Глава 23. Часть 1. «Элис Белла Розали»

Alice

Все вернулось на круги своя, когда Эшли вернулась ко мне, немного поправившись. Жизнь встала на привычные рельсы с одной только разницей: Эш постоянно рассказывала мне о Джаспере, а вечерами занимала телефон, но не с Несс, как раньше, а с ним. Первое время меня это жутко злило, было обидно от такого внимания к его персоне, но постепенно я начала находить эти разговоры вполне приемлемыми и даже иногда сама подходила к телефону. А вскоре и вовсе спрашивала у дочери, почему же Джаспер ей не звонит сегодня, как обычно. Для меня их вечерние разговоры стали обычным делом, я даже привыкла к его присутствию в наших жизнях.
Джаспер по-прежнему изредка забирал Эшли из школы или с дополнительных занятий и привозил домой. Приходя с работы, я могла увидеть его сидящим на кухне и попивающим чай. И каждый раз, подходя к дому, я надеялась на эту встречу. Сама того не понимая, я вновь впускала в свою налаженную жизнь этого человека.
Но с другим человеком дела обстояли намного хуже. Джеймс, встречая в нашем доме Джаспера, впадал в ярость. Он запирался в своем кабинете, а ночью, ложась со мной в одну постель, отворачивался и не разговаривал со мной, не отвечал на мои вопросы. Общаться с ним становилось все невыносимее. Он стал более озлобленным и недовольным, предпочитая проводить время на работе, а не дома.
Я прекрасно знала, что моя дочь его недолюбливает. И что Джеймс не питает особой приязни к Эшли. Я привыкла к чувству вражды в доме, хоть мне и было неуютно. Но я любила Джеймса, он был для меня словно спасательный круг, поддерживающий меня на плаву. После того, как Джаспер ушел, я пять лет не могла найти себя и, наконец, почувствовать себя счастливой, желанной, любимой. Молодые люди оказывали мне знаки внимания, но, узнав, что у меня есть дочь, убегали. Некоторые, более смелые личности, даже решались с ней познакомиться, но знакомство, как правило, не происходило. Наконец появился Джеймс. Я долгое время не решалась говорить ему о дочери, хотя и понимала, что это неправильно. Но рядом с ним я чувствовала себя так легко, будто он тот самый. Мы просто общались долгое время, он развивал свой фармацевтический бизнес, а затем купил огромный дом для нас. Тогда я и рассказала ему об Эшли.
Он был удивлен, но не напуган. Наличие у меня ребенка не повергло его в панику, он лишь пожал плечами и сказал: «Ну ладно». В тот момент я вздохнула с облегчением. Да, Джеймс стал для меня всем, я полюбила его всем сердцем, уже немного подлеченным после ухода Джаспера. Эшли не восприняла его никак. Первое время она старалась найти с ним общий язык, что-то рассказывала, на что Джеймс отвечал холодным агаканьем. Со временем Эш перестала его замечать, а он ударился в свой бизнес, стремительно набирающий обороты.
Так и получилось, что Джеймс вечно пропадал на работе, развивая свое дело и отдавая ему себя, Эшли недолюбливала его, а я разрывалась между ними. Летнее происшествие пошатнуло наши отношения, я никак не ожидала такого поведения со стороны Джеймса, и до сих пор еще осудительно на него смотрю. Ему от этого не легче, но он не пытается ничего исправить. В наших, до этого более менее прекрасных теплых отношениях, повеяло холодом. Постоянное присутствие Джаспера проложило огромную трещину, стремительно разводящую нас друг от друга.
Самое тяжелое было признаться самой себе, что эти отношения, возродившие меня из пепла, изжили себя и их пора заканчивать. Но еще тяжелее было порвать с этим человеком, смотря в его глаза и понимая, какую боль ему причиняешь.
Я решила отложить это до более подходящего момента.

Bella

«Когда любишь человека, все ему прощаешь», - любила часто говорить моя мама, гладя меня по голове после тяжелого дня, прошедшего в ожидании Эдварда. Тогда Несс было несколько месяцев, за окном ветер кружил снежинки, что было привычно для Форкса, а я жила с родителями в их маленьком доме и ждала, когда вернется Эдвард, чтобы забрать меня.
Я ждала его три года, каждый раз, заплетая Ренесми косички, приговаривала: «Твой папа вернется». Но он не вернулся.
Я устроилась на работу в единственный в Форксе супермаркет кассиром, чтобы хоть как-то зарабатывать деньги, а не сидеть на шее у родителей. И однажды в этом супермаркете появился Джейкоб Блек.
Ему было девятнадцать, он жаждал уехать отсюда, чтобы начать свое дело, хоть какое-то, но свое. Его отец был другом моего отца, и я знала Джейка с детства. Он купил тогда целую тележку алкоголя и подошел к кассе, где сидела я.
- Привет, Беллз! – поздоровался он, лучезарно улыбаясь.
Уже тогда я знала, что он в меня влюблен. Он ухаживал за мной всегда, начиная с четырнадцати лет. Его не пугало то, что у меня был Эдвард, и что я тогда на весь мир кричала о своей любви к Каллену.
- Привет, Джейк, - ответила я ему. – Ты в курсе, что алкогольную и табачную продукцию нельзя продавать лицам, не достигшим двадцати одного года?
- И что же мне делать? – спросил он в своей излюбленной расслабленной манере.
- Неси все обратно. Или проси родителей.
- Это все мне нужно, чтобы готовить коктейли. Я хочу создать свой рецепт для клуба, который собираюсь открыть. Ты же знаешь, отец и слышать ничего не хочет о клубе.
- Джейк, правила есть правила. Я не имею права тебе это продавать, как бы мне не хотелось помочь тебе.
Я посмотрела на его лицо с выражением полной безысходности. Он жаждал вырваться из маленького серого Форкса, и я понимала его, как никто другой.
- Ладно, Джейк, я помогу тебе по старой дружбе, - согласилась я.
Он ответил мне выражением полного восторга и, не будь между нами кассового аппарата, кинулся бы меня обнимать.
- Беллз, ты лучшая! Когда-нибудь я женюсь на тебе.
С этими словами он ушел. Затем уехал из Форкса в Лос-Анджелес, открыл свой клуб, который стал довольно популярным. На это ему потребовалось около двух лет, после чего он вернулся в Форкс за мной и Несси.
Он приехал под Рождество с огромным мешком подарков для моей дочери, меня и моих родителей. Несси, увидев его, громко закричала: «Папа приехал!» Как говорится, устами младенца глаголет истина. За праздничным столом он сделал мне предложение. Мы переехали к нему в Лос-Анджелес, я устроилась на работу, мы подкопили денег и купили большой дом в живописном спальном районе, а старую квартиру подарили моим родителям.
Да, Джейк стал для меня спасением. Я полюбила его со временем, хотя порой и думала об Эдварде. Моя дочь сразу стала называть Джейкоба папой, а он относился к ней, как к своей, баловал ее и очень любил. Я была счастлива, но не до конца. Меня преследовала ощущение, что это недолговечно, ведь Джейк еще так молод, а я старше его на пять лет.
И это случилось. И, как говорится, беда не приходит одна.

Все началось с поисков отцов Эшли и Несси. Они не давали нам с Элис покоя постоянными расспросами. И в итоге они все-таки нашли то, что искали. Так я встретилась с Эдвардом Калленом спустя десять лет. Он повзрослел, отрастил небольшую щетину, но неизменный беспорядок на голове оставался прежним. Увидев его, я вновь потеряла голову, как и пятнадцать лет назад. Да, мне было стыдно перед Джейком, но я ничего не могла с собой поделать, меня, словно магнитом, тянуло к этому мужчине. Но он был женат. И у него была дочь, которую я увидела однажды в кафе, что заставило мое сердце сжаться от горя. Девушка была старше Несси. Но я сразу решила, что это не его родная дочь.
Ренесми очень много времени проводила с Эдвардом после их знакомства. Когда Эдвард появился на ее Дне Рождении, я почувствовала, как дом наполняется ненавистью между Джейкобом и ним. И это окончательно добило наши отношения.
На следующий день после праздника, на кухне меня ждал чай и Джейк. Несс была на матче с Эдвардом, и мы не ждали их раньше девяти.
- Садись, надо поговорить, - почти шепотом произнес Джейк, указывая на стул.
Я, предвкушающая что-то приятное, села и отпила глоток чая.
- Что случилось? – увидев сосредоточенное лицо Джейкоба, я осеклась и поникла.
- Хочу кое-что сказать.
Его кисть была сжата в кулак на столе, он уперся взглядом в столешницу и собирался с духом.
- Джейк, - я аккуратно дотронулась до его ладони, но он убрал ее, словно ошпарившись.
- Мне нужен развод, - твердо произнес он, так и не смотря на меня.
- Что? Зачем?
Сердце болезненно сжалось, стало нечем дышать, а в груди образовался тугой комок.
- Я… я ухожу.
Он был решителен, его голос был тверд, словно камень. Он поднял свои глаза и взглянул на меня. Даже его глаза горели решительно, что ударило меня еще сильнее.
- Я не понимаю, - я смотрела на него неотрывно, чувствуя на губах соленый привкус слез, катившихся по щекам.
Он окинул меня взглядом.
- Я люблю другую женщину.
Меня будто огрели огромной сковородой по голове, а потом надавали звонких пощечин, внутри все сжалось в маленький комок. Я хотела лишь одного: чтобы он признался сейчас, что все это неправда. Я не была готова отпускать его.
- Как?
- Белла… - он был напряжен, о чем свидетельствовала ровная прямая спина. – Я… я не знаю. Так вышло. Словно наваждение. Я увидел ее и больше думать ни о чем не смог. И, в конце концов, ты тоже все эти годы своего Каллена забыть не могла!
Еще один удар ниже пояса.
- Я же видел, я все понимал. Ты любишь его до сих пор! Белла, не будь дурой. Признайся себе, что я был просто способом забыть, просто временной анестезией. Но позволь и мне стать счастливым.
Слезы лились по щекам, больно обжигая щеки. Каждое слово отдавалось тупой болью, сильным ударом.
- Джейк, я полюбила тебя. Несси любит тебя.
- И я ее люблю, но она не моя дочь.
И вновь удар. Сколько бы я за эти годы не думала о Каллене, как отца своего ребенка я видела все-таки Джейка, ведь он воспитал Несс, вырастил и помогал мне во всем.
Я не понимала, что чувствую. Я сидела, словно каменное изваяние, смотрела на лицо мужчины напротив меня и хотела лишь того, чтобы откуда-нибудь выскочили люди и громко заорали: «Розыгрыш!» Но Джейк сидел подобно статуе также, и я понимала, что все по правде. Нас больше нет. Есть я и Несс и Джейк и женщина.
Наконец молчание начало давить на него. Он встал и бросил мне, уходя:
- Я тебя не выгоняю из этого дома, но думаю, нам придется его продать.

Так разрушилась моя жизнь. Опять. Я незамедлительно переехала к родителям, желая освободить дом, чтобы половина его стоимости по быстрее оказалась у меня в руках в денежном эквиваленте. Я чувствовала себя ужасно. У меня не было ни работы, ни собственного дома. В тридцать лет я оказалась там же, откуда Джейк меня забрал. Забрал и отправил обратно в безысходность.
Разбирая вещи в отведенной для нас с Несс спальне, я нашла в кармане джинс визитку Эдварда. Тогда, летом на пикнике, он протянул ее мне, чтобы я перезвонила ему для устройства на работу. Я долго рассматривала ровный и размеренный шрифт, которым было написано его имя, и не решалась звонить.
Все собеседования заканчивались одной и той же фразой: «Мы вам перезвоним». Но у меня еще осталась гордость, которая не позволяла звонить этому мужчине. Не сейчас.

Rosalie

Эммет посапывал рядом, положив на меня свою огромную руку. Я аккуратно перевернулась на другой бок, чтобы оказаться к нему лицом. Наконец-то, спустя двенадцать лет, я вновь могла проводить пальцами по его щекам, чуть приоткрытым губам. Я вновь могла чувствовать его дыхание, такое мерное и хриплое. И вновь, как девочка, я дрожала от его прикосновений к моей коже, падала в обмороки от его головокружительных поцелуев и просто наслаждалась каждой минутой, что он был рядом.
Я выделила ему спальню, но, когда Кевин уснул, Эммет пробрался ко мне в комнату и лег со мной. Мы просто лежали, обнимались и целовались, перебрасываясь короткими, наполненные трепетом, фразами. Нам было этого достаточно, и никто даже не заикнулся о большем. Все было похоже на самое начало наших отношений, когда достаточно было одного прикосновения, чтобы потом весь день летать от счастья.
Тонкий писк моего мобильного заставил Эммета недовольно поморщить нос. Я аккуратно вылезла из кровати, схватила телефон и вышла, набегу проклиная звонившего.
- Алло, - шепотом ответила я, прикрывая за собой дверь ванной.
- Доброе утро, милая Розали, - ответил мне голос Ройса Кинга, который был в приподнятом настроении. – Я уже у твоей двери. Принес нам на завтрак кофе, вкуснейшие блинчики из пекарни напротив моего дома и свежей клубники.
- Нет! – завопила я. – Тебе лучше уйти.
- Не дури, - хохотнул он, и я услышала оглушительный дверной звонок. – Открывай.
В трубке послышались короткие гудки, а по дому еще раз пронесся гром дверного звонка. Я мешкалась, пытаясь понять, что мне делать. У меня в постели спал мужчина, с которым я провела ночь. В мою дверь ломился мужчина, пытающийся провести со мной ночь. Что делать?
Я услышала шуршание простыней, а затем и тяжелые шаги. Надеясь лишь на самое лучшее, я приоткрыла дверь ванной и увидела самое худшее: на кровати никого не было, а дверь моей спальни была открыта. Выругавшись, я пулей вылетела из спальни и побежала вниз.
Эммет в одних трусах стоял у входной двери, держа ручку в ладони.
- Стой! – крикнула я, но было поздно.
Эммет уже открыл дверь, и теперь два мужчины смотрели друг на друга с одинаковым непониманием ситуации.
Наконец Эммет спас положение:
- О, кофе! – воскликнул он и забрал стаканчик из рук Ройса, который ничего не понимал и стоял молча.
Я подбежала к двери, оттолкнула Эммета и попыталась поговорить с Ройсом.
- Доброе утро, Ройс. Спасибо за завтрак, но сейчас не самый удобный момент, - я попыталась быть вежливой и предельно честной.
- Рози, что это за жук? – послышался за спиной бас Эммета, который спокойно пил кофе.
- Эммет, иди, оденься, пожалуйста, - попросила я, повернув голову в его сторону.
Но он и не сдвинулся с места, вместо чего просто изогнул одну бровь в недоумении.
- Розали, кто это? – наконец подал голос Ройс.
Он нагло отодвинул меня в сторону и зашел в дом. Смерив любопытным взглядом могучую фигуру Эммета, Ройс поставил на тумбочку свою ношу и протянул руку для пожатия.
- Ройс Кинг Младший.
Эммет хмыкнул. Поставив кофе рядом на тумбочку, он заломил руку Ройса за спину и голосом, напоминавшим рычание, произнес:
- Эммет. Муж.
Ройс скривился от боли, а, когда Эммет его все же отпустил, выпрямился и непонимающе уставился на меня.
- Муж? Ты не говорила, что замужем.
Я виновато пожала плечами.
- А теперь говорит, - вмешался Эммет.
- Розали, объясни мне, что этот мужик делает у тебя в доме в одних трусах?
Прежде, чем я успела хоть что-нибудь подумать, Эммет взял инициативу в свои руки.
- Послушай, усатый, - сильными толчками в спину, он начал подталкивать Ройса к выходу, - Розали – моя жена. Тебе здесь больше ловить нечего. Проваливай.
- Тебе правда лучше уйти, - добавила я, виновато смотря на сконфуженного Ройса.
Он ничего нам не ответил, а просто вышел из моего дома.
- Это тот твой ухажер? – посмеиваясь, спросил Эммет, вновь беря кофе и допивая его.
- А я значит твоя жена? – в тон ему спросила я.
- А ты что-то имеешь против?
Он посмотрел на меня провокационно. Я помотала головой.
- Ну, вот и славно. Пошли завтракать, - он взял с тумбочки забытые Ройсом блины и клубнику и пошел на кухню, одной рукой обнимая меня за талию.

ЧАСТЬ 2.