- Что, черт возьми, по твоему мнению, ты творишь? – прошипела мне Лорен. Размазанная вокруг рта ярко-красная помада делала ее похожей на клоуна. Пушистый розовый свитер, в котором она пришла сегодня в школу, лежал непонятной кучей у пюпитра. Я заметила, что ее черный кружевной бюстгальтер был перекручен таким странным образом, что грудь стала похожа на смятое оригами. Она выглядела так, будто была готова оторвать мне голову голыми руками.

Эрик просто сидела на скамье в молчаливом шоке. Его лицо потускнело от обычно загорелого до бледного, призрачно-белого. Хотя из-за этого я не страдала. Все еще помнила отчетливо то время, когда он сидел под трибунами в девятом классе и смотрел мне под юбку с помощью бинокля. Он всем рассказывал, что я ношу бабушкины трусы в горошек, чтобы было абсолютной неправдой. Ну, часть про горошек была неправдой. Я чувствовала себя глубоко оскорблённой. Наверно, это неплохая форма расплаты. Он даже не удосужился подтянуть штаны, и его обнаженный половой орган был выставлен напоказ – хотя и явно сник. Он казался маленьким и отвратительным. Я старалась не смотреть.

Благослови Господь его сердце. Наверно, не все парни так же одарены природой, как Эдвард.

Лорен опустила взгляд на колени Эрика и вспомнила об его обнаженном виде одновременно со мной. Она впилась ногтями в обнаженную плоть его бедра, вынуждая парня завизжать по-девичьи от боли.

- Надень чертовы штаны, идиот! – завизжала она, пытаясь натянуть бюстгальтер на обнаженную грудь.

Я сделала еще один кадр.

- Лорен, это была довольно грубая лексика, - слегка покачивая головой, пожурила я. Она одарила меня испепеляющим взглядом, который должен быть уничтожить меня на месте. – Это все-таки церковь. Прояви хоть немного уважения.

Она медленно встала на ноги, ее руки сжались в кулаки. Я даже могла видеть белые полосы на костяшках, а ее дыхание превратилось в резкие выдохи, заставляя ноздри раздуваться. Я решила, что так плохо она еще никогда не выглядела.

Теперь твой внутренний мир и внешний облик полностью совпадают, Лорен.

Она сделала грозный шаг в мою сторону, а я отступила назад, приближаясь к двери. Это мой единственный шанс на побег. Я понимала, что если она поймает меня быстрее, чем я смогу припрятать фотоаппарат, то я попаду в большие неприятности.

Взгляд Лорен казался сумасшедшим. Черная подводка, которую она так осторожно наносила на третьем уроке, теперь походила на круги вокруг глаз енота, делая ее внешность полностью дикой. Пришлось сдерживать тревожную дрожь, которая грозилась охватить все мое тело. Она могла почувствовать слабость быстрее любого другого человека. Мне не хотелось, чтобы хотя бы на секунду она ощутила, что я боюсь.

Ты не просто боишься, Изабелла. Ты готова описаться от страха.

Это была правда: я находилась в ужасе. Одно дело – думать о том, чтобы сделать что-то глупое, совершенно другое – сотворить его. Возбуждение, которое я чувствовала сначала при мысли о том, чтобы скомпрометировать Лорен, быстро превратилось во что-то, близкое к ужасу. От этой ситуации у меня начинало крутить живот. Я волновалась, что меня начнет тошнить и я никогда не выберусь из этой комнаты.

Наблюдая, как Лорен в спешке поднимает свой помятый свитер с пола, я сказала себе, что сотворенное мной не так уж и ужасно. Мне необходимы эти фотографии для моей безопасности. Если я спрячу их где-нибудь, то она больше никогда не сможет меня побеспокоить. Теперь она может стать той, которая боится постоянно быть униженной. Она, наконец, поняла, что чувствую я.

Спаси нас, Господи, ты действительно пытаешься убедить себя в том, что шантаж фотографиями с обнаженкой не является грехом? Ты действительно зашла так далеко, Изабелла?

Мой мир рухнул, когда я поняла, что должна была прислушиваться к внутреннему голосу изначально. Это была не моя мама, воспитывающая из меня хорошую христианку – или, по ее мнению, хорошую дочь – и ругающую меня постоянно за это, это была моя спрятанная глубоко внутри совесть, кричащая, что нужно поступать правильно. Я же безнадежно провалилась.

Но сейчас у меня были более серьезные проблемы, чем несоблюдение моральных норм. Лорен натянула топ, крича Эрику, чтобы тот не сидел, как идиот, и забрал фотоаппарат. Хотя я и не планировала опубликовывать фотографии, понимала: не надо думать, что, если он отберет у меня аппарат Элис, это будет нормально. Это моя единственная страховка от того, что меня не изобьют до полусмерти. Необходимо выбираться отсюда.

Я развернулась и помчалась вниз по лестнице, стараясь двигаться максимально быстро и не свернуть себе шею. Эрик и Лорен бросились за мной и уже догоняли.

Было темно, и от беготни я перестала чувствовать ноги. Я втиснулась под стол мистера Баннера в пустом кабинете биологии. Света не было, и под столом стояла тишина, но в моих ушах отдавались звуки шагов по линолеуму, когда Лорен и Эрик бродили поблизости в поисках меня.

Святые угодники, что мне теперь делать?

Я бежала по молчаливой часовне, словно летучая мышь из ада, уповая на то, что смогу попасть в пустовавшую школу до того, как они меня поймают. Я отлично оторвалась от них на старте и понимала, что смогу выбраться из здания первой, если не случится ничего непредвиденного.

Как бы не так!

Добежав до последней скамьи зала, я споткнулась о псалтырь, оставленный в середине прохода, и, кувыркнувшись, оказалась у двери, ведущей на выход. Резкой боли в лодыжке сопутствовали горящие звездочки перед глазами, и весь воздух покинул мои легкие. Мне с трудом удалось подтянуться с помощью дверной ручки в надежде, что я смогу убежать прежде, чем они меня увидят. Но было слишком поздно. Они видели мое падение и двинулись в мою сторону, как армия фараона за израильтянами. Стиснув зубы и стараясь не замечать ужасную пульсирующую в ноге, я распахнул дверь и заковыляла, как только могла, по темным коридорам Академии в поисках укрытия.

Вот так я оказалась свернувшейся в клубок под столом мистера Баннера. Я не рискнула бы выбраться отсюда, пока Эрик и Лорен не решат уйти, но понимала, что они не перестанут меня искать. Они заметили, как я повредила лодыжку, и понимали, что я не ушла далеко. Было лишь вопросом времени то, когда они меня найдут.

Изабелла, ты бы потеряла свою голову, если бы она не была прикреплена. Разве ты не помнишь, какой сегодня день?

На этот раз звук строгого голоса матери в голове наполнил меня невообразимой радостью. Я и забыла про родительское собрание. Родители начнут собираться в зале Академии менее чем через полчаса. Лорен знала об этом: она работала в отделе по организации торжественных встреч. Пока я смогу вести себя тихо, сохраняется хороший шанс, что эти двое так и не смогут найти мое укрытие. В конце концов, только на первом этаже больше десятка пустых классов - и это если не считать склады и кафетерий. Как только начнут приходить взрослые, я смогу выйти из главного выхода школы и, надеюсь, поехать домой с кем-нибудь из взрослых. Не думаю, что моя лодыжка позволит мне идти пешком слишком далеко. Я устроилась поудобнее в тесном пространстве, ожидая своих преследователей.

И в этот момент телефон, лежавший глубоко в рюкзаке, начал звонить.

- О, чертова штуковина, - прошипела я, в спешке расстегивая замок рюкзака и мысленно ругая себя за глупость. Я взяла с собой телефон, потому что планировала позвонить Эдварду по дороге из школы домой. Кажется, он устал ждать и решил позвонить мне сам.

Я думала, что поставила его на беззвучный режим, прежде чем положить в рюкзак перед завтраком, но, очевидно, нет. «Onward Christian Soldiers» играла почти оглушительными децибелами где-то в глубине моего рюкзака. Эдвард подумал, что будет забавно поставить эту песню в качестве его личного рингтона – он называл меня его «маленьким солдатом», когда целовал между книжными шкафами в библиотеке, – но в тот момент это не казалось таким уж смешным. Я уже обливалась холодным потом, боясь, что шум, как приводной маяк, привлечет ко мне Лорен и Эрика.

Наконец я нашла телефон на самом дне рюкзака. Почему? Почему та вещь, которую ты ищешь, всегда лежит на самом дне? Я быстро открыла телефон и выключила звук, потом осторожно приложила к уху, молясь, чтобы Лорен и Эрик находились достаточно далеко и не слышали рингтона.

- Белла? – Голос Эдварда громко раздался из динамика, и я на автомате заставила его замолчать.

Больше никакого шума. Тише, пожалуйста.

- Ты должен говорить тихо, - пробормотала я, вытирая влажные от пота ладони об юбку униформы. Услышала, как он резко втянул воздух и тихо засмеялся.

- Мы играем в игру? – В его тоне явно чувствовался тонкий намек. Я изо всех сил старалась не задохнуться, навострив уши и прислушиваясь к приближающимся шагам. Если она меня здесь найдут, то я попала. – В какую игру? На тебе есть одежда? – спросил он, когда я ему не ответила. Он все еще думал, что я пытаюсь быть изощренной.

О, как мне жаль, что я не отправилась домой сразу после школы сегодня. У нас с Эдвардом действительно мог бы состояться такой разговор, как он подумал, и я бы нежилась в теплой и уютной постели вместо того, чтобы сидеть на грязном линолеуме.

Я сделала глубокий вдох и постаралась не психануть.

- Я не играю в игру, Эдвард, - прошептала я. Темнота комнаты наступала, пугая меня. Я не могла нормально дышать. – Я сделала кое-что очень плохое, и теперь у меня неприятности.
В ответ на тревожный оттенок моего голоса его тон моментально стал серьезным.

- Что случилось? – спросил он озабоченно. – Ты в порядке? Что происходит? – На заднем фоне я слышала шум автомобильного движения и подумала, что он где-то едет в машине. Наверное, возвращается домой из школы.

- Я сейчас не могу об этом говорить, - пробормотала я, потирая ушибленную лодыжку свободной рукой. – Я до сих пор в Академии. Застряла под столом в классе. Я бежала, упала и повредила ногу. Здесь есть люди… - Я запнулась, не зная, как тактично закончить предложение. – Здесь есть люди, которые меня ищут, - быстро произнесла я.

Да, сейчас самое время для тактичности. Ты сидишь в ловушке под столом, твоя лодыжка распухла до размера грейпфрута, и ты пытаешься быть тактичной? Ты сошла с ума?

- О чем, черт возьми, ты говоришь? – громко и резко спросил Эдвард. От замешательства его голос звучал невероятно разгневанным. – Ты пытаешь сказать мне, что прячешься от каких-то ублюдков, которые пытаются причинить тебе боль?

Мне захотелось сказать ему, что он ведет себя неразумно и я могу сама о себе позаботиться. Мне хотелось сказать, что я сама виновата в том, что изначально оказалась в этой безумной ситуации. Мне хотелось сказать ему, что я понятия не имею, что теперь делать, и безумно напугана тем, что со мной может что-то случиться. Мне столько всего хотелось ему сказать, но шанса не представилось.

В классе зажглись яркие флуоресцентные лампы, и одновременно рука с отличным маникюром пробралась под стол мистера Баннера и внезапно выхватила телефон из моих слабых пальцев.

Господи, пожалуйста, помоги мне.

- Белла в данный момент занята, - протянула в микрофон Лорен. – Она позже перезвонит.

Я прочистила горло и предприняла жалкую попытку улыбнуться.

- Так, ладно, давайте вести себя как взрослые, - медленно произнесла я, стараясь держаться подальше круживших рядом акул. Я чувствовала себя окровавленной жертвой, которую вот-вот съедят заживо. Ширина лабораторного стола, разделявшая нас с Эриком, за секунду стала казаться такой незначительной. – Мы же может цивилизованно договориться, да? Давайте все обсудим.

Мне удалось застичь Лорен врасплох, пока она пыталась пробраться ко мне под стол мистера Баннера через маленькое отверстие с противоположной стороны. Теперь Эрик тащился за мной по комнате, пытаясь поймать. Это было жалкое зрелище. Мне ни за что не удастся опередить его. Блеск его малюсеньких глазок пугал меня: он получал слишком много удовольствия от моего страха и боли. Я все больше и больше замечала негативные качества в студентах, которые учатся в Академии.

Что творится с этими людьми? Для школы, полной христиан, они явно отлично управляли своими внутренними Маркизами де Сад [французский аристократ, писатель и философ; основной ценностью жизни считал утоление стремлений личности].

Лорен громко фыркнула со своего места на стуле, который вытащила из-за другого лабораторного стола. Она поставила его около выхода, перекрывая для меня единственный возможный путь отступления. Она зевнула и потянулась, улыбаясь так, будто выиграла лотерею.

- Я уверена, мы можем разрешить это «цивилизованно», Изабелла, - сладким голосом произнесла она, крутя в руках моих телефон. Она вытянула губки и залюбовалась своим отражением в его серебристой поверхности. – Тебе лишь нужно сказать, где ты спрятала фотоаппарат, и мы вновь станем лучшими друзьями.

Если я и сделала что-то правильно, то это то, что мне удалось спрятать фотоаппарат в классе биологии. Я засунула его в один из ящиков шкафа мистера Баннера и прикрыла первыми попавшимися бумагами. Он был невероятным недотепой, который ничего не выбрасывал. Эрику и Лорен, скорее всего, удастся найти фотоаппарат, если они хорошенько поищут, но все мы понимали, что время истекает. Родители скоро начнут собираться на собрание, и тогда шанс Лорен найти фотографии исчезнет. Ее начинала одолевать безнадежность.

- Я не отдам вам фотоаппарат, - твердо ответила я, внимательно следя за передвижениями Эрика вокруг лабораторного стола. – Если я отдам его вам, то у меня не будет никаких рычагов давления на вас. Вы сделаете мне больно.

Она хитро улыбнулась, из ее горла вырвался глубокий смешок.

- И что же, ты думаешь, случится, если ты его не отдашь? – спросила она, подкатившись на столе немного ближе ко мне.

Я закатила глаза в ответ на ее чрезмерный драматизм.

- Лорен, ты ведешь себя сейчас нелепо.

Кем она себя считает, злодеем с закрученными усами? Она невероятно слабонервная девочка-подросток, ради всего святого. Что самое наихудшее, что она может тебе сделать? Вызвать тебя за бой пощечинами?

Глубоко задумавшись, я не заметила, как Эрик наконец решил сделать движение. Он кинулся ко мне через лабораторный стол, и я не смогла быстро переставить поврежденную ногу, чтобы удрать от него. Он дернул меня к себе, и я вскрикнула от боли. Моя правая лодыжка так сильно пульсировала, что, я боялась, она была вывихнута.

- Поймал, - выдохнул он. Его дыхание омывало мое лицо и пахло луком. Я старалась сдержать рвотный рефлекс, пытаясь вырваться из его железной хватки. Мои запястья были скручены его рукой, и казалось, что, когда все закончится, у меня будет две вывихнутых конечности. Его глаза выглядели лихорадочно и странно. Я начала задумываться, все ли у него в порядке с головой. Он всегда был немного странным, но никогда не казался парнем, который может специально причинить кому-то вред.

- Знаешь ли, у Эрика к тебе что-то есть, - пробормотала Лорен, кружа вокруг нас, как злой стервятник, посланный сатаной. – Однажды он даже произнес твое имя, когда я собиралась сама понимаешь что ему сделать. Разве это не здорово?

Хватка Эрика ослабла на моих запястьях, когда ее ремарка задела парня за живое.

- Заткнись, Лорен, - прошипел он. Его лицо стало ярко-красным от смущения, и девушка радостно захихикала. Он сделал угрожающий шаг в ее сторону, и я почувствовала, что его хватка еще больше ослабла. – Заткнись сейчас же или я заставлю тебя заткнуться.

Посмотри на нее. Она не может перестать трепать нервы тем людям, которые ей помогают. Настоящая психопатка.

Пока Эрик отвлекся, я решила, что это может быть последний шанс переломить ситуацию. Я всегда смогу вернуться за фотоаппаратом позже. Я дернула со всей силы, и как-то моей руке удалось выскользнуть из его рук. Я со всех сил бросилась к двери, но резко остановилась, когда парень схватил меня за волосы. Он крепко намотал локоны на руку, так сильно, что легко мог вырвать их с корнями. От боли я почти упала на колени.

- Стой смирно, - прорычал он, капельки пота начали образовываться на линии его бровей. – Не двигайся, или будет еще больнее. – Он дышал тяжелее, чем я, и, казалось, не понимал, что происходит. – Помоги мне Господи, все так запуталось, - услышала я его шепот. И в этот раз полностью с ним согласилась.

Я сморгнула слезы агонии, начинавшие появляться на глазах, и посмотрела на Лорен. Ее огромная улыбка, демонстрирующая зубы, походила на оскал в свете происходящего. Кажется, я действительно ненавидела ее в тот момент. Она подошла ко мне и потрепала по щеке, а я дернула головой назад, чтобы избежать прикосновения. И из-за этого мои волосы вновь натянулись, я изо всех сил закусила язык, чтобы не закричать, отказываясь давать ей повод для удовольствия.

- Скажи мне, где фотоаппарат, или будет только хуже, - произнесла Лорен сладким голосом и запрыгнула на один из ближайших лабораторных столов.

Из моей груди вырвался истерический смешок.

- Что это, по-твоему? Тюрьма в Гуантанамо? – Она нахмурилась, а мой смех превратился в кашель. – Ты не будешь меня пытать, Лорен. Хватит. Мы в старшей школе, и родители начнут собираться на собрание через пятнадцать минут, а ты должна их встречать. Сдавайся. Все кончено.

Ее лицо побледнело, когда она поняла, что я права. Их время выходит. Внезапно ее глаза сверкнули злорадным блеском, и мне стало понятно, что она задумала что-то ужасное. У нее всегда такое выражение лица перед тем, как она скажет или сделает что-то пакостное.

- Эрик, - пробормотала она, облизывая губы, - если ты не достанешь фотоаппарат, я больше никогда не пойду с тобой в хоровую комнату. Ты понимаешь, о чем я говорю?

Я перевела взгляд и попыталась увидеть его лицо. Судя по его забитому выражению, можно было подумать, что кто-то только что сказал ему, что его собака умерла, а не то, что его лишили сексуальной «подпитки».

- Лорен, нет, - слабо запротестовал он, будто споры могли изменить ее мнение. Как же мало он знает. – Если ты откажешься, я больше не буду делать твою домашнюю работу.

Она пожала плечами, обращаясь с ним так, будто тут и думать нечего.

- Я могу найти для этого другого умника. Вас полно в школе.

Эрик резко сглотнул и посмотрел с секунду на меня, а потом перевел взгляд обратно к ней. Я поняла, что в эту секунду он решил, что сделает то, что она желает. В его глазах появился тот же уверенный огонек, который я видела у Лорен. Он протянул вторую руку и схватил меня за запястье.

- Прости, но я должен это сделать, - пробормотал парень, сжимая мое запястье все крепче и крепче. Я поморщилась, почувствовав, как сухожилия в моей руки задвигались под давлением его пальцев. – Я никто. Это единственный способ сохранить то немногое хорошее, что я получаю. Просто скажи нам, где он, и все закончится. – Он отпустил мои волосы, и я чуть не упала в обморок от облегчения. Но когда он схватил мое запястье обеими руками, я с ужасом осознала, что он действительно собирается нанести мне серьезную травму.

Сейчас он вполне мог сломать мне руку. Все настолько вышло из-под контроля, что даже больше не казалось, что это реальная жизнь.

- Ты сумасшедший? – завизжала я, дергая рукой со всей силы. – Отпусти меня сейчас же, придурок!

Я была так занята криками и попытками ударить Эрика свободной рукой, что не сразу осознала опустившуюся на помещение тишину. Я подняла взгляд, мое лицо горело от напряжения, и заметила высокую фигуру в открытом дверном проеме, ведущем в класс.

О, спасибо, Господи. Эдвард.

- Никто не хочет объяснить мне, что, черт возьми, здесь творится? – спросил мой рыцарь. В его голосе слышалась абсолютно мне незнакомая опасная нотка.

Вот он – злой молодой человек, о котором я слышала столько историй.

Эрик выглядел так, будто вот-вот намочит штаны – до такой степени испугался. Его рот был достаточно приоткрыт, чтобы ловить бабочек. Я была столь счастлива видеть Эдварда, что начала падать от облегчения, не осознавая, что Эрик до сих пор крепко держит мое запястье. Я вскрикнула от боли, когда моя рука изогнулась до того состояния, что ее можно было легко сломать, и перед глазами появилась черная пелена.

Не смей падать в обморок, Изабелла! Ты останешься в сознании и справишься с этой ситуацией, как взрослый человек.

Пока я пыталась остаться в сознании, рядом со мной произошла потасовка, и внезапно мое запястье освободилось. Я поднесла его к груди, слегка поглаживая. Оно болело, но не так сильно, как лодыжка. Задумавшись о произошедшем, я повернулась и увидела, как Эдвард держит Эрика за горло. Во время моего крика боли он влетел в класс с суперчеловеческой скоростью, а теперь тряс Эрика, словно тряпичную куклу. На его лице читался неприкрытый гнев.

- Каким местом ты думал? – Голос Эдварда был тихим и угрожающим. Его хватка на горле Эрика усилилась, и я заметила, как бедный парень пытался вдохнуть хоть глоток воздуха. Казалось, что Эдвард задушит его до смерти. – Тебе нравится бить женщин? Для тебя это весело, больной придурок? – Второй рукой Эдвард грубо схватил Эрика за руку, заворачивая ее ему за спину под невероятно странным углом.

От лица Эрика отлила кровь. Должно быть, ему было ужасно больно: это даже не шло в сравнение с тем, что пришлось пережить мне минутами ранее. Он пытался что-то сказать, но Эдвард продолжал держать парня крепко за горло, и ему не хватало воздуха, чтобы заговорить. Я вновь почувствовала головокружение и осознала, что причиной этому стала задержка дыхания. Понятия не имела, что мне делать. Мне не хотелось, чтобы Эдвард попал в неприятности из-за того, что я сделала что-то глупое и необдуманное. Все может закончиться тем, что он без особых усилий убьет Эрика.

- Мне стоит сломать тебе чертову руку, - пробормотал Эдвард и еще сильнее вывернул руку Эрика за спиной. Я услышала шокированный вдох и, повернувшись, увидела, что Лорен наблюдает за происходящим от дальней стены. Я чуть не забыла, что она тут. Она выглядела абсолютно испуганной. Мне нужной все прекратить, пока они не зашли слишком далеко.

Они уже зашли слишком далеко – практически достигли точки невозврата.

- Эдвард, - произнесла я, нахмурившись от легкой дрожи в голосе. Прочистила горло и продолжила. Нужно вытаскивать его отсюда, быстро, пока не произошла катастрофа. – Идем, ладно?

Казалось, что он меня не услышал: был столь сосредоточен на том, чтобы выжать жизнь из Эрика. На его шее выступили жили, и глаза сузились от гнева. Он снова потянул руку Эрика, а потом ослабил хватку на горле. Эрик мгновенно сделал огромный глоток воздуха. Он начал произносить все возможные формы извинений и выглядел так, будто собрался плакать от боли в руке. Произнесенные им слова не имели смысла.

- Хватит балаболить хрень всякую, - крикнул Эдвард, мгновенно останавливая сумасшедший поток слов Эрик. – Извинись перед Беллой за то, что вел себя как отвратительный мерзавец. Скажи ей, что просишь прощения за то, что прикоснулся к ней так, будто имеешь на это право.
Эрик сразу же посмотрел на меня. Его глаза казались стеклянными.

- Прости, Белла. Этого больше никогда не повторится, клянусь.

Эдвард засмеялся, и этот звук пугал.

- Ты чертовски прав, этого никогда не повторится, - произнес он. Затем наклонился, чтобы его лицо оказалось на уровне с лицом Эрика. – Потому что если я узнаю, что ты хотя бы смотрел в ее сторону, то прикончу тебя. – Он закончил предложение с еще одним изворотом руки Эрика, и глаза парня закатились. Казалось, что он вот-вот упадет в обморок.

Эдвард резко ударил парня по щеке, возвращая того в сознание.

- Просыпайся, идиот. – Он схватил лицо Эрика и развернул ко мне. – Прикоснись к ней снова, и ты пожалеешь, что я не сломал тебе руку. Ты меня понял, урод?

Он кивнул, капли пота катились с него как дождь. Эдвард отпустил его, обрушивая на пол как какую-то куклу.

- А теперь убирайся отсюда. Я не буду повторять дважды.

Эрик старался карабкаться в направлении двери, чтобы побыстрее смыться. Эдвард пнул его. Тот вскочил на ноги и почти вылетел из комнаты.

И нас осталось трое.

Лорен медленно продвигалась вдоль стены к двери, когда Эдвард повернулся к ней, его выражение лица исказила ярость. Она мгновенно замерла, как олень, попавший в свет фар.

- Не показывай никому эти фотографии, - молила она, повернувшись ко мне. Тембр ее голоса скакал как сумасшедший, а глаза были огромными и испуганными. - Если мой отец узнает, то точно убьет меня. Я не шучу, Белла.

Эмоционально истощенная, я вздохнула. Больше просто не могла слушать еще какие-либо истории. Я залезла под стол мистера Баннера и забросила на плечо рюкзак. Это был самый утомительный и длинный день моей жизни. Поймав обеспокоенный взгляд Эдварда, я поняла, что он еще не закончен.

Лорен все еще пыталась предоставить мне повод отдать ей фотоаппарат.

- Послушай, дело не во мне, - выпалила она, двигаясь в мою сторону. – Это Виктория. Она тебя сильно ненавидит. Она всегда ищет способы причинить тебе боль. Я не знаю причину – должно быть, ты сделала ей что-то плохое в прошлой жизни или еще что-то. Она самая популярная девушка в школе. Когда я делаю тебе что-то плохое, она хочет со мной общаться. Мне просто хочется ей понравиться, понимаешь? – Она протянула ко мне руку, моля о том, чтобы я поняла ситуацию.

Ей действительно важно, что кто-то посторонний о ней подумает? Как это печально и жалко.

Я подошла к ней, и она улыбнулась, думая, что ее простили – как я всегда поступала в прошлом. Протянув руку, я забрала у нее свой телефон и встала рядом с Эдвардом. Он нежно обнял меня одной рукой, и я снова почувствовала себя целой, готовой воспринять что угодно.

- Думаю, тебе пора, - тихо произнесла я, рукой указывая на открытую дверь. – Тебе нужно встречать родителей.

Она собрала все свое достоинство, которое осталось, и вышла в коридор. Как только она исчезла, я подошла к шкафу, куда спрятала фотоаппарат, достала его и быстро сунула в рюкзак. Подошла к Эдварду и, взяв его за руку, потянула к двери. Родители съедутся на собрание с минуту на минуту, и мне не хотелось объяснять маме, почему я шатаюсь по территории школы под руку с Эдвардом.

Он в полной тишине вывел меня из школы.

Кажется, мне придется кое-что объяснить.

Усадив меня в машину, Эдвард выехал со стоянки так, будто за нами гнались копы, чего, как я искренне надеялась, не было. Когда он продолжил ехать по улицам Форкса таким же образом, я немного заволновалась.

- Эдвард, пожалуйста, помедленнее, - попросила я, наблюдая, как дома и магазины пролетали мимо. – Ты начинаешь меня пугать.

Его взгляд оставался сосредоточенным на дороге. Он не произнес ни слова. Наконец он свернул на незаасфальтированную дорогу на окраине города и стал вести машину, как маньяк, пока не доехал до конца дороги, вжимая педаль тормоза в пол так сильно, что мы остановились, как вкопанные. Я облокотилась влажными ладонями о приборную панель, будучи уверенной, что мы во что-нибудь врежемся.

- Что с тобой не так? – От злости и замешательства закричала я и быстро отстегнула свой ремень безопасности. Ни за что не поеду с ним куда-либо, если он продолжит вести машину как настоящий лунатик. – Ты мог нас убить!

Эдвард даже не взглянул на меня и продолжал смотреть на пейзаж сквозь лобовое стекло, дыша так тяжело, что его плечи заметно опускались и поднимались. Его руки крепко сжимали руль. Я даже слышала, как кожа трещит под силой его хватки.

Я протянула руку, чтобы нежно пальцами погладить обнаженную кожу его рук. Его мышцы были напряжены. С ним определенно что-то было не так, и я не знала, что сделать, чтобы сделать ситуацию лучше.

- Ты в порядке? – пробормотала я. Мои пальцы перебирали короткие рыжеватые волоски у основания его шеи, пока я изо всех сил старалась его успокоить.

- Нет, я, черт возьми, не в порядке! – закричал он, и его слова эхом отразились в тишине автомобиля. Он так сильно меня напугал, что я отпрянула от него, словно пуля, выпущенная из пистолета. Прижалась к пассажирской двери, когда он встретился со мной взглядами. Меня шокировало то, что он до сих пор находился в ярости – совсем не успокоился. – Что, черт возьми, там произошло? – спросил он, дико жестикулируя руками. Он ударял ладонями по рулю так сильно, что сотрясалась вся машина. – Почему тот урод так тебя схватил?

- Пожалуйста, не расстраивайся, - произнесла я, теребя дрожащими пальцами край юбки. Вот что я получила за ложь. Надо было думать раньше. – Я сделала кое-какие компрометирующие фотографии тех людей, и они на меня разозлились. Я не хотела привлекать тебя к этой ситуации, клянусь. Я могла сама о себе позаботиться. Прости, Эдвард.

Он смотрел на меня, на его лице было недоверчивое выражение.

- Ты, черт возьми, разыгрываешь меня? – Он резким жестом провел рукой по волосам и потянул локоны, отчего они стали торчать во все стороны под разными углами. – Что могло быть таким важным? Что стоило твоей боли? Это совсем на тебя не похоже, Белла.

Я почувствовала, как начинаю злиться. Он понятия не имел, каково мне приходится в школе.

- Мне нужна была страховка! – ответила я вспыльчиво, скрещивая руки на груди и смотря в окно с пассажирской стороны.

- Страховка? – спросил он, смеясь над выбором слова. Моя кровь начала бурлить в ответ на его беспечность. – Что, черт возьми, это должно значить?

Я быстро развернулась на месте, чтобы взглянуть на него, мои руки сжались в кулаки на коленях.

- Это значит, что мне нужно было что-то, что остановило бы тех ужасных людей от издевательств надо мной каждый день! – закричала я, невероятно злясь… не на Эдварда, а на ситуацию в целом.

Когда опасность, наконец, миновала, мои эмоции перемешались. Я не знала, начну ли плакать или буду кричать. Я полностью потеряла над собой контроль. Буквально слышала, как из меня выплескивались секреты, будто я стала перевернутым стаканом с водой.

- Это значит, что я наконец смогу жить своей жизнью, не волнуясь, что кто-то решит сделать мне что-то плохое! Это значит, что я смогу заступиться за себя хоть раз в этой глупой жизни! С этими фотографиями у меня есть на них компромат. У меня будет способ защитить себя. И все, наконец, станет хорошо. Я больше не буду бояться. – Я опустила руки на лицо и вдохнула воздух.
Сердце неслось вскачь в груди.

Не могу поверить, что я только что на него кричала. Что со мной не так?

Губа дрожала, и я сильно ее закусила, чтобы не заплакать. Я смогу с собой справиться. Мне не нужно кричать на того, кто обо мне заботится, лишь из-за того, что сама испугалась.
Отказываюсь быть такой девушкой. Отказываюсь быть моей мамой.

- Белла, - прошептал Эдвард. Он взял меня за подбородок и вынудил взглянуть ему в глаза, когда я хотела посмотреть в сторону. – Разве у тебя ее уже нет? Я - твоя страховка. Никто больше не будет обращаться с тобой плохо, потому что я рядом, чтобы тебя защитить. Ты теперь не одинока. Мы больше не одиноки. Теперь мы есть друг у друга.

Мои глаза наполнились слезами, когда он затронул печальную, темную частичку внутри меня – частичку, которая долго пустовала. Одинока. Я больше не должна быть одинокой. Мое тело тряслось от всхлипов. Я обняла его за шею, и Эдвард крепко прижал меня к себе, шепча на ушко:

- Я люблю тебя, Белла. Я позабочусь о тебе. Обещаю.
-----
*Перевод отрывка взят с данного ресурса.

Перевод Lega
Проверка little_eeyore