Белла

Джеймс.

При мысли о том, что мы с ним находимся в одной комнате по коже побежали мурашки. Его любимая мелодия проникла на танцпол, разрушая наш с Эдвардом кокон счастья.

Должна признать, что ужас, волной прокатившийся по телу, застал меня врасплох. Дай он знать о том, что нашел меня, любым другим способом, я бы так не испугалась. Но подтекст, содержавшийся в этой мелодии, вгрызался в меня ржавой бензопилой, оставляя дрожащей и уязвимой, обнажая нервы.

Я всегда знала, что однажды наступит день, когда Джеймс найдет меня после побега, который я совершила шесть месяцев назад. Просто оказалась не готовой к тому, что это случится так скоро. Я только-только начала снова жить, приходить в себя, становиться Беллой. Я хотела подать на развод, при этом сохранив в тайне место своего нахождения, - вступить в контакт с Джеймсом на собственных условиях. Но была не готова к тому, что Джеймс начнет разыскивать меня.

Теперь, когда у меня был Эдвард, я не могла вынести осознания, что мое с ним время, вероятно, подошло к концу. Он стал любовью моей жизни, и сейчас я вдруг со всей очевидностью поняла, что совместного будущего, которого я так отчаянно желала, у нас с ним может никогда и не быть.

Ладонь Эдварда, опустившаяся на мою щеку, вновь вернула меня в реальность.
- Ты видела его? – Он обеспокоенно вглядывался в мое лицо.

- Нет. Его не видела, но эта песня напомнила мне… - Я смахнула слезы, катившиеся по щекам.

Эдвард протянул мне платок, и я слабо улыбнулась, отмечая насколько старомодно выглядит этот жест: мужчина протягивает платок плачущей женщине, равнодушный к реакции окружающих.

Эдвард заметил мою неуверенную улыбку и спросил:
- Что?

Я помахала платком, и полувсхлипом-полусмехом с моих губ сорвалось:
- Ты – само совершенство. Ты ведь знаешь об этом, правда?

Он крепко меня обнял и спрятал лицо на моем плече.
- Когда я увидел Элис, бегущую через танцпол с выражением дикого ужаса на лице, я подумал, что Джеймс добрался до тебя. – Я ощутила, как после этого признания по его телу проскользнула дрожь. – Нам необходимо пересмотреть планы по обеспечению твоей безопасности.

- Почему? – На мой взгляд, наш план был достаточно хорош. Порой я ощущала себя ребенком, которого водят и забирают из детского сада; со мной рядом всегда кто-то находился, но, в конце концов, я тоже имела право голоса.

- Если бы Джеймс добрался до тебя, пока ты была с Элис, сомневаюсь, что она смогла бы оказать ему большее сопротивление, чем ты.

- Согласен, - раздался за спиной голос Джаспера. Они с Эдвардом обменялись взглядами, и мне от этого стало как-то не по себе. Я вздохнула и кивнула, понимая, что даже вдвоем мы бы не справились с Джеймсом.

- Я все еще считаю, что мне было бы лучше исчезнуть, - я подняла руку, останавливая протесты Эдварда и закончила фразу: - на какое-то время. Пока все немного не уляжется и не станет ясно, даст ли мне Джеймс развод. Может, он осознает, что я не стою хлопот. – Я и сама не верила в сказанные слова, но тревога и опасность, которой я подвергала друзей из-за того что однажды сделала неверный выбор, были невыносимы.

- Нет, - прорычал Эдвард и сжал ладонями мое лицо. – Одна и без защиты ты никуда не поедешь. – Он отчаянно вглядывался в мои глаза, словно искал подтверждения, что я останусь с ним. При мысли о том, что нам придется расстаться, мое сердце болезненно сжалось. Я кивнула, искренне надеясь, что мне не придется нарушить моего молчаливого обещания. Он разжал ладони и обнял меня за плечи, крепко прижимая к себе.

- Белла. Если ты уедешь, а Джеймс все-таки тебя найдет, мы не сможем тебе помочь. Безопаснее остаться здесь. Мы будем готовы. – Джаспер успокаивающим жестом положил руку на мое плечо.

Ладошка Элис сжала мою руку, и я обернулась к ней.
- Что сказал диджей?

- Он не знает, кто заказал эту композицию. Заявки берутся со стола заказов, но за этим никто не следит; просто стоит чаша, и желающие кидают туда свои пожелания. Диджей вытаскивает их наугад, ставит треки и даже не знает, как давно был сделан заказ. – Элис вручила мне листочек бумаги. Я прочла название композиции, но почерк не узнала.

- Может быть, это было простым совпадением. – Я внезапно почувствовала себя дурой за реакцию на музыку и покраснела от стыда. – Простите, что всех напугала.

- Глупышка Белла. Тебе не за что просить прощения. – Элис ободряюще сжала мою руку.

- Лучше лишний раз перестраховаться, - поддержал ее Джаспер.

- Любимая, все хорошо. Ты не сделала ничего плохого. – Эдвард поцеловал меня в лоб, пытаясь смягчить мое чувство вины, и махнул Роуз и Эмметту.

- Все в порядке? – Обеспокоенность в голосе Роуз вкупе с ее недавними замечаниями в адрес Тани вдруг заставила меня осознать, насколько близки мы с ней стали.

- Да, всего лишь ложная тревога, - пробормотала я, но Джаспер меня остановил.

- Мы этого не знаем. – Он повернулся к Эдварду и добавил: - Считаю, что вам обоим лучше сегодняшнюю ночь провести где-то в нейтральном месте. Я отправлю патрульную машину и кого-нибудь проверить ваш дом.

- Ты действительно считаешь, что это необходимо?

Все присутствующие обернулись ко мне и хором ответили «Да!». Выражение чрезмерной опеки на их лицах удивило меня. Обалдеть! Я была тронута осознанием того, как сильно они меня любят. У меня есть друзья, настоящие друзья, и не потому что я чья-то там подружка, дочь или жена. Друзья.

Мы с Эдвардом попрощались с остальными и покинули бал. С полчаса кружили по городу, прежде чем он наконец остановился у пятизвездочного отеля. Отпер дверь, и я вошла в апартаменты с двумя спальнями. Номер было великолепным. Роскошный бежевый ковер, мебель из темно-вишневого дерева с обивкой приглушенного золотистого оттенка и ромбовидным узором.

Эдвард притянул меня в объятья и поцеловал в висок.
- Все хорошо?

- Ага, – улыбнулась я, а потом меня вдруг осенила неожиданная мысль. – М-м, милый… мне нечего надеть в постель. – Мне не хотелось ложиться спать в платье и растягивать его. А под ним у меня не было даже бюстгальтера, и уж я точно не собиралась спать в одних только трусиках. У парней с этим гораздо проще. А у меня, вдобавок ко всему, еще и единственный в мире бойфренд, который отсутствие на мне комплекта для сна посчитает проблемой.

Эдвард издал смешок и проговорил:
- Почему бы тебе не пойти и не понежиться в ванной, а я пока займусь решением этого вопроса? – Он легонько меня поцеловал, едва прикасаясь губами к моим губам. Я ухватила его за отвороты фрака, неожиданно ощутив потребность почувствовать его ближе, и неистово поцеловала.

- Я быстро, любовь моя. – Эдвард улыбнулся мне в губы. – И никому не открывай дверь, - добавил он и покинул номер.

Было немного странно остаться в одиночестве. Особенно после того, как Эдвард всю прошедшую неделю уверял меня, что этого никогда не произойдет. Далеко он не поедет. Я шагнула в ванную комнату и огляделась. В шкафчике висели два белых пушистых халата, и, схватив один, я прошагала к массивной мраморной ванне. Свернутые валиком полотенца, душистое мыло и ароматические масла – это напомнило мне СПА. Ванна была просто громадна. Я налила в нее немного масла и включила воду. Обнаружив пену, плеснула еще и ее. Настроение стремительно улучшалось – я распустила волосы выскользнула из одежды, и, погрузившись по плечи в воду, удовлетворенно вздохнула. С тихим шуршащим звуком лопались достающие мне до подбородка пузырьки, медленно формируя белое облако пены. Я откинулась на бортик ванны, опустила голову на свернутое полотенце и, закрыв глаза, стала вспоминать приятные моменты моего сегодняшнего вечера с Эдвардом.

Роуз была просто ослепительна в своем красном трикотажном платье до пола, словно вторая кожа, обтянувшем ее формы. Подобно моему платью платье Роуз имело V-образный вырез и украшенные сверкающими камешками бретельки. Когда она мне его продемонстрировала, я даже немного позавидовала, что ей хватает уверенности в себе носить подобные наряды. Оно было приталенным, имело на корсаже отверстие, по поясу и плечам было расшито камнями и оставляло спину Роуз практически обнаженной. Ее блестящие светлые волосы ниспадали вниз стильными волнами.

Но если платье Роуз было просто великолепным, то наряд Элис был абсолютно сногсшибательным. Серебристые блестки, которыми он был расшит, практически ослепили меня. Платье закрывало лишь одно плечо, имело большую брошь и шлейф. Края глубокого выреза на спине соединяли три тонкие серебристые полоски, веером расходившиеся от плеча вниз. Вместо привычной прически «ежиком» Элис завила волосы по всей длине и закрепила их серебряной, украшенной камнями лентой.

Рядом с ними я ощущала себя простушкой, особенно после слезливой истерики, которую устроила из-за дурацкой песни. Бледная кожа, красные от слез глаза, сопливый нос – ну, прямо воплощение красоты. Да уж!

И все же Эдвард в своем смокинге затмил всех. Ух! Сексуальнее я еще никого не встречала, и, когда увидела его, то ощутила мгновенную слабость и залилась румянцем. Заметил ли он мое состояние? Когда я сошла вниз по лестнице в доме Роуз и Эмметта, он казался слегка ошеломленным.

А меня больше всего поразило столкновение с Таней. Удивил даже не столько тот факт, что она все еще пытается добиться внимания Эдварда, сколько моя грубая реакция, когда она назвала меня шлюхой. Что-то словно взорвалось внутри, и я не сдержалась. Мысль о том, что кто-то снова пытается меня сломить, физически, эмоционально, вербально – не важно, разозлила меня так сильно, что действовала я инстинктивно. А потом была Роуз. Она заступилась за меня и разорвала дружбу с Таней тоже из-за меня. В тот момент я чувствовала себя ужасно. Мне не нравилась Таня, но они с Роуз так давно дружили, и мне была ненавистна мысль, что я стала катализатором разрыва их отношений.

- Это так… ты выглядишь божественно. – Раздался в дверях мой любимый бархатный голос, и, вздрогнув от неожиданности, я мгновенно вынырнула из своих мыслей.

- Эдвард! – выдохнула я, хватаясь за горло. Бросила взгляд на пузырьки, чтобы убедиться, что они еще покрывают воду. Пена полностью окутала мое тело.

- Прости. Не хотел тебя напугать, – извиняющимся тоном проговорил он. Он снял смокинг, развязал галстук и расстегнул несколько верхних пуговиц на рубашке. Возможно ли выглядеть еще сексуальнее? Я подавила стон. Он положил пиджак и галстук на стойку, подошел ближе. Опустившись на пол у ванны, принялся водить рукой по поводе, играя с пузырьками.

- Все нормально. Просто потерялась в своих мыслях. – Я улыбнулась в ответ на его искушающую кривую ухмылку и с призывным взглядом добавила: – Не хочешь ко мне присоединиться?

С коварной улыбкой он приблизил ко мне свое лицо, губы замерли в миллиметре от моих.
- Скоро, Белла. Очень скоро тебе придется поплатиться за свои насмешки.

- Обещаешь? – тихо хохотнула я.

- Можешь на это рассчитывать, - пробормотал он, и его губы обрушились на мой рот.

Эдвард не стал исполнять свои «угрозы» в эту ночь, да я и не ожидала, что он так поступит. Я все еще была в некоторой панике после бала. Остаток вечера мы провели за просмотром телевизора и разговорами, уютно устроившись на кровати. Эдварду удалось раздобыть для нас парочку сувенирных футболок в местной сувенирной лавке.

На следующее утро, сохраняя невозмутимый вид, мы покинули отель в своей вчерашней официальной одежде. Джаспер проверил оба наших дома, сообщив, что никаких подтверждений чужого проникновения обнаружено не было.

Когда мы добрались до дома, я отправила Эдварда в душ, подхватила свою рабочую папку, прошла в столовую и села за стол. Окинув взглядом внушительную стопку контрольных, которые нужно было проверить, и наполовину составленный план уроков на следующую неделю, поняла – работы предстоит не мало. Я вздохнула, радуясь, что смогу отвлечься. Покончив с конспектом, уже собиралась взяться за проверку ученических работ, но внезапно ощутила скользнувшие на мои плечи руки Эдварда. Он наклонился надо мной, заключая в объятья, и положил голову мне на плечо. Его влажные волосы скользнули по моему виску, и я вздрогнула от пронзившего меня прохладного щекочущего ощущения.

- Привет, красавица, - проговорил он приглушенным мягким голосом. Я развернулась на стуле и с минуту смотрела на него. Он как-то неожиданно притих и казался замкнутым.

- Привет. – Я коснулась щеки Эдварда. Выражение его лица было почти безмятежным. – Все хорошо?

Он испустил негромкий смешок и кивнул.
- Просто подумал о том, что с тобой я в любом месте ощущаю себя как дома.
Я улыбнулась и нежно его поцеловала.

- Чуть не забыл. Завтра днем придут устанавливать охранную систему.

- Я… Эдвард, я не… - запнулась я. Мне было не по себе, что ему приходится ради меня идти на все эти перемены и тратить деньги, чтобы обеспечить нашу безопасность из-за моего прошлого. Но в то же время идея с охранной системой мне неожиданно понравилась. Я коснулась его щеки, благодаря за этот жест и непрекращающиеся старания защитить меня, и прошептала: - Спасибо.

- Всегда пожалуйста, моя дорогая. – Передо мной снова был старомодный Эдвард. Я хихикнула.
- Что? – Он бросил на меня недоуменный взгляд.

- Ты – само совершенство, - вот уже во второй раз за эти дни повторила я.

Эдвард улыбнулся, но через секунду его улыбка слегка померкла.
- Любовь моя, нам нужно поговорить о том, что произошло прошлым вечером на балу…

****
- Здравствуйте, Изабелла. Я – Лилиан Колтон. – Она протянула мне обветренную руку. Пожатие женщины было таким же теплым и успокаивающим, как и ее светло-карие глаза, уголки которых были испещрены морщинками от смеха. Короткие гладкие каштановые волосы были припорошены сединой. На ее губах сияла добрая улыбка, и я почувствовала, как напряжение понемногу отпускает.

- Рада знакомству, доктор Колтон, и, пожалуйста, зовите меня Беллой. – Моя ответная улыбка больше походила на гримасу.

- А я настаиваю, чтобы вы называли меня Лилиан. – Она вела себя так, словно мы собирались стать лучшими подругами. Однако это стремление не было взаимным. Я пришла сюда по одной единственной причине. Эдвард. В остальном же говорить на эту тему я была расположена менее всего.

Я кивнула и опустилась в одно из кресел.
- Итак, Белла, расскажи мне. Почему ты здесь? – Вопрос застал меня врасплох, не этого я ожидала. Можете считать меня наивной, но я была почти уверена, что встреча пройдет по сценарию, который мне не раз доводилось видеть в фильмах. Я лежу на кушетке, а чопорный психиатр делает записи в своем блокноте и задает мне вопросы… Что-то вроде «Итак, расскажите мне о вашей матери» или «Ненавидите ли вы своего отца?»

Я пожала плечами, испытывая смущение и, если честно, некоторую обиду на Эдварда за то, что он вынудил меня пойти на это. Лилиан приподняла бровь, ясно давая понять, что не купилась на демонстрируемое мной пренебрежительное отношение ко всей этой затее.

Прежде чем ответить, я сделала глубокий вдох.
- Я здесь, потому что мой парень считает, что мне необходимо с кем-нибудь «поговорить». – Я скрестила руки на груди, ощущая себя капризным ребенком. И едва не фыркнула от злости, но вовремя остановилась, заметив, как губы Лилиан складываются в слабую улыбку. Я знала, что веду себя глупо, но идея разговора с совершенно незнакомым человеком о моих отношениях с Джеймсом пробудила худшее во мне. Сейчас я понимала Роуз куда лучше.

- А ты так не считаешь. – Лилиан произнесла это скорее как утверждение, а не как вопрос, но я все равно ответила.

- Нет, - проворчала я, идя на поводу моего внутреннего двухгодовалого «я», и вперила взгляд в кофейный столик напротив.

- Почему он думает, что тебе нужна моя помощь?
Я почувствовала, что моя защита понемногу слабеет. Я не стану лгать ради спасения. Возможно, полуправда поможет мне пережить этот сеанс, не впуская никого в душу.

- Мой в скором будущем уже бывший муж был… не слишком… добр по отношению ко мне, - прорычала я несколько чересчур агрессивно, вновь воздвигая барьер, не желая рассказывать абсолютной незнакомке свою историю.

- Насколько не добр? – заставила продолжать Лилиан.

- Контролировал меня и был холоден. Был не слишком любящим. – Я была намерена не выдать ни единой детали.

- Белла, - возмутилась Лилиан, явно раздраженная моими партизанскими усилиями.

- Послушайте. Я на самом деле не хочу этого делать. Я не могу. Просто не могу.

- Тогда зачем ты пришла? Ты – взрослый человек. Если это не то, что тебе нужно, тогда зачем ты здесь? – Она не произнесла этого вслух, но я отчетливо услышала ее молчаливое «Начни вести себя как взрослый человек», повисшее в воздухе.

- Я… я не знаю, - прошептала я, ощущая неловкость за свое поведение; мои плечи поникли.

- А я думаю – знаешь, - бросила она в ответ, даже не собираясь идти на уступки.

Я изо всех сил пыталась побороть страх перед вмешательством этой женщины в мою жизнь. Страх поделиться с ней теми фактами моего замужества, которыми не поделилась даже с Эдвардом. Поговорить о тех вещах, в которых я даже себе самой уже не могла больше признаться. В прошлое воскресенье после бала Эдвард словно с цепи сорвался из-за моей ужасной реакции на ту чертову мелодию. Мы поругались, Эдвард пытался меня вразумить, я на него накричала, он накричал в ответ. А потом мы оба плакали в объятьях друг друга. Именно тогда я поняла, что должна это сделать, пусть даже лишь для того, чтобы сделать приятное Эдварду. Он уже и так столько сделал ради моей безопасности. Меньшее чем я могла отплатить, - согласиться на часовые беседы с каким-нибудь психотерапевтом дважды в неделю.

- Ничто из сказанного в этой комнате не выйдет за ее пределы. Здесь нет никого, кто тебя осудит, - есть лишь тот, кто просто выслушает, и предложит помощь, если ты сама того захочешь. Если ты захочешь, чтобы я хранила молчание и слушала, я сделаю это. Захочешь большего, я дам тебе то, в чем ты нуждаешься. Все чего я прошу, - это быть честной и открытой в отношении пережитого и в отношении своих чувств. Ты не скажешь ничего такого, что шокирует меня или оскорбит. Все это мне уже приходилось слышать ранее.

- Хорошо… - Я проглотила свою гордость и начала сначала. – Мой муж меня контролировал, терроризировал и подвергал насилию около года. – Мой голос дрогнул. – Когда он захотел ребенка, я осознала, что больше этого не вынесу. Я не могла позволить невинному созданию появиться в том мире.

Не в силах посмотреть на Лилиан, я изучала свои руки, крепко сцепленные на коленях. Я прикусила губу, не уверенная в том, как были восприняты мои слова, а потом бросилась в омут с головой.
- И тогда я инсценировала свою смерть, приобрела новые документы и начала жизнь с нуля. – Я ожидала ее реакции.

- Как давно ты сбежала? – Ее голос был спокоен, и в нем не было ни капли удивления.

- Разве это так важно? – Мой голос прозвучал громче, чем мне того хотелось, потому что в сознание вдруг начало медленно вползать подозрение. Она что, собирается проверить? Держи себя в руках. Она даже не знает твоего настоящего имени.

Ответ Лилиан был быстрым и успокаивающим.
- Я спрашиваю только затем, чтобы понять, как долго ты пытаешься прийти в себя самостоятельно.

Я сделала вдох, чтобы успокоиться, и разжала вспотевшие ладони.
- Примерно шесть месяцев назад.

- А твой муж думает, что ты мертва?
Краем глаза я видела, что Лилиан наблюдает за мной.

Я невесело засмеялась.
- Нет. В понедельник я подала заявление на развод.
- Что подтолкнуло тебя к этому шагу? – В голосе Лилиан отчетливо прозвучало удивление, которое я предвидела.

- Я влюбилась, - глядя ей в лицо, ответила я и не смогла сдержать улыбку.

Джеймс

Я вертел кольцо на кончике мизинца, не сводя с него взгляда уже целую вечность. Символ моей любви и преданности Мари. Женщине, на которой женился, единственной, с которой думал разделить свою жизнь, единственной, кто позволил мне отшлифовать себя до совершенства. Я думал, что она чиста, что над нашей любовью не властно время, что она станет моим идеалом. Она была моим совершенством.

Я ошибся.

Нет! Я не ошибся. Я не мог ошибиться – я никогда не ошибался. Мари ни за что бы не бросила меня по своей воле. Ее каким-то образом совратили, соблазнили. Кто-то, должно быть, отравил ее сознание, настраивая против меня, сбил с истинного пути.

Фотография моей жены с другим мужчиной приводила меня в ярость. Он обнимал ее за плечи, и каждый раз, глядя на изображение, я ощущал непреодолимое желание разорвать его голыми руками.

Доктор Эдвард Энтони Мейсен.

Едва Ред передал мне эту фотографию, я сразу понял, что уже видел этого мужчину раньше. Я никогда не забываю лица, но по какой-то причине не смог вспомнить, откуда его знаю. Я был уверен, что никогда прежде не встречался с Эдвардом Мейсеном. Я бы запомнил и уж точно заметил, если бы он бросал плотоядные взгляды на мою жену. Должно быть, он действовал очень осторожно, завлекая мою Мари в свои сети. Она ни разу не выдала того, что у нее есть кто-то еще. Она была такой ужасной лгуньей; я вообще был поражен, что она смогла так безупречно провернуть этот обман. Если бы не кольцо…

- Мистер Кук, - ворвался в мысли голос Маргарет.

Я нажал кнопку интеркома и рявкнул:
- Ну, что там еще?

- Здесь Лоран Бенуа хочет вас увидеть, сэр. Могу я его впустить? – Голос Маргарет звучал с тем предельным профессионализмом, которого я требовал от всех своих подчиненных.

- Да. И проследи, чтобы нас никто не беспокоил, - ответил я, засовывая фотографии и информацию о Мари назад в конверт и убирая его в верхний ящик стола.

Дверь отворилась, и вошел мой старинный друг. Мы выросли вместе и поддерживали отношения на протяжении многих лет. Он не знал, что Мари разделяла мою идею совершенства и что мы вместе работали над тем, чтобы его достичь. Я сомневался, что он смог бы понять меня до конца. Лоран был более склонен разделять взгляды на жизнь большинства, совершал те же ошибки и так далее.

- Лоран. – Я приветствовал его легкой улыбкой и рукопожатием.

- Джеймс, - ответил он, широко улыбаясь.

- Как жизнь? – спросил я, понимая, что придется пройти через обычный обмен любезностями, прежде чем перейти к делу.

- Хорошо, старик. Хорошо. – Я жестом предложил ему сесть на один из двух стульев, стоящих напротив моего стола. – Ну, как ты, держишься? – Знаю, этим вопросом он хотел выразить поддержку, но вместо нее я ощутил горечь. Усилием подавил это чувство. Опустился в свое кресло.

- Нормально, во всех смыслах. – Я не стал продолжать, уверенный, что мой друг не станет требовать подробностей, дабы не вызвать болезненных воспоминаний, связанных со смертью моей жены.

- Итак, что же произошло такого важного, что тебе было необходимо увидеть меня «немедленно»? – Последнее слово Лоран произнес, точно копируя мой голос.

- Я хотел поговорить с тобой о Мари и о ночи ее исчезновения.
Мой друг нахмурил брови, сбитый с толку моей фразой.

- Хорошо, - проговорил он, слегка растягивая слово и продолжая недоуменно на меня смотреть.

- Что ты помнишь? Ты видел кого-нибудь еще в ту ночь, может быть, на пляже или возле дома? – Я оставался спокойным и собранным, позволяя ярости контролировать свою реакцию, но не управлять ею.

- Не то чтобы я помнил что-то особенное, - ответил Лоран, все еще недоумевая. – Погоди... Почему ты сказал, что Мари исчезла?

Я сделал глубокий вдох и проговорил:
- Потому что она не умерла.

- Джеймс. Я понимаю, что для тебя это время было сложным, но ты должен отпустить ситуацию и принять тот факт, что ее больше нет.

Я с недоверием посмотрел на него.
- Нет, ты не понимаешь. Она все еще жива. У меня есть доказа…

- Нет, не жива! – перебил меня Лоран. – Джеймс, я и понятия не имел, что ты все еще не смирился с этим. Ты должен двигаться дальше. Она не вернется. – Он грустно посмотрел на меня. Он что и вправду решил, что я какой-то там помешанный вдовец, который никак не может выкинуть из головы воспоминания о своей умершей жене? Что я предаюсь фантазиям о том, что Мари жива, не желая принимать болезненную правду? Я потянул верхний ящик стола и вынул файл. Открыл его и вытащил фотографию Мари на кладбище в Форксе.

Горько усмехнулся.
- Если она мертва, тогда каким образом оказалась в Вашингтоне на могиле своего отца неделю назад? – прорычал я, бросая изображение на колени Лорана.

- Ты уверен, что это она? – Лоран недоверчиво моргнул, а потом перевел взгляд на фото Мари.

- Да. Вот фотография, на которой она выходит из средней школы в Аризоне, где преподает английскую литературу. Вот еще одна, где она в молле с друзьями. А вот она со своим бойфрендом! – Я швырнул изображения на стол перед Лораном. По выражению его лица стало понятно, что сомнений в том, что это Мари, у него не осталось. Она выглядела по-другому, и все же это была она. Ее волосы стали длиннее и завивались, и она немного набрала в весе, но это можно было исправить.

Лоран ошеломленно рассматривал фотографии.
- Как? Как ты узнал?

Я поднял обручальное кольцо Мари.
- Оно оказалось в ломбарде в Северной Каролине месяц назад.

Он присвистнул, узнавая кольцо, которым восхищался в тот вечер.
- Как ты нашел ее?

- Я нанял ищейку. Он один из лучших в своем деле, но лично я считаю, что ему просто повезло. Так случилось, что он находился в Вашингтоне как раз в тот момент, когда она решила навестить могилу своего отца. Конечно, это стоило мне кучу денег, но он оправдал мои ожидания. – Ред предоставил мне все детали новой жизни Мари: где она живет и работает, ее новое имя – Белла Томас. Меня разозлило, что она снова называет себя Беллой.

Лоран продолжал разглядывать то одну, то другую фотографию. Остановился на той, где были запечатлены Мари и Эдвард.
- Так, значит, этот парень – ее бойфренд, м?

- Да. – Ред никогда об этом не упоминал, но стоило взглянуть на выражение лица, с которым мужчина с фото смотрел на Мари, и я получил все доказательства, которые мне были нужны. И единственный оставшийся у меня вопрос – что она чувствует к нему?

- Знаешь… - Лоран внезапно замолчал, постукивая указательным пальцем по подбородку. – Мне он кажется знакомым. – Он удивленно воззрился на меня.

- И тебе тоже? Я никак не могу вспомнить, откуда знаю его лицо, но у меня стойкое чувство, что я видел его прежде. – В крови забурлило предвкушение. Если мы выясним, откуда его знаем, я смогу получить ответ на свой самый животрепещущий вопрос – почему?

- Как его зовут? – Глаза Лорана возбужденно засверкали.

- Эдвард Мейсен. Он доктор в клинике Мейо в Фениксе. – Произнося его имя вслух, я с трудом подавил ярость, усиливая контроль.

Лоран покачал головой.
- Нет. Его имя ни о чем мне не говорит, и в Аризоне я никогда не был.

- И я не был. Но что самое странное, мы оба узнали его. И я не могу не думать о том, что он каким-то образом был замешан в ее исчезновении. – Я взглянул на фото улыбающейся Мари, выходящей из здания школы. Она была одета в темно-синюю блузку и рыже-коричневые брюки. Выражение ее лица напомнило мне, какой она была, когда мы впервые встретились. Но несмотря на то, что она снова стала той прежней, внезапно охватившее меня желание обладать ее телом и душой было подобно удару молнии. Я смаковал мысль начать ее обучение заново.

Лоран сощурил глаза, усиленно перетряхивая свои воспоминания.
- Я не помню, чтобы видел кого-то у твоего дома. И не заметил, чтобы кто-то слонялся на пляже. Мари в ту ночь вела себя как-то необычно? – Слова Лорана вызвали воспоминания о ее заслуженном наказании накануне вечером и шишке на голове.

- Нет. Хотя в тот вечер она была молчаливей обычного, но я списал это на головную боль, на которую она жаловалась чуть раньше. – Я ощутил, как злость на нее вспыхивает с новой силой. Как я мог не понять, что она что-то задумала? Как я мог не заметить?

- Хорошо. Мы совершенно точно знаем, что во время ужина поблизости никого не было. Но как насчет момента, когда мы были в море? – Продолжил размышлять Лоран, воскрешая в памяти события того вечера.

- Не помню, чтобы кто-то находился на пирсе, когда мы причалили. – Едва я произнес эти слова, как увидел в глазах Лорана то самое пресловутое озарение.

- Ха! Пирс! Вот где я видел этого парня. Он был на пирсе! – обрадованный своим открытием громко воскликнул Лоран и ударил кулаком по столу.

- Когда мы отчаливали от пирса, там никого не было, - ответил я, безуспешно пытаясь восстановить в памяти тот момент, о котором говорил Лоран.

- Нет! Он был там, когда мы вернулись. Он помогал, какому-то здоровенному парню вытащить маленькую лодку. Тогда я не особо обратил на это внимание, но сейчас… Мне показалось странным, что они были на воде в ненадежном суденышке в столь поздний час. – Лоран посмотрел на фото Эдварда, снова прокручивая в голове воспоминания.

- А я что делал в тот момент? Как я мог упустить это из виду? Конечно, я его видел, но где именно, в сознании не отпечаталось.

- Ты разговаривал по телефону, пытался вызвать кого-то, чтобы спасти ее. Знаешь, те парни были в мокрых костюмах. А конкретно этот выглядел так, словно только что плавал; его волосы были мокрыми. И на лице его было очень странное выражение… - Голос моего друга внезапно смолк, и он нахмурился.

- Что? – Я жаждал узнать малейшее из воспоминаний Лорана об Эдварде. Я мысленно выплюнул это имя, готовый разорвать мерзавца на части.

- Не знаю, он выглядел так, словно собирался кого-то убить. – Голос Лорана вырвал меня из грез о мести. И тогда до меня дошло – милый докторишка, должно быть, увидел синяки. Вряд ли на Мари было надето что-то подходящее для плавания, способное защитить от океанской воды. Наверняка он решил, что спасает ее. От этой мысли я едва не расхохотался в голос. Должно быть, он настроил ее против меня, убедил сбежать.

О Мари. Полюбуйся, к чему привела твоя минутная слабость. Как ты могла позволить мимолетному ошибочному суждению затмить твое сознание? Возможно, она просто боялась вернуться, боялась моей реакции. Вполне обоснованно, конечно, но, если она осознала свою ошибку, я мог бы ее простить. Она этого заслуживала.

- Джеймс. Ты слышишь меня? – Лоран в очередной раз вырвал меня из размышлений.

Я выдавил напряженную улыбку.
- Нет, я задумался.

- Оно и понятно. Для тебя все это, должно быть, ужасно. Она была несчастлива? – О чем таком говорил Лоран? Мари бы никогда не сбежала по своей воле. Конечно, она была счастлива.

- Счастлива, насколько я знаю, - ответил я, понимая, что нужно играть роль до конца. Мне не хотелось, чтобы Лоран догадался о том, что я планировал для этих двоих. – Ты помнишь что-нибудь еще?

- Да. Он сел в черный седан. Не знаю, возможно, в Мерседес или БМВ. Не могу вспомнить, но точно помню, что в машине помимо того здоровяка с пирса были и другие люди. – Моя голова шла кругом. Мари скрывалась от меня. Двое мужчин, лодка, машина полная людей – все лишь для того, чтобы помочь ей инсценировать свою смерть. Но почему и кто еще ей помогал? Кто посмеялся надо мной? Я злился на нее из-за всего. Своим маленьким трюком она заставил меня пройти через ад, а сама просто исчезла.

Она стала прежней собой, и теперь мне придется сотворить ее заново. И должен признать, что с нетерпением ждал этого. Но в этот раз я не буду с ней так мягок. Она уже знает, чего я от нее жду. Прежде всего, ей придется искупить свою вину за предательство; пусть даже не по своей воле, но она покинула меня. Затем я начну ее перевоспитывать, ваять, лепить до тех пор, пока она не достигнет совершенства, к обретению которого была так близка перед тем, как сбежала.

Можно ли вернуть ее на путь истинный? Я должен попытаться. Попытаться освободить ее от греховности, снова сделать чистой, возродить нашу любовь. Наше встреча станет сладким облегчением после долгой разлуки – таким же сладким, как первый поцелуй, вот только поцелуй этот будет поцелуем воссоединения с женщиной, которую я знаю вдоль и поперек.