Эдвард.

Я замерла в ожидании ужаса, который должен был заполнить меня, наконец встретившуюся с мистическим обладателем этого имени. Но страха не было.

Вместо этого я почувствовала… облегчение. Возможно, это было нелогично. Наверное, я была слишком эмоционально вымотана, чтобы бояться за свою жизнь. Но пальцы, касающиеся меня – пусть и будучи холодными, твёрдыми и какими-то чуждыми – сжимали мою ладонь, и это затмевало мысли о том вреде, что, как мне было известно, они могли принести. Я ожидала от существа, сидящего за мной, худшего. И всё же, прижавшись к нему спиной, я не могла заставить себя отстраниться. Его присутствие не пугало меня. Более того, я не могла представить, что он желает мне вреда.

- Меня оставили в живых для тебя, - наконец прошептала я.

- Да, - прозвучал грустный ответ.

Мои пальцы покалывало от его прикосновений. Несмотря на то, что мне стоило отодвинуться, я чувствовала лишь желание оказаться ещё ближе к нему – желание, которое было мне непонятно. Электричество между нами должно было оттолкнуть меня, но вместо этого вызвало во мне лишь восхищение.

- Почему? – спросила я. Его руки медленно задвигались, и холодные большие пальцы начали поглаживать мои ладони.

- Ты чиста, - объяснил он тихо. – Нетронута. Некоторые из нас верят… что невинная… девственная кровь… на вкус слаще любой другой.

С трудом сглотнув комок, возникший в горле, я всё же не могла увидеть в его мягком признании ни намёка на угрозу.

- И… теперь ты меня убьёшь? – спросила я, когда вновь обрела способность говорить. Как спокойна я была, обсуждая свою собственную кончину!

- Нет, - ясно произнёс Эдвард, и в его голосе я услышала стальные нотки, почувствовала, как он выпрямился позади меня. – Я не отступлюсь от своих слов. Хочу вывести тебя из этого места.

Надежда снова вспыхнула в моей груди, расцвела, как красивейший из цветков, согревая мою кожу. Я услышала, как Эдвард сделал глубокий вдох и сжала его пальцы, молча благодаря его за это обещание… и тут его руки исчезли. То, что он отодвинулся, испугало меня, и я, резко развернувшись на месте, схватила прутья, на которые он только что опирался.

- Сейчас, - умоляюще простонала я. – Пожалуйста… выведи меня отсюда прямо сейчас. Я не могу… не могу оставаться здесь. Я не выживу…

- Ты должна, - снова заговорил Эдвард. Теперь его голос был дальше от меня. Я попыталась разглядеть его фигуру в темноте, но всё было тщетно. – Мы не можем уйти прямо сейчас. Те трое слишком сильны. Если они вдруг решатся на это, то смогут остановить меня…

- Я не понимаю, - сказала я несчастно.

- У меня… есть план. – Я вскинула голову, в нетерпении ожидая продолжение. – Скоро в городе будет проходить встреча. Собрание нескольких кланов, подобных нашему. Моя семья хочет пойти. Если я смогу убедить их, что хочу остаться… с тобой… то мы будем одни и сможем с лёгкостью покинуть это место.

- И куда мы пойдём? – прошептала я.

- Это лучше обсудим позже… когда я проясню для себя некоторые детали.

Некоторое время мы сидели в темноте. Он был очень тихим, и я боялась, что он вовсе ушёл из подвала. И всё же проговорила в темноту:

- Эдвард? Почему я здесь? Почему… они настолько жестоки, хотя ты не такой?

Он глубоко вздохнул. На этот раз я услышала, как открылась дверь моей клетки. И пододвинулась, опустившись на колени. Хотя я могла различить лишь едва видные очертания его тела, было понятно, что Эдвард, повторяя мою позу, опустился передо мной на колени.

- Сейчас я расскажу тебе ужасную правду, - пробормотал он. – Это прозвучит бездушно и жестоко. Но многим вампирам просто становится скучно… существовать так долго. Мы ищем способы развлечься. Говоря проще… вампирам нравится играть со своей едой.

- Для них я игрушка, - констатировала я горько. Он не ответил. – А это… их игровая комната? Эта клетка… коробка для игрушек.

- Твои слова… не мои, - сказал тихо Эдвард. – Но это правда.

- Ты не ответил на вторую часть моего вопроса, - отметила я, опечаленная и чувствующая лишь отвращение от своего открытия. – Почему ты другой?

- Я не хочу быть монстром, - вздохнул Эдвард.

- И всё же… они оставили меня для тебя, - я не могла сдержать дрожь своего голоса.

- Они надеются соблазнить меня.

Я закрыла глаза и невольно вздрогнула, почувствовав легчайшее прикосновение к своему лицу. Осознав, что это Эдвард, потянувшись вперёд, ласково гладит пальцем мою щёку, я замерла на месте. Но он практически сразу отдёрнул руку.

- Мне жаль, - прошептал он. Я не могла ответить.

Моё неровное дыхание было единственным звуком, раздававшимся в подвале. Но я всё равно ощущала его присутствие. В этом тёмном месте… в самом глубоком отчаянии, когда-либо известном мне… он дарил мне свет надежды, в который я вцепилась так же, как и в последние оставшиеся крупицы своего разума. Мне нужно было верить шёпоту в темноте. Нужно было верить его песне.

- Белла? Мне пора уходить, - пробормотал Эдвард. – Но мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала.

Если он действительно хотел избавить меня от этого кошмара, то я точно не могла отказать ему ни в чём. Но, несмотря на это, я не могла заставить себя поклясться, что выполню «всё, что угодно». Подобное обещание, данное чуть ранее, чуть не стоило мне рассудка.

- Я постараюсь, - наконец выдавила я. Оптимизм внутри меня уже потихоньку исчезал, ведь я понимала, что скоро снова останусь в одиночестве.

- Ты увидишь меня… вместе с моей семьёй… сегодня, чуть позже, - сказал Эдвард приглушённо. Мне нужно, чтобы ты ничем не выдала того, что мы уже виделись. Сказать по правде, моя внешность может испугать тебя. Так что изобразить страх, наверное, будет не так уж и сложно. Но я не хочу, чтобы ты верила тому, что услышишь, пока я буду с ними. Я хочу, чтобы ты помнила всё, о чём мы говорили только что. Но не позволяй моей семье понять, что мы знакомы.

- Я… смогу это сделать, - кивнула я. Просьба была простой. Внешность Эдварда мало для меня значила. Но я знала, что, снова столкнувшись с его семьёй лицом к лицу, я без проблем изображу настоящий страх – страх, который я неизменно ощущала в их присутствии. Они были беспощадными убийцами. И об этом мне никогда не забыть.

- Кроме того, мне нужно, чтобы ты… пожалуйста… делала всё, что в твоих силах, чтобы не привлекать внимание Джаспера, пока меня не будет рядом.

- Что ты имеешь в виду? – спросила я. Эдвард вздохнул, и я почувствовала, что он отодвинулся.

- Самым точным будет сравнение Джаспера с… ребёнком, которому нравится отрывать крылышки насекомым и наблюдать за тем, как они беспомощно барахтаются перед ним, прежде чем умереть.

Меня окатила волна тошноты, и я села на пол, закрыв лицо руками.

- Я для него не более чем букашка, - всхлипнула я.

- Он не может устоять перед смелым сопротивлением, - сказал Эдвард, не извинившись за своё сравнение. – Чем громче жертва кричит… убегает… сопротивляется… тем больше он наслаждается игрой.

- Игрой, - прошептала я с ненавистью. Игра Эммета была свежа в моих воспоминаниях – все её мельчайшие подробности. Очевидно, ему больше нравились тихие, покорные жертвы. Из глаз снова покатились слёзы, когда я вспомнила, каким застывшим было лицо Роуз, когда Эммет забирал её жизнь. Тогда я была счастлива, что это сделал Эммет, а не Джаспер. Нельзя даже предположить, на какую ужасную жестокость он способен, какие извращения, на которые намекнул Эдвард, являются для него предпочтительными.

- Просто… покажи ему своё смирение. Оставайся тихой и покорной. Возможно, в нём взыграет любопытство, но он оставит тебя в покое, если решит, что твой дух сломлен.

- Это будет не так уж сложно изобразить, - пробормотала я.

- Мне пора идти, - сказал Эдвард, и его голос прозвучал с неохотой. Мне хотелось потянуться к нему. Но я знала, что это нелогичное желание лучше проигнорировать. Поэтому, сжав руками колени, я ждала. – Пожалуйста, - снова попросил он. – Молчи. Постарайся стать невидимой, пока я не вернусь. Береги себя.

- Хорошо, - пообещала я. Это обещание я могла дать, ведь только так можно было выжить.

Комната осталась тихой. Темноту не озарил свет. Тишину ничего не нарушало. Но что-то в воздухе поменялось. Я знала, что он ушёл.

Снова отползя назад, я слепо нашла угол клетки. Устроившись в своём убежище, я повернула голову туда, где, по моим представлениям, должно было находиться то маленькое окошко. Отсчитывая ставшие драгоценными биения своего сердца, я понимала, что больше никогда не буду принимать их как должное. И ждала, когда утренний свет проникнет через мутное стекло. В ожидании рассвета напевая песню Эдварда, окутывая себя ею, как веревкой, которую я когда-нибудь использую, чтобы выбраться из этого места.

Мне снова удалось заснуть, что не могло не радовать. Разуму необходимо было это целительное забвение, кроме того, так время летело незаметно. Когда я проснулась, в подвальное окошко просачивался тусклый свет, доказывая, что прошло несколько часов. Часов, которые приблизили меня к освобождению… если я смогу сохранить свой рассудок. Сидя на полу, я протёрла глаза. Но потом по спине пробежал колючий холодок, когда я услышала пугающий звук, разбудивший меня.

На лестницу ступили чьи-то ноги, и я тут же повернулась в том направлении. Вскоре в моём поле зрения появился Карлайл, на плече которого безвольно висело хрупкое тело. Не говоря ни слова, он только рассеянно посмотрел на меня, отпирая замок на двери. Этот обманчиво красивый мужчина вошёл в клетку и уложил тело в противоположный от меня угол, как будто это был не человек, а мешок с мукой. Я вздрогнула, когда голова девушки громко стукнулась об пол при приземлении.

Теперь я видела, что это девушка. Она застонала, показывая, что пока ещё жива. Я облегчённо выдохнула, и взгляд Карлайла тут же переместился на меня. Но потом он так же молча ушёл. Я осталась в своём углу, наблюдая за девушкой, лежащей без сознания на полу нашей общей клетки.

Кто она? И как она оказалась здесь?

Ответа мне пришлось ждать совсем недолго. Девушка почти сразу начала ворочаться. Застонав, перекатилась на живот и, слабо оттолкнувшись от пола, встала на четвереньки. Её руки тут же отказали, и она снова упала на грудь с приглушённым проклятием и стоном боли.

Нервно кинув взгляд на лестницу, я подползла к ней. Одной рукой схватив её за локоть, попыталась помочь ей снова подняться. На этот раз, у неё получилось сесть на пол, и она тут же выдернула руку из моих пальцев.

- Где я? – спросила она высоким, девичьим голоском, который не соответствовал раздражению на её лице. Она была не такой молодой, как показалось мне сначала, когда я могла оценить только размеры её тела. Теперь же, когда она сидела передо мной, я видела, что это была довольно зрелая женщина в миниатюрной упаковке. Она встряхнула головой, и её короткие, тёмные, подстриженные «каскадом» волосы вспорхнули вокруг необычного лица. Она была красивой. И злой. Очень злой. По мере того, как она приходила в себя, её черты искажало праведное негодование.

- Где я, на хрен, нахожусь? – Она нахмурилась, глядя на меня в ожидании ответа.

Я обещала Эдварду, что буду молчать. Возможно, это было крайностью, но я не хотела привлекать внимание Джаспера к подземелью – любым шумом, который может показаться ему слишком соблазнительным, чтобы устоять. Так что, покачав головой, я прижала палец к губам… пытаясь дать ей понять, что стоит понизить голос.

- Не затыкай меня! – рявкнула девушка. – Кто ты? И что это за грёбаное место?

- Пожалуйста, - прошептала я. Мой взгляд нервно метнулся к лестнице, прежде чем я снова посмотрела на неё. – Нужно вести себя тихо. Пожалуйста…

- Ты что, больная? – Теперь девушка практически кричала. И вдруг вскочила на ноги. – ЭЙ! – завопила она, запрыгивая на прутья решётки. Она держалась за неё руками и ногами, разрывая своим высоким голосом темноту вокруг нас. – ЭЙ! – повторила она. – Кто-нибудь мня слышит? Меня зовут Элис… я заперта здесь, внизу! ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ!

Мне до безумия нужно было, чтобы она перестала подвергать себя такой опасности. Поднявшись с пола, я схватила её за лодыжку, пытаясь стянуть её на пол и предупредить о Джаспере.

- Веди себя тише! – прошипела я настойчиво. – Он убьёт тебя. Пожалуйста… прекрати кричать!

Девушка по имени Элис повернула голову и, дёрнув ногой, скинула с неё мою руку. Спрыгнув с решётки, она с раздражением толкнула меня в грудь.

- Ты бесполезная идиотка! – Эта грубость, произнесённая её детским голоском, говорила только об одном: насколько она испугана. Она разразилась бранью. – Ты должна помогать мне выбраться отсюда! Ты что, совсем тупая? Почему, чёрт тебя подери, ты просто сидишь здесь?

Она кричала на меня. Я же покачала головой и распахнула рот, чтобы рассказать о полученном мною предупреждении. Но потом я услышала, как дверь в подвал распахнулась, и инстинкт самосохранения оказался сильнее желания защитить эту сердитую незнакомку. Я торопливо заняла своё место в углу, пока она продолжала кричать на меня в страхе и ярости.

- Что, на хрен, с тобой не так? – Голос Элис уже был хриплым от крика. И я знала, что единственное, чего она добьётся таким поведением – это своей гибели.

Его жуткий певучий голос донёсся со стороны лестницы. Мы с Элис одновременно услышали его, и яростная, испуганная девушка остановила свою тираду, снова повернувшись к передней части клетки, чтобы увидеть, кому этот голос принадлежит.

- У Мэри была маленькая овечка… маленькая овечка… ма… ленькая… овееееечка…

Закусив нижнюю губу, я задержала дыхание, пока Джаспер спускался по лестнице. С озорной улыбкой на напевающих детскую песенку губах он поднял руку и дёрнул за цепочку, зажигая тусклую лампочку над нашими головами. Всё подземелье заполнил желтоватый свет, и я съёжилась: слишком привыкла к темноте. Лампочка раскачивалась над его головой, и я, моргая, пыталась прогнать боль, пронзившую глаза. Одному Богу известно, насколько мне хотелось, чтобы он оставил свет выключенным. Я была уверена, что всё, ожидавшее нас в ближайшем будущем, было бы легче пережить, происходи это в полной темноте.

- Мэри Элис Брэндон, - заговорил Джаспер. Его глаза были устремлены на открытый кошелёк, который он держал в руках. Длинные пальцы сжали уголок прямоугольного кусочка пластика, который он рассматривал. – Чёрные волосы. Голубые глаза. Вес? Как у овечки. Рост? Всего пять футов. Прелестно. – Он поднял взгляд на женщину, которая подходила под описание на её удостоверении личности. И небрежно бросил пластик на пол.

- Это мой кошелёк, - тут же прошипела девушка. Она говорила, сжав зубы, и Джаспер некоторое время игнорировал её, доставая карточки из отделений в кошельке.

- Оооо… ты сертифицированный специалист по искусственному дыханию. – Брови Джаспера были подняты. – Это… так… мило.

- Отдай мне мои вещи! – Подняла она голос, и я задрожала в своём углу, зная, что всё закончится очень плохо.

- Ох, и посмотрите только, - продолжил Джаспер, ухмыляясь и держа в руке розовый клочок бумаги. – Ты член общества трусиков Victoria’s Secret! Купи одни… получи вторые в подарок! Это сексуально. Что на тебе надето прямо сейчас, Мэри Элис? Бикини? Или шортики?

- Послушай, ты, больной ублюдок, - сказала Элис, чуть ли не рыча. Его грубое вмешательство в её личные вещи явно вывело её из себя. – Лучше выпусти меня отсюда! Или ты покойник. Слышишь? Покойник!

- Для этого уже слишком поздно, принцесса.

Её угрожающие вопли были резко прерваны. В молниеносном рывке, который я упустила бы, если бы не ожидала подобного, Джаспер распахнул дверь в клетку и через мгновение стоял внутри, рядом с нами. Его пальцы схватили волосы на затылке Элис, и он поднял её над полом, так, что она только носочками касалась камня, дёргаясь на его вытянутой руке.

- Ау! Сучий сын! – Кричала девушка, поднеся руки к голове и пытаясь как-то избавиться от его хватки, пока Джаспер, ухмыляясь, спокойно держал её так, будто она была невесомой. На её лице явно были написаны ярость и боль, и она беспомощно дёргала ногами в воздухе. Вдруг, легко дёрнув запястьем, Джаспер кинул девушку на решётку, об которую она ударилась с громким стуком.

Этот удар, наверное, выбил воздух из её лёгких, потому что она пару мгновений молчала, после чего с трудом поднялась на ноги.

- Мой парень, - выдохнула она. – Он… он ушёл только чтобы найти колесо для машины. Он скоро вернётся. И… и будет искать меня…

- Вы только подумайте, - Джаспер хмыкнул и повернулся в ту сторону, где сидела я, замерев от ужаса и полная решимости не издавать ни звука. – Ещё одна авария. Их так много на этом участке дороги. Интересно, почему… как будто кто-то специально их подстраивает…

Осознав значение его слов, я тут же зажмурилась, не сдержав ярости, вспыхнувшей внутри. Это всё было ловушкой. Он радостно улыбнулся, заметив, как я отреагировала на его слова, и, увидев это, я тут же постаралась вернуть то пустое выражение лица, что, казалось, провело его ранее. Но было слишком поздно. Он уже отметил, что я с трудом остаюсь равнодушной. С его губ сорвался грубый смешок и он снова повернулся к маленькой женщине, которая стояла, покачиваясь, рядом со мной. Джаспер сделал шаг вперёд, и она подняла сжатые в кулаки руки, готовясь бороться. Он же явно наслаждался её поведением. Теперь было бесполезно её защищать. Поэтому я просто сжалась в комочек, надеясь, что он быстро покончит с этим. Было ужасно думать так… но эту девушку уже было не спасти, а её смерть по крайней мере сможет удовлетворить его на время, необходимое мне для того, чтобы спастись самой. И разве такое отношение не делало меня монстром?..

Прижав колени к груди, я начала раскачиваться, сидя на копчике. Крепко зажмурившись, пыталась отрешиться от звуков кровавой бойни, разворачивавшейся прямо передо мной, зажав ладонями уши и напевая песню Эдварда. Она стала для меня гимном, напоминанием о том, что я увижу следующий день. Это была моя надежда, за которую я схватилась изо всех сил, мой кусочек спокойствия среди этого безумия.

Пронзительный крик заглушил песню в моей голове, и я сжалась ещё сильнее… пытаясь защититься… пытаясь стать невидимой. Кончики пальцев так сильно прижимались к ушам, что, казалось, из них вот-вот потечёт кровь. Но я всё равно не могла заглушить звуков её ужасной смерти. Несмотря не все свои усилия, я слышала её крики. Слышала, как рвалась её одежда, как разрывалась плоть. Слышала, как ломались кости и хрящи. Звучало это так, будто он разделывает девушку прямо передо мной. Джаспер же рычал и чавкал, вздыхал и стонал в похотливом удовлетворении. Я знала, что он пьёт кровь девушки, и пыталась вжаться ещё дальше в угол клетки, чтобы её конечности не касались меня, пока её тело содрогалось в предсмертных спазмах.

Когда она замерла, я услышала, как он смеётся в своей дьявольской радости.

- Попробуй, воскреси это, сучка! – Его слова были грубыми и сказанными исключительно ради его собственного извращённого удовольствия. Я задрожала от того, насколько жестоким было всё происходящее.

И благословенное спокойствие вернулось. Единственным звуком, раздающимся в подвале, было моё прерывистое дыхание. Я боялась открыть глаза. Не хотела видеть, что он сотворил с бедной девушкой. Кроме того, я чувствовала, что он сидит передо мной, ожидая, какой будет моя реакция.

- Посмотри на меня, - приказал он. Его лицо было так близко к моему, что я чувствовала запах крови, пропитавший его дыхание. – ПОСМОТРИ НА МЕНЯ! – рявкнул он, и на моём лице, запястьях, ладонях оказалось что-то холодное и мокрое. Они тут же онемели, как будто это был анестетик, и я наконец, поморгав, открыла глаза, как он и приказывал. На моей коже была его слюна. Белая, с остатками крови девушки. Мне хотелось назвать его ублюдком. Хотелось закричать, и впиться ногтями в эти отвратительные глаза, и откинуть его от себя. Хотелось стереть со своих рук свидетельство его жестокости. Но я сидела неподвижно, как статуя, и слепо смотрела вперёд. Он может убить меня. Но я не дам ему ту реакцию, на которую он надеялся. Моя смерть не удовлетворит его, и буду победителем в нашей битве, если умру молча.

- Джаспер.

Его имя, хрипло произнесённое кем-то из-за пределов клетки, заставило мужчину, склонившегося надо мной, замереть, послушавшись тихого приказа, явно читавшегося в тоне говорившего. Отведя взгляд от Джаспера, я попыталась разглядеть обладателя этого бархатного голоса. К сожалению, в поле моего зрения тут же оказался и растерзанный труп. Грудь девушки была разорвана. Осколки её рёбер покрывали кровавое месиво на месте её груди, похожие на разрушенную ограду у заброшенного дома.

Но я не должна была концентрироваться на этом. Нельзя было допускать даже мысль о том, что всё это реально. Нужно было сконцентрироваться на голове, который остановил Джаспера, не дав ему проделать то же самое и со мной. Это был Эдвард. Он пришёл, как и обещал.

- Отойди от неё, - приказал голос. Джаспер тихо зарычал, впившись пальцами в пол. Он смотрел на меня с ненавистью и вызовом во взгляде. Я была уверена, что он собирается проигнорировать Эдварда и всё равно убить меня. Но с явной неохотой отведя взгляд, он повернулся к выходу из клетки.

- И забери это с собой, - с неприязнью процедил голос. Я боялась поднимать взгляд выше колен своего спасителя. Но старалась не смотреть, как Джаспер поднял разодранное тело Мэри Элис и вынес его из клетки.

Не отрывая взгляда от пола, я закусила щёку изнутри. Нужно было помнить о словах Эдварда и ни в коем случае не показывать им, что мы встречались. Конечно, то ужасное убийство, которому я только что была свидетелем, поможет мне провести их. Я казалась себе чужой. Дрожала от ужаса, развернувшегося передо мной, и чуть не плакала от облегчения, ведь меня минула опасность быть убитой настолько же жестоко.

- Итак, ради этого я пришёл домой?

Его голос был знаком, но холоден. Я услышала, что к нему присоединился Карлайл, когда знакомый голос вступил в дискуссию.

- Она чиста, Эдвард. Идеальный вариант для тебя.

- Она грязная. И пахнет мочой. – Я вздрогнула, услышав эти грубые слова, и попыталась напомнить себе, что их произнёс тот же, кто обещал мне освобождение. Тот же, кто проявил удивительную доброту. Нельзя было забывать: он не такой, как остальные. Нужно было довериться ему.

Петли двери скрипнули, и я почувствовала, как кто-то нежно касается моего подбородка. Моё дыхание тут же участилось от страха, и я наконец подняла глаза, чтобы посмотреть на лицо прямо передо мной.

Эдвард стоял на коленях, глядя мне в глаза. Затягивающие красные глубины его радужек притягивали меня, и я почувствовала головокружение, задрожав. Он поджал губы.

- О чём она думает? – узнала я голос Эммета. – До смерти хотелось узнать, что у неё на уме.

- Я не знаю, - Эдвард продолжал смотреть мне в глаза. – Она не открывается мне.

- Что ж, это что-то новое, - хмыкнул Карлайл. – И не говори, что тебе не хочется раскрыть хотя бы эту тайну.

Уголок рта Эдварда приподнялся, и я была уверена, что он пытается подбодрить меня. Его взгляд лишил меня способности двигаться. Его взгляд – и то, насколько отчаянно красивым он оказался. Он говорил, что ничем не отличается от них, но цвет его глаз был единственным, что их обобщало. Он был прекрасен, и я невольно вздохнула. Но его лицо тут же напряглось, явно говоря мне, что я не должна показывать, что мне комфортно рядом с ним. Поднявшись на ноги, он вышел из клетки.

- Она практически сломлена, - сказал Эдвард презрительно. – Что я, по-вашему, должен с ней делать?

- Оставь её мне, - пожал плечами Джаспер. Я в ужасе распахнула глаза, а Эдвард так быстро развернулся, что я ахнула. Прижав локоть к горлу Джаспера, он припёр того к стене.

- Я не делюсь, - тихо предупредил Эдвард. Джаспер хмыкнул: кажется, собственнический инстинкт Эдварда ничуть его не удивил. Мужчины разошлись в стороны, настороженно поглядывая друг на друга. Я же сидела и ждала, чем всё закончится.

- Решай, хочешь ты её или нет, - наконец вздохнул Карлайл. Казалось, ему невыносимо скучно. Эдвард повернул голову и оглядел меня.

- Хочу, - наконец сказал он. Моё сердце забилось чаще, когда я услышала его слова. Я была всё ближе… и ближе… - Но её нужно помыть. Я забираю её наверх.

- Ты знаешь, что мы держим их здесь, - заметил Джаспер. Эдвард развернулся к нему, сжав кулаки.

- Она моя, и я буду делать с ней всё, что захочу!

Карлайл положил руку на грудь Джаспера. Эдвард угрюмо повернулся ко мне и щёлкнул пальцами.

- Идём со мной, - сказал он холодно. И хотя это было тем, чего я ждала, я не могла заставить свои ноги повиноваться. Прутья клетки почему-то дарили мне иллюзию безопасности. Они отделяли меня от мужчин, стоящих снаружи, наблюдающих за нами с Эдвардом.

- Поднимайся, - приказал он сквозь сжатые зубы. Он стоял спиной к остальным мужчинам, и я увидела на его лице умоляющее выражение, явно предназначенное только для меня, прежде чем он снова нахмурился. Я чувствовала, что стоит двигаться быстрее. Так что, слепо схватившись за прутья у себя за спиной, я опёрлась на них и встала на дрожащие ноги. Сделала шаг вперёд и чуть не упала. Эдвард сдвинул брови, подошёл ко мне и поднял на руки.

Я устало закрыла глаза, прижавшись к его груди. В других обстоятельствах эта позиция могла показаться романтичной. Но я могла концентрироваться только на том, чтобы не смотреть на лица монстров, от которых меня уносил Эдвард. Мягкое дуновение ветра показало, что Эдвард двигался потрясающе быстро. Через мгновение я снова оказалась на ногах. Мы стояли в коридоре, который был мне незнаком, видимо, на втором этаже дома. Эдвард настороженно обернулся, после чего открыл дверь перед нами и провёл меня в комнату.