Глава 15. Уязвимые

BPOV

Я сидела на белой плитке, выплакивая все то, что сдерживала раньше. Я плакала из-за Либби, из-за Эдварда, из-за моей семьи, друзей и себя самой. Это не обязательно было от грусти, но и не совсем от радости. Это было очищением, я чувствовала, что нуждалась в нем, чтобы пережить то, что еще должно произойти.
Ребенок, растущий во мне, не должен быть отягощен моим багажом. Так что я позволила всему этому выплеснуться на кафельный пол, чтобы оно осталось здесь, когда я встану и выйду наружу, возвращаясь к Элис. Больше не плакать, потому что это не то, что должно приносить слезы. Это было благословением.
Когда я вышла из ванной комнаты с одним из трех тестов в руках, Элис расхаживала взад и вперед с озабоченным выражением лица. Она остановилась, когда заметила, что я не подошла к ней, и быстро направилась в мою сторону, постукивая каблуками.
- Белла. Разве это… - она замолчала, когда я подняла тест с маленьким розовым плюсиком, чтобы показать ей. Мои глаза заслезились, и улыбка стала появляться на лице.
После того, как она подбежала ко мне и крепко обняла за талию, хихикая как школьница, она взяла обе мои руки в свои и посмотрела мне в глаза, уголки ее губ, растянутых в улыбке, слегка опустились.
- Ты должна увидеться с Эдвардом, - сказала она мне.
На самом деле я уже знала, что должна буду сообщить ему. Было бы не правильно, да и не было никакой возможности, что я смогла бы сохранить это втайне от него. Я сомневалась, что была достаточно сильной, чтобы увидеть его вновь, но я знала, что должна.
Нам не понадобилось больше чем пары часов, чтобы организовать перелет, и когда Элис предложила, что может быть нам стоит вначале позвонить, я отбросила эту идею. Если я позвоню ему отсюда, без вариантов, он не станет слушать меня, он повесит трубку, отказываясь слушать хоть что-либо, как только мой голос произнесет одно лишь слово «Привет». Ему будет гораздо труднее игнорировать меня, если он увидит меня там, перед собой.
Полет был коротким. Или возможно, так только казалось, потому что на протяжении всего пути я боялась встречи, которая ожидала меня по приезду. Когда мы приземлились, Элис предложила поехать к ней домой вместо того, чтобы отправиться в мою квартиру, где ранили Эммета.
Элис каждый день звонила, чтобы узнать о состоянии этого парня, который быстро поправлялся. Я, однако, звонила всего несколько раз. Частично из-за чувства вины, частично потому что была не в настроении разговаривать с кем-либо весь прошлый месяц. Но к этому времени он уже полностью поправился и выписался из больницы, отправившись вместе с Роуз в Мали, где снимался ее новый фильм.

Когда мы вошли в их с Джаспером квартиру, я поблагодарила Бога за выбранный момент, за то, что на съемках нам дали трехдневные выходные, чтобы собраться прежде, чем продолжить снимать заключительные кадры. Но съемки фильма закончатся в течение следующего месяца, а затем мы все вернемся сюда.
Я вдохнула воздух в квартире, отмечая, насколько это место пахнет домом. Это был один из тех запахов, что делал меня счастливой, и это напомнило мне о нашем с Роуз и Элис веселье в этом маленьком доме. Вечеринки с ночевкой и просмотром фильмов. Как бы хорошо не было на Гавайях (или как могло было бы быть, если бы уехала не на съемки и не в дом Джейкоба), именно здесь я хотела бы быть. Возможно, это было связано с тем, что Эдвард был так близко, что я почти ощущала его присутствие рядом с собой, но, несмотря на это, я вдруг почувствовала себя более отдохнувшей.
- Итак, когда ты собираешься это сделать? – тихо спросила Элис, когда положила чемодан и опустила свои ключи на столик у двери.
Элис согласилась полететь со мной для моральной поддержки, и когда я сказала ей, что в этом нет необходимости, она лишь отмахнулась, сказав, что ей надоело носить одну и ту же одежду и необходимо пополнить запасы.
Я выпустила огромный вдох, прежде чем ответить.
- Вероятно, сегодня. Я бы хотела покончить с этим поскорее, нежели беспокоиться об этом, - ответила я ей.
Она кивнула, соглашаясь, улыбка медленно начала появляться на ее лице.
- Хорошо, иди в душ. Я собираюсь заставить тебя выглядеть настолько хорошо, что у него не будет другого выбора, кроме как забрать тебя обратно!

Мое сердце упало вниз при осознании того, что потребуется нечто большее, чем щипцы для завивки и немного макияжа, чтобы заставить Эдварда вновь полюбить меня. Не то, чтобы я хотела этого. Да, хотела, но он не станет и не должен. У меня была причина оставить его, и независимо от того, что я почувствую, когда увижу его, я не должна просить его принять меня обратно. Он и Либби должны были держаться от меня на расстоянии. НЕТ, я поеду и просто скажу ему о его ребенке (я проигнорировала скачок, что сделало мое сердце, когда я подумала о словах «его ребенок»), а затем уеду. И все. Ничего больше.
Я продолжала говорить это сама себе, но очевидно, что это не было правдой. Элис могла это подтвердить, потому как я беспокоилась о каждой мелочи в моих волосах, макияже и платье… чего я никогда не делала раньше.
- Белла, ты не носишь платья! Будет заметно, что ты приложила слишком много усилий, - раздраженно заметила она.
- Но ведь это не так, - солгала я. – Я совсем не пытаюсь.
- Просто надень это и выходи, - произнесла она, бросая одежду на кровать и выходя из собственной комнаты.
Так как я была в ее доме, у меня был ограниченный выбор того, что я могла надеть. Размер Элис не соответствовал размеру Беллы. Так что это была длинная белая, струящаяся юбка, которая доходила до моих щиколоток, даже после того, как я попыталась спустить ее ниже, и темно-синий топ с удивительным белым цветочным принтом. Элис бросила мне колье и браслет, а затем едва ли не вытолкала меня за дверь.
Мы обсуждали это. Элис не пойдет со мной. Это было тем, что я должна была сделать самостоятельно, но она обещала, что будет ждать меня в гостиной, когда я приду домой и буду нуждаться в ней. То, что она будет нужна мне, было неоспоримой правдой. Я была уверена, что когда вернусь в квартиру со слезами на глазах, она будет обнимать меня и шептать успокаивающие слова всю ночь. Как я и сказала, мы обсуждали это. И я знала, какой эффект произведет на меня встреча с Эдвардом.
Мое дыхание было обрывистым, и я взяла машину Элис, направляясь к знакомому дому. Мои руки дрожали бы сильнее дыхания, но они так плотно обхватывали руль, что суставы побелели.
Когда я заехала на длинную подъездную дорожку и припарковала машину, то заметила еще одну машину рядом со знакомым сияющим Ламборджини. Эту машину я никогда прежде не видела, но с другой стороны, возможно, Эдвард или даже Карлайл решили, что хотят новый автомобиль. Хотя эта была не очень привлекательной.
Выходя из машины в своих коричневых сандалиях, я посмотрела на дом, который считала почти своим, пытаясь набраться храбрости, прежде чем постучать. Ничего не произошло, поэтому я продолжила стоять в ожидании. Когда я подняла руку, чтобы постучать вновь, мне показалось, словно ваза разбилась об пол, и я замерла на мгновение. Возможно, он увидел меня, и это разозлило его.
Я уговаривала себя, что пора возвращаться в квартиру и возможно стоит попробовать завтра еще раз, когда услышала пронзительный крик, раздающийся из дома. Мои намерения о возвращении завтра были забыты (наряду с тем, что я должна была сделать), я распахнула тяжелую дубовую дверь дома Эдварда и вбежала в холл, где на полу обнаружила Эдварда, окруженного осколками стекла.
Мой осмотр был прерван новым криком, и я побежала на звук в гостиную, увидев там ревущую Либби. Слезы текли по ее лицу, перемешиваясь с соплями, пока маленькая ручка тянулась вытереть их.

Нагнувшись, перед ней стояла женщина с карамельными волосами, пытающаяся с ней поговорить. Каждый раз, когда женщина прикасалась к руке Либби, девочка начинала кричать и отступать.
Внезапно ее зеленые глаза встретились с моими, и еще больше слезинок заструилось по лицу, когда она закричала:
- МАМА!
- Да, это правда, иди к маме. Сейчас я здесь из-за тебя, Либби, - сказала женщина заходящемуся в истерике ребенку. Это сделало крик Либби похожим на гневный и разочарованный.
- Прекратите! – закричала я, подбегая к Либби и отодвигая женщину со своего пути, чтобы добраться до ребенка.
Я подняла ее на руки, прижав лицом к плечу, ее руки обвились вокруг моей шеи, пока она продолжала говорить в мою футболку: - Мамочка! Я люблю тебя, мамочка. Я скучала по тебе. – Я гладила ее маленькую спинку, делая шаг к женщине.
- Кто ты, черт возьми, и что сделала с Либби и Эдвардом? – Потребовалось приложить немало усилий, чтобы не закричать и не напугать Либби еще больше.
- Я – Кармен. И это, - она с насмешкой указала на Либби, - мой ребенок. Отдай ее.
Я инстинктивно прижала Либби еще ближе к себе.
- Убирайся. Отсюда, - я почти рычала, - прежде чем я выброшу тебя.
Она было открыла рот, чтобы что-то сказать, но хруст стекла заставил нас перевести взгляды в сторону холла. Послышалось бормотание голосов, которое заставило меня замереть. Могла ли эта сумасшедшая сучка привести с собой кого-то? Что они делали с Эдвардом?
Прежде чем я смогла придумать еще больше сумасшедших сценариев, в гостиную вошел заинтересованный и обеспокоенный Карлайл. Я глубоко вдохнула, от облегчения прикрыв глаза.
- Слава Богу, Карлайл. Как Эдвард? С ним все нормально? – быстро спросила я.
Казалось, он покачал головой, словно прогоняя все вопросы о моем присутствии, и ответил:
- Он в порядке, Белла. Просто без сознания.
- Хорошо, - вырвалось у меня вместе со вздохом облегчения. – Теперь сделай мне одолжение и посмотри, чтобы этот кусок… - я посмотрела на Либби, которая сейчас смотрела на меня, и нежно улыбнулась ей, прежде чем подобрать другое слово, - этот мусор оставался на месте, пока я звоню в полицию?
- Эсми уже вызвала полицию, скоро они должны быть здесь вместе с машиной скорой помощи, - ответил он, прежде чем повернуться и посмотреть на Кармен с очень разъяренным выражением лица, разочаровано качая головой.
- Мама, ты вернулась, - сказала Либби с улыбкой.
Я понесла ее к дивану и посадила на него, начав утирать ее слезки. – М-м, мама вернулась, - нежно ответила я, наклоняя и целуя ее в лоб. – Я люблю тебя, букашка Либби.
- Я тоже люблю тебя, мамочка.

Я оставила все как есть. Я не говорила об Эдварде и, что было еще тяжелее, старалась не думать о нем. О том, как сильно испугалась, увидев его тело лежащим на полу, потому что в тот момент я знала, что начну думать о том, как близка я была к тому, чтобы потерять его.
Я поехала вместе с Карлайлом и Эсми в больницу, все время сжимая Либби в своих объятиях. Они устраивали Эдварда в палате, но я не входила туда. Мне там было не место. Так что вместо этого я позвонила Элис, чтобы сообщить ей, что произошло, поскольку остальная часть его семьи уже была здесь.
Я как раз заканчивала свой разговор с обезумевшей Элис, когда ко мне подошел Карлайл и сказал:
- Белла, он не спит.

EPOV

Резкая головная боль не шла ни в какое сравнение с той болью, что испытывал я. Я почувствовал капельницу в руке и перевел глаза на пакет с жидкостью, что текла в меня. Отстой. Карлайл сказал мне, что Либби в безопасности, а я страдаю от сотрясения мозга. Я был не в том настроении, чтобы говорить с ним: я почти потерял свою дочь из-за него.
Пластиковая полоска на сгибе моей руке чесалась, и я хотел содрать ее. Почему они держат меня здесь, если это просто сотрясение? Здесь не было никакого смысла, и капельница тоже была не нужна. Поджав губы, я посмотрел на белый потолок надо мной. Все было неправильно; все было неправильно с тех пор, как она ушла.
Я услышал щелчок двери, и в одно мгновение моя дочь оказалась рядом с моей кроватью. Либби улыбнулась мне и помахала рукой, как будто боялась говорить и нарушить тишину яркой комнаты. Я подмигнул ей, и ее улыбка стала шире. Либби протянула свою крошечную ручку и положила ее на мою ладонь, которая без движений лежала на моей кровати. – Привет, папочка.
Я осторожно сжал ее крошечную ручку в моей. Клыкастая улыбка Либби заставила мои губы изогнуться в улыбке, и она подтянулась, чтобы забраться на мою кровать, в мои объятия. Две руки поднялись, чтобы схватить ее, когда она начала соскальзывать, стягивая за собой простынь.
- Легче, букашка Либби.
Этот голос. Я сглотнул, продолжая смотреть на мою дочь, боясь, что, если подниму глаза, Либби исчезнет. Или что мне придется встретиться с медсестрой, у которой столь любимый мне голос.
Когда пара губ прижалась к моему лбу, я понял, кто был в моей комнате. Пока эти губы все еще прижимались к моей плоти, я почувствовал, как капелька воды упала на мой лоб. Рыдание Беллы нарушило тишину в моей комнате.

Мои руки автоматически потянулись, чтобы обнять ее, посадить ее на маленькую кровать рядом со мной и Либби. Ее извинения, которые она говорила шепотом, обрушились на меня, и я не смог сдержаться, чтобы также не извиниться за все, что я сделал. За то, что впустил Кармен в мой дом, за то, что не пошел за ней, и что почти потерял нашу дочь; Либби была нашей дочерью, и насколько я был уверен, у нее никогда больше не будет только одного отца.
Белла устало опустилась на кровать, и когда ее каштановые волосы опустились на мою грудь, я не хотел даже моргать. Я не хотел терять времени, что было у меня с ней, особенно, если оно ограничено. Моя дверь вновь открылась, и Элис вошла в комнату, ее шаги не издавали ни звука. Мои родители шли позади нее, а я все еще продолжал отказываться отводить свой взгляд или разговаривать с моим отцом. Я простил его, но подобное предательство было слишком трудно забыть.
Элис погрузила пальцы в волосы Беллы и Либби улыбнулась Элис, помахав ей в тишине. Улыбаясь моей дочери, Элис продолжала перебирать волосы Беллы между своими пальцами. – Привет, мисс Либби.
- Привет, тетя Элис. Моя мамочка вернулась! – обычно я бы упрекнул Либби за то, что она повысила голос, но у меня не было сил, чтобы ругать ее. Я выдохнул и сосредоточился на великолепном ангеле, который лежал на моей груди. Когда я провел рукой по ее спине, подумал о том, почему она была столь истощена, но я был уверен, что виной всему был стресс от перелета, который взял свое сейчас.
- Элис, почему вы двое здесь?
Элис выгнула свою идеально выщипанную бровь, когда посмотрела на мое нежное движение.
- Белла хотела приехать и увидеть тебя. Какие-то проблемы?
Я закатил глаза, медленно качая головой. – Нет. Я просто хотел поблагодарить вас за то, что приехали в безупречное время.
Либби прищурилась и посмотрела своими зелеными глазами на меня. – Что значит «безупречное»?
Слабый голос ответил моей дочери, и я с трудом сглотнул. Я не ожидал вновь услышать ее голос, но вот она здесь, говорит с нашей дочерью.
- Это значит «идеальное». Как твой отец, он тоже безупречен.
- Моя мамочка тоже!
Либби хихикнула и протянула свою руку Белле, а я поцеловал нежную щеку своей любимой. – И ее мамочка тоже.

Мужчина прочистил горло и я поднял глаза, чтобы посмотреть на того, кто, скорее всего, был моим доктором. Сузив глаза, я сосредоточил все внимание на его бейдже. Он, кажется, заметил мой взгляд и улыбнулся. – Привет, Эдвард, я доктор Кайзер. Я работаю с твоим отцом.
- Приятно встретиться с вами, сэр.
- Да, мне тоже, правда, я бы хотел познакомиться не при таких условиях.
Я прочесал свой разум, пытаясь понять, какова была специализация Крайзера. Я надеялся, что он не был нейрохирургом. Опять, похоже, что он прочел мои мысли.
- Я хирург-ортопед, Эдвард.
Я прошипел, понимая, что это не хорошо. Препараты блокировали боль, но я знал, что что-то было не в порядке. Я не мог спросить об этом, но голова Беллы резко поднялась вверх, ее глаза сузились.
- Хирург-ортопед? Что-то не так?
Крайзер улыбнулся, видя тревогу Беллы.
- Когда Эдварда нокаутировали, он сумел вогнать осколки стекла в свое запястье, а во время падения сломал его, - он посмотрел на Либби. – И у меня особенные инструкции от доктора Чейни, который сказал, что тебе нужен новый гипс, Элизабет.
Либби хихикнула.
- Мы с папой идем выбирать гипсы! Правда, папочка?
Я посмотрел на Либби, игриво сузив свои глаза. – Что угодно, только не розовый или радужный. Поняла, приятель?
Она хихикнула. – Поняла, дружок!
Они откатили меня к машине родителей, отчего я закатил глаза. На полпути я медленно поднялся, и Либби запрыгнула в кресло. Я продолжал толкать ее под бдительным взглядом медсестры, которая, не переставая, хихикала из-за цвета моего гипса. Либби выбрала фиолетовый.

Прежде чем мы смогли уйти, я заметил, что черты Беллы были бледны. Очевидно, мой отец тоже это заметил, потому что именно он поймал Беллу, когда она упала в обморок. Я снял Либби с кресла-каталки, чтобы они посадили Беллу в него и повезли ее в палату. Элис бросилась за ними и остановила одну из медсестер, чтобы прошептать ей что-то на ухо.
Темноволосая женщина кивнула и продолжила катить кресло. Элис повернулась и вернулась к нам с небольшой улыбкой на лице. Я положил ладонь на ее плечо, мои глаза смотрели на нее. – Что все это значит?
Элис пожала плечами. – Просто сказала им, на что у Беллы аллергия. Расслабься, Эдвард. Все будет хорошо, окей?
Я потер шею, обращая внимание на небольшие порезы на коже. Либби поцеловала меня в щеку, ее голова легла на мое плечо. – Не волнуйся, папочка. Мамочка – боец! Как и ты.
Пощекотав бока Либби, я засмеялся и заметил, что все вокруг меня улыбнулись. Либби усмехнулась, прищурив глаза. – Папочка, я скучала по твоему смеху.
Потершись носом об нос Либби, я улыбнулся. – Я тоже скучал, букашка Либби. Я тоже скучал.
Пока мы сидели в холле, Либби играла с фонтаном воды, который тек по стене, ее крошечные пальчики ловили капельки воды, прежде чем они скатывались с ее рук, вниз по трубе, чтобы вновь быть пушенной сверху. Когда кто-то позвал меня по имени, я поднял глаза и улыбнулся, когда увидел лицо, которое узнал. Единственная проблема состояла в том, что причина, почему я узнал ее лицо, была в том, что именно она помогала родиться Либби.
- Доктор Эндрюс, как вы?
Она улыбнулась и кивнула, ее взгляд переместился к Либби, которая громко хихикала, когда вода стекала по ее рукам. – Со мной все в порядке, Эдвард, и я вижу, что с Либби тоже. Я слышала о том, что случилось с Кармен, и мне очень жаль. Я знаю, что должно быть она была хорошей женщиной. Но я пришла сюда не затем, чтобы обсуждать это. Не могли бы вы с Либби пойти со мной, пожалуйста?
Доктор Эндрюс была также педиатром Либби, и когда мы шли вниз по белому холлу, рука Либби лежала в моей. Мелани Эндрюс оглянулась, чтобы посмотреть на нас двоих. Либби дернула мою руку.
- Папочка? Меня будут колоть?
Мелани улыбнулась нам, стоя напротив палаты. – Кто-то здесь хочет увидеть вас двоих. Готовы?
Либби кивнула, ее кудри подпрыгнули на ее плечах, и я пожал плечами. – Конечно.
Белла улыбнулась, увидев нас. Она сидела на краю кровати, ее руки сжимали потрепанный лист бумаги.

- Привет.
Меня поразило то, каким просящим было выражение ее лица, но когда мои глаза встретились с ее, я смог увидеть в них грусть и понял, что если она останется, нам придется поговорить. Либби подошла к своей мамочке, протянув свои маленькие ручки, чтобы ее подняли на кровать.
Доктор Эндрюс выразила неодобрение, когда Белла потянулась, чтобы поднять Либби, и когда я подошел ближе, услышал тот же самый звук разочарования.
- Не переутомляйтесь слишком много, мистер Каллен. У вас сотрясение, и ваша кисть очень хрупка. Так что я позабочусь о Либби.
Но ничто в комнате не изменило причину, почему мы все сидели здесь, так что я опустился в кресло рядом с кроватью Беллы, странное чувство возобладало во мне. До нашей ссоры в последний раз, когда я был так близко к Белле, мы были в больнице на Гавайях. Было странно, что наше воссоединение произошло в больнице на нашем собственном поле, чтобы мы могли поговорить.
Либби положила голову на колени Беллы, а Белла погладила волосы моей дочери. Мелани ходила перед нами, прежде чем остановиться, и улыбнулась Либби. – Уже проявляются материнские инстинкты. Это хорошо для вас, Белла, думаю, вы лучше подготовлены, чем я думала.
Моя дочь подняла голову. – Подготовлена к чему?
Белла повернулась ко мне, медленно сглотнув. – Эдвард, мне нужно кое-что сказать тебе.
В моем горле появился ком, причиной которого была всегда одна лишь Белла. Мне нужно было прикоснуться к ней и успокоить ее, потому что было очевидно, что она была обеспокоена из-за чего-то, о чем, я знал, не нужно было волноваться.
- Ты можешь сказать мне все, любимая. Все, что угодно, всегда.
Белла улыбнулась и потянулась к моей руке. Я подвинул свои пальцы так, чтобы чувствовать ее пульс, ее сердцебиение ускорилось. Мелани прочистила горло и кивнула, призывая Беллу сказать мне.
- Эдвард, я беременна.

BPOV

- Эдвард! – я начала трясти его, пытаясь привести в чувство после того, как он упал в обморок на кровать, на краю которой я сидела. Бумага издала сморщенный шум, когда его тело опустилось на нее.
- Хм… - начала доктор Эндрюс, пытаясь скрыть улыбку: - Я думала, что ты будешь той, кому это потребуется, а не Эдвард. – Ее глаза сверкали весельем, но я была слишком обеспокоена, чтобы смеяться. Либби же, наоборот, визжала от смеха, глядя на своего отца.
Я не могла остановить панику, что поднималась во мне. Разве он не хотел еще одного ребенка? Или вся проблема в том, что он не хотел его от меня? Казалось, что он простил мне то, что я натворила раньше.
Доктор Эндрюс вызвала сестру, которая принесла кресло-каталку. И мгновение спустя они поместили Эдварда в нее, прежде чем увести его, Либби пошла с ним. Я предположила, что после травмы головы они хотели убедиться, что с пациентом все в порядке после обморока.
Затем доктор Эндрюс начала работать со мной. Она обследовала меня то там, то тут, проверяла мое дыхание. В конце концов, она попросила меня подождать, сказав, что вернется в течение нескольких минут. За время ожидания Элис постучала в мою дверь и вошла, сев там, где до обморока находился Эдвард. Я не имела понятия, как она узнала номер палаты, но она всегда была немного экстрасенсом.
- Как он воспринял? – спросила Элис.
Я покачала головой.
- Никак. Он упал в обморок прежде, чем я смогла получить ответ.
Это заставило Элис рассмеяться.
- Я уверена, что он в порядке. Ему нравится быть папой, кроме того, я думаю, ты прощена. Теперь ты можешь остаться, не так ли? – Она улыбнулась мне, словно все было в порядке.
- Элис, это ничего не меняет, я все еще подвергаю его опасности. Я просто хотела, чтобы он знал, что это его ребенок, - сказала я ей с серьезным выражением лица.
- Белла, разве ты не видишь? Ситуация уже изменилась. Не потому что у тебя будет ребенок, а потому что Эдвард получил вазой по голове от сумасшедшей сучки, - произнесла она, тыкая меня в плечо, пока говорила последнюю часть в попытке заставить меня засмеяться. Это сработало.

- Что ты имеешь в виду? Как это изменило что-то? - спросила я ее.
- Он был здесь, в безопасности своего дома, когда пострадал. И это никак не связано с тобой. Нет никаких сомнений, что человек, если он пережил этот сумасшедший всплеск ПМС, сможет справиться со сталкером, который отправляет тебе сообщения, - мягко объяснила она, заправляя за мое ухо прядь волос.
Вошла доктор Эндрюс, и после ее заключения о том, что я беременна, я начала игнорировать ее, вместо этого думая о том, что сказала Элис. Мой уход не имел ничего общего с тем, что случилось с Эдвардом. Хотя я и пыталась защитить его, но, кажется, он все же нашел способ подвергнуть себя опасности. Не говоря уже о том, что если, пока мы были отдельно, он испытывал хотя бы половину той боли, что испытывала я, тогда уверена, что ни одному из нас от этого не было лучше. И, наконец, меня уже тошнило от того, что я пыталась держаться как можно дальше от него. Я хотела быть рядом. Жаждала его прикосновений, его запаха, его нежных и утешительных, но все же защитных объятий.
Я не могла больше держаться вдали от него. Не для своего добра, и не для его. Я была слишком эгоистична и слишком слаба, чтобы когда-либо быть достаточно сильной, чтобы снова оставить его ради его же безопасности. Я бы с удовольствием перенесла любые травмы, если бы он мог быть здесь и помочь мне выздороветь.
Раздался еще один стук в дверь, и когда она открылась, в нее робко заглянул Эдвард и улыбающаяся Либби. Выражение лица было сдержанным, но когда он встретился со мной глазами, розовый оттенок появился на моих щеках.
Либби вбежала и прыгнула на Элис, которая изящно усадила ее себе на колени. Эдвард подошел и встал рядом со мной, я взволновано посмотрела на него. На его лице по-прежнему была маска, когда он посмотрел на нашего доктора и потянулся к моей руке, сжав ее.
- Вам нужны месячные осмотры, чтобы мы могли отслеживать вашу беременность, - объяснила доктор Эндрюс. – Я была бы счастлива принимать второго ребенка Эдварда, - улыбнулась она.
Я улыбнулась ей в ответ, пока не поняла. – Мне придется прилететь обратно на осмотр в следующем месяце, - это было очень похоже на бормотание, чем на что-то другое. Будто бы я думала про себя о том, о чем не собиралась говорить в голос.
- Обратно? – голова Эдварда резко повернулась ко мне, когда он посмотрел на меня. – Что ты имеешь в виду? Ты не останешься здесь? – на его лице застыло выражение королевской разъяренности и боли одновременно.
- Эдвард, - я выдохнула его имя, а затем повернулась к доктору Эндрюс, которая смотрела на меня в замешательстве. – Мне еще предстоит месяц сниматься в фильме на Гавайях. Есть какие-то проблемы, если я буду летать в этом и следующем месяце?
- Нет, пока, - она тепло улыбнулась. – Все должно быть хорошо. И я была бы польщена, если бы вы вернулись ко мне, как к вашему доктору.
- Конечно, - я улыбнулась ей в ответ. Она была такой дружелюбной, что я и не мечтала о ком-то другом, кто бы заботился обо мне и моем ребенке. Что ж, за исключением Карлайла.
Эдвард выпустил мою руку и сделал шаг назад, прежде чем развернуться всем телом в мою сторону. – Ты собираешься вернуться? Ты снова уходишь? – Да, он был разъярен.
- Эдвард… - начала я, но он покачал головой и поднял свою дочь на руки, прежде чем выйти из комнаты.

Я смотрела ему вслед, слезы мгновенно наполнили глаза и потекли по щекам, а мои руки легли на мой живот, будто бы хотели защитить ребенка, что был внутри. Он не хотел его. Он не хотел иметь ребенка со мной. Это стало ясно, когда он вылетел из дверей.
- Ему просто нужно время, - проговорила Элис, положив руку мне на колено. Я кивнула, но не думала, что поверила ей.
- Поехали домой, Элис, - тихо сказала я, мой голос был напряженным от эмоций.
Она обвила рукой меня за талию, и мы направились к двери, приглушенно прощаясь с доктором Эндрюс. – Пошли, милая, - молвила Элис, помогая мне сесть в ее машину. Очевидно, она взяла такси, чтобы добраться сюда.
По дороге я прислонилась головой к теплому стеклу автомобиля и закрыла глаза. Так много эмоций прошло через меня, что я была истощена и ничего не хотела так сильно в этот момент, как просто уснуть и никогда не просыпаться. Что ж, это было ложью. Я ничего не хотела так сильно, как быть в объятиях Эдварда, наблюдать, как Либби и наш ребенок играют вместе, пока он держит меня в объятиях. Моя утопия.

EPOV

Я не мог понять, почему она проделала весь этот путь с Гавайев сюда, только чтобы снова уехать. Мертвая хватка, которой я вцепился в руль, заставила меня зашипеть от боли и снять руку с кожаного покрытия, смотря на пустынное шоссе. Я должен был позволить отцу вести машину, но доверие, которое я когда-то испытывал к нему, было запятнано.
- Папочка? – голос Либби был едва громче шепота, когда она произнесла мое имя. Моя мать протянула руку, чтобы утихомирить ее, потому что Эсми знала, что я расстроен, но я хотел услышать, что моя дочь хотела сказать.
- Да, милая? – я посмотрел в зеркало, чтобы увидеть ее лицо, которое светилось, когда я ответил. Очевидно, неподчинение ее бабушке очень порадовало мою дочь.
- Когда мы снова увидим мамочку? И когда у меня будет маленький братик? У Ханны есть маленький братик, я тоже хочу! Как Бреннор!
Голос моей матери прозвучал шокировано, когда она проговорила: - Маленький братик? Элизабет, милая, о чем ты говоришь?
Либби повернулась лицом к моей матери и небрежно сказала: - У мамочки братик в животике, Нана. Правда, это круто?
- Эдвард? – мой отец повернулся ко мне, его лоб наморщился от беспокойства. Он тоже был в недоумении, почему я не поделился этой информацией со своими родителями. Машина въехала на подъездную дорогу и, когда я припарковался, Либби обвила мою шею ручками.
- Ответишь мне, папа? Нана говорит, что я маленькая любопытная вещичка. Но я не вещичка, правда, папочка?
- Нет, Либби, ты не вещичка. Давай войдем внутрь, хорошо? – она кивнула и поцеловала меня в щеку, прежде чем вскарабкаться ко мне на колени. – Будь осторожна с гипсом, милая, он еще не полностью засох и ты ведь не хочешь повредить его.
Я поставил ее на землю, и она побежала в дом. – Эй! Подождите, маленькая мисс. Остановись прямо сейчас!
Робкая улыбка приветствовала меня, когда Либби повернулась, чтобы посмотреть на меня. – Прости, папочка.

- Ох, я заставил тебя просить прощение, - я поднял ее и пощекотал животик, когда она завизжала громче. Я надеялся, что, нося ее на руках, она прекратит задавать вопросы. Мой отец обогнал нас и открыл дверь, я вздохнул, все еще обнимая свою извивающуюся дочь.
Разбитая ваза все еще была не убрана, так что я убедился, что Либби находилась подальше от осколков. Я не был уверен, куда мы переедем. Либби сделала здесь все свое «впервые», но я не был уверен, что эмоционального стресса от всей этой ситуации было не слишком много для нас.
Почесав голову, я собрал остатки вазы, которую Кармен использовала, чтобы вырубить меня, и почти забрала дочь из моей жизни. Было парадоксально, что после ее первого прихода сюда я разбил вазу, во время ее второго прихода меня ударили вазой рядом с дверью, а после ее последнего визита? Я был вазой, которую разбили.
Мое дыхание было прерывистым, когда я бросил куски в мусорное ведро. Я услышал шаги и был готов сказать Либби пойти сесть на диван, когда увидел мою мать, держащую в руках метлу и совок.
- Знаешь, Эдвард, не очень-то умно собирать острые предметы пальцами, - я улыбнулся и принял метлу, а она присела, низко держа совок.
- Я уверен, что большинство из этих осколков порезали мою голову. Может быть ваза, как молния, не бьет дважды в одно и то же место.
Эсми улыбнулась. – Это ужасная логика, милый. Ты порежешь пальцы, ну разве что твой план состоит в том, чтобы собирать осколки затылком.
Я подмигнул. – Туше. Знаешь, почему я ненавижу эту вазу?
- Нет, почему бы, ради Бога, кто-то ненавидел эту вазу? – Эсми протянула пальцы, чтобы убрать мои бронзовые волосы с глаз. Я заметил несколько кусочков, но моя мать достала их прежде, чем смог я.
Смеясь, я смел несколько осколков в совок. – Потому что эта ваза была первым подарком, который мне подарила Кармен. В ней стояли розы, но я никогда не мог набраться смелости, чтобы выбросить ее. Она была любимой вазой Либби. – Я остановился, смотря на свою улыбающуюся мать. – Эй, мам. Как думаешь, мне стоит искать новый дом? Я имею в виду, этот дом не может больше хранить никаких приятных воспоминаний для Либби теперь, да и мои собственные запятнаны.

Она посидела, прежде чем похлопать меня по колену и подняться. – Думаю, что вам с Беллой нужно купить дом вместе. Ты купил этот с Кармен, но вы с Беллой заслуживаете нового начала, места, незанятого прошлыми воспоминаниями. Тот, который будет хранить ваши будущие мечты и ваших будущих детей, - она показала пальцем на меня, грозно смотря. – И он будет наполнен будущими детьми. Для бабушки невозможно отдавать всю свою любовь только одному ребенку.
Мы направились в кухню, где Либби жевала виноград, сок катился вниз по ее подбородку. Стакан шоколадного молока стоял перед ней почти нетронутым, но над ее верхней губой были темные усы. Я схватил бумажное полотенце со стойки, намочил его и вытер ее лицо. – Это моя дочь. На мгновение я подумал, что ты превратилась в мальчика.
- Паааааап! – Либби хихикнула и покачала головой, забрасывая еще одну виноградину в рот.
- Ты помыла все это сама, маленькая? Значит, ты выросла? Сколько же я собирал эти осколки, - она хихикнула, яростно качая своей головой, как только проглотила пережеванный виноград.
- Нет! Дедушка помыл его для меня. Он ушел смотреть на небо. Он выглядел грустным. Папочка, очень грустным. Что-то случилось с дедушкой? Он улыбался, когда мыл мой виноград, но теперь он такой хмурый… Папочка, дедушка сломался? Можешь починить его улыбку?
Сок сочился из ее открытого рта, и я бросил салфетку на стойку перед ней. – Вытри свое личико, обезьянка. Я сейчас вернусь, хорошо?
- Нет! – ее голос был расстроенным, и она спрыгнула со своего кресла. – Мое лицо чистое, видишь? – Либби схватила мою руку. – Давай пойдем и посмотрим на дедушку. Пошли. Нана.
Я должен был знать, что моя дочь не отстанет. Очевидно, что пока она может видеть меня, она в порядке, но не хотела оставаться наедине ни с кем, кроме меня. Подняв ее и усадив на бедро, я вышел на улицу. Тарелка Либби осталась забыта на гранитной стойке.
Мой отец ходил по кирпичному патио на моем заднем дворе, и я вздохнул, смотря на него. Я понял, что он не ожидал, что я заговорю с ним, и часть меня не хотела этого, но я понимал, что должен. Когда я поставил Либби на землю, она побежала в сторону качелей, взобралась на них и оттолкнулась своей крошечной ножкой.
- Пап? – Карлайл посмотрел на меня, на его лице было расстроенное, затравленное выражение.
- Да, сын?
Я вздохнул и сел в кресло, что стояло в патио, который недавно приобрел, указывая на обоих моих родителей, чтобы сели рядом. Мне нужно было кое-что объяснить.
- Либби сказала в машине, что Белла беременна. Но она уезжает, возвращается на Гавайи. Очевидно, что она никогда не планировала остаться. Я рад, что она вернулась и защитила Либби, но…

Мой голос затих, а родители сидели, ожидая, когда я продолжу. Эсми потянулась через стол и сжала мои пальцы. – Почему ты тогда сидишь здесь? Ты должен быть с Беллой, ты нужен ей.
Прежде чем я смог заговорить, Карлайл яростно кивнул. – Тебе нужно быть с ней, Эдвард. Независимо от ваших проблем, тебе нужно убедиться, что она знает – ты будешь рядом с ней. Уйти раньше было ошибкой. Ты думал иррационально. Но теперь, если я знаю своего сына, он готов исправить ошибку, которую совершил раньше. Иди к Белле, Эдвард. Иди к Белле и поговори с ней. Мы присмотрим за Либби.
Я медленно покачал головой. – Либби не останется здесь с вами. Она захочет поехать со мной. Она продолжает оглядываться на нас, чтобы убедиться, что я все еще здесь. Я уже сегодня оставил ее и не думаю, что она простила мне это.
Эсми засмеялась, ее рука легко сжала мою. – Она простит тебя. Она уже простила тебя, милый. Она просто волнуется из-за своего папочки. Мы все волнуемся из-за вас двоих, но мы понимаем, что Кармен никогда не вернется. Она ушла. Либби не понимает этого пока, и когда ты уладишь все с Беллой, вы оба объясните ей.
- Теперь бери Либби и езжайте к Белле. Вы двое нужны друг другу, и я знаю, как идеально ты подходишь ей, а она тебе. Мне жаль, что я сомневался в этом раньше, и мне жаль, что я привел Кармен.
Мой отец был расстроен, я чувствовал угрызения совести, которые мучили его, видел грусть в его глазах. – Я никогда больше не сделаю подобной ошибки. Но если ты не поедешь к Белле, ты сделаешь ошибку ценой в целую жизнь. Теперь бери свою дочь и езжай к своей девушке. Или я перегну тебя через колено и отшлепаю, пока ты не сможешь видеть все ясно, посажу тебя в твою машину и буду следовать за тобой, пока не буду уверен, что вы с Беллой вместе.
Я фыркнул, но когда посмотрел в его лицо, то увидел, насколько серьезным он был. – Ладно, мы поедем. И да, не нужно никакого насилия, - я отодвинул стул, позволяя металлу поцарапать кирпич, в результате чего мои родители вздрогнули. – Элизабет! Давай, поехали к твоей мамочке, малыш!
Либби бросилась через двор и схватила меня за штаны, чуть потянув их вниз. Ее волосы раздувались ветром, щеки порозовели. Ее зеленые глаза блестели, и я улыбнулся, когда она вытерла рукой свой нос. – Пошли к ней, папа!

Конец 15 главы