Глава 16

Сириус и Римус не стали заходить, предоставив нам возможность поговорить наедине. Я скорчилась в кресле, спрятав лицо в ладонях. Джеймс опустился передо мной на колени и отнял руки от моего лица. Страшно представить, какая картина открылась его взгляду. Наверняка бессонная ночь, алкоголь и слезы не принесли пользы моей и без того сомнительной красоте. Однако его в данный момент волновала не моя внешность, а психологическое состояние. Он попытался подбодрить меня поцелуем, но я увернулась от его губ, чем вызвала у него недоумение и обиду.
– Хорошо, я буду просто тебя слушать. Но даже не надейся, что я отстану, пока не получу удовлетворительный ответ.
– Вчера я была у родителей и в очередной раз поссорилась с Петуньей, – дрожащим голосом начала я. И это было правдой. Я вообще собиралась рассказать ему правду. Частично. – Мне было так плохо, что домой возвращаться не хотелось. Не хотела, чтобы ты видел меня в таком состоянии. Я думала, что слегка успокоюсь и отправлюсь к тебе, но... я встретила Северуса...
Джеймс, молча, ждал продолжения. При упоминании имени человека, из-за которого он чуть было, не стал рогоносцем, в его глазах что-то зажглось... а может быть, мне это просто показалось.
– Мы разговорились, вспоминая ушедшие годы. Я уже почти пришла в себя... а потом он меня...
Джеймс вскочил и отошел к окну, сжимая побелевшими пальцами подоконник. Он все понял.
– Прости меня, я не хотела этого. Но ты должен знать, что у нас так ничего и не было, – очень тихо сказала я и встала. Он не шевельнулся. – Наверное, будет лучше, если я уйду.
Я закрыла за собой дверь. Молчаливые слезы покатились по моим щекам. Кажется, я уже должна была выплакать все глаза. Откуда, ну откуда в них всякий раз бралось такое количество слез? Я так скоро от обезвоживания умру. И поделом.

Опираясь на перила, я медленно поднималась наверх. Куда мне идти? Обратно к родителям? А что я им скажу? Что меньше чем за сутки я потеряла все, что было так дорого мне в этой жизни... Сзади раздался громкий топот. Я улыбнулась про себя. Как я раньше не замечала, что Джеймс всегда топает так, словно у него и в самом деле есть копыта? Видимо, анимагическая форма существенно влияет и на человеческую...
Его сильные руки обхватили меня за талию и развернули к себе. Ореховые глаза горели небывалой решительностью. Что он задумал – задушить меня как Дездемону? Я вовсе не против.

– Девочка моя, ну куда ты собралась? – шептал он, пока его мягкие губы путешествовали по моей шее. – Хочешь ты этого или нет, но я никуда тебя не отпущу...
Я не смела пошевелиться, отказываясь поверить своему счастью. Он снова простил меня, хотя я как минимум заслуживала смертной казни через повешение! Я схватила его за подбородок и приблизила его лицо к своему.
– Прошу тебя, заставь меня забыть обо всем, что произошло!
Он подхватил меня на руки, словно я была не тяжелее подушки, и отнес в нашу спальню. С нечеловеческой скоростью избавил меня от одежды, а после стал раздеваться сам. Я всегда любила смотреть, как он обнажается, но сегодня это доставляло еще большее удовольствие. Я гладила каждую клеточку его тела, целовала каждую черточку... Он стремительно ворвался в меня, взрывая в моей голове фейерверки, а низ живота, наполняя живительным теплом. Накрывший нас оргазм, казалось, совершенно не принес утомления, мы были готовы снова и снова любить друг друга, отдаваясь этому без остатка. Его руки проворно ласкали мои плечи, грудь, живот, бедра. Это были самые восхитительные часы любви в моей жизни. Меня возбуждали его стоны, его тело, его прикосновения... Мне казалось, что я готова делать это до скончания своих дней...

– Если я хоть раз напомню тебе причины твоего вчерашнего состояния, можешь без сожаления превратить меня в отбивную, – сказал он наутро, когда спустился на кухню и нашел меня там в одной его рубашке, жарившую на завтрак сырники. Кажется, это всегда был шедевр моего кулинарного искусства. Талант к готовке от мамы унаследовала Петунья. Но Джеймс никогда не жаловался на мою стряпню, а я просто старалась совершенствоваться.
Я налила ему кофе и поставила перед ним тарелку с горячими сырниками. Он обнял меня за талию и уткнулся лицом мне в грудь, а я принялась перебирать его волосы. Его рука скользнула под мою, то есть его рубашку, надетую на меня. Его великодушие не знает границ. Я откровенно недоумевала, чем заслужила такое счастье. Впрочем, об этом задумываться у меня не было желания. С трудом отстранившись от Джеймса, я улыбнулась и сказала:
– Давай сначала позавтракаем. Не хочу, чтобы утро, которое я потратила на сырники, прошло даром.

Примерно через тридцать часов я навсегда попрощаюсь с девушкой по имени Лили Эванс и впущу в свою жизнь уже взрослую замужнюю женщину Лили Поттер. Но пока нам нужно было пережить сегодняшнее собрание в Ордене, которое явно ничем хорошим нас не порадует, а ночь мы проведем порознь. У меня будет девичник с Алисой, Эммелиной, Мэри и Марлин, а мальчики... А у них мальчишник пройдет в ближайшем лесу, который они будут отмечать в своей анимагической форме, а с неба им будет светить полная луна. Я улыбнулась своим мыслям о завтрашнем дне. Я открою ту часть платяного шкафа, куда Джеймсу доступ закрыт, и наконец, надену свое подвенечное платье, расшитое жемчугом...
В мои мечтания внезапно влетела незнакомая черная сова, которая принесла Джеймсу письмо. Вернее, это было не письмо, а скорее записка, скатанная в свиток. Он отставил чашку в сторону и развернул послание. Несколько мгновений он просто смотрел на него, затем его глаза потемнели и наполнились болью.

– Что случилось? – тихо спросила я, хотя уже догадывалась, что именно содержалось в свитке.
– Ничего, любимая, все хорошо. Просто чей-то глупый розыгрыш, – наигранно бодро сказал он и потянулся к волшебной палочке, явно намереваясь уничтожить пергамент. Но я оказалась проворнее.
– Акцио, пергамент!

Записка прилетела ко мне в руки. Я развернула ее, и меня замутило. Живот словно связался морским узлом. На бумаге был изображен череп с выползающей из его рта змеей, а под жутким рисунком написанные красными чернилами, до ужаса напоминавшими кровь, буквы складывались в слова: "ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ, ЧТО СВЯЗАЛСЯ С ГРЯЗНОКРОВКОЙ, ПОТТЕР. НО У ТЕБЯ ЕЩЕ ЕСТЬ ВРЕМЯ ЭТО ИСПРАВИТЬ".

Пергамент в моих руках задрожал и вспыхнул. Я вскрикнула и отдернула обожженные ладони. Джеймс отложил волшебную палочку и крепко обнял меня.
– Я никогда не откажусь от тебя, моя Лили, – шепнул он и поцеловал мои волосы. – Неужели они думают, что меня можно испугать каким-то жалким обрывком пергамента с нелепыми картинками?
– Я не могу позволить, чтобы ты так рисковал из-за меня, – прошептала я, поглаживая его по щеке. – Ты прекрасно знаешь, на что способны эти нелюди. Они похитят и убьют всех, кто тебе дорог, но, ни за что не отступятся...
– Могу сказать тебе только то, что и я в долгу не останусь, – пообещал он. – Однажды наступит день, когда эти мрази ответят за все отнятые жизни. Я лично позабочусь об этом.
Я перебралась к нему на колени и снова стала поглаживать его по волосам. Он шумно вдохнул мой аромат и закрыл глаза.
Мерлин, молю тебя, сделай так, чтобы этот человек никогда не страдал из-за меня!

Я проснулась и мгновенно поняла, что нахожусь в постели не одна. Значит, Джеймс вернулся раньше, чем я предполагала. Наш девичник прошел весело, о чем сейчас мне напоминала раскалывающаяся голова. Отлично! Самое то, когда до церемонии бракосочетания осталось меньше шести часов. Я перекатилась на живот и посмотрела на Джеймса. Глаза его были закрыты, грудь мерно вздымалась и опускалась в такт дыханию. Черные волосы растрепаны еще больше. Я нежно коснулась рукой его щеки и принялась ласкать ее. Он что-то сонно пробурчал и вдруг улыбнулся. Я давно заметила, что стоит мне начать ласкать его, когда он спит, как ему тут же начинало это сниться.
У него была еще пара часов для сна, тогда как за мной буквально через полчаса должны заехать Алиса и Мэри. У меня были считанные минуты на душ и на завтрак для Джеймса, так что я поспешила в ванную. Половина бессонной ночи дала о себе знать – выглядела я, мягко сказать, неважно. Ничего, круги под глазами и спутанные волосы легко можно поправить с помощью магии.

Он спустился на кухню в тот момент, когда я переворачивала последнюю порцию блинчиков. Меня очень радовало то, что в готовке я совершенствовалась столь же стремительно, как и война набирала обороты. Глупое сравнение...
– Доброе утро, – ласково улыбнулся он. Я перевела взгляд на него. Джеймс замер в дверях, скрестив руки на груди. На нем были только домашние хлопчатобумажные брюки. В который раз уже восхищаюсь его великолепным телом!
– Доброе утро, – он поцеловал меня в нос. – Как прошел мальчишник у моих Мародеров?
– Почти без приключений, – улыбнулся он. – Какой-то маггл заблудился в лесу, но мы успели увести Лунатика, а несчастному показать дорогу домой.
Я прижала ладони ко рту.

– Но ведь это было так опасно...
– Все хорошо, моя милая, – прошептал Джеймс. – Лунатик прекрасно понимает все, что мы говорим ему.
– Вы общаетесь в зверином обличье? – не поверила я. Джеймс коротко хохотнул.
– Да. М-м-м... а чем это так пахнет?
– Вот черт, – я подскочила к плите и направила палочку на пригоревшие блины, которые сразу же стали аппетитными и румяными. Этому заклинанию меня научила Молли Уизли.
Позавтракать, как следует нам не дала Алиса – она стремительно ворвалась в кухню, бросив Джеймсу короткое: "Привет, Джим". Без дальнейших предисловий она схватила меня в охапку и утащила наверх. Готовить к церемонии. Ее лицо было деловым и крайне сосредоточенным.

– Ну и видок, – вздохнула она, толкая меня в кресло, стоявшее у туалетного столика. – Я, конечно, волшебница, но не до такой степени. Косметическими чарами пользоваться не будем – они сделают тебя искусственной. Поэтому я взяла вот это.
На столике мгновенно оказался целый арсенал косметических средств. Я сморщила нос.
– А это как будто не сделает меня искусственной...
– Это другое, – упрямо буркнула Алиса. – Сиди смирно, можешь даже поспать. Главное не мешай мне.
– Как скажешь, – пожала плечами я и тут же мгновенно погрузилась в сон.

Не знаю через сколько времени пришла Мэри, но когда они меня разбудили, я уже была практически готова к выходу в свет. Мэри колдовала над моими волосами. Надо признать, что она прирожденный парикмахер – мой волосы, которые всегда напоминали птичий пух, сейчас были идеально гладкими и уложенными в красивую невысокую прическу. Алиса вытащила из шкафа мое платье и вместе с Мэри принялась втискивать меня в него, когда дверь комнаты вдруг приоткрылась. Я не успела даже увидеть возмутителя спокойствия, поскольку Мэри с разъяренным лицом метнулась к двери и захлопнула ее перед носом вошедшего.

– Джеймс, убирайся отсюда немедленно! Жениху нельзя видеть платье невесты до самого начала церемонии, неужели ты не знал?!
– Правильно, Макдональд дело говорит, – поддержал ее голос Сириуса из-за двери. – Но невесту без платья можно.

Последние слова Бродяги потонули в громком хохоте Алисы. Несмотря на жуткое волнение, я тоже позволила себе улыбнуться.
– Лили, сделай лицо попроще, ты как будто на эшафот собираешься, – бросила мне Мэри.
Из коридора прозвучал ехидный голос Джеймса.
– Милые дамы, я все понимаю, нельзя значит нельзя. Ну а мне что прикажете делать? Мне ведь тоже нужно одеться!
– Костюм в правой части шкафа, – сообщила я. Алиса вытащила одежный чехол, под которым дожидался своего часа свадебный наряд Джеймса, и вынесла его владельцу.
– Переодевайся, где хочешь, но чтобы ноги твоей здесь не было!

Джеймс фыркнул и удалился. Не выдержав, я медленно опустилась на край кровати. Ноги начинали противно дрожать.
– Лили, девочка моя! – в комнату вихрем влетела мама и порывисто обняла меня. – Ты просто красавица! Алиса, Мэри, вы настоящие волшебницы!
– Мы знаем, миссис Эванс, спасибо, – улыбнулась Алиса. – Лили, оставляем тебя с мамой, нам еще нужно переодеться.
С этими словами подруги выскочили за дверь. Я украдкой вытерла вспотевший лоб.
– Не стоит так волноваться, дорогая, ты испортишь макияж, – улыбнулась мама. – Я так горжусь тобой, солнышко...
– Спасибо, мама... Скажи, а Петунья приедет? – в моем голосе искренне звучала надежда. Лицо мамы самую малость помрачнело.
– Прости, родная, мы с папой пытались повлиять на нее, но...
– Ничего страшного, – деланно бодро сказала я. – Не хочу, чтобы она находилась в обществе, которое ей неприятно...

Мама пыталась сказать что-то еще, но я поспешно перевела разговор на нейтральные темы.
– Твой букет, – Алиса снова появилась в комнате, одетая в традиционное бледно-розовое платье подружки невесты, и протянула мне нежно пахнущие цветы. – Бросишь мне, а?
Ее глаза так и лучились надеждой. Я улыбнулась.
– Зачем он тебе, у вас с Фрэнком и так уже все решено...
– Хочу, чтобы это произошло как можно быстрее, – шепнула она и подмигнула мне. – Ну, все, ты готова. Можно спускаться в холл. Джеймс будет ждать тебя в церкви.
– Сколько у нас еще есть времени? – тяжело дыша, спросила я.
– Минут сорок. Лили... я думаю, тебе сейчас нужно побыть одной. Так сказать, проститься с Лили Эванс, – понимающе сказала Алиса. Мама напоследок обняла меня и тихонько прикрыла за собой дверь.

Я опустилась в кресло. Казалось бы, я ведь ничего сегодня не делала, наоборот, проспала почти все утро, доверив свой внешний вид подругам, однако чувствовала страшный упадок сил. Можно было бы списать мое плачевное состояние на нервы, вот только я подозревала, что причина в чем-то ином. Минуты через три я перестала считать свои вдохи и выдохи, ибо занятие было бесполезным и совершенно мне не помогало успокоить сознание. На результат творения рук Мэри и Алисы я даже не взглянула, опасаясь, что образ сказочной принцессы вызовет у меня приступ паники. А еще через несколько минут я вдруг почувствовала, как на меня обрушивается истина.

Это был страх.
Страх перед неизвестностью, страх за Джеймса, который теперь наверняка станет для Пожирателей смерти мишенью номер один за брак с грязнокровкой. Он не послушал их предупреждения, не отказался от порочащих чистую кровь планов. И как мне простить саму себя, если вдруг он... Нет, нельзя об этом думать. Только не в день, который обещал стать самым счастливым в моей жизни.
И он обязательно им станет. Мне просто нужно время, чтобы прийти в себя, успокоиться окончательно...
Я решительно потянулась к своей тумбочке. Вытряхнув на постель содержимое маленькой аптечки, я отыскала пузырек с Умиротворяющим бальзамом. Двух приличных глотков настойки хватило для того, чтобы все треволнения вылетели в распахнутое окно. Сейчас я чувствовала себя отстраненно-равнодушно к происходящему, так что мне даже пришлось напомнить себе, что меньше чем через два часа я стану официальной женой самого лучшего и самого любимого человека на свете, за которого я готова отдать не только жизнь, но и душу...

Джеймс уже ждет меня в небольшой церквушке на окраине Годриковой Впадины. Наверняка он волнуется не меньше меня. А я все еще сижу в нашей с ним спальне, которая оформлена в гриффиндорских тонах – мебель из красного дерева, бордовые с золотом шторы и такое же покрывало. Мои самые любимые цвета. Это я настояла на подобном интерьере, который возвращал меня в Гриффиндорскую башню Хогвартса. Все, хватит предаваться сантиментам, пора идти. Я подобрала длинный подол свадебного платья и на негнущихся ногах направилась к двери. Не удержавшись, я на мгновение задержалась у большого зеркала. На меня смотрела невысокая красивая девушка, изумрудные глаза которой выражали самые противоречивые эмоции: от тревоги до немеркнущего счастья. Как, черт меня побери, такое возможно? Рыжеволосая красавица в зеркале улыбнулась мне, как бы подбадривая. Я улыбнулась в ответ и уже более уверенно вышла из комнаты.

Дорога до церкви, казалось, никогда не закончится. Мальчик-кучер с восхищением смотрел на меня, Алиса и Мэри тоже улыбались. Мама же так и светилась счастьем. Наконец экипаж затормозил у старой часовни. Дверца экипажа распахнулась, и мне подал руку мой отец, одетый в свой самый лучший костюм.
– Ты самая красивая, девочка моя, – улыбался он. – Даже не верится, что моя малышка выходит замуж...
Я обняла отца, изо всех сил сдерживая слезы. Надо же, я и не думала, что мой отец до такой степени чувствительный!
Я взяла его под руку, и мы медленно двинулись вдоль пустующих рядов под красивую переливчатую мелодию. Гостей у нас на свадьбе собралось совсем немного – только родные и самые близкие друзья. Я старалась не смотреть по сторонам, опасаясь наступить на подол платья и споткнуться на глазах у всех. После такого казуса Джеймс точно сбежит из-под венца.

Он стоял у алтаря, на его губах играла моя любимая улыбка. Бродяга, исполняющий роль шафера, незаметно поднял вверх большой палец, адресуя этот жест мне. Заметившая его манипуляции тетушка Анна неодобрительно поджала губы. Причина, по которой нам пришлось пригласить кузину мамы, сейчас сидела на руках у дядюшки Майкла и держала в маленьких ручках подушку с обручальными кольцами. Можно было бы обойтись и без этой вычурности – кольца вполне мог бы подержать и шафер, но мама настояла на соблюдении традиции, вследствие чего теперь мой троюродный трехлетний братик Эдвин был вынужден исполнить эту важную миссию. Впрочем, кольца держал жутко важный дядя Майкл, тогда как Эдвин то и дело норовил дернуть его за усы.

Алиса и Мэри шли сзади нас с отцом и несли мою длинную фату. Замершие в первых рядах Марлин и Эммелина завистливо вздыхали, но я уверена, что это было по доброму. Впрочем, сейчас меня не должно волновать ничего, кроме Джеймса, который не сводил с меня счастливого взгляда. Я робко улыбнулась, и вдруг все мои сомнения и страхи покинули меня окончательно. Я буду бороться за моего любимого до самого конца, я не позволю ему пасть жертвой Волан-де-Морта, я всегда буду с ним! Старым, как мир жестом папа переложил мою руку в руку Джеймса, тем самым благословляя наш союз. Теплые мягкие пальцы Джеймса нежно сжали мою ладонь. Я едва подавила в себе дикое желание наброситься на него с поцелуями. Бродяга ухмылялся всю церемонию, а я просто смотрела на моего почти уже мужа счастливыми глазами влюбленной до колик идиотки...
– Согласен, – его ответ прозвучал громко и победно. В глазах мамы и подруг стояли слезы, да и передо мной все начинало странно расплываться...
– Согласна, – не менее громко ответила я. Священник объявил нас мужем и женой. Не дожидаясь его предложения поцеловать невесту, Джеймс мягко коснулся губами моих жаждущих губ. Поцелуй был довольно целомудренным, но уже через пару мгновений я решила брать инициативу в свои руки. Мы целовались под оглушительные аплодисменты, казалось, что нам ничто не могло помешать!
– Ну, дай уже и мне что ли сестренку поцеловать, – нагло развел нас в разные стороны Бродяга и тут же заключил меня в объятия. – Поздравляю, госпожа Сохатая! Миссис Поттер – звучит гордо, не находишь?
– Конечно, нахожу, Бродяга, – светло улыбнулась я.

Сириус обнял Джеймса. Нас уже окружила толпа родных и друзей, желающих поздравить молодоженов. Нас с Джеймсом оттеснили в разные стороны. Моя мама обняла его и поцеловала в щеку, а он смущенно поцеловал ее в ответ. Сегодня воистину самый счастливый день в нашей жизни! Только одно омрачало радость – то, что родителей моего мужа нет сейчас с нами...
Праздник должен был продолжиться в особняке Поттеров. Какое счастье, что мои дядюшка и тетушка решили уехать, заявив, что свою работу они выполнили. Честно признаться, мне было слегка обидно, я пыталась отговорить их для вида, но, в конце концов, махнула рукой, а про себя решила, что так будет даже лучше, ибо летающие по воздуху сами по себе тарелки с угощением и подносы с напитками будут восприняты неправильно. Магглы уехали, и мы, наконец, позволили себе оторваться на полную катушку.
Мои родители никогда ничего подобного не видели, хотя я не раз демонстрировала им свои волшебные способности. После тоста Бродяги, в котором он слезно просил меня ухаживать за рогами Сохатого, они лишь удивленно хлопали глазами. Взяв с них страшную клятву, что они никому не проболтаются, Лунатик посвятил их об успехах моего мужа в анимагии. Остальные же истолковали слова Сириуса о рогах совершенно иначе, но меня это не трогало. Как и хотела, букет поймала Алиса. Джеймс и Сириус послали Фрэнку красноречивый взгляд, на что он улыбнулся и нежно обнял возлюбленную за талию. Кажется, еще одна свадьба не за горами!

Мне не терпелось, наконец, остаться с Джеймсом наедине. Все-таки мероприятия подобного масштаба не для меня, особенно когда я нахожусь в самом центре внимания. Моих родителей мы поселили в комнате для гостей, которая находилась чуть ли не за милю от нашей спальни. Плюс звукоизолирующее заклинание - и эта ночь стала самой волшебной за все время. Ночь, которую мы провели, будучи мужем и женой. Мистер и миссис Поттер. Звучит почти как непобедимая команда!
Я усмехнулась и позволила своим рукам заняться исследованием тела Джеймса, хотя уже давно досконально изучила его не только руками, но и губами. Никакой усталости мы не чувствовали, эта ночь должна была принадлежать только нам! Я ласкала своего мужа и думала о том, что теперь он только мой. Отныне и навеки. Не сомневаюсь, что и он думал о том же, но мы оба молчали и дарили друг другу неземное наслаждение.
А завтра будет новый день. День, полный тревог, страха, ожидания, боли, горечи, временного облегчения, крови и пота. День, полный войны, разрушенных судеб и разбитых сердец. Но ведь это будет только завтра, до которого еще так далеко...