Не важно, как сильно отчитывала себя Белла тем вечером, она не могла вырваться из замкнутого круга хандры. Она не могла писать – стучала по клавишам и слепо смотрела на экран, пока не сдалась и не выключила компьютер. Она не могла читать. Непонимающе таращилась на страницы, словно те были написаны на санскрите.

Она не понимала этого. С какой стати ей так расстраиваться из-за мужчины, с которым она встречалась всего пару раз? Белла думала позвонить Элис, которая обладала большим опытом в любовных делах и могла дать ценную информацию, но отвергла эту идею почти сразу же, как только она пришла ей в голову. Элис начнёт задавать вопросы, на которые Белла не захочет отвечать. Девушке вообще ничего не хотелось делать, кроме как безучастно пялиться в пространство, воскрешая в памяти те немногие драгоценные моменты в объятиях Эдварда, когда ей казалось, что она летает.

Зазвонил телефон, и Белла рефлекторно ответила на звонок, пожалев об этом, как только нажала кнопку «говорить», поскольку в последнюю очередь ей хотелось разговаривать. Её «алло» прозвучало апатично.

– Алло, Белла?
Говорил Эдвард. Белла чуть не выронила мобильник.
– Белла?
Белла обрела дар речи:
– П-привет.
– Ты в порядке?
Девушка закрыла глаза.
– Ага. М-м… как ты узнал мой номер?
– Он значился в регистрационных бланках. Надеюсь, я не доставил тебе неудобств, но чувствовал, что должен убедиться, что с тобой всё в порядке после того, как ты убежала сегодня из студии.
Белла стиснула трубку. Она не знала, что говорить.
– Я хотел извиниться, – продолжал Эдвард. – Мои вопросы явно напрягли тебя, что не входило в мои планы.
– Знаю.
Она должна сообщить Эдварду, что он не виноват. Она просто не создана для танцев.
– Слушай, не могли бы мы встретиться где-нибудь за чашечкой кофе?
– Извини, но сейчас я не в настроении куда-либо идти.
– А если я зайду к тебе? Я живу на Бакстер-стрит.
Всего лишь в двух кварталах отсюда. Непривычно думать, что он находится так близко.
– Как ты узнал мой адрес?
Однако Эдвард не посмеялся над ней.
– Из бланков. Прости, Белла, я не хочу, чтобы ты чувствовала, будто я вторгаюсь в твоё личное пространство…
– Нет, всё нормально, – Беллу изумил собственный ответ. – Можешь приходить.
– Правда? – В голосе Эдварда прозвучало лёгкое удивление, которое он поспешил скрыть следующей фразой. – Буду примерно через десять минут. Я иду пешком.
– Ладно. – Голос Беллы дрожал, как и её рука, сжимавшая аппарат. – Ну, до встречи.

Почему она разрешила ему прийти? Белла обернулась, изучая квартиру. На рабочем столе царил бардак, и она побежала приводить в порядок кипы бумаг, пока не осознала, что, вероятно, должна потратить это время на себя. Она стрелой метнулась в свою спальню и избавилась от неопрятных домашних штанов, напялив джинсы и блузку, купленные ей Элис в честь дня их рождения. Блузка была персикового цвета, с просвечивающими рукавами и перламутровыми пуговичками, мягкая и романтичная на вид. Такое Белла обычно не носила, но в данный момент девушка благодарила Бога за эту блузку. Она вбежала в ванную и принялась беспорядочно терзать волосы расчёской, параллельно пытаясь нанести помаду другой рукой.

Погодите! Если нанести помаду, то станет очевидно, что она пыталась принарядиться для Эдварда. Белла протёрла губы носовым платком и затем решила, что ей нужно почистить зубы. Она неистово тёрла их, когда услышала стук в дверь. Девушка сплюнула пасту и поставила зубную щётку в держатель, в спешке забыв сполоснуть её. Вытерев полотенцем рот, Белла побежала к двери, споткнувшись и упав на стену. Восстановив равновесие, она схватилась за дверную ручку.

На улице моросило. У Эдварда в волосах цвета ржавчины осталось несколько капелек, сверкавшие алмазами в свете крыльца. Он был одет в матросскую куртку с поднятым воротником. Мужчина улыбнулся ей:

– Привет. Всё в порядке? Я слышал глухой удар.
– Я упала, – призналась девушка.
Её мозг не успел предупредить её рот, что она не хотела произносить это.
– Ты в порядке? – Эдвард выглядел обеспокоенно.
– Да. Такое постоянно случается.
И ей захотелось треснуть себя, чтобы заткнуться. Эдварду не нужно знать, что она неуклюжа, как трёхногий слон на роликовых коньках.
– Могу я войти?
– О! Да, конечно.

Белла отошла назад, и Эдвард прошёл внутрь, расстёгивая куртку. Под ней оказался чёрный, с V-образным вырезом свитер, что любовно облегал его грудь и подчёркивал худое, мускулистое телосложение мужчины. Белла молча приняла у него куртку и её повесила в коридорный шкаф.

Эдвард оглядел её квартиру, замечая скромный интерьер и потёртую мебель. Его осмотр неожиданно смутил Беллу, и она жалела, что не приняла предложение Элис сделать косметический ремонт помещения. Не то чтобы Белла не могла себе это позволить, просто она не видела смысла тратить деньги, поскольку была единственной, кто вообще видел свою квартиру. Она не сильно верила настойчивости Элис, что прекрасная обстановка сделает Беллу счастливее, но сейчас хозяйка квартиры сокрушалась об этом. Ей бы понравилось случайно пригласить Эдварда в классное и ультрамодное жилое пространство, которое выставило бы её более интересным человеком. Вместо этого Белла предложила ему присесть на свою старую клетчатую софу и подала содовую в пластиковом стакане из ресторана быстрого питания. Однако Эдвард улыбнулся, когда она протянула ему стакан, словно он был из хрусталя баккара, и похвалил её блузку, пока Белла присаживалась.

– Ты об этом старье? – ответила она, садясь на другой конец софы.
Нечто подобное прозвучало бы в духе Элис. А затем Белла поняла, что бирки торчали из манжеты, и залилась густым румянцем, опуская запястье, надеясь, что Эдвард не заметил их.

Он отпил газировки и аккуратно поставил стакан на бирдекель, лежавший на приставном столике, потом повернулся к девушке.

– Белла, я, правда, чувствую, что мне следует извиниться перед тобой.
– Нет нужды, – она уставилась на свой стакан и наблюдала за тем, как крошечные пузырьки лопались на поверхности её содовой. – Я просто… Я на самом деле не создана для танцев, Эдвард. Ты выдающийся учитель, но твои слова заставили меня понять, что это не я.
– Это ты, Белла. – Он наклонился к ней, и у Беллы перехватило дыхание, в то время как ее быстрый взгляд наткнулся на его красивые глаза и завис там, бессильно загипнотизированный. – В тебе есть огонь, хотя он погребён глубоко внутри. Знать бы мне, почему ты подавляешь собственную радость.
Белла немного помотала головой, потому что не знала, как ответить.
– Я спросил тебя сегодня, в чём твоя страсть, и ты ушла. Пожалуйста, назови мне причину?
Белле и не вздумалось ответить отказом. Глаза Эдварда излучали тепло и сострадание, небывалую доброту, что у неё сердце защемило. Белла не могла назвать ему причину своего ухода, но могла ответить на другую часть его вопроса.
– Не думаю, что во мне есть хоть толика страсти, – призналась она.
С мгновение Эдварда молча рассматривал девушку.
– Мне жаль.
Белла отвернулась:
– Не нужно.
– Нет, мне жаль, что в твоей жизни нет страсти. Это ужасно. И я помогу тебе это исправить.
Эдвард встал и подал ей руку.
Белла с миг пристально разглядывала его:
– Что ты делаешь?
– Пошли, мы идём на улицу.
– Дождь идёт, – запротестовала Белла.
– Хорошо, – отозвался он. – Будут лужи для прыжков.

Белла засмеялась и покачала головой, но вложила свою руку в ладонь Эдварда, и позволила мужчине потянуть себя к шкафу в коридоре, где вытащила его куртку и свой плащ. Это был серый плащ, на который Эдвард свирепо уставился, пока она натягивала его.

– Серый?
– Серый… м-м… практичный, – пояснила Белла.
– Как долго он у тебя?
Белла задумалась:
– Семь или восемь лет.
– Хорошо. Тогда не будет проблем, когда я найду способ испортить его сегодня, так что тебе придётся купить себе новый. Желательно яркого цвета.
Белла моргнула, и Эдвард мягко улыбнулся ей:
– Красивой женщине с живым духом стоит носить яркие цвета. Бриллиант лучше всего сверкает в яркой золотой оправе.
Красивой? Он считает меня красивой? Однако прагматичная сторона Беллы притормозила волнительную мысль, расшевелённую в ней. Эдвард занят. Помолвлен с другой женщиной. Белла отвернулась, и Эдвард схватил её за руку.
– Что не так? Я оскорбил тебя?
Этот мужчина был дьявольски проницательным.
– Я… – Девушка сделала глубокий вдох. – Я просто не думаю, что тебе стоит… Стоит говорить подобные вещи мне.
Эдвард покачал головой:
– Почему?
– Уверена, твоя невеста не оценит этого.
– Невеста? – повторил он. – Ты имеешь в виду Таню?
– Есть другая? – немного резче необходимого проговорила Белла.
– Белла, я не помолвлен с Таней. – Эдвард обхватил её руку своей и большим пальцем ласкал костяшки пальцев. – Она отказала мне.
Белла уставилась на него. Должно быть, Эдвард лжёт. Какая женщина в здравом уме откажет ему? Белла не осознала, что проговорила мысли вслух, пока Эдвард не рассмеялся, а затем лицо девушки смущённо вспыхнуло.
– Иди сюда.
Эдвард потянул Беллу к софе и сел рядом, так и не выпустив её руку. Эдвард сидел близко, так близко, что их бёдра почти соприкасались. Белле с трудом удавалось нормально дышать.
– Я встречался с Таней больше трёх лет, – промолвил он. – У нас были хорошие отношения, и я подумал, что пора бы их узаконить. Она сказала «нет».
– Она не любила тебя?
Эдвард отрицательно помотал головой:
– Она любит меня, но не в том смысле, и потребовалось немало времени, прежде чем я смог признать, что моя любовь к ней не была основой для хорошего брака. Мы хотели разного от жизни.
– Когда я видела вас вдвоём… – Белла прикусила губу.
Эдвард кивнул:
– Мы до сих пор дружим. Наверное, у нас состоялся самый дружелюбный разрыв, который только возможен. Таня хороший человек, она просто не для меня, и сейчас я это знаю. Признаюсь, некоторое время я обижался на неё, но сейчас рад, что она приняла такое решение. Особенно сейчас.
Что он подразумевает под этим? Боялась спросить Белла. Эдвард послал ей слабую улыбку.
– Ну же, Белла. Давай играть.
– Играть?
– Да, играть, – решительно произнёс Эдвард. – Ты отчаянно нуждаешься в веселье. Я бы сказал, что ты находишься в экстренном положении.

Потрясённая, Белла позволила ему вывести себя за дверь. По дороге Белла сдёрнула ключи с крючка, оставив дома сумочку, компьютерную сумку, «Киндл» – все те вещи, которые она обычно брала с собой, выходя из дома. Было до странного освобождающе – не быть отягощённой всеми этими сумками, и Белла даже немного шла вприпрыжку, следуя за Эдвардом по тротуару. Несмотря на дождь, стоял тёплый вечер, и девушка подставила лицо барабанящим каплям.

Эдвард остановился на краю бордюра, где собралась большая лужа. Он усмехнулся Белле:

– Как давно ты прыгала по лужам?
Белла задумалась над этим:
– Честно, я не думаю, что когда-либо вообще целенаправленно прыгала хотя бы в одну.
Эдвард одарил её шокированным взглядом:
– Даже будучи ребёнком?

Белла потрясла головой. Даже в детстве Белла была серьёзной и осторожной. Мама звала её «старушкой». Элис прыгала по лужам и лазила по деревьям, а позже занималась затяжными прыжками с парашютом и путешествовала пешком по Европе. Наблюдая со стороны, отчасти Белла жаждала пережить всё это, но при этом всегда уклонялась и подходила к делу ответственно.

– Тогда это важно, – заявил он. – Мы должны прыгнуть в эту лужу. Но во время прыжка я хочу услышать твой первобытный клич.
Белла разразилась хохотом.
– Мой – что?
– Да брось, ты же книголюб. Уолт Уитмен: «Я нисколько не сдержан // Я совсем непереводим // Я издаю первобытный клич с крыш». Так что позволь мне услышать его. Готова? Раз… два… три!
Они оба прыгнули, и Белла издала отвратительный вопль йодлинга (п. п.: тирольское пение), и они рассмеялись.
– Вот это, – похвалил её Эдвард, – и был клич!

Брызги намочили их облачённые в джинсы ноги, но Белла смеялась, смеялась, топала и била ногой по воде, плеская на Эдварда, который вытворял тоже самое. Они играли под дождём, словно ребёнок, которым Белла никогда не была, и удивительное чувство спокойствия и счастья наполнило её. Она знала, что оно шло не от Эдварда или лужи, или их восхитительно-глупой игры. Оно шло изнутри неё, и Белла даже не знала о существовании этого чувства, пока Эдвард не показал ей, как раскрыть его в себе.



Они вернулись в квартиру Беллы, промокшие и застуженные, но хихикающие как парочка подростков. Эдвард держал Беллу за руку, за которую брался каждый раз, когда ему выпадал шанс во время игры.

Белла пошла за полотенцами и вернулась с парой тренировочных брюк и футболкой.

– Я случайно купила их, – пояснила она, вручая Эдварду штаны и пластиковую сумку для мокрой одежды. – Они велики мне, но, похоже, будет больше возни с их возвратом, так что я просто оставила их.
– На случай если у тебя однажды появится мокрый мужчина в гостиной? – усмехнулся Эдвард, суша волосы полотенцем.
Его глаза сверкнули, когда он мельком скосил их в сторону Беллы. Волосы мужчины торчали иголками по всей голове, и Белла едва удержалась, чтобы не пустить слюни. Как такое возможно, что чем запачканнее становился Эдвард, тем сексуальнее выглядел? Несправедливо.
– Я оставлю тебя переодеваться, – пробормотала она и стремглав помчалась в ванную нацепить, уже на себя, сухую одежду.
Белла подумывала одеться понаряднее и затем сдалась. Большинство её «нарядных» одёжек были новыми или неудобными, и она не тушуется из-за того, что Эдвард увидит её в комфортной одежде. Белла натянула пижамные штаны и футболку, тщательно высушила волосы полотенцем, пытаясь не спутать их. Напрасно, и девушка провела несколько минут, ругаясь и дёргая расчёской за колтуны.

Наконец она вернулась в гостиную и застыла соляным столбом, увидев, как Эдвард надевает футболку. Он стоял спиной к ней, и она могла бы разрыдаться от её безупречной красоты. Лоснящиеся и рельефные мышцы – Беллу заворожила их игра, пока хлопок не скрыл ей обзор. Мужчина повернулся и улыбнулся ей, послав по телу Беллы электрический разряд.

– Прости, – сказал Эдвард. – Я помедлил с переодеванием, так как меня отвлекли вещи на твоём столе.
Белла немного раскраснелась, потому что стол пребывал в беспорядке. Должно быть, Эдвард подумал, что и она была суматошной.
– Мной овладело любопытство. Надеюсь, ты не думаешь, что мне не стоило…
– Нет, всё в порядке, – быстро ответила она. – Знаю, там беспорядок.
– Спорю, что для тебя это не хаос, – отозвался Эдвард. – Ставлю на то, что ты знаешь местоположение любой вещи и разместила всё таким образом, чтобы вещи находились под рукой во время работы.
Белла уставилась на него, слегка приоткрыв рот.
– Ты прав.
– Покажи мне.
Белла прошла к рабочему столу и взяла один из клочочков бумаги, лежавший почти в углу.
– Это идеи, – сказала она. – Я не всегда ношу с собой блокнот и ненавижу писать заметки на компьютере, так что я нахожу кусочек бумаги и записываю на нём, пока не забыла.
Она постучала по кипе перед монитором.
– Обычно я не пишу планы, но иногда прорабатываю моменты, которые необходимо сделать в каждой главе, чтобы не забыть их.
– Я не знал, что написание технической документации настолько творческий процесс.
Белла предположила, что ей не стоило удивляться, что Эдвард поймёт, чем она занимается, просто глянув на заваленный бумагами стол.
– Обычно нет, просто так я работаю. И кажется, это подходит мне. Во всяком случае, мне приходят заказы.
– Тебе нравится твоя работа?
Белла кивнула:
– Да. Звучит скучно, знаю, но мне нравится браться за сложные концепции и упрощать их для понимания людей. Это как помогать им, понимаешь? Я представляю расстроенного покупателя, который не может заставить устройство выполнить нужное действие, и проверяя свою инструкцию, я нахожу лёгкое решение. Может быть, это сделает день человека счастливее.
Эдвард улыбнулся, и его зелёные глаза блеснули.
– Видишь? У тебя есть страсть. Ты просто спрятала её под маской ответственности.

Белла потупила взгляд, внезапно застеснявшись. Украдкой она видела, как Эдвард перемещался по комнате. Стерео Беллы висело на стене – в меру старомодная система, воспроизводившая CD-диски. Элис пыталась переключить её на MP3-плеер и бозевские колонки, но Белле нравилось видеть диски на полке. Несмотря на наличие у неё «Киндла», она так же относилась и к книгам. Ей нравилось быть окружённой ими. Несмотря на «Киндл», она так же относилась и к книгам. Ей нравилось быть окружённой ими. Как и с книгами, то была эклектичная коллекция из всех жанров и стилей.

Эдвард выдернул один диск с полки и вставил его в проигрыватель. Заиграла музыка, и он подошёл к ней. Руки мужчины скользнули Белле в волосы и наклонили её голову так, что она пристально смотрела на него снизу, околдованная его изумрудными глазами.

– Потанцуй со мной, – глухо проговорил он.

«Вечно», – подумала она. Белла подняла руки к его плечам, а Эдвард опустил свои на её талию. Они без усилий стали повторять шаги, которые он показал Белле ранее. Гостиная исчезла. Всё исчезло, кроме музыки, глаз Эдварда и ощущения его рук на ней, их тёплый вес, посылающий чувственную дрожь по позвоночнику Беллы.

Строчки песни уцепились за ускользающее сознание девушки.



Эдвард смотрел Белле в глаза, и она знала, что песня была выбрана не случайно. Эдвард говорил с ней в этой безмолвной синхронии о дне их знакомства, своим телом, музыкой, глазами, сердцем. Беллу поразило услышанное. Поразило и восхитило. Сердце девушки защемило от страстного желания высказать ему всё, и она надеялась, что смела выразить это.

Может быть, да. Эдвард наклонил голову. У Беллы перехватило дыхание. Он остановился в миллиметре от её губ, словно спрашивая разрешения, и Белла дала его, приподнимаясь и прикасаясь к губм Эдварда.

Такие мягкие, тёплые и ласковые. Эдвард захватил губы Беллы в мягком, нежном поцелуе – каким и должен быть первый поцелуй, – а затем углубил его в страстном голоде, совпадавшим с дикой тоской в её душе. Белла скользнула пальцами ему в волосы, спутывая шелковистые пряди, будто прижимая мужчину к себе, но именно она оказалась заключённой, пойманной в ловушку палящего, эротического голода, что вздымался в ней мощной ярости. Их рты двигались в унисон в собственном танце, идеальном, молчаливом соглашении. Белла расслышала низкий стон, вырвавшийся из её горла, и Эдвард вторил ей.

Он отстранился, и Белла едва не заплакала. Она открыла глаза, когда рука Эдварда обхватила её щёку.

– Белла.
– Эдвард.
Руки Беллы до сих пор оставались вплетёнными в его волосы, а дыхание – рваным.

Палец Эдварда очертил скулу девушки, и мужчина на мгновение прикрыл глаза. Он наклонился и подарил ей ещё поцелуй – мягкий и тёплый, нежный, как поцелуй дождя, когда они играли на улице.

– Среда, – произнёс Эдвард.
Затем отодвинулся, ласково с толикой грусти улыбаясь Белле. Он сдёрнул куртку со спинки стула по пути к двери.



Белла плохо спала той ночью. Она металась во сне, проигрывая события вечера снова и снова. Поначалу её сбило с толку, почему Эдвард ушёл, но потом медленно в голове всё слилось в единое целое. Эдвард прав. Они не были готовы к тому, что могло случиться, останься он.

Сейчас Белла знала смысл слова «страсть». Несколько встреч в колледже даже и близко не достигали уровня интенсивности лишь одного этого поцелуя. Её эмоции напоминали неконтролируемую суматоху, и она попыталась разобрать их, дабы изучить, что чувствовала, но так много противоречий присутствовало в этой куче, что девушка сдалась. Некоторые мысли она безжалостно отвергла как поспешные, но ничто никогда не вызывало таких чувств. Ничто в её спокойной, обычной жизни не подготовило Беллу к подобному.

Ей нужно позвонить Элис. Сестра поможет ей разобраться в ситуации. Девушка глянула на часы и простонала, сосчитав часы, когда сможет позвонить. Сон Беллы был прерывистым, сны теснили недавние воспоминания, воспоминания, которые заставляли её сердце и тело томиться желаниями, которые, по её мнению, она ещё не должна была испытывать, но которые, бесспорно, присутствовали.

Белла позвонила так скоро, как по человеческим меркам было возможно. Элис работала косметологом, и магазин не открывался раньше десяти, поэтому звонить ей в семь утра означало зайти слишком далеко. По скрипучему от недовольства голосу сестры Белла моментально поняла, что разбудила её, но безудержно выпалила:

– Мне нужна помощь.



Элис попивала кофе и наблюдала, как Белла накалывала блины на вилку. Они сидели в маленькой закусочной на этой улице, завтракая, но Белла мало съела.

– Я просто не знаю, Элис, – в десятый раз произнесла Белла. – Это… Я впервые испытываю нечто подобное и не знаю, что делать.
– Почему бы тебе просто не расслабиться и не получать удовольствие? – предложила Элис.
Белла волком посмотрела на сестру:
– Да брось.
– Я серьёзно. – Элис опустила свою кружку и перегнулась через стол. – Белла, твои чувства сейчас – величайшая из радостей. Я так счастлива за тебя, что готова визжать и привлечь уйму нежелательного внимания, но не стану этого делать. Скажу лишь, что надеялась на это все эти годы, что ты покинешь четыре стены, проживёшь жизнь по полной и испытаешь все её чудеса. Самые лучшие потраченные шестьсот баксов в моей жизни.
Белла засмеялась, но быстро протрезвела. Она обвела пальцем кромку кофейной чашки.
– Элис, что если Эдвард не… серьёзен?
– Что ты имеешь в виду?
– Что если он волочится за женщинами?
– А если да? – с вызовом спросила Элис. – Да будет тебе, Белла. У тебя была пара интрижек в колледже.
Белла уставилась в свою чашку.
– Я не планировала их таковыми.

Элис замолчала, и Белла ощутила вину. Тем летом Элис путешествовала пешком по Европе. Белла не хотела тревожить сестру, поэтому утаила от неё своё горе. Элис сократила бы своё путешествие, узнай о случившемся. Белла же чувствовала себя глупо, дважды наступив на одни и те же грабли. После она притворялась Элис, что то были случайные связи на одну ночь по взаимному согласию, чему сестра удивилась, подозревая, что не знала всей истории, но Белла отказалась уходить в подробности.

– Элис, я уже чувствую так много. Я боюсь, что если позволю этому зайти дальше… Будет очень больно, если Эдвард просто развлечётся.
– Может, тебе следует поговорить с ним об этом, – укорила Элис. – Вместо меня. Спроси Эдварда прямо, к чему всё это движется.
– Я не могу этого сделать.
Элис вздохнула:
– Тогда, думаю, ты никогда не узнаешь, что бы это было. Я-то знаю, что ты собираешься делать. Ты проскользнёшь в студию днём пораньше, когда его там не будет, и отменишь оставшиеся занятия. Затем ты не будешь отвечать на его звонки. И будешь всю жизнь гадать, а не был ли он тем самым единственным.

Белла с грохотом уронила чашку на блюдце. Подобные мысли смутно витали в её голове. Элис знала Беллу, сестра была такой предсказуемой. Осторожная Белла всегда выбирала малодушный выход.

Что ж, она больше не была той девушкой. Белла стиснула зубы и вздёрнула подбородок.

– Не ожидай возврата в ближайшее время, Элис.

Элис потянулась через стол и сжала руку Беллы.



Белла обнаружила, что Эдвард, уходя, забыл свою сумку с мокрыми вещами. С мгновение она таращилась на неё в смятении, сомневаясь, что делать. Белла не могла просто оставить их в сумке и ждать до среды. Они заплесневеют. Девушка пожевала палец в нерешительности и наконец-то подобрала сумку и свою дамскую сумочку и вышла за дверь.

В двух кварталах от её дома располагалась прачечная, а по соседству – книжный магазин с кафе. Белла часто совершала там покупки, хотя выбор был невелик; через пожилого собственника магазинчика она заказала книги, и тот с радостью выполнил её заказ. Она помахала ему, проходя мимо, и отсалютовала пятернёй, что скоро зайдёт.

Девушка распахнула дверь в прачечную. Внутри было тепло и влажно и пахло отбеливателем, а в воздухе стоял гул пыхтящих моторов. Несколько человек внутри даже не взглянули на вошедшую Беллу. Она подошла ближе к незанятой машинке и нерешительно осмотрела сумку. Инстинкт подсказывал ей просто опорожнить её прямо в машинку, как можно реже соприкасаясь с вещами, чтобы не вторгаться в личное пространство Эдварда, но что если в карманах джинс хранились ценные вещи, или же у свитера был совершенно другой режим стирки?

Белла покраснела, достав его штаны из сумки, и бельё Эдварда выпало на пол. Чёрные боксёры. Девушка быстро подобрала их и зашвырнула в машинку. С таким же красным лицом она запихнула руку в каждый карман, испытав облегчение, найдя их пустыми. За исключением переднего. Она нахмурилась, нащупав нечто маленькое и твёрдое. Девушка выудила предмет на свет и уставилась на свою ладонь. То была потерянная ей в танцевальном классе заколка в виде бабочки. Цветные камушки мерцали в свете флуоресцентных ламп.

Намеревался ли Эдвард вернуть ей заколку, когда зашёл вчера вечером, и просто забыл, когда они увлеклись моментом? Белла решила, что так оно и было, и уронила аксессуар в свой карман. Однако что-то елозило на задворках её сознания, и Белла скользнула пальцами в карман, нащупала бабочку, нахмурившись.

Выяснилось, что свитер Эдварда был стиркопрочным. Белла начала закидывать его, но руки не слушались её. Вместо этого она поднесла свитер к носу. Понюхала его и закрыла глаза от вкусного аромата свитера. Была ли то туалетная вода Эдварда или же просто его естественный запах? Белла не знала, но к этому запаху её нос мог легко привыкнуть. Она заставила себя выпустить свитер из рук и закинула его вместе с джинсами, молясь, чтобы они не окрасились. Она купила в автомате небольшую упаковку отбеливателя и экономно использовала его, затем вставила двадцать пять центов и запустила цикл.

После того как началась стирка, девушка прошла в книжный магазин, который восхитительно пах кофе, выпечкой и бумагой. Мистер Вебер улыбнулся Белле и подвинул ей чай вместе с только что испечённым его женой рогаликом. Белла улыбнулась в ответ и протянула ему деньги, а затем заняла место за одним столиком у окна. Общение было дружелюбным, но происходило в молчании – привычка, заведённая с самого начала их отношений. Мистер Вебер был доброй и чуткой душой.

Белла немного съела на завтрак в закусочной вместе с Элис, но даже будь она сытой, то перед свежими рогаликами миссис Вебер нельзя было устоять. Белла счастливо жевала, стуча по клавишам ноутбука, редактируя рукопись, дожидаясь окончания стирки. Она направилась переложить вещи в сушилку и вернулась, обнаружив, что мистер Вебер подлил ей чаю. Она одарила его очередной улыбкой и вернулась к работе. К счастью, девушка поставила таймер на ноутбуке, потому что быстро погрузилась в работу и совсем забыла об одежде.

Белла отнесла чашку обратно к стойке и направилась на выход, лишь обнаружив, что одежда ещё болтается в огромном барабане сушилки. Со вздохом Белла присела на один из пластиковых стульев перед машиной. И гадала, нравилось ли кому-нибудь смотреть за своей стиркой как фильм.

Кто-то прошёл мимо запотевшего витринного стекла. Подняв глаза, Белла увидела, что это была Таня, почти невеста Эдварда. Белла быстро потупила взгляд. «Пожалуйста, не смотри на меня. Пожалуйста, не смотри на меня».

Краем глаза Белла увидела, что Таня остановилась и повернула к двери прачечной. Белла мысленно выругалась. В поле её зрения появились туфли Тани.

– Белла?
Девушка посмотрела вверх. Таня улыбнулась ей.
– Белла, не так ли?
Белла кивнула.
– Ты помнишь меня? На днях мы встретились в студии.
Как будто Белла могла забыть тот миг и тянущую печаль при мысли, что Эдвард помолвлен.
– Я помню. Привет.
Она посмотрела на Таню из вежливости, но спешно перевела взгляд на разломанную плитку пола.
Таня присела рядом с ней.
– Приятно опять увидеться с тобой. Я надеялась, что нам удастся поговорить.
Белла не знала, что сказать. Она переключила внимание на сушилку и желала, чтобы та уже закончила цикл.
– Эдвард много говорил о тебе, – продолжала Таня. – Много. Я не видела, чтобы он так много говорил о женщине с тех пор, как… давно.
Щёки Беллы залились краской, когда бельё Эдварда оживлённо закрутилось у стеклянной дверцы сушилки.
– Послушай, думаю, в тот день у тебя сложилось неверное впечатление.
Голос Тани смягчился, и она немного наклонилась вперёд, пытаясь попасть в поле зрения Беллы. Та неохотно посмотрела на женщину и поспешила перевести взгляд на сушилку. Трусы по-прежнему крутились как раз у окошка. Дразня её. Таня глянула на сушилку, гадая, что такого увлекательного нашла там Белла, и увидела боксёры. Она вскинула бровь, и уголки её губ изогнулись кверху, пытаясь подавить усмешку. Белле хотелось просочиться сквозь пол. Её щёки горели, но она встретила взгляд Тани с дерзостью, удивившей её саму.
– Ты могла слышать, что мы… – Таня смолкла и повернулась в своём сидении, пока не оказалась лицом к лицу к Белле. – Я люблю Эдварда, – сказала Таня, – но не в том смысле, в котором он нуждается. Понимаешь? Он навсегда останется моим лучшим другом, но мы никогда не были предназначены друг другу в романтическом смысле.
Что она должна была сказать на это? Белла просто кивнула.
– Он хотел другой жизни, понимаешь? Детей и домик с оградкой, собаку и минифургон. А я хотела путешествовать, когда взбредёт, и танцевать ночь напролёт. Я не могла дать ему то, в чём он нуждался, потому что не любила его настолько, чтобы пожертвовать своими желаниями. Поэтому я и отказала ему. Я люблю Эдварда и желаю ему счастья, в котором он никогда бы не был счастлив со мной. Он нуждался в другом человеке, ком-то особенном. Он нуждался… ну… Нуждался в ком-то вроде тебя.
– Меня? – моргнула Белла.
Таня улыбнулась:
– Позаботься о нём. Он долго ждал, чтобы отдать кому-то своё сердце, тому, кто будет ценить его по достоинству.

Она встала и покинула прачечную одновременно с прозудевшим таймером сушилки –бельё Эдварда упало на дно машины, словно выдохшись.



Беллу немного трясло, когда она вошла в студию на следующий вечер, и это не имело отношения к прохладной и унылой погоде. Стол в фойе пустовал, и свет в других комнатах был потушен. Белла направилась по коридору к залу Эдварда. Дверь была открыта, и он ждал её внутри, одетый в обычную одежду – коричневый пуловер и брюки с карманами цвета хаки. Как и всегда, Беллу поразила его необыкновенная физическая красота, очерченные линии лица и сияние изумрудных глаз, когда он одарил её той нежной улыбкой, которую она так любила.

– Привет, Белла, – поздоровался он. – Как ты?

Она не могла ответить. Её дрожь усилилась. Белле потребовалась вся её смелость, чтобы встретиться с Эдвардом сегодня лицом к лицу, и сейчас она покидала её в самый ответственный момент. Взгляд девушки переместился на пол, и она опять увидела его голые ступни.

– Эй, – позвал он, и в его голосе послышалось беспокойство. – Ах, Белла, подойди сюда.
Эдвард в несколько шагов подошёл к ней и притянул в объятия. Его грудь была крепкой и теплой под её щекой, и Белла слышала тихие удары его сердца. Руки Эдварда сильно, но аккуратно держали её, и напряжение потихоньку уходило из девушки. Он отстранился и улыбнулся девушке:
– Лучше?
Она кивнула.
– В мире существует совсем немного ситуаций, которые хорошее объятие не может улучшить, – заявил он. Белла неуверенно улыбнулась в ответ. Она начала наклонять голову, и Эдвард поймал её пальцами, легонько подталкивая лицо Беллы обратно вверх, пока их взгляды не встретились. – Ты думаешь это странным, хм?
– Да. – Голос Беллы немного надломился.
Она сглотнула комок.
– Не будет, обещаю. – Эдвард прижался поцелуем к её лбу. – Ты здесь со мной, и я покажу тебе, насколько счастливым это делает меня.
– Как?
– Мы потанцуем.
Он подошёл к стерео и открыл диск.
– Где все? – спросила Белла, снимая туфли. – Здание кажется опустелым.
Оглянувшись, Эдвард метнул ей улыбку.
– Так и есть. Эмн, сказать по правде… Твоё занятие было отменено пять недель назад. Должно быть, ты пропустила звонок.
Белла уставилась на него.
– Тогда почему ты занимаешься со мной?
Он нажал на воспроизведение, и заиграла музыка.
– Потому что, Белла, я никогда не встречал человека, которому так сильно нужно было танцевать как тебе.
– Ты пожалел меня? – Слова, словно острая игла, пронзали сердце девушки.
– Нет. Я хотел быть здесь, когда это случится. Так как знал, что это будет великолепно. – Эдвард протянул ей руку. – Потанцуй со мной.
Этой просьбе Белла никогда не сможет отказать.
– Мы попробуем кое-что новое, – обратился он к Белле. – Ты доверяешь мне?
Да. Боже милостивый, да. Белла кивнула и снова улыбнулась.
– Хорошо. Я наклоню тебя назад, опуская. Я хочу, чтобы ты закинула левую ногу на мою. Мы не будем торопиться.
Эдвард держал её сильными руками, и, как обычно, сердце Беллы ускорилось. Словно зная это, Эдвард ласково улыбнулся и смахнул со щеки девушки локон волос.
– Начали.

Наклоняясь, Эдвард шагнул влево, при этом его правая нога вытянулась вдоль ноги Беллы, а его согнутая левая нога поддерживала ногу Беллы. Эдвард наклонил её, медленно, как и обещал. Белла опиралась на правую ногу и обвила левой его бедро.

– Что мне делать с руками? – прошептала она.
В данный момент цеплялись за плечи мужчины.
– Отпусти их, – тихо сказал Эдвард.

Белла так и поступила, и это было восхитительно и раскрепощающе – чувствовать своё тело, полностью поддерживаемое руками Эдвард, зная, что в них она находится в полной безопасности. Белла медленно подняла руки, пока они не оказались у неё за головой, и откинула голову. Эдвард издал едва слышный звук, и Белла скорее почувствовала, нежели ощутила, когда он наклонил голову и провёл губами по чувствительному горлу девушки.

– Сейчас я собираюсь выпрямить тебя одной рукой, – сказал ей Эдвард. – Не напрягайся, хорошо? Я держу тебя.

Каким-то образом Белла знала это, и чувство защищённости невероятно раскрепощало. Эдвард поддерживал её своим правым предплечьем. Белла восхищалась его могучестью.

Эдвард медленно провёл пальцами по руке Беллы и прошёлся тыльной стороной ладони по ладони Беллы, оставляя за собой дорожку из возбуждённых нервов. Он переплёл свои пальцы с пальцами её правой руки и потянул их руки к своему телу.

– Скользи своей другой ногой, пока не опустишься на колено, – прошептал Эдвард, его дыхание обжигало кожу Беллы. Она поёжилась от ощущений, скользя одной своей ногой за другую, касаясь пола мыском ноги. Её тело выгнулось дугой под ним – добровольная жертва, уложенная на каменный алтарь его руки.
– Одна рука обнимает мою спину.
Белла опустила руку, медленно оплетая ею талию Эдварда, упиваясь тёплом его кожи под рубашкой. Девушка ласковым движением провела ступнёй вверх по его лодыжке, ощущая накаченные мускулы под его брюками.
– Поняла? – хрипловато спросил Эдвард.
– Поняла что?
Теперь в его голосе звучало веселье.
– Позу.

Она была в позе? Белла подняла голову и моргнула, проясняя затуманенный разум. Она скользнула взглядом к зеркалу и напряглась в удивлении, насколько эротичную фигуру они представляли: Эдвард, нависающий над её изогнутым телом, ноги Беллы, провокационно выставленные напоказ в свободных джинсах. Белла сглотнула комок в горле, прежде чем заговорить:
– Да.

Оторвав глаза от их отражения, она встретила взгляд Эдварда. Он ласково усмехнулся ей, отчего сердце девушки затрепетало.

– Ты очень… гибкая, – низко пророкотал он, почти мурча.
– Йога, – ляпнула Белла.
Эдвард широко ухмылялся:
– Правда?
Он выпрямил её, и у Беллы закружилась голова, хотя она не думала, что это из-за внезапной смены позиции.
– Мы собираемся соединить все выученные ранее шаги. Начнём медленно. Ты ведёшь. Скажи мне, когда будешь готова убыстриться.

Эдвард вёл её по залу, и, казалось, словно ноги Беллы знали шаги, хотя мозг Беллы дрейфовал на сладкой высоте. Её ноги словно были привязаны к его ногам, несмотря на то, что инструктор добавил в танец крутки и повороты, хотя и держал обещанный медленный ритм.

– Быстрее, – прошептала Белла.
Эдвард удивил её, взяв за руку и крутанув вокруг своей оси. Он притянул Беллу обратно почти так же быстро, и закончилось всё тем, что она оказалась прижатой спиной к телу мужчины, а его рука обхватывала её живот.
– Мы опустимся вместе, – проинструктировал он, – вот так.
Эдвард скользнул ногой назад и согнул другую в колене, почти опускаясь на них. Белла откинула голову ему на плечо и почувствовала, как его руки скользнули к её бёдрам, когда они опускались и медленно, мучительно медленно поднимались вместе.
– Тебе нужно повторить? – прошептал он.
Дыхание Эдварда нежно и горячо овевало её ухо. Отчего собственное дыхание Беллы участилось.
– Да, – ответила Белла, но не от незнания движений.
Она хотела насладиться этими несколькими мгновениями чуть дольше; ощущение тела Эдварда, прижатого к её спине, скольжение его ноги об её ногу. Когда они поднялись вновь, он закружил её вокруг своей оси так быстро, что она встретилась с ним лицом к лицу, и на мгновение они замерли, оба тяжело дыша, но не от напряжения. Словно невидимый сигнал был дан, и они задвигались в тандеме.
– Ещё раз, – прохрипел он, крутанув Беллу.
Она закинула ногу ему на бедро, когда он крутанул её обратно, словно она не могла вынести разлуки с ним. Эдвард опустил её в ранее показанном прогибе, хотя угол был другим, и её конечности жаждали подчиниться, одна нога скользнула назад, в то время как другая обхватывала его ногу.

«Мне нравится это», – подумала Белла и почти рассмеялась от ощущения неподдельного веселья.

– Быстрее, – приказала она.
Эдвард выпрямил её, удерживая зрительный контакт. Белла говорила не только о танце. Взгляды пары не отрывались друг от друга, когда они начали шагать, туда-сюда ходя по комнате; ступни Беллы двигалис в такт ногам Эдварда, словно по собственной воле. Эдвард наклонил её, и Белла ощутила его дыхание на ключицах, его напряжённое тело.

«Пожалуйста», – то ли подумала, то ли произнесла Белла. Эдвард стремительно выпрямил её, лицо мужчины оказалось в дюймах от лица Беллы, а их губы – в мучительном миллиметре друг от друга. Эдвард немного наклонил голову набок, и девушка опять почувствовала его дыхание на своей щеке, и губы, мимолётно касающиеся кожи, когда он прошептал:

– Боже, Белла, я люблю твои духи.

Она не сбрызгивала себя ими.

Эдвард резко отстранился и взлохматил волосы, в то время как Белла пялилась, опустошённая и смущённая. Эдвард негромко рассмеялся.

– С тобой мне с трудом удаётся вести себя прилично.
– Прости.
Белла не знала, что наделала, и не знала, сожалела ли об этом.
Эдвард быстро помотал головой.
– Не стоит. – Он сделал глубокий вдох. – Я не сожалею. Ещё раз.

Постепенно Белла запоминала ритм танца, и это был непросто урок, непросто практика. Она танцевала с ним, потому что любила танец; любила, как её тело вторило его движениям почти инстинктивно; любила острые, отрывистые шаги и кружения, сочетавшиеся с медленными, чувственными скольжениями и наклонами.

– Могу поспорить, ты никогда не думала, что откроешь в себе талант к танцам. – Прошептал Эдвард ей на ухо, когда Белла спиной прижалась к нему. Девушка подавила стон, стоило руке мужчины скользнуть ниже, к её бедру. – Импровизация, способность определить следующее движение партнера…
– Ш-ш-ш, – сказала она и оплела руками его шею. – Это ты, Эдвард. Ты пробуждаешь во мне желание танцевать. Я не хочу останавливаться.
– Нам придётся, – произнёс он с искренней неохотой и вышел из её объятий. – По крайней мере, на сегодня.
– О, – Белла уставилась в пол.
Она надеялась, что не вызвала у него дискомфорт.
– Сегодня день рождения моего брата, – объяснил он. – Я пообещал, что отпраздную с ним и его друзьями.
Белла коротко улыбнулась ему:
– Повеселись. – Она прошла к стулу и взяла своё пальто.
Она не знала, последовал ли Эдвард за ней, пока едва не налетела на него. Эдвард смотрел на стул:
– Что в сумке?
– О! – Почти забыла Белла. – Твоя одежда. Я, э-э, постирала её. Не хотела, чтобы вещи заплесневели.
Уловила ли она мимолётную тень беспокойства в его глазах? Эдвард лишь сказал:
– Спасибо, Белла. Не стоило утруждаться.
Она махнула рукой:
– Без проблем.
– Могу я пригласить тебя завтра на ужин? В знак благодарности?

В противном случае её ждали четыре дня без Эдварда. Белла надеялась, что не казалась перевозбуждённой, давая согласие. Втайне она надеялась, что он подарит ей ещё один поцелуй на прощание, но вместо этого он предложил обняться. Белла признательно ответила ему, прильнув к его тёплой груди, пока Эдвард не отстранился и не сказал ей о времени, когда зайдёт за ней.

По дороге к двери Белла улыбнулась Эдварду, на секунду остановилась в коридоре, пытаясь подобрать слова, которые выразили бы, как много эти занятия значили для неё. Слова не шли на язык, поэтому Белла развернулась, глянув в окно.

Белла видела, как он проверяет карман постиранных ею джинсов.

После некоторых размышлений Белла всё же убрала заколку обратно в карман штанов до того, как сложила их и убрала в сумку. Сейчас она видела, как Эдвард вытаскивает её из кармана с выражением облегчения на лице. С мгновение Эдвард пристально смотрел на лежащую на его ладони заколку, которая затем скользнула в карман его штанов. Белла поспешила прочь, пока он не застал её за подглядыванием.



Ритм ускоряется, позы усложняются, а герои?.. В ожидании финального – и очень скорого – «выступления» героев, в вихре мыслей и под чутким руководством Тангварда можно покружиться на форуме.