Я мчался по ночному Парижу с той скоростью, на какую только был способен, давно обогнав Джаспера и Элис. Мне не давала покоя одна-единственная мысль — последнее, что было в видении сестры. Там Белла почувствовала приближение Джейкоба. И мне было страшно подумать, что могло произойти дальше. Ведь Джейк в первую очередь вервольф. А уже потом близкий друг нашей семьи.
Неожиданно, сам того не ведая, я оказался у той самой улицы, которая была знакома мне по видению Элис. Я остановился и перешел на шаг. Было очень темно. И очень тихо. Словно бы здесь во тьме не произошло только что убийство. Неожиданно я услышал Ее голос. Тихий. До боли родной.
- Джейк... - прошептала она.
Счет пошел на секунды. Я знал, что через мгновение ее может не стать. Бросок.
- Джейкоб, стой! - закричал я, сам не понимая толком, что происходит. И, столкнувшись с волком в воздухе, сбил его прыжок. Джейк отлетел в сторону. Но больше это не имело значения. Я увидел Ее.
Белла стояла, освещенная месячным сиянием. Ее кожа искрилась тысячами серебряных огней. Лишь руки были обагрены кровью. Но на губах ее не было. Я почему-то с облегчением вздохнул — по крайней мере, сегодня она была чиста. Ее волосы чуть шевелились на ветру, а взгляд ее глаз излучал только любовь. И все вернулось так, как было прежде. Будто не было этих долгих лет нашей разлуки.
- Ты приехал, - проговорила она хриплым от волнения голосом.
- Спасать твою задницу, милая, - ответил я, в ужасе от того, что несет мой язык.
- Как ты меня нашел?
- Я неплохо знаю Париж.
Белла мягко улыбнулась.
- Здравствуй! - вдруг прошептала она.
- Здравствуй, - ответил ей я.
Это был самый прекрасный момент моей жизни.
«Твою мать! Воссоединились они! Дрянь!» - раздались в моей голове едва ставшие более или менее членораздельными мысли Джейкоба.
Я обернулся к нему и спросил:
- Не ушибся?
- А ты об меня ничего не обламал? - прорычал Блэк, успевший обернуться в человека.
- Считай, нам повезло — обоим.
- Черт! Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? - наконец, пытаясь взять себя в руки, проговорил он.
- Это долгая история, - ответила Элис, - Я думаю, нам стоит где-то остаться на ночь, чтобы спокойно все обсудить. Белла, где вы с Аро остановились?
Глаза Джейка яростно сверкнули.
- С Аро? Черт! Так это он был? - заорал он, силясь кинуться к Белле, но Джаспер по-прежнему удерживал его, пытаясь смягчить его настроение, - значит ты и есть та самая таинственная спутница Аро, с которой он отдыхал в Лондоне и Париже? Вот дерьмо!
Белла ничего не ответила. Она смотрела на меня. В глазах ее было выражение затравленного зверя. Я не мог не взять ее за руку. Это немного успокоило ее.
- Мы остановились в Рице. Не думаю, что теперь он там появится, - довольно спокойно ответила Белла Элис.
- Твою мать, Белла, может ты все-таки объяснишь? - вне себя прорычал Джейк.
- Нечего объяснять. Ты все и так видел, - ледяным голосом ответила Белла.
- Раз ты считаешь, что это нормально, то... В общем, разбирайтесь сами. Мне нужен Аро.
- Стой, - крикнула Элис, - ты нам еще понадобишься сегодня.
- А вы мне нет.
Уходя, он подумал: «Значит так, кровосос, если в следующий раз, когда я ее увижу, на ней опять будут пятна человеческой крови, то пеняй на себя — даже тебе будет не под силу спасти ее!»
- Не твое дело, Джейк! - крикнул я ему вслед.
Плевать. Я испытывал только счастье.



Джейк уходил. И уходил последний шанс что-то вернуть. Нашей дружбы больше не было. Он возненавидел меня. А я, охваченная странной смесью горя и удовлетворения, так и хотела крикнуть ему вслед: «Ты же клялся сохранить нас, несмотря ни на что!» Но я чувствовала себя сильнее и выше этого. В конце концов, в глазах Эдварда я прочла самое главное. Он готов смириться с тем, что было в моей жизни. И вместе с тем я клялась, что это никогда не повторится. Имея главное, глупо мучиться от того, что нельзя иметь все.
И только одна мысль продолжала мучить меня. И она не была связана с нашими отношениями. Что-то неясное и неопределенное вырисовывалось во вполне ясную форму.
- Джейк, где Несси? - крикнула я ему вслед, осознав ту смутную тревогу, которая поселилась в моей душе после последних событий.
Джейкоб оглянулся. Его лицо не выражало ничего хорошего.
- А тебе это интересно? Тебе действительно хочется знать, что происходит с твоей дочерью? Тебе? Ты же все и всех променяла на это, - он брезгливо кивнул в сторону изуродованного трупа девушки-проститутки.
- Это была не я, - мне больше нечего было сказать.
- Но ты стояла и смотрела! А нет вины большей, чем в бездействии.
Я мысленно содрогнулась от сказанных им слов. Он был прав. Тысячу раз прав. И все-таки в его голосе звучал тот максимализм, который я слышала от него и много лет назад, будучи его женой. Но этот максимализм, присущий в какой-то мере и мне, и Эдварду, я более всего и ценила в окружавших меня существах.
- Нечего ответить? Убить бы тебя сейчас, - он плюнул под ноги. А мне казалось, что мне в душу.
- Джейкоб, не зарывайся, - вдруг вмешался Эдвард.
Джейк взглянул на него. И вдруг в глазах его появилось что-то похожее на восхищение.
- И ты простил ее? - тихо спросил вервольф, - простил, несмотря ни на что? Как? Как вообще можно простить такой выбор?
- Я люблю ее, - так же тихо ответил Эдвард.
Я словно бы провалилась в пропасть. Он меня любит! Он любит меня! Я читала это в его глазах. Но теперь, когда он это произнес, я вдруг осознала, что это означает для меня. Он меня любит. Любит, зная обо всем. Несмотря ни на что. Несмотря на Аро. Несмотря на девушку, лежавшую у нас под ногами. Он любит меня! Теплая волна счастья захлестнула меня и понесла прочь от этого страшного места.
- Черт с вами и вашей любовью, - хрипло произнес Джейк, - надеюсь больше никогда не увидеть ни тебя, ни ее. И не думайте, что отдам вам Ренесми без боя. Она моя.
- Ты так и не ответил на мой вопрос, - встрепенулась я от имени дочери, - где Рене?
- В безопасности. В резервации.
- С Билли? - настаивала я.
- Да. За ней присматривают... Можешь не беспокоиться за нее. С ней Люк — мой друг.
Люк! «И запомни, Люк, ни один волос не должен упасть с головы девчонки — она слишком ценна» - всплыли в памяти слова Аро. Внутри меня что-то взорвалось. Это была не растерянность. Это был страх. Все стало на свои места. Аро... Он никогда ничего не делает просто так. По какой-то одному ему известной причине ему нужна была моя дочь. И мною он хотел привязать ее к себе. Что ж... Это была интересная партия. Вот только удастся ли ему в ней выиграть — посмотрим... Уже в эти секунды в моей голове начинал вырисовываться план дальнейших действий.
- Эдвард, - тихо сказала я, - нужно придумать, что делать с трупом. Нельзя оставлять его на улице.
- Мы отвезем ее в Булонский лес, - вдруг сказала Элис, - вам нужно побыть вдвоем сегодня. Джейкоб, поможешь нам.
Джейк яростно сверкнул глазами:
- Иди к черту!
- Эй, полегче, - процедил сквозь зубы Джаспер.
- Заткнись, я вообще ничего не хочу больше слышать о вашей семейке! - зарычал Джейкоб.
- Нам нужно поговорить, - мягко ответила Элис, - это касается Несси. Как ни крути, а ты таки породнишься с Калленами со временем. Потому советую засунуть свою неприязнь куда-нибудь подальше и помочь нам избавиться от трупа.
Уходя Элис внимательно посмотрела на меня. Словно бы поощряя то, что я собиралась сделать.


«Aux armes citoyens,
Formez vos bataillons.
Marchons! Marchons!
Qu'un sang impur
Abreuve nos sillons!»
Уходя, Элис мысленно напевала Марсельезу. Плутовка, опять пыталась что-то скрыть от меня. Но сейчас мне было плевать. Как и плевать было на ее многозначительный взгляд на Беллу. Как и на то, что она необоснованно требовала от Джейкоба помощи с трупом, прикрываясь словами насчет того, что ей есть, что ему сказать. Да, она была себе на уме. Но мне действительно было все равно. Я держал в руке ладонь Беллы. А остальное не имело значения. Ничто не имело значения, кроме одного этого касания. За каждую секунду этого прикосновения я готов был отдать свою вечность.
Мы остались одни. Она замерла, глядя в ночь. Ее лицо казалось отстраненным. А единственное, чего сейчас хотел я, на одно только мгновение услышать ее мысли. Даже не так — я хотел, чтобы она доверилась мне настолько, чтобы дать мне услышать себя. Но мне хватило сил не просить ее об этом. Я боялся торопить ее.
- Скоро рассвет, - вдруг проговорила Белла, - у нас не так много осталось времени.
- Но будет и другая ночь, - откликнулся я. Но мои слова замерли в воздухе, оставшись без ответа. Белла смотрела в небо. Убывающий месяц закрыли тучи. В ее глазах была странная и не понятная мне тоска.
- Пойдем куда-нибудь? - устало спросила она.
… Консьерж отеля Риц смотрел на нас с интересом. Причем, если на Беллу он реагировал чуть ли не с обожанием, то я вызывал у него едва ли не ревность. «А-ля-ля! Мадмуазель Мэйсон... Уходила с одним. Приходит с другим. Причем первый оставляет ей записку и в жуткой спешке ретируется. Стало быть с итальянцем она лишь проводила здесь приятный уикэнд, а теперь... Муж?.. И все равно красивей ее нет никого. Неудивительно, что у нее столько мужчин! Хоть бы улыбнулась мне...»
- Мадмуазель Мэйсон, мсье Вольтури оставил вам письмо, - он протянул ей конверт.
- Спасибо, Андре.
Белла взяла записку и быстро спрятала ее в карман на платье.
- Прочтешь? - спросил я, заходя вслед за нею в лифт.
- Позже.
- Мне нужно многое тебе сказать.
- Я прошу тебя, не здесь.
В ее номере было тихо и темно. Она не стала включать свет. Я только взглянул на нетронутую постель и вдруг почувствовал легкое головокружение.
- Белла, у тебя было здесь что-то с Аро? - зачем-то спросил я.
- Здесь не было. Нигде не было. Но все к этому шло.
По крайней мере это звучало честно. Да, это было больно. Но... разве это что-то меняло? Даже если бы у нее была сотня любовников за эти годы, я все равно был бы сейчас здесь, с ней.
- Я люблю тебя, - тихо сказал я.
- Поцелуй меня, - попросила Белла.
Она приблизилась ко мне опасно близко. Так близко, что я физически ощущал, как между нами мелькают искры. Единственное, чего я хотел — опрокинуть ее на эту огромную нетронутую постель и целовать каждый сантиметр ее драгоценного тела. Она прикрыла глаза и откинула голову чуть назад, ожидая моего прикосновения. И я, наконец, протянул руку и коснулся ладонью ее лица, чуть погладив большим пальцем подбородок. Из ее груди вырвался стон, заставивший меня прижать ее к себе и наконец поцеловать. Это было так же естественно, как дышать. Мы были созданы друг для друга, как два пазла. И только когда мы соприкасались, в жизнь входило волшебство. В одном этом прикосновении были и счастье, и страсть, и нежность, и невыразимая тоска по прошлому, которое мы могли бы провести вместе, но провели в разлуке. Усилием воли, удивившем меня самого, я отстранился от Беллы. Она неотрывно смотрела на меня.
- Нам нужно поговорить, - наконец, сказал я.
- Сегодня мне не нужны разговоры.
- Мне кажется, все, что случилось у нас, случилось именно потому, что мы оба боялись говорить. Белла, мы должны...
- Никто никому ничего не должен! - резко заявила она, - разговоры вполне могут подождать. Я слишком долго не касалась тебя. Эдвард, пожалуйста...
Больше не было слов. Я притянул ее к себе. Ее руки скользили по моей груди, расстегивая пуговицы рубашки. Мгновение, я мы сплетаясь телами, упали на постель. Кровать жалобно заскрипела. Но мы не замечали этого. Поцелуи становились настойчивее, глубже. Ее глаза лихорадочно горели страстью. Так, словно единственное, что ей было нужно сейчас — мои прикосновения. Но я не хотел только удовлетворить ее жажду. Я хотел вызывать ее в ней снова и снова. Я хотел, чтобы она нуждалась во мне так же, как и я нуждался в ней.
На мгновение я отстранился. Просто чтобы посмотреть на нее. Чтобы запечатлеть на века в памяти ее изумительный образ. Чтобы и через сотни, тысячи лет, едва лишь закрыв глаза, вспоминать эту странную ночь, когда мы снова приобрели друг друга. Уже навсегда. Освещаемая лунным сиянием, она казалась созданной из серебра. Ее волосы разметались по подушке. Глаза были широко распахнуты. И в них была только любовь и нежность. Ее губы приоткрылись. Она замерла в ожидании.
- Я могу подарить тебе целый мир, если ты позволишь. Но я понимаю, что не могу чего-то требовать от тебя. Потому что по сути… это ты подарила мне мир, - зачем-то повторил я те слова, которые много лет назад сказал ей в нашу первую ночь, когда привез ее в наш сказочный домик. И вспомнив об этом, мне страстно захотелось снова очутиться с нею там — там, где наша мечта стала реальностью.
Она тихо всхлипнула, и я понял — она тоже помнит это мгновение. Она помнит каждую его секунду, даже несмотря на то, что тогда она была человеком, и это было так давно. Белла помнила. Потому что этого нельзя было забыть.
Что-то переменилось в это мгновение. Больше не было жажды. Не было страсти. Была всепоглощающая бесконечная нежность. Легкими поцелуями я ласкал ее лицо, плечи, грудь. А она отдавалась мне так, как в те далекие первые дни нашего брака. Отдавала себя всю, без остатка. Соприкасаясь каждой клеточкой своего тела, мы наконец соединились в извечном танце любви, медленно-медленно, сгорая от того огня, который бушевал внутри каждого из нас. Больше не было номера в шикарном отеле, который снял для нее другой. Больше не было разделявшего нас страшного прошлого. Больше не было ни вчера, ни сегодня, ни завтра. Было только наше дыхание. Была только наша песня. Она вновь стала солнцем моей полуночи, как это было всегда. Как это будет вечность.
- Я люблю тебя, -выдохнул я.
И стальной обруч вокруг моего сердца рассыпался.
- Я люблю тебя.
И она обхватила меня своими нежными руками, прижимая мою голову к своей груди.
- Я люблю тебя.
И мы одновременно достигли пика наслаждения. И мир разлетелся вокруг тысячей звезд.



Рассвет мы встречали, сплетенные в нежных объятиях. Я наслаждалась каждой секундой своего пребывания здесь, с ним. Эта ночь стала откровением для меня. Я поняла, что никогда уже не смогу жить без Эдварда. Что моя жизнь теперь навеки превратится в ожидание мига воссоединения с ним.
- Если бы мы были людьми, то я предложил бы вместе принять душ, а потом приготовил бы нам завтрак.
Он вырвал меня из мира моих грез. Я потянулась и ответила:
- Эй, это Риц. Можно просто заказать завтрак в номер. Если есть необходимость.
Эдвард улыбнулся и поцеловал меня в щеку.
- В любом случае, у меня есть одно незавершенное дело, - сказал он, - нужно разыскать Элис и Джаспера. А поскольку мобильный остался в машине, то придется спуститься на ресепшн. Жди меня, я скоро буду.
Он нежно погладил мои волосы и, быстро одевшись, вышел из номера. Я быстро подошла к платью, которое так и продолжало лежать на полу. Достала из него записку оставленную мне Аро.
«Несравненная моя Изабелла, прости меня за ту безобразную сцену, которую я устроил. Это не должно было произойти на твоих глазах. Ты всегда была выше этой стороны жизни. Нам с тобой помешали, и я прекрасно понимаю, что в эти минуты ты предаешься счастливой семейной жизни со своим мужем. Однако, как только ты поймешь, что дражайший Эдвард Каллен со всем своим благородством и моралью не стоит и мизинца твоего, не в силах смириться с тем образом жизни, который ты ведешь, знай, я буду ждать тебя. Я буду ждать тебя ровно столько, сколько будет нужно. Потому что мы просто созданы для того, чтобы быть по меньшей мере друзьями. А чтобы подстегнуть твое желание вернуться ко мне, приоткрою тебе завесу своих планов. Очень скоро в моих руках будет столько власти, сколько не было в годы принадлежности к клану Вольтури. Все они будут перед нами на коленях. Я создам идеальный мир для таких, как мы с тобой. Потому что мы можем сделать очень многое, если мы будем вместе. И главное — я знаю, ты нуждаешься во мне так же, как я нуждаюсь в тебе. Жизнь с Калленами — это тупик, из которого ты никогда не найдешь выхода и останешься порабощенной их ложным милосердием. А ведь значение имеет один лишь естественный отбор. Со мной у тебя великолепное будущее. Ты будешь править этим миром. Жду тебя с нетерпением и небольшим сюрпризом. Аро».
Я откинулась на подушки, размышляя. Значит, он не сомневается в том, что с Эдвардом у меня ничего не получится. Он даже не допускал мысли, что я могу не вернуться к нему. Мой план постепенно креп, превращаясь в твердую решимость. Да, я знала, что должна делать. Одна мысль не давала мне покоя. Эдвард... В эти минуты я любила его так, как никогда прежде. Я читала в его глазах такое обожание, что даже не могла сомневаться в том, что он простил меня. Что никогда не упрекнет ни в чем. Я до сих пор чувствовала опьянение от прошедшей ночи. И тем горше была мысль, что еще несколько мгновений, и мне придется причинить ему такую боль, которую едва ли вынесла бы сама. Но разве у меня был выбор? На кону стояла жизнь моей дочери. Моей и Эдварда. Но только я могла противостоять Аро в этом поединке, правила которого и теперь были мне неизвестны. Я должна была сделать то, что должно. И я не могла быть уверена в том, что Эдвард когда-нибудь простит меня. Но других идей у меня просто не было.
Еще несколько минут и Эдвард вернется. А значит, пора бежать.
Я не могла упустить эту возможность. Я металась по комнате собирая вещи в чемодан. А душа разрывалась от боли. Стоило ли это того? Да, потому что это была жизнь Несси. А остальное не имело значения. О, Эдвард, Эдвард... Сможешь ли ты когда-нибудь понять это?
- Бежишь? - словно услышав мои мысли, он вошел в дверь.
Я обернулась. Встретившись с ним глазами, я не знала, куда деться. Только бы он не увидел, как мне больно. Только бы не увидел, как я люблю его! Как вести себя с ним теперь, я поняла в ту самую минуту. Ведь если ему суждено столкнуться с Аро, то Аро будет знать о том, как мы расстались. Черт с ней, с этой ночью. Но если Вольтури узнает, что я говорила и что делала, то он может стать слишком опасен. И неизвестно, чем это грозило для моей дочери.
- Бежишь? - повторил Эдвард, - Опять бежишь, не сказав ни слова?
- Я лишь хотела избавить нас обоих от ненужных болезненных объяснений.
- Ненужных? Кому не нужных? Белла!...
Он сел на постель и схватился за голову. Я почти физически ощущала его растерянность и боль. Боже, как я хотела прикоснуться к нему, прижать к себе, успокоить, утешить, сказать, что я никуда не уеду, что люблю его больше всего на свете. Но я не имела на это права. Справившись с собой, я положила в чемодан вчерашнее черное платье и закрыла его. Я хотела выйти, ничего не говоря, но он метнулся ко мне и обхватил за плечи, прижимая к груди.
- Поговори со мной! Белла, я умоляю тебя, поговори со мной!
- Я не знаю, что сказать, - и это была чистая правда. Я не знала, что сказать, чтобы не ранить его еще сильнее. И чтобы уйти без истерик как с его, так и со своей стороны.
- Почему? Почему ты уходишь? Белла, - заговорил он торопливо, боясь меня отпустить, - я прошу тебя ответь. Господи, я так долго отказывался самому себе признаться в том, что совершил ошибку, отпустив тебя несколько лет назад. Еще тогда нам нужно было поговорить на те темы, которые в действительности нас волнуют. Но теперь я не совершу этой ошибки, милая. Я не мог ошибиться вчера — ты любишь меня. Ты всегда любила меня. Равно, как и я. Если ты боишься, что я не приму твоего нового образа жизни, то клянусь тебе, я готов принять и это. В конце концов, ты имеешь право сделать свой выбор. Я и сам прошел через это. Мы справимся. Мы обязательно справимся. Я так боюсь потерять тебя. Я так хочу, чтобы мы снова были счастливы. Я хочу встречать с тобой рассветы. Я хочу снова гулять с тобой по Монмартру. Я хочу вернуть те дни на острове Эсме. И наш с тобой домик в Форксе. Я хочу, чтобы со мной ты увидела множество новых стран, где мы не были прежде. Если захочешь, мы никогда не вернемся в те места, которые вызывают у тебя болезненные воспоминания. Мы выстроим свою новую жизнь. И она будет такой, как хотим мы. Только не уезжай. Только не бросай меня. Белла... Я не смогу без тебя. Не смогу снова столкнуться с этим одиночеством без тебя.
К моему горлу подкатил ком. Мне казалось, что я никуда не смогу уйти. Мне казалось, что под моими ногами разверзлась пропасть. И спасение — только в его объятиях. Но я заставила себя отстраниться. Это было как хождение по лезвию ножа. Мое сердце истекало кровью.
- Мы можем бежать от воспоминаний, но мы не можем бежать от себя, - глухо сказала я.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Все кончено, Эдвард. Я ухожу к Аро. Я думала, что встретив тебя, я изменюсь. Но оказалось, что это не так. И дело не в том, как я предпочитаю получать пищу. И не в том, что нам было хорошо вместе. Эта ночь заставила меня понять правду. Ты — воспоминание. Я полюбила тебя, когда была девчонкой, человеком. А теперь... В моей жизни есть Аро. И не осталось места для тебя. Спасибо тебе за то, что помог мне это понять.
Эдвард отошел от меня к окну. Его взгляд блуждал по пустой Вандомской площади, над которой появились первые лучи солнца.
- Ты лжешь. Вчера ты хотела меня так же, как я хотел тебя. Вчера ты любила меня так, как я любил тебя всю жизнь.
- Это только физиология, милый.
Я вновь направилась к двери. Но он не позволил мне выйти.
- Физиология? - Эдвард был в ярости, - физиология? В таком случае продемонстрируй мне еще немного твоей физиологии.
Он швырнул меня на постель. И навалился сверху, закрыв рот своими губами. Я забыла, как дышать. Единственно, чего я хотела, его поцелуи, его руки на моем теле. Но я не могла себе этого позволить. С криком я оттолкнула его в сторону. И вдруг приняла решение, которое могло отрезать все окончательно. Я знала, что этим уничтожу его. Уничтожу то, что было между нами этой ночью. А это было самое прекрасное, что было за долгие годы моего одиночества. И едва ли он сможет мне это простить. Но другого пути у меня не было.
- Хорошо, в таком случае смотри! - вскрикнула я.
И отбросила свой щит, демонстрируя собственные мысли. Я вспоминала то желание, которое вспыхивало во мне каждый вечер здесь, в Париже, при одном взгляде на Аро. Я вспоминала, как искрились его глаза при одном взгляде на меня, как он касался меня мимолетно без всякой надобности в прикосновениях. Я вспоминала ту дрожь, которую вызывал он во мне своей хищной грацией. Я вспоминала то странное чувство влюбленности, которое охватило меня еще в Лондоне и крепло здесь. И самое страшное, я вспомнила последний наш вечер в Париже, когда Аро насиловал проститутку на улице. Этому последнему воспоминанию я придавала флер возбуждения, которого на самом деле не было, ощущение вспыхнувшей страстности, чувственного удовольствия... но видя лицо Эдварда, я понимала, что мне удалось обмануть его.
Взгляд его глаз погас. Он больше не держал меня. Что-то умерло в нас обоих. Мне казалось, что теперь я потеряла его уже навсегда.
Я взяла чемодан и в третий раз подошла к двери. Взявшись за ручку, я на мгновение остановилась и посмотрела на Эдварда. Он не смотрел на меня. Казалось, что его вообще здесь не было.
- Что бы ни было, я желаю тебе счастья, - вдруг не своим голосом произнес он.
Я, пытаясь подавить боль в своем сердце, вышла в это солнечное утро.



Она ушла. Ушла на этот раз уже навсегда. Не оставив даже надежды. Когда за нею захлопнулась дверь, я схватился за голову. И закричал. Не чувствуя и едва ли понимая, что я делаю, я крушил мебель в этой проклятой Богом комнате. Но боль ни на секунду не покидала меня. И мне придется смириться с этой болью и жить с нею дальше. Но нужна ли мне эта жизнь? Я невольно усмехнулся. Хорошо помнить о том, что в Вольтерре по-прежнему есть те, кто могут помочь из этой жизни уйти.