Проклятый дом. Часть 2

Блэквуд встретил Сириуса неприветливым, порывистым ветром. Тут было холоднее, чем в Хогвартсе, с неба то и дело срывалась какая-то морось, а по блеклой траве стелился туман.
Сириус натянул капюшон, поднял воротник и, мрачно поглядывая на темнеющие вдалеке башенькие Блэквуда, пошел к нему, глубоко засунув руки в карманы куртки.
А что если Зем говорил правду, и в доме в самом деле поселилась какая-то нечисть? Сириусу уже хватило одной встречи с боггартами в этом месяце. Больше не хотелось.
Сириус вынул палочку и поднялся по ступенькам на крыльцо. В окресностях разливалась очень нехорошая тишина, из-за которой у Сириуса возникло крайне неприятное чувство, будто за ним кто-то наблюдает. Он даже оглянулся через плечо, прежде чем поднять палочку и открыть замок.
Дверь протяжно скрипнула. Сириус вошел в холл.
Роксана услышала громкий скрип и распахнула глаза. После того, как Регулус ушел, она задернула все шторы и в очередной раз попыталась задремать на софе в гостиной, но не вышло.
Она резко села и спустила ноги с кровати.
В холле опять кто-то был. Роксана не слышала шагов, но седьмым чувством ощущала присутствие в доме другого человека. Это мог быть Регулус. А мог тот ободолбыш. Или… Роксана вспомнила слова Регулуса о том, что за ним по пятам идут Пожиратели во главе с Александром Мальсибером, и внутренне похолодела.
Стараясь двигаться как можно тише, она поднялась с софы, подобрала свою палочку и на цыпочках побежала к дверям, ведущим в столовую.
Не успела она закрыть их за собой, как двери в холл распахнулись и в гостиную вошел Сириус. Его взгляд тут же вцепился в потухающий камин и скомканный плед на софе. В комнате воняло сигаретным дымом и огневиски.
Отпустив двери, Сириус подошел к журнальному столику. В пепельнице все еще слабо дымился окурок вишневого «Captain Black». Сириус поднял его и чуть-чуть прищурился. Еще секунда — и внезапная догадка озарила бы его лицо, если бы в этот момент в распахнутые двери у него за спиной не вошла беззвучной тенью Роксана.
Всё, что она могла видеть с такого ракурса, да еще и в темноте — так это спину кого-то очень высокого. В капюшоне.
Мысль была одна.
Пожиратель.
Роксана подняла палочку. Она была уверена, что и сейчас чары сработают так же, как с тем укурком.
Не сработало. Чары ударили незванного гостя в спину и он мотнулся вперед, обрушившись на журнальный столик. Роксана не ожидала такого эффекта и растерянно отступила назад. Вовремя, потому что в этот миг Пожиратель резко обернулся и выпалил ответные чары. Дверь захлопнулась за Роксной, заклинание ударилось в неё и пробило насквозь.
Сириус поднялся, и, прихрамывая, побежал в холл, но там уже никого не было. Кто бы ни ударил его — он сбежал и спрятался где-то в доме. Надо было найти его и… но что-то пошло не так. Сириус переступил с места на место и схватился за дверной косяк. В голове у него помутилось, ему казалось, что он курнул чего-то очень нездорового, вроде сушеной ушной серы тролля, или единорожьих волос. Ему казалось, что он слышит голоса, что они смеются над ним! Они шептались, эхо смеха и шепотков разлеталось по черепной коробке. Казалось, что он сидит на уроке по истории магии и пытается не спать, но глаза сами закрываются и сознание отключается, как выдернутый из розетки торшер. Наверху послышался топот.
Перед внутренним взором мелькнули красные, налитые кровью глаза испуганного Наземникуса. Страх обдал Сириуса ледяной волной, он вскинул голову, но на лестнице никого не было. Топот переместился за спину, Сириус порывисто оглянулся, но и там никого не оказалось, а от очередного заклинания двери в гостиную хлопнули и задымились.
Роксана испуганно приоткрыла глаза. Она вжималась спиной в стену рядом с дымящейся правой дверью. Сердце колотилось, как сумасшедшее, палочка раскалялась в руке, говоря о том, что заклинание все-таки действует.
— Тебе страшно, — шептала Роксана, зажмурившись. Как же ей хотелось, чтобы чары сработали как надо. — Тебе страшно. Страшно. Страшно!
В холле раздался рев, как будто кто-то ранил медведя. Целая очередь заклинаний разорвала воздух, а в следующий миг заклинание Бомбарды вынесло двери в гостиную. Роксана успела только охнуть, а потом пришлось бежать.
Сириус вломился в гостиную как раз, когда за Роксаной захлопнулись двери столовой. Он врезался в стену, отступил от неё и встряхнул головой, схватившись за какой-то бюст. Сириус как будто снова провалился в свой экзамен по защите от Темных сил. Его трясло и колотило, по шее и спине катился холодный пот.
Ему было страшно.
Ужасные, леденящие кровь видения тянули к нему лапы, Сириус махал палочкой, но тщетно, заклинания их не трогали, зато Блэквуду доставалось как никогда: картины, мебель, стены, все взрывалось кирпичом, деревом и пухом. Подсознательно он, наверное, понимал, где кроется причина его внезпного безумия. Поэтому его рассудок и боролся с Империусом, как мог, то и дело вырывая Сириуса из липкого, холодного болота. В такие минуты он с ревом бросался на поиски врага. Засевшего в недрах дома.
Несколько раз Роксане только чудом удалось избежать смерти — один раз зеленая вспышка просвистела у неё прямо над головой, второй раз ляпнулась в стену у неё перед носом. Если бы не грохот мебели и не хлопки чар, она, бы возможно, и узнала голос Сириуса. И он, возможно, обо всем догадался бы, если бы мог здраво рассуждать. Но каким-то образом им все же удавалось оставаться друг для друга незамеченными. И кто-то из них наверняка погиб бы в этой нелепой схватке, если бы одно из шальных заклятий Сириуса не угодило прямо в цель.
Палочка вырвалась из руки Роксаны, так, словно её кто-то с размаху ударил по ладони. Она успела только оглянуться вслед улетевшему оружию, а когда обернулась, увидела незваного гостя прямо перед собой.

Белый скользкий пол в холле потрескался, шторы сорвало с окон и утренний свет лился в тишину вовсю.
Время словно остановилось. Замерло. Все земное сошлось в этой бесконечной секунде, когда между пролег не месяц размолвки, не помолвка с Мальсибером, и не бесконечные недоговоренности… а всего лишь потрескавшийся пол.
А казалось, что очень много несчастливых лет.
Роксана боялась пошевелиться и так и стояла с поднятой рукой, в которой только что была палочка. Сириус, взбешенный и страшный стоял в дверях гостиной и смотрел на неё так, словно видел впервые в жизни.
А потом пришло осознание.
«Так это ты?!»
Даже не злость, а самая настоящая лють медленно проступала у него на лице, делала кожу белой, как бумага, растекалась в глазах жидким серебром, сжимала губы.
«Это ты со мной сделала?! Ты… Ты! ТЫ!»
Он шагнул к ней, и Роксана в животном ужасе шарахнулась назад. Как олениха, встретившаяся на лужайке с охотником.
Этого оказалось достаточно, чтобы Сириус окончательно потерял голову.
Еще одна секунда звенящей тишины, и он рванул к ней, а Роксана бросилась наутек, через комнаты, прочь, прочь, прочь!
Она достаточно хорошо изучила этот дом за время своего добровольного заточения, чтобы знать, где черный ход, но кухонные двери захлопнулись прямо у неё перед носом, и еще заперлись засовом.
«Палочка!» — опомнилась она и хотела было окольными путями вернуться в холл и забрать свое оружие, свою единственную защиту, но опять не успела — чары ударили в дверь, ведущую в столовую. Пришлось вернуться в кухню и нырнуть в подвал, туда, где хранились вина.
— Стоять! — взревел Сириус. Его все еще колотило, хотя теперь к этому примешивалась ярость.
Вот тварь! Сука!
Влезла в его дом! Разрушила защиту! Запудрила голову Флетчеру и сбила его со следа Регулуса! Запустила свои поганые лапы в его, Сириуса, голову! Тварь!
— Я тебя все равно достану! — он уже бежал к кабинету, где был второй вход в погреб, но Роксана его опередила, и не успел он вырваться в холл, как его ослепила вспышка заклятия. Сириус едва успел закрыться дверью.
Роксана судьбу испытывать не стала и ломанулась прямо в открытую дверь, но ответные чары Сириуса, причем довольно серьезные, выщербили крошку из белой плитки прямо под босыми ногами Роксаны, и свобода, такая желанная, снова ускользнула.
Она успела вбежать в гостиную и забиться за софу, когда Сириус ворвался следом. Софа подпрыгнула на месте, взорвавшись облаком перьев и щепок. Роксана переползла в более надежное укрытие. Она была так шокирована и напугана появлением Сириуса (она даже не была вполне уверена, что это не очередная её галлюцинация), что даже не пыталась с ним заговорить. За считанные секунды дом превратился в поле битвы. Заклинания свистели и вспыхивали, мебель взрывалась, окна дребезжали, дребезжал гигантский канделябр на потолке, злоба нарастала с каждым заклинанием, чудом не угодившим в цель.
Когда заклинаний не хватало, в воздухе летали и другие предметы: вазы, бюсты, части интерьера, даже один изогнутый декоративный нож шестеренкой разрезал воздух и волткнулся в лакированный дверной косяк, за которым успела спрятаться Роксана. Впрочем, она не преминула ответить — когда Сириус рванул к кабинету, в котором она забаррикадировалась, Роксана с размаху врезала ему по голове пустой бутылкой (бутылка разбилась) и рванула наутек.
Если бы кто у них спросил, за что они так ненавидят друг друга в эти минуты, ни он, ни она не смогли бы ответить. Но ярости их хватало, чтобы метить точно в цель. И когда Роксана шарахнула его бутылкой, он на секунду вообще забыл, где находится и что происходит, и пальнул ей вслед Авадой (выглядело это так, словно он делает подачу всей жизни на матче по бейсболу). Чары взорвали бар, мимо которого бежала Роксана. Стекло и щепки брызнули во все стороны, Роксану отшвырнуло на пол, и она закрылась руками.
Повисла пауза.
Сириус тяжело дышал, ухо нещадно болело, но вместе с пульсирующей болью и оседающей в воздухе тишиной на него вдруг опустилось четкое осознание того, что чуть было не произошло.
Он опустил палочку.
Роксана медленно поднялась на локте, вытерла кровь с рассеченной губы и оглянулась. Растрепанные волосы наполовину закрыли лицо и вздымались от частого дыхания.
Игра зашла слишком далеко.
— Эй… — Сириус приподнял обе ладони, мирно зажимая волшебную палочку большим пальцем. Осторожно шагнул вперед. — Я случайно.
Роксана хищно сузила глаза. От злости она вся распушилась, как сова. Сириус уже видел однажды такое выражение у неё на лице, и закончилось это скверно.
— Малфой, это была случайность! -заорал он, увидев, как глаза Роксаны изменили цвет, но было уже поздно. Издав какой-то животный, гортанный звук, его бывшая девушка кинулась на него, как хищная лесная кошка.
— Твою мать! — Сириус чуть не упал, когда она набросилась на него. Они врезались в стену. Сириус попытался отодрать её от себя, но тщетно, Малфой обхватила его и руками, и ногами, и била локтем в спину, лягала коленями, царапалась и кусалась. Прямо как сумасшедшая.
Сириус ругался и шипел, пытаясь оторвать от себя ополоумевшую девицу, но Малфой не сдавалась.
Они врезались в стеклянный шкаф, перевернули кресло. Сириус рывком обернулся вокруг своей оси, но Малфой не отцепилась, и тогда он просто опрокинул её на пол и подмял под себя, сжав оба запястья.
Роксана тут же переменила тактику и неожиданно взвилась, как ужаленная.
— Пусти! — рычала она, изиваясь и вырываясь так, словно он пытался её убить. Её глаза снова потемнели, волосы растрепались, она сжимала зубы, она рычала, она… была под ним. — Пусти меня! Пусти! Пусти, пусти, пусти-и!
Если бы она так не билась, катастрофы можно было избежать, но у Сириуса эта борьба вызвала вполне оправданный рефлекс. Ладно, если говорить начистоту, рефлекс этот у него возник, еще когда она дернула от него в холле.
Но теперь он превратился в неизбежность.
И чем больше Роксана сопротивлялась, тем неизбежнее становилась неизбежность. Её кожа была горячей, её тело было вот оно, здесь, бери, а Сириус так люто изголодался по нему…
Он прижался сильнее, и Роксана замерла. Почувствовала.
Повисла тишина, они оба часто дышали, запястья Роксаны горели. В пылу драки ей рассекло лоб над бровью, у Сириуса на скуле вспухали кровавым бисером следы ногтей…
Очень-очень медленно пальцы Сириуса разжались.
А потом вдруг судорожно сжались, чуть не сломав хрупкие запястья, Сириус едва слышно обреченно зарычал и поцеловал её, зажмурившись, словно от боли. Роксана всхлипнула и губы Сириуса тут же стали злее, а поцелуй — грубее. Он целовал её, засасывал, так жадно и исступленно, словно от этого зависела их жизнь. Губы, подбородок, скула, шея, снова губы, глубже, сильнее, еще!
Вспышка боли. Сириус шарахнулся от неё, схватившись за прокушенную губу. Роксана тяжело дышала, её губы распухали на глазах, она слизнула с них кровь. Сириус рывком утер рот.
Они схлестнулись с такой злостью, словно снова собрались драться. Только теперь их схватка приняла совершенно другое направление. Они хватали друг друга, облизывали, обхватывали ногами и руками, словно хотели переломать друг другу кости. В полной тишине было слышно только тяжелое, отчаянное дыхание, прерывистое рычание и треск одежды.
В этом порыве безумия не было любви, или нежности.
Только дикое, неконтролируемое желание обладать.
В сорванной до локтей рубашке Сириус поднял Роксану на руках и опрокинул на стол, одновременно сдирая с неё футболку.
Он сжал её слишком больно, Роксана в отместку хватанула его по лицу когтями. Новые царапины, с другой стороны. Сириус зарычал и распалился еще больше, окончательно разрывая дурацкие тряпки.
Она дернулась, когда он вошел и толкнул её по столешнице вперед. Дернулась еще раз, когда толкнулся глубже. Она обхватывала его за шею одной рукой, её ногти впивались в кожу, она сжимала зубы, у неё была прокушена губа.
В полной тишине Сириус слышал, как скрипит под ними стол. Слышал собственное, срывающееся при каждом толчке дыхание.
Она была голая и горячая, а он был одет и от удовольствия его тело онемело, и болезненно оживало, только когда она его трогала. А она трогала. Сначала неуверенно. А потом — жадно. Хватала за руки, шею, плечи, даже лицо.
На столе было неудобно, он попытался перенести её к дивану, но не удержался и они повалились на пол. Роксана вскрикнула от удара и тут же громко застонала.
Они совокуплялись, как парочка дикарей, издавая нечленораздельные, рычащие звуки и вскрики, а разгромленный, но все такой же прекрасный и величественный Блэквуд молча взирал на падение двух благородных домов в их лице.
После они сделали это еще несколько раз. В холле, на лестничной площадке, в коридоре, на хрупком столике, в комнате Сириуса. Безмолвно, не спрашивая друг друга ни о чем, так, словно договорились об этом давным— давно. Трахались и трахались, словно перед этим выхлестали пинту приворотного зелья, и теперь никак не могли насытиться друг другом.
Потом долго приходили в себя. Просто валялись на постели, абсолютно голые, незащищенные и уязвимые. Роксана блаженно улыбалась и лежала на спине, раскинув руки, словно в свободном падении. Сириус обнимал её ногу, крепко, даже чересчур крепко сжав тонкую щиколотку. Поглядывая на неё, он целовал теплую босую ступню и Роксана улыбалась шире.
Они были одни в огромном старом доме.
Одни в целом мире.

Позже она ему все рассказала. Выложила, как на духу, не утаила ни единой мелочи — все, что он упустил. Начиная с разговора с Абраксасом на кухне Малфой-мэнора и заканчивая внезапным появлением Регулуса под этой крышей.
Они говорили в темной спальне, как раз тогда, когда им обоим внезапно страшно захотелось есть. После еды была травка Неземникуса Флетчера, дурман, кажется они носились по дому, лохматые и полуголые, ржали и пытались друг друга поймать. А потом опять секс. И еда. И трава.
А потом Роксана решилась.
Она сидела на постели, обхватив руками голые коленки, и говорила, останавливаясь только для того, чтобы зажечь сигарету.
Сириус сидел на полу, прижавшись спиной к спинке кровати и вытянув ноги к камину. Он не перебивал её и ни о чем не спрашивал. Изредка щелкала его задигалка и по воздуху растекались потоки дыма.
Роксана знала, что Сириус не из тех, кто будет попрекать зря. Но её удивило, что даже её признание об убийстве пятерых человек он воспринял совершенно спокойно.
— Они были Пожирателями, — сказал он, когда она наконец замолчала. Пару минут молчал, переваривая, но даже когда заговорил, его голос звучал совершенно ровно. — Если бы ты этого не сделала, эти выродки убили бы еще несколько десятков человек, и изнасиловали сотню девушек. А после того, что они сделали, я жалею только о том, что это с ними сделала ты, а не я.
Роксана моргнула и уставилась на Сириуса.
А он вдруг громко защелкнул зажигалку и порывисто встал.
— Одного я не понимаю, Рокс, — яростно прошипел он, оказавшись вдруг прямо перед Роксаной. — Какого черта ты ничего не сказала мне еще тогда, в Малфой— мэноре?!
Роксана невольно отодвинулась подальше, но Сириус ухватился за спинку кровати и она оказалась в ловушке.
— Ты ведь уже знала тогда! И потом ты знала, что собираешься сделать, но ничего мне не сказала! Почему?
Роксана сглотнула.
— Почему ты ничего мне не сказала?
— Ты бы не понял… — жалобно прошептала она. — Ты ведь всегда говорил, что мне нужно отказаться от них, порвать с ними, это были твои слова! Ты так часто повторял это, и если бы я рассказала, что происходит… если бы сказала, что хочу, сама хочу вернуться в это общество, что бы ты сказал, Сириус?
Сириус оттолкнулся от дивана и прошелся туда-сюда.
— Ты бы сказал: выбирай, Рокс, — продолжала Роксана, её голос немного окреп. — И я выбрала. Я выбрала их, прости меня за это. Я бы не смогла жить здесь и наслаждаться косячком в твоей компании, зная, что вся моя семья погибла, потому что я предпочла им этот косячок. И раз я все равно выбрала их, значит, мы с тобой все равно бы расстались, и я просто… хотела оттянуть этот момент, — она крепче обхватила собственные колени и бросила на Сириуса робкий взгляд. Он на неё не смотрел. — Я ни на минуту не переставала тебя любить, Сириус. Никогда-никогда. Наверное, только это и помогало мне выжить, когда он меня мучал. Я знала, что сделаю тебе больно, но подумала… лучше уж пусть ты будешь меня ненавидеть за предательство, чем искать выход там, где его нет. К тому же, я боялась, что, если ты обо всем узнаешь, сделаешь что-нибудь с Мальсибером. Отомстишь ему как-то. Покалечишь, или… За это Александр засадил бы тебя в Азкабан до конца жизни.
Сириус обернулся.
— Я не стал бы мстить этой паршивой гниде, Рокс, — вкрадчиво сказал он и прищурился. — Я бы просто убил Александра.
Роксана переменилась в лице.
— Это твоему чокнутому папаше нельзя было его трогать, потому что он был под колпаком, верно? Или идиоту-братцу, потому что Волан-де-Морт держал его за яйца. Но я — другое дело. У меня нет вонючего кресла в Министерстве. Нет семьи. Я убил бы эту тварь на виду у всех, и никто не стал бы подозревать ни Малфоев, ни Блэков, и мстить никто бы не стал. Гриму не мстят. Грим — призрак Смерти. Призрак в Азкабан не посадишь. А смерти боятся все. Даже Темный Лорд.
Роксана опустила руки, глядя на Сириуса на во все глаза.
Всё оказалось так… просто, что захотелось немедленно, не сходя с этого места прострелить себе башку.
— Господи, какая же я идиотка, — прошептала она, зажмурилась и закрыла лицо руками.
Действительно. Все оказалось так просто. Всего этого можно было бы избежать. Не было бы потного, малинового, влажного тела Мальсибера, не было бы гнусного смеха его друзей, не было бы балдахина над головой и всех этих жутких недель, когда Роксана варилась в собственном соку от отчаяния и безысхожности. Ничего бы этого не было, если бы она хотя бы раз, один, мать его, раз, послушала Сириуса.
Сириус догадывался, как ей теперь хреново, поэтому дальше мучать не стал. Хмыкнул и приподнял брови.
— Хватит, Рокс. Это уже ничего не изменит. Хватит себя казнить. Я ведь тоже виноват. Это я заварил всю кашу, когда прилетел в Нотт-мэнор на мотоцикле. Ответственность лежит на мне. Абраксас прав, ничего страшного бы не случилось, если бы ты обручилась с Ноттом. Разве что он бы отбросил коньки на пару месяцев позже, — едко добавил он и отошел к камину. — Вот тогда все было бы в порядке.
— Нет, — сказала Роксана, наблюдая, как он ворошит угли. — Ты бы все равно не дал этому случиться, даже если бы можно было все повторить. Но все действительно было бы в порядке, если бы я не сбежала с нашей с тобой помолвки несколько лет назад.
— Но я тоже с неё сбежал, — Сириус крутанул в воздухе кочергой и сдул с неё сажу. — Мы оба тогда сбежали, Роксана.
Роксана пожала плечами.
— Значит, все было бы хорошо, если бы у нас не было привычки бежать отовсюду. Если бы мы не сбегали так часто еще в детстве… может быть тогда все было бы хорошо, Сириус?
— Нет, — неумолимо отозвался Сириус и бросил кочергу на место. -тогда мы стали бы такими же, как они. Или даже хуже. Мы наделали кучу ошибок, Рокс, но я не вижу смысла сидеть и жалеть о них. Это они привели нас сюда, — он криво улыбнулся и на коленях прошелся по кровати к Роксане. — А здесь…знаешь…было довольно неплохо.
Роксана запрокинула голову, и они поцеловались.
Целовались довольно долго, но как бы Сириус не напирал, Роксана не отзывалась, и, казалось, думала о чем-то другом. В конце концов Сириус не выдержал и резко оторвался от неё, удерживаясь на локтях.
— Что? — выдохнул он.
Роксана отела взгляд.
— Ро-окс? — он попытался заглянуть ей в лицо, и Роксана отвернулась в другую сторону.
Сириус схватил её за подбодорок и заставил смотреть на себя.
— Чего еще я не знаю?
Роксана страдальчески поморщилась.
— Сюда едет Мирон.
— Что?!
Роксана попыталась сесть, но он не пустил.
— Ты позвала его? Сюда?! — Сириус ушам своим не верил. — В мой дом?!
Роксана рывком высободилась и села, запахивая черную рубашку.
— Зачем ты его позвала? — настороженно спросил Сириус, но Роксана молчала, и он разозлился. — Рокс, черт тебя подери, зачем тебе понадобился этот кровосос?!
— А как ты думаешь?! — хрипло каркнула она и попыталась слезть с кровати, но Сириус легким, почти мимолетным движением вернул её на место и крепко сжал её руку пониже запястья, там, где белели следы чужих зубов.
— Ты хотела стать… как он?
Роксана вдруг обмякла и её глаза заблестели, а рука в пальцах Сириуса расслабилась и обмякла.
— Я не знаю, — прошептала она и по её лицу вдруг побежали слезы. Безо всякого хныканья. — Сириус, не смотри на меня так. Я не… — она зажмурилась, пытаясь взять себя в руки, потому что слезы мешали говорить. — Я устала. Я не могу жить… с этим. Если бы можно было…Но я оказалась слишком трусливой, чтобы покончить со всем самой. Поверь мне, я пыталась.
Сириус разжал пальцы, и Роксана вытерла лицо. Прерывисто вздохнула и шмыгнула покрасневшим носом.
— А вампиру все равно, кого он убил. У них это чувство вины атрофировано, мы же не переживаем из-за того, что съели кусок сыра. Так и они… им все равно, понимаешь? Я хочу, чтобы мне стало все равно! Хочу начать все заново!
— Стать живым трупом — самый тупой способ начать новую жизнь.
— Есть вариант получше? — ехидно спросила Роксана и снова обняла колени.
Сириус подобрался к ней вплотную. В одних джинсах, лохматый, со зверской татуировкой на спине, он выглядел каким-то страшным и в то же время красивым человеческим зверем рядом с хрупкой и маленькой Роксаной. А она, мелкая, с короткими волосами и в мужской рубашке, выглядела, как мальчик-подросток. Вот только сжатые узкие плечи, округлые, мягкие линии бедер и лица, пухлые губы и красный кончик острого носа выдавали в ней женщину, причем настолько, что утерпеть было невозможно.
Сириус хотел было сказать ей что-то, но вместо этого вдруг взял и засосал. Роксана не сопротивлялась, но и не пыталась его обнять, просто целовала его в ответ, а когда он опрокинул её на покрывало, привычно раскрыла колени — словно бабочка — крылья.
— Давай сделаем это еще раз, Рокс, — сказал он, ласково поглаживая её лицо. — Давай сбежим. В последний раз.
— Куда?
— Далеко. В Америку. Куда-нибудь на юг, в Новый Орлеан, например. Туда, где никто не знает о Малфоях, Блэках, или Мальсиберах. Или нашем прошлом.
Роксана переменилась в лице. Было видно, что она не может понять, шутит он, или говорит всерьез.
— Купим какой-нибудь старый дом, откроем музыкальный магазин и будем толкать там пластинки и траву, — продолжал Сириус. — Это же Новый Орлеан. Там без этого не прожить.
— Сириус…
— Или купим мини-вэн, и запихнем в него и этот дом, и этот магазин. Тогда жить можно будет не только в Новом Орлеане, а везде, где только захотим. В горах, в лесу, в пустыне, или возле океана. Ты хочешь жить возле океана, Рокс?
— Сириус!
— Что?
— Ты… серьезно?
— Да. Вполне. Рокс. Я не хочу быть тем, кто рождается живет и умирает в одном городе. Я хочу посмотреть мир. Но одному это делать слишком скучно. А ты в качестве спутника меня вполне устраиваешь, — он криво ухмыльнулся.
— А… Мародеры? — прошептала она.
Сириус помолчал пару секунд, а затем вдруг резко отстранился и сел. Достал сигареты. Роксана неторопливо поднялась следом и села рядом.
— Сохатый женится, как только отзвучит школьный гимн, — Сириус щелкнул зажигалкой. — Они с Эванс уже давно всюду таскаются вместе, свадебный торт — это только вопрос времени. У Лунатика после школы будет свое путешествие. Ему есть, кого искать, — сказал он. — А Хвост… без его компании я вполне смогу обойтись, — Сириус затянулся и утонул в облаке дыма. — Ну так что скажешь?
Роксана молча улеглась ему на колени. Лежала так довольно долго, глядя куда-то перед собой, а потом перевернулась на спину и скользнула взглядом по потолку.
— И что же мы будем делать в Америке? — задумчиво пробормотала она.
В воздух поднялось еще одно облако дыма.
— Я на тебе женюсь, — мрачно рубанул Сириус.
— Ты же говорил, что не хочешь жениться ни на ком.
— Да. В моем понимании людям совсем не обязательно делать это, если они хотят быть вместе. Но так ты хотя бы точно будешь знать, кто твоя семья. И остальные тоже, — тише и злее добавил он.
Роксана нахмурилась и снова перевернулась, уткнувшись носом Сириусу в живот.
— А что потом? Будем всю жизнь скитаться и прятаться? Ты же понимаешь, что пока мы здесь, за ними не гонятся, но как только мы попробуем убежать…
— Там нас будет сложнее найти. А преследовать нас будут и здесь, как только мы закончим школу. Чистокровные отступники — лакомый кусок для таких, как наша возлюбленная кузина.
Роксана помолчала, сидя по-турецки и вертя одну из пуговиц на рубашке.
— Сириус, а мой отец и Люциус… это правда, что они ищут меня? — тихо спросила она, не глядя на Сириуса. Мысленно она уже приняла решение, и все, что ей нужно было теперь — получить подтверждение его правильности.
Они переглянулись.
— Перед смертью Мальсибер сказал, что они бросили меня и сбежали во Францию, а Регулус сказал, что Люциус ищет меня по всей стране. Будто бы он поднял на ноги целую команду ищеек из Министерства и все такое. Это действительно так? — она внимательно следила за его реакцией.
Сириус взглянул на неё так, словно она отвесила ему пощечину, но довольно быстро взял себя в руки. Помолчал, затягиваясь так, что бедная сигарета заскрипела.
— Да, — наконец рыкнул он, а потом рывком поднялся с постели и выдвинул ящик комода, очевидно, в поисках рубашки, или футболки.
Роксана коротко улыбнулась, глядя на его татуированную спину, а затем закусила губу, проворно спрыгнула с постели и крепко обняла Сириуса за пояс.
— Значит нам нужно поторопиться, — жарко прошептала она, ласково когтя его грудь и живот. Поцеловала в спину и прижалась еще крепче. — А то вдруг они нас найдут?
Сириус довольно улыбнулся, прекрасно зная, что Роксана этой улыбки не увидит, и сжал её руку.
— И тебе совсем не обязательно на мне жениться, Блэк, — добавила она. — Я и так знаю… — она не договорила.
— Малфой, я ведь уже принял решение, вовсе не обязательно вытягивать из меня подтверждение, — ехидно бросил он, отцепил от себя её руки и снова плюхнулся на кровать. — К тому же… — он закинул одну руку за голову и на лице у него появилась ехидная улыбка. — Я ведь не такой джентльмен, как Мальсибер. Могу и передумать.
Роксана приподняла уголки губ.
— Нет. Ты не передумаешь. Ты меня любишь.
Сириус перестал улыбаться, а улыбка Роксаны, наоборот, стала шире. Блеснув в темноте глазами, она обошла кровать с лежащим на ней Блэком, подошла к окну и молча сняла с себя рубашку. Легкая ткань соскользнула с тела, которое в чернильно-синей темноте казалось белым. Роксана коснулась шеи и как бы невзначай оглянулась, а когда снова повернулась к окну, за спиной у неё раздался сердитый шорох. Пружины возмущенно взвизгнули, а через секунду Блэк обнял её, и сжал так крепко, что Роксана охнула. Это были очень злые объятия, но, в отличие от объятий Мальсибера, они не внушали Роксане ужаса, или неприязни. Наоборот, ей хотелось еще — сильнее, больше, крепче. До синяков, до онемевших пальцев. Еще. Еще. Еще. Он целовал её шею. Плечи. Спину. Спускался все ниже, пока Роксана, издав жалобный всхлип, не обернулась к нему и не вцепилась пальцами в волосы.
Все так же, не произнося ни звука, Блэк усадил, почти вскинул её на подоконник.
— Блэк… — выдохнула она.
Сириус на секунду отвлекся, задыхаясь, и распластал пятерню по татуировке внизу её живота. А потом снова припал к ней ртом, и Роксана захлебнулась стоном, вжавшись горячей спиной в тонкую ледяную прослойку между ней и бездонным, звездным небом…

Они уже спали, когда из леса, лежащего вокруг дома Блэков, вышли эти люди.
Они выплывали из темноты один за другим, окутанные влажным, тманным дыханием ночи. Полы их мантий беззвучно текли за ними по земле, в прорезях черных масок настороженно сверкали глаза. Никто не произносил ни слова. Поминутно оглядываясь в сгущающейся темноте, они шли прямиком к дому, открытому, незащищенному никакими чарами.
Возле ворот они остановились, и человек, идущий впереди всех, достал палочку. Вспышка заклинания осветила лицо, прикрытое маской и утонула в черных безжалостных глазах.
Ворота безропотно отворились.
Мужчина опустил палочку и сузил глаза, вглядываясь в темный, спящий дом. А потом поднял руку в черной кожаной перчатке и коротко махнул остальным.
Пожиратели смерти вошли на территорию Блэквуда и тут же рассредоточились, разбежались в разные стороны, словно гигантские черные жуки. Пока они возвращали защиту от тренсгрессии и обнаружения, их главарь медленно подошел к дому, жадно вглядываясь в темные окна, а потом вскинул палочку и произнес:
— Гоменум Ревелио.

Сириус вздрогнул и проснулся.
Сначала он подумал, что голоса ему приснились, но через секунду снова услышал снаружи какой-то шорох и приглушенное бормотание.
Он высвободил руку из-под крепко спящей Роксаны и как был нагишом, подобрался к окну со стороны шторы.
Внизу метались какие-то тени. Много теней.
Сириус быстро вернулся к постели и схватил палочку.
Роксана проснулась и приподняла над подушкой взлохмаченную голову.
— Что случилось? — она прищурилась, глядя, как он поспешно натягивает джинсы и застегивает ширинку.
— Не кричи, — Сириус старался говорить будничным тоном, хотя у самого сердце билось где-то в горле. — В доме Пожиратели, — Сириус покончил с ремнем и вернулся к окну.
Роксана кричать не стала. Спешно выбравшись из-под одеяла, она сдернула с пола черную рубашку Сириуса и накинула на голое тело. Схватила палочку и подобралась к окну. Пожиратели тем временем окружили дом и теперь бормотали заклинания — похоже, решили сами вернуть защиту на место, чтобы они не смогли трансгрессировать.
— Что им нужно здесь? — Роксана была бледной, как мел.
— Не знаю, — прорычал Сириус. Он хотел было послать друзьям Патронуса с призывом о помощи, но яркий свет мог привлечь внимание. Где-то внизу распахнулась дверь и холл заполнил топот множества ног, а уютную тишину внутри дома разорвали отрывистые голоса.
— Они где-то здесь. Наверное, прячутся наверху.
Сириус и Роксана переглянулись.
«Регулус? Они ищут его!»
— А если трансгрессируют?
— Пусть попробуют, их разорвет, и нам даже делать ничего не… эй, Уилкисс, смотри-ка, занятная вещица!
Внизу что-то разбилось. На лестнице раздались шаги.
— Роули, осмотри первый этаж!
Роксана побелела и впилась в руку Сириуса ногтями. Тот и сам был чертовски напуган, но её страх загадочным образом придал ему сил. У Сириуса словно открылось второе дыхание, и он понял: он её отсюда вытащит. Он вытащит её. Чего бы это ни стоило.
— Рокс, — Сириус взял застывшую Роксану за плечи. — Рокс, посмотри на меня. Мы выберемся отсюда. Мы выберемся, ты слышишь? Я вытащу нас отсюда, обещаю.
Роксана моргнула, сбрасывая оцепенение, и быстро покивала. Её грудь в вырезе рубашки поднималась так часто, словно она только что пробежала марафон.
Дверь в соседнюю комнату за стеной распахнулась. Раздался свист заклинания, а затем оглушительный грохот, заставивший ребят подскочить. Должно быть, Пожиратель решил не проверять комнату, а просто взорвать кровать.
— Здесь их нет, — раздался приглушенный голос мистера Роули, а затем — его приближающиеся шаги.
Сириус беззвучно подбежал к стене возле двери. Роксана бросилась, схватилась за протянутую руку и прижалась к стене рядом. Сириус выпростал из кармана палочку и замер, вслушиваясь в шаги за стеной. Посмотрел на Роксану и прижал к губам палец той руки, которой сжимал палочку, а потом указал ею на дверь. Роксана кивнула и сжала свою палочку.
У них был всего один шанс выбраться из комнаты живыми — атаковать первыми. Поэтому Сириус подпустил Пожирателя как можно ближе к двери, он как будто даже перестал дышать, вслушиваясь в то, как человек за стеной поднимает руку и собирается взяться за дверную ручку. И как только это произошло, Сириус сделал молниеносно-быстрый выпад, и дверь вышибло вместе с частью стены, похоронив под обломками Пожирателя.
Они выбежали в коридор и тут же со всех сторон послышались крики и свист заклинаний. Роксана взмахнула палочкой, и свет всех волшебных палочек разом погас, погрузив дом в абсолютный мрак. Сириус это заклинание не знал, но оно попахивало Шармбатоном. Разноцветные вспышки заклинаний разорвали воздух, но ребята, зная этот дом намного лучше, чем Пожиратели, с легкостью миновали коридор. Сириус не выпускал руку Роксаны, хоть они были босые, бежали быстро, перескакивая через оставленные ими же обломки и осколки.
— Попались! — рявкнул из темноты голос Пожирателя.
— Экспеллиармус!
— Остолбеней!
Двойные чары отбросили Пожирателя назад, он ударился об ограду, окаймлявшую всю площадку второго этажа, перевалился через неё в пустоту и с противным хрустом приземлился где-то в холле, чудом не зацепив гигантский канделябр, свисающий в холл с крыши.
— Они наверху! Их там двое!
Сириус дернул Роксану за собой, устремляясь подальше от лестницы. Пожиратели сбегались к ней и их топот эхом отдавался во всех комнатах сразу. Дом дрожал от количества накладываемых на него чар. Главную дверь сторожили люди в масках, и единственный путь на свободу лежал через библиотеку вниз, в кабинет, через кабинет — в столовую и на кухню, к подвалам. Оттуда они уже могли выбраться в лес и там бы их ни за что не нашли. Хитросплетения винного погреба под домом строились именно с этой целью — дать хозяевам возможность бежать в случае нападения бешеных крестьян с вилами, например. Но не заплутать в бесконечных коридорах мог только Блэк, выросший в этом доме…
Они вбежали в гигантскую, годами не топившуюся, выстуженную библиотеку, где паркет был холодным, как лед, и тут же им навстречу из темноты ринулась парочка Пожирателей.
Завязалась драка. Заклинания летели во все стороны отражаясь в стекольной глади многочисленных книжных шкафов. Одно из них угодило в книжный шкаф, и тот истерично плюнул в воздух целым ворохом дымящихся, горящих книг. Они взмывали в воздух и шлепались на пол, разбрызгивая искры, а страницы кружились вокруг, словно всполошенные чайки на морском берегу. Сам шкаф угрожающе покачнулся, заставив противников на секунду остановиться, а затем вдруг с громким скрипом накренился и начал падать.
— Берегись! — завопил Пожиратель и все бросились врассыпную. Сириус и Роксана в одну сторону, Пожиратели — в другую, шкаф с грохотом обрушился на соседний стеллаж, тот тоже покачнулся, и началось целое светопреставление, стеллажи падали как домино, высыпая тяжеленные груды книг, из-за грохота не было слышно собственных криков, некоторые книги, волшебные, принимались летать, или драться, откуда-то вырвался рой пикси.
Сириус и Роксана укрылись в безопасном углу, но не рассчитали позицию — ближайший к ним шкаф тоже качнулся, и его падение могло отрезать им путь к отступлению.
— Рокс, уходим! Уходим! — заорал Сириус и принялся выбираться на свободу, перелезая через завалы и то и дело оглядываясь.
Роксана кое-как выбралась следом, но её нога застряла.
— Не стой! Беги-беги-беги! — Сириус за пояс вытащил её из завала и подтолкнул. Роксана побежала к лестнице, Сириус — следом, Бродягой выскочив из-под обрушевшегося стеллажа. Пожиратели, с которыми они дрались, куда-то испарились — хорошо бы их завалило.
Сириус обернулся человеком и застучал босыми ногами по лестничным ступенькам.
Роксана тем временем уже сбежала с лестницы и устремилсь к двери в кабинет, как та вдруг сама— собой распахнулась, и в библиотеку вплыли новые «маски».
— Назад! — выкрикнул Сириус, вылетая перед ней, но Роксана и сама затормозила, увидев мистера Яксли. Он почему-то был без маски и внешне очень напоминал своего младшего сына. Те же темные волосы, те же прозрачные глаза и лицо.
Как только Пожиратель вошел в библиотеку, все свечи вспыхнули, как по команде, представив взору растрепанных обитателей Блэквуда — Роксану в мужской рубашке на голое тело, с испятнанной шеей и даже ногами, и Сириуса, чья спина, руки, грудь и правая правая щека выглядели так, словно на него ночью напала дикая кошка.
— Вот так встреча! — Яксли стянул черные кожаные перчатки и удивленно выгнул губы. У него был глубокий, звучный баритон, и говорил он так спокойно и мягко, словно они встретились в гостиной на площади Гриммо во время званного ужина. Сириус моментально ощетинился и толкнул Роксану за спину, выставив палочку. — Сириус! Не ожидал встретить здесь тебя.
— Не ожидал встретить меня в моем доме, упырь? — огрызнулся Сириус, затравленно оглядываясь. Пожиратели окружили их кольцом.
— Какого черта вы приперлись?! — он лихорадочно соображал, но понятия не имел, как им двоим вырваться из окружения. Пожиратели превосходят их количеством и силой, им ни за что не выбраться… если только… если только…
— А вы не догадываетесь, какого черта?! — выкрикнул Уилкисс и Роксана дернулась, вцепившись в Сириуса. Пожиратель вдруг резко шагнул вперед, Яксли дернулся, намереваясь ему помешать, но не успел — хлопок чар разорвал холодный воздух зала, благо Сириус успел выкрикнуть «Экспеллиармус!». Палочка Уилкисса вырвалась, он оглянулся, Сириус и Роксана дружно вскинули палочки и все остальные сделали тоже самое.
— Стоп-стоп-стоп! — закричал Яксли, выступая вперед с поднятыми руками, и подпрыгнувшее напряжение медленно опустилось вместе с палочками Пожирателей, разжалось вместе с руками Сириуса и Роксаны, инстинктивно сцепившимися в замок в тот момент, когда они решили, что сейчас их убьют.
— Давайте все не будем горячиться, — миролюбиво предложил Яксли, раскинув руки и подступив чуть ближе к хозяевам Блэквуда. Сириус машинально взглянул на его вскинутые руки, а затем увидел кое-что на стене у Яксли за спиной, и его осенила. Он покрепче сжал палочку. Заклинание, слетевшее с ней в этот момент, едва слышно просвистело в дрожащем пространстве библиотеки, и один из подсвечников, стоящих на дубовом столе у стены, чуть-чуть подвинулся в сторону и остановился аккурат под толстым, надежным, как сталь канатом, которым был привязан к настенному крюку исполинский канделябр у них над головами.
Роксана этого не заметила. Она прижималась к Сириусу спиной и тяжело дышала. Кончик её палочки подрагивал и указывал то на одного, то на другого.
— Мы пришли по одному очень важному делу, — сказал Яксли. — Но, сразу хочу сказать, ты нам не нужен. Нам нужна она, — он указал палочкой на Роксану и Сириус моментально набычился. Канат начал потихоньку тлеть. — Мы знаем, что мракоборцы не убивали студентов. А еще мы знаем, что Регулус Блэк и Роксана Малфой загадочным образом исчезли в ту ночь, когда случилась трагедия, — Яксли еще шире развел руки и поднял брови. — Если наши подозрения окажутся ложными, мы извинимся и уйдем, но согласись, Сириус, невиновные не сбегают. А честным… — тут он полез во внутренний карман мантии и извлек наружу пузырек с прозрачной жидкостью. — Нечего скрывать. Мы хотим побеседовать с твоим братом и мисс Малфой.
— Черта с два! — прорычал Сириус.
— С хером своим побеседуй! — выкрикнула Роксана и рванула вперед, но Сириус её перехватил. Раздались смешки, но ему было наплевать, что о них подумают Пожиратели смерти. От каната начали отгорать отдельные нитки. Нельзя было упустить момент.
— Я вижу, мисс Малфой не настроена на беседу, — заметил Яксли. — Быть может, хотя бы Регулус согласится поступить по-мужски и выйти, наконец, из убежища? Мы знаем, что он здесь. Этот пьяница выдал вас с потрохами. Золото. Оно бывает убедительнее заклинаний и пыток, — Яксли причмокнул губами. — Так вот. Где же Регулус? Может быть, в ваших знаменитых подвалах? Если понадобится, мы выкурим его оттуда, Блэк, можешь не сомневаться, но, в таком случае, я сомневаюсь, что он выйдет оттуда живым. Никто не может безнаказанно бегать от нас целый месяц безо всяких объяснений, когда происходит такое… несчастье, — его губы дернулись, он осекся на секунду, но быстро совладал с собой. — У нас не подают в отставку. К тому же, если уже проступила Метка, — его взгляд скользнул по левой руке Сириуса.
Роксана боялась поднять взгляд. Метка Регулуса была единственной деталью, которую она утаила. Сириус своего удивления никак не выдал, но Роксана почувствовала, как он разозлился.
— Пойми, Сириус, если понадобится, мы взорвем дом до основания, но найдем твоего брата, — внушительно проговорил Яксли. — Хотя, мне бы ужасно не хотелось этого делать. Все-таки Блэквуд — часть волшебного наследия. Рушить такой прекрасный памятник архитектуры — преступление. Поэтому, будет лучше, если ты сам скажешь нам, где прячется твой брат. Вы ведь уже давно… не в тех отношениях, чтобы отдавать друг за друга свою жизнь, верно? — он дернул уголком рта и едв заметно погладил волшебную палочку.
— Его здесь нет, — сквозь зубы прорычал Сириус. — Вы зря приперлись. Я хотел спасти этого придурка от суда за нападение на студенток. Уговорил Роксану помочь мне спрятать его и проследить, чтобы он не сбежал. Вы его не найдете.
Пожиратели переглянулись. На секунду можно было подумать, будто они купились, но тут откуда из темноты донеслось тихое сдавленное шипение:
— Какая ложь.
Звук этого голоса пробрал Роксану холодом, и она вцепилась в руку Сириуса так сильно, что он вынужден был на неё оглянуться.
Александр Мальсибер, заметно исхудавший и постаревший, с диковатой бородой и горящими глазами выступил из-за спин своих собратьев. Он всматривался в Роксану с недоверием, словно не мог поверить, что перед ним именно она. Всматривался с такой всепоглощающей, лютой ненавистью, что у Роксаны затряслись коленки.
— Ну здравствуй, девочка, — едва слышно прошептал он, и с этими словами из него словно вышел весь воздух. — Как давно мы не виделись? С тех самых пор, как ты сидела за одним столом с моей семьей и готовилась стать её частью. Как же я тогда тебя недооценил. Я видел, что у тебя непростой характер, знал, что ты — дочь своего отца, но был уверен, что тебя, как и любую женщину, будет легко поломать. Но мог ли я представить…
Роксана сглотнула. В горле пересохло, она часто дышала и никак не могла оторваться от его глаз, похожих на два черных тоннеля. Чувствовала, как холод липкими, влажными пальцами Мальсибера-младшего обхватывает её за горло.
— Я не убивала его, — проговорила она, хотя язык плохо слушался.
— Неужели? — гримаса жуткой улыбки исказила лицо Мальсибера, рука медленно опустилась в карман и извлекла оттуда волшебную палочку. — Я знаю, что мой сын умер от яда. Мракоборцы не используют яд.
Сириус шевельнулся.
— Его используют только трусливые твари и маглолюбцы, подонки, вроде Малфоев, неспособные держать свое слово! — его палочка поднялась и теперь указывала прямо на Роксану, палочка Сириуса смотрела на него, а палочки Пожирателей, точно копья, указывали на них троих. — Позже я непременно займусь старым дъяволом, который покрывает убийства студентов под крышей замка. Но до того покончу с тобой, и клянусь тебе, дрянь, ты будешь мучаться в два раза дольше, чем мучался мой мальчик, — он говорил почти шепотом, его палочка вдруг опустилась. — Хотя если бы я знал, что, давая согласие на ваш брак, подписываю ему смертный приговор, задушил бы тебя своими руками! — он вдруг шагнул к ней, но Сириус толкнул её себе за спину и вспетушился перед долговязым, плечистым Мальсибером.
— Забавно получается, Мальсибер! — прошипел он ему прямо в лицо. — Почему-то все твои родственники дохнут вокруг тебя, как мухи, но виноваты всегда другие. Может быть и себе разок отомстишь? — Сириус сузил глаза, прежде чем бахнуть: — Ну хотя бы за тот смертный приговор, который подписал своей жене?
Мальсибер смертельно побледнел.
По толпе Пожирателей пробежал ропоток.
— Так они не знают? — весело спросил Сириус, но тут же перестал улыбаться, надавил на палочку и прошептал: — Ну так давай. Давай, расскажи им, что ты на самом деле сделал со своей женой, и кем она была. Они ведь наверняка знают другую версию. А потом мы все вместе решим, насколько в принципе можно верить твоим словам.
Мальсибер весь затрясся. Ропоток вокруг них усиливался.
— Щенок, — прошипел он. — Прикончу своими руками…
— Это вряд ли, — серьезно сказал Сириус и в этот момент произошло сразу несколько вещей.
Яксли спросил: «О чем он говори…», канат, удерживающий канделябр перегорел и порвался с мягким пшиком, и гигантская махина под потолком полетела вниз.
Пожиратели заорали и бросились врассыпную, Сириус, воспользовавшись паникой, схватил Роксану за руку и дал деру, а Мальсибера и еще несколько человек почти сразу похоронило под лавиной хрусталя и железа.
— УХОДЯТ, УХОДЯ-ЯТ! — истошно заорал Яксли, подхватываясь из кучи осколков. Уилкисс, Уоррингтон и еще тройка тех, кто пострадал меньше всех, бросились в погоню, остальные стонали и барахтались под обломками. Сириус и Роксана тем временем уже почти пересекли библиотеку, им оставалось всего-ничего до дверей в кабинет, как те вдруг распахнулись сами-собой, и ребят отбросило назад волной магии.
Пожиратели снова окружили их, только на этот раз они не стали ждать, пока их главари наговорятся, а просто сразу открыли огонь.
И если бы Сириус был один, или Роксана была одна — они были бы уже мертвы. Но в этот момент, когда смерть завихрилась вокруг, захлестнула темноту библиотеки своим дырявым подолом, они нашли в себе не только силы подняться, но и силы дать бой противнику.
И в тот момент, когда библиотека наполнилась перекрастным красно— зеленым огнем, мир как будто… замедлился. Время загустело и стало вязким, тяжелым. Последнее, что они сделали осознанно — столкнулись спина к спине, закрывая друг друга. Сириус крепко держал Роксанину руку в своей и вел в этом последнем, устрашающем вальсе со смертью. Роксана чувствовала его так хорошо, словно они были одним целым. Пригнуться — над головой просвистела Авада. Выпрямиться, увидеть у Сириуса за спиной взлетающую палочку, развернуть его и выпалить заклинание из-под его руки. Услышать, как Сириус сделал тоже самое, закрыв её голову рукой. Развернуться. Снова спина к спине. Ты бьешь налево, я — направо. Воздух вокруг них словно наэлектризовался, так старательно они прикрывали друг друг щитом. Так отчаянно отбивали атаки и били в ответ. Смерть кружила вокруг них, как тайфун, сметая стены, мебель, взрывая и круша, но в самом его центре, там, где были они двое, царил абсолютный порядок. Сколько раз они были близки, но еще никогда, ни разу не были едины настолько, как в тот бесконечный момент. Это все равно, что закрыть глаза и побежать по узкому канату над пропастью — пока что ты живешь, но уже в следующую секунду сердце твое оборвется и ты ухнешь, пропадешь в пустоте.
Но пока ты бежишь — ты жив.
И это настолько здорово, что и словами не описать.
В приступе внезапного, пьянящего восторга он случайно поймал взгляд Роксаны и увидел, что она тоже смеется.
Сколько раз они были близки, но настолько — еще ни разу.
От такой любви можно умереть.
И как только эта мысль пришла Сириусу в голову, это и произошло.
Стену, отделявшую библиотеку от кабинета вынесло оглушительным, чудовищным взрывом.
Сражающихся подкинуло, словно ворох сухих листьев, и они обрушились на пол, прикрываясь от падающих обломков. Снова страницы погубленных книг поднялись в воздух, как птицы. Все заволокло дымом, и из него, недовольно обмахиваясь рукой, затянутой в черную перчатку, вылезла черной кляксой Беллатриса Лестрейндж собственной персоной, в окружении свиты.
— Тук-тук, милый братец. Э-эй, есть кто дома? Дорогие мои, кажется, нас не ждали? — Белла надула губки, оглядываясь. Её спутники молча рассредоточились по дымящемуся залу, оглядывая лежащие на полу тела. — Где же мой дорогой кузен? Ау-у, Регулус? Не прячься, шалун, я все равно тебя найду!
Сириус, слегка контуженный и сбитый с толку приподнялся на локтях, осторожно встряхнул головой, увидел Беллу (точнее даже две Беллы) и тут же снова припал к полу.
Вот черт. Черт-черт-черт.
Он осмотрелся и увидел Роксану. Она лежала в нескольких шагах от него под кучей камней, удчно заслонення от чужих глаз обломками стеллажа. Сириус торопливо переполз к ней. Роксана дернулась, когда он поднял её и мучительно, но беззвучно поморщилась — её нога застряла под частью разрушенного книжного шкафа.
Они переглянулись.
Пожиратели ходили по залу. Кого-то они выводили из обморока, а кого-то молча накрывали его же мантией. Когда попытались помочь встать Яксли, покрытому пылью с головы до ног, тот оттолкнул их и обругал площадной бранью за неосторожность и за то, что они погубили половину его людей.
Беллу, однако же, потеря «пушечного мяса» не интересовала. Она бродила по разгромленному залу, среди поваленных стеллажей, кусков стены и потрескивающих лужиц огня, пинала мелкие обломки и время от времени оборачивалась, когда кто-нибудь выкрикивал, что нашел очередного мертвеца.
— А мальчика вы нашли? — крикнула Белла, оглянувшись через плечо.
— Тут одному типу половину рожи снесло, посмотри, может это он?
Беллатриса склонилась над изуродованным трупом и приподняла брови.
— Это Роули, — равнодушно сказала она и её напарник разжал руки. Тело шмякнулось на пол. Белла оглядела закрытые масками лица. — Что вы встали? Я не хочу потратить на это весь вечер! Найдите моего маленького кузена, этот дом не такой большой!
— Что ты здесь делаешь, Белла?
Беллатриса обернулась. К ней подошел Александр Мальсибер в сопровождении Уоррингтона и Яксли. Он был знатно потрепан, его мантия была порвана, волосы растрепались, а на лбу зияла рана, но он был все еще жив. И зол.
— Это дом моего возлюбленного двоюродного дяди, — с придыханием проговорила Беллатриса и небрежно, но в то же время цепко оглядела остатки свиты Мальсибера. — Почему бы мне не прийти сюда? Быть может, я соскучалась… — она приблизилась к Мальсиберу. — Соскучалась по моему любимому кузену… говорят, он пропал. Я хотела убедиться… что он в порядке.
Тут она внимательно посмотрела Александру в глаза, и её улыбка стала плотоядной.
— Это он послал тебя? — прошептал тот, смертельно бледнея. — Это нечестно. Мой сын умер, девчонка и младший Блэк мои, я имею право отомстить им!
— Темному Лорду нет дела до твоего сына, ты же знаешь, — Беллатриса палочкой повторила причудливый узор, вышитый на его груди. — У него здесь свой интерес...
Внезапно где-то рядом раздался ликующий крик, звуки короткий борьбы, грохот, а затем четверо Пожирателей подтащили к своей предводительнице упирающихся пленников.
Сириус бился, брыкался и извивался ужом, пытаясь выкрутиться из захвата — его удерживали с трудом. Роксана изловчилась укусить одного из тащивших её Пожирателей за руку, но деру дать не успела, потому что у неё была вывихнута нога. Пожиратель сграбастал Роксану за шкирку, едва она успела сорваться с места и вжал в пол. Воспользовавшись заминкой, Сириус выпростал одну руку и заехал своему конвоиру в челюсть, но другой тут же с размаху всадил ему кулак в живот, так что Сириус повалился на колени. Ему тут же выкрутили руки за спину и вокруг них схлестнулась веревка.
— Мы нашли их, мадам Лестрейндж, — радостно пропыхтел молодой Пожиратель, неистово сверкая глазами и по-змеиному стреляя языком. Роксана брыкалась, но он удерживал её за шею, как кошку. — Кажется, хотели сбежать.
Беллатриса склонилась над Сириусом, мрачно сдвинув брови, а потом вдруг оглушительно, заливисто расхохоталась.
— Не может быть! — она даже в ладоши хлопнула. — Сириус, мой мальчик, неужели это ты? — Белла схватила его лицо когтистой лапой и заставила поднять голову. Сириус тяжело отдувался, волосы закрыли ему лицо, но он все равно с ненавистью взглянул в лицо кухзине и процедил сквозь зубы:
— Пошла ты…
— Это точно ты! О, какой ты стал! Я помню, ты был похож на лукотруса, когда мы виделись в последний раз, — липкий взгляд смолистых глаз жадно пробежался по его телу, мимоходом отмечая следы роксаниных когтей. — Да-а, ты был вылитый лукотрус, такой же худой и угловатый. А теперь… кажется, ты стал настоящим мужчиной, — Вот только кто же тому виной… — Беллатриса нежно поцеловала засос на его шее. Роксана рявкнула, как рассерженная кошка и попыталась вырваться, но не удалось, зато Беллатриса отлепилась от Сириусовой шеи и прекратила её вылизывать.
— Подними её повыше! — скомандовала Беллатриса.
Пожиратель послушался и вздернул Роксану на ноги, за волосы заставив поднять голову.
— Малышка Малфой! — восхищенно ахнула Беллатриса. — И ты здесь, ну надо же! Вот так сюрприз! — она уставилась на полуголого Сириуса, потом опять — на полуголую Роксану. — И что же вы делали тут вдвоем?
Пожиратели гадко засмеялись.
— Как жаль, что мы прервали ваше уединение, — Беллатриса все никак не хотела отпустить Сириуса и обнимала его так собственнически, что Роксане все больше хотелось расцарапать ей рожу. — Но я надеюсь, вы успели получить удовольствие? Я уверена, кузен умеет доставлять девушкам удовольствие, — Белла накручивала его волосы на палец. — Но ведь это к лучшему. Что о тебе подумают, милая маленькая Рокс, если узнают, что не успел твой законный жених отойти на тот свет, как ты уже ублажаешь другого.
Снова смешки.
Мальсибер побелел от злости и огляделся, словно не вполне понимая, что вообще происходит.
Белла ядовито улыбнулась.
— Хотя, учитывая твою родословную, это вряд ли кого-нибудь удивит, — вздохнула Белла, лаская шею Сириуса. Он зажмурился, его лицо подергивалось, словно он с трудом сдерживался, чтобы не превратиться в собаку и не перегрызть Белле глотку. — Например, твою пра-прабабку… все, с кем она спала, так или иначе умерли, не так ли?
Сириус переглянулся с Роксаной.
— Удивительная вещь… гены… — пробормотала Беллатриса. — Вы, Малфои, просто не умеете держать ноги сжатыми, в этом ваша проблема. Вы впускаете в свои дома так много посторонних…
Мальсибер сдвинул брови и сузил глаза. Кажется, до него начало медленно доходить.
— Мы, Блэки, гораздо…консервативнее… — Белла силой заставила Сириуса повернуться к себе лицом, и бросила на Роксану неприятный, липкий взгляд. — Предпочитаем только себе подобных, — промурчала она и под радостное улюлюканье своих людей засосала Сириуса.
Роксана гадливо выдохнула и отвернулась. Белла наслаждалась своим спектаклем, но у Сириуса не было желания ей потакать. Обычно он не позволял себе такого с женщинами, но сейчас резко сжал зубы и Беллатриса тут же отпрянула от него, вытирая окровавленный рот. Её распирал смех.
— Волчонок… — прошептала она и, не переставая смеяться, хлестнула Сириуса какими-то гадкими чарами по лицу. — Обожаю…
Сириус взглянул на неё (его лицо пересекал рубец от ожога), и от души харкнул её кровью на пол.
— Тварь! — хрипло прорычала Роксана.
— Он и с тобой это делает? — задумчиво и без улыбки спросила Беллатриса, оглянувшись на Роксану. — Тебе нравится, когда с тобой поступают так, малышка Рокс? В таком случае, тебе повезло, — вкрадчиво добавила она, медленно повернув к ней голову, и до Роксаны дошло, что именно она имеет в виду. Ужас залил её, она затравленно оглянулась на окруживших её мужиков и её коленки подкосились.
— Отдайте её мне, мадам Лестрейндж! — пылко предложил тот самый, змееязыкий молодой Пожиратель, что держал Роксану за шкирку. Его глаза горели, он жадно скалился.
— Забирай, — милостиво согласилась Беллатриса. — Только не забудь оставить немного и своим друзьям.
— НЕТ! — одновременно с Сириусом выкркинула Роксана, когда её окружили Пожиратели. Только крик Сириуса был полон ярости и злобы, а её крик напоминал вздох. Но стоило двум парам железных рук вцепиться в её запястья, этот вздох превратился в отчаянный, душераздирающий вопль: — ПОЖАЛУЙСТА, НЕТ! ТОЛЬКО НЕ ЭТО! ОТПУСТИТЕ! ОТПУСТИТЕ МЕНЯ!
Один из Пожиратлей запустил руку под её рубашку и визг Роксаны перерос в хриплый вой, а Сириус с оглушительным ревом: «УБЕРИ ОТ НЕЁ ЛАПЫ!» взвился так, что Беллатрисе пришлось от него отскочить.
— Стоп! — приказала она, несколько обескураженная, и Крауч тут же отдернул руку. — Не здесь! Уведите её в подвал и заприте где-нибудь. И заодно поищите Регулуса. Он должен быть где-то там.

Рыдающую, судорожно глотающую воздух Роксану подняли на ноги и потащили прочь. Последнее, что успел увидеть Сириус — это её отрешенный, остекленевший от страха взгляд.
А затем её увели, и где-то громко хлопнула дверь.
Белла с улыбкой потянулась к Сириусу, но тут в библиотеку вошел еще один Пожиратель, рослый, похожий на медведя-гризли, весь в черном, с блестящими черными волосами до плеч, в длинной кожаной мантии.
— Что ты делаешь, Белла? — громыхнул он, и Беллатриса проворно отскочила от Сириуса.
— Сестринская любовь, конечно, а ты что подумал? — она вся размякла, распушилась при виде супруг, её резкий голос превратился в кошачье мурчание. — Ты меня ревнуешь?
Родольфус приблизился к Сириусу, всмотрелся в него долгим, изучающим взглядом, а потом вдруг притянул к себе Беллатрису и с чувством засосал.
— Продолжай, — сухо велел он. — Я пока найду себе выпить.
Он бросил на Сириуса последний, крайне нехороший взгляд, а потом развернулся и ушел. А Беллатриса улыбнулась еще шире и кровожаднее, и достала волшебную палочку.

Боль была нестерпимой. Казалось, каждая клеточка его, и без того измучанного тела раскалилась до бела. Сириус кричал, потому что не видел смысла строить из себя героя и умереть не от боли, а от разрыва сердца. Но даже крик ему не помогал. Боль разрывала ему голову. Он просто не выдержит. Не выдержит! Нет!
Сириус закачался на на широком, кожаном стуле, к которому его привязали, забил ногами по полу, безуспешно пытаясь вырваться, но веревки держали крепко.
— Достаточно, любовь моя, — Беллатриса положила ладонь на руку Родольфуса. Тот упивался болью пленника, но повиновался.
Сириус обмяк. Ему казалось, что он дымится.
Его стул стоял в центре библиотеки, на самом видном месте. Пожиратели разместились вокруг, на удобных кожаных диванах. Большинство с интересом наблюдали, как супруги Лестрейндж пытают пленного, остальные разграбили бар в кабинете и теперь попивали ценнейшие запасы Альфарда, отхлебывая прямо из горла.
Ненависть разъедала Сириуса, как кислота. Сейчас он и сам хотел бы изнасиловать Беллатрису Лестрейндж, выебать её до смерти, чтобы только стереть эту улыбку с её отвратительной рожи. Мерлин, как же он её ненавидел.
Но даже рукой пошевелить не мог.
Сириус не выдержал и зашелся нервным смехом от своей беспомощности.
— Сука, — простонал он.
— Что ты сказал… — угрожающе начал было Родольфус, но Беллатриса опередила его, схватила Сириуса за волосы и запрокинула его голову. Холодное лезвие ножа Родольфуса прижалось к коже.
— Я спрошу еще раз, кузен, — хладнокровно молвила она. — Где Регулус?
— От…соси, — выдохнул он. Его колотило от пережитого, но он нашел в себе силы улыбнуться.
Родольфус рванул к нему и схватил за веревки. Передние ножки стула поднялись, задние с протяжным звуком проехались по паркету.
— Я тебе сейчас хер твой оторву, в рот твой паршивый засуну, и ты сам будешь у себя отсасывать до конца жизни, понял? — прорычал он, брызгая слюной, а потом встряхнул Сириуса. — Отвечай, молокосос! Где твой чертов брат?
— Мой милый кузен, — Белла опечаленно вздохнула, выпрямляясь. — Ты, наверное, еще не понял. Мы все равно вас убьем. Но перед этим кто-то должен рассказать, куда вы дели Регулуса Блэка. Бедный мальчик наверняка ждет нашей помощи.
— Да, Блэк, — Родольфус со свистом выхватил из-за пояса тонкую финку и блестящее лезвие сверкнуло у Сириуса перед лицом. — Мы своих не бросаем. Поэтому лучше сам скажи. Иначе я пойду вот с этим к девчонке… лезвие закачалось из стороны в сторону. — И она мне ска-ажет, можешь мне поверить, — он гадко осклабился. — Если… она еще жива.

Роксану втолкнули в один из многочисленных винных погребов, расположенных под домом. Со стороны, они, наверное, выглядели, как алкогольные соты — множество комнаток, и в каждой — жидкое золото.
Это самое жидкое золото, разлитое по запыленных старым бутылкам, вздрогнуло, когда за Пожирателями захлопнулась дверь.
Когда её втолкнули, Роксана пробежала еще несколько шагов по инерции, а потом забилась в самый дальний угол. Они, однако, не спешили на неё нападать. Неторопливо прошли на середину комнаты, разглядывая пыльные полки с драгоценным, старым как сам мир огневиски. Вытащили парочку, оглянулись на Роксану. Высокие, крепкие, с мускулистыми ногами и широкими плечами.
— И что теперь? — выдохнула она, тяжело дыша и по-звериному глядя на противников. — Будете меня пытать? Насиловать?
Пожиратели снова переглянулись. Один из них хмыкнул и пошел искать стаканы, а второй, молодой, с удивительно гладким, холеным лицом, вежливо удивился.
— Пытать? — вкрадчиво переспросил он. — Насиловать сестру Люциуса Малфоя?
Его напарник красноречиво крякнул.
— Надо быть полным идиотом, ну или самоубийцей, чтобы на это решиться, — добавил Пожиратель.
Роксана опустила плечи.
Её мозг, уставший от стресса и неожиданностей, отказывался анализировать ситуацию. Вывихнутая нога болела, Роксана слишком устала, и слишком измучалась, поэтому все, на что её хватило, это жалобный вопрос:
— Что все это, мать вашу, значит?
Пожиратель стянул перчатки и подошел ближе.
— Меня зовут Бартемиус Крауч-младший, мисс Малфой, а это — Эйвен Розье, — Роксана не стала вкладывать свою руку в протянутую ладонь, только взглянула на кусочек показавшейся из-под рукава Метки и снова подняла глаза. Крауч опустил руку. — Мы здесь по поручению вашего брата, — его губы тронула крошечная змеиная улыбка. — Люциуса Малфоя.

— Ну и зачем вам Рег? — все тело болело и ломило, язык все еще плохо слушался. Сириусу все труднее было оставаться в сознании. — Неужели он — такая страшная… — Сириус сглотнул. Во рту пересохло. — Машина убийства?
Лестрейнджи переглянулись.
— Он узнал кое-что, — пробасил Родольфус. — Секрет, о котором не должен был знать никто. С таким секретом нельзя свободно бегать по стране. Мы должны убедиться, что он с нами до конца…или убить его.
— И что же это за секрет? — Сириус неимоверным усилием заставил себя поднять голову. — Слух о том, что ты носишь женские трусы? — он нагло улыбнулся побелевшему Родольфусу. — Твои, наверное? — Сириус иронично взглянул на Беллу.
Лицо Родольфуса дернулось, и он снова ударил по Сириусу чарами. Однако, на сей раз пытка длилась недолго.
Мальсибер, который до этого горячо шептался о чем-то с парочкой других Пожирателей, решительно подошел к Родольфусу и заставил его прекратить пытку.
— Что все это значит, Белла? — сдавленным от гнева голосом спросил он. — Вы явились сюда, хотя знали, что мы будем здесь. Половина моих людей мертва, а девчонка… — он сжал дрожащие губы, раздул ноздри. — Она убила моего сына, моего наследника! И не только моего!
Яксли приподнял голову.
— Она принадлежит нам, и ты не имеешь права в это вмешиваться! Мой сын…
— Твой сын был идиотом, Александр, — едва слышно произнесла Белла и слгка наклонила голову. Свет свечей мелькнул в её черных глазах. — Раз позволил убить себя каким-то вшивым мракоборцам.
Повисла тишина. Мальсибер стал белым, как полотно.
— Его убили не мракоборцы! — дрожащим от злости и еще чего-то голосом выкрикнул он и огляделся, хотя его почти никто не слушал. Яксли тоже оглянулся, но совсем с другим выражением. А потом быстро посмотрел на Уоррингтона. — Его убила девчонка, и ты знаешь об этом, Белла! Она отравила моего мальчика, и перерезала остальным глотки! За нами право отомстить и ей, и всем Малфоям, поэтому ты немедленно отдашь её мне!
— Ты мне приказываешь? — вежливо удивилась Беллатриса. — Ты забыл, Александр…
Родольфус и еще парочка Пожирателей неслышно приблизились к нему со спины.
— Единственный, кто может отдавать приказы — это Темный Лорд, — вкрадчиво добавила она. — И сейчас я выполняю его приказ.
Александр не успел ничего ответить — Пожиратели схватили его и скрутили ему руки. Короткая вспышка — и он обезоружен, еще одна — и веревка оплелась вокруг его рук.
— Что вы делаете?! Как вы смеете?! Вы забыли, кто я?!
— Никто, — Белла приподняла брови. — Больше никто. Темному Лорду не может служить человек, имя которого посрамлено на весь волшебный мир, и который, к тому же, взял в жены… грязнокровку.
Пауза. Пожиратели переглянулись с таким видом, словно не могли поверить в услышанное. Их шок и неприязнь сгустились в воздухе, а затем кто-то выкрикнул «Предатель!» и тишину разорвало возмущенными криками «Мразь!» и «Грязнолюб!». Пожиратели толпой нахлынули на Мальсибера, словно клубок пиявок на кусок кровавого мяса, но хлопок из палочки Родольфуса заставил всех умолкнуть и отпрянуть.
— В память о твоих прошлых деяниях Темный Лорд согласился сохранить тебе жизнь, — холодно сказала Беллатриса в воцарившейся тишине. — Вместо смертной казни он приказывает тебе добровольно сдаться в руки дементорам, подтвердить каждое обвинительное слово «Пророка», признать, что твоего сына-Пожирателя смерти убили мракоборцы и провести остаток своих дней в камере Азкабана.
С каждым её словом Мальсибер как будто разбухал от гнева, а под конец взорвался отчаянным, диким рычанием.
— Это все твои происки! — ревел он. — Твои и Малфоя, я знаю это! Я выберусь оттуда и прикончу вас обоих! Я вас уничтожу!
— Увести его, — приказала Беллатриса, а когда упирающегося, ревущего Мальсибера увели, повернулась к Яксли и Уоррингтону. Те уже успели пошептаться и теперь стояли плечо к плечу, с самым бесстрастным видом. — Насчет вас у меня тоже имеется приказ, Яксли, но прежде я бы хотела услышать, что вы мне скажете.
— Я скажу… — Яксли переглянулся с Уоррингтоном и коротко улыбнулся. — Хорошо, что у меня есть еще сыновья.
Беллатриса расплылась в змеиной улыбке.
— Однако, потеря невыносима. И с помощью Темного Лорда я намерен сполна отомстить мракоборцам, — он бережно поднял когтистую лапу Беллатрисы, внимательно глядя ей в глаза. — Убившим моего мальчика.
Он запечатлел на её руке красноречивый поцелуй.
— Прекрасно, — молвила Беллатриса. — И мы это сделаем, мой друг. Однако, перед этим нам еще нужно кое— что закончить…
И с этими словами она повернулась к тяжело дышащему, связанному пленнику.

— Что? — Роксана подумала, что ослышалась. — Вас прислал Люциус?
Крауч неторопливо налил в стакан огневиски и поболтал, вглядываясь в игру насыщенного янтарного цвета.
— Нас прислал Темный Лорд. По просьбе Люциуса, — Крауч уселся на какой-то ящик, широко расставил ноги и облокотился на колени. У него было очень красивое лицо. — Видите ли, мисс Малфой, вы, должно быть, не в курсе, но в последнее время дела у Александра Мальсибера пошли совсем плохо. Кто-то… — на губах Крауча распустилась улыбка, и она становилась шире с каждой секундой. — …убил его сына. А потом еще и слил в прессу некоторые грешки из его прошлого.
Раздался громкий звук бьющегося стекла. Роксана нервно оглянулась. Молчаливый Ивэн Розье разглядывал бутылки, и те, что ему не нравились, он просто отбрасывал в сторону.
— А тут еще и из Франции прибыли нехорошие новости. В общем, дражайший мистер Мальсибер оказался в положении, когда его внезапно возненавидели и те, и другие, — Крауч вздохнул. — Никому он стал не нужен, наш мистер Мальсибер. И начал всем жутко мешать. Особенно Темному Лорду. А люди, которые ему мешают, как правило, долго не протягивают. Ему понадобился человек, который смог бы… устранить возникшее неудобство и занять место Александра в Совете. И тут, по счастливой случайности, ваш брат вернулся из Франции, — Крауч улыбнулся. — Какое чудесное совпадение!
— Это точно… — Роксана осторожно выбралась из своего угла. — И что же… как он узнал, что я здесь?
— О, это оказалось довольно просто, — Крауч со свистом вынул из ножен короткий кинжал и крутанул им в воздухе, так что сталь ярко блеснула в свете факелов. — Темная магия, — пояснил он и принялся чистить кинжалом ногти. — Небольшой кровный ритуал. Он показал, что вы еще живы, но находитесь в защищенном чарами месте. Таких мест не так уж и много. Мы сузили круг до самых вероятных, и как только чары спали, собрались идти за вами. Однако, среди нас оказался предатель, — Крауч недовольно зашипел, поднял кинжал и сдвинул брови, увидев на нем крошечное кровавое пятнышко. — Негодяй сообщил Мальсиберу, что мы собираемся идти за вами. Он собрал тех, кто еще был ему верен… теперь они уже все мертвы… и попытался нас опередить. Мальсибер свято верил, что это вы убили его сына. Вы и Регулус Блэк, — уточнил он. — Я всегда говорил, что он безумец, — Крауч налил огневиски в еще один пустой стакан и протянул Роксане.
Роксана поколебалась секунду, а потом схватила стакан и опрокинула в себя залпом, по-мужски, не сгибая руки. Крауч хмыкнул.
— И что теперь? — голос Роксаны предательски дрогнул. Она вытерла рот тыльной стороной руки.
— Теперь? — Крауч опять пожал плечами. — Мальсибера запрут в Азкабане до конца жизни. Конечно, его можно было бы убить, но Александр учился вместе с Темным Лордом, он сделал так много всего… если бы Темного Лорда разочаровал какой-нибудь рядовой Пожиратель, он бы просто его убил. Но Мальсибер, — Крауч покачал головой. — Его падение стало страшным ударом и расстроило Темного Лорда. Поэтому с ним расправятся намного хуже. Он будет умирать медленно, среди дементоров и болезней, пока над ним не сжалятся и не высосут из него душу.
— Меня не интересует Мальсибер! — вспылила Роксана и швырнула стакан на пол. — Что будет со мной? С Сириусом! Что Люциус от нас хочет?!
Крауч переглянулся с Розье и беззвучно рассмеялся.
В требовательном, приказном тоне Роксане отчетливо слышался голос Малфоя-младшего.
— Что будет с Блэком я не знаю. Нам поручено только проследить за тем, чтобы вы не пострадали, а затем дождаться, пока сюда прибудет ваш брат.
Роксана хотела было еще о чем-то спросить, уж слишком невероятным казалось происходящее, но тут где-то наверху раздался душераздирающий вопль.
У Роксаны даже коленки подкосились, а сердце пропустило удар.
— Сириус… — выдохнула она и, не помня себя рванула к двери.
Крауч пружинисто вскочил и перехватил её.
Роксана попыталась ударить его и вырваться, но он скрутил ей руки.
— Вам туда нельзя, мисс Малфой.
Крики не останавливались, Роксану охватила паника.
— Что они с ним делают?! — Заорала она. Её голос срывался, распахнутые в ужасе глаза застило слезми. — За что?!
— У Беллатрисы Лестрейндж есть к нему пара вопросов, а она, как правило, предпочитает узнавать ответы на свои вопросы с помощью Круциатуса, — терпеливо пояснил ей Крауч.
Роксана зарычала и попыталась вырваться, но безуспешно.
— Что это за вопросы, ради которых надо пытать людей?! — прокричала она и пихнула Крауча в грудь, но была такой мелкой, что сама отлетела назад, а он даже не шевельнулся.
— У неё есть и свое задание. Она ищет Регулуса Блэка.
Роксана замерла.
Если сказать, что Регулус был здесь, а теперь отправился в Лондон, на Площадь Гриммо — пытка прекратится. Они оставят Сириуса в покое.
Но с другой стороны… он так кричит, потому что его продолжают пытать. Если бы он раскрыл этот секрет — не пытали бы. Он не хочет сдавать Регулуса Пожирателям и ради этого готов терпеть такую адскую боль.
Если Роксана признается — он никогда её не простит.
Боже, что же делать…
Роксана затравленно оглянулась на бесстрастного Розье — он стоял, загородив дверь и сложив на груди руки.
— Регулуса здесь не было, — произнесла она и сама удивилась твердости своего голоса. — Мы понятия не имеем, где он может быть. Нет смысла искать его здесь.
Рев Сириуса внезапно стих.
Сердце Роксаны колотилось, как сумасшедшее, но через секунду вопли снова вернулись.
— Господи, если мне нельзя туда, то остановите её вы! — истерично выкрикнула она, вцепившись Краучу в рукав. — Скажите, что мы ничего не знаем, пусть она его отпустит!
— Кажется, вы путаете нас с другим ведомством, мисс Малфой, — вкрадчиво сказал Крауч, отцепляя от себя её пальцы. — Мы не мракоборцы и не намерены вершить справедливый суд. К тому же, у Беллатрисы Лестрейндж имеются собственные претензии к Сириусу Блэку. Это семейное дело, мисс Малфой. И нам в него лучше не вмешиваться. Лучше… подумайте о скором воссоединении с семьей. Это гораздо приятнее, — с этими словами Крауч отвернулся и хотел было вернуться к бутылкам, но в этот момент Роксана стремительно выхватила палочку из футляра у него на поясе, и не успел Крауч опомниться, как его уже отшвырнуло к стене.
— Сириус Блэк теперь моя семья! — выкрикнула она.
Розье выхватил свою палочку так быстро, что Роксана не успела сориентироваться, и её спасло только то, что Розье стрелял из неудобного места. Чары помех угодили в полку с бутылками, и те разбились, забрызгав пол. Роксана пробежала между рядами с бутылками, забежала к Розье со спины и с размаху шарахнула по нему Летучемышиным сглазом. Правда, она не рассчитала, что в таком тесном помещении эти чары лучше не применять. Туча крылатых, пищащих тварей мигом заполнила все пространство. Пожиратели завопили от ужаса, Роксана упала на корточки и прикрыла руками голову, но её мыши не тронули. Они набросились на мужчин, они когтили, царапали, путались в волосах, хлопя холодными влажными крыльями по лицу, рвали на них одежду. Крауч валялся на полу и сучил ногами, завывая от ужаса и омерзения, Розье метался по комнате, облепленный мышами с головы до ног, врезался в стены и вопил.
Не мешкая ни секунды, Роксана подхватила свою палочку, выскочила в коридор и во весь дух побежала наверх.

Голос Родольфуса сказал: «Достаточно Белла» и пытка стихла. Сириус качнулся вперед, но не упал, потому что его держали веревки. Родольфус не побрезговал во время допроса пару раз применить грубые магловские приемчики: у Сириуса была разбита бровь, губа и нос, на скуле вспухал кровподтек, волосы слиплись от крови.
Пальцы Беллы вцепились ему в волосы и его голову задрали вверх.
— Значит, ты не хочешь говорить нам, где мальчик? — угрожающе прогудел Родольфус, склонившись над ним.
Сириусу было тяжело дышать, так болели мышцы, но он собрал все силы, приоткрыл глаза, посмотрев на своих мучителей, как на идиотов, слабо усмехнулся и покачал головой.
— Тогда, может быть, нам лучше заняться девчонкой? Думаю, она заговорит, если мы все, по-очереди её спросим, как ты думаешь?
Эта мысль колючим холодом пробежала у Сириуса под кожей.
— Ну так что скажешь? — Родольфуса явно воодушевило выражение страха у него на лице.
Сириус еще немного подыграл ему, а потом его губы растянулись в улыбке, и он беззвучно рассмеялся, тяжело откинувшись на спинку стула.
— Лучше еще раз…примени свои чары, приятель, — прохрипел он, посмеиваясь. — У меня что-то руки затекли.
Родольфус сплюнул и отшатнулся.
— Бесполезно!
— Можем еще раз попробовать подвергнуть его Империусу, — предложила Беллатриса.
— Какой в этом смысл, ты же видела, как он сопротивляется! — прогремел Родольфус.
Они были так увлечены спором, что не заметили, как стоящий позади них Пожиратель-охранник вдруг дернулся и упал, как подкошенный.
— Еще немного и он сам сдохнет, а пока он жив его кровь может вывести нас на мальчишку! — с этми словами Родольфус выхватил кинжал и протянул Белле. — Давай. Ты должна это сделать. Он предал Блэков, и Блэк должен его убить.
Глядя мужу в глаза, Беллатриса приняла у него оружие.
В этот момент в библиотеку вернулся еще один охранник с двумя бутылками рома, увидел первого и бросился к нему, но тут вдруг повалился на колени, словно что-то его ударило сзади, вскрикнул и выронил бутылки.
Лестрейнджи обернулись, как раз, чтобы увидеть, как над упавшим сгорбилась какая-то тень. Поняв, что её обнаружили, тень подняла голову, и на супругов уставилось жуткое нечеловеческое лицо с красными глазми, вздутыми венами, трупными провалами и окровавленными клыками.
— ВАМПИР! — истошно заорал Родольфус, хватаясь за Метку. — В ДОМЕ ВАМПИР!
По дому прокатились крики, раздался топот ног, а затем — какая-то возня, шум, грохот и вопли ужаса — похоже, вампир привел с собой друзей.
Отбросив в сторону окровавленный труп, вампир двинулся на Лестрейнджей. Из темноты у стены выступили еще двое, мужчина и женщина. А затем еще несколько. Дикие, широко распахнутые глаза пожирали парочку сочных, полных крови людей.
— Откуда здесь эти твари?! — прорычал Родольфус.
— Этот дом проклят! — в ужасе взвыла Беллатриса.
Вампиры оскалились и бросились на них. Лестренйджи заорали и попытались их остановить. Чары сразу из двух палочек наперебой хлопали в воздухе, но вампиров, только что напившихся и полных своей собственной магии их чары не трогали. Осознав, что победить противника силой не удастся, Лестрейнджи бросились бежать и скрылись в кабинете Альфарда. Беллатриса развернулась на бегу и выпалила чарами в стену, завалив дверь. Несколько вампиров ринулись к другому выходу, вспрыгивая на стены и перебирая конечностями, как тараканы. Несколько осталось в библиотеке и окружило связанного Сириуса. Один стоял на стреме, двое спешно распутывали веревки. Усатый полноватый мужчина в дурацком кафтане и высокий, длинноволосый парень. Сириус приоткрыл глаза (он уже не был уверен, чт овсе происходящее реально, а не мерещится ему), фыркнул и снова их закрыл.
— Не думал, что буду так рад тебе, кровосос, — с трудом выдохнул он. — Как жизнь?
Мирон Вогтейл криво усмехнулся, показав клыки. Вампир был одет в длинный кожаный плащ, от него воняло кровью и дорогой. Последнее резкое движение — и веревки упали на пол. Сириус покачнулся, свалился на четвереньки и его отчаянно стошнило.
— Роксана у них… она в подвалах, — просипел он, вытирая рот. — Иди за ней. Иди!
— Я не знаю дороги, а блуждать по лабиринтам нет времени, — Вогтейл подхватил его под руку и помог встать. Его спутник подхватил Сириуса с другой стороны. — Ты меня проведешь, а после… я позабочусь о вас обоих.
— Ты привел с собой целый табор? — Сириус морщился, перед глазами все плыло, каждый звук отдавался в голове болью.
— Вампиры помнят доброе к себе отношение, — прогудел второй вампир. — Однажды ты помог нам, Блэк, теперь мы помогаем тебе.
В доме тем временем набирал обороты настоящий ад. В какой-то момент где-то начался пожар и теперь огонь расползался по всему Блэквуду. Дом рушился на глазах. Пожиратели, преследуемые вампиры, разбегались кто куда, творилась полная неразбериха, заполненная истошными криками, звриными рычанием вампиров и предсмертными хрипами. Где-то корчился и дрыгал ногами Пожиратель, в которого впивались клыками сразу трое вампиров, где-то одного вампира разрывали на куски трое Пожирателей. Хлопали чары, мелькали вспышки.
Сириуса мутило, перед глазами у него все двоилось и плавало. Он не понимал, что его дом умирает, не понимал даже толком, что происходит. В голове все пульсировало и тупо выбивало одно-единственное слово:
«Роксана»
Он должен найти её. Должен найти. Найти. Найти. Найти!
Вход в подземелья располагался на кухне, но добраться до неё не вышло, потому что они угодили в самую гущу сражения и нос к носу столкнулись с расхристанным, взлохмаченным Яксли.
— Ты! — взревел он и вскинул палочку.
Эта драка моментально привлекла внимание обеих сторон. Сириус был слаб, ранен и измучен, а Яксли — силен и зол. И неизвестно, что случилось бы, если бы ему внезапно кто-то не выстрелил в спину. На лице у Пожирателя возникло довольно глупое, удивленно выражение, а затем он бухнулся на колени и ничком повалился на пол, а у него за спиной все увидели Роксану, перепачканную сажей и кровью, с палочкой в руке.
Сириус шумно выдохнул и шагнул к ней. Роксана, плача и перескакивая через трупы и горящие обломки, прикрываясь от летящих во все стороны чар побежала к нему.
Они обнялись так, словно не виделись много несчастливых лет.
— Господи, ты жива… жива, — Сириус лапал её за плечи, руки и голову, желая убедиться, что она цела.
Роксана покивала, успокаиваясь.
— Мирон?! — удивленно всхлипнула она, увидев вампира поверх сириусового плеча. — Ты зде…
Договорить она не успела, потому что где-то на втором этаже раздался взрыва и с потолка у них над головами посыпались камни.
— Надо уходить отсюда, быстро! — прокричал Мирон.
Правда, уйти они не успели. Оправившись от шока, вызванного появлением вампиров, Пожиратели довольно быстро перехватили у них инициативу и догадались, что разбросанные по дому деревянные обломки — прекрасное оружие против порождений ночи.
И не успели ребята вырваться в холл, объятый пламенем (хотя стен между комнатами уже почти не осталось, так что холлом это место трудно было назвать), Пожиратели снова окружили их и заключили в кольцо.
— Отдайте девчонку, и мы сохраним вам жизни! — Розье, весь израненный и окровавленный выступил вперед. — У нас приказ доставить её брату!
Сириус оглянулся на Роксану. Она вжалась в него, упрямо сверкая глазами.
— Идем с нами, и никто больше не пострадает! — выкрикнул Розье.
— Черта с два!
Сириус и Роксана прорычали это одновременно, только Роксана — громко, а Сириус — едва слышно. Палочки они тоже выхватили синхронно, однако именно в этот момент подоспела еще помощь, та, которую совсем никто не ждал.
Началось все с того, что в парадные двери с наружной стороны ударилось нечто огромное. Все вздрогнули и обернулись. Удар повторился.
Пожиратели невольно отшатнулись. На секунду все застыли в изумлении и непонимании, а затем двери с треском проломил гигантский медведь гризли и огласил дом чудовищным ревом, а потом сразу же, не мешкая ни секунды шарахнул когтистой лапой стоящего ближе всех Родольфуса Лестрейнджа.
Беллатриса издала пронзительный визг и выхватила палочку, но не успел Родольфус Лестрейндж упасть на пол, как из-за спины медведя в дом ворвался целый отряд охотников, а вместе с ними — Сохатый, Лунатик и Хвост.
— БРОДЯГА! — заорал Джеймс, едва оказался в доме. — БРОДЯГА, ТЫ ГДЕ?! ОСТОЛБЕНЕЙ, МАТЬ ТВОЮ! СИРИУС!
— Придурки, — выдохнул Сириус и засмеялся. Еще никогда он не был им так рад…

Беллатриса Лестрейндж ненавидела бежать с поля боя, но на этот раз, кажется, не было другого выхода. Верхушка Пожирателей, те, кто держался позади и не лез в самое пекло, предоставив эту честь «пушечному мясу», бежала в лес. Она уходила последней.
Перед уходом обернулась и увидела, как мракоборцы вяжут и вытаскивают на улицу её людей.
Как горит и рушится Блэквуд.
И как в центре всего этого, словно в замдленной съемке движется девчонка Малфой.
При виде её светлых, вытравленных волос в Беллатрисе Лестрейндж поднялась жгучая ненависть.
Родольфус должен был занять место Александра в Совете Темного Лорда, но никак не Люциус Малфой. Родольфус, а не Люциус! Теперь он будет правой рукой и будет отдавать приказы, все будет принадлежать ему, ему!
Разве он это заслужил?
А его сестрица…
Ей досталось даже больше, чем ему. Чем ей. Чем всем ведьмам вместе взятым.
Ей досталась свобода.
Её рука вытащила из ножен кинжал.
Никто не замечал её, тень, спрятавшуюся в сгущающемся мраке и дыме. А вот Сириус заметил. Увидел Беллатрису Лестрейндж среди руин гостиной, в которой они, бывало, играли в детстве. Увидел, как в её руке блеснула сталь.
Дальше все происходило очень быстро. Он вовсе не пытался корчить из себя героя-жертвенника, или супер-мэна, вовсе нет. В ту секунду в нем говорил инстинкт. Он толкнул Роксану в сторону, и она упала на пол. А в следующую нож вонзился ему в бок, и Сириус, издав хриплый, удивленный звук повалился на колени.
— Си… нет, нет, НЕТ! — осознав, что только что случилось, Роксана тут же бросилась на землю, поднимая его. Кровь текла, как из бездонного колодца, Роксана тут же выпачкалась. — ВО-ОГ! ПОТТЕР! Кто-нибудь!
Мародеры, Мирон Вогтейл и вовремя подоспевший Карадок Дирборн сгрудились вокруг раненого.
— Нет-нет-нет, только не это, только не так! — Роксана удерживала его, хватала, тормошила, чтобы он не засыпал. — Смотри на меня, Сириус, пожалуйста, смотри на меня, смотри, смотри!
«Как я могу тебе помочь, если ты меня убила? Ты же и меня убила. Забыла?»
Сириус хватал ртом воздух и стремительно бледнел. Он пытался сфокусировать взгляд на Роксане, но безнадежно уплывал.
— Что происходит, Дирборн, почему не помогает?! — закричал Джеймс, когда чары Дирборна в очередной раз не смогли залечить рану.
— Рана серьезная, да еще и пытки, он потерял слишком много крови. Не все можно вылечить с помощью магии! — рявкнул в ответ охотник.
Роксана мелко трясла головой, повторяла беспорядочное, бессмысленное «Нет» и жадно гладила его лицо, пытаясь заставить смотреть на себя. Она была слишком напугана, чтобы осознать, что происходит. Главное, чтобы он не закрывал глаза. Чтобы смотрел на неё.
— Черт возьми, ничего не работает! — разозлился Дирборн. — Он не доживет даже до Мунго. Блэк! — он бесцеремонно встряхнул его и ударил по лицу. — Блэк, не отключайся!
Роксана подняла голову и полными ужаса и мольбы глазами посмотрела на Вогтейла, который наблюдал за этим с очень уж понимающим и мрачным видом. Поймав взгляд Роксаны, он помрачнел еще больше, помешкал секунду, а потом смежил веки, словно на что-то решаясь и решительно влез в их круг.
— Есть один способ, — Вогтейл отодвинул Дирборна и впился клыками в собственное запястье. — Это поддержит в нем жизнь до больницы, но я боюсь… — он поднял прокушенное запястье над пепельно-серым лицом Сириуса с пробитой печенью. — …это может вызвать привыкание.
Роксана прерывисто вздохнула, когда кожа Сириуса вернула себе прежний цвет. Она вытерла красный нос, выпустила его и вдруг вспомнила, что упустила кое-что важное.
Она огляделась. Пожар вокруг них разгорался, но Беллатрисы Лестрейндж нигде не было видно.
Роксана оставила Сириуса на попечение друзей, а сама, прихватив палочку, вскочила с пола, побежала следом за Беллатрисой.
— Куда ты?! — крикнул кто-то ей вслед, но Роксана не оборачивалась.
Ненависть пульсировала у неё в голове. Била по барабанным перепонкам, как в ту ночь, когда она убила Яксли, Уоррингтона и остальных.
Убить. Убить. Убить.
Пустить ведьме кровь и почувствовать, какая она горячая.
Как она поняла, что Беллатриса сбежала именно этим путем, Роксана не знала. Миновала захламленную столовую, объятую пламенем, пробежала через кухню и ворвалась в брошенную открытой дверь, ведущую в подземелья…
Хохот Беллатрисы эхом разлетался по пустынным коридорам. Её не было нигде, и в то же время она была повсюду.
Тяжело дыша, Роксана остановилась на секунду, оглядываясь, а затем снова пошла вперед.
— Ты хочешь со мной сразиться, Рокси-докси? — раздался в глубине подземелий её визгливый голос.
— Я не собираюсь с тобой сражаться, дрянь, — прошептала Роксана, крадясь по коридору, оглядываясь и уверенно сжимая в руке палочку. — Я просто тебя убью.
По коридору снова прокатился хохот.
— Лучше бы тебе этого не де-елать! — пропела Беллатриса. — Ты ведь знаешь, как опасны эти подземелья! Никогда не знаешь, чего от них ждать и куда они тебя заведут!
Она выскочила у Роксаны за спиной и пальнула чарами, но Роксана ожидала этого и вовремя нырнула вбок. Она выстрелила сама, но промахнулась, и её чары взорвали кусок стены с факелом. Факел шлепнулся на пол, пропитанный многовековыми парами огневиски, и пламя тут же разлилось по коридору.
Захваченные дракой, они этого не заметили. Не заметили разгоревшегося пожара, не почувствовали огня. Их визги и крики заглушали его гул и треск, а хлопки их чар заставляли древние своды содрогаться.
Первый взрыв произошел, когда чары Беллатрисы угодили в одну из бочек с ромом. Бочка разорвалась, как переспевший фрукт, и пламя брызнуло во все стороны, а стены словно сдвинулись со своих мест.
Этот взрыв услышали и снаружи, только не поняли, что это было.
Мародеры только успели вынести бесчувственного Бродягу на улицу, последние охотники выбежали из полыхающего дома, как вдруг все услышали далекий хлопок.
— Что это было? -задыхающийся, грязный Ремус опустил Сириуса на траву, поднялся и оглянулся на дом.
— Не знаю, — Джеймс тоже выпрямился, а потом огляделся и посмотрел на Ремуса. — А где Малфой?
Сириус в траве приоткрыл глаза.

Кашляя, Роксана выбралась из-под завала камней и огляделась. Беллатриса исчезла.
Исчезла, едва с потолка посыпались первые камни. Сбежала, трусливая драная кошка! Теперь она, должно быть, уже далеко. Она ведь знает эти подземелья намного лучше Роксаны, и знает, куда бежать…
С потолка все еще сыпались камни и Роксана чувствовала, как гневно подрагивют стены подземелья. Оно долго не продержится.
Надо срочно уходить! Видимо, с Беллатрисой она поквитается в другой раз.
Кое-как Роксана поднялась на ноги и бегом похромала к выходу.
Жар вокруг разрастался, дым разъедал легкие, было трудно дышать. С потолка все еще сыпались какие-то мелкие камни, огонь забирался во все комнаты, во все погреба, и где-то то и дело слышались хлопки — это взрывались бутылки с волшебными настойками. От этих взрывов камнепад только усиливался…
Роксана петляла по коридорам, тщетно пытаясь вспомнить, как именно бежала сюда. Тогда ей глаза застилал гнев, а сейчас — дым.
Кажется, она свернула влево? Или наоборот, вправо?
Эту бочку она точно уже видела сегодня…
Наверное, все дело было в недостатке кислорода. Или в том, что она так ужасно устала.
Но в едком, горячем дыме, пропитанным сладким запахом рома, ей вдруг отчетливо почудился запах… моря.
А следом за ним… Шорох. Шорох травы и… ветер.
Такой странный, свежий ветер… как над обрывом…
Роксана даже остановилась на секундочку.

— Сохатый, она осталась там! — вдруг выдохнул Ремус, огромными глазами уставившись на друга. — Она побежала в дом за той ведьмой, она…
Джеймс побледнел. Не сговариваясь, они рванули обратно в Блэквуд.
— Эй, вы куда?! — крикнул Карадок Дирборн. — ТУДА НЕЛЬЗЯ!

Когда раздался новый хлопок, куда более сильный, чем предыдущие, Роксана вспомнила, что надо потарапливаться. Тряхнула головой, прогоняя наваждение, и снова побежала. По расчетам, ей оставалось не так и много. Она бежала, бежала изо всех сил, но выхода пока все равно не было видно, а подземелье полыхало и осыпалось, словно во время землетрясения. Камни падали, стены вибрировали. В двадцати футах позади неё огонь заполз в комнату, где огневиски хранилось в гигантских бочках, взметнулось высоко по стенам и стекло на газовых лампах раскалилось от жара…
Слабая полоска мелькнула впереди. Ну наконец-то! Оставалось еще совсем, совсем чуть— чуть, но ноги налились свинцом и стали ватными, как в кошмарном сне.
Сердце стучало, как сумасшедшее.
Какой-то частью сознания она уже поняла, что не так. Страшное чувство стиснуло сердце ледяной лапой и заставило замедлить бег.
Роксана даже не заметила, как и сама замедлилась, перешла на шаг, а затем и вовсе остановилась.
То, что она приняла за выход было всего лишь кованой дверью в другой рукав.
Роксана прерывисто выдохнула, осознав в какую ловушку попала, и медленно, очень медленно обернулась кругом, глядя на обступивший её огонь и расстилающиеся во все стороны рукава запутанного подземелья.
Огонь сейчас доберется до газовых проводков в новейших погребах, и этого взрыва своды уже не выдержат.
На неё опустится весь Блэквуд.
Роксана в ужасе глотнула раскаленный воздух.
Мерлин, неужели это все? Это конец?
Сердце споткнулось об эту мысль и заколотилось еще сильнее, словно захотело в эти секунды стать еще живее, еще, еще, еще.
Отправиться в Америку. Посмотреть Новый Орлеан. Увидеть океан.
Прожить с Сириусом до глубокой старости.
Неужели теперь всего этого не будет? Вот так просто?
И какой-то голос честно шепнул из темноты:

Да.

Ты бежала всю жизнь, малышка Рокс.

Но, кажется, теперь пришло время.
Остановиться.

Стекло на газовых лампах лопнуло тихонько и почти беззвучно.
Роксана в коридоре смежила веки.

Взрыв сокрушительной силы разорвал подземелья Блэквуда в клочья и заставил просесть всю правую сторону дома. Земля содрогнулась, подкинув Джеймса и Ремуса. Они кучей повалились на траву и тут же закрыли головы руками, потому что в следующую секунду на них градом посыпались горящие обломки.
Охотников тоже качнуло, их крики заполнили лес, но даже их не было слышно за предсмертным ревом умирающего особняка.
Кто-то закричал, что нужно вызвать подмогу и потушить пожар, пока он не перекинулся на лес, кто-то — о том, что в этом лесу надо отлавливать Пожирателей смерти.
Питер Петтигрю пропустил все это. Он отошел в лес отлить, а когда возвращался вдруг наткнулся на небольшую группку людей в черном. Один из них, красивый молодой Пожиратель с карими глазами увидел его и замер. Питер тоже замер. А потом Пожиратель приложил палец к губам.
Петтигрю был так напуган, что ему и в голову не пришло кричать. Пожиратель хищно осклабился, странно выстрелив языком, а потом устремился в лес.
Питер остолбенело глянул ему вслед, и в темноте его пухлые щеки вдруг залил густой румянец…
Возле полыхающего особняка царила паника. Кто-то тушил пожар. Кто-то звал на помощь, кто-то кричал и размахивал руками.
И только один человек сохранял абсолютное спокойствие.
Кровь вампира оказалась таким сильным наркотиком, что Сириус Блэк проскочил сразу несколько стадий кайфа и погрузился в полный и абсолюнтый анабиоз. Он все видел, все слышал и понимал, только ничего не чувствовал и ни о чем не думал.
Его друзья сидели на траве, парализованные и оглушенные, и их силуэты казались темными на фоне пожара. Его дом догорал вместе со всем содержимым…
Но Сириус Блэк всего этого не видел.
Огонь плясал в его приоткрытых, влажно блестящих глазах, но разум был чист и спокоен, как морская гладь перед закатом. Сириус не слышал ни криков людей, ни треска огня, разве что далекие отзвуки прибоя, которые память зачем-то решила донести до него из глубокого— глубокого детства. Он видел обрыв. Нежное, персиковое небо. Бескрайнее море, сливающееся с небом в тающей, распаренной солнцем дымке. Чувствовал, как в его душе разворачивается чувство свободы… а еще чувствовал в своей руке другую руку. Рядом с ним кто-то был. Кто-то незнакомый и в то же время очень и очень близкий.
Девочка.
Он узнал её.
— Хорошо, что ты пришла… — прошептал он, или ему это только показалось, затем крепче сжал пальцы, чтобы она не вздумала уйти, и с облегчением провалился в блаженную темноту.

* * *

Сириус пришел в себя от яркого света.
Свет бил ему в глаза, падая из открытого окна.
Сириус поморщился и отвернулся, издав недовольный стон. Рядом тут же послышалась возня и кто-то сел рядом с его кроватью.
Сириус нехотя приоткрыл глаза.
Перед ним сфокусировался Джеймс.
Сохатый был не в школьной форме, а в магловской рубашке, и он сидел прямо перед его постелью. Лицо у него было странное. Возле стены стоял, скрестив на груди, Лунатик. Он опять зарос. Возле стены топтался Питер и нервно свистел. Сириус поморщился, вспомнив, что именно этот звук вывел его из забытья.
— Где я? — пролепетал он, с трудом ворочая языком.
— Ты в Мунго, старик.
— А что…
В этот момент плотный кокон, в который завернулась его память, вдруг треснул и воспоминания обрушились на Сириуса лавиной:
Блэквуд, дверь, холл, кровь, страх, Роксана, горячо, стол, да, еще, пол, ковер, спальня, ночь, Пожиратели, драка, огонь, стул, больно, огонь…
Нож.
Сириус вскинулся так резко, что Джеймс тоже вскочил, а Лунатик пошевелился.
— Всё в порядке, Бродяга, они успели тебя залатать, — сказал Джеймс, когда Сириус схвтился за бок и непонимающе уставился на тугой слой бинта, стягивающий всю его грудную клетку, от подмышек до пупка.
— Её поймали? Беллатрису схватили?
Джеймс переглянулся с остальными Мародерами.
— Нет, — он взлохматил волосы и выдавил странную улыбку. — Слушай, Бродяга, целители сказали, что тебе надо лежать, и…
Сириус оттолкнул его и сел, свесив ноги. Перед глазами на секунду потемнело, но в целом он чувствовал себя довольно сносно.
— Где Рокс? — он огляделся, словно надеялся увидеть её в палате. — Она не пострадала? Белла пыталась её убить.
Повисла тишина. Теперь уже никто не переглядывался, но зато все Мародеры уставились на Сириуса с одинаковым, подозрительно— напуганным выражением. Питер свистнул особенно громко и закусил ногти, в страхе переводя взгляд на Джеймса.
Тот, понимая, что именно ему предстоит сообщить эту новость, медленно присел на покрывало рядом с Сириусом.
Тот не отводил от него взгляд, подозрительный, настороженный и цепкий. Так ребенок смотрит на отца, который приходит, чтобы сообщить ему, что намерен уйти из семьи.
— Бродяга, — Джеймс сглотнул и хрустнул суставами, разгневанно дернув носом. Он не знал, как правильно говорить такие вещи, поэтому просто глубоко вдохнул и сказал: — Бродяга, её больше нет.
Сириус непонимающе сдвинул брови.
— Что значит нет, её выписали, или чт…
Произнося эти слова, он случайно метнул взгляд на Ремуса, и его лицо внезапно разгладилось, а выражение, которое на нем появилось, заставило Питера покрыться мурашками.
— Не… — выдохнул он, и его взгляд куда-то провалился. Это был явно не самый удачный момент продолжать разговор, потому что Сириус в секунду превратился в динамитную шашку, и искра только что пробежала, но этого не понял никто.
Это поняла бы и почувствовала только Роксана.
— Люциус Малфой приехал прямо туда и забрал её тело. Мы… мы все его видели, — Ремус переглянулся с Джеймсом. Ту часть, где Люциус Малфой, стоял на коленях на пепелище, среди обгорелых камней и обломков, и завывал, как раненый зверь, они решили опустить.
Сириус молчал и даже не шевелился. Просто сидел, как будто замороженный чарами и невидяще пялился в пустоту.
— Как? — прохрипел он наконец, не меняя ни позы, ни выражения.
Друзья переглянулись.
— Когда ты… ну… в общем, отключился, она побежала за Беллатрисой, — сказал Джеймс. — Мы даже не поняли, как это вышло, она так быстро рванула за ней. Я хотел пойти следом, но мы были в холле и из-за пожара потолок начал рушиться. Пришлось эвакуироваться на улице, иначе мы бы все сгорели. А она… Беллатриса убегала подземельями, и Роксана пошла за ней туда. Наверное, они подрались, потому что там тоже начался пожар.
Руки с багряными следами веревок сами собой сжались в кулаки. Ему отчего стало очень тесно дышать, словно он каким-то обрзом тоже перенесся в задымленное подземелье и, также, как и Роксана, не мог вдохнуть. Сириус хотел бы зарыдать, но не мог, глаза жгло сухим огнем.
— В общем, огонь разошелся и добрался до новых погребов. Газовые провода. Залежи огневиски. Взрыв был такой мощный, что половина дома сразу…
Джеймс осекся и нервно взглянул на Сириуса. Тот издал какой-то странный звук, не то хрип, не то всхлип. Его плечи странно подергивались, но голова была опущена, и по его лицу было непонятно, что происходит.
Джеймс непонимающе оглянулся на Ремуса, как вдруг в палате, словно гром среди ясного неба раздался оглушительный жуткий хохот — такой, какого они еще от него не слышали. Сириус захлебывался им, закатывался и никак не мог остановиться. Смех распирал его, словно из тела Бродяги наружу рвалось какое-то жуткое чудовище.
— Господи, что здесь… — Лили заглянула в палату, все оглянулись, и в этот момент Сириус вдруг порывисто вскочил с койки, схватил лампу на прикроватный тумбочке и шарахнул ею об стену. Лили взвизгнула, лампа взорвалась, Мародеры вскочили на ноги, но было уже поздно. Сириус перевернул тумбочку, смел со стола какую-то коробку с зельями. Все звенело, рушилось, билось под его руками, он словно обезумел. Мародеры пытались его остановить, но тщетно.
В конце концов он выбился из сил (все-таки он был еще очень слаб после пережитого), забился в какой-то угол и сполз по нему на пол. Его смех перешел в рыдание, и когда оно взяло вверх — Сириус сдался. Издал душераздирающий животный крик и вцепился руками в волосы.
— Что у вас здесь происходит? — сурово крикнул санитар, подбежав к двери. Лили и Мародеры как раз успели выскочить — Джеймс вытолкал всех и запер дверь изнутри.
— Ничего, — быстро ответила Лили. — Он еще спит, я заглянула проверить.
— Он только что орал так, словно ему кишки вынимают! — санитар вынул палочку и попытался отодвинуть Лили в сторону, но тут Ремус вдруг выхватил палочку и в следующую секунду мрачное лицо санитара разгладилось.
— У нас все в порядке, сэр, вам показалось, — убедительно сказал Ремус, внимательно глядя ему в глаза. — Никто не кричал, а всем, кто слышал крик вы скажете, что это был укушенный оборотнем.
Когда санитар, почесывая в затылке, послушно ушел, Ремус облегченно вздохнул, переглянулся с Лили, красноречиво подняв брови и плечи.
— Спасибо, — одними губами сказала Лили. — Мы никому не скажем.
Ремус кивнул и спрятал палочку.
Джеймс медленно приблизился к Бродяге, переступая через осколки, и опустился на корточки напротив. Сириус глухо завывал и раскачивался взад— вперед, вцепившись себе в волосы так, что костяшки побелели.
Джеймс молча, но довольно крепко пожал его плечо, а затем коротко притянул к себе, и Сириус ударился лбом о его плечо.
— Её нет… — его голос казался чужим. — Её нет, Сохатый.
— Я знаю, — глухо отозвался Джеймс. — Её нет...
Рычание, похожее на рев тигра заполнило палату.
Девушка, похожая на мальчика-подростка пересекает Большой зал в толпе остальных иностранцев и бросает на Сириуса короткий, но любопытный взгляд.
Разъяренная фурия швыряет в него колбу с зельем в подземельях.
Перепуганное лицо смотрит на него с земли. Он только что спас её от клыков оборотня. Она жива, а он, покачнувшись, не удерживает равновесие на своих четырех лапах и заваливается набок.
«Сириус! Это… это ты?»
Роксана в длинном черном платье стоит в комнате, полной мехов, и оборачивается. Пьет с ним огневиски из одной бутылки, сидя в его куртке на замерзшем мотоцикле.
Роксана в растянутой футболке и с короткими, растрепанными волосами стоит посреди Блэквуда.
«Эй, Рокс!»
Она оборачивается.
«Я надеюсь, ты вернешься»
Роксана улыбается и закусывает губу, лежа на ковре в гостиной Слизерина и покачивая коленкой. Роксана злится. Роксана смеется. Роксана плачет.
Больше ничего этого не будет.
Она больше не будет смеяться. Или злиться.
Её нет.
Нет.
Нет…
— Я знаю, старик, — сипло произнес Джеймс, мерно покачивая умирающего друга и глядя перед собой пустыми глазами. Он вдруг вспомнил могилы своих родителей. Мэри. Тинкер Бэлл. И всех остальных, кого они потеряли за этот год. Это злило его. Злило так, как еще ничего в этом мире не злило. Он поднял руку и несколько раз с силой похлопал Сириуса по спине. — Я знаю....

— Наверное, зря мы ему сказали? — Питер в коридоре нервно переступал с ноги на ногу.
— Нет, Хвостик. Джеймс все сделал правильно, — мрачно сказала Лили. Лучше он узнает все от вас, от него, чем из… газет, — с этими словами она брезгливо бросила на ближайшее кресло газетку с отвратительной эпитафией Риты Скитер, где Роксана Малфой расписывалась как настоящий породистый пудель. Журналистка превратила её в бестолковую куклу, которая была прекрасной дочерью, любящей сестрой, примером для подражания для многих юных волшебников, и верно ушла в мир иной вслед за своим женихом, потому что «любовь выше политики».
— Он очнулся?
Все оглянулись. Марлин пробежала по коридору и, запыхавшись, остановилась прямо перед ними. Она выглядела такой же невыспавшейся и уставшей, как и все. Последние два дня были очень трудными. Все боялись, что Сириус, перенесший столько пыток, ранений и шоковую терапию вампирской кровью, просто не очнется.
— Я отправила письмо Макгонагалл, она сказала, что мы все должны быть в её кабинете до ужина. К нему уже можно? — она нетерпеливо шагнула к двери, но её рука замерла в воздухе.
Кажется, она услышала Сириуса.
— Не сейчас, Марлин, — остановил её Ремус. — Он… ему нужно время прийти в себя.
Марлин посмотрела на него и медленно опустила руку.
— Надо набраться терпения, — Лили переглянулась с Ремусом и вздохнула. — Нам всем.

Однако, набираться терпения не пришлось.
В школу они вернулись тем же вечером.
Но Сириус с ними не пошел.
Его палата оказалась пуста, когда они пришли за ним. Ни записки, ни вещей. Он не появился в Хогвартсе ни в тот день, ни на следующий, ни даже через неделю. Он не явился на последний экзамен, и когда друзья уже отчаялись и готовы были бить тревогу, от него пришла коротенькая записка с просьбой оставить его в покое. Он писал, что, если сочтет возможным — вернется, а если нет…тогда его тем более не за чем искать.
— И что это значит? — тут же спросил Хвост. Записку они прочитали втроем, когда сидели в клоаке перед обедом и прятались от солнца. — Он… бросил нас?
Джеймс вздохнул, сложил записку и сунул в карман.
— Спросишь у него сам, когда он вернется.
— Вернется? — тихо спросил Ремус. Он стоял, скрестив руки. — Ты уверен, что он вернется, Сохатый?
— Да, — просто сказал Джеймс. — Я его знаю. И не сомневаюсь в нем. Он, кстати говоря, тоже не сомневался в тебе этой зимой. Бродяга был уверен, что ты вернешься. Не сомневайся и ты в нем. Возможно, сейчас именно это ему и нужно, — задумчиво сказал он. — Время. В конце концов… — он вынул сигарету изо рта и выдохнул облако дыма. — Хоть он и Бродяга, но даже у него раны заживают не так быстро. Подождем.
— До выпускного? А потом?
Джеймс хмыкнул.
— И потом. Всегда, — Джеймс посмотрел на Хвоста. — С Хогвартсом Мародеры не закончатся, — он хлопнул робко улыбнувшегося Питера по спине. — И Бродяга это знает, — с этими словами он обхватил Лунатика за шею, тот ухмыльнулся в ответ, и они втроем вышли в запруженный, звенящий, залитый солнцем школьный двор…