннего тумана. Она почти светилась изнутри. Длинные кудри колыхались под порывами призрачного ветра, развевались полы длинной белой мантии. Фигура вдруг обернулась, и Драко вскрикнул – это была Гермиона. Она была прозрачной, словно дым, и бледной, как снег. Она протянула руки к возлюбленному, и Драко с ужасом увидел на ее руках младенца, застывшего, безмолвного, неживого. Драко отвернулся, шумно дыша. Сердце колотилось все быстрее, неизвестно откуда накативший страх начал разрастаться, заполняя внутренности.
- Когда ты позвал меня, - тихо произнес Дамблдор, глядя на призрак Гермионы, - ты сказал, что тебе нужна помощь. Честно говоря, мне кажется, ты немного преувеличиваешь, Драко. Ты очень неплохо справляешься со своими делами без всякой помощи. А вот им, – тут Дамблдор сделал резкий жест в сторону призраков у края платформы. К Гермионе и ее ребенку присоединился еще один, с круглыми очками на носу, со взъерошенной шевелюрой и зияющей раной на шее. – Им, действительно, требуется помощь. Твоя помощь. Причем, чем скорее ты решишься, тем больше шансов, что ты успеешь.
- О чем Вы говорите? – с хрипотцой спросил Драко, не глядя на призраков. – Я не понимаю… Я не знаю…
- Ты знаешь, - лукаво улыбнулся Дамблдор. – Ты уже не единожды проделывал это. Теперь тебе только нужно решить, куда возвращаться, и понять, что с этим делать.
- Вы говорите о моей способности… о том, что я могу…? - Драко почувствовал, что неведомая сила сдавила грудь, и в легких не хватает воздуха. Судорожно вздохнув, он выпалил: - Но ведь действие зелья теперь прекратилось! Гермиона… умерла…
- Ты так думаешь? – спросил Дамблдор, наиграно-удивленно приподняв бровь. – Мне казалось, ты весьма одаренный юноша, Драко, и способен видеть истинный смысл событий. Если ты считаешь, что Гермиона умерла – что ж, так оно и будет. Но если ты решишь иначе…
- Я не понимаю, - прошептал Драко. – Что значит «если я решу»?
- Ты знаешь, – ответил Дамблдор. – И вообще, почему ты решил, что твои удивительные и, я бы даже сказал, уникальные способности тебе передало какое-то зелье? – тут Дамблдор посмотрел на Драко почти обиженно, только в глазах мелькнул хитрый огонек.
Малфой несколько мгновений колебался, а затем недоверчиво прошептал, чувствуя, как сердце начинает колотиться с отчаянной надеждой:
- Так значит… я еще могу ее спасти?
- Да, ты еще можешь все исправить, - резко ответил директор, вставая со скамьи и с тревогой глядя куда-то вверх. – Но поторопись, времени у тебя почти не осталось!
Драко проследил за взглядом старого волшебника – тот смотрел на часы на столбе. Юноша с непониманием приподнял бровь – стрелки по-прежнему показывали без одной минуты двенадцать, хотя они с Дамблдором проговорили, кажется, не меньше четверти часа.
- Что это значит? – с тревогой спросил Драко. – Часы остановились?
- Конечно, - кивнул Дамблдор. Его облик вдруг стал расплывчатым и нечетким, будто Драко смотрел на старого волшебника сквозь мутное стекло. В то же время призраки Гермионы и Гарри начали приобретать все более отчетливые очертания. Оба тянули руки к Драко и кривили разинутые рты в безмолвном крике о помощи.
- Часы стоят, - донесся до Драко затихающий голос Дамблдора. – Они ждут тебя, ведь это ты велел им остановиться. Но они не станут ждать вечно. Так что поспеши!
- Что я должен делать? – вскрикнул Драко, пытаясь поймать растворяющуюся в воздухе фигуру директора, но руки ловили только пустоту.
- Вернись назад, - ответило, кажется, сразу несколько голосов. – Вернись назад! И торопись! Скорее!.. Часы… идут…
Над головой раздался странный скрежет. Драко бросил взгляд на часы и увидел, как минутная стрелка с гулким неприятным звуком сдвинулась с места и медленно, невероятно медленно начала приближаться к часовой.
Тут же сумрачное помещение вокзала начало стремительно таять, растворяться в густой черноте. Тьма кинулась к Драко, стоящему посреди единственного освещенного пятачка под часами. Тьма готова была растерзать его на части.
- Назад… - прошептал Драко, чувствуя, что паника вот-вот завладеет разумом.
Чернота загудела на сотни разных голосов. Среди них послышался знакомый визгливый голос, звон какого-то стекла, свист, скрежет… Гулкое «Бамммм!» старинных курантов в холле Малфой-мэнора.
- Назад! – громче повторил Драко.
Из темноты начало проступать знакомое лицо с застывшими чертами, с опустевшими карими глазами. Руки ощутили мягкость каштановых кудрей и ледяную гладкость щеки…
- Нет… - прошептал Драко в отчаянье, понимая, что у него остались считанные секунды до того, как он придет в себя в гостиной Малфой-мэнора с мертвой Гермионой на руках. – Назад!
Звуки все громче, картина все ярче…
- Назад! – вскричал Драко сквозь сжатые зубы. – Назад!!!
«Боммм!» - еще один удар. Четко, громко, будто прямо над ухом.
- НАЗАД!!! – яростный вопль вырвался, наконец, из горла Малфоя, заставив всех присутствующих в гостиной на миг застыть от удивления.
А в следующее мгновение пространство вокруг Драко свернулось в одну точку и перестало существовать.



На этот раз перемещение было не таким, как всегда. Драко будто несло вперед на гребне гигантской волны, ветер бил в грудь и рвал легкие, а в окружающей черноте звучал, все нарастая, гул, будто звон огромного колокола. За те доли секунды, что длилось перемещение, Драко успел придумать план действий – он просто внезапно возник в голове, будто кто-то включил в мозгу яркий прожектор. Прежде всего, Драко никак не обойтись без волшебной палочки, поэтому нужно было перенестись в то время, когда она у него еще была, но при этом не слишком далеко, чтобы не испортить все каким-нибудь необдуманным или опасным поступком. Прошлое не так-то просто изменить, Драко уже очень хорошо знал это. Ему пришлось сосредоточиться изо всех сил, чтобы сделать правильный выбор. Внутренне собравшись, Драко отчетливо представил себе момент, когда он, тыча палочкой в спину гоблина, выволок того из подвала Малфой-мэнора.
В тот же миг гул перерос в какой-то невыносимый комариный писк и с оглушительным «ззззипп!!!» прервался, оставив после себя звенящую тишину. С вершины волны юношу выкинуло в сумрак подвала. На удивление, в этот раз не было ни пелены, застилающей глаза, ни мучительной борьбы с собственным телом. Драко буквально впрыгнул в самого себя, словно в вагон уходящего поезда, и сразу, даже без знакомого рывка в груди, смог действовать и говорить.
- Идем! – сказал он уставившемуся на него гоблину и нетерпеливо взмахнул палочкой. Гоблин хмыкнул и заковылял вверх по лестнице.
Сердце Драко с каждой секундой колотилось все быстрее. «Должен успеть… - твердил он сам себе. – Я должен успеть…»
Перед входом в гостиную он замер на мгновение, собираясь с духом, а затем толкнул дверь.
Посреди гостиной у ног разъяренной Беллатрикс лежала Гермиона. Глаза ее были закрыты, но грудь едва заметно вздымалась от тяжелого дыхания.
«Без сознания…»
Жива…
Драко почувствовал дрожь, пробежавшую по телу от макушки до пяток. Ноги внезапно ослабли, и юноше пришлось ухватиться за створку двери, чтобы не упасть.
Жива!
Драко стиснул зубы до боли в челюсти, пытаясь подавить рвущийся из горла восторженный вопль. В носу защипало.
«Нет, сейчас не время! Сейчас у тебя вообще нет лишнего времени!»
Вдруг откуда-то из-под ног раздался гулкий хлопок. Люциус, увидев сына в дверях, с недоумением уставился на него, а затем воскликнул:
- Что это? Вы слышали? Что там за шум в подвале?
Нарцисса пожала плечами, а Беллатрикс только скривилась.
- Драко… - сказал Люциус, но вдруг передумал. – Нет, позови Хвоста! Пускай сходит, проверит.
Драко ждал этого момента. Он уже знал, что делать дальше. Кивнув, он отправился на поиски Петтигрю. Спускаться в подвал еще раз Драко не собирался. Он знал, что Поттер и Уизли вполне справятся без него. Поэтому, приблизившись к гостевой комнате, которую занимал Хвост, он без раздумий толкнул дверь и небрежно бросил человеку, скукожившемуся на стуле у окна:
- Отец ждет Вас в гостиной.
Петтигрю вскочил с места и поспешно засеменил в гостиную. Малфой направился вслед за ним, до боли в пальцах стискивая в руке собственную волшебную палочку.
«Коттедж “Ракушка”, окраина Тинворта».
Петтигрю начал спускаться в подвал, и Драко с волнением подумал, что у него почти не осталось времени. Сейчас Поттер и Уизли обезоружат Хвоста и пару минут будут наблюдать его тщетную борьбу с волшебной рукой, а затем поднимутся сюда, в гостиную. Как раз спустя несколько мгновений после того, как Беллатрикс прижмет бледный палец с длинным острым ногтем к уродливой черной татуировке на левом предплечье.
Драко сглотнул, прижимаясь плечом к стене дверной ниши. Палочку он спрятал глубоко в карман брюк, чтобы не возникло соблазна начать размахивать ею раньше времени. Нельзя допустить, чтобы Поттер его обезоружил… Вздохнув, Драко отошел от двери и прошагал вдоль стены к камину, так, чтобы оказаться как можно ближе к Беллатрикс и Гермионе, но при этом не попасть под случайное заклинание тетки или Поттера, который вот-вот поднимется сюда.
Беллатрикс нетерпеливо подозвала к себе гоблина и начала допрос, часть которого Драко уже доводилось слышать.
- Взгляни-ка! – воскликнула Лестрейндж, протянув гоблину меч Гриффиндора. – Отвечай сейчас же и не вздумай лгать – это настоящий меч?
Гоблин погладил сверкающую серебром гарду, взвесил меч на ладони и внимательно всмотрелся в гравировку на клинке.
- Ну? Настоящий этот меч или нет? – нетерпеливо вскрикнула Беллатрикс.
Гоблин на мгновение задумался, а затем ответил низким скрипучим голосом:
- Нет. Подделка.
- Ты уверен? – задохнулась Беллатрикс. – Совершенно уверен?
- Да, - ответил гоблин.
Беллатрикс вздохнула с облегчением.
- Хорошо!
Взмахнув палочкой, она хлестнула гоблина заклинанием по лицу, и тот с криком рухнул к ее ногам. Беллатрикс пинком оттолкнула его в сторону.
- А теперь, - провозгласила она, - вызовем Темного Лорда!
Волшебница отвернула рукав и коснулась Черной Метки.
Драко пришлось приложить немало усилий, чтобы не позволить панике завладеть разумом. «Вот оно, - пронеслось в голове. – Осталась пара минут… главное – не опоздать…» Левое предплечье полоснуло болью, но на этот раз Драко не обратил на это внимания – он целиком сосредоточился на том, что ему предстояло сделать. Осталось дождаться Поттера и Уизли и еще одного – можно сказать, главного – участника операции по спасению.
- Полагаю, - с презрением сказала Беллатрикс, - грязнокровка нам больше не нужна. Забирай ее, Сивый, если хочешь.
Тут же раздался дикий вопль из коридора:
- НЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕЕТ! – и в гостиную ворвался разъяренный Рон, вооруженный палочкой Петтигрю.
Беллатрикс оглянулась в изумлении, навела волшебную палочку на Уизли.
- Экспеллиармус! – проревел он.
Палочка вырвалась из рук волшебницы и отлетела прямо в руки Поттера – он вбежал в комнату вслед за Роном. Люциус, Нарцисса и Сивый обернулись разом, Поттер крикнул: «Ступефай!» - и Люциус повалился прямо в камин. Заклятия Нарциссы и Фенрира пронеслись в каких-то миллиметрах от головы Гарри, он бросился на пол и откатился за диван. Рон отпрыгнул к стене и спрятался за колонной.
Беллатрикс, у которой от ярости едва не сыпались искры из глаз, подняла бесчувственную Гермиону над полом и приставила к ее горлу серебряный кинжал.
- СТОЯТЬ, ИЛИ ОНА УМРЕТ! – завизжала Лестрейндж.
Рон и Гарри выглянули из-за своих укрытий.
Сердце Драко колотилось все сильнее, но он по-прежнему стоял у стены, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не выхватить палочку и не заклясть Беллатрикс. «Рано… - шептал в его голове какой-то до ужаса знакомый голос. – Рано… Еще немножко… Жди!»
- Бросайте волшебные палочки, - прошептала Лестрейндж. – Бросайте, или мы сейчас увидим, насколько грязная кровь у этой маленькой потаскушки!
Рон окаменел, сжимая в кулаке палочку Хвоста. Гарри выпрямился с палочкой самой Беллатрикс в руке.
- Я сказала: бросайте! – провизжала ведьма, крепче прижимая лезвие кинжала к горлу Гермионы.
На коже выступили капельки крови.
- Ладно! – крикнул Гарри и швырнул на пол палочку Беллатрикс.
Рон сделал то же самое с палочкой Хвоста. Оба подняли руки.
- Молодцы! – злорадно улыбнулась Беллатрикс. – Драко, подними палочки!
Не глядя на тетку, Драко шагнул к гриффиндорцам и подобрал брошенные на пол палочки.
- Темный Лорд скоро будет здесь, Гарри Поттер! – с придыханием сказала Беллатрикс. – Близится твоя смерть! А пока, я думаю, Цисси, нужно заново связать этих маленьких героев, а Сивый пусть позаботится о мисс Грязнокровке. Я уверена, Сивый, Темный Лорд не пожалеет для тебя девчонки после того, что ты сделал для него этой ночью.
При ее последних словах над головой послышалось дребезжание. Драко почувствовал, как все внутри подобралось и стянулось в тугой узел, будто перед прыжком с огромной высоты. Все собравшиеся в гостиной посмотрели вверх, на люстру, которая дрожала и раскачивалась от заклятия домовика. Драко же смотрел на Гермиону и почти кожей чувствовал, как текут секунды. Одна…
Две…
Три!
Громадная хрустальная люстра оборвалась и полетела вниз, и одновременно с ней сорвался с места Драко. Беллатрикс отскочила в сторону, уронив Гермиону. Люстра грохнулась об пол, и на мгновение всем показалось, что она накрыла Драко, Гермиону и гоблина. Во все стороны брызнули сверкающие осколки; Нарцисса подалась вперед, желая защитить Драко, но вынуждена была отступить – осколок хрусталя чиркнул по ее щеке, женщина вскрикнула и схватилась за лицо. Сивый озлобленно зарычал.
Рон и Гарри бросились, было, к обломкам люстры, но вдруг увидели, что под ними лежит только гоблин. Гермиона же была рядом, на полу, в паре шагов от него, целая и невредимая, правда, все еще без сознания, а рядом с ней сидел Малфой, отирая кровь с израненного лица. Волшебные палочки Беллатрикс и Хвоста валялись на полу неподалеку. Гарри быстро спохватился, подобрал обе, нацелил их на Сивого и крикнул:
- Ступефай!
Оборотня хорошенько пришибло двойным заклинанием. Беллатрикс вскочила на ноги, с развевающимися волосами, размахивая серебряным кинжалом. Нарцисса, придя в себя, взмахнула палочкой в сторону Уизли. Тот не ожидал нападения и успел только отступить на шаг, но заклятие Нарциссы вдруг отскочило, будто от магического щита. Рон с удивлением обернулся к Гарри, но тот выглядел не менее изумленным.
А Нарцисса вдруг нацелилась волшебной палочкой на дверь.
- Добби! – вскрикнула она. Беллатрикс ошеломленно замерла. – Ты! Это ты обрушил люстру?
Домовик вбежал в комнату, указывая трясущимся пальцем на свою бывшую хозяйку.
- Не тронь Гарри Поттера! – пропищал он.
Пока Нарцисса и Беллатрикс разбирались с домовиком, Драко успел подняться на ноги и поднять Гермиону. Рон, быстро придя в себя, кинулся вытаскивать гоблина из-под люстры, а Поттер вдруг скривился и схватился за голову.
Времени на раздумья больше не было. Волдеморт вот-вот должен был появиться на пороге гостиной, и видимо, Поттер тоже почувствовал его приближение. Собрав последние силы, Драко перекинул через плечо руку начавшей приходить в себя Гермионы, одной рукой схватил за рубашку Рона, взвалившего гоблина на плечо, и поволок обоих почти через всю гостиную к домовику. Кровь гулко стучала в ушах, перед глазами плыли алые пятна от напряжения. Где-то в воздухе висел удивленно-яростный вопль Беллатрикс. Сбоку промелькнуло бледное, с расширенными от ужаса глазами, лицо Нарциссы. Драко не задумывался об этом. У него просто не было времени. Ни одной лишней секунды.
«Нельзя все так оставлять, - ворвался в сознание знакомо-неузнаваемый голосок. – Белла…»
Не раздумывая долго, Драко взмахнул палочкой в сторону тетки и воскликнул:
- Обливиэйт!
В то же мгновение Беллатрикс метнула свой серебряный кинжал в домовика. Затем вспышка заклинания ударила колдунье в грудь; Беллатрикс на мгновение замерла, бессознательно уставившись перед собой.
Секундного замешательства хватило для того, чтобы Добби успел щелкнуть пальцами – в каком-то миллиметре от груди домовика кинжал бесследно растворился в воздухе. Добби, ошеломленный внезапной возможностью гибели и не менее внезапным спасением, застыл с полуоткрытым ртом. Сейчас он, видимо, мало что мог осознавать.
Дотащив упирающегося Уизли и полубесчувственную Гермиону до домовика, Драко бесцеремонно схватил эльфа за тонкую костлявую ручонку повыше локтя и рявкнул:
- Поттер!
Слава Мерлину, дважды повторять не пришлось. Видимо, подчинившись сработавшему инстинкту, Гарри метнулся к друзьям и в последний миг успел схватить Рона за руку.
В следующее мгновение Драко крутнулся на месте, повторяя про себя, как мантру, название незнакомого ему местечка, где все они должны были оказаться в безопасности.
«Коттедж “Ракушка”, окраина Тинворта… Коттедж “Ракушка”, окраина Тинворта».
Уже погружаясь в темноту, он в последний раз увидел перед собой гостиную: бледную, застывшую в изумлении Нарциссу, неестественно вытянувшиеся вбок огоньки свечей и расплывчатый блеск позолоты на распахивающихся от заклинания дубовых дверях.



Пустынный песчаный берег моря, темнеющего в предрассветной мгле, огласился громким хлопком трансгрессии. Четверо юных волшебников, гоблин и домовик повалились на песок, тяжело дыша. Первым в себя пришел Рон. Он поднялся на ноги и помог подняться Гермионе. Та выглядела просто ужасно, будто провела несколько недель в камере Азкабана – под глазами появились темные круги, губы пересохли, а на лице появилось ужасающее отстраненно-мученическое выражение.
- Ты как? – хрипло прошептал Рон.
Гермиона ничего не ответила, только мотнула головой и обернулась к Гарри.
Тот сидел на песке, вцепившись себе в волосы, и едва не стонал от разрывающей голову боли. Волдеморт был в ярости, и Гарри чувствовал это более чем отчетливо. Еще бы, ведь только что прямо перед носом у Темного Лорда Гарри Поттеру снова удалось улизнуть! Да, кстати говоря… улизнуть… как же им удалось…?
Оглядевшись, Гарри увидел гоблина, лежащего на песке без сознания, и домовика, сидящего подле него.
- Добби! – позвал Гарри.
Домовик встрепенулся, уши его заколыхались. Поднявшись на ноги, он подошел к Гарри поближе.
- Спасибо, Добби, ты всех нас спас, - сказал Гарри, протягивая домовику руку.
Добби шарахнулся в сторону, будто увидел что-то неприличное, и пропищал:
- Гарри Поттер не должен благодарить Добби, Добби ничего не сделал… Добби не успел помочь Гарри Поттеру! Добби только перенес юную мисс Лавгуд, мистера Томаса и мистера Олливандера в то место, куда просил их доставить Гарри Поттер.
- Но ведь ты вернулся за нами, - вставил Рон.
- Да, Добби вернулся, - кивнул домовик. – Но Добби только обрушил люстру и не успел помочь Гарри Поттеру трансгрессировать.
- Что же, в таком случае, произошло? Я не понимаю! – воскликнул Гарри, вскакивая на ноги. – Как мы выбрались из этого гребаного местечка?!
- Это… Это я… - раздался надтреснутый голос за его спиной. – Я вас вытащил…
Гарри обернулся и не поверил своим глазам. В паре шагов от них стоял Драко Малфой собственной персоной.
- Ты?!
Гарри тяжело дышал, глядя на Малфоя исподлобья. Тот выглядел одновременно разозленным и испуганным. Палочка в его руках мелко дрожала.
- Экспеллиармус! – выкрикнул Поттер.
- Гарри! – Гермиона рывком подалась вперед.
Палочка Малфоя выскочила у него из рук и спикировала прямо в руку Гарри.
- Добби, пожалуйста, перенеси Гермиону и гоблина в коттедж, - решительно потребовал Рон, чувствуя назревающую драку.
- Я никуда не уйду! – взвизгнула Гермиона. – Добби, позаботься о Крюкохвате, пожалуйста.
Домовик кивнул, взял бессознательного гоблина под руку и исчез с характерным хлопком. А тем временем Гарри продолжал выяснять отношения с Драко.
- Зачем ты это сделал? – скрипя зубами, прорычал Поттер. – Что тебе надо?! Мало тебе того, что твоя безумная тетка сотворила с Гермионой?!
- Заткнись, Поттер, - хрипло ответил Драко и облизнул пересохшие губы.
Гарри вскинул палочку и, одним скачком оказавшись прямо перед Малфоем, уткнул обе палочки тому в подбородок. Малфой вынужден был поднять голову и смотреть на Гарри сверху вниз.
- Захлопни свою пасть, хорек, - прошипел Гарри. Желваки на его скулах ходили ходуном, а глаза злобно сверкали. – Еще одно слово – и, клянусь, я не оставлю от тебя мокрого места, чертов засранец! Ведь это ты сделал все, чтобы Дамблдор погиб! И твое якобы раскаяние не удержит меня от того, чтобы подправить твою самодовольную физиономию!
- Пошел ты, - злобно бросил Драко.
Терпение Гарри лопнуло. Забыв о существовании магии, он отбросил палочки в сторону и нанес молниеносный удар Малфою в челюсть. Тот не ожидал от Поттера подобной прыти и ничего не успел предпринять, поэтому от удара отшатнулся и едва не рухнул на песок. Гермиона вскрикнула и кинулась, было, к Драко, но Рон удержал ее.
Гарри подлетел к скорчившемуся Малфою, намереваясь продолжить выбивать из него душу, но тот вдруг распрямился, и, боднув Гарри в живот, оттолкнул его, а затем не менее неожиданно провел блестящий апперкот. У Гарри искры посыпались из глаз, а очки свалились и отлетели в сторону. Гермиона взвизгнула от ужаса и рванулась вперед, но Рон по-прежнему удерживал ее.
А Драко словно сорвался с цепи. Его лицо исказилось от ярости, глаза налились кровью; он кинулся на Поттера, как заправский боксер, и принялся молотить его по ребрам кулаками. Гарри почувствовал, как под фамильным малфоевским перстнем затрещали кости, и взвыл от боли. Извернувшись, он умудрился отпихнуть Малфоя и точным ударом сломать ему нос.
Драко услышал хруст, потом почувствовал, как на лицо брызнуло что-то горячее и мокрое, а затем вспышка ослепительной боли заставила его пошатнуться.
- Это тебе за «Хогвартс-экспресс», - сплюнув сгусток крови на песок, прорычал Гарри.
Драко презрительно усмехнулся, провел по лицу тыльной стороной ладони, пытаясь стереть кровь, но только еще сильнее ее размазал. Гермиона лишь тихо всхлипнула, глядя на него.
- Могу ответить тебе тем же, Поттер! Это тебе за туалет на шестом этаже! – тут он сбил Гарри с ног и покатился с ним по песку, при этом стараясь пнуть его побольнее.
Поттера охватил гнев, ослепил его, нахлынул с невиданной силой. Гарри удалось подмять Драко под себя и ударить того кулаком в лицо. От удара в голове у Драко загудел пудовый колокол, а перед глазами все поплыло.
- Ты еще смеешь обвинять меня, ты, жалкий слизняк? – приговаривал Гарри, нанося удар за ударом. – Ты не имеешь права на это! Ты, подлый хорек, разрушивший все, что было мне дорого!
- Гарри! – обливаясь слезами, вскрикнула Гермиона.
- Не позволю тебе приближаться к Гермионе, ублюдок!
Драко взревел, скинул с себя Поттера, заломил ему руку за спину, прижал коленом к земле и, схватив его за растрепанную шевелюру, наклонился к уху своего врага и прошипел:
- Попробуй, четырехглазый! Думаешь, я не смогу ответить?
- Драко! – с надрывом прокричала Гермиона, трепыхаясь в руках Рона. – Гарри! Прекратите!
- Ах ты, гад! – рыкнул Гарри, пытаясь вывернуться и пнуть Малфоя.
Тот на секунду ослабил хватку и тут же получил локтем в солнечное сплетение. Застонав, Драко скатился в сторону. Гарри тут же вскочил и, не церемонясь, врезал Малфою ботинком по ребрам. Гермиона завопила не своим голосом:
- Гарри!!! Хватит!!! Гарри, остановись! Драко!.. Прошу вас!!!
Они не слышали. Драко схватился за ушибленный бок и попытался встать. Гарри схватил его за рубашку и рывком, под треск дорогой ткани, поставил Малфоя на ноги.
- Дерись, как мужчина! – рявкнул он. – Хотя, ты просто слизняк! Слизняк, которого и бить-то противно!
- Слизняк, который прикрыл твою задницу, Поттер, - ответил Драко с вызовом.
Гарри вдруг отпустил воротник малфоевской рубашки и тут же получил под дых.
- Драко! – все еще пыталась сорванным голосом докричаться до дерущихся Гермиона. – Гарри! Прекратите! Хватит! Ненавижу вас, чертовы эгоисты! Ненавижу!.. Идиоты!.. Самовлюбленные кретины! Да, давайте, избейте друг друга до потери пульса, вы же мужики!.. Ненавижу вас! Гарри! Драко! – голос девушки окончательно сорвался, она закашлялась и вдруг схватилась за живот. Подняла на Рона испуганный взгляд и прошептала:
- Рон… Кажется, у меня воды отошли…
Рон с ужасом посмотрел на Гермиону и заметил влажное пятно, растекающееся по ее стареньким джинсам. Пару секунд он стоял в ступоре, а затем кинулся к дерущимся. Схватил Гарри за руки, оттащил друга от изрядно помятого Малфоя и завопил:
- Гарри! Эй, Гарри! Стой! Успокойся! Гермиона! Она… похоже, она рожать собралась!
Гарри тут же перестал трепыхаться и очумело глянул на подругу. Она стояла поодаль, заплаканная, несчастная, держалась за живот, и по ее лицу было понятно, что шутки кончились.
Драко, перепачканный, измазанный кровью, своей и Поттера, кинулся к Гермионе, но остановился в шаге от нее и с мольбой посмотрел на девушку. За ним поспешил Гарри, хотел, было, оттолкнуть Малфоя, но Рон вдруг схватил друга за руку и остановил его.
- Гермиона, - проговорил Драко неуверенно, не зная, имеет ли он право на это.
Она посмотрела на него со смешанным чувством, не зная, что сказать. Он ведь бросил ее, хладнокровно и расчетливо использовав, он почти помолвлен, его родители хотели передать Гарри Волдеморту, да и сам он только что надавал Гарри тумаков. Но ведь он не выдал их… Он вытащил их из Малфой-мэнора… Может быть, есть еще надежда?
Тут всплеск дикой боли сжал внутренности Гермионы, лишив ее способности думать. Девушка закричала, покачнулась вперед и едва не упала.
Драко подхватил ее. Удержал, притянул к себе.
Гарри заскрипел зубами, но рука Рона твердо держала его за плечо.
- Ох, Мерлин, как же больно! – воскликнула Гермиона, цепляясь за руки Драко. – Ааааааааааа!!!
Сердце Драко колотилось, как сумасшедшее. Ему было страшно. За Гермиону, за себя. Руки его дрожали, но он продолжал крепко держать девушку. Лавина чувств, обрушившаяся на него, ошеломила его.
Радость, надежда, изумление, неверие, страх, нетерпение, счастье – все это одновременно было уж слишком.
- Нужно немедленно отнести ее в коттедж! – гаркнул Гарри, все еще охваченный гневом и ненавистью к Малфою.
Драко кивнул и, подхватив Гермиону на руки, поспешил по пляжу к видневшемуся неподалеку коттеджу, похожему на вышедший на сушу коралловый риф. И откуда только у него брались силы? – после пережитого кошмара с Волдемортом и его «Авада Кедавра!», перемещения во времени и потасовки с Поттером!
- О, Мерлин! – стонала Гермиона, держась за живот, - О, Мерлин! Оооооаааааа! – из глаз ее непроизвольно брызнули слезы. – Драко, пожалуйста…
Драко обдало жаром, как только он услышал свое имя, прозвучавшее из ее уст.
- Потерпи, - пропыхтел Драко, прибавляя ходу, насколько хватало сил. – Потерпи, Гермиона… Сейчас, сейчас… Уже почти пришли. Потерпи…
Билл Уизли был крайне изумлен, увидев на пороге своего дома сына известного Пожирателя смерти со стонущей от боли подругой Гарри Поттера на руках. Билл молча пропустил Малфоя в дом и даже не стал ничего спрашивать у Гарри и Рона, ворвавшихся следом.
Из гостиной выскочила на шум взволнованная Флер, у нее из-за спины выглянула Луна. Дин и мистер Олливандер были уже наверху, в комнатах для гостей, а Флер держала чашу с Укрепляющим зельем для измученного старого волшебника, но, увидев Гермиону на руках у Малфоя, невольно остановилась.
- Что случилось? – спросила она. – Вд’гуг появился домовик с гоблином, и все эти люди… Что п’гоисходит?
- Скорее, - прохрипел Малфой, обливающийся пóтом, но не утративший при этом своего привычного высокомерного тона. – Помогите ей!
- О-о-о-о! – в ответ на его слова простонала Гермиона.
Флер растерялась. Сунула чашу с зельем в руки удивленной Луне и захлопотала над Гермионой.
- Сейчас… вот, сюда… кладите ее на софу… - распорядилась она неуверенно.
Малфой прошел в гостиную и, бережно и осторожно, будто хрустальную, уложил Гермиону на софу. Как только он это сделал, силы покинули его, он привалился плечом к стене, но не смог удержаться на ногах и опустился на ближайший табурет; ни кровинки не было в его лице, губы дрожали, со лба струился пот, а из носа вытекала тонкая струйка крови – Малфой не ощущал этого. Он прикрыл глаза, чувствуя, что если еще несколько секунд будет смотреть на Гермиону, то просто разрыдается, как ребенок.
- Билл, до’гогой, помоги мисте’гу Олливанде’гу, пока я… Ох, я ведь даже не знаю… Мне еще никогда не п’гиходилось п’гинимать ‘роды…
- Может, я смогу помочь? – слегка меланхолично спросила Луна.
- Думаю, вам всем лучше как следует отдохнуть, - справившись с удивлением, твердо сказал Билл. – Я помогу Флер, а вы отправляйтесь наверх. Луна, тебя не затруднит отнести мистеру Олливандеру Укрепляющее зелье и посидеть в его комнате? Если ему что-то понадобится, лучше, чтобы кто-то был рядом.
- Хорошо, - кивнула Луна и отправилась наверх.
- А вы двое, - тут Билл строго взглянул на Рона, скользнул взглядом по разбитому лицу Гарри и нахмурился. – Пойдите, приведите себя в порядок. Интересно знать, где это вы так…
Рон хмыкнул, не глядя брату в глаза, и подтолкнул Гарри к лестнице, но тот стоял, как вкопанный.
- Я не оставлю Гермиону с этим ублюдком! – упрямо заявил Гарри, сверля притихшего Малфоя взглядом.
- ‘Арри, п’гошу тебя не вы’гажаться в нашем доме, - повысив голос, отчитала его Флер. – С ‘Эрмионой останемся я и Билл, так что можешь не волноваться.
- Гарри, не упрямься, - тихо пробормотал Рон и положил руку Гарри на плечо. – В любом случае, он имеет право здесь находиться.
- Рон! О чем ты говоришь?! – вспыхнул Гарри, но тут с софы донесся голос Гермионы, довольно раздраженный.
- Вам еще не надоело?
Гарри и Рон одновременно обернулись.
- Вам еще не надоело решать все за меня? – спросила Гермиона гневно, приподнявшись на локтях. – Даже не утруждаете себя тем, чтобы выйти или хотя бы понизить голос, будто меня здесь нет! Что я, по-вашему, вещь какая-то?
- Гермиона… - хотел что-то вставить Гарри, но она не слушала.
- Сколько можно делить меня?! Решать, кому я достанусь?! Я не переходящий приз, Гарри, и я имею право решать сама!..
- ‘Эрмиона, тебе лучше не волноваться, - обеспокоенно заметила Флер.
- Послушай, - никак не унимался Гарри. – Ты же сама говорила, что ненавидишь его! Что он разбил тебе сердце, что ты задушила бы его голыми руками, если бы встретила! И что не так, что изменилось?
- Пойдем, Гарри, - Рон настойчиво потянул друга за руку. – Пойдем, ты потом обо всем с ней поговоришь.
- Нет уж, Рон, - выкрикнула Гермиона. – Пусть выскажет все сейчас, я желаю знать, что думает обо мне мой лучший друг!
Между Гарри и Гермионой словно засверкали молнии – так они были злы друг на друга. Рон безуспешно пытался увести Гарри наверх, а Флер – уложить Гермиону на подушки.
- Гарри, успокойся!
- Отвяжись, Рон! Если она хочет знать, пусть знает. Я ненавижу этого ублюдка и всегда буду ненавидеть! Достаточно того, что я смирился с ее любовью, но терпеть его присутствие я не намерен!
- Ах, ты смирился?! – тут же в ответ вспыхнула Гермиона. – Полагаю, мне нужно было спросить у тебя разрешения, в кого мне влюбляться, а в кого – нет?!
- Ты могла бы проявить к нам чуть больше уважения! – вскрикнул Гарри взбешенно. – Ты скрывала свои отношения целый год!..
- Гарри! – хором вскрикнули Рон и Флер, но его это не остановило.
- А ты, - тут он ткнул пальцем в сторону Малфоя, - выметайся отсюда, тебе здесь не рады! Но прежде я сотру тебе память, чтобы твои дружки – Пожиратели не нагрянули сюда вслед за тобой!
- Попробуй, - скорее по привычке, нежели от большого желания, ощетинился Малфой.
Он выглядел подавленным и оглушенным.
- Не волнуйся, я не заставлю себя ждать! – Гарри вскинул ту самую палочку, которую несколькими минутами ранее отвоевал у Драко на побережье.
- А-а-а-а-а! – вдруг вскрикнула Гермиона, откинувшись на подушки. – М-м-м… О, Мерлин, как же… больно…
- ‘Арри, будь доб’г, - раздраженно вскрикнула Флер, - поднимись наве’гх и не мешай мне. Билл, я п’гошу тебя…
Билл понимающе кивнул и, крепко взяв Гарри за локоть, почти насильно потащил его к лестнице.
- Рон, мне нужны чистые полотенца и го’гячая вода, - распорядилась Флер.
- Хорошо, - кивнул Рон и рванулся с места, но через пару секунд снова показался в гостиной. – Э-э-э… Флер? А где у вас полотенца?
- В кухне, пе’гвый шкафчик от две’ги, - ответила Флер и обратилась к Гермионе. – До’гогуша, приляг, не де’ргайся. Боже, я ведь даже не знаю… Хо’гошо, давай для начала засечем в’гемя между схватками, сейчас п’гинесу часы…
Гермиона только часто закивала, стиснув зубы. По ее лицу струились слезы.
Флер собиралась уйти, но остановилась и искоса взглянула на Малфоя, затем – на Гермиону.
- Ничего, если я оставлю вас… - пробормотала она неуверенно.
- Все в порядке, Флер, спасибо, - дрожащим голосом ответила Гермиона.
Флер кивнула и вышла. В гостиной повисла напряженная тишина, в которой были слышны лишь торопливые шаги да тихое бормотание Рона на кухне.
Гермиона лежала тихо, уставившись в потолок. Схватки ненадолго отступили, и теперь она могла мыслить ясно. Только сейчас она осознала, что находится в одной комнате с тем, кого ненавидела и любила сильнее жизни, с тем, кого хотела увидеть хотя бы на краткий миг, но теперь не могла позволить себе взглянуть на него, опасаясь, что все это только сон или иллюзия, которая растает от одного-единственного движения головы.
- Драко… - прошептала Гермиона одними губами.
Он услышал. Он рванулся к ней, будто только и ждал, когда она позовет его, словно получил разрешение подойти, заговорить. Он бросился рядом с ней на колени, протянул к ней руку, но в последний миг остановился в нерешительности.
- Ты здесь? – спросила она тихо, все еще глядя в пространство перед собой.
- Да, я… - хрипло произнес Драко. Его била дрожь.
- Зачем ты здесь?
- Что? – Драко недоуменно глянул на Гермиону, отстраненную и холодную, будто фарфоровая кукла. – В каком… В каком смысле?
- Зачем ты здесь? – повторила Гермиона свой безжалостный вопрос. – Зачем перенес нас сюда? Почему не выдал Лорду?
- Что… ты такое говоришь? – в ужасе прошептал Драко и попытался взять Гермиону за руку, но она не позволила.
- Я ждала тебя, - сказала она с горечью. Голос ее дрожал. – Надеялась, что ты передумаешь. Что моя любовь что-то значит для тебя, но… Ты остался с ним, ты продолжил служить ему! Зачем ты спас нас? Пожалел злейшего врага?
- Разве не очевидно? – выдавил Малфой. – Это ради тебя…
- Напрасно ты волновался, – вздохнула Гермиона. – Я выхожу замуж за Рона. Мы уже все решили. И ребенок… Рон будет прекрасным отцом, я уверена.
На мгновение на лице Драко промелькнуло мучительное выражение удивления и ужаса.
- Что… это значит?..
- Ха! – через силу усмехнулась Гермиона. – Ты думал, я всю оставшуюся жизнь буду тебя ждать? Ради чего? Ты-то и сам не особенно скорбел по нашим отношениям, быстро нашел мне замену! Она ничего, а, Драко? Как тебе мисс Гринграсс? Как там ее… Астория, кажется…
- Это неправда, - помертвевшим голосом сказал Драко, не отреагировав на ядовитое замечание Гермионы по поводу Астории. – Неправда…
- Знаешь, я ведь никогда не любила тебя по-настоящему, - продолжала Гермиона холодно. – Тогда, еще в школе, я спала с тобой потому, что злилась на Рона, хотела ему отомстить. Я люблю его, а он меня. Мы осознали это, когда помирились.
- Это ложь… - дрожа всем телом, прошипел Драко. – Замолчи…
- Рон был вне себя о счастья, когда узнал, что станет отцом, - с каким-то садистским удовлетворением на лице продолжала Гермиона. – Он оберегал меня и лелеял так, как бы тебе и в голову не пришло.
- Нет! Нет, это ложь! Замолчи! – Драко задыхался. – Замолчи!
- Если это ложь, почему ты тогда так напуган?
- Замолчи! – вскрикнул Драко яростно, вскочив с пола. – Я не хочу этого слышать!
- Тогда уходи! – в тон ему выкрикнула Гермиона. – Проваливай! Убирайся ко всем чертям!
В гостиную на крик прибежала взволнованная Флер, следом за ней – Рон. Гермиона не обратила на них внимания, продолжая отчаянно кричать, срывая связки, обливаясь слезами.
- Зачем ты вообще появился здесь?! Зачем, тебе ведь так хорошо было на твоем насиженном местечке по правую руку от Сам-Знаешь-Кого! Боюсь, он рассердится, узнав, что ты сбежал с грязнокровкой, да еще и с Поттером в придачу! Тебе пора вымаливать прощение, так что поторопись! Ааааааа!!!
Новая схватка подступила внезапно, заполнив болью все внутренности. Гермиона вцепилась в подушку и застонала. Флер, поборов ошеломление, прошествовала к софе и поставила на столик у изголовья большие песочные часы.
- Хо’гошо, - сказала она. – Тепе’рь засечем в’гемя…
- Пусть он уйдет, - пытаясь подавить всхлипы, простонала Гермиона. – Пусть уйдет, я не хочу его видеть!
Рон с готовностью шагнул к Малфою.
- Ты слышал, Малфой? Она не хочет тебя видеть, проваливай!
Драко встрепенулся, словно очнулся ото сна, с ненавистью взглянул на Рона, но не стал ничего говорить и просто вышел из гостиной. Через мгновение хлопнула входная дверь.
Гермиона разрыдалась, отчаянно, надрывно, задыхаясь, захлебываясь слезами. Рон испуганно округлил глаза, подошел к подруге и неуклюже погладил ее по голове.
- Гермиона, ты, это… - пробормотал он. – Это из-за него? Он тебе что-то сказал или сделал? Не надо было оставлять тебя с ним…
Гермиона зарыдала еще громче. Флер обеспокоенно взглянула на нее, затем на Рона.
- ‘Рон, позови своего б’гата, он нужен мне здесь.
Рон кивнул и поспешил выйти.
- ‘Эрмиона, - сказала Флер как можно теплее. – Ты должна успокоиться. Слезами го’рю не поможешь, так, кажется, у вас гово’рят. Ско’ро на свет появится твой малыш, самое большое чудо на свете, и ты должна быть стойкой, чтобы вст’гетить его с улыбкой, а не со слезами.
Гермиона пробормотала сквозь всхлипы:
- Спасибо, Флер…
- Не за что, - улыбнулась Флер. – Тепе’рь будем следить за в’геменем. Как только почувствуешь схватки, пе’геве’гни часы, а когда станет легче – останови песок вот так, - Флер постучала по часам волшебной палочкой. – Темпо’ра Статум!
Песок в часах замер, а на стекле нижней колбы загорелись цифры 0:15.
- Это значит, п’гошло пятнадцать секунд. Таким же способом можно изме’гить в’гемя между схватками. Думаю, ты сп’гавишься, ты ведь умная девочка, - Флер сжала руку Гермионы в своей.
Гермиона смущенно опустила глаза и гнусаво произнесла:
- У меня нет… у меня отобрали волшебную палочку…
- Это ничего, - попыталась улыбнуться Флер, но вышло не очень убедительно. – Можешь пока использовать мою, а потом мы что-нибудь п’гидумаем.
- Спасибо, - снова кивнула Гермиона и вновь всхлипнула.
Заглянув в глаза Гермионы, Флер вдруг тихо спросила:
- Как ты себя чувствуешь?
- Будто Круциатусом пришибленная, - ответила Гермиона, подумав при этом, что всего полчаса назад именно это заклятие практиковала на ней Беллатрикс Лестрейндж.
Лицо Гермионы исказилось от воспоминания о пережитой пытке. Флер обеспокоенно взглянула на нее, не зная, чем еще можно облегчить ее страдания. В гостиную спустился Билл. Увидев заплаканное лицо Гермионы, он смутился и сказал:
- Я чем-нибудь могу помочь?
Флер покачала головой, а затем подошла к мужу:
- Не хочу, чтоб бедняжка ‘Эрмиона слушала, - сказала она шепотом. - Мне кажется, она очень ст’гадает из-за того молодого человека, кото’гый был здесь. Она поп’госила его уйти…
- Из-за Малфоя? – спросил Билл, удивленно приподняв бровь.
- Так это был Мафóй? – переспросила Флер, сделав ударение на последнем слоге. – То-то он показался мне смутно знакомым… Не знаю, что связывает ‘Эрмиону и мисте’га Малфóя, но это п’гичиняет ей боль, сильную боль. Они только что беседовали – я вышла на две минуты, не больше – и, п’гедставь, им хватило в’гемени по’ругаться так, чтобы с ‘Эрмионой сделалась исте’рика…
- А где же сам Малфой?
- Он ушел, когда ‘Эрмиона пот’гебовала, - пожала плечами Флер. – Она с’газу раз’гыдалась. Думаю, он ей не без’газличен. И у меня есть некото’гые основания полагать, что ‘ребенок, кото’гого она вот-вот ‘родит – ЕГО ‘ребенок.
- Не может быть! – еще сильнее удивился Билл. – С трудом верится, чтобы умница Гермиона и сын Люциуса Малфоя… Нет, у меня не укладывается в голове!
- В любом случае, я считаю, что будет лучше, если мисте’г Малфóй будет где-нибудь поблизости. ‘Эрмионе нужны силы для ‘родов, и если она пот’гатит их на слезы, ничего хо’гошего из этого не выйдет.
- Что же делать?
- Возможно, ‘Арри смог бы… - неуверенно предположила Флер. – Нет, боюсь, ничего не получится.
- Флер, - позвала Гермиона негромко.
Билл вздрогнул. Флер обернулась и быстро подошла к софе.
- Флер, - глотая слезы, сказала Гермиона. – Флер, ты поможешь мне?
- Конечно, до’гогая, конечно, - успокаивающе сказала Флер, сжав ладонь Гермионы в своей. – Все будет хо’гошо.
- Драко… - тут Гермиона не смогла сдержать слез, и несколько минут не было слышно ничего, кроме ее приглушенных рыданий. Флер глянула на мужа, многозначительно подняв брови. Наконец, Гермиона, заставив себя успокоиться, сказала:
- Тот парень, что был здесь, Малфой… Драко Малфой… Он ушел?
- Да, - кивнула Флер.
- Ушел совсем?
- Не знаю, может быть, он все еще где-то ‘рядом с домом.
Гермиона обессиленно откинулась на подушки.
- Ну и пусть, - сказала она обреченно. – Я все равно не хочу его видеть…
В голосе ее было столько боли и горечи, что Флер не поверила ни одному слову. Снова взглянув на Билла, она прошептала одними губами: «Сделай что-нибудь!»
Билл почесал в затылке, вздохнул и направился по лестнице на второй этаж, в комнату, где оставил Гарри. Тот сидел на кровати, тупо уставившись перед собой невидящими глазами, и даже не удосужился смыть с лица кровь и пыль. В руках Гарри бессознательно вертел палочку Малфоя. На лице юноши застыло странное выражение, будто он силился что-то вспомнить и никак не мог этого сделать.
Услышав скрип двери, Гарри обернулся и натянуто улыбнулся Биллу.
- Ты как? – спросил Билл, не зная, с чего начать разговор.
- Паршиво, - честно ответил Гарри. – Как там Гермиона?
- Флер с ней, - сказал Билл и на несколько мгновений смолк, подбирая слова. – Кстати говоря… О Гермионе. Гарри, слушай. Все это так неожиданно… я, конечно, не знаю всей истории и не берусь судить, но… похоже этот парень, сын Люциуса Малфоя…
- Конченый подонок, я знаю, - перебил Гарри.
- Да я не о том… - растерянно произнес Билл и вздохнул. – Все дело в Гермионе. Она, похоже, очень расстроена.
- Еще бы! – воскликнул Гарри и вскочил с кровати. – Если бы ты знал, что с ней произошло!
- Не сомневаюсь, что это было что-то ужасное, - сказал Билл. – Но сейчас речь не о том. Гарри, Гермионе нужна помощь. Мы с Флер, конечно, сделаем все, что в наших силах, но, кажется, этого может быть не достаточно.
- Я слышал, вы тут болтаете о Гермионе? – спросил вошедший в комнату Рон.
Билл с недовольством покосился на брата и хотел что-то сказать, но тут снизу донесся приглушенный стон Гермионы и тихое успокаивающее бормотание Флер. Билл нахмурился и обратился к Гарри:
- Гермионе будет очень тяжело справиться с родами, если она будет так переживать… Ей нужно успокоиться, и мы с Флер видим только один выход.
- Какой? – заинтересованно спросил Рон.
- Вернуть сына Люциуса.
Рон вытаращился на брата, а Гарри резко отвернулся к окну и решительно воскликнул:
- Никогда! Пусть катится ко всем чертям!
- Гарри, - укоризненно покачал головой Билл. – Пойми, сейчас речь идет о жизни и здоровье Гермионы. Думаю, тебе следует принять в расчет ЕЕ чувства, а не твои. Я догадываюсь, что сын Люциуса Малфоя – не самый приятный человек, и, возможно, у вас с ним есть свои счеты, но сейчас…
Тут из гостиной раздался громкий протяжный крик Гермионы, перешедший в бурные рыдания. Рон сжал губы и принялся нервно ерошить волосы. Гарри все еще стоял к двери спиной, и выражения его лица было не видно, но по тому, как опустились его плечи, стало понятно, что мысль Билла все-таки дошла до него.
- Гарри, - пробормотал Рон. – Может, правда, поискать его, а? Гермиона, конечно, велела ему убираться, но если бы ты только слышал, как она после этого разрыдалась! Ты подумай, ведь это всего на несколько часов, пока это… ну… пока ребенок не появится.
- И где мне его искать, интересно? – обернувшись, спросил Гарри. Было ясно, что он вот-вот сдастся.
- Он не должен был далеко уйти, его палочка-то у тебя! – тут же приободрился Рон. – Так что трансгрессировать он не может.
- Слава Мерлину! – фыркнул Гарри. – А не то сейчас бы здесь уже была толпа Пожирателей.
- Не думаю, - покачал головой Рон. – Он ведь нас вытащил из поместья. Зачем же ему нас спасать, чтобы потом выдать Пожирателям?
- Может быть, у него такой способ развлечься, - зло бросил Гарри и с досадой засунул палочку Драко в карман джинсов. – И вообще, может, он не согласится вернуться!
- Гарри, пожалуйста, - сказал Билл. – Просто найди его и поговори с ним. Это важно. Если правда то, что он спас вас, не думаю, что он откажет тебе в такой малости.
- Правда, Гарри, - подхватил Рон. – Давай найдем его. В конце концов, это все-таки его ребенок.
- Я не пойму, с каких это пор ты встал на сторону Малфоя? – насупился Гарри, скрестив руки на груди. – Помнится, ты проклинал одно упоминание о нем и целый месяц не разговаривал с Гермионой, когда узнал, что они встречались!
Рон в смущении отвел взгляд.
- Знаешь, Гарри, кое-какие факты заставили меня пересмотреть свое отношение к этому вопросу.
- Какие же, например?
- Например, тот факт, что он прикрыл меня от заклятия Нарциссы, - уже со злостью ответил Рон. – Это не могло мне просто показаться. Ах, да, еще кое-что, сущий пустячок: он, черт побери, ВЫТАЩИЛ НАС из поместья под носом у Сам-Заешь-Кого! Так что, уж извини, Гарри, но, похоже, сейчас ты не прав.
Оба брата Уизли с укоризной уставились на Гарри. Тот со вздохом опустил руки и сказал неохотно:
- Ну, хорошо. Я найду его. И имейте в виду, я делаю это только ради Гермионы!
Рон и Билл удовлетворенно кивнули.
- И, да, если он будет упираться, я его просто прикончу! – озлобленно добавил Гарри и прошел мимо братьев к выходу.
Долго искать Драко не пришлось. Гарри сразу заметил на вершине холма неподалеку от коттеджа его худощавую фигуру с белыми, растрепавшимися на ветру волосами. Малфой неподвижно сидел прямо на земле, обхватив колени руками, и смотрел на полоску разгорающейся над морем зари.
Гарри подошел к нему и остановился в паре шагов за его спиной. Несколько мгновений Гарри собирался с мыслями и уже открыл рот, чтобы позвать Малфоя, но тот вдруг сам заговорил:
- Ну, и чего ты ждешь? Давай, сделай это.
В голосе Драко слышалось столько обреченной отстраненности, что Гарри даже удивился:
- О чем это ты?
- Ну, как же, - хмыкнул Малфой, не оборачиваясь. – Ты же пришел стереть мне память, чтобы мои «дружки – Пожиратели не нагрянули сюда вслед за мной».
- Ты идиот, Малфой, - сказал Гарри и, подойдя ближе, остановился по правую руку от Драко.
- Ты немногим умнее, Поттер, - ответил Драко, продолжая смотреть вдаль, на линию горизонта. – Как ты умудрился попасться егерям?
- Произнес имя Сам-Знаешь-Кого, - ответил Гарри, тут же поразившись своей откровенности. – Случайно, конечно, - быстро добавил он словно в оправдание самому себе.
- Я же говорю – ты не очень-то умнее меня, - усмехнулся Драко.
- Я сюда не за тем пришел, чтобы слушать твои гадости, - процедил Гарри. – Помолчи две минуты, Малфой, и выслушай меня.
Драко с толикой интереса покосился на Гарри и снова перевел взгляд на горизонт, ничего не ответив.
- Ну? – нетерпеливо спросил Гарри.
- Что «ну»? – недовольно переспросил Драко.
- Так ты будешь слушать?
Драко закатил глаза:
- Я уже слушаю, Поттер.
- Тогда почему ничего не сказал?
- По-моему, я хорошо приложил тебя, Поттер, потому что ты соображаешь на порядок хуже, чем обычно, - со скептической усмешкой произнес Драко. – Я ничего не сказал, потому что кто-то просил меня две минуты помолчать.
Гарри глубоко вздохнул, подавив желание влепить слизеринцу затрещину.
- Слушай меня внимательно, Малфой, - сказал он не слишком охотно. – Это касается Гермионы и… и того, что с ней сейчас происходит… то есть… ее ребенка. Ей сейчас очень тяжело, особенно после того, как твоя тетка испытала на ней Круциатус, - тут Гарри бросил полный мстительного негодования взгляд на Драко, но тот не повел и бровью, выражение его лица оставалось бесстрастным. – В общем, Гермионе и так досталось, а теперь еще и… ты.
- Что «я»? – нахмурившись, спросил Драко.
- Какого черта ты свалился на нашу голову?! – терпение Гарри, наконец, лопнуло. – Это все из-за тебя! Я бы тебя и близко к ней не подпустил, будь моя воля! А теперь ей приходится переживать… все это… и ты… Что ты такого ей наговорил? Она теперь плачет и… это может повредить ей и ребенку! Ей нужны силы, чтобы родить, а она тратит их на тебя, никчемный слизняк!
- Ах, вот как? – фыркнул Драко, наконец, встав и повернувшись к Гарри. – Значит, это Я всему виной? Это я, подлый мерзкий хорек, решился вытащить вас из мэнора за мгновение до того, как Темный Лорд прибыл туда! Это я, неблагодарная сволочь, перенес вас, пожалуй, в единственное место, где можно укрыться! Как же я посмел?! Это ты хочешь сказать, верно, Поттер?
- Да! – вспыхнул Гарри. – Зачем вообще нужно было это делать?!
- Затем, что в противном случае ты бы сдох! – вскрикнул Драко в ответ, сжимая кулаки. Глаза его загорелись яростью. – Можешь мне не верить, Поттер, но Темный Лорд пришел бы за тобой и прикончил тебя, если бы я не успел! Вы умерли у меня на глазах, и ты, и… Гермиона… - голос Драко сорвался, юноша с хрипом вдохнул и поспешил отвернуться от собеседника, чтобы тот, не дай Мерлин, не заметил тень пережитого ужаса, промелькнувшую в серебристых глазах.
- Что ты городишь? – возмущенно спросил Гарри. – Когда это я умирал у тебя на глазах?
- Не важно, - бросил Драко. – Теперь это уже не важно. Я успел.
Гарри с замешательством посмотрел на Драко, не зная, принимать ли его слова всерьез или считать легким бредом на фоне пережитого стресса. Так и не придя к однозначному выводу, он, все же, попытался возобновить беседу с Малфоем.
- Ладно, как бы там ни было, ты сейчас должен вернуться со мной в коттедж, - сказал Гарри, стараясь придать голосу как можно больше убедительности.
- С какой радости? – фыркнул Драко. – Я же ничтожный хорек, который разрушил все, что было тебе дорого. Полчаса назад ты очень доходчиво мне это объяснил, - тут слизеринец невольно потянулся к разбитому лицу и потрогал саднящую переносицу.
- Ну, извини за это, - неохотно сказал Гарри и бросил быстрый взгляд на сломанный нос Малфоя.
- Отвали, Поттер, - ответил Драко злобно и отвернулся.
- Слушай, эта ситуация нравится мне не больше, чем тебе, - с раздражением сказал Гарри. - Но сейчас Гермионе необходимо твое присутствие, так что засунь свою чертову гордость в задницу и возвращайся в коттедж, тупой идиот! Или я тебя заколдую!
- Простого "пожалуйста" было бы достаточно, - пробормотал Драко.
- Так ты идешь?
- Нет.
- Не думал, что слова обиженной девушки могут так тебя задеть, Малфой, - хмыкнул Гарри. – Тебе не кажется, что она имеет право на тебя злиться? Ты, все-таки, ее бросил. Это, знаешь ли, не слишком благородный поступок.
Драко скривился, ничего не ответив.
- Как бы там ни было, я вполне понимаю ее чувства, - продолжил Гарри мрачно. – На ее месте я бы тебя вообще убил! Но… видимо, для нее это все еще важно, поэтому… в общем, если она тебе не безразлична, ты должен вернуться… тем более, что она, все-таки, сейчас рожает твоего ребенка, - последние слова прозвучали чуть более злобно, чем Гарри хотелось бы.
Драко посмотрел на него с каким-то странным выражением, значение которого Гарри даже не понял.
- Очень смешно, Поттер, - процедил слизеринец сквозь зубы. – Давно так не смеялся. Ха-ха! Доволен? А теперь отвечай, что тебе от меня нужно?!
- Малфой, ты в своем уме? – с долей беспокойства спросил Гарри.
- Более чем! – воскликнул Драко с неестественной бодростью. – Я еще никогда так ясно не мыслил! У меня открылись глаза, наконец-то! Хватит рассказывать мне сказки, Поттер, я не нужен Гермионе, она более чем отчетливо дала мне это понять! Что ж, я не настаиваю. Желаю ей счастья с Вислым и их отпрыском!
Гарри несколько секунд ошарашенно взирал на Малфоя, а потом вдруг схватил его за рубашку и с гневом завопил:
- Ты, похоже, совсем рехнулся, Малфой! Ты, что, решил, что Гермиона… что она могла… Ты и в правду подумал, что он – не твой…?!
- Заткнись, Поттер! – раздраженно воскликнул Драко, пытаясь отцепить руки Поттера от уже порядком пострадавшей рубашки. – Объясни толком.
Гарри отпустил рубашку и, толкнув Малфоя в грудь, прошипел:
- И кто из нас идиот, а, Малфой? Это она сказала тебе про Рона? Ну, и как можно было поверить ей? Ведь она это нарочно сделала, чтобы ты взбесился. Хотела тебе отомстить. Ты же, вроде как, собираешься жениться на какой-то там… Гринграсс, что ли? Вот Гермиона и сорвалась. А ты и поверил? Да ты просто моральный урод, Малфой! Всех равняешь по себе! Как можно было подозревать ее в том, что она… что ребенок… Черт, да ты точно идиот!
- Еще раз так меня назовешь – и я тебе шею сверну, - зло процедил Драко, но губы его против воли начали растягиваться в улыбку. Осознание слов Поттера накатило внезапно, заставив сердце подстреленной пташкой затрепыхаться в грудной клетке. Едва справившись с дыханием, Драко спросил: - Так это правда… мой…?
Гарри несколько мгновений смотрел на Драко исподлобья, словно сомневаясь, стоит ли говорить ему правду, а затем, все же, кивнул:
- Можешь не сомневаться. Хотел бы я, чтобы это было не так, но… - он развел руками.
Драко с каким-то странным звуком выдохнул и отвернулся от Поттера, пряча глаза, наполнившиеся неизвестно откуда взявшимися слезами. Гарри смущенно отвернулся, принявшись ковырять песок носком ботинка.
- Так! – вдруг воскликнул Драко громко. Гарри чуть не подскочил от неожиданности. – Чего мы ждем? Если я должен быть рядом с Гермионой – значит, я буду! Идем, Поттер, чего копаешься?!
Гарри хотел, было, возмутиться, но не успел – Драко пронесся мимо него в сторону коттеджа, даже не удосужившись подождать. Усмехнувшись, Гарри поспешил вслед за ним.
Гермиона лежала на софе, закрыв глаза. Дыхание ее было поверхностным и неровным, а на лице отражалось непередаваемое мучение. Брови ее сошлись на переносице, образовав глубокую складку, губы сжались в тонкую полоску, на лбу выступили крупные капельки пота. Руками она намертво вцепилась в обивку софы. Флер сидела рядом и бормотала что-то успокаивающее, поглаживая Гермиону по взмокшим волосам и то и дело поглядывая на часы. Услышав, как открылась входная дверь, Флер вскочила с софы и поспешила в прихожую.
- Наконец-то! – выдохнула она, увидев вошедших Драко и Гарри. – Ско’рее, п’гоходите!
Драко кивнул и прошел вслед за Флер в гостиную. Гермиона приоткрыла глаза и, увидев Драко, судорожно вздохнула и застонала. По ее щекам снова заструились слезы. Драко бросил взгляд на стоящего в дверях Поттера, на взволнованную, бледную и сосредоточенную Флер, и, тряхнув головой, решительно схватил стоящий у стены табурет и сел рядом с софой.
- Ты все еще здесь? - простонала сквозь слезы Гермиона.
Драко сглотнул комок, подступивший к горлу, и ответил:
- Да. Я здесь, малышка…
- Зачем? Зачем ты вернулся? Уходи!
- Нет, - покачал головой Драко, против воли Гермионы разжал ее онемевшие пальцы, поднес ее тонкую ручку к губам. – Я никуда не уйду.
- Я ненавижу тебя… - проплакала Гермиона.
- Ну и пусть, - через силу улыбнулся Драко. – Мне все равно.
- Уходи… - обессиленно прошептала Гермиона, закрыв глаза.
- Ни за что, - ответил Драко с дрожью в голосе, склонившись к изголовью софы. – Я не уйду. И ты не сможешь меня прогнать. Я буду здесь, обещаю, - проговорил он совсем тихо, так, чтобы его могла слышать только Гермиона. – Я тебя не оставлю, малышка. Все будет хорошо, слышишь? Все будет хорошо!
Гермиона отвернулась, стиснула зубы в бессильной злобе. Но вот подступила новая схватка, и девушка мучительно застонала, сжав руку Драко до боли в пальцах. Флер постучала волшебной палочкой по стеклянной колбе часов и объявила:
- Т’ги минуты… Что ж, у нас еще есть в’гемя подготовиться. ‘Арри, п’гошу тебя, сходи умойся, на тебя ст’гашно смот’геть! – проворчала она. – Раз уж мисте’г Малфóй здесь, думаю, ты можешь отлучиться на несколько минут.
Гарри тяжело вздохнул, но все же не стал спорить с Флер и отправился в туалетную комнату. На лестнице послышались шаги – со второго этажа спускались Билл, Рон, Луна и Дин. Заглянув в гостиную, Рон бросил взгляд на Малфоя, сидящего спиной к двери, и удовлетворенно хмыкнул.
- Мы можем чем-нибудь помочь? – обеспокоенно спросил он Флер.
- Не думаю, - покачала головой Флер. – Сейчас вам лучше п’госто выпить го’рячего чаю. Билл, до’гогой, п’говоди наших гостей в кухню.
Билл кивнул, поцеловал жену в макушку и, шепнув: «Ты у меня молодец», направился в маленькую кухоньку прямо за лестницей. Рон и Дин поспешили за ним.
- Держись, Гермиона, - сказала Луна, прежде чем удалиться вслед за ребятами.
- Спасибо, Луна, - Гермиона едва нашла в себе силы, чтобы ответить.
Флер присела на софу как раз напротив Драко, бросила осторожный взгляд на его бледное, измазанное пылью, в кровавых потеках, лицо, увидела его изогнутый под странным углом нос и со вздохом подняла волшебную палочку:
- Вы позволите?
Драко непонимающе взглянул на Флер, не сразу сообразив, что ей от него нужно, а поняв, кивнул.
Флер напряженно улыбнулась в ответ и взмахнула палочкой:
- Эпискеи!
Драко зашипел от боли и потянулся к носу. Ощупал переносицу и, удовлетворившись результатом, сказал:
- Спасибо.
- Не за что, - ответила Флер. – Может, вам тоже лучше пойти отдохнуть? В’гемя еще есть, не думаю, что ‘ребенок ‘родится ‘раньше, чем че’гез па’ру часов. А вам, судя по всему, не помешает немного пе’гедохнуть, п’гивести себя в по’гядок…
- Я останусь здесь, - твердо сказал Драко, сжимая в руке маленькую теплую ручку Гермионы.
Флер лишь пожала плечами и занялась приготовлениями к принятию родов.



Тем временем Гарри умылся, и, задумавшись, замер у окна, выходящего в сад. Мысли его были далеко и от коттеджа «Ракушка», и от происходящих событий. Он думал о Дамблдоре и о том, что шрам снова начинает гореть огнем, а это значит, что Волдеморт уже на полпути к своей цели и сгорает от нетерпения. Теперь Гарри ясно видел, что целью Волдеморта была именно Бузинная палочка. Он побывал в голове у Темного Лорда, когда тот отыскал-таки таинственного златокудрого вора из воспоминаний Грегоровича. Сейчас этот вор – Гриндевальд – был старой развалиной, заточенный в тюрьму, которую сам же и построил. Встретившись лицом к лицу с Волдемортом, Гриндевальд отрицал, что владел Бузинной палочкой, но его ложь была напрасной – Волдеморт все понял. Как понял и Гарри. Теперь же нужно было решать главное: что для него важнее? Какая миссия должна быть выполнена прежде всего?
Дары или крестражи?
Гарри все еще не мог понять, что же на самом деле от него хотел Дамблдор. Как ему следовало поступить? Бросить затею с Дарами и продолжить уничтожать крестражи? Но зачем тогда вообще было нужно, чтобы Гарри узнал о Дарах?
Вздохнув, Гарри отвернулся от окна и направился в кухню. Проходя мимо гостиной, он бросил быстрый взгляд на ссутулившегося на табурете Малфоя и, скрипнув зубами, зашагал скорее.
Когда Гарри вошёл в кухню, все сидели за столом и слушали, что говорит Билл.
- Я отправил весточку Ордену, надеюсь, они успеют защитить Джинни. Сейчас она в Хогвартсе, но, думаю, с ней все будет в порядке. Орден будет держать меня в курсе.
- А ее можно оттуда забрать? – спросил Рон обеспокоенно.
- Не думаю, - вздохнул Билл. – Даже не знаю, как теперь быть…
- Главное, чтобы она узнала, что за ней могут прийти, - сказал Гарри, проходя к столу. – И успела спрятаться.
- Спрятаться? – непонимающе переспросил Билл. – В Хогвартсе?
- Она знает одно место, - неопределенно ответил Гарри, но в подробности вдаваться не стал.
- Мы можем попробовать связаться с ней по каминной сети, - предложил Дин.
- И выдать Министерству наше местоположение? – хмыкнул Рон. – Нет, Дин, так нельзя. Надо как-то по-другому ей сообщить…
Все задумались. Билл с мрачным видом уставился в свою чашку, Гарри запустил пальцы в волосы, мучительно соображая, каким образом дать Джинни знать о нависшей над ней опасности, а Дин только беспомощно переводил взгляд с одного собеседника на другого.
- Галеон, - вдруг сказала Луна.
- Что? – спросил Рон.
- Галеон, - повторила Луна и достала из потайного кармашка платья золотую монету. – Можно послать ей сообщение.
Гарри, Рон и Дин вытаращились на равенкловку с изумлением и восторгом, и только Билл с сомнением переспросил:
- И как нам поможет эта монета?
Луна не успела ответить – в это мгновение Рон подскочил со стула и завопил с восторгом:
- Луна, ты гений! Ты просто гений!!! Я всегда знал, что ты не зря учишься в Равенкло! – переполнившись чувствами, он вдруг схватил Луну, крепко обнял, чуть не уронив со стула, и радостно рассмеялся.
Луна смущенно зарделась и тоже улыбнулась.
- Скорее! – вмешался Гарри. – Нужно сообщить Джинни, сейчас же! Сами-Знаете-Кто уже мог направить в Хогвартс своих людей!
- Да, точно, - спохватился Рон, отпустил Луну и, сразу засмущавшись, плюхнулся обратно на свой стул. – Извини.
Луна протянула галеон Гарри – у него одного из всех четверых студентов была волшебная палочка. Гарри взял монету и принялся выводить на ней сообщение для Джинни.
- Надеюсь, вы знаете, что делаете, - сказал Билл, отпивая чай.
Из гостиной донесся тихий стон Гермионы.
- Как она там? – спросил Рон, глянув на дверь.
- Она справится, - ответил Гарри. – Это же Гермиона. К тому же, Флер ей поможет.
- А что насчет остальных? – вдруг спросил Дин, обращаясь к Биллу. – Остальные ваши родственники. Разве их не нужно предупредить?
- Я всех забрал из «Норы», - ответил Билл. – Переправил их к тете Мюриэль, как раз пока Гарри искал Малфоя… - Билл перевел взгляд на Гарри. – Раз Пожиратели смерти узнали, что Рон с тобой, к ним наверняка явятся… Да не извиняйся ты, - прибавил он, заметив, какое у Гарри стало лицо. – Это всё равно рано или поздно случилось бы, папа давно нас предупреждал. Наша семья – самые отъявленные осквернители чистоты крови.
- А чем их защитили? – спросил Гарри.
- Заклятием Доверия. Хранитель Тайны – папа. На нашем коттедже такое же заклятие, а я Хранитель Тайны. На работу нам, конечно, уже нельзя, но это теперь не так уж важно. Олливандера и Крюкохвата тоже переправим к тете Мюриэль, как только они чуть-чуть придут в себя. У неё места хватает, а у нас тесновато. Ноги у Крюкохвата уже заживают, я напоил его «Костеростом». Через час, наверное, можно будет их обоих…
- Нет, - сказал Гарри.
Билл удивлённо взглянул на него.
- Они оба мне нужны. Я хочу с ними поговорить. Это очень важно.
В голосе Гарри послышалась неожиданная властность. На него смотрели недоуменные лица.
- Не получится, - сказал Билл. – Придется подождать, Гарри. Они больны, измучены…
- Мне очень жаль, - без нажима ответил Гарри, - но я не могу ждать. Я должен поговорить с ними сейчас. Наедине… с каждым по отдельности. Это срочно.
- Проклятье, Гарри, что происходит? – не выдержал Билл. – Сначала к нам является домовик с полуобморочным гоблином и старым мастером волшебных палочек потом – ты, весь в крови и в грязи; беременная Гермиона, которая вот-вот родит, и, черт побери, СЫН ЛЮЦИУСА МАЛФОЯ, который, оказывается, отец этого ребенка! Что все это значит?!
- Мы не можем рассказать, чем мы заняты, - напрямик объявил Гарри. – Ты из Ордена, Билл, ты знаешь, что Дамблдор завещал нам дело и велел никому больше об этом не рассказывать.
Билл добрых две минуты смотрел на Гарри. Трудно было понять выражение его изуродованного шрамами лица. Наконец Билл сказал:
- Хорошо. С кем ты хочешь говорить первым?
Гарри заколебался. Он знал, как много зависит от его решения. Времени почти не осталось, нужно выбирать.
Дары или крестражи?
- С Крюкохватом, - сказал Гарри. – Сначала я поговорю с Крюкохватом.
- Тогда за мной, - сказал Билл и поднялся со стула.
Уже выйдя из кухни, Гарри оглянулся.
- Ты мне тоже нужен! – сказал он Рону, все еще сидящему по правую руку от Луны.
Рон встрепенулся, глянул на Луну с извиняющейся улыбкой и поспешил вслед за Гарри.
Над морем разгорался перламутрово-розовый рассвет; окрасив морозную тишину утра чистыми, нежными красками, раскидав золото по вершинам окрестных холмов, из-за горизонта начал подниматься ослепительно сияющий диск солнца.



Гермиона никогда раньше не думала, что она – настолько сильный человек. По крайней мере, она даже не предполагала, что может выдержать такое испытание – тяжелую, опоясывающую боль, растекающуюся по всему телу, заставляющую скрежетать зубами и подвывать, как раненая волчица, расплавляющую мозг в горниле агонии. Никакой Круциатус не шел в сравнение с тем, что Гермиона чувствовала сейчас, лежа на софе в гостиной приветливого коттеджа «Ракушка» на берегу моря. Кто-то сказал «лежа»? Нет, что вы, это чистая выдумка – лежать было невозможно. Гермиона то садилась, то вставала, опираясь на спинку софы, то начинала медленно бродить вокруг дивана, не слушая никаких уговоров Флер и не обращая внимания на измотанного, израненного Драко, безмолвно следующего рядом. В моменты самой острой боли, когда мутная пелена застилала глаза, а в голове пульсировала только одна мысль: «Когда же все это кончится?!» - Гермиона ловила взгляд Драко. Очень странный взгляд, которого она не могла понять. Когда же подкатившая схватка в очередной раз заставила Гермиону согнуться пополам, едва не стукнувшись головой о деревянную окантовку спинки дивана, девушка вдруг поняла, что за выражение промелькнуло во взгляде Малфоя. Это была боль, самая настоящая. Не какое-нибудь жалкое подобие, вроде сочувствия, а самая что ни на есть натуральная боль. Похоже, Драко каким-то образом чувствовал то же, что и Гермиона. Пусть не в равной степени, но все же…
«Зелье Обмена», - промелькнуло в голове Гермионы, и девушка невольно усмехнулась. Как же, все-таки, коварен был сэр Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор…
Измучившись окончательно, Гермиона снова прилегла на софу и закрыла глаза. Драко опустился на табурет рядом с ней и все так же безмолвно поймал ее горячие тонкие пальцы и сжал в своей ладони. Гермиона даже не стала сопротивляться – на это просто не осталось сил.
- Мисте’г Малфóй, - позвала Флер.
Драко встрепенулся, поднял на блондинку малоосмысленный взгляд.
- Вам нужно отдохнуть, - участливо сказала Флер, прижимающая к животу стопку свежих полотенец.
- Нет, спасибо, - покачал головой Драко. – Я в порядке.
Флер покачала головой, с сомнением сощурившись. Драко не двинулся с места, продолжая молча, преданно глядеть на Гермиону.
- Что ж, - сказала Флер. – Раз уж вы наст’гоены так катего’гично, думаю, я могу об’гатиться к вам за помощью?
- Конечно, я сделаю все, что нужно, - с готовностью кивнул Драко.
- Хо’гошо. Тогда, будьте доб’гы, помогите мне пе’гевести ‘Эрмиону наве’гх… у нас есть комнатка под крышей, думаю, там нам будет удобно. И, потом, не хочется смущать наших гостей. ‘Эрмиона, ты не п’готив?
Гермиона только закивала, не в силах разжаться стиснутые зубы.
- Что ж, тогда нам надо что-нибудь п’гидумать… - пробормотала Флер, оглядываясь по сторонам, будто искала что-то. – Не знаю, сможет ли ‘Эрмиона подняться на т’гетий этаж сама…
- Глупости, - фыркнул Драко и решительно встал с табурета. – Она и не пойдет.
- Если ты хоть пальцем ко мне прикоснешься… - прошептала Гермиона предупредительно, но Драко не обратил на это внимания.
Наклонившись, он поднял Гермиону на руки и, шатаясь от напряжения, побрел к лестнице. Флер засеменила рядом, взволнованно прижимая руки к груди и то и дело охая и восклицая: «Осто’гожно!»
Драко и сам не понял, как смог подняться по лестнице. Все мышцы свело судорогой от натуги, в голове загудел пудовый колокол, а перед глазами поплыли алые пятна. Из носа снова брызнула кровь. Перемещение во времени не прошло даром.
Наконец, лестница осталась позади, Флер толкнула дверь в маленькую комнату на чердаке и указала Драко на кровать, стоящую под слуховым окном.
- Вот сюда.
Драко положил Гермиону на кровать и отошел к стене. Руки и ноги предательски дрожали, в горле пересохло, будто он несколько дней бродил по пустыне. Желудок скрутило, а к горлу подступила тошнота. Однако Драко вовсе не собирался никуда уходить. Тяжело дыша, он отер пот со лба и снова подступил к кровати.
Флер, хлопочущая над Гермионой, посмотрела на него как-то странно и сказала:
- Спасибо, мисте’г Малфóй.
- Драко, - ответил он. – Можете называть меня Драко.
- Хорошо, - улыбнулась Флер. – А я…
- Флер, - перебил Драко. – Я знаю. Вы участвовали в Турнире Трех Волшебников. Я болел за вас… после Диггори, конечно.
Улыбка исчезла с лица Флер. Вздохнув, девушка сказала немного разочарованно:
- Не нужно льстить мне, мисте’г Малфой. Драко. Здесь вы – с’геди д’гузей. А д’гузьям позволительно гово’гить п’гавду.
Драко замолчал и задумался. В словах Флер было что-то такое, что заставило его сердце болезненно сжаться от странного тоскливого чувства.
Флер вдруг строго сдвинула брови и проговорила:
- А тепе’гь, Драко, я поп’гошу вас выйти. И не спо’гьте, не спо’гьте! ‘Эрмионе нужно пе’геодеться, а вам действительно не помешает п’гиветси себя в по’гядок, у вас кровь на лице. Если вы отлучитесь на пару минут, ничего ст’гашного не п’гоизойдет. Клянусь Мерлином, я позабочусь о безопасности ‘Эрмионы. И вообще, вы, что, хотите, чтобы малыш впе’гвые увидел вас в таком уст’гашающем облике?!
Драко через силу улыбнулся и со вздохом кивнул.
- Я буду поблизости, - сказал он, взглянув на Гермиону. Она лежала, закрыв глаза, и делала вид, что не слышит.
- Не сомневаюсь, - вместо нее ответила Флер, доставая из-под вороха полотенец льняную сорочку для Гермионы. – Ну, идите же!
Драко снова кивнул и вышел из каморки.
На лестничной площадке второго этажа он столкнулся с Поттером и Уизли. Те как раз выходили из комнаты, где разместили гоблина. Гарри смерил Драко презрительным взглядом и прошествовал мимо него к двери комнаты Олливандера. При этом он сказал, даже не понизив голос:
- Знаешь, Рон, я все равно не доверяю этому хорьку-переростку. Что-то слабо верится в то, что он исправился.
Драко замер на верхней ступеньке лестницы. Гарри резко развернулся, будто только и ждал, когда Малфой начнет перебранку. Но Драко только вздохнул и продолжил свой путь на первый этаж.
- Зря ты так, Гарри, - сказал Рон.
- Пусть знает, что я не в восторге от его присутствия, - пробормотал Гарри и постучал в дверь к Олливандеру.
Драко, конечно же, все слышал, но не имел ни малейшего желания ругаться с Поттером. Сейчас ему больше всего хотелось принять холодный душ и провалиться в сон на несколько часов. Но он не мог себе этого позволить, поэтому он просто спустился вниз, в маленькую умывальную комнату рядом с кухней, и принялся с наслаждением смывать с лица грязь и кровь. Прохладная вода освежила, успокоила нервы, придала бодрости и сил.
И вдруг, подняв взгляд на маленькое старое зеркало над раковиной, вместо собственного отражения Драко увидел ЭТО.
Жуткий призрак, однажды уже являвшийся к нему во сне. Призрак с белым, как мел, лицом, похожим на череп мертвеца, обтянутый бледной изъязвленной кожей. Призрак с черными, растрескавшимися и обветренными, как у покойника, пролежавшего много дней на солнце, губами, за которыми желтели в хищном оскале острые длинные клыки; с жуткими черными провалами глазниц, в глубине которых сверкали яростью два крохотных кроваво-красных огонька.
Вскрикнув от ужаса, Драко резко отскочил от зеркала назад и, не удержав равновесия, грохнулся навзничь, больно ударившись затылком о стену и свалив по пути столик с какими-то склянками.
На грохот из кухни выскочил Билл и кинулся к Малфою.
- Что случилось?
Драко уставился на Билла ошалевшим от ужаса взглядом и не смог выдавить ни слова, будто язык примерз к небу. Попытался самостоятельно встать, но руки и ноги отнялись от страха, и Драко лишь сполз по стене на пол.
Билл не стал вдаваться в подробности, протянул Малфою руку и, рывком подняв того на ноги, чуть не целиком взвалил ошеломленного слизеринца к себе на плечи и поволок в гостиную.
Драко, казалось, забыл, как дышать. Лишь оказавшись на безопасном расстоянии от зеркала, он смог, наконец, совладать с собой и сделать судорожный вдох.
Билл усадил его на софу и с шумом выдохнул:
- Фух! Ну и тяжелый же ты, Малфой! А на вид – одни кости.
- Не надо… - с хрипом выдавил Драко. – Не надо сейчас про кости…
- Ну, не надо, так не надо, - пожал плечами Билл. – Что у тебя там случилось?
Драко опустил взгляд на собственные руки, дрожащие мелкой дрожью, сглотнул комок, подступивший к горлу, и ответил:
- Не знаю… Просто показалось…
- Сам-то в порядке? – спросил Билл скорее из вежливости, нежели от искреннего беспокойства. – У тебя кровь из носа. Это Гарри тебя так отделал?
Драко покачал головой: «Нет».
- Неужели свои? – поднял брови Билл. В его голосе прозвучало нечто, похожее на сочувствие.
- Вот еще! – фыркнул Малфой и, сжав дрожащие пальцы в кулаки, спрятал руки, скрестив их на груди. – Много ты понимаешь, Уизли!
- Уж побольше твоего, Малфой, - не замедлил с ответом Билл и развернулся, чтобы уйти, но Драко остановил его:
- Подожди. Слушай, извини, я не то, чтобы… в общем, я не хотел тебя обидеть… ты ведь мне помог, и всем помог. И Гермионе – тоже… И вообще… - Драко замялся и почувствовал, что краснеет. – Короче говоря… Спасибо тебе.
- Не за что, - ответил Билл и целую минуту изучающе глядел на Малфоя. – Может, тебе что-нибудь нужно?
- Нет, - сразу ответил Драко, вскинув голову. Тут же боль пронзила виски и заставила зажмуриться. – Хотя… Попить я бы не отказался.
- Тогда идем, - сказал Билл.
Кое-как поднявшись с дивана, Драко вышел из гостиной и, держась за стены, проковылял в кухню вслед за Биллом. Впервые в жизни юный Малфой ощущал странное, ранее неведомое чувство: он был благодарен. Искренне благодарен Биллу за помощь, за то, что тот приютил и укрыл их всех, за то, что его жена заботится о Гермионе, а сам Билл не прочь подставить плечо поддержки даже такому человеку, как сын Люциуса Малфоя. И все это – несмотря на извечную вражду их семей. Несмотря на то, что он – Уизли.
«Это не имеет значения, - вдруг подумал Драко, усевшись на трехногий табурет у стола и с жадностью приникнув к стакану с холодной родниковой водой. – Уизли, Поттер, Томас, Лавгуд… - тут он бросил взгляд на Луну и Дина, о чем-то тихо переговаривающихся в уголке у плиты. – Не имеет значения, какую фамилию носят эти люди, какая у них семья, каков статус их крови… Важно то, каковы они сами…»
Вздохнув, Драко оперся локтями о столешницу, подпер рукой подбородок и закрыл глаза. Странные мысли лезут в голову! И день сегодня невообразимо странный. Уже утро, а ведь он не ложился спать со вчерашнего дня! Даже с позавчерашнего, если быть точным… Может быть, из-за усталости ему и почудился ужасающий призрак в зеркале? «Удивительно, как это я до сих пор не отключился? – подумал Драко. – Кажется, сил больше не осталось… Мне и с табурета теперь не встать, а ведь нужно подняться на третий этаж… И спать так хочется…»
Вздохнув, Драко решительно тряхнул головой и поднялся на ноги.
- Спасибо, - еще раз сказал он Биллу. – Я, пожалуй, пойду наверх, к Гермионе.
Билл только кивнул и проводил Драко взглядом. Вскоре шаги Малфоя стихли наверху лестницы.



Гарри говорил с гоблином и мистером Олливандером больше получаса. Рон, присутствовавший при этом, был слегка шокирован известями. Прежде всего, его поразило заявление Гарри о том, что тот собирается проникнуть в Гринготтс. Гарри был уверен, что в банковской ячейке Лестнейндж хранится нечто, чрезвычайно необходимое им для завершения миссии, поэтому и попросил гоблина о помощи в их рискованном мероприятии. Гоблин был не в восторге от этой идеи, хотя и не проявлял по отношению к Гарри недружелюбия. Согласившись на авантюру волшебников, Крюкохват выдвинул встречное условие – за то, что он проведет Гарри в сейф Лестрейндж, тот должен отдать гоблину меч Гриффиндора. Гарри, зная, что меч является единственным оружием против крестражей, не стал спешить с ответом и, пожелав гоблину скорейшего выздоровления, покинул его комнату. Затем Гарри и Рон зашли к Олливандеру, и Гарри долго беседовал со старым мастером о волшебных палочках. При этом он выяснил две важные вещи: прежде всего, то, что палочки обладают неким подобием разума, потому как способны не только выбирать, но и менять свою преданность хозяину. Примером тому могла служить палочка Драко, которую Гарри показал Олливандеру. Мастер волшебных палочек подтвердил, что она больше не принадлежит старому хозяину – теперь она будет служить Гарри. Второе, и самое главное, о чем узнал Гарри, подтвердило все его страхи и надежды. Олливандер сказал, что слышал о непобедимой волшебной палочке, которая в разные века носила разные имена, будь то Жезл Судьбы или Старшая Палочка. Чуть не плача, старый волшебник признался, что Волдеморт пытал его и узнал о существовании этой палочки и о том, что она когда-то принадлежала Грегоровичу. Подтвердились худшие опасения Гарри – Волдеморт ищет именно ее, Бузинную палочку. Но это значит, что второй из трех Даров Смерти на самом деле существует. Обо всем этом следовало поговорить и хорошенько поразмыслить. Оставив Олливандера отдыхать и набираться сил, Гарри спустился на первый этаж. Слегка ошеломленный и обескураженный Рон шел следом.
В кухне сидели Билл, Луна и Дин, перед ними стояли чашки с чаем. Ребята встрепенулись, увидев в дверях Гарри, но он только кивнул на ходу и вышел в сад, Рон – за ним.
Остановившись на вершине того самого холма, где он недавно беседовал с Малфоем, Гарри сказал:
- Бузинная палочка была у Грегоровича очень давно. Я видел, как Сам-Знаешь-Кто искал его. Когда он его нашел, оказалось, что у Грегоровича палочки больше нет; у него ее украл Гриндевальд. Как Гриндевальд узнал, где палочка, понятия не имею, но если у Грегоровича хватило ума самому распускать об этом слухи, тогда все понятно. Гриндевальд пришел к власти, используя Бузинную палочку. А когда он был на вершине своего могущества, Дамблдор понял, что никто другой не сможет его остановить, вызвал Гриндевальда на поединок и победил. И тогда он забрал Бузинную палочку.
- Бузинная палочка была у Дамблдора? – изумился Рон. – А сейчас-то она где?
- В Хогвартсе, - ответил Гарри; лицо его посерело, будто он вот-вот свалится в обморок. Видение мыслей Волдеморта почти оторвало его от окружающей реальности.
- Тогда бежим! – всполошился Рон. – Гарри, бежим, заберем ее, пока он туда не явился!
- Поздно, – Гарри не удержался и схватился за голову, борясь с наплывающими видениями. – Ему известно, где палочка. Он уже там.
- Гарри! – в ярости заорал Рон. – Давно ты об этом знаешь? Зачем мы время теряли? Почему ты сначала пошел разговаривать с Крюкохватом? Мы бы успели! Может, еще успеем…
- Нет, – Гарри упал на колени в траву. – Гермиона была права: Дамблдор не хотел, чтобы я гонялся за этой палочкой. Он хотел, чтобы я уничтожил крестражи.
- Непобедимая палочка, Гарри! – застонал Рон.
- Я не должен… Мое дело – крестражи…
Едва договорив, Гарри вдруг пошатнулся и начал заваливаться набок. Глаза его закатились. Рон едва успел поймать друга. Тот был без сознания.
- Вот черт! – пробормотал Рон. – Как же я теперь дотащу тебя до дома, а, Гарри?
Выудив из кармана куртки Гарри волшебную палочку Хвоста, Рон заклинанием поднял друга в воздух и направился обратно в коттедж.
- А с ним что? – удивленно спросил Билл, увидев бесчувственного Гарри.
- Не могу тебе сказать, - ответил Рон, направляя Гарри вверх по лестнице. – Извини, брат. Лучше покажи свободную комнату.
- Свободных комнат больше нет, - почти со злостью ответил Билл, но все же прошел вслед за Роном на второй этаж. – Сейчас отправим гоблина и Олливандера к тетке Мюриэль, освободим немного места…
- Гоблина отправлять нельзя, - возразил Рон. – У нас к нему кое-какое дело.
- Черт, Рон!
- Ты все узнаешь, - решительно сказал Рон. – Позже.
Через несколько минут братья переправили мистера Олливандера к Мюриэль и уложили Гарри на койку в гостевой комнате. Рон поблагодарил Билла и спустился на первый этаж.
В кухне по-прежнему сидели Дин и Луна. Дин прислонился плечом к буфету, закрыв глаза. Кажется, он задремал, что было неудивительно – после всего, что им всем довелось пережить.
Луна стояла у окна и мечтательно наблюдала за белыми барашками волн, пробегающими по серо-зеленой поверхности моря. Выражение ее лица было до того умиротворенным, будто бы она вовсе не сидела два месяца в темном подземелье в плену у Пожирателей Смерти, а всего лишь зашла к Биллу в гости, запросто, на чашечку чая. Это было удивительно и в то же время вполне на нее похоже.
Рон подошел к Луне, остановился рядом с ней и сказал полушепотом, чтобы не потревожить Дина:
- Луна… Ты как? Как ты себя чувствуешь?
- Я в порядке, спасибо, Рон, - ответила Луна и улыбнулась. – Что-то случилось с Гарри? Я видела, как вы левитировали его наверх.
- С Гарри все будет хорошо, - сказал Рон. – Я больше за Гермиону беспокоюсь.
Подняв глаза к потолку, ребята прислушались. Сверху не доносилось ни звука. Возможно, Флер наложила на каморку на чердаке звукоизолирующие чары, чтобы не волновать гостей понапрасну.
- Она справится, - уверенно произнесла Луна. – Гермиона сильная девушка. Она всегда мне очень нравилась.
- Ты тоже очень сильная, - сказал Рон. – Ты выдержала плен, и голод, и… надеюсь, они тебя не пытали?
- Я вовсе не сильная, - покачала головой Луна, сознательно проигнорировав вопрос Рона о пытках. – Я просто сидела там, ждала и знала… - тут она сделала паузу, будто набираясь смелости. – Я знала, что ты придешь и спасешь меня. Так и вышло.
Рон смущенно отвел взгляд.
- Ну… - пробормотал он. – На самом-то деле мы просто попались егерям, и те привели нас в поместье Малфоев, чтобы выручить за нас кругленькую сумму.
- Не важно, как вы там оказались, - покачала головой Луна и вдруг глянула Рону прямо в глаза. Рон, будто зачарованный, не смог оторвать взгляда от ее небесно-голубых глаз.
- Главное, - продолжила Луна тихо, - что ты пришел и спас меня.
- Нас всех спас Добби, - возразил Рон. – И Малфой.
- Нет, - покачала головой Луна и лукаво улыбнулась. – Малфой спасал Гермиону. А ты – меня.
Рон не нашелся с ответом, да и не захотел спорить со странной логикой Луны, хотя бы потому, что ее слова были ему очень и очень лестны.
В углу у буфета всхрапнул Дин, пошевелился, меняя неудобное положение, но так и не проснулся, продолжая мирно посапывать.
- Послушай, - склонившись к уху девушки, тихо сказал Рон. – Думаю, нужно дать Дину отдохнуть, не будем ему мешать. Не желаешь немного подышать свежим воздухом и поболтать в саду?
Луна пожала плечами.
- Почему бы и нет. Только у меня нет теплой мантии. Я, конечно, могу выйти и в этом, - она окинула взглядом свой скромный наряд, состоящий из потрепанного свитера и тонкой ситцевой юбки, - но, боюсь, тогда у вас на одного хворающего станет больше.
- Какие глупости! – хмыкнул Рон. – Никуда ты в таком виде не пойдешь. Я сейчас спрошу у Билла, у них должно быть что-нибудь как раз тебе по размеру. Идем!
Рон протянул Луне руку, и девушка без раздумий приняла ее. От прикосновения худеньких холодных пальчиков Луны по всему телу Рона разлилось необъяснимое тепло. Он даже на несколько мгновений забыл обо всех неприятностях, что свалились на них за последние сутки.
- Идем, - улыбнулась Луна, глядя на замешкавшегося Рона с теплой улыбкой.
Рон кивнул и увлек Луну за собой на поиски Билла.
Над залитым солнцем побережьем разгорался новый февральский день.