В новом мюзикле «Бурлеск», выходящем в свет на День Благодарения, Кэм
Жиганде играет Джека, приятеля девушки Эли Роуз, приехавшей в большой
город ради исполнения большой мечты - стать известной певицей.
Тоже будучи музыкантом, Джейк стесняется того, что пишет песни, поэтому помогал Эли занять её законное место на сцене.
У этих двух есть бесспорное и игривое притяжение, которое позволило им
весело проводить время и на экране, и за его пределами, включая интимные
моменты. В недавнем интервью на пресс-конференции звезда «Сумерек»
рассказывал о встрече и работе с Шер и Кристиной Агилерой, рассказав о
постельных сценах и выживание в ЛА, и когда он впервые посетил этот
город. Представляем интервью с Кэмом на конференции:
Каково это было встретиться с Шер в первый раз? Ты волновался?
Кэм Жиганде: Я нервничал перед знакомством с Шер, потому что это Шер.
Когда я шел на встречу, мои нервы были на пределе, однако затем, всего
через тридцать секунд пребывания рядом с ней, я был уже совершенно
спокоен. Она подействовала на меня успокаивающе. Я сидел там с ней и
разговаривал; она была такой расслабленной и самой крутой деткой из
всех, что я когда-либо встречал. Я продолжал напоминать себе: «Подожди,
это Шер. Ты разговариваешь с Шер». Этот момент казался мне
сюрреалистическим, и позже у меня появилась возможность наблюдать за её
работой. Люди, которые были в этом деле долго, как правило, имеют меньше
рисков, после взлетов, они пойдут на риск тогда, когда будут пробовать
опять что-то новое. Я постоянно был потрясен.
Давала ли она тебе советы по поводу карьеры?
КЖ: Я знаю, Кристина и Шер много болтали, Кристина называла это
«девчачьими разговорами». Смотреть на это было так потрясающе, потому
что ты слышишь, о чем говорят Кристина и Шер, и видишь, как Шер дает
Кристине небольшой совет, даже несмотря на то, что это бывало
мимоходом, и Кристина оживляется и светится остаток дня. Шер являлась
кумиром Кристины, и её доверие только увеличивалось. Большая честь для
меня просто наблюдать за кем-то опытным, как Шер, иметь столько же
свободы как у нее и наблюдать за её ребячеством. С нее брали пример
многие актеры. Даже Стенли Туччи; они были профессионалами и все, что
они делали, выглядело естественно. Я смогу оставить этот опыт со мной
навсегда.
У Шер уже был некоторый актерский опыт за
спиной, но у Кристины Агилеры его не было. Каково было работать с ней
над драматическими сценами?
КЖ: У нее такая удивительная
рабочая этика: если она была на съемках, неважно, какой сцены, она
выкладывалась на полную. И она всегда открыта для получения новых
знаний. Ее не окружало собственное эго музыкального артиста, когда она
захотела стать актрисой, поэтому было одно удовольствие работать с ней,
потому что я мог наблюдать за тем, как кто-то первый раз разбирается в
основах, находя их собственное развитие и путь, которым они работают
сами по себе. Она все схватывала буквально на лету. И быть в состоянии
помочь ей, в чем только возможно; это здорово, что я работал с Кристиной
в её первой роли.
Вы вместе прослушивались?
КЖ: Увы, но нет. Я работал над другим фильмом студии Screen Gems в то
время, под названием «Пастырь». Я был весь грязный в кожаном костюме
ковбоя, убивая вампиром, а потом направился к павильону «Бурлеска»,
слыша песни Кристины Агилеры. На тот момент я подумал: «Все отлично, я
должен стать частью этого фильма». Для этого пришлось бы полностью
сменить роль. К счастью, они были рады тому, что моя работа с «Пастырем»
закончена, чтобы взять меня на работу.
И Джек и Эли
говорили, что ушли из дома, потому что никто не поддерживал их в желании
жить так, как они хотят. Когда ты был подростком, чьей жизнью ты хотел
бы жить?
КЖ: Никто этого не знал, в том числе и я. Я уважаю
многих людей, проживающих там, откуда я родом, и своих родителей, но мне
хотелось попробовать что-то новое и что-то, чего я не знал, потому что
мир так огромен, а я мало что познал, проживая в маленьком городке под
Вашингтоном. Я остановился на Лос-Анжелесе и считаю, что главной
причиной моего выбора послужило то, что он находился на том же часовом
поясе, где живут мои родители. Это была простая прихоть во время учебы в
старшей школе. И это послужило настоящим опытом. После приезда сюда
через несколько месяцев, кто-то сказал: «Эй, тебе следует взять уроки
актерского мастерства». В ту ночь я понял, где находился и кем стану.
Ты брал уроки боевых искусств перед съемками?
КЖ: Знаете, говорить, что я изучал боевые искусства, фактические
означает оскорбить их. С самого детства я всегда любил спорт и в первый
раз я попробовал себя в боевых искусствах, когда мне было десять или
одиннадцать лет. Так я прожил год, а за тем снова попытался в
семнадцать. Я занимался этим в течение года, потом переехал в ЛА и
продолжил свое обучение там на полтора года. Может быть, если объединить
все это, я стану мастером боевых искусств.
Как ты выживал после приезда в ЛА? Бывали ли у тебя трудные времена?
КЖ: Я вынужден сказать нет. Мне настолько повезло с родителями, которые
поддержали меня на сто процентов с тем, что я задумывал сделать, и в
финансовом отношении, и в эмоциональном. Они облегчили мою жизнь. Вместо
того чтобы стать барменом и пытаться выжить, слепо следуя своим мечтам,
я не беспокоился об этих аспектах. Я мог просто следовать за мечтами.
Каково было сниматься обнаженным в фильме? Было весело?
КЖ: От этого однозначно нельзя отказаться, потому что та сцена являлась
частью сценария и твоей работы. И раз это то, что нужно сделать, то
почему бы не повеселиться заодно? Я считаю, что очень странно, когда
люди называют такие сцены трудными. Наоборот, они способны значительно
помочь твоей работе. Я должен был поцеловать Кристину Агилеру. Мы
понятия не имели, какой сцена получится в итоге. После того, как мы
закончили, все выглядело естественно. Это был процесс совместного
принятия решений.
У твоего героя были татуировки?
КЖ: Да, это была моя идея, потому свои я сделал пять лет назад. Они
реальны. Мы еще обсуждали, стоит ли с ними что-то делать. Я всегда
стараюсь дотронуться до них, накрыть рукой, потому что я начал удалять
их на протяжении последних трех лет, и это своего рода напоминание. И
всякий раз, когда я вижу их на экране, думаю: «О, черт возьми, чем ты
думал, псих».
Вы действительно учились игре на пианино для фильма?
КЖ: Нет. Обучение прошло за несколько дней до съемок, и они сказали:
«Хорошо, мы хотим, чтобы все выглядело по-настоящему», поэтому я
ответил, что попытаюсь чему-то научиться, но крупно ошибался. Очень
трудно играть на пианино. Я не могу слушать музыку, и все было выше
моего понимания. Я пытался научиться тому, что смогу, однако через две
или три ноты я сдавался. В общем, это нелегко.
Что ты думал о «Бурлеске» перед тем съемками? Что знал об этом?
КЖ: Я знал совсем немного. Естественно, знал, что это не стриптиз-шоу,
но понимал, что там будут танцы, что все будет сексуально и интересно.
То, чего я не знал, это юмор и то, как его не воспринимают всерьез. Это,
фактически, развлечение и вид искусства, что сделало картину более
сексуальной из-за присутствия там мистики и игривости.
Перевод выполнен Stasya-Nastya специально для сайта www.twilightrussia.ru. При
копировании материала обязательно укажите активную ссылку на сайт и
автора перевода.