И снова зеленые глаза. Они смотрят на меня с привычной грустной любовью и нежностью. Но что-то идет не как обычно. Цвет и контур глаз меняются, и я узнаю темно-синие глаза Тани Денали. Они блестят холодным торжеством. Потом глаза начинают отдаляться, и передо мной возникает эта девушка, которая победно смеется.

«Я стану его женой… Как Виктория стала женой Альберта», - медленно растягивая слова, она говорит это, будто выплевывая смертельный для меня яд.

Рядом с ней появляется Эдвард. Он подходит к Тане и страстно, развязно целует ее…

- Белла, проснись!

Кто-то очень теплый, легко трясет меня за плечи, и фигурки целующихся Эдварда и Тани медленно превращаются в мутную дымку.

- Белла!

Родной, бархатистый, настойчивый голос заставляет меня вынырнуть из холодного моря моего кошмара и открыть глаза. Взгляд сфокусировался на бледном обеспокоенном лице Эдварда. Моего, реального Эдварда.

- О… - протянула я, и бросилась ему на шею, с диким неистовством обняв его оголенную грудь. – Это… это…

- Это был только сон. Только сон, - нежно гладя мои волосы, шептал он мне на ухо.

Я на секунду отстранилась и посмотрела на него.

- Это был не просто сон. Снова мой кошмар, - с отчаянием пробормотала я. – Только не такой как обычно… - Эдвард промолчал, и я продолжила. – Твои глаза сменились Таниными, а потом появился ты, и вы начали целоваться…

Фраза, которую сказала Таня в моем сне, вдруг всплыла у меня в голове: «Я стану его женой… Как Виктория стала женой Альберта», и я похолодела.

- Эдвард, Альберт же потом женился? После смерти Мэри? – спросила я, прежде чем он успел что-либо ответить на мой пересказ сна.

- Ну да, он женился, – медленно произнес он, - только, причем здесь э…

- А как звали его жену?

Эдвард сдвинул брови

- Виктория, если не ошибаюсь. Виктория Тать… - тут он уже сам себя оборвал на полуслове, в удивлении посмотрев на меня. А я только в изнеможении закрыла лицо руками.

- В своем сне я видела, как ты целуешься со своей будущей женой, - как можно спокойнее пробормотала я.

Выражение лица Эдвард поменялось в мгновение ока: из обеспокоенного оно превратилось в свирепое.

- Белла, что за бред ты несешь? Таня никогда не станет моей женой! – выкрикнул он мне это.

Я лишь отвернулась и стала смотреть в окно. На улице ярко светило утреннее солнышко, а садовник Элиот, ловко работая метлой, расчищал парковые дорожки.

- Это был только сон, Белла. Только сон. Он ничего не значит, - ласково сказал Эдвард, и я поверила ему.

Если я уже давно не верю своему старому кошмару, то и его новой ипостаси верить тоже не нужно было. Эдвард никогда не бросит меня, а значит, я никогда не покончу с собой. Так мы поклялись друг другу, и ни Мэри с Альбертом, ни Таня не помешают нам быть счастливыми.

Я не хотела идти на обед к Тане Денали, но так как Эдвард уже пообещал ей, что мы придем, я твердо для себя решила, что постараюсь не опозориться перед этой заносчивой гордячкой. Все утро я потратила на уроки застольного этикета. Томкинс с терпеливой иронией объяснял мне, как вести себя в обществе сына графа и дочки герцога. Эдвард милостиво разрешил мне заглянуть в комнату Элис и взять оттуда парочку ее новомодных вещей, так что, осматриваясь в зеркале перед выходом, я чувствовала себя довольно уверенно. Я надела свободную плиссированную юбку, которая, как объяснила мне Бетти, специально предназначалась для верховой езды, голубую блузку с красивым воротником и темно-синие балетки. Решив не мудрить с волосами, я заплела их в косу.

Эдвард ждал меня в гостиной, и когда я вошла, он слегка усмехнулся и почтительно поцеловал мне руку.

- Вы сегодня необычайно обворожительны, мисс Свон, - загадочным тоном прошептал он.

Клоти и Джошуа подвели ко входу в дом; Томкинс и Элиот держали их под уздцы.

- Сэр, что-то мне подсказывает, что скоро начнется гроза. Я настоятельно вам советую не задерживаться в Денали Холл.

- Спасибо, Томкинс, но я надеюсь, что все обойдется, - уверенно ответил Эдвард запрыгивая на свою лошадь.

Обычно мне тоже не требовалась помощь посторонних, чтобы забраться на Клотильду, но сегодня, из-за своей юбки, я должна была ехать по-женски, а в этом случае помощь была просто необходима, и Элиот, коренастый мужчина лет сорока, помог мне усесться.

Спустя час мы уже были у порога поместья Денали Холл. Особняк герцога Арлингтона представлял собой довольно внушительное зрелище, и казался гораздо больше Каллен Парка.

Нас встречала сама хозяйка и миниатюрная девушка-служанка.

- Эдвард, Белла, как хорошо, что вы приехали! – приторно улыбаясь, сказала нам Таня.

- Взаимно, - так же улыбаясь, ответила я, когда спешилась.

- Дороти, позаботься о лошадях мистера Каллена и мисс Свон, - довольно резко обратилась к служанке девушка. Та лишь угодливо кивнула и попыталась забрать у Эдварда поводья, но он в изумлении уставился на хозяйку.

- Таня, может, стоит позвать кого-нибудь из мужчин? Девушка не справится с лошадьми, особенно с Клотильдой.

- Вся наша мужская прислуга уехала в Саутгемптон. Мы реставрируем конюшню, а сегодня пришли материалы, поэтому я их всех послала забрать товар из порта, - пояснила Таня.

- В таком случае я сам поставлю их туда, где вы их держите на время ремонта.

Брови девушки в изумлении поползли вверх, и она снова повернулась к служанке:

- Сопроводи, - она властно махнула маленькой Дороти рукой, и мне стало противно. Кого она из себя строит?

- Эдвард, я с тобой. Клоти все равно не дастся тебе.

Временная конюшня Денали представляла собой обыкновенный большой сарай, с наспех сделанными стойлами для лошадей. Клоти обиженно фыркнула, когда я оставляла ее.

- Ну, не будь неженкой. Потерпи недолго, я скоро вернусь, - я погладила ее по носу.

Таня уже ждала нас в большой столовой, куда нас привела молчаливая Дороти, и девушка снова расцвела в фальшивой улыбке:

- Садитесь, - пригласила она нас к столу, и трапеза началась.

Все оказалось не так плохо, как я ожидала. Конечно, обсуждать с Таней мне было особо нечего, но, благодаря усилиям Эдварда, мы нашли несколько общих тем, вокруг которых и крутился весь разговор. Мое отношение к этой девице не изменилось ни на йоту. Наглая, заносчивая, расфуфыренная дурочка, вот кем она являлась. Наверное, своим неискренним высоким смехом или блузкой с незастегнутыми верхними пуговицами она надеялась поразить Эдварда, но он держался необычайно стойко, и все завлекательные взгляды этой барышни игнорировал со свойственной только ему джентльменской учтивостью. Теперь я действительно верила, что между ничего нет, и никогда не могло быть.

Когда Дороти унесла последнее блюдо обратно на кухню, Таня вдруг снова оживилась:

- Эдвард, мне очень неловко тебя просить, но не мог бы ты посмотреть в гостиной телевизор? Там наверняка что-то с проводкой, он никак не хочет включаться. Я бы сегодня потерпела как-нибудь без телевизора, но вечером будут показывать мой любимый фильм, а я не хочу его пропустить, а так как попросить мне больше некого… - она болтала без умолку, объясняя эту, в сущности, пустяковую проблему, пока Эдвард вставал на ноги. При всей моей нелюбви (уже граничащей с легкой ненавистью) к Тане Денали, я спокойно смотрела, как они уходили из комнаты, оставляя меня одну. В дверях Эдвард обернулся, и его лицо украсила моя любимая кривая улыбка, отчего внутри меня все потеплело.

Минута, две, три, четыре, пять, шесть…

Я сидела и , не отрываясь, следила за минутной стрелкой больших антикварных часов. Почему их нет так долго? Мне казалось, что проблема не в проводке, а в Таниных мозгах – она, наверное, просто забыла включить телевизор в розетку, а исправление этой проблемы дело секундное… Мое беспокойство уже доходило до своего предела, когда вдруг где-то в доме, совсем недалеко от столовой раздался звук разбившегося стекла.

Я автоматически встала на ноги. Не думаю, что эта незаметная Дороти могла что-то уронить, значит…
Мои мысли прервал еще один такой же звук, и я стремглав побежала на него. Из-за закрытой двери буквально напротив столовой доносились неразборчивые, но очень громкие голоса, и мне стало понятно, что Эдвард и Таня там спорят о чем-то. Снова громкое «дзынь», и я уже стучу кулаками по двери, после чего дергаю ручку и открываю ее…

Лучше бы я этого не делала. Лучше бы я просто сидела за столом и доедала суфле. Лучше бы я не знакомилась с Таней Денали. Лучше бы я не умела ездить на лошадях. Лучше бы я не приезжали в Каллен Парк. Лучше бы я никогда не знала Эдварда Каллена…

Посреди большой, роскошно обставленной гостиной, на полу которой валялись черепки каких-то разбившихся чашек, стояли Таня Денали и Эдвард Каллен. Стояли, тесно обнявшись. Стояли, и их губы были соединены. Блузка девушки была расстегнута до конца, волосы растрепаны, а юбка задралась. Рука Эдварда покоилась где-то на животе Тани. Когда я ворвалась в комнату, его глаза в ужасе расширились, а руки грубо отпихнули хозяйку дома.

- Это не то, что ты думаешь, - с гримасой отчаяния на лице быстро сказал он.

- Эд…вард… - выдавила я из себя, и почувствовала как задрожали руки, а ноги потеряли способность двигаться.

Таня быстро подошла к нему и развязно положила руку на его плечо.

- Все именно так как ты думаешь, - изгибая красивый рот, она в буквальном смысле выплюнула эти слова.

- Белла, - звук моего имени вернул чувствительность ногам. Я начала пятиться обратно к двери.

Эдвард стряхнул с себя изящную ручку Тани, и сделал ко мне два порывистых шага, но поскользнулся на одном из черепков и рухнул на пол. В этот момент я развернулась и убежала, не слыша отчаянных криков за своей спиной.

Ноги сами несли меня к сараю, где стояла моя Клотильда. Задеревеневшими пальцами я отвязала ее и вскочила в седло, не обращая внимания на юбку. С небывалой яростью я хлопнула мою девочку по бокам, и с протяжным ржанием она понесла меня на себе куда-то вперед подальше от этого проклятого места.

Не хотелось думать ни о чем, просто хотелось уехать и скрыться. Голова была пустая и тяжелая, как после долгой попойки, и пока Клотильда летела галопом, в ней пульсировала лишь одна мысль: «Он меня бросил».

Я была ему не нужна, не нужна! А значит… и жить мне не зачем. Смысла больше не осталось. Его с корнем вырвали из моей души. И я знала, как прекратить эту адскую боль.

Твердо взяв поводья, я узнала знакомую тропинку, и помчала Клоти по ней.

Сверкнула молния, загрохотал гром и острые, холодные капли дождя падали на меня. Скатываясь по лицу, они смешивались с обжигающими слезами душившей меня изнутри истерики, которая гулким эхом отдавалась в разодранной болью груди.

Ложь, все это была ложь, от первого до последнего мгновения. От слов «я хочу быть твоим другом» до «я люблю тебя». Но только зачем? И я вспомнила нашу последнюю ночь и зарыдала пуще прежнего. Он использовал меня. Это было так просто. Маленькая, глупенькая девчушка с разбитой жизнью, ее так легко добиться… Пустота «заполняла» каждую клеточку всего моего существа. Все, что держало меня в этом мире – любовь к Эдварду и его любовь ко мне оказали фарсом, комедией, в которой не будет счастливого конца.

Истеричный, горький смех сквозь слезы вырвался из меня. Я плакала и хохотала, когда спешилась с мокрой, дрожащей от холода Клотильды на полянке перед обрывом. Той самой полянке, где мы дали друг другу обещания. Вода текла с меня ручьями, волосы превратились в мокрые сосули, а одежда противно липла к телу. Но мне было все равно. Подойдя к краю утеса, я посмотрела в бушующее море. Его холодные черные воды со злым неистовством бились о скалы, и я счастливо подумала, что если не разобьюсь о воду, то тут же захлебнусь.

Сзади Клоти с ужасом протяжно заржала и убежала куда-то назад. Я лишь ухмыльнулась. Остались ли у меня хоть крупицы рассудка, после всего что случилось? Слабая надежда.

Казалось, сам ветер тихо шепнул:

- Ты обещала не делать этого… - но новый приступ смеха и слез подкатил к горлу.

- А ты обещал, что не бросишь меня!!! Мэри Изабелла Свон покончила с жизнью, бросившись со скалы. Изабелла Мэри Свон сделает тоже самое, – что есть мочи выкрикнула я в никуда и снова расхохоталась.

Еще одна вспышка молнии. Я вижу это в последний раз. Прикрыв глаза, передо мной промелькнули образы мамы, папы, Джейкоба, и я блаженно улыбнулась.

- Ждите. Я иду.

Закрыв глаза и раскинув руки в стороны, я приготовилась сделать свой последний в жизни шаг. Шаг в пустоту.

Добро пожаловать на форум!