Он закатил глаза, но рассмеялся, волнуясь, что я устрою беспорядок на его идеально систематизированных полках.
- Некоторые из них, - сказал он. – Я все же больше читаю или слушаю музыку, чем смотрю телевизор.

Я кивнула, запоминая очередную часть захватывающей информации, раскрывающей загадку по имени Эдвард.

- Я тоже, - призналась я и воскликнула, вытаскивая футляр с полки: - «Площадка»? Обожаю этот фильм!

- Это один из моих любимых фильмов, - улыбнулся Эдвард и тихо спросил: - Ты… ты хочешь его посмотреть?

Откуда ни возьмись вбежал Джаспер, хватая меня за талию и роняя вместе с собой на диванчик. Диск упал на пол с глухим стуком. Я игриво шлепнула Джаспера по руке, когда он наконец-то освободил меня из своего захвата. Эдвард встал передо мной на колено, чтобы поднять упавший футляр, и молча поставил его на полку. Пройдясь рукой по лицу, он со вздохом повернулся, чтобы покинуть комнату.

- Эй, я думала, мы хотели посмотреть кино, - сказала я. Он остановился, глядя на Джаспера.

- Да, если ты все еще хочешь, - глухо выговорил Эдвард, его настроение явно скисло. Он достал «Площадку» обратно с полки.

- Что будем смотреть? – спросил Джаспер, усаживаясь удобнее. Следом зашел Эммет, плюхаясь на другой диван. И хотя было еще три свободных, и мне не очень хотелось сидеть с Джаспером, все-таки я не могла показать, что предпочла бы сесть с Эдвардом.

Когда Эдвард вставил диск, Эммет произнес:
- Подожди! Я сейчас вернусь. Джаспер, там есть несколько банок Колы под баром, помоги мне.

Джаспер поднялся, и они покинули комнату. Эдвард стоял в замешательстве, бегая глазами от одного дивана к другому. Я придвинулась насколько возможно к подлокотнику, без слов приглашая его сесть со мной. Он неуверенно следил за моими перемещениями, держа руки по бокам и выводя большими пальцами круги на ладонях. Я заметила, что он делал так, когда нервничал.

- У меня нет блох, Э, - недовольно проговорила я.

- Я знаю… я… - пробормотал он и сел, кивнув с небольшой улыбкой на губах, выдающей неловкость ситуации. – Хмм… значит Огайо? Долго вы там жили?

Я засмеялась.
- Нет, мы прожили там всего одно лето. Мамин друг из Нью-Йорка отправил нас в дом своих родственников на время, пока они будут отдыхать. Они собирались за границу. В Ирландию, вроде бы. Мы с мамой некоторое время похожи были на гребанных кочевников, почти как цыгане. Но, если не учитывать, что мне приходилось каждый раз учиться в новой школе и прощаться с друзьями, это было очень круто.

- Могу себе представить, - улыбаясь, сказал он. – Где было твое любимое место?

- Ну, помимо Форкса, Огайо – был моим любимчиком, - ответила я, скрещивая ноги под собой и слегка поворачиваясь к Эдварду.

- О, серьезно? Я бы подумал, что Калифорния больше подходит тебе – с ее модой и всем прочим. Почему Огайо? – спросил он.

- Ну, все просто. Там все опрятные и гостеприимные, и каждый улыбается и знает тебя по имени. Никого не волнует, носишь ли ты дизайнерские джинсы, или какую тачку водишь, и дети всюду ездят на велосипедах, и можно играть в мяч прямо на улице. Мы жили в очень милом желтом доме в викторианском стиле. Он находился близко к паркам и бейсбольным площадкам. Город был довольно маленьким, но вокруг были потрясающе красивые фермы. Как я уже говорила, я жила через дорогу от кукурузного поля. Поначалу было немного страшно. Жутковато, понимаешь? Типа как в «Детях кукурузы» Но в итоге я привыкла к этому. Дети там… они могли бегать по полям всю ночь… - Я улыбнулась, вспоминая, какое великолепное лето провела в Огайо. – Я впервые поцеловалась там, с мальчиком по имени Майки. Он был таким милым. Обычно я наблюдала за его игрой в бейсбол, а потом мы шли за мороженным с нашими друзьями. Один раз его мама застукала нас… - я умолкла, почувствовав странное состояние Эдварда. – Что?

- Майки, да? – спросил он, сужая глаза до щелок. – Сколько тебе было?

- Хмм, тринадцать, а что? – ответила я. Он помотал головой, снимая вопрос.

Глаза Эдварда закрылись, когда он глубоко вдохнул аппетитный запах жареной кукурузы, внезапно появившийся в воздухе.

- О, мой бог! Ты чувствуешь этот запах? – взволнованно спросила я. – Это – запах бейсбола. Теплый летний вечер, аромат попкорна и свежего воздуха, запах только что политой земли на полях. Звук удара твердого мяча о деревянную биту и приветственные крики толпы… - Закрыв глаза, я заулыбалась, возвращаясь в то лето. – Я могу почувствовать мягкую траву под босыми ногами, услышать звуки, которые издавала обувь Майки, когда мы шли по тротуару от машины до поля. Я помню, как покупала ему семечки, а себе попкорн. О, и два Gator-aid в торговой палатке перед началом игры. Я бежала до скамейки запасных и отдавала их ему, и все мальчишки в команде дразнили его тем, что я его подруга.

Я закатила глаза при слове «подруга». Как будто дружбу двух тринадцатилетних детей, которые всего лишь держались за руки, можно было считать отношениями. Глаза Эдварды были все еще закрыты. Небольшая усмешка играла на его губах, в то время как он подпирал ладонью подбородок. Он выглядел настолько умиротворенным, настолько ангельским, что, клянусь, я почти видела нимб над его головой. Я никогда еще не видела его настолько расслабленным. Подумав, что он, возможно, наслаждался моими бейсбольными воспоминаниями, я продолжила:
- Знаешь, я все еще могу слышать звук мяча, когда он попадал в «сладкое место» его перчатки. Но лучше всего… лучше всего было видеть его лицо, когда он соприкасался с мячом. Тот улетал в самую дальнюю часть поля. Майки корчил ужасно дурацкие рожицы, когда добегал до базы. Если честно, я реально не понимаю, что привлекает фанатов, но я понимаю любовь игрока к этой игре.

Его глаза распахнулись, и Эдвард согласно кивнул головой. Он улыбнулся мне… во весь рот с легким озорством во взгляде.

- Так ты?.. – спросил он.

- Я что? – спросила я в свою очередь, озадаченная вопросом.

Он беспокойно сплетал и расплетал пальцы на своих коленях, прежде чем откинуться на мягкую спинку кожаного дивана.

- Ты была его подругой? Подругой Майки?

- О, нам было всего тринадцать, - пожала плечами я. – Я не знаю, как бы ты это назвал. Он подарил мне мой первый поцелуй на скамейке запасных того самого поля. После победы его команды… он был настолько взволнован. Он подбежал ко мне, начал кружить и поцеловал. Чертовски удивив меня. Это было влажно, небрежно и грубо, но он многому научил меня тем летом.

Брови Эдварда поднялись так высоко, что я подумала, они прикоснутся к его волосам.

- О, вытащи голову из помойки, - пренебрежительно взмахнув рукой, я закатила глаза. – Я говорила о бейсболе.

- Знаешь, Би, есть причина, некоторые люди используют бейсбольные базы, как аббревиатуру для обозначения сексуального опыта.
Мне захотелось смахнуть эту ухмылку с его лица и спрятать в карман, чтобы разобраться с ней наедине.

Я услышала приближающиеся голоса Джаспера и Эммета; тяжелый аромат попкорна сильно усилился.
- Ну, Эдвард, я думаю, тебе придется подождать, чтобы услышать, добрался ли Майки до «хоум плейт». Идут твои братья, а мне не хочется обсуждать свои «хоумраны» перед ними, - кокетливо изогнула я губы. (п.п.: «хоум плейт», или «дом» - финальная база в бейсболе; в бейсболе и сексуальном опыте: первая база, вторая база, третья база и «дом».)

Эдвард вздохнул с ухмылкой, все еще надсмехающейся надо мной… манящей меня поцеловать ее.

- Знаешь ли ты, что не отбивающий решает, случится ли хоумран? – слегка саркастичным тоном спросил он. - Хоумран – подарок подающего. Ты когда-нибудь целовалась с подающим?

У меня перехватило дыхание, когда эти слова слетели с его губ. Мои глаза переместились к дверному проему в то же самое время, когда с полными руками вошли Джаспер и Эммет. Я отодвинула этот комментарий на задний план, решив переварить его в другое время, и мысленно отметила себе узнать, в качестве кого играл Эдвард.

- Эй, Тинк, хочешь попкорн бойскаута? Мы храним его здесь, подальше от Эсми. Это сладко-соленый попкорн. Лучший из всех, что ты когда-либо ела. – Эммет пихнул миску ко мне.

- Что за попкорн бойскаута? – спросила я, набрав полную горсть. Я была голодной и надеялась, что попкорн перебьет мерзкое послевкусие во рту, оставшееся после еды Эсми. Уверена, мои вкусовые рецепторы на языке придется срезать.

Эм хохотнул:
- Ты жила в Огайо. Я думал, ты в курсе всех «корнов» (п.п.: «corn» означает и «зерно, кукуруза», и «пошлость»).

- Заткнись, Эм. Я жила там всего одно лето. Я знаю, что такое сладко-соленый попкорн, но какое отношение к нему имеют бойскауты?

Джаспер пояснил:
- У девочек-скаутов есть печенье, а у бойскаутов – попкорн. Карлайл покупает печенье иногда, и мы тоже его прячем здесь, как только оно у нас появляется. Спасибо богу скаутов, иначе мы бы все были чертовски голодными. Знаешь, Эммет не может прожить на одном только тофо-мясе.

- Я не отказался бы от орехового печенья прямо сейчас, - сказал Эммет с набитым попкорном ртом.

- Ммм, я тоже, - поддержала я. – Хотя этот попкорн изумителен.
Он кивнул, как будто сказал: «Я же тебе говорил».

- Эй, ты знаешь, что Эдварда выгнали из бойскаутов? – спросил Джаспер, плюхаясь на соседний с нашим диван и забрасывая себе попкорн в рот по зернышку.

Эдвард спрятал лицо в ладони, простонав и пробормотав Джасперу:
- Я, блядь, ненавижу тебя.

Заинтригованная, я повернулась вокруг, чтобы спросить у него:
- Как, черт возьми, тебя могли выгнать из бойскаутов? – Я засмеялась. – Расскажи, как это случилось?!
Я хлопнула в ладоши, с нетерпением ожидая еще одной разгадки прошлого Эдварда.

Эдвард фыркнул, качая головой в поражении и зная, что старшие братья еще не раз поставят его в неловкое положение.

- Мы были в тупом походе с кемпингом, чтобы получить значок за «Выживание в диких условиях», - сказал Джаспер, смеясь.

Эдвард поднял лицо из ладоней и вмешался:
- Снег лежал высотой примерно в полтора метра. И имей в виду, что нам было по семь лет и мы были тогда чертовски мелкими. Так что снег доставал до наших шей, и было пиздец как холодно… ветр… влажно… просто ужасно.

- Мы все голодали, и они подавали нам холодные Спагетти-Оз и горячий шоколад, больше напоминающий коричневую воду, - добавил Джаспер. (п.п.: Спагетти-Оз – макароны в форме колечек в томатном соусе с фрикадельками, продаются готовыми в жестяных банках, аля наш «завтрак туриста»)

Эммет произнес:
- Чувак, я не отказался бы от Спагетти-Оз прямо сейчас. – Он подбрасывал зерна попкорна в воздух и ловил их ртом. – Без коричневой воды все же.

Я развернулась к Эммету и спросила:
- Тебя всегда волнует еда?

- Еда, секс и спорт. Это все Тинк, - подмигнул он.

Я вздернула бровь.
- Именно в таком порядке, Эм?

- Зависит от настроения, - ответил он, нахально улыбаясь.

Эдвард фыркнул, явно раздраженный. У него был очень сексуальный профиль, слегка изогнутый нос и челюсть, тяжелая и волевая, и я хотела облизать ее и поцеловать, и…

- Ладно, итак, снег был выше ваших голов… - я махнула рукой перед Эдвардом, побуждая его продолжить рассказ. Я внутренне рассмеялась над тем, как увеличилась высота снега… наподобие рыбацких историй Чарли, которые он рассказывал, а рыба магически увеличивалась в размерах из раза в раз.

- Потом они заставляли нас делать это тупое командное дерьмо… поддержка друг друга… ну, ты понимаешь, дерьмо взаимовыручки, - продолжил Эдвард, с горечью вспоминая о снеге и взаимовыручке. Несмотря на то, что это было забавно, меня несколько опечалило, что Эдвард воспринимал процесс взаимовыручки и поддержки кого-то другого как глупость.

- Они заставляли нас повторять: «В команде нет «Я»», - посмеивался Джаспер. – А Эдвард продолжал говорить: «Но есть «Эй» и «А»».

Эдвард перебил:
- И «Эй» не ходит в походы при минусовой температуре, - он наконец засмеялся, встретив мой пристальный взгляд, и я захихикала вместе с ним. – Гребаные холодные туалетные сиденья, вонючие кабинки и необходимость мочиться в лесу, и не возможности помыться в течение трех дней… Это было ужасно. – Он вздрогнул.

- Какой был смысл мучить семилетних мальчишек всем этим? – спросила я, засовывая еще больше восхитительного попкорна в рот.

- Ну, мы, как и предполагалось, получили свои значки «Волка»… это одна ступень выше «Волчонка». Но не Эдвард. Он продолжал кричать на командира, что не хочет быть тупым волком, и просто сидел, в углу хижины все выходные, - сказал Эммет. (п.п.: Волк, волчонок – названия дружин у бойскаутов.)

- Он отказался двигаться, пока родители не заберут его, но он не мог сидеть на земляном полу, потому что не хотел запачкать свои лыжные штаны грязью, - покачал головой Джаспер.

- Да, и не хотел, чтобы моя задница просто окоченела.

- В общем, он использовал подушку командира, и тот был вне себя от злости, - засмеялся Эммет.

Я посмотрела на Эдварда.
- Так ты сидел там, в углу, сердитый, целых три дня?

Эммет кивнул.
- Да, он сидел там, практикуясь в завязывании узлов, читая и занимаясь своими музыкальными значками…

- И его значком за опрятность, и его значком за хозяйственность… - добавил Джаспер, посмеиваясь.

Эдвард резко повернул голову к Джасперу, проворчав:
- Нет никакого значка за опрятность… но должен бы быть.

Я спросила:
- Бывает значок захозяйственность?

Эммет ответил:
- Да, у девочек-скаутов.

- Да пошел ты, Эм, - выплюнул Эдвард.

- Я не отказался бы от каких-нибудь печений девочек-скаутов прямо сейчас, - снова пробормотал Эммет. – «Thin mints», например. (п.п.: «Thin mints» - тонкое печенье с шоколадом и мятой в шоколадной глазури.)

- Ммм, - произнесла я, и мой рот наполнился слюной. – Мятно-шоколадное совершенство. Я люблю «Thin mints».

- Я тоже, - улыбнулся Эдвард. Он нажал несколько кнопок на пульте, и свет автоматически погас до полной темноты.

- Ты любишь шоколад, да? – спросила я тихо, поскольку фильм уже начался, а я сделала себе пометку купить шоколадных вкусностей для Эдварда.

Он застенчиво улыбнулся и сказал почти шепотом:
- Ты даже не представляешь, как сильно.

После того как кино закончилось, я попрощалась с Эсми и Карлайлом, поблагодарив их за вкусный ужин. Эсми настаивала, чтобы один из парней проводил меня до дома, но, как бы я ни хотела, чтобы Эдвард сопровождал меня, подумала, что будет неловко на самом деле, если я попытаюсь оседлать его ногу у своей двери. Так что я сказала, что дойду сама.

Когда я неторопливо шла по пустынной улице, я повернулась лицом к дому и увидела Эдварда в окне; вероятно, Эсми попросила его удостовериться, что я дошла благополучно. Он поднял руку, слегка махнув мне, после чего оперся ею на окно над своей головой.

Думаю, это был внезапный всплеск храбрости или факт, что он первым помахал мне. Или, возможно, потому, что он ангельски выглядел в своей белой рубашке, стоя у окна в мягком, льющемся позади него свету. Поскольку, вместо того, чтобы махнуть ему в ответ, я подняла пальцы к губам и послала ему воздушный поцелуй.

Да, послала гребаный воздушный поцелуй парню. Убейте меня теперь.

Но он засмеялся, и совершенно естественно его рука схватилась за воздух… прежде чем небрежно скользнула в передний карман. Возможно, это было совпадением, но мне хотелось бы думать, что он спрятал мой поцелуй в карман, откладывая, наверное, на потом.

Эдвард Каллен – аномалия. Он загадочный и подозрительный, но милый и забавный, и я влюблялась в него все сильнее и сильнее с каждой секундой каждого дня. Я размышляла, насколько было бы больно, если бы я обнаружила, что не имею никаких шансов с ним. Я решила, что пока он не покажет мне, что мои чувства могут быть взаимны, я буду решительно преследовать своего красивого мальчика.

Возможно, когда-нибудь, Эдвард… когда-нибудь мы это выясним.

Когда-нибудь я пойму тебя.