Глава 7. Bellissima ragazza (итал: прекрасная девушка)

Следующие несколько дней следовали без происшествий. Меня больше не назначали обслуживать по утрам завтраки вместе с другими девушками, я мыла тарелки, начищала их и полировала до тех пор, пока кожа на моих руках не сморщилась от воды. К тому времени, когда за мной приходили во второй половине дня, чтобы отвести на кухню, я была вымотана и исчерпана, но решила, что, возможно, скоро мне станет легче.
Шеф-повар Питерс к моим способностям относился скептически, проверяя меня в самом начале с большой неохотой. Я была в ужасе, боясь не справиться, сейчас мне больше, чем когда-либо, хотелось найти способ остаться в Уорингтон-холле до возвращения лорда Карлайла. Он был моей единственной надеждой. К моему облегчению, навыки не покинули меня, и я даже посмела надеяться, что мне удастся заполучить это место, когда шеф-повар Питерс похвалил приготовленный мной крем для профитролей, которые будут подавать на послеобеденный чай… и не прислуге.
Я не встречала Эдварда и других господ, и это было к лучшему. Чем меньше они видели меня, тем менее вероятно, что они могли признать во мне сбежавшую невесту лорда Хантера. Но это не мешало мне иногда поглядывать через плечо в надежде заметить проходящего мимо Эдварда.
Майк Ньютон вел себя по отношению ко мне слишком дружелюбно, и он был не единственным. Я понятия не имела, почему, но работающие на кухне и в других частях дома парни нашли меня привлекательной, словно я была новой игрушкой. Не имея никакого опыта во флирте или, точнее сказать, опыта флиртовать теми способами, какими это делает прислуга, я почти не обладала защитой от их приставаний. В то время, как я не хотела грубить им и стать причиной конфликта, я старалась делать все, чтобы не поощрять их. Но, в независимости от моих попыток, Джессика злилась на меня и вела себя так, словно интерес молодых людей был полностью моей виной. К счастью к вечеру мы слишком уставали, и когда добирались до нашей холодной комнаты на чердаке, не тратили много времени на разговоры. Единственное, чего хотела каждая из нас, было сном.
Прошла неделя, прежде чем я снова увидела Эдварда. Стоя одна в коридоре, я делала все, чтобы сложить красивый букет из тепличных цветов… это не было моей сильной стороной. Как правило, этим занималась одна из старших горничных, но леди Розали снова с кем-то поругалась, и они были нужны ей, чтобы успокоить и решить все мнимые жалобы, какие она могла придумать за это время. Честно говоря, эта женщина была невыносимой; я была только рада, что мне не приходится иметь с ней дело. Она с угрожающей скоростью пролетела мимо горничных, и я с большим удовольствием сообщила, что не имею никаких знаний и навыков, когда речь идет о волосах и моде.
Заканчивая свою третью попытку расставить цветы, я шагнула назад, рассматривая свое творение. Большую хрустальную вазу я расположила по центру на резном полированном столике, композиция из роз, ирисов, гиацинтов и других сезонных цветов казалась немного однобокой. Уныло вздохнув, я признала необходимость все переделывать заново.
- Я думаю, что обычно они ставят самые высокие цветы позади, а другие вперед… или что-то вроде того.
Пораженная звуком глубокого бархатного мужского голоса, я обернулась, чтобы увидеть лорда Эдварда, невзначай прислонившегося к стене, стоящего с улыбкой на лице.
- Ах, милорд, вы испугали меня, - обвинила я его, а потом поморщилась от своего тона. Я могла бы злиться на его издевательство в зале для завтраков, но сейчас не осмеливалась намеренно раздражать его.
Мгновение мы смотрели друг на друга, а потом я с опозданием вспомнила, что должна сделать реверанс. Эдвард продолжал смотреть на меня, но когда молчание и его неотрывный взгляд достигли невыносимого уровня, я заговорила, понимая, что нарушаю правила… снова:
- Я могу что-то сделать для вас, милорд? – спросила я, надеясь, что мои слова звучат вежливо и в соответствии с моим положением.
Эдвард нахмурился, и я задумалась, замечает ли он мой необычный говор. Но он вдруг пожал плечами, и его рот изогнулся полуулыбкой, от чего в животе я почувствовала очень странные ощущения.
- Вы можете мне сказать свое имя, - наконец, ответил он, его зеленые глаза завораживающе сверкнули.
- Мое имя? – переспросила я, когда мой ослабевший ум заставил рот зашевелиться.
Улыбка Эдварда расширилась.
- Я надеюсь, у вас есть имя? У большинства людей есть.
- О, да, конечно… у меня есть имя.
- Ну, и? – одна его бровь вопросительно поднялась. Это напомнило мне о новелле миссис Рэдклиф, которую я читала, и в которой она описывала героя с сардонической бровью. Я всегда раздумывала, как это выглядит, и вот теперь я знала.
Выпрямившись, Эдвард пошел в мою сторону и остановился у вазы с цветами. При помощи нескольких ловких движений он создал прекрасный букет, в то время как я возилась с этим больше часа. Я фыркнула себе под нос, и он усмехнулся.
- Я уверен, у вас есть много других талантов, хотя составление букетов и приготовление горячих напитков не входит в их число.
Я покраснела и посмотрела вниз на свои руки. Мисс Брюер не могла не согласиться с этим.
- Ну так что, вы собираетесь говорить, или мне придется силой добывать из вас эту информацию? – пробормотал Эдвард, пододвигаясь ближе. Я испуганно посмотрела вверх.
- Ваше. Имя. – Тщательно произнося слова, повторил он.
- Бел… Белла… Белинда, - заикалась я, мои щеки покраснели от смущения.
- Ну, Бел… Белла… Белинда, так много имен для одной девушки. Как вы предпочитаете, чтобы вас называли?
Я должна была сказать Белинда… но не сделала этого. Это было риском – использовать мое собственное имя, учитывая, что Эдвард знаком с лордом Хантером, но по прошествии двух недель мне так хотелось хоть немного почувствовать себя в своей прежней жизни.
- Белла… я предпочитаю Белла, - смущенно пробормотала я.
- Un bel nome per una bellissima ragazza, - с серьезным выражением на лице заметил он.
Я задохнулась. Он сказал «прекрасное имя для очень красивой девушки» на итальянском.
- Вы говорите на итальянском? – спросил он, его брови сошлись на переносице.
- Нет, конечно, нет,- солгала я, качая головой. – Мне просто показалось, что я услышала свое имя… когда вы говорили, - мое оправдание, мягко говоря, было неубедительным, я задержала дыхание.
Эдвард улыбнулся.
- Потому что Белла значит «красивая» по-итальянски.
- О, - я постаралась показать удивление, но я и на самом деле была поражена. Я не могла поверить, что он находил меня красивой. Значит, Анжела и Джессика были правы? Эдвард увлечен мной?
- Я давно хотел поговорить с вами о некоторых вещах, - его лицо стало печальным. – Тем утром.
- Вы имеете в виду тот зал для завтрака, из которого я была изгнана в свой первый рабочий день? – саркастически поинтересовалась я, делая все возможное, чтобы подавить проявление своего характера.
Глаза Эдварда расширились.
- Вы были оскорблены? – задумался он, потирая челюсть.
- Э… конечно нет, милорд, - я быстро изменила тон, стараясь не забыть покорно опустить глаза. Разве я хочу сейчас потерять свою работу? – Я понимаю… на самом деле… понимаю. Я могла пролить кофе на вас или на другого гостя. С вашей стороны было очень любезно оградить гостей от меня.
- Ах, Белла, - вздохнул он. – Ты не понимаешь. Меня совершенно не заботила твоя способность разливать кофе. Я уверен, вы слышали о необычных стандартах моего отца, касающихся обращения с его прислугой?
Пальцами он пробежался по атласной, гладкой поверхности стола, пока объяснял. Я кивнула, тяжело сглатывая. Стоя так близко к Эдварду, сложно было ясно мыслить.
- Мы не похожи на других представителей нашего класса, - продолжил он. – Мы прилагаем все усилия, чтобы не обижать слабых и уязвимых. Мой отец посвятил все свое время и состояние, чтобы бороться за права рабочего класса, и это, нужно отметить, не обошлось без проблем для его репутации.
- И вы следуете за его убеждениями? – тихо спросила я.
- Настолько, насколько могу, - кивнул Эдвард и сделал еще шаг ближе, осторожно наблюдая за моей реакцией. Я едва стояла, снова задержав дыхание.
- Я изо всех сил стараюсь придерживаться убеждений моего отца, Белла, особенно в его доме, хотя мои усилия иногда превращаются… имеют определенную цену. – Он протянул руку и указательным пальцем провел по моей покрасневшей щеке. Я испытала удивительные ощущения на всем пути движения его пальца.
- У тебя удивительная кожа, Белла, - пробормотал он, - мягкая, как шелк.
Я быстро моргнула, глядя в прекрасное лицо, и качнулась в его сторону.
- Вот ты где, Эдвард. Я везде тебя ищу, - озлобленный женский голос донесся из дальней части коридора, пугая меня.
Леди Розали.
От другой прислуги я знала, что обязательно нужно показывать занятость, когда она находится рядом. Подпрыгнув, я развернулась и начала изображать, что занимаюсь составлением букетов, когда Эдвард пришел на помощь.
- Доброе утро, Розали, - сказал Эдвард, плавно размещаясь между мной и ею, когда она приблизилась. – У тебя какие-то проблемы?
У Розали всегда были проблемы, она сразу же начала перечислять длинный список жалоб: неуважительный персонал, неквалифицированная прислуга и общая некомпетентность. Эдвард через определенные промежутки времени вставлял слово, а потом направил ее вдоль по коридору. Я была почти счастлива, чувствуя спасение, когда она повернулась через плечо и взглянула на вазу с цветами.
- Это именно то, о чем я говорю. Это чудовищный букет. Честно говоря, миссис Коуп нанимает всякий сброд, - критиковала Розали, ее глаза посмотрели в мою сторону, и я вздрогнула. – Как тебя зовут, девочка, и кто позволил тебе создавать пародию из цветов герцога?
Возмутившись от слов Розали, я сделала все возможное, чтобы подавить негодование. В роли слуги мне приходилось мириться с повышенным тоном при разговоре. Я успокаивающе вздохнула и только собралась ответить, когда Эдвард заговорил.
- Ты должна меня винить в этой пародии, Розали. Белла проделала отличную работу, когда я решил попробовать свои силы. Боюсь, что сотворил что-то ужасное.
Удивление на лице Розали отразило мое собственное состояние, затем она хмуро посмотрела на меня, и в ее взгляде мелькнуло подозрение.
Я быстро опустила голову, и на всякий случай присела в реверансе.
- О… я вижу, что здесь происходит, - протянула она, переводя глаза с Эдварда на меня и обратно. – Карлайл далеко, и золотой сынок решил поиграть. Белла… как интересно.
Эдвард резко выпрямился, его расслабленное состояние исчезло.
- Сейчас ты отпустишь ее, Розали. Понятно? – прорычал он, и его челюсть крепко сжалась.
Лицо Розали стало еще более заинтересованным.
- Я часто задавалась вопросом, какой тип женщин тебе нравится, потому что ты явно не заинтересован в «царственных блондинках», - она хмыкнула. – На самом деле, где твой вкус?
- Достаточно, - голос Эдварда резанул, как нож. Я вздрогнула от его тона, а Розали продолжала улыбаться своей ледяной улыбкой, а затем она развернулась, и ее длинные юбки скользили по полу, пока она не скрылась за поворотом.
Я потерла дрожащие руки друг об друга. Эдвард повернулся ко мне и, вздохнув, пальцами пробежался по волосам. Его камердинер, должно быть, расстраивается, когда видит его таким взлохмаченным, - рассеяно думала я.
- Я хотел бы заверить вас, что Розали забудет о проявлении моего интереса к вам, но я бы солгал, - его тон был удивительно извиняющимся. – Лучшее, что я могу сделать, это сохранять дистанцию, и надеяться, что она забудет о случившемся.
Я уставилась на него в полном изумлении. Эдвард только что признался, что заинтересован во мне. И все остальное как будто вдруг перестало иметь значение, хотя остатками сознания я понимала, что нужно быть осторожной и не провоцировать гнев леди Розали.
Не уверенная, что ответить, как отреагировать на эти его слова, я продолжала молчать. Чувствуя легкое головокружение, мне хотелось улыбнуться Эдварду и остаться стоять здесь в коридоре рядом с ним, бездумно создавая прекрасные букеты, навсегда. Но потом я осознала, что улыбаюсь… широко.
Эдвард не улыбался.
Должно быть, он думал, что я дурочка. Смутившись, я быстро опустила глаза, сделала реверанс и, развернувшись, ушла.
Когда мой длинный рабочий день, наконец, закончился, я не могла дождаться, когда другие девушки завершат подготовку ко сну. Как только мы все устроились под нашими одеялами, я задала им вопрос, который мучил меня со времени встречи с Эдвардом.
- Кто-нибудь из вас знает, почему леди Розали могла бы ревновать лорда Эдварда, эм, к любой другой леди… я имею в виду, к девушке? – прошептала я.
Джессика села и уставилась на меня.
- Не хочешь объяснить, о чем ты говоришь? – прошипела она.
Я не хотела рассказывать слишком много, но в итоге описала девушкам историю, опуская ту часть, где Эдвард назвал меня красивой по-итальянски, прикоснулся к лицу и сказал, что заинтересован во мне, конечно.
- О, Белла, тебе нужно быть осторожной рядом с лордами, - предостерегла меня Анжела. – Для них будет не очень сложно все неправильно понять.
- Полная чушь, - пробормотала Джессика. – Анжела права в одном, я старалась бы быть осторожнее, если бы была тобой. Леди Розали не единственная, кто может стать врагом.
- Но леди Розали замужем за лордом Эмметтом. Почему ее должно беспокоить, с кем разговаривает лорд Эдвард? – спросила я, действительно запутавшись.
- Потому что он тот, кого она на самом деле хочет, - сказала Джессика так, словно это было очевидно. - Она рассматривалась всеми, как будущая маркиза Мейсен, герцогиня со временем … но лорд Эдвард неожиданно отказался от нее, поэтому она приняла предложение лорда Эмметта и стала виконтессой. Я думаю, лорд Эмметт считал, что сделал отличную партию, заполучив в жены такую красивую женщину, но он не учел, что в ее венах течет ледяная кровь. Не думаю, что он полностью доволен своими супружескими отношениями, потому что его мужская часть замораживается в процессе.
Мне потребовалось время, чтобы смысл сказанного Джессикой оформился в моей голове, и моя челюсть отвисла от удивления. Розали хотела Эдварда за его статус и положение, но была отвергнута, и вышла замуж лорда Эмметта в утешение. Я знала, что представители высших сословий редко женились по любви, но чтобы иметь настолько холодное сердце? По крайней мере, Эдвард оказался в состоянии разглядеть за идеальным лицом Розали ее внутренние мотивы и избежал судьбы, которая обрушилась на Эммета, хотя я не могла понять, как одна из его частей при этом могла быть замороженной.
Я мимолетно задумалась, какую именно леди ищет Эдвард, чтобы вступить в брак, а потом откинула эти доставляющие боль мысли. И в этот момент я осознала, что нахожусь в опасности, поддаваясь страстному увлечению, чего со мной прежде никогда не случалось. От сестер Мэритон я знала достаточно признаков этого. Еще я понимала, что, несмотря на радостную взволнованность от новых ощущений, это было верхом глупости – думать, что они могут меня куда-то привести. Это может обернуться для меня страданиями… большими страданиями.
- Я имею в виду, что тебе нужно не попадаться на глаза леди Розали, Белла… и лорду Эдварду. Со стороны он может выглядеть милым, но это не значит, что он не сможет уничтожить тебя и выкинуть, когда все закончится, - предупредила Анжела.
Мне хотелось поспорить, что Эдвард не похож на такого человека, что он рассказывал о своей попытке жить в соответствии с замечательными убеждениями его отца, но я держала свой рот на замке. Мое воспитание в обособленном Форкстоне значило, что мой опыт общения среди знати очень ограничен. Кроме лорда Карлайла я больше никогда не встречала благородных мужчин. Что я на самом деле знаю о них?
Лежа и вглядываясь в темноту, я скучала по своему отцу больше, чем когда-либо. Я не могла себе представить, как бы я разговаривала с ним о понравившемся мальчике… не мужчине, на самом деле. Эдварду должно быть около двадцати трех или двадцати четырех лет.
С мыслями, разрывающимися между печальными воспоминаниями о моем далеком доме и неоспоримом волнении от короткой встречи с лордом Эдвардом я не могла долго заснуть, отчего мне будет еще сложнее подняться на рассвете следующим утром.