Еда выглядела невероятно привлекательно, но проклятое окно породило во мне аппетит совсем иного рода. Я была настолько влажной, что боялась, когда сяду, оставить пятна на юбке. Помогла быстрая отлучка в ванную. К тому времени, когда я вернулась, Роберт уже закончил и оставил нас.
Эдвард выдвинул стул для меня, указывая сесть, а сам расположился на противоположной стороне небольшого столика.
- Я хочу, чтобы ты попробовала всего понемножку, ладно?
Когда я улыбнулась в ответ, то была вознаграждена его восхитительной кривоватой улыбкой.
Я смаковала ремесленные сыры*, почти прикончила крабовое мясо, наслаждалась большими хрустящими булочками, слизывая с губ легкий кремовый соус пасты и даже застонала от вкуса картофеля со сметаной и беконом. Единственное, что я не люблю – это мидии. Мне неприятно ощущать их консистенцию на языке.
Я заметила, что Эдвард с большим интересом наблюдает, как я ем, его глаза вспыхивали от движений моего рта и языка, когда я пробовала различные блюда. Я отметила это про себя на будущее. Когда я была уверена, что не смогу больше съесть ни крошки, то сказала:
- Боже, Эдвард, все такое вкусное! Спасибо.
Он улыбнулся и с энтузиазмом продемонстрировал несколько десертов. Взял ложку и, нетерпеливо зачерпнув малину в земляничном щербете, поднес ее мне.
- Открой ротик, Белла.
Хоть я и была сыта по горло, сочетание соблазнительного приказа и привлекательность предлагаемого яства сделали свое дело, и я подчинилась. Эдвард медленно поместил ложку мне в рот, и я обхватила ее губами, не сводя с него глаз, пока он так же медленно вытаскивал ее. Это было здорово.
Он оказался весьма нетерпеливым, кормя меня малиной со щербетом. Я смотрела ему в глаза, он смотрел на мой рот. Когда содержимое последней ложки, которое уже изрядно подтаяло, закапало из уголка моего рта и скатилось по подбородку, ярко-золотистые глаза Эдварда заметно потемнели. Не задумываясь, я потянулась за салфеткой.
- Оставь, - приказал он, неотрывно следя за красным соком, стекающим с подбородка уже вниз по моей шее. Наконец, он протянул палец и поймал капельку сока, стерев его с моей кожи. Я не могла сопротивляться. Теперь он потянулся к салфетке, чтобы вытереть свои пальцы. Но я поймала на лету его руку и поднесла ко рту. Прежде, чем он смог что-либо предпринять, я стала обсасывать сок с его пальцев.

Его глаза от возбуждения потемнели еще больше, а эмоции на лице сменяли одна другую. Я смогла уловить среди них лишь дикое удовольствие. Он аккуратно высвободил свою руку и вернулся на стул.
- Это было очень рискованно с твоей стороны, Белла. Я думаю, ты должна быть наказана за то, что позволила себе такую свободу действий.
- Наказана? – выдавила я.
Прежде, чем я успела что-либо понять, Эдвард исчез и возвратился с коробочкой в руках. Она была маленькой, обернутой в бирюзовую бумагу с белым бантиком. Я лично никогда не видела такую вещь прежде, но я знала, откуда она. От Tiffany. Я задохнулась, глядя в лицо Эдварду. Он выглядел взволнованным и удивленным, с дерзко приподнятой бровью в ответ на “возражение” о моем 'наказании'. Он вручил коробочку мне. У меня дрожали руки, и я покусывала нижнюю губу от переживаний.
- Открой, - подбодрил он.
Очень аккуратно я развернула упаковочную бумагу, облегченно вздохнув, когда после этих манипуляций осталась невредимой. Коробка под бумагой была настолько красива, что сама могла служить подарком. Я подняла крышку и задохнулась, моя рука непроизвольно взметнулась, прикрывая рот.
- Эдвард, это же... - слишком много, - это... - слишком дорого, - это…- лишнее, - это...прекрасно. Такого кольца у меня никогда не было, да что там, я о таком и мечтать не смела. Я вытащила его из футляра и надела на правый безымянный палец.
- Спасибо, - сказала я мягко, с трудом пытаясь быть благодарным принимателем подарков.
- Я знаю, что тебе не нравятся экстравагантные сюрпризы, Белла. Но я так хочу дарить тебе маленькие символы своей любви. Мне приносит огромную радость делить с тобой удовольствия этого мира. Это – один из способов, которым я могу выразить свою любовь к тебе, - он потянулся и взял меня за руку. - Это - кольцо вечности, - сказал он, поглаживая платиновое кольцо с вставкой из драгоценных камней на моем пальце. - Здесь двадцать сапфиров, по одному за каждый месяц, что мы знаем друг друга.
Посмотрев в его глаза, я нашла в них столько любви и счастья, что моя неловкость тут же развеялась.
Я стала подниматься со стула, чтобы обнять его, но внезапно вспомнила, что мне не полагается проявлять инициативу. Я приняла кольцо, и не могла даже вообразить, какие еще 'наказания' он приготовил для меня при очередном нарушении правил. Наполовину стоя, я посмотрела на него вопросительно. Он засмеялся вслух, понимая мое затруднительное положение.
- Иди сюда, - захихикал он, и я бросилась в его раскрытые объятья.

Когда я огибала край стола, случилось две вещи: я задела бедром угол стола, перевернув стакан с чаем, а локтем зацепила шарик подтаявшего масла. И теперь и чай, и масло красовались на моей юбке, стекая по ногам. Я вскрикнула от неожиданности и отпрыгнула от Эдварда, спасая его от потопа. Затем я посмотрела вниз на себя, оценивая размеры ущерба. А когда мой взгляд вернулся к Эдварду, стало очевидно, что он давится от смеха. Я почувствовала, как краска заливает мое лицо.
Только я могла умудриться разрушить такой романтичный момент. Я была безумно смущена своей неуклюжестью, и когда смех Эдварда, наконец, прорвался наружу, я вспыхнула.
- Я сожалею, Белла, - сказал он, видя мою реакцию.
- Это не смешно, Эдвард. Смотри, - я жестом указала на себя, - я испортила новый наряд, который ты подарил.
Он поднялся и подошел ко мне.
- Не переживай, любовь моя. Мы сейчас же отправим его в прачечную. Я уверен, там об этом позаботятся. Кроме того, я буду иметь возможность увидеть тебя в другом наряде.
Я фыркнула, все еще пребывая в раздражении. Наклонившись, я стерла остатки масла с ноги, затем поднялась, бросив салфетку с жирными пятнами на стол.
- Я думаю, мне нужно принять душ, если ты не против.
- Конечно. А я принесу тебе что-то из одежды.
Я кивнула и направилась в спальню. Затем остановилась и развернулась.
- Эдвард?
- Да?
- Несмотря на это… - я показала на себя, - обед был прекрасным. Спасибо.
- Всегда пожалуйста.

Я прошла в огромную ванную комнату и вздохнула, закрыв за собой дверь. Оценив количество душевых примочек, я решила, что приятный горячий душ расслабит меня и избавит от мрачного настроения. Черт возьми, я надеюсь, обращение сделает меня грациозной, иначе я потребую вернуть все назад. Эта мысль хоть немного развеселила меня.
Я сняла свою грязную одежду, выскользнула из золотых сандалий, обнаружив, что даже на них были остатки масла. Пока нагревалась вода, я решила воспользоваться туалетом. Извлекши тампон, я была удивлена, что выделения были более обильными, чем я ожидала. Великолепно! Уикенд наедине с Эдвардом катится ко всем чертям из-за проклятых месячных. Это открытие еще больше ухудшило мое настроение. Я вспыхнула и зашла в душ.
Через минуту горячая вода, струящаяся на мое тело с пяти разных направлений, бесследно смыла плохое настроение. Святые угодники. Так или иначе, я буду жить в доме с таким же душем.
Сверху из огромного круглого рассекателя мягко лилась вода, а из четырех насадок, расположенных в два ряда на мраморной стене, пульсировали горячие струи, массируя мое тело. Смыв с себя остатки обеда, я выпрямилась, подставляя спину под эти струи, и закрыла глаза от удовольствия. Промакнув свою татуировку мочалкой, я прижала руки к груди, уже перестав ощущать тепло воды на спине.
Мысленно я попыталась убедить себя развернуться, позволяя струям поработать и спереди. Эти струи были настолько сильными, что душевая насадка у меня дома в сравнении с ними была похожа на мягкий разбрызгиватель. Я потерла свои бедра. Такие мысли никак не помогали.

Внезапно я почувствовала на себе взгляд. Эдвард стоял в ванной комнате, наблюдая за мной. Я не слышала, что он вошел, и понятия не имела, как долго он стоял там. После того, как я пришла в себя от неожиданности, я заметила его глаза. Они буквально чернели с каждой секундой, когда я смотрела на него.
Время пришло. Я умирала от желания продемонстрировать Эдварду свой сюрприз. Так как я не знала наших планов на эти выходные, у меня не было возможности спланировать «шоу». Тогда я решила, что буду импровизировать. Не было никакой возможности скрыть это от него, если только не попросить покинуть ванную, чего мне совсем не хотелось.
Я подошла к стеклянной перегородке кабинки и, сильно закусив губу, собралась с силами. Затем убрала руки от груди и опустила их на стекло перед Эдвардом. Моя поза напоминала ту, в которой я стояла у окна.
Там, на моей левой груди, в том месте, где сердцебиение было наиболее сильным и громким, красовалась моя новая и, надеюсь постоянная, отметина – татуировка подписи Эдварда. Она была относительно небольшой, примерно два дюйма в длину и три четверти дюйма в высоту. Чернила были темно-голубого цвета. Зак украсил дизайн букв завитушками, как в любовных письмах. И в итоге, красота почерка Эдварда и художественный талант Зака сделали татушку просто прекрасной. Это уже было видно, несмотря на то, что она еще не до конца зажила. У меня перехватило дыхание в ожидании реакции Эдварда. Я надеялась, что ему она понравится так же, как и мне. И как будто желая привлечь внимание к татуировке, мое сердце под ней билось в неистовом ритме.

* Ремесленный сыр - сыр, произведенный с приверженностью традиционному ремеслу создания и созревания сыров, и часто в весах и размерах, которые контрастируют с выпускаемыми серийно сырами.