Ненормальная. Никто из окружающих не смел одаривать ее подобным эпитетом. Но именно таковой Миа себя и ощущала каждый раз, когда пыталась узнать хоть какие-то подробности о мужчине, желающим ей смерти. Доктор ухмылялся, пускаясь в длительные рассуждения о посткоматозном состоянии. Макс со свойственной ему тактичностью переводил тему разговора на что-то более обыденное или отшучивался. Детектив Скотт задумчиво чесал затылок и отводил снисходительный взгляд в сторону, упорно пытаясь не выдать своего мнения о пострадавшей – девушка повредилась умом. Мэри в ответ на расспросы лишь прижимала Мию к груди и причитала, гневаясь на несправедливость судьбы, посмевшей навредить ее любимице. Ник, ее хореограф и друг, который навещал Росси едва ли не ежедневно, пожимал плечами. Один только Джереми пытался помочь и утешить, уверяя, что все вокруг просто слепые болваны, не желающие верить в несовершенство здешней охраны. Если бы не Уотсон, девушку уже давно бы поглотила пучина отчаяния.

Иногда ей начинало казаться, что она действительно сходит с ума. Борясь с постоянными приступами депрессии, головной болью и навязчивым ощущением присутствия кого-то или чего-то незримого, Миа готова была поверить в нереальность тогдашнего видения. Признать обыкновенным сном. В конце концов, даже запись с камер видеонаблюдения оказалась совершенно чистой. Она сама в этом убедилась, настояв на личном просмотре. Но что-то внутри и в самые сложные минуты продолжало твердить ей, что глаза не обманули ее. Он был там.

Как бы то ни было, сегодня Миа была в прекрасном расположении духа. Так легко она не чувствовала себя по крайней мере месяц. Сколько себя помнила, Росси всегда испытывала отвращение к однообразной обстановке. Нахождение круглые сутки в четырех стенах угнетало ее едва ли не больше, чем пасмурная погода, которая навевала тоску и желание забиться в дальний угол и ни с кем не общаться. Уже к исходу первой недели Миа готова была лезть на стену от скуки и монотонности бесцельно протекающих дней. Но теперь ее ждала вожделенная свобода. Собирая вещи, она предвкушала, как, наконец, наполнит легкие свежим – насколько это возможно в Лос-Анджелесе - воздухом, как ощутит теплые лучи на изголодавшейся по солнечному свету коже, как станет ласкать волосы легкий ветерок.

Макс и Мэри как могли, пытались сделать палату по-домашнему уютной из-за постоянных просьб девушки забрать ее из больницы. Три недели назад это казалось хорошей идеей. Но теперь, когда на Мию легла обязанность уложить все свои далеко не скудные пожитки в чемоданы, это выглядело, по меньшей мере, глупой прихотью с ее стороны. Множество фотографий, одежды, которой она не носила, подушка и одеяло, сшитое мамой, когда та еще была жива, и даже маленький прикроватный коврик никак не желали умещаться в чемоданы, в которых были привезены сюда.

- Здесь потребуется грузчик, - подумала вслух Росси, остановившись посреди комнаты и оглядывая все свое имущество. Удивительно, что администрация больницы вообще все это разрешила. Блондинка готова была поспорить – будь она рядовой пациенткой, такого бы никто не допустил.

От мыслей о сборе вещей Мию отвлек вибрирующий в заднем кармане джинсов телефон. Девушка достала его и посмотрела на дисплей, на котором определился неизвестный номер. Удивившись, она хмыкнула и поднесла трубку к уху, приняв вызов.

- Алло, - ответила певица, возвращаясь к созерцанию своего багажа, но мгновенно выкинула его из головы, стоило ей узнать голос звонящего.

- Той*? – спросил Брайан.

Миа опешила. Она стояла в центре палаты и молчала, открыв рот. Трясущаяся ладонь медленно поднялась ко лбу. Вестей от этого человека Миа не получала уже около года, с того самого дня, когда решила сменить номер. Она знала, что Брай пытался ее отыскать, караулил около дома и студии звукозаписи, но Росси старательно избегала его. Мужчина служил слишком живым напоминанием о том, о ком думать не хотелось. Миа подозревала, что Лански может расценить ее поступок как предательство. Возможно, девушка даже причинила ему боль, но она не желала думать ни о ком другом. Для нее куда важнее было придти в себя и вернуться к нормальной жизни.

Сейчас, спустя столько времени и услышав его низкий голос, Миа поняла, с какой силой скучала по нему. Ей не хватало ненавязчивой и до ужаса милой бесцеремонности, звонков среди ночи и веселых шуток. Да, теперь у нее есть Джереми и Стивен, но им не под силу заполнить ту пустоту в груди, которая образовалась с исчезновением Брайана из ее жизни. Не отдавая себе отчета, Миа заулыбалась, и день стал еще более красочным.

- Хаски**! – радостно воскликнула она и запищала нечто непонятное, запрыгав на месте. – Я так счастлива, что ты позвонил! Где ты взял мой номер? Погоди-погоди, дай угадаю. Мэри!

- Вот. А ведь я обещал, что не сдам ее, - наигранно сокрушался Брай, и Миа живо представила, как он качает лохматой головой. – Как ты себя чувствуешь?

- Превосходно, - соврала девушка. Бесконечные разговоры про ее состояние уже сидели в печенках. – Я вообще не понимаю, почему меня продержали в этой тюрьме целый месяц, а теперь еще и запрещают возвращаться к работе. И давай не будем об этом. Лучше расскажи, как ты, как… - Миа поймала себя на мысли, что едва не произнесла запретное для себя имя, и тут же отругала себя за излишнее любопытство и бесхребетность – при первом подвернувшимся случае она нарушила свое обещание не думать о Дженсене.

- Как…? – уточнил Брайан.

- Как жизнь, работа и… Джен? – хихикнув, спросила она.

- Да, знаешь, как-то ничего не изменилось, не считая того, что теперь мою девушку зовут Вероника. С Дженнифер мы расстались уже очень давно. Если бы кое-кто не был настолько упрям, то знал бы о таких подробностях, - шутливо упрекнул Лански.

- А кое-кто мог бы и навестить меня в больнице! – в тон ему ответила Миа и, подойдя к кровати, села, беззаботно намотав на палец тонкую прядь пшеничных волос.

- Тот, о ком ты говоришь, приезжал несколько раз, но не решался зайти в палату, потому что не знал, как ты отреагируешь на его появление, детка.

Миа замерла. Улыбка сползла с ее лица. Все нутро пронзила внезапная догадка. Или это было желание? Росси сама не могла бы с уверенностью сказать, что это было. Приезжал ли Брайан с Дженсеном? Или один? А если один, то знал ли про его визит Льюис? А если знал, то интересовался ли он ее состоянием? Девушка гнала от себя подобные мысли. Конечно же, экс-бойфренду плевать на нее! Так к чему ему новости о ней? Но ведь Джей всегда был таким заботливым. Он никогда не изображал умирающего на смертном одре, когда болел, как это делало большинство из числа представителей мужского пола. Но стоило заболеть Мие, Льюис объявлял себя личным лечащим врачом, чуть ли не приковывая ее к постели. Но ведь это было так давно! До того как…

«Стоп! Тебя заносит, Миа!»

- А ты был… - Росси чуть не задала интересующий ее вопрос, но резко перевела тему: - Вы с Вероникой давно вместе?

От волнения Миа сама не заметила, как весьма неэлегантно засунула прядь в рот.

- Я был один, если ты это хотела узнать, - усмехнулся Брай в трубке.

Внутри девушки неприятно кольнуло разочарование, в котором она не решалась признаться даже самой себе. Миа опустила голову, положив одну руку на колено, едва слышно вздохнула, прикрыв глаза и внушая себе не думать о прошлом.

- А с Вероникой мы встречаемся совсем недавно, - сказал Лански, и по его голосу Миа поняла, что он улыбнулся. – Она не имеет ничего общего с шоу-бизнесом и никогда особо не интересовалась кинематографом. Не поверишь: Веро – мексиканка, горничная в отеле, в котором я живу. – Брайан с нежностью рассмеялся. Тепло, которое чувствовалось в его словах, заполнило каждую клеточку тела Мии, и она не смогла удержаться от улыбки. – Она такая упрямая! Я уже несколько месяцев пытаюсь убедить ее бросить работу, но она ни в какую. – Росси хихикнула. – В ответ на мою заботу о ней Веро обвиняет меня в том, что я якобы стесняюсь ее профессии. Представь себе!

- А тебя смущает ее работа? – с издевкой спросила Миа.

- Ага, конечно, - в тон ей ответил Брай. – В любом случае когда-нибудь я уговорю ее. А как насчет тебя? – он резко перевел тему.

- Насчет меня?

Вздернув бровь, Миа сделала вид, будто не поняла, к чему клонит друг. Ей пришлось приложить усилия, чтобы голос не дрогнул – девушка не любила касаться темы своей личной жизни, потому что ее попросту не существовало. Росси было стыдно в этом признаться, но после Дженсена у нее никого не было. Мие до одури хотелось полюбить, потерять разум и броситься в омут с головой. Но каждый раз, когда в ее жизнь входил очередной симпатичный парень, с которым в теории она смогла бы встречаться, в сознании возникал образ бывшего возлюбленного. Орехово-зеленые глаза с неизменной смешинкой, нос с едва заметной кривизной, слишком полные для мужчин губы, россыпь мелких веснушек и маленькие морщинки в уголках глаз… Когда же он впервые улыбнулся ей, Миа чуть не лишилась почвы под ногами, словно ее поразило ударами нескольких десятков молний.

Но влекла девушку вовсе не внешность. Чуть позже, когда Миа познакомилась с ним поближе, ее поразила начитанность Дженсена, тонкое чувство юмора и взрослость. Ей казалось, что он может решить любую проблему, что он с успехом и делал. Льюис был для нее первой любовью и принцем в сверкающих доспехах, о каком мечтает любая девушка. С тех самых пор Дженсен Патрик Льюис стал неким эталоном, той планкой, которой не мог достичь ни один из тех, кто встречался на пути Мии. Это злило. Она пыталась заставить себя не сравнивать. Но это было выше ее сил. Поэтому и говорить о парнях, тем более с Его лучшим другом, Росси не горела желанием. Вдруг он все поймет?

- Я наслышан о твоих похождениях, детка. Так кто – Блэкхорн или Уотсон? – не унимался Брайан.

- Блэкхорн или Уотсон – что? – упрямо строила из себя дурочку Миа.

- Да брось, Миа, ты все прекрасно поняла. Ты ведь меня знаешь – я просто так не отстану, - хохотнул Лански.

- Тогда я положу трубку, - ответила Росси.

- А я тогда подумаю, что ты ведешь себя очень странно и по какой-то непонятной причине не хочешь говорить об этом.

Мие показалось, что в голосе друга прозвучало подозрение. Откинувшись назад, она распласталась на кровати и стала разглядывать ровный белый потолок. Положила руку на живот. Ее вдруг одолел легкий приступ тошноты, дававший о себе знать каждый раз, когда девушка начинала волноваться.

- С чего бы мне не хотеть? – беззаботно спросила Миа.

- Вот и я думаю – с чего бы? Прекращай ломаться и выкладывай, что у тебя с этими двоими, иначе наша с тобой встреча состоится раньше, чем ты думаешь и…

Угроза Брайана была абсолютно лишена какой-либо правдоподобности.

- Ладно-ладно. – Миа рассмеялась, стараясь не обращать внимания на недомогание. – У меня отношения и со Стивом, и с Джереми…

Она выдержала полную интриги паузу, дождавшись реакции Брая на том конце провода. Мужчина охнул.

- Да, у нас с ними отношения, но не такие, о каких ты мог бы подумать. Мы просто очень хорошие друзья.

- Да? Ваш с Блэкхорном поцелуй, о котором трубил «ОК!» и еще куча подобных журнальчиков, был очень правдоподобен.

- Чушь, - отмахнулась Росси. – Всего лишь игра на публику для отвлечения внимания от его отношений с Эндрюс.

- Тогда Уотсон. Я видел, по крайней мере, тысячу фотографий, где вы очень мило держитесь за ручки, а его взгляд едва ли не сочится сладкой патокой, когда он смотрит на тебя.

Миа покраснела до самых корней волос.

- Что за бред?! Не смотрит Джереми на меня никак! – вспылила она, совсем не задумываясь о том, как это выглядит со стороны.

Каждый считал своим долгом упомянуть о мнимой влюбленности Джера. Мию это одновременно и смущало, и выводило из себя. Все, кто видел в его взглядах нечто большее, чем простая дружба, казались девушке глупцами с чрезвычайно больной фантазией. Если бы Джереми что-то чувствовал к ней, то непременно намекнул бы, как-то показал. Ведь он - уверенный в себе молодой человек, без каких бы то ни было комплексов. Да и не нужна Мие его любовь. Ее и так все устраивало.

- Не очень похоже, что для тебя это бред, Той, - усмехнулся Брай.

- Вспомни, сколько раз мы с тобой спали в одной кровати? Неужели после этого мы с тобой перестали быть друзьями?

С этим доводом Брайан не смог бы поспорить, и Миа прекрасно понимала это. Вряд ли они с Лански когда-нибудь забудут, как таким вот образом в прошлом издевались над Дженсеном, намеренно заставляя его терять голову от ревности. Льюиса нельзя было бы при всем желании назвать ревнивцем, закатывающим истерики. Это была прерогатива Мии. Но он так забавно злился, хмурясь и зачем-то приступая к уборке в доме, что ни Миа, ни Брайан не могли удержаться от невинного флирта в его присутствии.

- Конечно, нет, - ответил Брай.

Услышав тихий стук, Миа повернулась к приоткрывшейся двери, из-за которой показалось смуглое лицо Джереми. На губах его блуждала улыбка, а взгляд, как обычно, лучился бурным позитивом. Росси села, приветливо кивнула Уотсону, приглашая войти в палату, и, прижав телефон плечом к уху, оперлась ладонями о кровать.

- Так ты сейчас свободна, - задумчиво констатировал Брайан.

Джереми остановился напротив нее, дожидаясь, когда она закончит разговор.

- Выходит, что так, - смущенно сказала блондинка, пожав одним плечом. – Послушай, Брайан, я сейчас не могу разговаривать.

Вслед за Уотсоном вошли Мэри и Макс, недобро взглянувший на Росси, когда она произнесла имя старого друга. Мэри сразу же начала охать и ахать, разглядывая беспорядок, устроенный Мией – так уж вышло, что в детстве девушка путешествовала редко и не успела научиться паковать сумки, а когда она стала звездой, этим стала заниматься ее ассистентка.

- Тогда до встречи? – спросил Лански.

- Конечно! – не скрывая радости, согласилась Миа. – Созвонимся.

- Обязательно. И с выпиской тебя.

Миа положила трубку. На несколько секунд задержав взгляд на дисплее мобильного, где продолжал высвечиваться номер Брайана, девушка с нежностью улыбалась.

- Это был Брайан? – настороженно спросил Массимо, бросив недовольный взгляд в сторону хлопочущей над чемоданом Мэри. Но Миа, с головой ушедшая в телефонную книгу, не заметила этого и кивнула.

Зато от Джереми не укрылся повышенный интерес со стороны Массимо к неведомому Брайану. Да и Миа казалась какой-то особенно счастливой после разговора с ним. Прямо-таки вся сияла. Ни разу за почти полгода их тесного общения Миа так не сверкала при встрече с Джереми. Она словно на миг выпала из реальности, совершенно не обращая внимания на лучшего друга, ждущего, что вот-вот Миа встанет, подойдет к нему, обнимет и поцелует в щеку, как она делала это обычно. Но не после этого странного звонка. Джереми недовольно насупился и проворчал:

- Что еще за Брайан?

Массимо, сложив руки на груди, улыбнулся. Он уже чуть ли не вечность ждал того волшебного момента, когда парень наконец решится проявить себя и бороться за сердце любимой.

- Да так… всего лишь старый знакомый, с которым мы не общались тысячу лет, - сказала Миа, пряча телефон в карман.

Воинственным взглядом Джереми проследил за трубкой, глядя на нее так, будто это был не прибор для быстрой связи, а самый настоящий соперник. Парень даже не пытался скрыть своей неприязни к неизвестному, пока безликому для него, человеку и его звонку. Ему не хотелось повторения старой истории, когда его раз за разом унижала Стефани. Но ему было страшно произнести хотя бы слово, чтобы разобраться в ситуации. Он боялся, что Миа может посчитать его глупым ревнивым подростком.

Джереми готов был поклясться, что, подняв голову и посмотрев на него, Миа заметила его не совсем адекватное для просто друга состояние. Ее губ коснулась кривая усмешка, превратившаяся в сладкую улыбку, глядя на которую он готов был простить ей все на свете. Лениво встала с кровати. По-детски поморщив лобик, захлопала ресницами.

- Мне кажется, или ты ревнуешь? – хихикнув, спросила она.

Уотсон не мог бы сказать, приняла ли девушка его за болвана, но вот сам он ощутил себя таковым в полной мере. Смущенно улыбаясь, Джер пожал плечами и отвел взор в сторону. Звонкий смех девушки заставил его стушеваться еще больше. Она обняла его за талию и взглянула в лицо.

- Ты такой глупый, Джер! Ты, Брайан и Стивен одинаково дороги мне, потому что все вы мои лучшие друзья. Это как для тебя я и Лекс. Ты ведь не можешь сказать, что любишь меня больше, чем ее и наоборот?

Джереми усмехнулся, не поворачивая к ней головы.

«Как же, не люблю больше…» - промелькнула в сознании печальная мысль.

Его посетило сомнение, приправленное щепоткой разочарования. Оно неприятно кольнуло в груди, делая улыбку натянутой. Миа ощущает к нему только дружеские чувства. Не более. Ему не на что рассчитывать. Это больше походило на смертельный диагноз без шанса на исцеление от болезни, именуемой любовью. Поймав на себе сочувствующий взгляд Массимо, Джереми вздохнул и повернулся к подруге.

- Не бери в голову. Дело не в тебе. Причина стоит в коридоре.

Любопытный взгляд Мии метнулся к двери.

- Стефани.

- Кто?

Вытаращив глаза и открыв рот, она посмотрела на Макса, который лишь кивнул, поджав губы. Не веря в реальность происходящего, перевела взгляд на Мэри, но та увлеченно закрывала третий по счету огромный чемодан, оседлав его. От удивления Миа даже не подумала предложить женщине помощь.

- Стефани, - повторил Джереми.

- Честно говоря, никто не понимает смысла ее пребывания тут, - поделился своим мнением Коста и присоединился к Мэри в ее борьбе с замком на чемодане.

- Ты снова попался на ее удочку?! – звенящим шепотом возмутилась Миа, ткнув рукой в сторону двери.

- Нет-нет. Ты не поняла. - Воодушевившись такой реакцией блондинки, Джереми засмеялся и заключил ее в объятия. – Это она никак не отстает от меня со вчерашнего вечера.

- Что? И что ей надо? Почему ты сразу не послал ее куда подальше?

Джереми пожал плечами.

- Я и подумать не могла, что мы навезли сюда такую кучу хлама! – подала голос Мэри, смахнув пот со лба. Но разговаривала женщина скорее сама с собой, поэтому никто ей не ответил.

- Вот и мне интересно, что ей может быть нужно. Вряд ли она внезапно воспылала пламенными чувствами ко мне. К тому же, я хочу отомстить ей за свои прошлые унижения, но в этом мне нужна твоя помощь, Миа.

- Ты уверен, что месть – то, что тебе нужно? – с сомнением произнесла блондинка, выбираясь из объятий парня и присаживаясь на край кровати.

- Абсолютно. Я хочу показать ей, что больше не тот наивный сопляк, о которого она вытирала ноги. Просто помоги мне. Мы ведь друзья?

Миа вздохнула, посмотрев на пол. Идея Джереми не казалась ей чем-то хорошим. Мстительность и подлость были для нее самыми презренными качествами в человеке, а мстители – жалкими неудачниками, слишком зацикленными на былых обидах, чтобы идти дальше. Но разве могла Миа думать подобным образом о Джереми, своем друге, который ни разу не подводил ее? И тем более разве могла она не помочь ему? На то ведь она ему и подруга, чтобы выручать, не задавая лишних вопросов.

- Ладно, - нехотя согласилась Росси. – Что от меня требуется?

- Всего лишь претвориться моей девушкой.



Светлый коридор госпиталя Святого Иоанна тонул в суетливом гомоне десятков людских голосов. Мимо двери палаты Мии Анджелины Росси пробегали врачи, спешащие к своим пациентам, медсестры с кипами папок с вложенными в них историями болезни, посетители, навещающие своих родственников. Ник Робертс провожал их ленивым взглядом и как бы невзначай смотрел на большую черную стрелку часов, висящих на стене возле стойки администратора отделения травматологии. Ему было скучно. Точно так же, как высокой блондинке, которая стояла рядом с ним и пренебрежительно глядела на Александру Эндрюс и Стивена Блэкхорна.

Актер безуспешно пытался спрятать за спиной гигантского размера белого плюшевого медведя с алой лентой на шее. Игрушка же никак не желала скрыться там, куда пристраивал ее Стив. Она то и дело выглядывала из-за плеча или сбоку выставляла большую мягкую ногу. Лекс держала в руках множество разноцветных шаров, наполненных гелием. Она смотрела на своего коллегу и качала головой – девушка битый час предлагала просто отдать «это гребанное животное», как она выразилась, в руки виновницы их сбора в больнице.

Ник был полностью согласен с Эндрюс. Он вообще не понимал всей суеты, устроенной Мэри, Массимо, Джереми и Стивом. Робертсу казалось это глупым. Все, что касалось Росси, казалось ему глупым, а порой очень раздражало. Да кто она такая, что каждый считает своей обязанностью прыгать вокруг нее и пылинки сдувать? Да, она, безусловно, симпатична, но не настолько, как утверждал каждый в ее окружении. Мила, но порой эта черта в ней граничила с тупостью. Иногда она казалась чересчур правильной, что тоже не могло не раздражать Ника. И, пожалуй, девушка слепа. Как и все ее окружение, не видящее ничего, кроме своей дражайшей Мии. Иначе они бы давно заметили, с каким презрением на нее смотрит Робертс.

Да, Росси выводила его из себя. Он не понимал всего ажиотажа вокруг ее персоны. Миа то, Миа се… Как же Ника бесило, что ей все так просто дается! Умерший дед оставил ей богатое наследство. В первый же день в Лос-Анджелесе она подружилась с Брайаном Лански, знаменитым актером, который, по мнению Ника, за определенную плату свел девушку с известным продюсером. Потом в нее без памяти влюбилась не менее популярная голливудская звезда – Дженсен Льюис. Каждый долбанный журнал старался впихнуть статью о ней. Компании по производству косметики и одежды готовы были биться не на жизнь, а на смерть, чтобы она стала их лицом. И все равно она была недовольна, жаловалась на негатив со стороны прессы. Посмотрел бы хореограф на нее, если бы она оказалась на его месте.

Едва ли ни с рождения ему приходилось доказывать, что он чего-то стоит. В маленьком городке, откуда он приехал, каждая собака знала, что его родители – алкоголики. Соседи, такие же жалкие неудачники, как его мать и отец, смеялись над амбициями парня, когда он заявил, что станет известным хореографом и откроет свою школу танцев. Он всего добился сам, приехав в Лос-Анджерес без гроша в кармане. В отличие от Мии ему не везло. Город не спешил распахнуть перед ним свои объятия. Одному Богу известно, сколько Нику пришлось вытерпеть унижений, прежде чем его наняли работать с тогда еще совершенно неизвестной девушкой из Италии.

Как бы порой Росси не раздражала его, Нику она была нужна. Миа платила ему. Но вот слава все никак не шла. Как и деньги на собственную школу танцев, о которой он грезил лет с четырнадцати-пятнадцати. Мужчина завидовал ей, не понимая, почему одним все, а другим – ничего. Робертс продолжал улыбаться в лицо девушке, за спиной же строил планы по восстановлению мировой справедливости. Такие, как она, обязаны помогать таким, как он. Удачей нужно делиться.

Однажды Робертс стал свидетелем спора Мии и ее ненаглядного – Льюиса. Актеру не нравились слишком близкие отношения Росси с ее хореографом. Нику тогда показалось странным, что мужчина не повысил голоса, а на лице его не дрогнул ни единый мускул. Дженсен сухо излагал факты, не слушая пламенные доводы своей возлюбленной. В тот вечер Ник нашел слабое место – нежелание слышать никого, кроме себя, и слепая ревность Льюиса. Тогда он напросился стать героем очередного клипа Мии и нанял фотографа, который сделал несколько любопытных снимков с репетиций. Остальное было делом техники. Нужно было всего лишь отправить самые компрометирующие снимки ревнивцу. Что он и сделал с успехом.

Если бы Льюис не был таким гордым и рассказал о фото Росси, ситуация бы легко обернулась не в пользу Робертса. Но он этого не сделал, расставшись с Мией без выяснений отношений. Только вот на этом удача Ника окончилась. Мужчина планировал очаровать Росси, влюбить в себя и с ее помощью открыть школу танцев. Он старался окружить девушку заботой, но стоило ему успокоиться, решив, будто Миа у него на крючке, что-то происходило, и блондинка вновь становилась недосягаемой. Потом появился Уотсон, еще больше отдаливший его от Мии, но Ник не собирался сдаваться так легко. Именно поэтому он до сих пор тут и терпит все капризы сумасшедшей итальянки.

Дверь палаты Мии медленно открылась. Ник, до этого привалившийся спиной к стене, выпрямился, опустив руки вдоль туловища, и надел маску дружелюбия. Лекс резко развернулась лицом к палате, оставляя попытки переубедить Стива, чтобы тот сразу вручил подарок. Сам же Блэкхорн выпрямился, от неожиданности чересчур высоко задрав голову. Стефани закатила глаза, сжав губы, но, вовремя опомнившись, улыбнулась, будто Миа тысячу лет была ее лучшей подругой.

Первым показался Джереми, держащий в одной руке чемодан. Он слегка обернулся назад, слушая Мию. Слов девушки никто не расслышал, хотя Николаса разговор этих двоих мало интересовал. Ему хотелось, чтобы этот день поскорее закончился и наступил вечер, когда можно будет отдохнуть от лицемерия. Он обратил внимание на их переплетенные пальцы. Росси и Уотсон в последние несколько месяцев были весьма близки, поэтому он не придал этому особого значения. А вот Миллер едва удалось скрыть удивление, граничащее с возмущением. Ник дал себе зарок вечером позвонить ей и успокоить – эти двое явно притворялись.

Мэри и Макс задержались в палате. Мужчина никак не мог решить какой из чемоданов легче, чтобы доверить его катить женщине. Миа тоже держала в свободной руке совсем маленькую дорожную сумку, но выронила ее, как только увидела Стивена. Все то время, которое его подруга провела в клинике, Блэкхорн не смог вырваться со съемочной площадки в Румынии, чтобы навестить Росси. Теперь она была очень счастлива, наконец, увидеть его. Заверещав от восторга, девушка вырвала ладонь из руки Джереми и бросилась на шею Стиву, по пути сообщая всем, как рада видеть их. Захохотав, Блэкхорн уронил мишку и обнял Мию за талию, поднимая ее над полом.

- Эй! – вмешался Джереми, видя, как его белоснежный подарок упал, собирая на себя принесенную с улицы пыль.

Звонко чмокнув Стивена в колючую щетинистую щеку, итальянка обернулась на голос друга, а Блэкхорн еле слышно охнул, запоздало поняв свою оплошность, и обернулся, чтобы поднять игрушку с пола. Миа последила за недовольным взглядом Уотсона. Внутри нее все затрепетало. Она восторженно открыла рот, наблюдая, как к ней приближается огромных размеров плюшевое существо с милыми коричневыми глазами.

- Какой он славный! – пролепетала блондинка, протягивая к медведю руки.

- Это Джей, - сказал Джереми.

Миа замерла, глянув на Уотсона. Это имя, произнесенное вслух, отозвалось резким скачком сердца в груди Росси. Она прищурилась. Губы слегка дрогнули.

- Кто?

- Миа… - позвала Мэри, но девушка не отреагировала, продолжая сверлить взглядом Джера.

- Джей, - повторил парень, не понимая, что он сказал или сделал не так.

- Д-джей? – переспросила блондинка, надеясь, что ослышалась, но Джереми утвердительно кивнул головой.

Миа едва заметно пошатнулась, отдергивая руку от медведя, виновного только в том, что его неправильно назвали. Серьезно? Он никогда не оставит ее в покое? Так и будет следовать за нею незримой тенью и отравлять ей жизнь, сам того не подозревая? Одно простое «Джей», произнесенное вслух, смогло выбить девушку из колеи. Странное ощущение, будто сердце окутала тугая пленка, вновь возвратилось, отзываясь пощипыванием в уголках глаз. Миа так давно не чувствовала ничего подобного, что уже и позабыла, насколько это может быть больно. Она прижала к груди трясущуюся ладонь.

- Почему Джей?

- По первой букве моего имени. Джереми – Джей… - растеряно пояснил Уотсон. – Просто я хотел, чтобы он всегда напоминал тебе обо мне… Что-то не так?

- Как это мило, - прошептала Стефани, почти вплотную приблизившаяся к Нику, пока на них никто не обращал внимания. Робертс хмыкнул, поджав губы.

- Нет. Все отлично. Спасибо, Джер, - попытавшись взять себя в руки, ответила Миа и натянуто улыбнулась.

Она недоверчиво покосилась на игрушку, прекрасно понимая, как это, должно быть, странно смотрится со стороны. А ведь это действительно было полнейшей глупостью с ее стороны – бояться безобидного медвежонка с наивными глазками. Он ведь не имеет к Дженсену никакого отношения! Миа схватила Джея за шею, вырывая из рук Стива, и прижала к груди.

- Что-то не похоже. Я сделал что-то не так?

- Я же сказала, нет.

- Тогда почему ты так странно ведешь себя?

Джереми покосился на Стефани, сложившую руки на груди и настойчиво делающую вид, будто ее ни интересует разговор.

- Разве?

- Тебе плохо? Может позвать доктора?

- Серьезно? Чтобы он запер меня тут еще на месяц-другой?! Я думала, ты любишь меня и заботишься о моих интересах! – вспылила Миа, сама того не замечая. – Я хочу убраться отсюда подальше!

Повернувшись к Джереми спиной, Миа пошла прочь.

- Миа!

- Джереми, не надо, - тихо сказал Макс, пристально посмотрев в глаза парню. – Дай ей остыть.

- И часто с ней такое? – удивилась Лекс, провожая итальянку взглядом.

- Довольно-таки. – Массимо кивнул. – Доктор говорит, что нервно-психическая неустойчивость – волне закономерное явление после такой травмы, как у нее. Со временем это пройдет.

Из больницы компания отправилась в небольшое уютное кафе на берегу океана, где и провела практически все время до того момента, как актерам «Флер» нужно было ехать в аэропорт. Время для них пролетело незаметно. Даже Стефани, вопреки всеобщим ожиданиям, вела себя вполне пристойно. Она не сыпала остротами, пытаясь задеть Мию или Джереми. Взгляд ее светился дружелюбием, а с губ не сходила улыбка. На миг Уотсону показалась, что перед ним та самая милая девушка, в которую он когда-то влюбился. Но парень быстро избавился от этой мысли, не давая себе ни на миг потерять бдительность.

Из кафе Мэри и Массимо отправились домой к Мие. Остальные поехали аэропорт, где Росси слезно распрощалась с Александрой, Стивеном и Джереми, у которого полчаса провисела на шее.

- Как я буду тут без тебя, Джер? Я же умру от скуки!

Шмыгнув покрасневшим носом, Миа убрала голову с его плеча. На ее пушистых ресницах блестели слезинки, а глаза слегка припухли. Надув губки, она жалобно смотрела на Джереми. Так, что ему хотелось ко всем чертям послать Атланту вместе со съемочной площадкой, режиссера и «Саммит Интертеймент». Нежная улыбка осветила его лицо.

- Я буду звонить тебе каждый вечер.

- Я знаю, но это совершенно не то.

Чувствуя, как он тонет в ее глазах, Джереми заправил за ухо выбившийся из прически локон. Подушечки его пальцев, лаская нежную кожу, пропутешествовали к маленькому подбородку. Парень посмотрел на чуть приоткрытые губы девушки. Миа грустно качнула головой, опуская взгляд вниз. Но Джереми заставил ее посмотреть ему в глаза.

- Кроме того, я буду счастлив, если ты сможешь навестить меня в Атланте, Барби.

- Как только доктор разрешит…

- Джер, - вмешался Стивен, - нам пора.

Джереми болезненно поморщился. От мысли о расставании у него защемило в груди. Жалобный вздох вырвался у Мии.

- До скорого? – спросил Уотсон.

- Конечно. Скоро увидимся.

Наблюдая за тем, как ее розовые губки дрогнули в попытке улыбнуться, Джереми сглотнул. Он до чертиков желал хотя бы раз ощутить нежный поцелуй Мии. Миллион раз парень представлял, насколько сладок он будет. Как мед… Сейчас любимая казалась такой расстроенной и, самое главное, податливой, что невольно у него закралась мысль – может это и есть тот самый подходящий момент? В конце концов, в случае неудачи можно списать все на игру для Стефани. Медленно склоняясь к Мие, Джер почти достиг желаемого, но в этот момент она отвернулась, подставляя для поцелуя уголок губ. Не медля на Уотсона обрушилось жгучее разочарование, выплеснувшееся наружу разочарованным вздохом. Миа же всего лишь виновато посмотрела на него, пожав плечами.

- Извини, - одними губами произнесла она.

«Ничего страшного», - сказала его улыбка, обращенная к Росси. На самом же деле у него кошки скребли на душе. Еще раз чмокнув Мию в щеку, Уотсон удалился вслед за Стивеном и Александрой.

Миа не любила прощаться. Каждый раз после этой отвратительной процедуры она ощущала себя покинутой и одинокой, хотя на это у нее и не было особых причин. Девушка медленно брела по многолюдной автостоянке аэропорта к машине Ника, пока сам Робертс ловил такси для Стефани. Она предавалась размышлениям. О дальнейшей жизни. О карьере. Но больше всего блондинка думала о своем лучшем друге. Неужели Джереми действительно что-то испытывает к ней?

Из дум ее выдернул, словно выросший из-под земли, мужчина. Широкоплечий, около шести футов роста, ухоженный шатен с цепким взглядом голубых глаз и едва заметной усмешкой. На вид Миа дала бы ему чуть больше сорока. Он излучал уверенность в себе, будто привык чувствовать себя хозяином положения. И, несмотря на его внешнюю привлекательность, было в нем что-то пугающе отталкивающее. Миа не могла бы с точностью сказать, что именно: чересчур восторженно изучающий взгляд или его огромная фигура, нависающая над девушкой и чуть ли не придавливающая ее к земле своей опасной энергетикой. Или же то, что он кого-то до боли ей напоминал. Но Миа готова была дать голову на отсечение, что никогда прежде не встречала этого человека. Иначе она бы запомнила.

- Алессия, - любовно произнес он незнакомое имя, словно бы пробовал его на вкус.

- Извините?

- Алессия, это ты… - сказал мужчина на идеальном итальянском без какого бы то ни было акцента.

- Извините, вы, должно быть, обознались, синьор, - поняв, что незнакомец ее земляк, Миа улыбнулась и ответила ему на его же языке.

- Я столько лет горевал по тебе, любимая.

- Мне очень жаль, но я не Алессия.

И она нисколько не лукавила, потому что, по всей видимости, мужчина действительно тосковал.

- Какие-то проблемы? – вмешался подошедший Ник.

- Нет. Синьор всего лишь принял меня за свою знакомую, - успокоила его Росси и продолжила по-итальянски, обращаясь к мужчине: - Вы так любите свою Алессию, что обязательно найдете ее. Иначе быть не может.

Переборов свой первоначальный страх, Миа ободряюще дотронулась до его плеча, а незнакомец продолжал наблюдать за каждым ее движением с благоговением во взгляде.

- Идем, Миа. Я отвезу тебя домой, - взяв девушку под локоть, сказал Ник и потянул ее в сторону своего автомобиля.

Вздернув подбородок, незнакомец пронзил Ника свирепым взглядом. Ничто, никто и никогда не встанет на его пути к счастью. Ни этот щенок, ни кто-либо еще. Он уберет любого, кто посмеет снова украсть его любимую. Только не теперь, когда мужчина, наконец, вновь обрел ее. Расправив могучие плечи, он наблюдал за тем, как Алессия садится в машину. На секунду девушка повернулась к нему и послала слабую улыбку, в которой он прочитал ту же тоску, что ощущал и сам.

«Еще немного, любимая».



Опираясь на деревянную стойку локтями, Лукас сидел в баре и наслаждался крепким виски, приятно жгущим горло. Рядом с ним дымил огромной кубинской сигарой бугай афроамериканец Малкольм Уорд – его давний друг и в прошлом напарник. Обстоятельства сложились так, что мужчинам пришлось работать по отдельности, но традиция каждую пятницу сидеть за кружечкой пива или пропускать рюмочку коньяка осталась до сих пор.

- Ты ведь знаешь, как я люблю Бридж, - рассказывал Малкольм о своей жене, от которой, несмотря на теплые чувства, он иногда гулял на сторону. – Вчера, когда я только-только переступил порог участка, мне вдруг приходит смс: «Милый, вечером нас ждет серьезный разговор». Вот что я должен был подумать?! – возмутился он.

- Что она обнаружила твою связь с Талией? – посмотрев на друга, спросил Скотт.

- Именно. Когда решишь завести девушку, заведи второй телефон для подружек. Я сразу вспомнил все свои косяки. Перерыл электронную почту и просмотрел все смс. Ничего. Весь день я нервничал. Меня чуть удар не хватил. Серьезно! Я даже приготовился звонить адвокату, если вдруг она решила подать на развод. Но когда приехал домой, то… как ты думаешь?

- Даже не знаю, что предположить…

- Оказалось, у нас в отделе появилась новенькая. Представляешь!

- Только и всего? – вздернув бровь, удивился Лукас. – Кажется, я уже успел познакомиться с ней.

- Познакомиться? Насколько близко?

- Не настолько, как ты думаешь. Всего лишь перекинулись парочкой фраз, когда я сбил ее с ног. И что общего у Бриджит и…

- Мелани. Мелани Льюис.

- Что общего у Бриджит и Мелани Льюис?

- А то, мой друг, что эта самая Мелани… Она, кстати, как? Ничего?

- Красотка, - улыбнувшись, как чеширский кот, сказал Лукас.

- Мелани – подруга Бридж по университету. Она месяц назад вернулась в ЛА из-за каких-то проблем с мужем. А муж у нее… Может, знаешь, Дженсен Льюис, актер.

- Вот, значит, как… Кажется, я с ним встречался в больнице у палаты Мии Росси сразу же после покушения на нее. – Сам того не подозревая, Малкольм натолкнул Скотта, совсем отчаявшегося найти нить, ведущую к раскрытию дела певицы, на призрачную догадку. – А она была в ЛА, скажем так, третьего сентября?

- Это ты сам у нее узнаешь в субботу вечером, когда придешь к нам на ужин. Бриджит решила отвлечь свою подружку от семейных проблем. - Малкольм отхлебнул из большой кружки пива. – Как ты смотришь на дикий африканский секс без обязательств с обворожительной красоткой?

Лукас хмыкнул, посмотрев на дно бокала сквозь янтарный виски. Ему не улыбалась перспектива тащить в постель главную, на данный момент, подозреваемую. В памяти Скотта промелькнул тот день в больнице, когда он впервые разговаривал с Массимо Костой. Тогда он стал свидетелем прелюбопытнейшей сцены – стычка телохранителя Росси и Льюиса. Почему он тогда не подумал о жене актера? Какой женщине понравится чувствовать постоянное соперничество с девушкой из прошлого? Что, если…

- Не думаю, что смогу. Пока не разберусь с Росси…

- Вот только не говори мне о запутанных делах, дружище! – Малкольм оборвал Лукаса на полуслове. – Ты хоть знаешь имя жертвы, а я до сих пор не могу выяснить это. Отпечатки выжжены. Но это еще не самое ужасное. Ты бы видел тело… парню очень не повезло. Сначала его пытались повесить, но так и не довели дело до конца, а потом просто выпотрошили.

Уорд нахмурился, вспомнив свой визит в морг. Его – повидавшего виды опытного детектива – чуть не вывернуло, когда патологоанатом достал из холодильника посиневшее тело, больше напоминающее кровавое месиво. Единственное, что в нем осталось целого - это конечности. Слава богу, их не отрубили, хотя они мало чем могли помочь в установлении личности неизвестного. Но вот над внутренностями кто-то явно покуражился. Брюшная полость была вспорота – кишки вываливались наружу, вызывая своим потемневшим, почти черным цветом и отвратительным запахом рвотный рефлекс. Уорд едва удержался, чтобы не поддаться желанию зажать нос и рот ладонью в попытке избавиться от удушливого аромата. Да и каша из раздробленных лицевых костей не добавляла трупу привлекательности. Но самым ужасным детективу показался язык, вытянутый наружу через перерезанное горло. Сейчас, сидя в баре, Малкольм потряс головой.

- Сначала пытались повесить, а потом выпотрошили? – переспросил Лукас, прищурившись.

- Да, мне тоже это показалось странным. Зачем...

- Я не о том, - перебил Скотт. – Мне было лет четырнадцать, когда отец работал над делом о разборках сицилийских мафиози в Сан-Франциско. Может, ты помнишь? Громкое дело было в середине девяностых. В общем, не будем вдаваться в подробности. Я тогда подслушал разговор отца с кем-то из бюро. Если я правильно расслышал, то повешение, потрошение и язык – способ наказать предателя в мафии.

- Ты хочешь сказать, что мафиози вновь начали свои разборки? – спросил Малкольм и прикурил очередную сигару.

- Без понятия, - пожал плечами Скотт. – Я всего лишь делюсь догадкой. В любом случае, проверить стоит.

Задумавшись, Малкольм затянулся, щуря один глаз. Возможно, его друг был не так уж и далек от истины.



Вечером, когда Ник и Мэри разъехались по домам, а Массимо, чтобы посмотреть футбол, удалился в свою комнату, расположенную напротив спальни Мии, итальянка осталась наедине со своими мыслями, которыми она не спешила делиться ни с кем. Она думала о мужчине, встретившемся ей сегодня в аэропорту. Росси не могла отделаться от ощущения, будто где-то когда-то видела его. Лицо мужчины с чертами, словно высеченными из камня, не стиралось из сознания девушки, становясь только ярче.

День выдался насыщенным, переполненным самыми разными эмоциями. И теперь ее неокрепший после травмы организм требовал отдыха, несмотря на то, что стрелка часов показывала всего девять вечера. Вытащив из шкафа любимый махровый халат, Миа решила принять расслабляющую ванну.

Девушка прошла в довольно большую комнату, отделанную белой глянцевой плиткой. Включила свет, на мраморную столешницу рядом с раковиной положила халат и открыла воду, наполняя ванну. Чтобы как-то отвлечься от навязчивого образа незнакомца, она стала тихонько напевать свою любимую песню.

Потянувшись к навесному шкафчику, где хранились шампуни, гели и крема, Миа обомлела. В ужасе округлив глаза, она прижала трясущуюся руку к груди, где застрял, рвущийся наружу, вопль. Губы задрожали, а сердце бешено затрепыхалось. Не в силах выдавить из себя и звука Миа смотрела на паутинку кровоточащих трещин, которыми была покрыта вся поверхность совершенно целого несколько минут назад зеркала. Девушка не могла пошевелиться, не могла вздохнуть, не могла моргнуть.

Она продолжала стоять, пялясь на шкафчик, с дверцы которого тонкой струйкой стекала темно-алая кровь, капая на белоснежный мрамор раковины. Только когда защипало глаза, Миа моргнула. Кран ванной утробно заурчал, заливаясь сухим кашлем. Деревенея от страха, Росси медленно перевела на него взгляд. Словно в замедленно съемке девушка наблюдала, как одинокая капля крови сорвалась с крана и упала на идеально ровную поверхность прозрачной воды, пуская по ней круги.

Из ступора Мию вывел хлесткий звук включившегося умывальника. Бросившись к нему, блондинка закрутила вентиль и на негнущихся ногах попятилась назад. Остановилась, ощутив спиной твердую преграду. Это была стена. Медленно сползая по ней на пол, девушка не отрывала блестящего от наворачивающихся слез взора от серебристой поверхности зеркала, будто в насмешку над ней приобретшего свой обычный облик. Подтянув к себе ватные ноги, Миа трясущимися руками обхватила колени и уткнулась в них лбом, раскачиваясь и безмолвно рыдая. Она не хотела, чтобы Массимо услышал. Иначе он станет задавать вопросы, на которые у девушки не было ответов.

Миа не хотела верить в увиденное, убеждала себя, что это всего лишь следствие переизбытка эмоций, но в голову потихоньку стала закрадываться нечаянная мысль – она сходит с ума.

- Этого просто не может быть, - прошептала Миа. – Это не повторится, если я не стану придавать случившемуся большого значения. Возьми себя в руки, идиотка, и прими ванну.

Но она не смогла заставить себя приблизиться к ней, даже чтобы спустить воду. Поднявшись на ноги, Росси со скоростью спринтера покинула комнату и с головой спряталась под одеяло, будто оно могло защитить ее от страшных видений.



Алессия. Эта девушка завладела его сердцем много лет назад, когда он впервые увидела ее в дверях университета. Мужчина не мог бы сказать, что его тогда привлекло в ней – невероятной голубизны глаза, персиковая кожа, нежная улыбка или густые пшеничные волосы, в которых затерялись лучики солнца. Он полюбил ее с первого взгляда, хотел подарить ей весь мир, окружить заботой.

Мужчина помнил тот день, когда познакомился с нею. Это произошло через несколько недель после того, как их глаза впервые встретились. Он выходил из аудитории вместе со своим лучшим другом, который, развернувшись всем корпусом к нему, рассказывал что-то об экономическом законе конкуренции. Михель Феррери - так звали его друга – не глядя, куда идет, едва не сбил девушку с ног. Она тихонько вскрикнула, выронив из рук книги, Михель же, рассыпаясь в извинениях, бросился ей на помощь. Прямо рыцарь на белом коне, черт его дери!

А он стоял, боясь пошевелиться. Он боялся моргнуть, думая, что прекрасная девушка окажется всего лишь плодом его воображения. Упивался ее звонким голосом, наслаждался легким флером ее аромата, пытаясь впитать его каждой клеточкой тела. Сердце в груди едва не разорвалось, когда Алессия произнесла его имя и посмотрела в глаза. Для него, наследника крупной корпорации, никогда не терявшегося перед девушками, такая реакция была более чем странной. После мужчина часто корил себя за глупое поведение, списывая на свою нерешительность в тот день и далее ту роковую ошибку, которая привязала Алессию к Феррери. Если бы он с самого начала сделал шаг ей навстречу, если бы дал понять, как он ее любит, то она ни за что бы не вышла замуж за ублюдка, который прекрасно видел его чувства к девушке и все же встал на его пути.

Но это было в прошлом. Теперь Феррери мертв и больше не сможет ему помешать. Стоя между пальмами у окна Алессии, мужчина наблюдал за тревожно спящей девушкой. Он мог бы послать сюда кого-то из своих подручных, но ему было приятно смотреть на точеный профиль любимой. В тишине ночи, нарушаемой звуками моторов редко проезжающих машин, ожил телефон. Мужчина чертыхнулся, доставая мобильный из кармана.

«Он у нас», - светилась короткая надпись дисплее.