BPOV

Куда она делась? Подумала я, пока холодный ветер обдувал моё лицо. Мои руки непроизвольно обернулись вокруг меня, защищая от озноба; мой осторожный взгляд блуждал в поисках выхода, повсюду натыкаясь на незнакомые стены. Меня окружала темнота, а под своими босыми ногами я чувствовала твёрдую, холодную землю. Я искала девочку, но не могла её найти.
Услыхав шаги, я устремилась в сторону, откуда они доносились. Девочка пробежала передо мной, и удалялась все дальше, прочь от меня, двигаясь в неизвестном направлении.
- Вернись! - Позвала я, ускоряя бег. Почему она убегает?
Внезапно я услышала её крик и звук падающего тела. Я всё ещё бежала, когда почувствовала, что земля ушла из-под моих ног, и я начала падать. Мои руки безнадёжно искали хоть что-нибудь, за что можно было бы ухватиться, в то время как пальцы судорожно схватились за неровный край обрыва.
Бросив случайный взгляд вниз, я увидела её, Бри, она так же, как и я, изо всех сил, цеплялась за утес. Мы обе висели на краю обрыва, а под нами яркими вспышками сверкали языки пламени.
- Помоги мне! - Вскрикнула она. Жадное пламя уже подбиралось к её ногам. А я беспомощно смотрела, как она рывками поднимала свои ноги, пытаясь избежать огня. Слёзы струились по моему лицу от страха за нас обеих.
Мои пальцы соскальзывали, и в голове не возникало ни одной мысли, как мне дотянуться до неё и помочь.
«Сейчас!», прокричала я, и мой голос отозвался эхом. Пламя подбиралось всё ближе и ближе к девочке. Я должна была чувствовать жар, исходящий из горящей бездны, но вместо этого ощущала холод.
Я огляделась вокруг в поисках чего-то, с помощью чего можно было вскарабкаться наверх, когда прямо над собой увидела, торчащую из каменной стены, сухую ветку. Оттолкнувшись ногами от грязной отвесной поверхности и подтягиваясь на руках, я попыталась дотянуться до скрюченной ветки. Теперь я могла отчетливо почувствовать, как с каждой новой попыткой на моём теле оставались новые царапины. Когда я, наконец, ухватилась за корень, то заметила, что грязь была везде, даже под моими ногтями, но… внезапно ветка изменилась. Она потянулась ко мне, оборачиваясь вокруг моей руки своими длинными и тонкими отростками, стремительно вытаскивая меня на твёрдую горизонтальную поверхность.
Абсолютно шокированная, я поняла, что это уже была не ветка, а холодная, фарфоровая рука, крепко сжимающая меня. Подняв взгляд, чтобы узнать, кому принадлежит эта рука, я увидела мужчину со спутанными в красивом беспорядке волосами и сверкающими жёлтыми глазами.
- Эдвард, - задыхаясь, произнесла я, в перерыве между всхлипами, которые душили меня. Теперь я сидела на чём-то мягком и чувствовала, как тёплые слёзы катились по моим щекам. Он был в темноте, я не видела, но чувствовала… его холодное дыхание ласкало меня… кончики его волос касались моего лба... Дорожки от моих тёплых слёз сменились ледяными прикосновениями подушечек его пальцев, вытиравших их с моего лица. Когда он провёл своим пальцем по моей нижней губе, я шумно вздохнула.
Резко моргнув, я попыталась привыкнуть к темноте и огляделась в поисках Эдварда. Серебристая полоска света, проникающая сквозь шторы на окне, помогла лучше разглядеть комнату.
Эдварда нет.
… Вздохнув, я откинулась назад, на подушку, стягивая с себя футболку, мокрую от пота. Это была уже третья ночь, когда мне снился этот сон. Хотя, думаю, слово «кошмар» более подходящее в данном случае; каждый раз я просыпалась со странными ощущениями, покрытая потом и вся в слезах. Впервые этот кошмар приснился мне в ту ночь, когда я попросила Эдварда остаться в моей квартире, после того, как Виктория побывала у меня. Я проснулась на кушетке, завёрнутая в одеяло. На небольшом кофейном столике лежала записка, в которой он написал, что должен был уйти, но его охрана будет продолжать следить за моим домом.
Каждый раз я просыпалась одинаково, чувствуя, как его палец касается моей губы и его имя слетает с моих губ. Я была уверена, что он был здесь. Сон был таким ярким. Каждый раз, когда Бри срывалась с обрыва вниз, сухая ветка превращалась в гладкую руку Эдварда, и, когда я смотрела в его глаза, то практически могла почувствовать вкус его дыхания на моём лице - проводила языком по нижней губе, чтобы ощутить его прикосновение, но находила лишь солёный привкус своих слёз.
Лёжа в постели, я мысленно вернулась к пятнице, Эдварду и нашим отношениям. Понять его было так сложно. В один момент я чувствовала себя вполне комфортно в его компании, а в другой – уже не очень.
Когда его пальцы завладели застёжкой моей кофты и он спросил меня о своей футболке, я почувствовала, что вот он - самый страшный и ужасный момент. Я боялась того задумчивого, враждебного и капризного босса, которого я знала раньше. Но вместо этого, когда он наклонился ближе ко мне, я почувствовала словно удар - энергию. Энергию, которая как сирена кричит «внимание», «посмотри на меня», «осторожно», «осторожно», «сворачивай»!
Это та энергия, которая подсказывает тебе поехать сегодня на работу другим путём и ты пропускаешь большую пробку; она подсказывает тебе выйти из линии очереди в продуктовом магазине, когда перед тобой осталась всего одна женщина, которая вытаскивает из сумки громадный список того, что ей нужно купить. Это энергия, когда ты находишься в одной комнате с большим количеством людей, но, не отрывая глаз, поддерживаешь визуальный контакт с обалденно красивым парнем и тут что-то щёлкает.
Когда Эдвард навис надо мной, я знала, что это имело какой-то смысл, но не могла распознать его. Моё дыхание сбилось, а к лицу подобрался жар. Сердце в груди так и стремилось вырваться наружу. Я до смерти боялась увидеть в его глазах гнев. Но гнева там не было, только удивительно гладкая кожа великолепного парня с невероятно глубоким взглядом, в котором можно было узреть душу. Его взгляд казался довольным, а губы слегка подёргивались, но так и не показали истинных эмоций.
Напряжение, поселившееся в моём животе, посылало противоречивые сигналы по всему телу. Все мои инстинкты были перепутаны. Я чувствовала крайний дискомфорт, находясь вот так близко к нему, но, в то же время, мне этого было мало. От него так приятно пахло. И он был так прекрасен. Мне так захотелось поднять руку и прикоснуться к его лицу. Но, и это здоровое НО, когда он подошёл ко мне вплотную и протянул руку, я испугалась не только его гнева, а испугалась его самого. Вдруг меня будто осенило, что зря, очень зря я пустила его в свою квартиру.
Время остановилось пока мой разум и тело боролись с поглощающим влиянием Эдварда Каллена. Он отпустил змейку моей кофты, сильно сглотнул и усмехнулся, мягко говоря:
- Знаешь, эта ведь была одна из моих любимых, - после чего вернулся к креслу.
Полностью заворожённая его близостью, я почувствовала расслабление, когда он сел в кресло, и, запинаясь, сказала:
- Прости. Правда. Просто все остальные мои вещи были грязными.
Он слегка улыбнулся и мне стало ещё легче.
- Грязными? Грязнее, чем это?
Что ж, он сумел разрядить обстановку. Американские горки какие-то.
- Ну… я пыталась найти что-то другое… Но ничего не нашла, - я устало запрокинула голову назад. От адреналина, который всего минуту назад растекался по моим венам, не осталось и следа.
Он кивнул и провёл пальцами по волосам, прежде чем промямлить:
- Уверен, так и было.
Я улеглась на своё место и, сложив ладошки под щекой, на секунду закрыла глаза. Сон окутывал меня, но в голове вертелось так много вопросов, и он был здесь, передо мной, согласный остаться. Вновь открыв глаза, я посмотрела на него, сидящего в моём кресле, он вопросительно кивнул мне. Я просто хотела узнать о нём больше. Мне хотелось знать, почему он так дурманящее пах и как у него получалось создавать этот идеальный бардак на своей голове, но эти вопросы были неуместны по стольким причинам, поэтому я пробормотала:
- Расскажи мне о твоей коллекции футболок.
- В другой раз, Изабелла, тебе нужно поспать, - мягко сказал он, глядя на меня своими безумно-жёлтыми глазами.
Не контролируя движений собственной головы, я почувствовала, что кивнула, соглашаясь с ним.

В попытках отогнать от себя тревожные ощущения кошмарного сна, я начала думать о его лице той ночью. Я резко скинула с себя простыни. Сегодня понедельник и мне придётся вылезти из своей квартиры и столкнуться лицом к лицу с миром, надо идти на работу. За эти выходные между мной и Эдвардом кое-что изменилось. После того пятничного вечера он звонил мне несколько раз и даже как-то позвонила Эллис, проверить, всё ли у меня хорошо. Его тон был не таким официальным, как раньше, и я слышала в нем нотки беспокойства. Мне пришлось уверить его, что я не стану покидать квартиру без Анжелы и, что все двери и окна надёжно закрыты. Он обещал мне, что его охрана будет держать мой дом в постоянном наблюдении, но, как бы я не старалась, все равно нигде не смогла их заметить. Наверное, они такие профи, что их и не заметишь.
Я потянула шторы, и моему взору предстало серое и дождливое небо. Пока я проводила бесчисленное количество времени, лёжа на диване и смотря телевизор, перечитывая все книги, которые имелись в моём доме, я размышляла над странным поведением моего босса. Во мне крепла уверенность, что всё было не таким, каким казалось на первый взгляд. И я была уверена ещё кое в чём: Эдвард Каллен – загадка, тайна, разгадать которую мне хотелось до смерти.

****
Часом позже, я стояла в прихожей, держа ключи от квартиры в одной руке, пластиковый стакан с кофе – в другой, пытаясь, одновременно, закинуть сумку на плечо и открыть дверь. Локтем я старалась надавить на дверную ручку, чтобы опустить её и толкнуть это тупое дерево. Проделав эту махинацию, я толкнула дверь ногой и она с громким стуком ударилась о стену.
- Бля… - пробурчала я, догадываясь, что моя неосторожность привела к дырке в стене. Заглянув за дверь, я увидела тёмную отметину, но никаких серьёзных повреждений. Когда я вновь развернулась, то встретилась лицом к лицу с ним. Эдвард Каллен стоял в подъезде, перед моей квартирой с натянутой улыбкой на своём идеальном лице.
- Доброе утро, - поприветствовал он меня, своим, до ужаса обольстительным, голосом.
Я смотрела на него, стараясь понять, что он здесь делал и как долго он здесь был. Наверное, я слишком долго так простояла, потому что он снова заговорил.
- Я, - он помедлил секунду и с опаской посмотрел на меня, - … подумал, ты не будешь против, если я отвезу тебя на работу?

****
Так и прошла вся неделя. Я просыпалась вся в холодном поту, судорожно хватая ртом воздух и пытаясь найти Эдварда в темноте. Каждый раз он ловил меня, крепко удерживая и не давая сорваться в обрыв.
Потом я собиралась на работу, открывала дверь и находила его стоящим перед моей квартирой и протягивающим руку, чтобы взять мою сумку и донести до машины. Каждый раз мы сидели рядом в машине, говоря о погоде, предстоящих событиях или о работе. Мы старались избегать тему Виктории и причин, по которым она хотела меня выловить.
Но, всё-таки, я успела подметить ещё несколько деталей о нём. Во-первых, ездил он на опасной скорости, но с лёгкостью справлялся с управлением, казалось, даже не прилагая усилий. Он был похож на скоростного гонщика, который заранее знал любые манёвры других водителей, даже не задумываясь над этим. И я открыла для себя, что мне нравилась скорость, особенно, наблюдая при этом, с какой лёгкостью двигались его руки, выворачивая руль и переключая передачи. Во-вторых, по утрам он любил слушать классическую музыку, иногда спокойную, а иногда – тревожную. К вечеру его вкусы менялись и он предпочитал что-то более современное, наверное, это было связано с тем, что к концу дня он мог расслабиться.
Кроме того, я заметила, что выбор его машины также зависел от настроения или определённых привычек. А железных друзей было у него много, три в гараже, но, как я выяснила из его рассказов, были и другие. Он любил свои машины и когда я расспрашивала о них, его глаза загорались. В те дни, когда ему было необходимо проверить офис, одет он был в строгий костюм и галстук, он выбирал серебристый Вольво, сверкающий и чистенький, со слегка затемнёнными стёклами. Салон был классическим, а кожа на сидениях – мягкая и прохладная. В другие дни, когда он был одет не так официально, готовясь выезжать куда-то по работе, он приезжал на SUV (прим. пер.: джип, внедорожник, дословно расшифровывается, как «Sport Utility Vehicle» — практичный спортивный автомобиль). Когда я спросила у него об этом, то мне пришлось выслушать двадцатиминутную лекцию о том, что новый Lexus hybrid был «слишком» для местного населения и таковым и останется хотя бы до конца этого года. Как оказалось, Эдвард относился очень бережно к нашим природным ресурсам, начиная с автомобилей и заканчивая флуоресцентными лампочками.
Ну и, наконец, третья машина, я ни разу не видела, чтобы он садился в неё, она стояла в самом дальнем углу гаража. Это была старая модель, чёрный кабриолет, который, очевидно, был очень ухожен и любим своим хозяином, но не знаю даже, когда и где он на нём ездил.
Сегодня был четверг, очевидно, день Вольво, и я решила спросить его о той машине:
- Расскажи мне о той машине, о кабриолете. Кажется, она немного не соответствует нашему климату.
- Изабелла, не существует таких понятий, как соответствует или не соответствует, когда дело касается классики. – Он слегка засмеялся.
Я подавила вздох. Он был таким чертовски привлекательным, когда был весёлым.
- Ну, хорошо, в любом случае, что это за машина? – Спросила я, демонстративно закатив глаза.
Его взгляд пропутешествовал по мне, пытаясь определить, действительно ли мне было интересно об этом знать. Его глаза встретились с моими и он немного расслабился. Это был один из тех моментов, когда, если бы я не знала, что он гей, то подумала бы, что нравлюсь ему. Изогнув брови, я предложила ему продолжить.
- Это Plymouth Belvedere GTX 1968 года. (прим. пер.: не удалось найти фото именно кабриолета))Откровенно говоря, я не имела ни малейшего представления, что бы это всё значило, и это заставило его вновь рассмеяться. Его глаза заблестели, когда он начал объяснять мне, что эта машина была известна, как “Gentleman’s Muscle Car” (прим. пер.: в переводе это звучит не ахти, но… «Автомобиль мужественного джентльмена») и что в ней был установлен огромный двигатель, который называется Commando или что-то в этом роде.
Пока он рассказывал, я обратила внимание на то, как мне нравилось слушать его, когда он говорил о чём-то, что его увлекало. Он так много знал об искусстве и музыке; мог починить мой компьютер или принтер, когда «они», к моему раздражению, отказывались работать. И ещё, это, наша беседа о машинах. Он выглядел, как маленький мальчик в лавке сладостей.
- Как же так, ты ни разу не приезжал за мной на этой машине?- Спросила я, наблюдая за тем, как пряди его волос колышет ветер, а его рука расположилась на двери авто. Прежде чем ответить, где-то с мгновение он молчал, а потом, пожав плечами, пробормотал:
- Не знаю. Вообще-то я больше не сажусь за руль этой машины.
Его тон изменился, Эдвард погрустнел, и я решила свернуть эту тему, продолжая разговор, чтобы не испортить всё окончательно.
- Как ты заполучил её? Похоже, она в хорошем состоянии, разве это не редкость? - Спросила я с любопытством, учитывая его огромную коллекцию различных раритетных вещиц.
Он подозрительно молчал, слегка нахмурившись. Но я не могла понять, почему, учитывая, что вопрос был не из сложных.
- Она принадлежит мне уже некоторое время. Вообще в нашей семье заботиться об автомобилях – это обычное явление, - мягко сказал он.
Это немного рассмешило меня. Я уставилась на свои сплетённые пальцы.
- Она не могла быть у тебя так уж долго. Несмотря на то, как ты иногда ведёшь себя, ты не такой уж и старый, - поддразнила я его.
- Всё не так просто. Эта машина принадлежала нашей семье с года её выпуска, будучи ещё новой. Вообще-то, её владельцем считается Карлайл. Но он подарил мне её, когда я стал достаточно взрослым, чтобы водить, - на последних словах он отвернулся, стараясь не встречаться со мной взглядом.
Интересно, а раньше, когда он говорил мне о его семье, это было также непросто для него? Мне казалось, что он близок с Эллис, да и с Джаспером тоже, но он редко упоминал об остальных членах своей семьи. Я потянулась и положила свою ладонь на его руку, чувствуя мягкую ткань его костюма.
- То, что он для тебя сделал – это замечательно, - сказала я, слегка погладив его руку.
Краем глаза он посмотрел на мою руку, пробормотав: «Да, замечательно», после чего отвёл взгляд, уставившись вперёд. Я убрала свою руку и, возвращая её в прежнее положение, к себе на колени, снова задавалась вопросом, как он смог перейти от увлечённого разговора и весёлости к угрюмой замкнутости так быстро.
Оставшуюся часть пути мы молчали, единственным звуком, нарушающим тягостную тишину, была классическая музыка, которую сегодняшним утром предпочёл Эдвард. А я размышляла всё над тем, что неважно как бы много шагов я не преодолевала в общении с ним, я всегда заходила слишком далеко и мы снова скатывались к тому, с чего начали.

****
EPOV

После пяти дней вы подумаете, что пора бы мне привыкнуть. Её дрожь, всхлипы, звук моего имени, с трепетом слетающий с её губ. Каждый раз, нарушая все свои запреты, я вытирал слёзы с её лица и лёгким касанием проводил пальцем по её мягкой нижней губе.
Это было первое утро по приглашению. Когда я был там. Она попросила меня остаться, чтобы не находиться в своей квартире одной, после того, как там побывала Виктория. Конечно, я согласился, это было моей обязанностью – защищать её. К тому же, это из-за меня она оказалась вовлечённой в эту долбанную ситуацию.
В тот вечер она не скрывала свой страх и мне было больно смотреть на её переживания и слёзы из-за Виктории и, как оказалось, ещё и из-за Джеймса. Я обещал ей, что буду защищать её и, могу сказать, что никогда я не был так решительно настроен выполнить своё обещание. Она была такой утомленной и сонной, что едва могла открывать глаза и, когда она потянулась на кушетке, чтобы устроиться поудобней, я увидел, что под домашней кофтой, на ней была надета моя футболка.
Я сузил глаза и моё горло словно огнём обожгло.
Моя.
Эта мысль заполнила мою грудь и мои чувства менялись со скоростью света, от симпатии к желанию, когда я полностью осознал, что она снова была в моей футболке. Белла была такой уверенной и независимой и то, что ещё на прошлой неделе вызвало мой гнев, сейчас вызывало лишь восхищение её упрямством. Следуя её примеру, я решил немного расширить границы дозволенного, поэтому пользуясь случаем, попросил её называть меня по имени. Она с радостью согласилась, а вот затем я совершил совершенно необдуманный поступок. Приблизившись к ней почти вплотную и, как можно аккуратнее, я потянул вниз змейку её кофты, открывая своим глазам вид на мою любимую футболку.
Я вдохнул её аромат, моментально отвлекаясь на то, что сейчас я был к ней ближе, чем когда бы то ни было, а наше положение – почти интимным. Моя жажда её крови немного поутихла. Спустя столько времени, проведённого с ней, мои чувства притупились, но в этот момент, я мог легко сорваться. Мой рот наполнился ядом, когда её кожа вспыхнула алым и сердце бешено забилось.
Но слава Богам, другая сторона меня взяла надо мной верх, и, сглотнув яд, я смог обернуть всё это в шутку, ни на секунду не переставая думать о том, что так или иначе, хищник внутри меня одержал маленькую победу. Возможно, я не смогу обладать ею, как зверь, но как человек, как мужчина… на ней была моя одежда, что несло в себе скрытый подтекст доминирования.
В ту ночь я провёл быстротечные часы, спокойно наблюдая за ней, пока её глубокий сон внезапно не стал беспокойным. Она начала подёргиваться и ворочаться на кушетке. Быстро преодолев разделяющее нас расстояние, я склонился над ней, решая, стоит ли мне разбудить её, когда она вдруг села, всё ещё во сне, и позвала в темноте: «Эдвард?»
Я поднял руку и коснулся её. Огонь молниеносно пронзил мои пальцы и я знал, что мне нужно уйти. Что и сделал, но позже, этой ночью, я вернулся, когда она и Анжела уже были в своих постелях. Так продолжалось всю неделю.
Сейчас я понимал, что все эти ночные посещения вывели меня из-под контроля. После появления Виктории я не мог быть вдали от Беллы. Я хотел быть рядом, слышать биение её сердца и пытаться понять значение тех слов, что она произносила во сне. Мне не было знакомо подобное влечение, оно полностью поглощало. С одной стороны, это вызывало самые волнующие ощущения из всех, что мне доводилось испытывать, но, с другой – это было абсолютно нормальным. Спустя больше сотни лет, я почувствовал что-то к кому-то и это было невероятно, возбуждающе.
Конечно, это было бессмысленно и она никогда об этом не узнает. Я уже подверг её жизнь опасности, большего не требовалось; позволил себе вольности, которые были неуместны, незаконны, не говоря уже о скрытом извращении, но мне не было дела до этого. Потому что каждое утро, когда рассвет освещал её комнату, я слышал, как она звала меня и это наполняло моё пустое сердце призрачной надеждой.
Я искушал судьбу, касаясь пальцем её губ, с каждым днём всё отчаянней мечтая, чтобы мои губы оказались поверх её, и исчезал, прежде чем она проснётся полностью.

Перевод: konfetti
Редактура: Cheshka

***************************************************************************
Привет милые мои!!!Простите пожалуйста за небольшую задержку!Но возникли некоторые технические неполадки! Эту главку редактировала Наташенька (Ceshka), за что ей большое прибольшое СПАСИБО!
И я очень надеюсь, что глава Вам понравится и оправдает все ожидания!
Как всегда, Ваша konfetti!И как всегда, жду Вас на ФОРУМЕ! Думаю, здесь есть, ЧТО обсудить! =)