Странное это чувство – сидеть в непосредственной близости от своего врага. По крайней мере, эти люди, считали друг друга врагами. Взаимные оскорбления, всяческие злобные шутки, проделки говорили сами за себя. Все знали, стоило Драко Малфою и Золотой трице остаться в одном помещнии, словесной перепалки нельзя было избежать. А все началось с совершенно невинного жеста: Гарри Поттер всего лишь отказал в дружбе Малфою. Могли ли мальчишки представить, что эта вражда перерастет в нечто действительно серьезное? По крайней мере, Драко расчитывал на нечто другое. Протягивая свое руку навстречу мальчишке, о котором он слышал с самого детства, он надеялся обрести хорошего союзника, друга. С младенчества он привык, что к нему обращались по особенному, ведь он являлся представителем одной из самых уважаемых семей. Драко Малфой являлся чистокровным волшебником, которому было предназначено попасть в Слизерин. Поэтому когда он так быстро сблизился с Грегори Гойлом, Пэнси Паркинсон и Винсентом Креббом ему показалось, что с местной знаменитостью проблем не возникнет. Враждебность, с которой он столкнулся, немного сбила молодого Малфоя с толку. Но в конечном итоге, ему показалось, что вскоре он поставит на место выскочку. Однако новые победы, которые он одерживал над ним, отцом и даже самим Темным Лордом, заставляли его каждый год глотать обиду. Вот так невинная детская шалость превратилась в ненависть.

Сидеть рядом со своим врагом не страшно, если знаешь, что он на твоей стороне. Проблема в случае Драко Малфоя и Гермионы Грейнджер была в том, что никто из них не мог довериться другому, по крайней мере, сейчас, когда почва, на которой построено это странное сотрудничество, больше походит на зыбучий песок. Малфой смотрит на нее из под опущенных рестниц, наблюдает, впитывает каждый жест, желая найти какой-то подвох, по движению пальцев уловить предательство, но безрезультатно. И он не знает радоватся этому событию или же искать еще тщательнее. Улавливать каждое ее слово, ища подвох, но опять ничего. Слова более чем искренни. Применить легилименцию? Это его унизит окончательно. Неужели он не может поймать ее за руку, словно вора?
Его взгляд падает на ее ладони, которые осторожно держат дневник, губы ее шевелятся, произнося фразы, незначительные слова, не дающие ответы на его вопросы. Каштановая прядь падает на ее лицо, и она бережно заправляет локон за ухо. Он раньше не замечал ее рук. Они были такими… сложно подобрать слова, но Драко почему-то вспомнил свою мать, рассматривая ее. Нарцисса Малфой на публике всегда была более чем сдержанной, однако пока отсутствовал отец, добрее и милее женщины он не знал. Он помнил ее руки, которые нежно обрабатывали его раны, после наказаний, как она давала ему зелья, меняла повязки при надобности. Без сомнений руки Гермионы Грейнджер были такими же нежными. Он резко одергивает себя. Почему он, сам Драко Малфой, думает о руках этой грязнокровки? Быстро отводит взгляд, устремляя его на дверь. Замечая трещины на ней, он почему-то решает их изучить.

- Малфой? – Одна поднимается вверх с самого основания двери, на вид походящая на сгнивший корень. – Малфой! – Вторая обвита около замочной скважины. Какая ненадежная дверь, однако! – Малфой! – Третий крик Гермионы привел парня в чувства. – Ты меня слышишь?
- Нет. - Причин лгать не было, а желание придумывать хлесткий ответ напрочь испарилось.
- Так ради кого я тут стараюсь?! – сказла Гермиона, а для Малфоя эта фраза скорее походила на слова учителей, которые желали приструнить класс.
- Если следовать твоей логике, то ради Поттера, чекнутого Дамблдора и всего светлого, которое населяет эту никчмную планету, - безо всяких чувств произнес он.
- Значит, в книжке все написано правильно, - словно нарочно сказала девушка.
- О чем речь? – нетерпеливо спросил он.
- Ну, ты же прослушал, - продолжила она своим насмехающимся тоном и демонстративно захлопнула дневник.
- Скажи, что такое, или клянусь Мерлином… - Малфоя сбил с толку смех, который наполнил комнату.
- Вот об этом и шел разговор. Цитирую: “Человек, прошедший ритуал, после обнаружения своих способностей, становится крайне нервным, не в силах сдерживать свои порывы или эмоции. Каждое чувство, которое он переживает, будет сильнее в десяток раз. Это будет продолжаться до тех пор, пока он не научится контролировать свои силы”. Короче говоря, ты будешь вести себя как девочка-подросток во время ПМС, - добавила Гермиона и засмеялась еще громче.
- Не тыкай в меня своими маггловскими аббревиатурами! – сквозь зубы процедил Малфой. Но наступившая злость вмиг отступила, когда он вдумался в ее слова. – К тому же, тебе самой лучше опасаться, раз уж я все чувствую намного острее, то лучше бы тебе меня не злить. - Малфой задорно подмигнул. Грейнджер же поняла, что перегнула палку. Она сейчас находилась на чужой территории, и оскал противника заставил снова почувствовать себя не в своей тарелке. Гермиона отодвинулась от него, вжавшись в спинку кровати.
- Не волнуйся, Грейнджер, сейчас я не настроен на убийство. Меня больше волнует другое. У каждого заклятия есть контрзаклятие, значит, и у этого ритуала может быть нечто подобное. - Он немного грубо выхватил дневник из рук напуганной девушки.
- Не думаешь ли ты, что раз к этому руку приложил сам Салазар Слизерин, то отходных путей нет? – неуверенно подала голос она.
- Все оставляют черных выход открытым на всякий случай. Даже Волан-де-Морт устроил трюк с Крестражами. Да приди же в себя Грейнджер, не причиню я тебе вреда! – добавил парень, увидев ее настороженное лицо.
- Я тебя не боюсь, пустые угрозы твоя обычная политика. - Она старалась сохранять спокойствие.
- Смотри, чтобы выполнение моих угроз не преватилось в новую политику! – чеканя каждое слово, произнес Малфой, и чисто слизеринская, злая ухмылка быстро сползла с его губ. Он понял, что идет на поводу у своих чувств и силы, которые дарованы ему, превозмогают над ним. Гермиона хотела было рассмеяться, но увидела, как взгляд Малфоя сразу стал отрешенным.
- Я... могу чем-нибудь помочь? – пробормотала она первое, что пришло на ум. Глупо, несуразно. Даже если бы ему понадобилась ее помощь, он промолчал бы. Она сама навязалась ему, за компанию. Иначе и не скажешь!
- Помоги мне, Грейнджер, - прошептал он, и Гермиона даже немного обрадовалась, - избавь от своего присутствия.
Она не нашла что сказать. Волей-неволей, Гермиона принимала происходящее с этим юношей слишком близко к сердцу. Гриффиндорка все эти годы провела с Гарри и видела, как постепенно на него обрушивается информация о его происхождении и предназначении. Страх и переживания Избранного были для нее не секретом, однако, с Драко все было по-другому. У него абсалютно не было причин воевать против одной или другой стороны, он хотел лишь спокойствия. И такое понимание по отношению к Слизеринскому принцу было для девушки в новинку. Сейчас он выгледел очень бледным, и если бы не боязнь еще одного ожога, она бы наверняка обняла его. Также как и Рона или Гарри, также как и любого другого человека, который нуждался в защите и поддержке. Последние стены рухнули, по крайней мере, для Гермионы Грейнджер. Теперь она не боялась его – хотя ей следовало бы – она желала быть рядом, помочь, как только сможет.
- Драко? – сглотнув начала она. Слизеринец враждебно взглянул. «Только не бойся, только не бойся...» - повторяла она в мыслях. – Доверься мне, - она уже говорила ему эту фразу. Теперь же девушка надеялась, что она дойдет по назначению, и эта атмосфера неверия, наконец, рассеется.
- Уходи, - тихо сказал он. Гермиона поняла, старания тщетны, пока сам Малфой не решится принять ее в свою зону комфорта. Она направилась к двери. – Увидемся завтра, никаких ранних визитов, после отбоя в Выручай-комнате. – Девушка, не оборачиваясь, кивнула.



Малфой быстро направлялся к кабинету Зельеварения. В руке был дневник, а в кармане лежало фамильное кольцо. Все происходящее было выше его понимания, и ему не казалось, что он сам или Грейнджер могли бы сами найти подсказку, поэтому ему необходимо было показать все человеку, которому он доверяет.
Северус Снегг ждал его после произошедшего и не удивился его появлению. Драко был зол. И едва он вошел в кабинет, как начал нетерпеливо ходить взад и вперед.
- Есть о чем поговорить? – начал Северус.
- Да, несомненно, профессор! – Он не был в настроении, чтобы сдерживать себя. – Знаете ли, мне немного осточертело, что все в этом гребанном мире думают, что могут управлять мною и решать за меня.
- Что такое, можешь хотя бы сначала обьяснить?! – Драко остановился, шумно уронил дневник на стол и, достав кольцо, положил его рядом.
- В этой книженции некий человек утверждает, что провел надо мной ритуал, наделил нескончаемыми силами и бла-бла-бла…
- Драко, - все также спокойно продолжил Снегг, - маги часто используют особые чернила, пишут не всю правду, может, ты не так понял. – Малфой же засмеялся и положил руку на стол. Секунду спустя из-под ладони заструилась струйка дыма, в воздухе появился запах горящего дерева, а через мгновение стол загорелся вокруг его руки.
- Значит… я что-то не так понял? – продолжил он, отодвинув конечность от стола, после чего огонь также исчез. Профессор, округлив глаза смортрел на это странное явление.
- Драко... я не видел ничего подобного ранее. Что еще ты обранужил? – спросил он, явно желая узнать побольше об этом явлении. Тяга к изучению непознанного в нем превозмогала.
- А вам мало увиденного? – Малфой тяжело вздохнул. – Я ничего этого не хочу…
- Мы не знаем, что может случиться, если ты начнешь сдерживать это, - тоном знатока заговорил Северус, взяв в руки дневник. – Я постараюсь все изучить.
- Да, пожалуйста, но все равно никому не втянуть меня в это, даже если мне суждено стать самим Мерлином, - добавил он и, развернувшись, ушел.
Слишком много злости кипело в нем. Всю ночь он не спал, размышляя обо всем происходящем. Он понял, тот кто сделал это, мать, Сириус Блек, они думали о ком угодно, только не о его благополучии.

“Каким же нужно быть идиотом, чтобы наделить безграничной силой младенца?! Да пока он вырастет и научится управлять силами, пройдет как минимум пятнадцать лет! Они что, были согласны ждать столько? Нонсенс!” – думал он.

Больше никогда он не позволит никому решать за себя. Тем более, что эта ситуация заставляла его проводить время с Грейнджер, которая почему-то решила называть его по имени. Сам Драко уже забыл, из-за чего между ними возникло это табу на произношение имен. Возможно, фамилии больше подходили к предложениям, где звенели оскорбления. Однако нарушать эти традиции не входило в его планы.

Поднимаясь вверх по лестнице, он направлялся на занятия, но судьба послала ему еще один подарок: Гермиону Грейнджер. Он был достаточно зол, поэтому не задумывался об осторожности и совершенно не думая, что их заметят, он быстро подошел к ней, схватил за руку. Девушка не успела как-то отреагировать, как он прижал ее к стене.
- Больше никаких встреч! – заявил он.
- Но…
- Нет, никаких “но”, - не сдержавшись, он слегка повысил голос. – Мне абсолютно, наплевать на все светлое, темное, хорошее и плохое. В это всеобщее помешательство по спасению мира я не буду ввязываться.
Он отстранился от нее, не замечая испуганных глаз девушки, которая и слова не успела вставить, и ушел с чувством выпаленного долга.

Прошло много времени, и Гермиона, кажется, даже начала забывать об их тайной связи с Малфоем. Гарри успешно выписали через неделю, но вспомнить, что произошло он так и не смог. Про заклятие крестражей она все-таки рассказала и Гарри, и Рону, но ключей к загадке у них так и не появилось. Наступила глубокая осень, и все начали тренероваться для матча квидича. Жребий выпал так, что первый матч сезона должен был пройти между Гриффиндором и Слизерином. Все жаждали его увидеть, так как ни одна игра не проходила так напряженно как игра между этими командами. Иногда, когда Гермиона приходила на стадион, чтобы посмотреть, как тренируются команды, она видела Малфоя. Но он в упор не замечал ее, хотя, может, и к лучшему, ведь тогда он заметил бы, как она его осматривает с ног до головы, словно пытаясь проникнуть ему в голову.

Гермиона понимала его, и к этой мысли она привыкла. Она знала, как это неприятно, когда за тебя принимают решения, и не какие-то мелкие, типа цвета носков, а судьбоносные, которые могли изменить жизнь. Стоило также заметить, что мастерства в игре у него прибавилось, так как на тех двух тренировках, на которых она побывала, Малфой с легкостью ловил снитч.

Наступил день игры, Гермиона, конечно же, весь день была рядом с Гарри и подбадривала Рона, которому предстоял первый матч в качестве вратаря.
- Гермиона, Герми, дорогая, дай мне тыквенный сок, я тебя прошу, - обреченным голосом взмолился Уизли.
- Нет, тебя ничего не должно отвлекать! – строго отрезала она. – У вас все получится, - сказала она, поднимая бойцовский дух парней.
- Мы не первый раз играем со змеями, и все закончится также, как и всегда: победой, - уверенно заявил Гарри.
- Вот это настрой, вперед! – добавила девушка и крепко обняла обоих, прежде чем они поднялись в воздух.
Быстро найдя свое место среди болельщиков Гриффиндора, она начала наблюдать за игрой. Все однокурсники, размахивая флагами факультета, кричали, направляя игроков к победе. Но на этой игре все было по-другому, ведь кроме Гарри и Рона, она наблюдала также за Малфоем, который сейчас напрягся, ожидая начала. Погода была хмурой, немного моросящей, хотя на дворе был ноябрь. Казалось, что даже мог пойти дождь.

- Итак, прозвучал свисток, и кваффл в воздухе! – заявил Ли Джордан в громкоговоритель. – За ним поднялись бладжеры и внимание… выпущен снитч!

Малфой вышел из транса, когда объявили о начале игры. Он слишком волновался, потому что эта победа была нужна ему как воздух. Слишком долго Гарри Поттер выставлял его дураком на матчах, и сейчас Драко должен был наверстать упущенное. Маленький золотистый шарик замелькал на горизонте, и парень, наклонившись вперед, погнался за ним, обходя противников. Но, не смотря на то, что он был уверен в своих силах, страх все-таки не оставлял его. После того как Малфой обнаружил свои силы, он не каждый раз мог контролировать их, однажды в порыве злости он чуть не спалил кровать. Он заметил, что огонь или же лед появлялись из его ладоней только в моменты особой злобы или напряжения. А в его жизни не были ничего более выводящего из себя, чем игра в квидич с Гриффиндором, поэтому он очень надеялся, что не сожжет дотла метлу.

Секунду спустя он потерял снитч и, взявшись наблюдать за игрой, заметил, что Слизерин все-таки проигрывает на двадцать очков, а Поттер не стоит на месте. Он глубоко вздохнул, погнавшись за ним. Метла у него была одной из лучших, и он выжимал из нее все, что мог, но у Поттера было то, что Малфой не желал замечать – талант, который не зависит от марки метлы.

Его охватила злость, сколько еще он должен быть вторым после Поттера? Он был на приличной высоте и неустанно гнался за Гарри, который, конечно, заметил его.

- Ну, что, Малфой, готов проиграть? – почти издевательски заявил он, и это было последней каплей для Драко.

Он почувствовал, как что-то внутри него менялось, рвалось наружу, это было чувство, когда происходило нечто странное, и так оно и вышло. Резкий порыв ветра направился в сторону Поттера, словно он погнался только за ним. И усмешка сползла с его лица, когда ему пришлось спасаться бегством от этого неожиданного проявления природы.

Драко застыл. Он не ожидал такого, скорее думал, что напустит на него адское пламя, но только не это. Забыв, где находится, он вдруг поднял взгляд в небо и заметил нечто странное. Маленькие хлопья снега падали на землю, неужели это тоже дело его рук?

Он услышал, как под ним послышался треск. Посмотрев на метлу, он увидел, что рука, которой он держался, теперь превратила его метлу в кусок льда и вскоре она может сломаться.

Взяв курс вниз, он постарался снизиться достаточно, чтобы падение было не очень болезненным.

Гермиона Герйнджер внимательно наблюдала за матчем, наверное, являясь единственной, кто понимал происходящее.

- Драко Малфой падает, видимо, с его метлой неполадки, - громко сказал комментатор, и Гермиона, не понимая зачем, вдруг сорвалась с места.

Она быстро бежала, надеясь, что успеет оказаться на месте первой, чтобы помочь ему. Но когда она дошла, все уже окружали Малфоя. Увидев Гарри она подошла к нему, чтобы не вызвать никаких подозрений. Он лежал, пока мадам Помфри оказывала ему помощь, снимая боль. Приземлился он достаточно удачно, но, все же, небольшая травма руки наблюдалась. Гермиона облегченно вздохнула. Вдруг Драко заерзал, издал какие-то непонятные звуки и достал из складок мантии золотой орешек, напоминающий снитч.

- Мистер Малфой, кажется, вам все-таки повезло с падением! – заявила мадам Помфи.

Драко поднял его вверх показывая всем и уже через секунду Ли Джордан обьявил:

- Драко Малфой поймал золотой снитч, игра закончена победой Слизерина! – трибуны взорвались криками радости и горечи поражения.

Сделав над собой усилие, Малфой поднялся на ноги, приблизился к Гарри и повертел снитчем у него перед носом

- Ну, каково тебе проигрывать, Поттер? – презрительно бросил он.

- Сам скажи, ты ведь не понаслышке знаешь это чувство! – Малфой сделал вид, что не услышал, сейчас слова Поттера казались ему незначительными. – Сын своего отца - только и умеешь, что жульничать.

И это вывело из себя его умиротворенную натуру. Слегка усмехнувшись, он с ловкостью пантеры схватил Гарри за горло и быстро прижал к первой попавшейся стене.

- Что ты сказал про моего отца? – Он сжал руку сильнее. Драко давно мечтал поставить на место выскочку. – Считаешь, я нечестно играл? – Поттер отчетливо слышал его слова, но никак не мог ответить, еще чуть-чуть и Малфой смог бы задушить его. – Давай, повтори, иначе я размозжу твою избранную головку!

Очередной порыв ветра прошелся по всему стадиону, и одна только Гермиона Грейнджер знала, насколько могущественным может быть гнев Драко Малфоя. Она подбежала, не думая о последствиях.

- Драко, отпусти его, успокойся, отпусти! – произнесла она, пытаясь перекричать свист ветра.

И все вмиг закончилось. Поттер сполз по стенке, когда рука Малфоя оставила его, и Гермиона, облегченно вздохнув, подошла к нему, помогая привстать.

- С каких пор он стал для тебя Драко? – задал закономерный вопрос Гарри.

- Я не понимаю, о чем ты, - наигранно сказала она, - я просто хотела его успокоить.

- И почему он послушался тебя?

- Тебе показалось. - Она успокоила друга, понимая, что сделала непоправимую ошибку.



Слизерин ликовал. Впервые за долгое время они победили Гриффиндор. Подземелье шумело, справляя триумф, словно победу в многолетней войне, однако виновника торжества там не было. Нет, конечно, Малфой заглянул туда, насладился моментом, но стоило вспомнить инцидент с ветром, снегом и его метлой, как он решил ретироваться.

В комнате ему было намного спокойнее. Он знал, что что-то обязательно произойдет, но все-таки надеялся избежать этого. Бороться с неизвестностью оказалось для него намного труднее, чем представлялось ему сначала. Сейчас он как никогда нуждался в Пэнси, однако девушка в упор не замечала его, отдавая все внимание Гойлу. Ну что ж, ее выбор ему придется уважать.

В дверь постучали, и сначала ему захотелось проигнорировать это, но голос посетителя заставил его одуматься.

- Малфой открой, - Гермиона Грейнджер, куда уж теперь без нее. Недовольно он встал с кровати и впустил гостью.

- Ты в своем уме? – с самого порога начала она. – Я думала, ты научился это контролировать.

Малфой злобно посмотрел на девушку. Она держала его за одного из своих слизняков друзей, которые были у нее на побегушках, так пусть знает, что это не так. Молча прикрыв дверь, он вздохнул и, больно сжав плечи девушки, впечатал ее в стену.

- Не смей так со мной разговаривать, - сказал он тихим тоном, именно тем, который всегда пугал девушку. Она тревожно вдыхала, всматриваясь в его блестящие глаза и губы, которые были сжаты в тонкую линию. Румянец залил его щеки, но это наверняка не из-за смущения. А она знала, что бывает, когда Малфой выходит из себя.

Неосознанно, Драко любовался ее видом напуганного котенка. Страх был ей к лицу. Она часто дышала через приоткрытые губы, и Малфой с ужасом для себя обнаружил, что никогда не целовался с гриффиндоркой…

---

A/N: Дорогие читатели, простите автора за такую долгую паузу. Но теперь главы будут поставлятся без перебоев. Надеюсь история вам все еще интересна. Очень приятно будет видеть ваши впечатления о главе на форуме.

Ваша Аня