— Я ударилась о какие-то деревяшки, торчащие из багажника пикапа — нахмурившись ответила я, пожав плечами и подмигнув, как будто ничего особо страшного не произошло. Со мной постоянно случалось что-то подобное. Я могла бы красиво ходить в паре туфлей с 8-ми сантиметровыми шпильками, и это была бы не проблема, но тем не менее я все время врезалась в неподвижные предметы или какие-нибудь неприятности регулярно обрушивались мне на голову, для меня это было обычным явлением. Он открыл морозильную камеру, подавая мне старый мешочек с горохом, покачав головой в испуге. Потом Чарли начал извиняться, говоря, что он должен заехать к Билли, и что вернется домой к ужину.

— Ты так изменилась! У тебя так отросли волосы!. — Она схватила прядь моих волос и дернула за на нее. — О, Боже мой, как же я рада, что ты сейчас здесь. Все будут рады увидеть тебя снова! Волнуешься насчет завтрашнего появления в школе?

— Немного возбуждена, нервничаю, ну знаешь, первый день все-таки... Эй, ты еще общаешься с Розали или Джесс и Лорен?

— Иииууу… Нет, слава Богу. Они теперь стали циничными и абсолютно распутными. Ну, Розали тоже в принципе выглядит как шлюха, но никогда не говори ей, что я так сказала — она захихикала. Ее смех был опьяняющий, и мне приходилось смеяться вместе с ней.

— И как ты себе это представляешь? Оу, эй Роуз, пять лет не виделись, ты выглядишь потрясающе, я слышала, что ты теперь вроде как шлюха? — спросила я, усмехаясь. Это не было таким уж большим сюрпризом для меня, что Роуз свернула с верного пути. Она всегда была великолепна; высокая, худая и с большой грудью, ее длинные светлые локоны бесподобно ниспадали на плечи, она всегда выглядела как супермодель. Даже в первом классе мальчики строили ей глазки. Помню, в младших классах средней школы наши учителя физкультуры пялились на ее грудь, когда она играла в баскетбол, а она сознательно "забывала" надеть лифчик под футболку. Роуз всегда любила быть в центре внимания.

— Твоя машина просто великолепна, черт возьми! Это один из самых красивых автомобилей, которые я видела в своей жизни, не могу дождаться, когда будет солнечно и мы сможем ездить с откинутым верхом, прямо как в кино. Что за кино? Ах, «Тельма и Луиза»! Правда мы не преступники... но мы могли бы зацепить оооочень горячего парня, как, например, Брэд Питт. У меня до сих пор нет машины. Папа говорит, что я не готова ездить за рулем, потому что не уделяю достаточно внимания дороге, но он совершенно не прав. Тем не менее, у меня недостаточно накопленных денег на малышку, которую я хочу, а ездить на каком-то куске дерьма я не согласна, — сказала она с широко раскрытыми глазами, с энтузиазмом помогая мне выгрузить кульки с продуктами на кухонный стол.

Я просто застыла с вздернутой бровью, глядя на нее. Я совершенно не знаю, какого черта она только что сказала, но по-видимому, она была тверда и уперта как никогда. Когда мы были маленькими, Элис несла какую-то бессвязную чушь, когда была взволнована. Иногда это могло бы раздражать всех вокруг, но она так мило несла всякий бред, что большинство людей, как правило, терпели. Я уже и забыла, насколько... живой она была.

— Ты не будешь против, если я поеду в школу с тобой? Обычно меня подвозит Розали, но она всегда жалуется, что ей приходится наматывать лишний миллион километров, чтобы забрать меня, правда иногда Эдвард с Джаспером забирают меня, но я ненавижу ездить с ними, потому Эдвард водит слишком быстро, и иногда он просто выводит меня из себя, но я не возражаю, когда за рулем Джаспер, потому что я обожжжжаааю наблюдать за ним, но я не думаю, что он хотя бы подозревает о моем существовании. — Она говорила так быстро, а я все ждала когда же она сделает глубокий вдох в конце предложения, но она все не останавливалась и тараторила на одном дыхании. У меня от нее даже немного закружилась голова.

— Элис, конечно я отвезу тебя. А кто такие Эдвард и Джастин? — Спросила я.

— Эдвард и Джас-пер, — поправила она меня. Потом она ткнула пальцем в сторону большого кирпичного дома чуть дальше по улице, как ранее это сделал Чарли. — Джаспер и Эдвард Каллены. Они сводные братья, живут с Карлайлом и Эсме Каллен. Ох, еще есть Эммет. Это старший брат.

— Так а почему Эдвард выводит тебя из себя? — Небрежно спросила я, открыв холодильник, чтобы поставить коробку яиц на полку. Чарли не мыл холодильник ну лет наверное 5 точно. Запах был просто отвратительным, словно там лежали застаревшие грязные носки.

Она закатила глаза и прошептала: — Он очень странный. Я лично думаю, что он вполне может оказаться психопатом. Он почти ни с кем не разговаривает, и общается только с Джаспером и Эмметом и парой других парней из школы. Он никогда ни с кем не встречается. Существует точка зрения, что он возможно... гей. — Элис посмотрела на меня с широко раскрытыми глазами, и кивнула головой. Ее шелковистые волосы подпрыгнули на плечи.

— Значит просто из-за того, что он спокойный и невозмутимый, это значит, что он гей и психопат? — Спросила я шепотом, чтобы ввести ее в замешательство. На самом деле это было очень похоже на меня.

— Нет, он просто... он просто Эдвард. Ты все поймешь, когда сама с ним познакомишься. А так как он даже не разговаривает ни с одной из девочек здесь, вполне логично предположить, что он играет в другой команде. Хотя некоторые из девушек думают, что он просто богатый сноб, который думает, что он слишком хорош для любой, кто живет в Форксе, и это только делает его более желанным, понимаешь о чем я? В любом случае он здесь самый сладкий и недоступный. Вот увидишь.

— Так а Джордан и Эрнест тоже застенчивые геи-психопаты? — С сарказмом спросила я.

— Джас-пер и Эм-мет, — провозгласила она, с явным намеком на раздражение. — У тебя что проблемы с краткосрочной памятью? — Она протянула мне хлеб со стола. На самом деле, я принимала Prozac, чтобы справиться с приступами паники, которые иногда со мной случаются, но я не сильно об этом распространяюсь, кроме случаев крайней необходимости. Дать людям знать, что ты принимаешь успокоительные для борьбы с общим тревожным расстройством это не всегда самый лучший способ завести друзей.

Я снова оживленно закатила глаза. — Извини, Джас за и Эм-мет. — Я намеренно подчеркнула все слоги по отдельности, чтобы лучше запомнить на будущее. — Есть ли у них тоже какие-нибудь странности, или они только у Эд-варда?

Какая, мать вашу разница, как именно их зовут?

Она засмеялась, глядя на меня и закатывая глаза. — Нет, они вполне нормальные. Джаспер такой милый и добрый человек, он тоже достаточно тихий, но не такой тормоз как Эдвард. Он с кем-то встречается, но недолго. Его стихия - легкий флирт. Эмметт очень популярен, потому что он играет и выигрывает во всех видах спорта, какие только здесь есть. Розали много значит для него. У нее есть какой-то план сделать его своим официальным парнем ко Дню Благодарения.

— Она, как всегда, очень амбициозна. Эй, ты не хочешь поужинать с нами? Мы заказали пиццу, — спросила я ее.

Ее улыбка вдруг сползла вниз, и она нахмурилась. — Спасибо, но я должна идти на работу. У меня вечерняя смена в закусочной сегодня вечером. Но мы встретимся завтра утром, в семь, ладно? — Она обняла меня на прощание еще раз. — Эй, Белла? Добро пожаловать домой!

Я наблюдала за ней, пока она переходила улицу и исчезла в своем маленьком голубом доме. Потом я сделала большой вдох и выдох. Элис как всегда планировала что-то грандиозное. Я знала ее большую часть своей жизни, и казалось, что она определенно становится более гипер- с каждым годом. Ее оптимизм должен был положительно сказаться на моей тревожности, но она, кажется, нисколько не смягчила моих опасений.
Как только я поужинала, я направилась вверх по лестнице, чтобы позвонить маме, и поблагодарить ее за декор спальни и попросить помочь собраться к завтрашнему дню. Я прекрасно знала, что впечатления первого дня будут задавать тон на весь оставшийся год. Я разложила вокруг милые кокетливые вещи в сочетании с нарядными, взрослыми и сложными, и час спустя моя комната была похожа поле, с которого только что стартовала ракета, так что все мои прежние усилия по распаковке вещей и неведению порядка потерпели полный крах.

Наконец, я остановилась на своих любимых темных узких джинсах, белой длинной рубашке, которую я любила завязывать спереди, коричневый пояс и пару коричневых ботинок с острым носом. Стильно, мило и не слишком консервативно.

Я нашла пижаму, включила ноутбук, и затем проверила нос в зеркале на наличие неприятных сюрпризов. Опухоль прошла, а синяк я утром легко замаскирую тональным кремом. Я встала и прошлась по комнате чтобы задернуть занавески, и прикоснулась к новым шторам с благоговейным ощущением шелковистой ткани, так нежно скользящей под пальцами. Мама пыталась сделать переезд как можно более комфортным для меня при покупке постельного белья, и я полностью оценила ее усилия и безумно ей благодарна, она знает меня как никто другой.

Из окна моей спальни я могла видеть парадный вход и бок огромного дома Калленов, проглядывающего сквозь деревья. Дом стоял далеко в лесу, что делало его вид еще более огромным и пугающим ночью.

Я разделась, снимая верх, джинсы и бросая все в корзину для грязного белья. Стоя во весь рост перед зеркалом, которое крепилось к внутренней стороне двери моей комнаты, только в бюстгальтере и трусах, я с интересом рассматривала свое отражение, пытаясь понять какого черта вообще происходит со мной. Завтрашний день будет началом совершенно новой жизни здесь, в Форксе... Для меня откроется целый новый мир в новое будущее. Новая жизнь. Все с чистого листа.

Дорогой Бог,
Прошу тебя, даруй мне хороший год здесь в Форксе. Пожалуйста, не позволяй мне поддаваться приступам паники и сделай так, чтобы я не споткнулась и не упала посреди столовой на глазах у всех старшеклассников и не залила яблочным соком новые сапоги. Спасибо за мои новые сапоги, кстати. Ох, и благослови всех бедных и больных детей, и моих маму и папу, и Фила, и Элис, и передай привет Иисусу от меня.
Аминь

~Эдвард~

— Как ты сегодня, Эдвард? — спросила она, даже не глядя на меня или смотря мне в глаза. Я почти уверен, что она избегала визуального контакта в качестве меры предосторожности. Словно взгляд в глаза льва, я чувствовал, что ей некомфортно рядом со мной. Я знал это и нагло пользовался.

Да, я могу быть полным ублюдком если захочу, и что дальше?

Она сидела в своем уродливом деловом костюме, положив ногу на ногу как раз так, что ей казалось я не вижу стрелки на ее чулке. Ее записная книжка лежала у нее на коленях и 200-долларовая ручка Mont Blanc изящно сидела в тонких пальцах, выжидая, когда я скажу что-нибудь сидящее глубоко в душе, или подловит мою вину в чем-либо, чтобы она могла все ловко записать, проанализировать и излечить меня... или арестовать, что я уверен было на самом деле ее главной целью.

Она очень разочаруется сегодня, также как и в любой другой вторник, когда я сидел в этом кабинете, пытаясь уничтожить 50 минутный сеанс терапии минимальными, но удовлетворительными ответами на ее мирские вопросы с минимальными усилиями или же подробными, если это возможно. Она знала, что я не собирался выставить ей все напоказ и раскрыться. Она отлично знала что я был проклятым ни во что не верящим ребенком, который был обижен, сердит и обозлен на весь этот блядский мир за то, что он отбирал все, что было так дорого мне.

И кстати, она ни разу не дала мне понять, что она думает, что я невиновен. Время от времени, тонкими и неясными намеками, она постарается завлечь меня в ловушку и признать свою вину. Я, блядь, ненавидел ее за это мужество. И я ненавидел последних двух терапевтов, которые вели себя точно так же.

— Я хорошо, спасибо. Как у вас дела? Спросил я, вкрадчивая вежливость так и сочилась из моих слов.

— Очень хорошо. Как дела в школе на этой неделе? — Она не отрывала взгляда от своей записной книжки, параллельно делая какие-то заметки в ней.

Что мать ее, она могла там писать?

— В школе все как всегда

— Не будешь ли ты так добр рассказать подробнее? — Она до сих пор не поднимала на меня глаза.

— Нет, не буду, — ответил я сухо. Потому что серьезно, что, черт возьми, я должен сказать? Что высшая школа Форкса это гребаная шутка системы образования? Что я знал больше, чем эти несчастные учителя, которые получают мизерную заработную плату и выводят из себя богатых испорченных ублюдков вроде меня, которые живут привилегированной жизнью, пока эти преподаватели безвозмездно терпят этих проклятых ослов, отсиживающих задницы в классе весь день?

Ладно, д-р Кейт, так как мне скучно, я буду использовать приманку и заманю вас в хорошенькую ловушку чтоб хоть как-то развлечь себя за эти гребаные 50 мин.

Осторожно, с улыбкой в голосе, я сказал: — Новая девочка только что переехала жить в квартале от моего дома. Она должно быть, пойдет в школу на этой неделе.

Ах, вот и он... зрительный контакт глаза в глаза.

Попалась!

Внезапно она посмотрела на меня, и встретясь с моим взглядом, быстро отвела свой, и затем снова уставилась в свою записную книжку. — Вы с ней встречались еще?

— Нет, больше нет. Но, насколько я слышал, она очень красивая. Я уверен, половина мужского населения начали делать ставки кто первый закадрит ее, еще прежде чем она даже зашла в свою комнату, — сказал я с дьявольской усмешкой. Парни поступившие в Среднюю школу Форкс жаждали свежей киски, так как не видели ничего нового или стоящего лет сто. Новая девушка была единственной темой для разговора в течение последних двух дней.

— А ты? Ты будешь сделать ставку на нее, ммм?..

Ну вот, приехали...

Вздернув брови в замешательстве я спросил: — В смысле? Боюсь, я не понял вашего вопроса, д-р Кейт. О чем вы спрашиваете меня?

— Эдвард, почему ты решил рассказать о ней? Ты мог бы рассказать о каких-либо других событиях, произошедших в твоей жизни за эту неделю, но ты решил отметить именно новую девушку. Почему же именно она?

— Потому что она это единственное, что не является таким же, как и на прошлой неделе, вы спросили меня именно об этом.

Она вздохнула, явно разочарованная моим наглым поведением и отсутствием сотрудничества. — Ты был моим пациентом в течение 15 недель, Эдвард. И каждый вторник, ты приходишь сюда, садишься на 50 минут и абсолютно ничего не говоришь. Я понимаю, что ты здесь не по собственной воле, но можно по крайней мере сделать это стоящим для нас обоих, чтобы прийти к чему-нибудь.

— Чего конкретно вы ждете от меня? Спросил я, сузив глаза.

Она подняла руки в умоляющем жесте. — Я хочу помочь тебе открыться. Дайте мне что-нибудь, с чем я могла бы работать. Поговори со мной.

— Мне нечего сказать. Моя жизнь совершенно скучная, она лишена какого-либо возбуждения, развлечения или удовольствия. Я просто существую. Я хожу в школу, потом провожу время со своими братьями, играю в видеоигры и делаю домашнее задание... иногда читаю что-нибудь и ложусь в постель спать. Вот и все. Это весь мой день. Хотите знать, что я ел на завтрак или...?

Она обиженно отвернулась, кивнув мне. — У тебя есть желание играть в бейсбол, когда придет весна?

Ааарррррр, она что, опять собирается начать это дерьмо с начала? Бляяяядь.

— Ну, нет. Я завязал с бейсболом, — ответил я коротко, давая ей понять, это не та тема, которая открыта для обсуждения. Не то, чтобы какую-либо конкретную тему обязательно было считать открытой, но эта явно была не для ее гребаной работы.

"Почему же, позволь мне спросить?"

Нет, ты, блядь, не можешь спросить, тупая любопытная сука.

Я отрицательно покачал головой опершись локтями на колени.

Тема закрыта.

— Эдвард, я думаю, что если это что-то действительно важное, мы должны это обсудить. Было бы очень хорошо, если бы ты смог заглянуть...

Я резко оборвал ее, заявив, что это мои личные чувства. — Это не тот человек, которым я являюсь в настоящее время. Я больше не тот человек, ладно? О,Господи...

Популярный американский игрок в бейсбол, идеальный парень из соседнего дома, которого каждая девушка мечтала привести домой и познакомить с родителями умер в ту ночь, когда я был с очередной “Мисс-Как- Она-Выглядит”

Что сделано, то сделано. Все прошло. Теперь это просто история.

Эдди Мэйсен блядь мертв.

Теперь пойми мой намек и переведи разговор на другую тему, прежде чем я брошу эту фотографию твоего уродливого ребенка тебе в голову и выйду из этого кабинета.