Сила воли

Руки Эдварда скользнули ниже. Я придвинулась к нему ближе. Как же я истосковалась по простому человеческому общению, по плотским ощущениям. Ну не рождена я для одиночества. Да и одиночкой меня в любом случае назвать нельзя. Мне не хватало моих друзей. Хотелось отношений. Я скучала по самой себе, оставшейся где-то там, вне лесной чащи.
А еще давно я не испытывала такого инстинктивного влечения к мужчине.
Я пропустила сквозь пальцы его волосы. Вблизи от Эдварда пахло бурбоном, моим шампунем и мылом. Его руки нырнули в мои штаны, обветренная кожа соприкоснулась с нежной плотью. Я зашевелилась и почувствовала, как сбилось его дыхание, почувствовала, насколько поменялась обстановка. Только штаны на нем мешали нам заняться сексом в ту же секунду, и теперь настал мой черед ухмыляться — я отпрянула назад. Похоже, я не единственная в этом доме страдала из-за отсутствия силы воли.
Эдвард улыбнулся мне, но глаза его были полуприкрыты, а дыхание — прерывистым.
— Ты куда?
— Никуда, — прошептала я, снова наклоняясь к нему.



Когда я проснулась и обнаружила Эдварда лежащим в моей постели, то первым делом хотела обратиться в бегство.
Недалеко, потому что теперь, когда я знала о бродящих вокруг дома волках, побег утратил свою привлекательность.
Однако мы были полностью одеты, а я помнила все произошедшие события от и до, хотя накануне вечером набралась так, что сегодняшним утром раскалывалась голова. Было много, очень много ласк и поцелуев. Когда мы сбавили темп, я потащила его наверх, решив лечь спать в удобной постели, нутром чуя, что так будет правильнее. И мой поступок не был косяком по пьяни… Я поступила бы так же независимо от количества выпитого бурбона.
Просто алкоголь ускорил события, так сказать.
Но вот настало утро, и в комнате было холодно. У меня ныло все тело, и чувствовала я себя отвратительно, вообще не понимая, как теперь действовать. Эдвард — мужчина, конечно, он поцеловал меня в ответ, когда захмелел. В ту же секунду он зашевелился рядом со мной, и я восприняла это как стимул переодеться. Встав с кровати и поморщившись, когда подо мной заскрипел деревянный пол, я на цыпочках прокралась по коридору к ванной. Заперла дверь и включила душ, радуясь теплому пару.
Когда я наконец вернулась в гостевую спальню, кровать уже была застелена. Я стала надевать поверх футболки другую толстовку, а затем замерла, задумавшись, а не надеть ли мне тонкую кофточку и бледно-розовый модный кардиган. Я полностью осознавала свои действия, но и притворяться теперь не было смысла. Мне действительно хотелось этого. Хотелось чувствовать себя желанной. Желанной им.
Несмотря на то, что я понятия не имела, кто он такой.
Спустившись вниз, я поняла, что давненько уже не получала сообщений от Роуз. Я огляделась в гостиной, припоминая, что когда-то мой телефон лежал здесь. На диване или, может, на полу. Один раз, во время нашего страстного марафона, трубка завалилась между подушками, но сейчас ее нигде не было видно.
С кухни шел аромат бекона. У меня заурчало в животе. Мысленно дав себе задачу найти потом телефон, я пошла на кухню, где обнаружила стоящего у плиты Эдварда.
— Где ты нашел бекон? — спросила я.
— В морозилке, — оглянувшись, ответил Эдвард. Его глаза вспыхнули при виде меня.
Скрестив на груди руки, я прислонилась к стене напротив него.
— Ого, да ты мастер розыска, верно?
— Наверное.
— Откуда прознал про ружье? Шпионил?
— Да.
Сердце пропустило удар. На честный ответ я даже не рассчитывала.
— Зачем?
— Осматривался.
— Но… зачем?
Он вытащил со сковородки последний кусочек бекона и положил его на тарелку.
— Потому что на улице метель, а вокруг сплошные хищники.
Отлепившись от стенки, я подошла к нему.
— Ты про волка?
Он внимательно посмотрел мне в лицо, остановив взгляд на губах.
— Да.
— Ты видел их, когда был… на улице? До того, как я тебя нашла?
— Слышал. Знал, что это лишь вопрос времени. Иного не следовало ожидать.
— Откуда узнал, что у моего дяди есть ружье?
— Вряд ли человек станет жить здесь совсем один, не имея средств самозащиты.
— А где нашел?
— В шкафу возле входной двери.
Я почувствовала себя идиоткой, потому что ни разу, открывая и закрывая этот шкаф, где хранились куртки с обувью, не замечала ружья. А потом вспомнила о внутренней полке и поняла, что оно, вероятно, было спрятано именно там. Полагаю, дядя Фил сомневался, что мне нужно знать об имеющемся в доме ружье.
Эдвард разложил по тарелкам яичницу и протянул мне.
— Спасибо, — вежливо сказала я, наблюдая за его действиями. Он проворно обращался с ружьем, но в остальном казался медлительным, словно просчитывал каждое движение. Как и в поцелуях вчера вечером. Каждый был глубоким и жгучим. Я посмотрела на его профиль, губы. Широкие плечи и завивающиеся на кончиках волосы. Помню, как касалась их. Я покраснела и хотела отвернуться, но вдруг он взглянул на меня.
— Волнуешься?
Я взяла вилку.
— Из-за того, что ты шпионил?
Он кивнул.
— Немного. Не знаю. Наверное, я рада этому, потому что… — Замолчала. И так понятно, почему я рада.
Завтрак прошел в привычной, почти молчаливой обстановке, разве что между нами витали воспоминания о прошлой ночи. Я знала, что буду думать о ней, подозревала, что и Эдвард тоже все помнит, каким бы невозмутимым он ни казался. Потом, стоя бок о бок, мы помыли посуду. Свет моргнул и вырубился совсем. Я задержала дыхание, думая, что он зажжется снова, но увы.
Вот дерьмо.
Эдвард вытер руки о рубашку.
— Схожу за дровами.
На этот раз я спорить не стала, и он понимал почему. Из окна я смотрела, как он выходит на улицу, держа в одной руке санки, в другой — ружье. Исчез в сарае и чуть позже вернулся, везя за собой на санках дрова.
— Осталось мало, — объявил он мимоходом, неся дрова к камину. — Хочу еще наколоть.
— Прямо сейчас?
— Да.



Когда Эдвард вернулся в дом с лицом, разрумянившимся от усердной физической работы, я увлеченно читала книгу. Я подскочила, вдруг почувствовав вину за то, что бездельничала, пока он колол дрова. В руке мужчина держал топор. Я отпрянула, захваченная этой сценой врасплох, смотря то на его лицо, то на острое лезвие.
— Наколол, сколько сумел, но, — он приподнял топор, показав на рукоятку, — она потрескалась. Не знаешь, тут есть другой топор?
— Н-нет. Не знаю.
Эдвард покосился на меня, а затем вышел. Я услышала доносящийся с крыльца топот ботинок, затихший потом где-то вдали. Выглянув из окна, увидела, как он несет связку дров, кладет на крыльцо, а потом уходит за следующей поклажей. Через некоторое время входная дверь наконец-то хлопнула, и я почувствовала необъяснимое облегчение.
— Боишься меня? — спросил Эдвард, резко возникнув в гостиной. Он тяжело дышал, расстегивая пальто, которое я выделила ему из гардероба дяди Фила.
— А должна? — быстро парировала я.
— Нет. — Он покачал головой, скинув ботинки. Которые тоже принадлежали дяде Филу. Эдвард заметил, что они ему немного жмут, но лучше так, чем ходить по снегу в кроссовках. — Я никогда тебя не обижу.
Я не осознавала, как сильно мне нужно было услышать от него эти слова, и прислонилась к стене, бросив книгу на журнальный столик.
— Ты же знаешь это, правда?
— Нет, — сглотнув, призналась я. — Я… ведь ничего на самом деле о тебе не знаю.
Он подошел ближе, замерев в нескольких шагах.
— Тогда знай.
Если раньше я пыталась скрыть целевую заинтересованность, то сейчас это стало невозможным. Я открыла было рот, чтобы заговорить, но Эдвард сократил расстояние между нами и коснулся моего рукава, заставив меня замолчать прежде, чем я успела бы произнести хоть слово:
— Ты надела его ради меня?
Я кивнула, опустив взгляд на кардиган.
Кулаком слегка приподняв мой подбородок, Эдвард, прижав меня своим телом к стене, накинулся на мой рот с поцелуем. Так мы целовались долго, влажно; его пальцы быстро расстегнули пуговички на моем кардигане, а потом он скинул его вовсе. Следом полетела кофточка, и я предстала перед ним в джинсах и лифчике. Я же стянула с него через голову рубашку, и, прижавшись к его коже, вспомнила о самой первой ночи, которую он провел в этом доме. Настолько далеко я не заходила, но в случае необходимости — рискнула бы.
Я попыталась обвить его руками, как вдруг он отстранился, утягивая меня на ковер. И как я не заподозрила, что такое возможно? Мы что, будем развлекаться прямо у камина, в стиле низкопробных романчиков?
А я что, против?
Он лег на меня, целуя в шею и легонько за нее покусывая. Рукой медленно скользнул мне в штаны, на этот раз ниже, и я охнула от нетерпения и предвкушения, прерывая наш поцелуй.
— Ты уверена? — спросил Эдвард.
— Да.

---