От автора: изначально я предполагал, что тринадцатая глава станет последней, но она получалась слишком громоздкой, так что будет ещё и четырнадцатая. Также, наученный условно-горьким опытом, хочу сразу дать разъяснения на случай, если кто-то сочтёт нереальным обман Волдеморта. Во-первых, Дамблдор в шестой книге канона прямо сказал, что Волдеморт склонен к недооценке молодости. Во-вторых, в той же шестой книге Драко смог противостоять при помощи окклюменции Северусу, а ведь тот известно какой мастер. И это при том, что Драко обучала Беллатриса в течение от силы пары летних месяцев, а на обучение Альтаира у Снейпа было месяцев пять как минимум. Ну и в-третьих, не забудем про амулеты, которыми Бартемиус снабдил сына - среди них, напомню, были и помогающие в самоконтроле и ментальной магии.



Сознание возвращалось постепенно – это ощущение было знакомо. Но, в отличие от прошлогоднего случая, все чувства вернулись разом и быстро. И именно благодаря этому Альтаир не стал подавать признаков жизни – во всяком случае, активной. Более того, он немедленно начал дышать спокойно и размеренно, как делает это спящий или находящийся в бессознательном состоянии. Потому что ему и полагалось сейчас находиться именно в нём. Ступефай в лицо – ощущение не из приятных, но всяко лучше Авады, даром что та теоретически безболезненна. Теоретически, конечно – практически это ещё никто не подтверждал по понятным причинам.
Блэк, не шевелясь, попытался оценить своё текущее состояние. Положение – вертикальное. Причина – привязан верёвками к какой-то каменной штуке, скорее всего, надгробию. В руке палочки, естественно, нет. Что хуже – в кармане её тоже не чувствуется. Но всё остальное нетронуто – уже хорошо. Дальше…
Но тут послышалось чьё-то тяжёлое, прерывистое дыхание и звук – словно по траве тащили что-то очень тяжёлое. Добавился плеск какой-то жидкости. Альтаир рискнул крайне осторожно и медленно раздвинуть веки – еле заметно, чтобы можно было наблюдать за происходящим вокруг через ресницы, незаметно для того, кто, в свою очередь, вздумал бы наблюдать за ним. Этому фокусу когда-то научила его мать.
Что ж, ситуация незавидная. В паре десятков футов – Поттер, тоже привязанный к надгробию, но, в отличие от Блэка, открыто в сознании – отчаянно смотрит по сторонам и даже пытается повернуть голову, насколько позволяют верёвки. Кубок валяется неподалёку – значит, тащить их далеко не стали. Огромная змея скользит вокруг надгробья, к которому привязан Поттер, – видимо, Нагайна. Да, рассказы папы и мамы как-то всё же не в полной мере передавали её размеры. В паре-тройке ярдов от змеи на траве лежит шевелящийся свёрток – кажется, тот же самый, который нёс встреченный ими человек. А вот, кстати, и он!
«Поттер, дюжину пикси тебе за шиворот! Говорил же я тебе, предупреждал: гуманность тебя до добра не доведёт! Так нет, мы же благородные! Мы же гриффиндорцы! Идиот шрамоголовый!»
Петтигрю тем временем вытащил на площадку перед надгробьями огромный каменный котёл – непонятно, кстати, как, такой без магии и вшестером с места не сдвинешь. Не иначе как встроенные чары, уменьшающие вес котла. Установив его ровно, Петтигрю разжёг под ним огонь и стал ждать. Свёрток начал уже не просто шевелиться, а лихорадочно метаться из стороны в сторону. Вода – или зелье? – нагрелась на удивление быстро – не прошло и пяти минут, как она уже кипела; но за это время слизеринец успел сложить все факты и быстро поразмыслить. Обстановка, конечно, не способствовала спокойному академическому мышлению, но вот тому, что предназначено для вытаскивания своей шкуры заодно со всем её содержимым из экстремальной ситуации – очень даже. Первое. Поттер-кладбище-Петтигрю-котёл-зелье-свёрток. Сейчас здесь будет проводиться возрождение Волдеморта. Не очень пока ясно, как, но, учитывая сказанное несколько часов назад – Мерлин, всего несколько часов назад! – родителями, едва ли происходящему можно подобрать другое объяснение. Второе. Ступефай в лицо – это серьёзно. Четверокурснику этого хватило бы минимум часа на два. А прошло, судя по всему, от силы минуты две-три, ну, четыре. Видимо, помогли отцовские амулеты. Недостаток – ни оружия под рукой, ни возможности до него добраться – пока. Преимущество – Петтигрю пока не знает о том, что в сознании оба его пленника, а не один. Но совершенно непонятно, почему он оглушил, а не убил? После того, что Альтаир с ним сделал год назад, крыс едва ли проникся к нему тёплыми чувствами. Вариантов два – либо он, Альтаир Блэк, тоже нужен для этого ритуала, причём живым. Хуже и не придумаешь. Либо же по какой-то причине то ли сам Волдеморт, то ли ещё кто-то, руководящий действиями Петтигрю, решил не убивать талантливого молодого слизеринца, а переманить на свою сторону. Вот это уже лучше. Значит, надо только подготовиться. Выработать план… И надеяться на лучшее. Пока ничего другого не остаётся.
Сам ритуал возрождения оказался очень интересным. Какая-то часть натуры слизеринца ликовала, что Блэку довелось увидеть своими глазами редчайший темномагический ритуал. Такое не каждому удаётся. А вот другая в облегчении от того, что правильным оказался всё же вариант со сменой стороны, ещё более усиленно шевелила мозгами. Вспоминалось всё то, что Альтаир когда-либо слышал о Тёмном Лорде. Проводилась экстренная ревизия своих возможностей. И то ли тут была снова заслуга стимулирующих и поддерживающих амулетов, то ли просто разум сам по себе получил бешеную стимуляцию от одного осознавания обстановки, то ли и то, и другое вместе, но к тому времени, как высокий, худой, как скелет, возродившийся Волдеморт шагнул на землю из котла, у Альтаира уже сложился готовый план своего спасения. И даже появилась уверенность в том, что всё получится. Ключевую роль должен был сыграть сам Лорд – а точнее, его вряд ли куда девшаяся склонность недооценивать слабых противников и потворствовать раболепию. Конечно, при одной мысли о последнем Блэка с души воротило, но… если временно, то лучше уж испачкаться грязью, чем своей кровью, верно? Он медленно, глубоко вдохнул. Пора. Победа – или смерть.
- Что… что случилось? – простонал Альтаир, открывая глаза и осматриваясь по сторонам – словно только что очнулся. – Поттер? Что здесь тво…
Рот слизеринца открылся, а глаза зажглись восхищением, когда его взгляд упал на Волдеморта. Разумеется, и мимика, и сам момент взгляда были тщательно выбраны, но Лорду ли догадываться о том, что только что очнувшийся парень – мальчишка по сравнению с ним – лишь организует театр одного актёра?
- Милорд! – восторженно выдохнул Альтаир, лихорадочно метаясь взглядом по худой фигуре, закутанной в чёрную мантию. – Неужели… это вы? Да, точно, вы, никаких сомнений… Мерлин, какая честь для меня! Умоляю простить за то, что не могу поприветствовать вас должным образом, – слизеринец поспешно склонил голову, как только мог, – боюсь, Петтигрю переусердствовал с верёвками… Милорд, позвольте засвидетельствовать моё почтение!
Петтигрю, хоть и дрожал на земле, прижимая к груди кровоточащий обрубок руки, изумлённо уставился на Блэка. Волдеморт смотрел на него же с лёгким любопытством, явно ожидая, что будет дальше. А вот Поттер пришёл в ярость. Что ж, тем лучше… Добавит правдоподобности.
- Предатель! – завопил гриффиндорец, дёргаясь в своих путах. – Ты, это всё ты соорудил! Подбросил моё имя в Кубок! Похитил Крауча! Предложил взяться за Кубок вместе!
- Ты ошибаешься, Поттер, – блеснул глазами Блэк. – Кто всё это сделал, я понятия не имею, а берясь с тобой вдвоём за Кубок, я и не думал, что всё так выйдет. Но то, что я вижу, превзошло мои самые смелые ожидания, – ещё один поклон Волдеморту.
- Как интересно, – высоким, ледяным голосом проговорил тот. – Похоже, я не прогадал, когда приказал Хвосту лишь оглушить тебя, юный Блэк, а не убивать. Мне было интересно… просто интересно посмотреть, каков ты. Похоже, чистая кровь даёт о себе знать. Так зачем же ты взялся за Кубок вдвоём с Поттером?
- Мне нужна была благородная слава, – усмехнулся Альтаир, стараясь одновременно выразить лицом и презрение к гриффиндорцу, и уважение к Лорду. – Слава, которая позволила бы мне наконец завоевать признательность одной грязнокровки, Грейнджер – вы, милорд, наверное, уже осведомлены о ней от Петтигрю.
- Да, я слышал о том, что ты гоняешься за ней, как отец Поттера в своё время гонялся за его матерью – будущей матерью, разумеется, – лицо Волдеморта исказилось от отвращения. – Надеюсь, ты сможешь привести мне причины – хотя бы одну, заслуживающую упоминания, – почему ты, наследник Благороднейшего и Древнейшего семейства, вдруг потерял голову от какой-то презренной грязнокровки?
- Милорд! – хрипло расхохотался Альтаир, перевёл дух, сглотнул и продолжил: – Поверьте, моя голова при мне и вполне здорова. Разумеется, я бы в жизни не взглянул на эту жалкую гриффиндорскую дуру, которая только и может, что рыться в библиотеке, надеясь при помощи книжных знаний превзойти чистокровных волшебников! Но это – всего лишь задача для меня. Тренировка, если хотите! Ведь если я смогу влюбить в себя такую противоположность мне – значит, я и вправду могу хорошо манипулировать людьми! А это, в свою очередь, поможет мне возвысить Род Блэков, который, увы, пострадал за конец столетия…
- Интересно, – повторил Волдеморт, задумчиво глядя на слизеринца, привязанного к надгробию. – Очень интересно.
- Милорд! – Альтаир наконец посмотрел Тёмному Лорду прямо в глаза, изо всех сил выплёскивая на поверхность сознания своё восхищение им. Восхищение было фальшивым лишь отчасти – всё-таки Блэк, как слизеринец, не мог не уважать могучего Тёмного мага. И это тоже играло на руку Альтаиру – известно ведь, что лучшая ложь – это та, которая перемешана с правдой. К тому же он приложил все усилия к тому, чтобы сделать своё восхищение как можно более «медовым», думая о том, какой же прекрасный, благородный, чистокровный, могущественный, мудрый и непобедимый волшебник перед ним стоит. Ни одному сладкоежке не понравится слишком долго есть один мёд – и уж тем более копаться в нём руками, выясняя, нет ли чего на дне. Да и опять-таки – ну откуда Волдеморту заподозрить, что четверокурсник посмеет подсунуть ему «Троянского коня»?
Уловка удалась. Подержав глазной контакт несколько секунд, Волдеморт небрежно кивнул и взмахом палочки рассёк верёвки, удерживавшие Альтаира у надгробия. Тот немедленно рухнул на колени и пополз к Тёмному Лорду, спеша поцеловать край его мантии и при этом не забывая рассыпаться в славословии. Лорд довольно смотрел на слизеринца.
- Встань, Альтаир. Надеюсь, я не ошибаюсь, полагая, что ты сочтёшь за честь присоединиться к моим соратникам?
- Милорд! – в голосе Альтаира звенел восторг, Блэк немедленно снова обрушился на колени и припал к мантии Лорда.
«Так, надеюсь, Метку мне на руку всё же не станут сразу ставить… Фу, этот полукровка чистящих заклинаний для одежды вообще, что ли, не знает?»
- Встань, – удовлетворённо сказал Волдеморт. – Я вижу, что семейство Блэков по-прежнему предано мне и твои родители сумели научить тебя своей верности. Хотя мне пришлось усомниться в ней… скажи, юный Блэк, почему твои отец и мать отказались помогать Лестрейнджам и Долохову, когда те попытались отыскать меня? Почему за тринадцать лет с их стороны не было ни шага, направленного на то, чтобы помочь мне? – голос Лорда налился холодной злобой.
- Мой Лорд! – Альтаир склонился до земли. – Мои родители не пошли с Лестрейнджами и Долоховым лишь потому, что это было слишком рискованно и привело бы – как оно и случилось – лишь к бессмысленным жертвам. Они предпочли копить силу и готовиться к вашему грядущему возвращению, в котором не сомневались. Увы, они действительно не помогли вам – но лишь потому, что им помешали! – Блэк выпрямился и взглянул в красные глаза Волдеморта, выталкивая на этот раз на передний план сознания чистую правду – свою ненависть к Краучу. – Проклятый Крауч помешал и им, и ещё многим своей слежкой, если бы не он, мои родители получили бы свободу действий намного раньше! Умоляю, милорд, не гневайтесь на ваших покорных слуг. Мы все – я говорю от лица всей моей семьи – готовы способствовать вам! – на этот раз Альтаир задействовал опять же правдивые воспоминания – он сидит в своей спальне, а родители рассказывают ему о боях, в которых им довелось участвовать. Лицо маленького Альтаира, видимое им в настенном зеркале, светится восторгом.
- Позвольте доказать вам, милорд, что я на вашей стороне! – Блэк с презрительной усмешкой развернулся к Поттеру. – О… прошу прощения… Хвост! Где моя палочка?
- В самом деле, Хвост, – проговорил Волдеморт. – Верни законное имущество его владельцу.
Трясущийся Петтигрю неловко вытащил из кармана палочку, и Альтаир, быстрым шагом пересёкши поляну, выхватил её у него из руки. Повернувшись так, чтобы Лорд мог видеть выражение его лица, Блэк с хищной улыбкой погладил возвращённое оружие, намеренно копируя подсмотренные парой-тройкой минут назад жесты Волдеморта, и, подойдя ближе к Поттеру, направил на него палочку. Хищная улыбка превратилась в ещё более хищную ухмылку – опять-таки самую что ни на есть натуральную: чтобы пытать пусть и гриффиндорца, но, как ни крути, сокурсника и не злейшего врага, пришлось представить себе, что к надгробию привязан агент Крауча…
- Круцио!
Поттер истошно завопил, дёргаясь во все стороны. Его крики разрезали ночной воздух над кладбищем. На мгновение у Альтаира даже возникла мысль, не привлечёт ли это чьего-либо внимания, но, похоже, место было исключительно безлюдным. Долго держать пыточное проклятие всё же не удалось, и Блэк, чтобы скрыть истинную причину этого, приблизился к обмякшему в своих верёвках гриффиндорцу и шумно втянул воздух, делая вид, что наслаждается болью Поттера. После этого, снова сосредоточившись и приведя мысли в порядок, Альтаир отступил и снова наложил Круциатус. И ещё. Наложил бы и в четвёртый раз, но его остановил Волдеморт:
- Достаточно, Альтаир! Достаточно. Мы же не хотим, чтобы наш юный друг лишился возможности лицезреть последующие события? Встань вон туда и жди. Я вижу, Белла и Барти хорошо научили тебя использовать Круциатус.
- Благодарю, мой Лорд! – Альтаир в очередной раз склонился и занял указанное место. Лорд занялся Хвостом, а Блэк получил возможность наконец-то спокойно оглядеться, не забывая, впрочем, сохранять на лице безыскусно-восторженное выражение. Первая задача успешно выполнена – безносый болван поверил в то, что слизеринец и впрямь ему предан. Отлично. Теперь вторая – вернуться в Хогвартс живым и желательно невредимым. Вот только что делать с Поттером?
Волдеморт призвал к себе Упивающихся Смертью. Альтаир совершенно не представлял себе, что делать, если родители тоже явятся сюда. Удастся ли с помощью направленной легилименции передать им воспоминания о том, как ему удалось выкрутиться и не дать Волдеморту повода убить себя и наказать их? Но, к великому облегчению Блэка, среди фигур в масках и капюшонах, скоро возникших повсюду вокруг, ни отца, ни матери не было. Тёмный Лорд тем временем принялся дефилировать по кругу и разговаривать то с одним, то с другим Упивающимся, предварительно наделив Хвоста серебряной рукой. Эта высшая магия впечатлила Альтаира, но сейчас было не до того – он внимательно следил за происходящим. Многие Упивающиеся бросали на него взгляды – кто недоуменные, кто – пристальные, а кто – даже тревожные. До причин этих последних Альтаир додумался не сразу. Ну конечно, он же стоит здесь, в кругу, на месте своих родителей, единственный, не считая Петтигрю, на ком нет маски. А ведь все или почти все собравшиеся здесь знают его. Неудивительно, что сейчас они гадают, какую же роль сыграл в возрождении Хозяина сын Блэков.
Неожиданно Альтаир ощутил чужое прикосновение к своему разуму.
«Посмотри на меня!»
Он поднял глаза на стоявшего почти напротив него Упивающегося и получил едва заметный кивок.
«Да, это я», – снова раздался в голове Блэка голос Люциуса Малфоя. – «Не бойся, это направленная легилименция, нас никто не подслушает».
«Я знаю», – подумал Альтаир, сосредотачиваясь на передаче своих мыслей. Сейчас он как никогда радовался тому, что этот процесс они с Драко и Блейз успели натренировать на экзаменах – он-то сам был освобождён от них, так что спокойно сидел за задней партой и читал книги – одновременно готовясь к третьему туру и помогая друзьям по мере надобности беззвучными подсказками.
«Хорошо. Быстро – как ты сюда попал? Что сказал Лорду? Что вообще здесь делаешь?»
«Кубок Трёх Волшебников – портключ», – ответил Альтаир. – «Когда мы с Поттером коснулись его, он перенёс нас сюда. Меня оглушили, Поттер пассивно поучаствовал в ритуале возрождения. Лорду я сказал, что предан ему и папа с мамой тоже, в доказательство круциатнул Поттера. Лорд поверил».
«А теперь слушай внимательно. То, что ты ещё жив – это чудо. Тебе надо срочно отсюда убираться. Портключ, скорее всего, двусторонний. Выбери удачный момент и коснись его, он должен вернуть тебя в Хогвартс. Если не получится, попробую тебе помочь, так что попытайся коснуться Кубка незаметно для всех. Понял?»

«Да. Вы решили вернуться к Лорду? Почему тогда помогаете мне?»
«Решил, потому что хочу жить и не хочу оставлять Нарциссу вдовой, а Драко – сиротой. Я слишком ценен для Лорда, чтобы он меня так просто отпустил. Но я не вижу здесь ни Барти, ни Беллы, а это может значить только одно – они решили не возвращаться. Идеи Лорда мне, конечно, дороги, но не дороже, чем ты – сын моего друга и сестры моей жены. Готовься!»
- Альтаир! – внезапно произнёс Волдеморт, останавливаясь рядом со слизеринцем. – Я не вижу здесь твоих родителей. Не можешь объяснить мне, почему?
Голос Тёмного Лорда был обманчиво небрежен, но в нём проскальзывали угрожающие нотки. К счастью, у Альтаира уже был готов ответ, и он последовал незамедлительно:
- Милорд, они в Хогвартсе, приглашены в качестве зрителей на последнее состязание Турнира. Там антиаппарационные чары, а за них ведь надо не только выбраться, но и сделать это незаметно, под удобным предлогом. Там ведь и Дамблдор. Они скоро прибудут, я уверен.
- Хорошо, я подожду, – обронил Волдеморт, снова трогаясь с места. Альтаир беззвучно и незаметно выдохнул. Опять получилось. Но дядя Люциус прав – это везение не может быть вечным. Блэк посмотрел на Кубок. Интересно, действуют ли на него Манящие чары? Хотя нет, лучше всё же подождать. Вдруг портключ односторонний? Тогда только с головой себя выдашь и тут же без головы и останешься, возможно, даже в прямом смысле слова. Нет, ошибиться нельзя. Попытка должна быть только одна и только успешная.
Люциус, видимо желая помочь Альтаиру выиграть время, спросил Волдеморта, как ему удалось возродиться и вернуть себе силы. Лорд, судя по всему, ждал этого вопроса, как Альтаир – интервью Риты Скитер и немедленно завёл долгий и обстоятельный рассказ на тему «Тринадцать лет совсем один». За это время Блэку удалось просчитать несколько вариантов развития событий и свои действия в каждом из них, но того, что случилось, он предположить не мог. Лорд решил устроить показательную дуэль с Поттером, вместо того чтобы заавадить его не сходя с места, сказав что-то вроде «Поттер сделал своё дело, Поттер может уходить».
- Отвяжи его, Хвост, и верни ему палочку.
Альтаир внимательно смотрел на гриффиндорца. На какое-то мгновение их взгляды встретились, и в глазах Поттера мелькнула такая ярость и такое презрение, что Блэк невольно опустил взгляд.
«Прости меня, Поттер. Но я хочу жить. Я взял бы тебя с собой, будь у меня такая возможность».
Волдеморт послал в гриффиндорца пару Круциатусов, немного посмеялся над ним, а затем попытался наложить Империус, но, к глубочайшему изумлению Блэка, ничего не вышло – Поттер ухитрился в два счёта сбросить с себя чары. А потом произошло нечто потрясающее. Невероятное.
Лорд послал в Поттера смертельное заклятие, а тот, видно, потеряв от стресса последние мозги, вместо того чтобы увернуться, ответил Экспеллиармусом. И тогда-то и случилось невообразимое – вместо того, чтобы беспрепятственно ударить в грудь гриффиндорца, Авада слилась с красным лучом, вырвавшимся из палочки Поттера. Зелёный и красный лучи – причём откуда вообще взялся второй, было непонятно, Разоружающее заклятие в норме никаких лучей не даёт, – превратились в единый золотого цвета. Оба – и Поттер, и Волдеморт, – оторвались от земли. Словно заклинанием левитации, их отнесло немного в сторону от могил, затем от золотого луча отделились другие, потоньше, сплетая некое подобие гигантского паутинного купола вокруг дуэлянтов.
- Ничего не делать! – крикнул Волдеморт, безуспешно пытаясь разорвать главный луч. – Ничего не делать без моей команды!
- Альтаир! – среди поднявшейся беспорядочной суеты Люциус разыскал Блэка и крепко схватил его за руку повыше локтя. – Быстро, хватай Кубок и удирай! Тебя ещё не скоро хватятся!
- Что происходит? – спросил Альтаир, кивая в сторону золотого паутинного купола.
- Не знаю, – нетерпеливо ответил Малфой. – Никогда такого не видел. Неважно! Беги, пока можешь! – и он устремился вслед за остальными Упивающимися, окружавшими купол.
Альтаир перевёл взгляд на Кубок. Вот он, в каких-то двадцати ярдах от него. Слизеринец огляделся. На него сейчас никто не обращал внимания. Все без исключения были заняты другим. А он может уйти, уйти свободно. Всё удалось, всё получилось. Один рывок к Кубку – впрочем, зачем рывок? Спокойно подойти, наклониться и коснуться его пальцами. И всё, очень скоро он окажется в безопасности, среди друзей и семьи… Но что-то держало Блэка. Не давало просто так уйти.
Альтаир снова обернулся и бросил взгляд на Поттера, отчаянно державшегося за палочку обеими руками. Выражение лица гриффиндорца было видно плохо, но не приходилось сомневаться в том, что он будет сражаться до конца. Как сам Альтаир сражался бы за Драко и Блейз. Или за Ремуса. Или за отца и мать…
Уйти? Бросить его? Нет сомнений, Волдеморт его одолеет. Хотя бы просто взяв измором – едва ли Поттер сможет долго держать этот купол, как бы там ему это сейчас ни удавалось. Но… Но…
Перед мысленным взором слизеринца всплыли лица Ремуса, Сириуса, Гермионы… Как они отреагируют, что скажут, когда узнают, что он бросил Гарри Поттера, чтобы спастись самому?
«Да откуда они узнают? Кто им скажет? Упивающиеся Смертью?»
«А ты сам сможешь после этого смотреть им в глаза? Крёстный, я сбежал, бросив на смерть сына твоего лучшего друга… Дядя, я предпочёл трусливо удрать, оставив твоего крестника на расправу Волдеморту… Любимая, я решил, что лучше побыстрее свалить, наплевав на твоего друга, а то Тёмный Лорд и за меня бы, чего доброго, взялся…»
Альтаира передёрнуло. В сущности, он уже принял решение… но окончательно оно оформилось после того, как ему на глаза в толпе Упивающихся попался Петтигрю. Осознание того, что он, сбежав сейчас в Хогвартс, по сути ничем не будет отличаться от этого предателя, плюнувшего на всё и предпочёвшего личную безопасность всему и вся, решило дело.
«Будь что будет. Сбежать всегда успею».
- Локомотор, Кубок!
Кубок Трёх Волшебников оторвался от земли. Альтаир, крадясь между надгробиями, осторожно подошёл поближе к золотой паутине… чтобы увидеть всё. Тень какого-то старика. Тень неизвестной женщины. И тени отца и матери Гарри. Он никогда раньше не видел их, даже на колдографиях, но не составляло труда догадаться, кем приходится гриффиндорцу этот высокий, с растрёпанными волосами и в очках, волшебник. Это был вылитый Гарри Поттер, только постарше, лет двадцати… А раз так, нетрудно было сопоставить всё остальное. Это же отражения последних убийств, совершённых палочкой Лорда, только в обратном порядке. Кажется, эффект Приори Инкантатем, только какой-то необычный… Но сейчас это неважно. Блэк сместился в сторону, прикидывая, что делать дальше. Кубок болтался рядом в воздухе, на расстоянии меньше ярда – только присесть и руку протянуть. Наверно, лучше встать вот здесь… если произойдёт чудо и Поттеру удастся вырваться из кольца окружения, бежать он будет обратно к поляне, если, конечно, додумается воспользоваться снова Кубком как портключом… здесь его можно будет перехватить…
Внезапно Поттер резко и сильно рванул свою палочку вверх, разрывая связывавшую её с палочкой Волдеморта золотую нить – главный луч до появления теней превратился в неё, и откуда-то вдобавок по нему поползли золотые бусины – сначала к Поттеру, потом к Волдеморту… Но теперь ничего этого уже не было – как только связь была разорвана, купол из золотой паутины исчез. Но тени жертв Волдеморта ещё не сделали этого, они рванулись к своему убийце, сжимая вокруг него кольцо. Если у Альтаира и оставалось к Лорду какое-то уважение, то оно исчезло в тот миг, когда хвалёный Тёмный маг испустил крик ужаса, хоть тот и скоро оборвался.
А Поттер кинулся вперёд, сбил с ног двух Упивающихся и помчался, как и надеялся Блэк, обратно к поляне. Вслед беглецу полетели Оглушающие заклятия, но он на удивление ловко уворачивался от них, используя надгробия как прикрытия, и даже бросил в преследователей чары Помех. Дождавшись момента максимального сближения, Альтаир сбил гриффиндорца с ног заклятием-подножкой – тот от неожиданности едва не пропахал носом землю. Альтаир кинулся к нему, левитируя рядом с собой Кубок.
- Оставь его! Он мой! – крикнул сзади Волдеморт. Голос его снова был спокойным и уверенным – видимо, Кубка ещё не заметил за надгробиями и подумал, что Блэк собирается собственноручно прикончить Поттера в стремлении выделиться. Ну идиот, что тут скажешь – чтобы Блэк да прикончил Поттера?
- На счёт «три»! – Альтаир плюхнулся на колени рядом с гриффиндорцем, успевшим встать на четвереньки. Кубок болтался рядом, прикрываемый телом слизеринца от взгляда Лорда. Сейчас Блэк надеялся только на одно – что Поттеру всё же хватит мозгов сообразить ситуацию, хотя бы до того уровня, что хуже Волдеморта уже ничего не будет. Увы, времени на объяснения катастрофически не хватало…
- Раз!
Зелёные глаза встретились с серыми. И в тех, и в других была лишь отчаянная сосредоточенность.
- Два!
- Отойди от него! – раздался вопль Волдеморта – до его светлости, то есть тёмности, похоже, начало доходить, что что-то тут не так. Времени больше не было совсем - с секунды на секунду в спину Альтаира влетел бы зелёный луч.
- Три!
Руки слизеринца и гриффиндорца разом метнулись вперёд, хватаясь за Кубок. Люциус не ошибся – портключ действительно был двусторонним. Знакомый рывок у живота, – и последним, что услышал Альтаир перед тем, как понестись в вихре красок, был крик Волдеморта, наполненный непередаваемым бешенством…