Глава 11. Счастливый случай

Этим утром я немного взбудоражен, потому что сегодня суббота и Белла будет только со мной.

Когда звонит телефон, я практически подскакиваю, чтобы ответить на него.

– Алло? – радостно говорю я.

– Ну, с добрым утром, Эдвард, судя по голосу, ты хорошо отдохнул, – отец кажется удивленным.

– Да, сегодня важный день.

– Конечно, твое большое свидание с Беллой, правильно?

– Да, и я очень взволнован, – я хватаю кружку из шкафа и начинаю готовить кофе.

– Ты нервничаешь? Я бы нервничал, – его голос опустился до шепота.

– Белла не заставляет меня нервничать, папа, она успокаивает меня. Понимаешь?

– Наше первое свидание с твоей матерью было просто ужасным.

Я смеюсь.

– Это был вечер, когда она уцепилась за тебя, а ты назвал ее маньячкой?

– Нет, я... это было в другой раз, – он взволнован, но в голосе слышится намек на удовольствие.

– А куда ты повел маму во время вашего первого свидания? – спрашиваю я с любопытством и сажусь с чашкой кофе на диван, надеясь, что он мне расскажет.

– На бейсбольный матч.

– В самом деле? – я поражен. – Там же так много народу, не говоря уже о шуме.

– Знаю. – Я слышу, как он выдыхает. – Это мой отец предложил сводить ее туда, потому что она большая поклонница Янки и потому что так поступают нормальные люди.

Я качаю головой. Мой дед был самым закоснелым человеком из всех, кого я когда-либо знал. Я понимал, что в то время непохожесть считалась неприемлемой. Дед упорно считал Карлайла чудаковатым инертным умником.

– И как все прошло? – спрашиваю я.

– Ужасно, – смеется он. – Каждый раз, когда публика вскакивала с мест, я что-нибудь проливал. Наконец я сказал ей, что иду в туалет, и просто остался в кабинке до конца игры.

– А она не пошла искать тебя? – Вся эта ситуация точно соответствовала моему отцу.

– Уверен, что она попыталась, но я был в мужском туалете, Эдвард. Как бы она пришла и забрала меня?

Он прав.

– И что же произошло дальше?

– Ну, после окончания игры я выскользнул оттуда и вернулся к ней, – он не стал вдаваться в подробности, так что я слегка надавил.

– И?

– Что «и»? Мы ушли, и я отвез ее домой.

– Она не спросила тебя, где ты был? – смеюсь я.

– Конечно, спросила, и я сказал ей, что для меня было слишком шумно. Она была очень понимающей, впрочем, твоя мать всегда терпелива со мной, – когда отец говорит о моей матери, нежность в его голосе буквально осязаема.

– Это правда. Так, значит, ты больше нервничал из-за места встречи, чем из-за мамы?

– Твоя мать пугала меня, потому что была самой красивой женщиной, которую я когда-либо видел. Когда я узнал ее лучше, это заставило меня бояться еще больше, поскольку я думал, что если она поймет, что я отличаюсь от других, то не захочет больше иметь со мной дело, – приглушенно говорит отец. Я уверен, воспоминания болезненны для него.

– Это дед заставил тебя так думать?

– Да, он всегда приказывал мне вести себя нормально, а не странно. Он говорил, что я должен больше походить на него, если хочу добиться, чтобы кто-то полюбил меня, – отец откашливается. – Я рассказывал тебе это, и ты знаешь, что за человек он был, Эдвард. Я не понимаю, почему важно это пересказывать, – он начинает сердиться, и я сразу же меняю тему.

– Я договорился с Клэнси о светлячках, – надеюсь, это его успокоит.

– Да? Замечательно, уверен, что Белле понравится, Эдвард. Это очень романтическая и хорошо продуманная идея. – Сейчас его тон более спокоен.

– Надеюсь, – я иду к раковине и мою кружку.

– Не волнуйся, сынок. Я не буду звонить тебе вечером, желаю вам прекрасно провести время.

Мои глаза удивленно расширились, я знаю, как трудно ему отклониться от установленного им самим ритуала.

– Папа, ты уверен?

– Да, не беспокойся обо мне. Я понял, что сделаю это, когда ты сообщил мне о свидании.

Я смеюсь.

– Конечно. Я люблю тебя, папа, поговорю с тобой завтра утром.

– Отлично, сынок, тогда до завтра. Хорошего дня, я люблю тебя, – и он вешает трубку.

***

К четырем часам я одет и готов. На мне простые черные джинсы и белая рубашка навыпуск. Никакого галстука или пиджака. Я хочу, чтобы Белла расслабилась, и знаю, что она почувствует себя лучше, если увидит, что я не при параде.

Феликс приезжает вовремя, и мы отправляемся встретить моего друга Клэнси, чтобы забрать светлячков.

– Привет, Эдвард, – Клэнси идет ко мне с небольшой коробкой.

– Привет, Клэнси, это они?

– Не сомневайся, они самые.

Феликс открывает багажник и аккуратно ставит коробку внутрь.

– Еще раз спасибо, – я пожимаю Клэнси руку и возвращаюсь в машину.

– Итак, Феликс, моя машина у парка?

Он улыбается.

– Да, мистер Каллен. Должен сказать, будет странно знать, что вы сами ездите по городу.

Я смеюсь.

– Странно или страшно?

– И то, и другое. – Мы оба хохочем.

***

В четыре пятьдесят пять Феликс останавливается у тротуара перед домом Беллы. Я делаю глубокий вдох, выхожу из автомобиля, держа купленные для нее подсолнухи, и иду к двери. Стучу и жду.

Минуту спустя дверь открывается и волна опьяняющего аромата Беллы наполняет мой нос. Я безотчетно улыбаюсь, и получаю в ответ сияющую улыбку.

– Эдвард, привет, – говорит Белла, задыхаясь.

Я протягиваю цветы, и она сияет в ответ.

– О, они красивые, – она подносит их к носу и втягивает воздух.

– Это ты прекрасна, а они посредственны по сравнению с тобой, – ухмыляюсь я.

– Мило, приторно, но мило.

Я пожимаю плечами и вхожу, когда она приглашает.

– Уверена, Эммет будет здесь через минуту, и тогда мы сможем идти, – говорит она и наполняет вазу водой.

– Эдвард, ты здесь! – на кухню вбегает Себастьян в футболке с надписью «Я люблю лапшу».

– Привет, приятель, отличная футболка.

Он опускает глаза и улыбается.

– Мне ее купила мама, так как сегодня Национальный день пасты. Мы с мистером Эмметом сегодня вечером приготовим три вида пасты, – он энергично подпрыгивает.

– Это так здорово.

Себ некоторое время смотрит на меня, и я замечаю, что он прекращает подпрыгивать и сосредоточенно разглядывает свои ноги.

– Хм, Эдвард? – тихо спрашивает он.

– Да, Себ, в чем дело?

Он смотрит на Беллу, а затем снова на меня.

– Я... ну... ничего, если я обниму тебя? – он не смотрит на меня, и я нахожу это странным, так как раньше он без проблем врезался в меня.

– Конечно, Себ, но тебе не нужно спрашивать у меня разрешения, – я опускаюсь на колени, чтобы быть с ним на одной высоте, и раскрываю руки.

Он бросается ко мне и обнимает за шею.

– Спасибо, Эдвард.

Он крепко держится, а я обнимаю его и прижимаю к себе, давая близость, которой он явно жаждет.

– В любое время, дружище.

Он слегка поворачивает голову и шепчет мне на ухо пять слов, которые я никак не ожидал услышать.

– Я думаю, что люблю тебя.

Я тихо ахаю и чуть отстраняюсь, чтобы посмотреть ему в глаза.

– Правда?

Он кивает.

– Я так думаю.

Я поднимаю взгляд на Беллу, которая отчаянно краснеет, наблюдая за нами.

– Я знаю, что люблю тебя, Себастьян, – говорю я и получаю в награду самую сияющую его улыбку.

– Откуда ты знаешь?

Я задумываюсь на мгновение, гадая, как объяснить, насколько легко его любить и что это значит.

– Что ж, я люблю проводить с тобой время и скучаю, когда тебя нет. Понимаю, что я не могу много сделать для тебя, но тебя невероятно легко любить, Себастьян. Завидую чистоте и искренности твоего сердца, – я слышу всхлип, смотрю на Беллу и вижу, что она вытирает щеку. Она отмахивается, словно это ничего не значит.

– Вот это да, Эдвард, – потрясенно говорит Себастьян.

Я со смехом взъерошиваю его волосы. Раздается звонок, и Белла идет открывать дверь. Себастьян запрыгивает на стул и задумчиво смотрит на меня.

– Я решил, – говорит он.

– Что? – спрашиваю я с любопытством.

– Я действительно люблю тебя, – он кивает своим собственным словам, и я смеюсь.

– Тогда я счастливчик. – Он улыбается моему ответу, а затем еще шире, когда смотрит за меня.

Я поворачиваюсь и вижу в дверях здоровяка. Уверен, он мог бы разорвать меня на кусочки одним мизинцем. Однако я немедленно расслабляюсь, обнаружив, что у него улыбающееся лицо с ямочками на щеках и теплый взгляд.

– Привет, Себ, ты готов заняться кулинарией? – говорит он и идет к нам.

– Да, я ждал вас, – Себастьян выглядит таким счастливым.

Здоровяк смотрит на меня, и Белла использует этот момент, чтобы представить нас.

– Эдвард, это Эммет, учитель Себа и друг. Эммет, это Эдвард, мой... – она останавливается, и я замечаю ее смущенный взгляд.

– Друг, босс, тот, с кем у меня свидание? – спрашивает она.

– Все вышеперечисленное, но я не совсем твой босс, просто ношу то, что ты велишь, – говорю я, и ее лицо расслабляется.

– Рад познакомиться, парень. Себ и Белла много рассказывали мне о тебе, – говорит Эммет, протягивая руку. Мы обмениваемся рукопожатием, и я смотрю на часы.

– Белла, нам пора. Для того, что я запланировал, расчет времени – это все.

– Интригующе, – произносит она, берет свою куртку, целует Себа в лоб, и мы спешим к двери.

Мы приезжаем в Центральный парк точно в намеченное время. Она недоуменно смотрит на меня.

– Давай, мы опаздываем, Белла.

– Опаздываем? – хохочет она. – Это парк, здесь нет установленного времени.

Я закатываю глаза.

– Не будь разрушительницей, у меня есть расписание, пошли.

Она смеется и выходит из машины.

Я иду к багажнику, где Феликс оставил коробку.

– Что это? – весело улыбается Белла.

– Терпение, – я беру коробку и жестом приглашаю девушку следовать за мной. Я ставлю коробку на стол для пикника и жду, пока Феликс уедет.

– Куда это он? – спрашивает она.

– Мой автомобиль здесь, мы больше не нуждаемся в водителе, – я поворачиваюсь к Белле и, игриво рыча, изображаю руками когтистые лапы.

– Только ты и я, малышка, – реву я, и она хохочет.

– О нет, и что же мне делать? – говорит она с притворным страхом.

Оказавшись прямо перед ней, я улыбаюсь и протягиваю руку.

– Пошли, я хочу показать тебе кое-что.

Мы идем рука об руку обратно к столу, и я открываю коробку. Я вижу, что Белла пытается заглянуть в нее, но удерживаю девушку, мешая увидеть.

– Как у тебя с хвостиком, Белла?

Она немеет от неожиданности, но потом начинает хихикать.

– Хорошо.

– Под ним еще не светится для меня фонарик, а? – я бросаю на неё вопросительный взгляд.

Она поджимает губы.

– Нет еще.

Я киваю и достаю из коробки большую закрытую банку. Солнечные лучи пока пробиваются сквозь деревья, поэтому я знаю, что у меня еще есть несколько минут.

– Пойдем к тому дереву, – указываю я, вытаскиваю из коробки банку поменьше и иду туда.

– Что происходит, Эдвард? Что в этих банках?

Я качаю головой.

– Просто подожди.

Она скрещивает руки на груди и раздраженно фыркает. Я хохочу над ее нетерпением.

– Позволь мне сначала задать тебе несколько вопросов.

– Хорошо, – она закатывает глаза, и я снова смеюсь.

– Ты знаешь, как называются самки светлячков?

Она качает головой.

– Сияющие червяки*, – я приподнимаю черную ткань с баночки, демонстрируя кучу крошечных самочек. (fireflies и glow worms переводятся как светляк, но поскольку в оригинале у них разные названия, то в этой главе переведу дословно: glow worms – сияющие червяки – для самок, а fireflies – летающий огонек – для самцов. – п/п)

Ее глаза расширяются.

– Ух ты, Эдвард.

Я открываю банку и переношу их на дерево.

– Самки не летают, они расслабляются на дереве и зажигают свои попки.

Она хохочет надо мной.

– Каждая для своей пары, правильно? – спрашивает она.

Я улыбаюсь.

– Хорошо, ты меня внимательно слушала, – я приподнимаю черную ткань с большой банки, и у Беллы перехватывает дыхание, когда она видит чуть ли не три десятка самцов, снующих внутри контейнера.

– Что ты задумал, Эдвард?

Я вижу, что солнце наконец опустилось за небоскребы и открываю крышку.

– Иногда любовь легче увидеть, чем объяснить. Летающие огоньки используют свои тела, чтобы похвастаться перед сияющими червяками. Если самке понравится парень, она ответит светом, – светлячки устремились к дереву, а мы с Беллой наблюдаем за великолепным шоу, которое демонстрирует природа.

– Они в чем-то похожи на людей, – говорит она.

– Как так?

– Ну, они демонстрируют себя в надежде быть принятыми. Иногда их отвергают, а в остальных случаях принимают, – я вижу, как огоньки светлячков отражаются в ее опьяняющих глазах.

– Очень проницательно, Белла.

Она пожимает плечами.

– Это так красиво, Эдвард, – ее взгляд перемещается и, когда она смотрит на меня, я чувствую, что воздух покидает мои легкие. От ее красоты захватывает дух.

– Ты заслуживаешь того, чтобы видеть красивые вещи в этом мире, Белла. – Она поднимает руку и кладет мне на щеку. Я подаюсь навстречу ее прикосновению и наслаждаюсь ощущением ее мягкой кожи.

– Спасибо, – она слегка поднимается на цыпочки и прикасается губами к моим. Я обхватываю ее голову ладонями и углубляю поцелуй.


Раствориться в Белле – что на свете может быть лучше этого?

Я чувствую, как вокруг нас сгущается темнота, а светлячки укрываются в окружающих деревьях и кустарнике.

Мы отодвигаемся друг от друга, глаза Беллы распахиваются. Самый восхитительный румянец окрашивает ее щеки, а улыбка сияет в сумерках.

– Голодная? – шепчу я.

– Да. – Я быстро целую ее еще раз и беру за руку, чтобы отвести к машине.

– Мерседес, а? – говорит она, когда я помогаю ей сесть.

– Это безопасно и практично, – я захлопываю дверь и иду к водительскому месту.

Я завожу двигатель, и мы едем на восток.

– Так где же мы будем ужинать?

Я протягиваю ей руку, и она немедленно берет ее.

– В Счастливом случае, – говорю я и слегка целую кончики ее пальцев.

– Отличное мороженое, – посмеивается она.

– Имеет смысл отвезти тебя туда, учитывая, какой счастливой случайностью была наша первая встреча.

Ее глаза расширяются.

– Ты действительно хорошо продумал этот вечер.

Я киваю.

– Безусловно.

***

Мы сидим за столиком у окна. Белла осматривается с заразительной улыбкой.

– Кажется, ты сказала, что бывала здесь раньше?

Она качает головой.

– Нет, слишком много народа для Себа, но мой отец всегда привозит мне отсюда мороженое, когда бывает в городе.

Я киваю и пью воду. Подходит официантка и принимает наш заказ. Белла выбирает соте из куриной грудки, покрытое охлажденными огурцами, помидорами, базиликом и маслинами, с причудливым названием А-ля сад Аллаха, а я прошу простое феттучини с морепродуктами.

– Итак, Белла, из-за чего ты так нервничаешь в последнее время?

Она делает глубокий вдох. Ее пальцы играют с вилкой, раз за разом переворачивая ее.

– Из-за отца Себастьяна, вчерашнего педсовета и попыток везде успеть, – она пожимает плечами. – Я перегружена.

– Папа Себа усложняет тебе жизнь? – я не хочу и опасаюсь задавать эти вопросы. Надеюсь, что он хотя бы не пытается вернуться к ней.

– Он подходящий отец для Себа. Когда он здесь, то действительно здесь. Себ обожает его, и Дем любит своего сына, – она нервно крутит прядь волос.

– Это хорошо, не так ли?

– Это... это просто, – она позволяет себе разочарованный вздох, – он снова уедет, и я знаю, какими будут последствия. Себ плачет, бунтует, а затем становится безразличным. Это с каждым разом все больше сокрушает меня.

Я не хочу видеть ее такой расстроенной. Мне жаль, что я не могу стереть все это.

– Белла, ты замечательная женщина, и твой сын любит тебя. Думаю, это здорово, что у Себастьяна с отцом прекрасные отношения. Вместе с тем, если я каким-то образом смогу смягчить для Себа удар, когда придет время, пожалуйста, позволь мне это.

Приносят нашу еду, и Белла не успевает ответить. Мы не сразу возобновляем разговор, а просто едим, поглядывая друг на друга.

Только когда мы наполовину опустошили свои тарелки, она наконец снова начинает говорить:

– Я могу тебе доверять, Эдвард?

Я смотрю на нее, и вижу плещущийся в ее глазах страх.

– Всегда.

Она кивает и съедает еще один кусочек.

– Я не беспокоюсь о своем сердце, оно привыкло к ударам, но я не могу допустить эту боль до Себа.

Ее пренебрежительное отношение к собственному благополучию изумляет меня.

– Белла, твое сердце так же важно для меня, как и сердце Себастьяна, и осознаешь ты это или нет, но они связаны. Если я причиню боль тебе, ему тоже станет больно, и наоборот. Я ни за что так не сделаю.

На ее лице появляется слабый румянец и легкая улыбка.

– Ты действительно отличный парень, Эдвард.

– А ты, Белла, удивительная женщина, – я не могу отвести от нее взгляд. Мне нужно наблюдать за ее лицом, чтобы убедиться: она понимает, как я воспринимаю ее; надеясь, что она осознает свою значимость.

– Спасибо, – шепчет она и опускает взгляд на еду.

Поев, мы заказываем горячий шоколад с мороженым и оставшееся время разговариваем обо всем на свете.

Как мы выходим из ресторана, Белла останавливается и тянет меня за руку.

– Ты в порядке? – спрашиваю я, глядя на нее с беспокойством.

– Я доверяю тебе, Эдвард, я доверяю тебе наши сердца.

Я смотрю на нее, эти слова проникают в меня до глубины души и, не задумываясь, я хватаю ее в крепкие объятия.

– Спасибо, – говорю я в ее волосы.

Мы оба смеемся, когда отодвигаемся друг от друга.

– Рискну сказать нечто приторное, но ты будешь моей девушкой, Белла? – ее улыбка исчезает, и она прикусывает губу.

– С удовольствием,– говорит она наконец, и я снова переполнен эмоциями. Я притягиваю ее к себе и целую прямо на тротуаре, на глазах у всего Нью-Йорка.

_____________________________________

Огромная благодарность за проверку и редактирование главы O_Q