Глава 16

Как назло, меня и Лежека сделали главными героями той истории, которую мы в конце концов выбрали для постановки. Как и хотел Стен, она была основана на реальных событиях, представляя собой печальную повесть о первом периоде жизни Лилианы, всем известной магички, разработавшей три закона подчинения.
Оная дама в юном возрасте жила себе преспокойно на отдаленном хуторе, окруженном дремучим лесом. Все родные прекрасно знали о ее магических способностях и беззастенчиво ими пользовались – ну, там огонь в печи разжечь или растения на огороде подкормить. Делать что-то большее Лилиана не умела, а в то время – лет эдак восемьсот назад - не принято было посылать детей за тридевять земель учиться какой-то там магии. И так и прожила бы девица на своем хуторе, вышла замуж, родила детей, а три закона подчинения вывел бы какой-нибудь другой гхыр, не случись с ней трагической истории. Точнее, трагизм касался бабушки Лилианы, известной травницы, проживающей в соседнем селе. Самой магичке, можно сказать, повезло.
В их лесу завелся метаморф. Как он туда попал – история умалчивает. Возможно, выпал из активированного Круга, возможно, занесло попутным ветром, неважно. Важно то, что метаморф добрался до безобидной старушки и занял ее тело. И жил в нем несколько дней, хотя, естественно, выполнять бабушкины обязанности травницы села был не в состоянии. Сельчане забеспокоились. Они уже привыкли забегать в знакомый домик на окраине, выпивать рюмочку настойки на девятнадцати травах или, смущаясь и опуская взгляд, просить у Силантьевны «порошочку для мужской силы». Бабушка – то есть метаморф в теле бабушки Лилианы - сказался больным и залег в постель. Хотя, нужно сказать, для своего возраста бабулька являлась вполне себе бодрой и здоровой, в чем не было ничего удивительного, если учесть ее специализацию.
Слухи о болезни бабушки дошли и до хутора Лилианы. На общем семейном совете решили проведать старушку и поручили сие немудреное дело юной девице, весьма дружной с престарелой родственницей и потихоньку перенимавшей от нее магическую премудрость. Девушка недолго собиралась и пошла в этот же день, надев любимый синий плащик – дело близилось к середине опадня, на дворе стояла глубокая осень и накрапывал мелкий противный дождик.
Метаморф с пришедшей в гости внучкой повел себя так же, как и с остальными посетителями – залег в постель и притворился больным и несчастным. Однако Лилиана почуяла неладное и начала допытываться у бабушки, что с ней стряслось. Метаморф, недолго думая, пришел к выводу, что молодое тело гораздо лучше старого, и возжелал его. В прямом смысле, то есть захотел переселиться в него. Однако девушка, как уже говорилось, обладала магическими способностями, и просто так овладеть ею не удалось. Убить метаморфа она, правда, тоже не смогла, и их битва быстро превратилась в беготню и шум. Чем бы все кончилось - неизвестно, но, на счастье Лилианы, мимо домика проходил молодой маг-практик. Он, привлеченный шумом и звуками разбивающейся посуды, зашел внутрь, поймал сначала запыхавшуюся девушку, бережно поставив ее за себя, а потом мужественно взял на себя миссию по убийству метаморфа. Через полчаса и несколько боевых заклятий в домике было нечем дышать от вони разлагающейся нежити, а сам молодой человек чуть не падал от перерасхода сил. Лилиана, полная благодарности за спасение ее жизни, поделилась с ним энергией. Как именно – история опять же умалчивает. Злые языки говорят, что юная дева отдала магу самое дорогое, что имела, добрые – что Лилиана, даже необученная, могла делиться собственной силой. Как бы то ни было, маг забрал ее в Школу, где из необработанного алмаза отшлифовали подлинный бриллиант, и теперь портреты госпожи Лилианы, все в том же синеньком плащике, висят в половине аудиторий Школы.
Общим голосованием меня и Лежека единогласно – при двух воздержавшихся – выбрали на роль главных героев, сиречь девы Лилианы и проходящего мимо мага-практика. Метаморфом согласился быть Стен. Бабушкой захотел стать Лис. Тей вначале сомневался, но после первых же репетиций решил, что это просто находка. Лис превосходно имитировал старческий голос, очень убедительно ворчал себе под нос, перебирая мешочки с травами, и вполне реалистично изображал вселившегося в него метаморфа. Репетиции постепенно продвигались к логическому концу, и на сегодняшний вечер назначили финальную сцену, когда маг забирает Лилиану в Школу.
Мы зашли к Лису, где традиционно проходили репетиции, застав творческий коллектив в разгаре яростного спора.
- Мы должны показать, что Лилиана делится с магом энергией! – кипел Тей, взявший на себя роль режиссера. – А как ты хочешь это сделать?
Марек, отвечавший за сценарий, невозмутимо отвечал:
- Ну уж не так, как ты. Не думаю, что Элька захочет изображать страстную любовь с Лежеком. И не забывай про рейтинг! Там дети будут смотреть!
- Какая еще страстная любовь? – всполошилась я.
- Да ты не бойся, - начал меня сразу успокаивать Тей. – Обойдемся без реалистичного изображения. И дети ничего такого не увидят, - он метнул угрожающий взгляд в сторону Марека. Тот сделал вид, что не заметил его. – Просто вы, - Тей показал на меня и Лежека, - устав от битвы с метаморфом, рухнете в постель и сплететесь в объятиях, что и будет означать обмен энергией. И потом, обнявшись, уйдете навстречу закату.
Мне стало нехорошо, как только я представила себе Алена, видящего сцену, где я лежу в постели, обнимая Лежека. Или он меня. Неважно. Главное, что Ален точно не придет в восторг от сего зрелища.
- Тей… - угрожающе начала я. – Забудь про постель и страстные объятия. Ты не забыл, что в доме разлагается метаморф? Там дышать нельзя будет три месяца, не то что в постели валяться!
- А как ты тогда хочешь? – возопил несчастный режиссер. – Вы и так рубите на корню все мои находки! И процесс убиения бабушки метаморфом не разрешили показать в подробностях – дескать, нельзя это детям демонстрировать! И боевые заклинания применять нельзя – «потому что ни Лилиана, ни метаморф их не знали»! И теперь как, ну как ты хочешь представить процесс передачи энергией, чтобы это сразу было понятно!?
Марек задумался.
- Ну… струйку какую-нибудь пустить от Эльки к Лежеку…
Я подавила в себе неприличный комментарий. Стен не стал делать этого. Марек обиделся, ушел в глухую оборону и предложил нам, раз мы такие умные, самим придумать, как продемонстрировать сей процесс.
- Да легко, - тут же нашлась я, желая сделать все, лишь бы избежать постельной сцены. – Лежек, ты же сможешь изобразить смертельную усталость?
Лежек принял скорбный вид и закатил глаза.
- Отлично, - одобрила я. – А теперь я просто возьму тебя за руки, закрою глаза, и ты постепенно придешь в норму. А если кто не поймет, - грозно посмотрела я на Тея, - то это уже его проблема.
- Никогда не слышал о таком способе передачи энергии, - сердито буркнул наш режиссер.
- Зато я не только слышала, но и принимала личное участие, - в сердцах высказала я. Тей тут же заинтересовался:
- Да? И кому ты так передавала?
- Никому. Это меня подпитывали, а не я.
- А, все понятно, - Тей сразу потерял ко мне интерес. – Магистр Ален, ясное дело, продолжает делиться своими знаниями с вверенными ему адептами. Ну ладно, по крайней мере, расскажешь Лежеку, что он при этом должен чувствовать. И, может, мы, наконец, начнем репетицию?
Пришлось перестать действовать на нервы режиссеру, как выразился Тей, и приняться за дело. Начали мы с того момента, как Лилиана копается в запасах травок бабушки, чтобы приготовить ей оздоравливающий настой.
- Бабушка, а почему у тебя все травки рассыпаны и не убраны?
- Это чтобы запах по комнате разошелся, - проскрипел Лис и, высунув руку из-под одеяла, потянулся поправить очки, как бы случайно демонстрируя высунувшуюся рукоять меча.
- Бабушка, а зачем у тебя меч в кровати? - подозрительно уставилась я на Лиса.
- Это чтобы получить твое тело!
На этих словах Лис переставал копировать старушечий голос, выскакивал из кровати и начинал гоняться за мной по всей комнате, путаясь в длинных полах ночной рубашки (которую мы честно позаимствовали у нашей поварихи). Я же должна была помнить о том, что Лилиана не обладала знаниями о боевых заклятиях, и не швырнуть случайно в сокурсника пульсаром, отбиваясь исключительно попадавшимися мне под руку предметами, количество которых сокращалось от репетиции к репетиции. В разгар сражения (по сигналу режиссера) на поле битвы появлялся усталый Лежек, мгновенно оценивал обстановку, ловил меня в тесные объятия и запускал в злобного метаморфа совершенно безобидное, но очень эффектное заклинание, создающее вокруг Лиса радужное облако. Под его прикрытием сокурсник падал и уползал из поля видимости, а я, скрываясь за спиной пришедшего мне на помощь мага, творила фантом лужи, долженствующей остаться после распада метаморфа.
- Кажется, у меня больше нет сил… - Лежек состроил исключительно унылую физиономию и рухнул на пол.
- Отлично! – прокомментировал Тей. – Элька, и что теперь ты предлагаешь?
Я присела на корточки, взяла руки Лежека в свои и прошептала:
- Теперь закрой глаза и представь, что по твоему телу распространяется тепло. Усталость уходит, и ты встаешь через пару минут бодрым и веселым.
- Между прочим, я на самом деле чувствую тепло, - удивленно сказал Лежек. Я поспешно вырвала руки.
- Вот только не нужно сейчас из меня силу тянуть! И так мало после тренировки!
- Да я и не собирался! – возмутился Лежек. – Ты сама ею делишься!
- Хватит спорить! – оборвал нас Тей. – Все нормально и очень жизненно. Лилиана делится своей энергией с истощенным магом. Все по правде. Давайте заканчивать.
Лежек, быстро нацепив на лицо бодрое выражение, приподнялся на локте и заглянул в мои глаза.
- Как тебя зовут, юная дева?
- Лилиана, - скромно потупив глазки, отозвалась я.
Лежек скосил глаза на лист со словами.
- Какое прекрасное имя… Такое же прекрасное, как и твои очи, ланиты и уста… Марек! Ты откуда выкопал всю эту бредятину!
- А что тебе не нравится? – в очередной раз оскорбился наш сценарист. – Из эльфийских романов. Специально у пифий попросил, мучился, но читал.
- Бедненький, - посочувствовала ему Кесси. – Там еще и перевод неграмотный, похоже, был…
- Ты как хочешь, но я такое произносить, тем более перед всей школой, не буду! – решительно заявил Лежек. Я поддержала его:
- У меня не хватит способностей поддерживать серьезное выражение лица, если Лежек начнет нести эту чепуху.
- А что ты тогда будешь говорить? – вкрадчиво поинтересовался Тей.
- Все что угодно, только не романтические сопли. У них же не было любви с первого взгляда?
- У них и со второго не было, насколько я помню, - помогла нам Кесси.
- Ну и прекрасно! – воодушевился Лежек. Он опять лег на пол, принимая прежнюю позу.
- Будем считать, что энергией мы обменялись, - прокомментировал он свои действия, закрывая глаза. Я осторожно взяла его за руки. Он немного резко выдернул их и вновь приподнялся на локте, уже не заглядывая искательно в мои глаза, а коротко тряхнув головой и пригладив растрепавшиеся волосы.
- Ничего себе… Как тебя зовут, юная дева?
- Лилиана, - оторопело произнесла я, ошеломленная сменой поведения парня.
- Ты училась где-то? Я не помню тебя по Школе.
- Нет, я всю жизнь прожила на хуторе в паре верст отсюда, - импровизировала я на ходу.
Лежек возмущенно вскочил на ноги.
- Такой талант нельзя зарывать в землю! Тебе нужно учиться! Собирайся, мы едем.
- Куда?
- Как куда? В Аррендар, конечно. У тебя большое будущее, Лилиана, и я не собираюсь оставлять тебя гнить в этом болоте. Ну?
- Хорошо… - медленно произнесла я. – Да, я поеду с тобой.
Лежек, не тратя больше времени на разговоры, схватил меня за руку и потащил к выходу. У самой двери он остановился.
- Вот так мне кажется более реальным, чем все эти «очи» и «ланиты».
- Ну… - задумался Тей, но заметив наши с Лежеком взгляды, обещавшие в случае несогласия большие неприятности, кивнул. – Ладно, пойдет. Следующая репетиция уже в зале. И, Элька, тебе нужен еще костюм. Как-то рубашка и штаны не очень вяжутся с обликом госпожи Лилианы.
У меня было другое мнение по этому поводу, но им, к сожалению, никто не интересовался. И я не могла себе представить деревенскую девушку, разгуливающую по лесу в длинном, до пят, шелковом платье с расширяющимися к запястью рукавами. Так что переодеваться все равно придется. Нужно бы где-нибудь достать крестьянскую юбку с передничком, а блузку из своих подберу. И да, еще тот самый синенький плащик!
Вот плащик оказался самой большой проблемой. Юбку я выпросила напрокат у Магистра Илейны, без беленького передничка решили обойтись, ибо, по моему мнению, любой беленький передничек после двухверстовой прогулки по лесу превращается даже без помощи магии в серенький, а местами и черненький. И нужно быть последней жлыксой – каковой я Магистра Лилиану не считала – чтобы создавать самой себе проблемы на ровном месте. Зелененькая блузка, подходящая по цвету к юбке, как и ожидалось, нашлась в моем собственном шкафу. А где же раздобыть плащик? В Школе плащи имелись только у пифий, которым по роду деятельности не приходилось мотаться по полям и лесам. И травницы, и мы с Кесси предпочитали более удобные куртки, в полах которых не запутаешься при всем желании. Но пифии и раньше относились к нам – девушкам-магам-практикам – с некоторым пренебрежением, а после того, как Ален открыто и неоднократно провожал нас до Вийска и обратно, и вовсе невзлюбили.
Даже Ниасса и Аллирия, с которыми мы вроде как подружились, стали прохладнее относиться к нам. Отказ дать рецепт любистока ранил их нежные души. Так что у них плащ просить было бесполезно… Посмотреть нужную всего на полчаса тряпку в городе я тоже не могла, до праздника оставались считанные дни, загруженные и перегруженные занятиями и репетициями. Мне просто не хватало времени в сутках. Тей твердо решил продемонстрировать на празднике лучшую постановку за все время существования Школы. Даже на встречи с Аленом я за неделю вырвалась всего пару раз. Нас это не радовало, но другие варианты все равно отсутствовали. Оставалось пережить еще три дня до праздника, там сессия, а потом практика – и вот уже на ней мы просто вынуждены будем общаться практически круглосуточно. И я с нетерпением ждала этого… А пока требовалось сосредоточиться на сиюминутных делах.
- Кесси, - отчаявшись, я решила привлечь к поискам подругу, копавшуюся в наших запасах травок. – Осталось три дня, а мне никак плащ найти не удается. Что делать?
- Да вон сделай его из покрывала, - рассеянно отмахнулась она. – Вот гхыр, цианея совсем закончилась.
- Из покрывала… Слушай, а это идея! Какая разница, что на мне будет, лишь бы синенькое! Подожди… - спохватилась я. - А зачем тебе цианея? Гламарию собралась варить? И кого очаровывать будешь? Неужели Марека?
Кесси как-то жалобно взглянула на меня.
- Брендт придет, - коротко пояснила она. Все вопросы сразу отпали.
- А его пустят? – только и поинтересовалась я.
- Пустят, Магистр Ален договорился. Брендт же из выпускников Школы, его и так рады были бы видеть…
Брендт приходил к Алену каждый день, независимо, был у нас спецкурс или нет. Кесси, не задействованная в постановке, тоже не упускала возможности позаниматься. По крайней мере, так она говорила Магистрам…
- И вообще, - Кесси подозрительно шмыгнула носом, – он мне нравился еще тогда, когда я носила тоненькие косички. А выпускник, конечно, не будет замечать девчушку-четверокурсницу…
- Значит, заметит сейчас. – Я подошла к Кесси и тоже начала перебирать запасы. – Был же рецепт без цианеи…
- Был. Но он сложнее, и делать его дольше.
- Ничего, время у нас еще пока есть. И неужели мы, две почти дипломированные ведьмы, не сможем сварить необходимое зелье?
Обрадованная Кесси полезла за ингредиентами.
Зелье мы, разумеется, сварили, и даже успели к сроку. Вечером двадцать второго заснежня комнату наполнял тонкий запах фиалок, исходивший из небольшого горшочка на столе. Но прежде чем пользоваться им самим, решили для начала проверить на бедных беззащитных животных. Предложение поймать крысу Кесси немедленно отвергла – ей, мол, уже ничто не поможет. На ворону она тоже не согласилась. У меня оставалось последнее предложение: Кыс.
- Ты что? – возмутилась она. – Он и так хорош!
- А будет еще лучше! – парировала я. – Мы тоже, между прочим, не уродины, однако варили зелье для себя.
- Ну, давай, - скрепя сердце согласилась подруга. – Кыс, радость моя, иди ко мне!
Но кот, почувствовав неладное, забился в угол и не желал выходить оттуда ни под каким видом, вздыбив шерсть на загривке и оскалившись. Устав слушать уговоры Кесси, я вытащила кота, применив стандартное заклинание притягивания.
Гламария удалась. Намазанный ею кот прямо-таки излучал сияние вокруг себя, и глаз от него отвести было невозможно.
- Потрясающе, - прошептала Кесси, любуясь Кысом. Идеал стал еще идеальнее, если можно так сказать.
- Да, Магистр Илейна не зря говорила нам, что можно забыть, как варить зелье от кашля или быстродействующий яд, но рецепт гламарии любая ведьма должна знать, как таблицу рун.
- Слушай, мы же опаздываем! – всполошилась Кесси и поспешно присела к зеркалу, пристроенному на столе, нанося на лицо тонким слоем волшебное зелье.
Через полчаса передо мной стояла ослепительная красавица во всем блеске юности. Темные волосы, волнами рассыпавшиеся по плечам, чуть светящаяся кожа, сияющие глаза, корсет с неглубоким треугольным вырезом, обтягивающий тонкий стан, пышная юбка…
- А ты почему не одеваешься? – поинтересовалась Кесси, в последний раз разглядывая себя.
- Потому что мне еще играть Лилиану, - напомнила я. – А надевать платье, потом снимать его, потом опять надевать… Послушаю Магистра Рейфа в обычной одежде, а после концерта приведу себя в нормальный вид. Пошли?
- Да.
Мы появились в актовом зале одними из последних, и нам пришлось пробираться к своим местам через заполненные ряды. Пифии при виде меня ухмыльнулись и зашептались. Видимо, моя простенькая блузка и длинная домотканая юбка не произвели на них впечатления. Зато увидев Кесси в новом платье, все девицы старше пятнадцати лет резко помрачнели. Не была бы она ведьмой – стоило бы позаботиться о снятии сглаза. Но знаний и у меня, и у Кесси хватало, чтобы не волноваться об этом, и мы, гордо подняв головы, пробрались к нашим ребятам.
Сокурсники придержали для нас места с краю – мне еще нужно будет уходить, как и всем остальным, за исключением Кесси и Марека. Первая просто была избавлена от необходимости принимать участие в забаве, а Марек как сценарист заявил, что ему из зала лучше видно реакцию публики. Я без особого удивления увидела, что вместе с нашими парнями сидит и Брендт. Они сдружились в процессе отрабатывания заклинаний некромантии. И вот ему, судя по всему, весьма понравился вид Кесси. Не нужно было читать мысли, чтобы правильно истолковать загоревшийся восторгом взгляд и выражение лица молодого мага, с которым он предложил ей сесть рядом.
Зал затих. Мы пришли как раз вовремя – на сцену поднимался Магистр Рейф со своей традиционной ежегодной речью. Я уже в девятый раз присутствовала на Солнцевороте, поэтому не слишком прислушивалась.
- Год подошел к концу. Солнце поворачивает на лето. Нас ждет самая длинная ночь в году, после чего мир начнет двигаться к свету, к теплу…
- К комарам и жаре, - тихо прокомментировал Терен, не любивший лето.
- Надеюсь, что темные силы не найдут возможности уничтожить мир, и светлые маги встанут на пути демонов.
О как! Или я чего-то недослышала, или это явный намек на пророчество. Но переспросить возможности не было, Магистр Рейф продолжал говорить. О надвигающейся сессии, о ждущей нас – девятый курс - практике, о необходимости приложить все силы, дабы стать хорошими специалистами… и все в таком духе. Я перестала слушать, вспоминая свой текст. Имелось у меня подозрение, что на сцене все слова вылетят из моей головы.
Директор наконец завершил свое выступление, пожелав нам всех успехов, и сошел со сцены. Начинался концерт. Первыми, по традиции, выступали младшекурсники. От них многого ждать не приходилось, интересное, как правило, начиналось с седьмого курса, когда адепты уже обладали солидным запасом заклинаний.
Так, собственно, и произошло. Десятилетки спели классические народные песни, посвященные Солнцевороту (из которых тщательно убрали выражения, пришедшие из тролльего языка, заменив подходящими по смыслу человеческими), дети постарше танцевали эльфийские и гномьи народные танцы (первые отличались мелодичностью и плавностью, вторые – шумом и быстрым ритмом). Показали нам и небольшую сценку, демонстрирующую процесс разучивания заклинания. Мы не очень поняли, каков ее сюжет, поскольку не следили за ней. Тей пытался давать последние указания, мы не реагировали на них, Стен и Лис играли в «камень, ножницы, пергамент», Кесси и Брендт обсуждали, кажется, последнее заклинание, которое показал им Ален. Но когда на сцену вышел седьмой курс, все прервали свои занятия.
На седьмом курсе уже полгода изучали иллюзии. Поэтому, естественно, адепты стремились продемонстрировать свои знания, для чего выбрали хорошо известную поэму Даголиэна Подгорного «Сказ о том, как Тесан-богатырь дракона победил».
Один из адептов с выражением декламировал поэму, стоя на краешке сцены, а еще несколько, скрывшись за кулисами, иллюстрировали ее фантомами. Получалось у них, в общем, неплохо. Если не учитывать того, что дракона адепты создавали все вместе, видимо, плохо договорившись, и монстр, бродящий по сцене, напоминал всех известных чудовищ сразу.
- Вот правая нога, кажется, принадлежит виверне, - тоном знатока утверждал Марек.
- Зато крыло явно нетопыря. Или вампира, - добавлял Брендт.
Лежек, сидевший рядом со мной, что-то шептал себе под нос, складывая пальцы в смутно знакомую формулу. Я замерла, стараясь не сбить заклинание.
- Narr, - прошептал он, наконец. Дракон на сцене поменял цвет на нежно-розовый и отрастил рога. Адепты на сцене заволновались и постарались исправить ситуацию. Рога у дракона выросли и разветвились. После третьего заклинания у него из пасти повалил дым. Теперь он выглядел почти совсем как настоящий, если не считать радующего глаз цвета. Тесан-богатырь быстренько добил чудовище и закончил выступление. Дым еще долго бы рассеивался, если бы не помощь кого-то из преподавателей.
Восьмой курс порадовал нас выступлением девичьего хора. Тей грозно шипел, призывая нас выходить и готовиться, но парни никак не могли оторваться от лицезрения симпатичных адепток в платочках и коротких сарафанчиках, которые хорошо поставленными голосами исполняли нечто вроде частушек на школьную тематику.

Мандрагору я нашла рослую, кустистую.
А Флоренна мне сказала - вереск узколистный.

Собирала на лужочке травки и соцветия.
Раз пучочек, два цветочек – эликсир бессмертия.

Шла Флоренна вечерком, увидала птичку.
Баньши мимо пролетала, думала – сестричка.

Я с трудом смогла скрыть ухмылку. Не думаю, что Магистр Флоренна пришла в восторг от этой частушки, но зал разразился бурными и продолжительными аплодисментами. Как и предсказывал Тей, прозвище «баньши» стало известно всей Школе в тот же вечер. Девочки продолжали петь.

У него тяжелый меч, рукоять из стали.
Им махать я не хочу - рученьки устали.

Ножки бегают по кругу, у меня зачет по бегу
Сзади Оррик подгоняет – его ждут давно к обеду.

Полнолунье на дворе, кладбище, романтика.
Мы гоняем упырей – потому что практика.

Василиск, нацыга, гуль или гад ползучий,
Выходи скорей на свет, мы тебя изучим.

Вот покойничек лежит, стынет, холодеет.
Нужно Алена позвать, он его согреет.

Услышав про Алена, я толкнула Лежека в бок и дернула за руку.
- Пойдем, нам на самом деле пора.
Он, в свою очередь, ткнул Лиса и Стена.
- Парни, пора.
Выходя из зала, я слышала бодрый девичий голосок:

Раз могилка, два могилка – жальник всех пристроит.
Ален с группою своей зомби в ряд построит.

Пока девушки пели, за закрытым занавесом Терен и Ингвар быстро расставили немудреные декорации. Остальные ждали своего выхода в крохотной комнатке за сценой.
Переодеваться мне не требовалось. Я только заколола волосы и накинула на плечи пресловутый синенький плащик, сделанный из обычного покрывала.
- Готова? – в комнату заглянул Тей. – Пора.
Я вздохнула и вышла на сцену…

Продолжение читаем здесь