Для того, чтобы удостовериться в том, что выбраться из тюрьмы без посторонней помощи совершенно невозможно, Эммету понадобилось секунд двадцать, вполне достаточных, чтобы измерить шагами крошечную камеру, подергать прутья решетки и попытаться понять, относится ли замок на двери к категории открываемых шпилькой, или нет. Замок, вполне возможно, и относился, но только ни один из двух заключенных не был счастливым обладателем роскошной шевелюры и сопутствующих ей разнокалиберных шпилек и заколок, а потому единственное, что они могли делать – это только ждать.

- Значит, ты девятнадцать раз сбегал из тюрем? – с неохотой заговорил Эммет, прекратив бесплотные попытки придумать способ спасения и решив обратиться к профессионалу. – И как ты это делал? Почему мы до сих пор здесь, раз ты такой спец?

- Потому что стражник еще ни разу не проходил мимо нашей двери и королева меня еще не вызвала для аудиенции, - последовал самоуверенный ответ.

- Да с какой стати она вообще должна тебя вызвать? – вскипел Эммет. – Кем ты себя читаешь, секс-символом всей галактики?

Джаспер нагло захохотал.

- Не знаю, что ты такое сейчас сказал, ну а считаю я себя всего лишь неотразимым.

Эммета это заявление ничуть не тронуло, поскольку он уже нашел безотказный способ сбивать с братца спесь.

- В самом деле? – невинным голосом осведомился он. – Интересно, а кем тебя считает Элис?

Ответить Джаспер не успел: по коридору прогрохотали шаги, с ржавым лязгом повернулся ключ в замке их двери, и на пороге камеры появилась закованная в начищенные латы фигура одного из поймавших их на привратной площади стражников.

- Ты, - он кивком указал на Джаспера. – За мной. Ее величество королева желает говорить с тобой.

Посмотрев на Эммета со всем доступным человеческому существу злорадным и ехидным самодовольством, Джаспер легко вскочил на ноги, заставив стражника нервно дернуться от этого слишком резкого движения, и скрылся за дверью камеры. Снова скрип поворачиваемого в замочной скважине ключа, неровный шум шагов – и все стихло.

В приступе безысходного и яростного отчаяния Эммет вновь принялся метаться по камере, пытаясь не думать о том, почему и зачем Розали вызвала к себе этого…этого… Ощупал все стены, надеясь обнаружить какой-нибудь потайной рычаг, прошелся по каждой неровной и растрескавшейся плитке, которыми был выложен пол, но никакой секретный механизм, открывший бы тайный проход в мрачный темный туннель, ведущий к свободе, так и не сработал.

От дикой беготни по кругу у него закружилась голова, холодные и влажные от конденсата стены закачались перед глазами, и, окончательно обессилев, Эммет сполз на пол, закрыл глаза, спасаясь от этого тошнотворного кружения, и понадеялся не то заснуть, не то наоборот проснуться – но так или иначе оказаться не здесь и не в сложившемся положении.

Неизвестно сколько он просидел вот так, когда тяжелую, как составлявшие тюремную стену камни, тишину нарушил тихий металлический звон, звук мягкого прыжка, а затем громкое мяуканье. Первым, что Эммет увидел, открыв глаза, были таращившиеся на него из уже сгустившегося в камере вечернего мрака желто-зеленые глазищи, а потом из темноты вырисовались растрепанные кошачьи контуры сидящего под крошечным окном Джейкоба с распушенным, как щетка для сметания пыли, хвостом и повисшими на усах клочками паутины.

На полу возле него лежала связка ключей.

- Ты… ты украл ключи?! – обалдело пробормотал Эммет, уставившись на кота. – Но…

Джейкоб пододвинул к нему к нему звякающую связку и нетерпеливо мяукнул. Эммет радостно вскочил на ноги и, подхватив с пола ключи, рванулся к двери, но замер на середине шага и снова обернулся к коту.

- Стой, а почему ты принес их мне, а не Белле? – спросил он так, как будто мог получить внятный и развернутый ответ.

Кот поставил передние лапы ему на колено и яростно замахал хвостом, расширив гигантские глаза еще больше.

- Хочешь сказать, что… ты все помнишь? Ты знаешь, кто ты?! – Эммет почти суеверно помотал головой. – Ты все понимаешь?

Джейкоб совершенно не по-кошачьи наклонил голову.

- То есть ты как я? Заабракадабрен в этот мир, но помнишь, кто ты на самом деле?

Снова кивок.

- Обалдеть… - покрутил головой Эммет, внезапно ощутив прилив сил, радости и уверенности. Приятно наконец-то оказаться не единственным сумасшедшим, пусть даже твой коллега по несчастью – всего лишь кот!

Подойдя к двери, Эммет хотел было попробовать первый ключ из объемистой связки, как из глубины коридора донесся гул отдававшихся эхом шагов, остановившихся у его камеры, и он едва успел отскочить в сторону и спрятать ключи в карман, когда дверь распахнулась и внутрь буквально влетел Джаспер, а приведший его стражник, не переставая бормотать себе под нос какие-то цветастые проклятия, с грохотом и лязгом захлопнул за ним дверь.

Эммет, придумав только одну причину для подобной обозленности конвоира, состоявшую в том, что любой нормальный рыцарь взбесится, увидев, как к его королеве нагло подкатывает субъект такой невыносимой гнусности, как Джаспер, решал, стоит ли начать разговор или все-таки сразу драку, но его «сосед по комнате» не дал ему додумать. Ни с того ни с сего схватив его за плечи с ужасом глядя ему в глаза, тот выпалил:

- Эммет, я же Джаспер!..

Эммет даже не сразу нашелся, что ответить.

- Ну… Э… Рад за тебя.

Джаспер раздраженно и весьма по-кошачьи – не то что Джейкоб! - расширил глаза.

- Прекрати изображать из себя идиота! Я все вспомнил!

- Убери щупальца! – Эммет высвободился из хватки братца. – Я же сказал, что рад за тебя, чего тебе еще? – уже обретя в бессловесном и котообразном Джейкобе так необходимого ему союзника, он не испытывал особенного прилива энтузиазма, получив в свою команду адекватных еще и Джаспера. Но это секундное равнодушие внезапно лопнуло фейерверком догадок, предположений и безумных планов, и он, теперь уже сам вцепившись в руку бывшего Робина, воскликнул: - Как, как ты вспомнил? Что случилось? Рассказывай!!!

- Для начала щупальца убери, - насмешливо велел он. Эммет усмехнулся и выпустил его.

Едва не наступая Джейкобу на лапы и хвост, Джаспер несколько раз прошелся по камере и заговорил:

- Розали была в своих апартаментах, велела стражнику ждать за дверью, и…

- Знаешь, я не уверен, что хочу узнать, что было дальше! - простонал Эммет.

Джаспер удивленно посмотрел на него.

- …и чуть ли не час расспрашивала меня о положении дел на границе, о том, не бедствует ли там народ, не слишком ли высокие налоги и хороший ли у крестьян был урожай. Потом спросила про кражу лошадей, я сказал, что это ошибка и мы не крали их, а законно купили. Она посмеялась и сказала, что будет огорчена, если все действительно так – этот барон Амадис не платит податей вот уже полгода, и она будет только рада любым его неприятностям, и…

- Ладно, это все неважно, - прервал его Эммет, изнывавший от нетерпеливого любопытства. – Как ты ухитрился все вспомнить?

- Закончив разговор, она сказала, что постарается уговорить короля освободить нас. А дальше…
- Джаспер запнулся, и, несколько секунд помолчав, договорил: - Она сказала, что не будет сильно сожалеть, если всех остальных казнят, но вот меня ей будет жалко. И дальше – слово в слово: «Надеюсь, ты выживешь. Ты мне нравишься». В голове как будто обрушилась лавина, и я все вспомнил!.. Ну, конечно, не соображал, что делаю, начал умолять ее опомниться, называл ее Розали, уговаривал ее вспомнить нас… Она, понятное дело, решила, что я тронулся, и вызвала стражу. Те, видимо, подумали, что я покушаюсь на ее убийство, и по дороге чуть меня не прирезали… - он закончил свой рассказ тяжелым вздохом и испытующе посмотрел на Эммета.

Тот недоуменно нахмурился.

- Но… почему именно в тот момент?.. Что было такого особенного в этих ее словах, что они так лихо прочистили тебе мозги?

Джаспер задумчиво потер лоб, опустив взгляд на серую плитку пола. Потом нехотя произнес:

- Эти же слова мне сказала Мария перед тем как обратить. В точности эти же.

Эммет сосредоточенно смотрел на него, пытаясь поймать какую-то наверняка важную, но слишком невнятную догадку, упорно ускользавшую в хаосе разрозненных и перепутанных мыслей.

- Я помню, когда Элис тогда сказала про то, что мы заставили ее долго ждать… И ты ответил то же, что и когда вы с ней впервые встретились… Я тогда подумал, что ты все вспомнил! Но в тот раз это не сработало… Так почему именно теперь?

Джаспер страдальчески скривился.

- Я не знаю. Но… - тут он вдруг хлопнул ладонью по стене и обрадовано воскликнул: - Эмоции! Перед тем, как все вспомнить, я почувствовал страх – страх обреченности, безысходности, страх от понимания, что… - он тряхнул головой, подыскивая слова. - Наверное, так чувствует себя человек, выпивший яд, в ожидании, пока он подействует. Ты уже труп. Но еще способен осознавать это... И страшнее вот этого чувства быть просто не может.

- И как это нам...

- В тот момент, когда я впервые услышал эти слова, я ощутил именно такой ужас. Страх, сам себя убивающий. После этого я уже не боялся по-настоящему. Никогда, что бы со мной ни происходило. Подсознательно понимал, что самое страшное уже было, - он снова замолчал, задумавшись о чем-то, а потом неуверенно проговорил: - Наверное, этот страх был самой сильной эмоцией в моей жизни...

Эммет щелкнул пальцами, озаренный догадкой.

- Значит, вот он способ! Эмоциональные переживания из прошлого вправляют эти переломы памяти, и чем сильнее эмоции – тем быстрее память оживает! – он рассмеялся. – Ну наконец-то, наконец-то!

Джаспер согласно кивнул, но радости его явно не разделял.

- Не думаю, что это будет так уж легко. Откуда нам знать, что было самой сильной эмоцией у остальных? Я и про себя самого не знал, что окажусь трусом…

Эммет раздраженно и снисходительно посмотрел на него.

- Ты когда-нибудь излечишься от своего комплекса Бога? Страх – это так же нормально, как голод или потребность во сне.

Джаспер невесело улыбнулся.

- Значит, для вампира так же не нормально.

Эммет закатил глаза.

- Есть вещи, которые никогда не меняются: ты выводишь из себя совсем как прежде. С возвращением, брат!

Звякавшие в кармане при каждом движении ключи напомнили ему о том, где они и о чем должны думать, и Эммет резко поменял тему:

- Ладно, об этом еще успеем поразмыслить. Нужно выбираться отсюда! – он показал Джасперу ключи. – Нам снова помогают собаки! В этот раз в несколько кошачьем виде, но все-таки.

Джейкоб громко и угрожающе заурчал, подняв на спине шерсть достойным динозавра гребнем.

- Извини, - тут же покаялся Эммет, не сдержав очередную улыбку. – Ты у нас молодец! Если бы ты не откусил мне за это руки, я бы почесал тебя за ухом! Ах да, Джас, ты же еще не знаешь… Знакомься, Джейкоб Блэк, собственной черной и пушистой персоной!

Джаспер очень по-мальчишески прикусил губу, все равно до конца не удержав позабавленный смешок.

- Пора сматываться, - произнес он, старательно пряча улыбку. - Дай сюда ключи!

Отобрав у Эммета связку, он внимательно рассмотрел замочную скважину, выбрал один из ключей и очень медленно и совершенно беззвучно повернул его. Тихо щелкнул открывшийся замок – от этого звука внутри все затрепетало истинно преступным и шальным предвкушением долгожданной свободы.

Джаспер осторожно приоткрыл дверь, в образовавшуюся щель выскользнул Джейкоб и несколько секунд спустя вернулся, весело помахивая хвостом и довольно сверкая глазами, всем своим видом показывая, что путь на волю чист.

- Как мы найдем остальных? – шепотом осведомился Эммет.

Лица Джаспера было не видно, но он даже осанкой ухитрился выразить глубочайшее презрение к собеседнику.

- А ты все так же непроходимо туп, чужеземец, - тихо и ехидно прошипел он. – У нас есть кот.

Джейкоб быстро скользил по тюремному лабиринту, замирая у поворотов, когда его кошачьего слуха достигали голоса или шаги стражи, уверенно выбирал дорогу в запутанном переплетении узких и непроглядно темных коридоров, и наконец остановился у двери одной из камер и скребнул ее лапой.

- Как мы будем удирать отсюда всей толпой? – тихо спросил Эммет, пока Джаспер подбирал к двери ключ.

- Сымпровизируем, - последовал деловитый ответ, и дверь, щелкнув замком, отворилась.

Сквозь образовавшуюся щель выплеснулся возвысившийся до уловимых только летучими мышами высот голос Триса:

- … подлец, изменник и жалкий негодяй, не достойный не то что жизни – даже и честной смерти в поединке…

Конец фразы потонул в громком хохоте Эдварда.

- Придумай что-нибудь новое, - воскликнул он сквозь смех. – Все это я слышал уже столько раз, что от скуки челюсти сводит! Но за комплименты спасибо.

- Набьете друг другу морды, когда выберемся, - прошипел Эммет, раскрыв дверь шире. – Быстро выходите. И молча!

Уже впятером и оттого гораздо медленнее они пробрались еще по нескольким коридорам и остановились у двери, за которой томились Белла и Элис. Навострившийся Джаспер подобрал нужный ключ за несколько секунд.

- Прекрати, - резкий голос Беллы хлестнул Эммета по ушам, едва дверь начала открываться. – Терпят же все, когда каждый месяц мы становимся сущими монстрами! Ну подумаешь, ты становишься монстром чуть чаще!

В ответ раздалось жалобное рыдание, которое заглушил режущий уши скрип дверных петель, и Эммет, гадая, что там у них происходит, заглянул в камеру.

Белла, стоявшая в голубоватом пятне лунного света, падавшего сквозь зарешеченное окно, резко обернулась к нему, сведя к переносице темные брови, сжав губы в узкую черту, и вдруг дернулась к нему, точно собираясь вытолкать его за дверь, а затем неожиданно опустила руки и безнадежно покачала головой. Впрочем, это движение Эммет уловил самым краешком глаза, потому что не мог – хотя хотел, очень хотел – отвести взгляд от Элис… Или…

Она лежала на полу у дальней стены, где тень была самой густой – контрастный черно-белый силуэт на самой границе прямоугольника лунного света. Одна рука безжизненно вытянута, будто пытаясь дотянуться до чего-то в углу камеры, вторая – под головой, черные пряди рваной бахромой закрывают лицо. Дымка платья окутывает фигуру, влажными от конденсата складками спадает с талии по красивым бедрам, пенится кружевной паутиной у подола, а дальше… Эммет потряс головой, в ушах неожиданно зазвенело, веки отказывались закрыться, и он никак не мог перестать видеть, что мягкие складочки платья сестры обнажают вовсе не ее красивые ножки, а изгибы мерцающего серебряной чешуей длинного змеиного хвоста…