ГЛАВА 35

Восемнадцатое августа, понедельник - 16.20 – POV Эдвард

Я улыбался, протягивая руку, чтобы дотронуться до теплой щечки Беллы. Она заснула еще на полпути от аэропорта до колледжа. Я не мог винить ее в этом. У нас был длинный тяжёлой день – мы были истощены эмоционально и физически. Я ухмыльнулся, когда вспомнил, как мы обнаружили, что самолеты и Белла Каллен две вещи не совместимые. Почти сразу обнаружилось, что Белла страдает воздушной болезнью, и мы провели оставшееся время полета в крошечной уборной.

- Ммм… Эдвард…

Моя ухмылка стала шире, когда мой ангел прошептал мое имя во сне. Я стал тормозить, подъезжая к светофору, и как только полностью остановился, протянул руку, чтобы ласково коснуться пальцами лица Беллы еще разок. Это было странно, правда, каким неполным я себя ощущал, если не прикасался к ней. Даже если я просто сидел в нескольких шагах от нее, не держа ее за руку, я чувствовал…пустоту. Это было неразумно; но еще более невыносимым было находиться вдали от нее.

- Белла, любимая, - прошептал я, ее глаза медленно распахнулись. Я улыбнулся и поцеловал ее в лоб, когда светофор загорелся зеленым. – Мы почти на месте. Вставай-вставай.

Она улыбнулась и наклонилась, что бы устроить свою голову у меня на плече. Я обнял ее одной рукой и пробежался пальцами по ее волосам, я продолжал вести машину, проезжая улицы. Я проехал наш колледж – он действительно такой большой? Он казался меньше, когда я единственный раз видел его ночью. Мы проехали мимо него прямо до квартиры, которую я уже подготовил для моей Беллы.

- …Ммм… еще немного?

Я ухмыльнулся.

- Ты не спишь, моя Белла?

- Ммм хммм, - пробормотала она, и я прикусил губу, чтобы сдержать смешок.

- Ты любишь меня?

- Ммм хмм…

Это могло быть интересно…

- Какой твой любимый цвет?

- ...Си-и-иний…

Я медленно направил Вольво на свободное место на стоянке перед небольшим одноэтажным квартирным домом. Квартира была на самом деле очень милой, хоть и немного старомодной. Все дверные проемы были круглыми, стены были сделаны из старого полированного соснового дерева. Окна были очень большие, пропускающие много нежелательного солнечного света в дом. Но с первого взгляда я мог сказать, что они уже были окрашены – выглядели точно так же, как окна в моей машине.

Я улыбнулся, когда заглушил машину, и засунул ключи в карман, прежде чем повернуться лицом к Белле. Она сонно улыбалась, потом положила свою голову мне на грудь. Я прижал ее ближе к себе и тихо рассмеялся. Ее глаза снова закрылись, и я поцеловал ее в лоб.

- Как ты хочешь назвать нашего первого сына?

- Эдвард.

Что ж. Это было неожиданно.

- А что насчет нашей первой дочери?

- Ммм… может Чашечка?

Я не смог сдержать смешка, который вырвался из моего горла. Все мое тело сотрясалось от смеха, а так как я крепко держал Беллу, она тоже тряслась. Ангел приоткрыла глаза, чтобы посмотреть на меня. Я ухмыльнулся, воздерживаясь от смеха, который так и хотел вырваться наружу.

- Я ненавижу тебя, - оповестила она меня. Моя ухмылка стала только шире, я был уверен, мои глаза засверкали от веселья. Я поцеловал ее в лоб, и ее хмурый взгляд медленно таял.

- Я люблю тебя, - возразил я, и она, наконец, улыбнулась. – Сейчас одевай капюшон от своего костюма… и пошли смотреть наш новый дом.

Улыбка, которая украшала ее идеальные сонные губы, стала шире, когда я помог ей с ее солнцезащитным костюмом, который она так небрежно кинула на заднее сидение машины, когда мы забрались внутрь. Я взял ее за руку, и мы вместе выбрались наружу.

Белла попыталась высвободиться из моей хватки, чтобы побежать прямо к зданию. Я рассмеялся и потянул ее прямо к багажнику Вольво.

- Терпение, любимая. Мы должны сначала захватить наши вещи.

Она надулась и начала пританцовывать взад-вперед на теплом асфальте.
- Потом, Эдвард! Я хочу «увидеть» наш дом! Пожалуйста, пожалуйста, большое пожалуйста!

Я рассмеялся ее энтузиазму и пожал плечами, позволяя ей выиграть, внезапно осознав, что в этот день я смеялся больше, чем за всю свою жизнь. Может быть, повлиял тот факт, что мы с Беллой начали новую жизнь вместе, или, может быть, это было задержавшееся счастье от новостей, которые мы получили всего несколько часов назад.

Может быть, хотя…может быть, это было просто, потому что я любил женщину в своих руках больше, чем что-либо, и она была единственной, кто делал меня счастливым. Ее улыбки делали меня счастливым. Ее мягкий смех и ее прекрасные глаза делали меня счастливым. Она делала меня счастливым. Все что касалось ее, было таким прекрасным! Она была моя, также как и я ее.

Это потрясающе. Это прекрасно.

Когда мы вместе зашли в здание, которое было нашим домом... я был... счастлив.

17.00 POV Белла

Деревянные полы были такими гладкими под моими босыми ступнями, стены были прохладными после прикосновения, когда я позволила пальчикам пробежаться по ним. Я улыбнулась и медленно прошла в спальню, которую Эдвард и я назвали своей.

Было красиво, правда. Мягкие занавески прошли сквозь мои пальцы, когда я обвела конкур большого панорамного окна в гостиной. Оно занимало почти всю переднюю стену и, я была уверена, заливало дом теплым солнечным светом.

Я улыбнулась и прошла через круглое отверстие, которое вело на кухню. Эдвард следовал прямо за мной, держа меня за руку, и улыбался напротив мягкой кожи на моей шее, когда я открыла ее для себя.

На кухне, как и во всех квартирах, были только самые необходимые предметы – кухонная плита, посудомоечная машина и холодильник. Маленький стол с двумя стульями в одном углу, а в другом - деревянная полка, где стояли сухие продукты. В шкафчиках для посуды уже лежали тарелки, кастрюли и сковородки, а также столовое серебро.

Ванная была очень маленькой. С одной стороны был расположен душ и раковина, а с другой были туалет и полка для полотенец. Эдвард сказал, что стены были чисто белыми, и что душевая занавеска была светло зеленого цвета, декорированная нежно переплетающимися лозами с листьями. Я была уверена, это было очень красиво. Я улыбнулась, осознавая, что однажды я смогу увидеть это.

- А это наша спальня, - тихо прошептал Эдвард, его губы были прямо у меня за ушком. Я улыбнулась и быстро задалась вопросом, купил ли он уже кровать. Но потом моя босая нога задела мягкий матрац, который лежал на полу, и я разразилась счастливым смехом.

- Надувной матрац, Эдвард?! Ох, я люблю тебя!

Он рассмеялся и обхватил меня сзади руками. Мое тело затряслось в его объятиях, когда его тихие смешки превратились в полноценный хохот. Скоро я смеялась вместе с ним от иронии всей ситуации.

- Я думал, что тебе понравится. Кроме того, кровать – единственная вещь, которую я не смог выбрать без тебя. Нужно, чтобы ты одобрила ее на сто процентов.

Затем он ухмыльнулся и прижался своими губами к моей мягкой шее.

- Хочешь помочь опробовать его?

Мое сердце начало бешено стучать в груди, я была уверена, что мои щеки покраснели от смущения. Эдвард подтвердил мое предположение, когда он повернул меня к себе лицом в своих объятиях.

- Твои щечки самого прекрасного оттенка красного прямо сейчас, - прошептал он и захватил мои губы в страстном поцелуе. Я таяла в его руках, позволила ему любить меня самым интимным из способов. Каждое прикосновение, каждый поцелуй заставляли меня чувствовать себя такой живой. Кровь неслась по венам, горячая и быстрая, когда я быстро достигла пика, которого достигала только с Эдвардом. Позже он держал меня, когда я дрожала в его руках. Все мое тело, кажется, превратилось в желе. И тот факт, что он никогда, кажется, собирается прекращать прикасаться ко мне совсем не помогало! Его руки были везде. Он нежно прикасался к моим рукам, позволяя его пальцам успокаивающе пробежаться через мою ключицу. Его губы продолжали возвращаться, чтобы подразнить меня, и в тот момент я почувствовала себя такой любимой, как никогда раньше.

- Ммм… - дышала я, улыбаясь, и содержательно промурлыкала. И я могла почувствовать, как Эдвард улыбается напротив моих губ, когда он прижал мое вспыхнувшее, обнаженное тело ближе к себе. Я обхватила его руками и положила голову на его теплую обнаженную грудь.

- Я люблю тебя, - прошептала я, и он снова поцеловал меня.

- Я люблю тебя больше.

Я ухмыльнулась, прикусив губу, чтобы сдержать смешки.

- Нет.

- Да.

- Нет.

- Да.

- Нет.

- Эдвард! Мы препираемся как дети! И, кроме того, мы оба знаем, что я люблю тебя больше. Ты не можешь отрицать этого.

Он ухмыльнулся около моего плеча. Когда он говорил, его слова и вибрации его голоса напротив моей кожи посылали мурашки по моей спине.

- Ох, да неужто? Показать тебе, как сильно я люблю тебя?

Я просто кивнула, слишком потрясенная, слишком принадлежавшая этому мужчине, чтобы ответить.

Он нежно поцеловал мое плечо, а затем оставлял горячие жадные поцелуи на моей шее. Я задрожала от переполнявших меня чувств, и когда его губы начали тянуться прямо к моим губам, я повернулась, страстно желая встретиться с его губами. Но он рассмеялся.

- Нууу ух, - прошептал он, словно журил ребенка. - Еще нет.

- Эдвард, - выдохнула я, и хоть хотела, чтобы мой голос прозвучал строго, я была уверена, что получилось лишь затруднённое дыхание, когда он подвинулся, чтобы захватить зубами мочку моего уха.

- Я люблю твои тихие, затрудненные вздохи, - прошептал он и нежно пососал чувствительную кожу, которая была ему открыта. – Я люблю твои губы. Я люблю твои маленькие ручки, которые тянутся помочь каждому. Я люблю твои милые пальчики на ногах, - прошептал он, и я захихикала, когда он каждый одарил поцелуем. Он потянулся еще раз, чтобы очень нежно взять в свои ладони мое лицо. Мне не нужно было видеть, чтобы знать, он смотрит мне прямо в глаза. – Я люблю твои прекрасные глаза, и как они все видят и в то же время не видят ничего. Я люблю твой милый маленький носик, - сказал он и поцеловал его. – Я люблю твое прекрасное доброе сердце. Я люблю, как ты не думаешь о себе, а всегда думаешь о других. Я люблю, что ты бы отдала все, что делает тебя счастливой, только чтобы сделать счастливым кого-то еще. Ты прекрасна, Изабелла, и я люблю тебя больше всего на свете.

Я даже не поняла, что уже плачу, пока Эдвард с любовью держал меня в своих руках. Он сцеловывал мои слезы, и я прижалась ближе к нему. Я знала, что никакие слова, которые я возможно бы сказала, так бы не повлияли на него так, как его слова затронули меня. Вместо этого, я ничего не сказала, а показала ему все своими действиями и слезами, когда он медленно и нежно снова занялся со мной любовью.

- Я люблю тебя, - наконец, смогла я произнести, позволив глазам затрепетать и закрыться, когда он превознес меня в новый мир.

19.45 POV Эдвард

Я улыбался, держа Беллу ближе, чем когда-либо. Она извивалась в моих руках, хотя захихикала, прежде чем наклониться и мягко поцеловать меня.

- Прогуляешься со мной? – тихо спросил я, и она кивнула без слов. Я встал с кровати – эм… надувного матраца – и протянул руку Белле, чтобы помочь ей встать. Она улыбнулась, и я прижал ее мягкое теплое тело к своему на один быстрый миг, прежде чем нахмуриться.

- Эм… Эдвард?

- Да, любимая? – спросил я, улыбаясь, пока натягивал свои джинсы, даже не позаботившись о боксерах.

- Мы… эм… так и не принесли наши вещи, да?

Я помедлил, а затем ухмыльнулся, позволив еще раз окинуть красивое тело Беллы жадным взглядом.

- Нет, но, оказалось, мне нравится, когда ты без одежды. Может, останемся так навсегда?

Она нахмурилась, но я мог сказать, что она пытается сдержать ухмылку, закусив губу.

- Мне тоже нравится эта идея. Но мне не нравится мысль о том, что другие девушки будут глазеть на тебя. Так что одевайся, мистер.

Я рассмеялся и натянул футболку через голову.

- Уже сделано. И…

Я подвинулся ближе, пока Белла снова не оказалась в моих руках. Она уже была в ее трусиках и бюстгальтере, рубашка выпала из ее дрожащих рук, когда я подошел ближе к ней.

- И мне не нравится мысль, что другие мужчины будут смотреть на тебя, никогда. Ты моя, а я не делюсь.

Она задрожала в моих руках, ее глаза, снова затрепетав, закрылись. Я ухмыльнулся и чмокнул ее в щеку, прежде чем отступить назад.

-Я скоро вернусь, любимая. Позволь мне сбегать и принести наши сумки, пока ты будешь готова. Я не хочу, чтобы ты выходила на улицу без свитера.

Она кивнула и покачнулась вперед, не устойчиво стоя на ногах. Я ухмыльнулся еще шире и придержал ее за плечи.

- Сядь, пожалуйста, прежде чем ты успеешь поранишься.

Она смогла сердито посмотреть на меня, несмотря на ее ошеломленное состояние, но потом села, как я и попросил. Я рассмеялся, когда вышел к машине; залез в карман мятых джинс и достал ключи. Схватил сумки с заднего сидения, а потом снова закрыл звери, после открывая багажник. Я был очень горд собой, на самом деле: сумел взять все сумки за один раз.

Только я направился обратно внутрь, как услышал тихий звонок телефона. Я знал, это был не мой – у меня не стояло такого рингтона – так что потянулся к сумочке Беллы, чтобы вынуть его. Я ухмыльнулся, вспомнив, как я дал его ей. Она даже не сопротивлялась! На самом деле, это было ошеломляюще.

Я открыл телефон и прижал к уху.

- Алло?

Я ожидал, что это будет Элис или Чарли. Может быть, моя мама.

Но я не ожидал, что это будет она.

- Белла?

Я застыл, ее голос окатил меня с ног до головы, моя сумка упала на землю, прежде чем я успел заметить. Я замер, мое сердце на секунду перестало биться.

- Рене, - прошипел я и с силой сжал телефон рукой. – Что ты хочешь? Причинить Белле боль снова? Прошу прощения, но я не позволю этому случиться. Когда-либо снова.

- Я просто хочу поговорить с моей дочерью. И у тебя нет на то право говорить мне, что я не могу это сделать!

- Черта с два, у меня нет, - прорычал я. – Она моя жена. Я не позволю тебе сделать ей больно так же, как ты сделала это раньше. Сейчас она счастлива, Рене. Ей не нужно, чтобы ты возвращалась в ее жизнь и все портила. Пожалуйста, просто…позволь ей идти дальше. Ты не осталась тогда там ради нее. Почему…Почему сейчас? Почему сейчас, когда она счастлива? Почему не раньше? Почему не пятнадцать лет назад? Почему ты, в первую очередь, уехала?

За этим последовала долгая пауза, и когда Рене заговорила вновь, я почти захотел забрать свои слова назад.

- Я испугалась.

А я нет. Вместо этого я тихо говорил и шептал те слова, которые, я был уверен, могли заставить Рене понять.

- Я тоже боялся. Так боялся, Рене…Ты даже понятия не имеешь. И я не буду лгать и говорить, что я не совершил ошибок. Моя глупость почти стоила Белле жизни! Но я остался, и это значило для нее намного больше, чем что-то еще. Даже если бы я был не согласен, даже если бы я думал, что ей стало бы лучше, если бы я ушел, я остался…Потому то я был ей нужен. Как бы необъяснимо это не было, она хотела меня! Она хотела, чтобы я был рядом. Пока это делает ее счастливой – пока я делаю ее счастливой – я останусь. И…ты тоже должна.

- Эдвард…

Но я мог позволь ей продолжить.

- Мне нужно сейчас идти. Белла ждет меня, и я не хочу, чтобы она переживала. Я…Я поговорю с ней. Если она захочет поговорить с тобой, она позвонит. Но пожалуйста, не перезванивай, - я сделал паузу, нахмурившись. – В любом случае, где ты взяла этот номер?

Рене помедлила на том конце провода, потом глубоко вздохнула. Мое сердце болело за нее. Я знал это, хотя все, что она сделала, было ужасно, но она не была ужасной. Но, в конце концов, она заговорила, вырвав меня из моих мыслей.

- Я звонила Чарли, и он дал мне ее номер. Я должна признать, ты чертовски намного вежливее, чем он, - она замолчала, потом горько засмеялась, хотя и все еще грустно. – Мне пришлось чуть ли не угрожать ему, чтобы он, наконец, дал мне номер. И… Я понимаю. Я не буду звонить. Но пожалуйста, поговори с Беллой… Я просто… хочу услышать ее голос.

Я грустно улыбнулся.

- Я сделаю это. Прощай, Рене.

- Прощай, Эдвард.

Я нажал на кнопку сброса и смотрел на телефон в течение нескольких секунд. Но потом прекрасный счастливый голос выдернул меня из моих мыслей, и я улыбнулся.

- Поторопись, Эдвард! Мне холодно стоять здесь в одном нижнем белье!

Я поднял взгляд, широко ухмыляясь, чтобы увидеть торчащую из-за двери голову Беллы. Я засмеялся, схватил свою сумку с земли и побежал к ней. Засунул телефон обратно в ее сумочку и зашел в наш дом. Я бросил все сумки на кухонном полу и закружил Беллу в своих руках.

- И мы не могли сделать этого, но сейчас-то мы можем? – спросил я, затем поцеловал ее. Она захихикала и прижалась своим миниатюрным телом ко мне. Я застонал, но она засмеялась и отодвинулась.

- Не сейчас, Эдвард! Я хочу ту прогулку, которую ты мне обещал. Куда мы пойдем?

Она выглядела такой невинной, а еще такой красивой, когда стояла в центре яркой кухни. И когда я видел, как счастье отражается в ее глазах, я знал, что просто не смогу упомянуть тот телефонный разговор, который у меня был с ее матерью. Не сейчас. Не когда она так совершенно счастлива.

Вместо этого я передал ей сумку, которая принадлежала ей, насколько я знал. Она протанцевала с ней из комнаты и спустя несколько мгновений вернулась, продолжая пританцовывать. Я засмеялся.

- Ты упадешь, если продолжишь так скакать.

- Ох, помолчи, Эдвард. Не разрушай мой момент. Ты так и не сказал мне, куда мы направляемся?

Я схватил ее за руку и поправил на ней свитер. Это был мой свитер, слишком большой для нее. Но мне нравился он на ней. Он показывал, что она моя даже в смысле материй.

- Я собираюсь устроить тебе экскурсию по колледжу, любимая. Занятия идут прямо сейчас, так что едва ли кто-то будет бродить здесь. Идеальное время, чтобы показать тебе, где мы будем строить наше будущее.

Она мне ясно улыбнулась, хотя ее щеки окрасились в глубокий красный цвет. Я рассмеялся и мягко поцеловал ее.

- Готова?

- Достаточно темно для меня?

Я кивнул, помня покрывающую наружу тьму, когда я стоял только момент назад.

- Да. Сейчас, если ты готова…

Она счастливо завизжала и потащила меня к двери. Я поймал ее за талию и закружил, мы вместе смеялись.

Мы молчали, она упала в мои объятия и улыбалась, что удовлетворенно промурлыкав себе под нос.

- Я люблю тебя, - сказала она, я улыбнулся и зарылся лицом в ее волосы.

- Я тоже люблю тебя.

В тот момент мой мир был идеален.

Но в то же время я пребывал в счастливом неведении, как скоро он разрушится.

ГЛАВА 36

Восемнадцатое августа, понедельник, 21:55 POV Белла

Я буквально прыгала вокруг, когда Эдвард медленно вел меня по кампусу Дармута. Он был огромен! Мы гуляли почти два часа, и еще даже не прошли и половины! Мы не могли, конечно, еще увидеть классные комнаты, поскольку они все были заняты. Но мы зашли в библиотеку, и Эдвард показал мне секцию со шрифтом Брайля. Он сидел со мной больше двадцати минут, пока я счастливо визжала. Потом ему хватило терпения заполнить для меня документы, чтобы получить карту. Затем он решил, что мог бы носить мои книги. Идеальный джентльмен, правда?

Господи, как же я его любила!

- Белла?

- Ммм?

Я была уверена, что улыбаюсь как идиотка. Но меня совершенно это не волновало. Я была счастлива, так почему бы мне не улыбаться?

- Ты голодна? Мы сейчас на территории ресторанного дворика.

Я пожала плечами и прикусила губу. Честно? Я умирала от голода! Между часовыми прогулками и моими ранними… эм… занятиями с Эдвардом, я успела проголодаться. Так что я кивнула, и Эдвард снова схватил меня за руку.

- И чего бы ты хотела, моя Белла?- спросил он, и мои ноги превратились в желе, когда собственническое значение в его словах нахлынуло на меня.

- Эм…еду. Не важно что, - ответила я, пытаясь звучать обыденно. Эдвард легко засмеялся, когда я пошатнулась вперед. Он поспешил поймать меня, и я прислонилась к нему. – Как насчет…тако? – спросила, наконец, я, задыхаясь, просто чтобы отвлечь его и его глупые, блуждающие руки.

Он ухмыльнулся напротив мягкой кожи моей шеи, оставляя мягкие поцелуи сверху вниз к моему рту.

- Посмотрю, что могу сделать, моя принцесса.

Мог ли он быть еще более идеальным?

Наконец, Эдвард легко нашел кафе с тако, и все закончилось тем, что мы сидели в ресторанном дворике, пока одно из занятий не закончилось и не началось другое. Люди толпись на небольшой территории в течение долгого мгновения, мой мир был наполнен голосами и невидимыми людьми. Я могла слышать их, но не видеть. Это немного пугало меня на самом деле. Вокруг меня никогда не было так много людей раньше в моей жизни! Но это было что-то вроде страха. Мое тело дрожало от волнения и страха, когда я осознала, что однажды я смогу увидеть всех этих людей, окружающих меня.

- О чем ты думаешь, любовь моя? – прошептал Эдвард, прижимая меня ближе к себе, хотя бетонные дорожки уже были почти пусты.

- Как скоро? – прошептала я. – Как скоро…мы сможем сделать операцию?

Эдвард знал, о чем я спрашиваю, и мне не пришлось объяснять ему. В этом он тоже был идеален! Он читал меня.

Но когда он заговорил, его голос был очень мягким и источающим любовь.

- Как только ты это захочешь, - пошептал он, располагая свою голову у меня на плече, когда он нежно поднял меня с моего стула к себе на колени. – Однако мы не можем действительно сделать операцию до зимних или летних каникул. Тебе понадобится время для восстановления, как сказал доктор. Хотя бы несколько недель.

Я кивнула, улыбаясь.

Мы.

То, как говорил Эдвард уверяло меня в простом, а еще неоспоримом факте, что он будет рядом со мной рядом, пройдем со мной через все. Я знала, это будет жутко страшно. Но это будет стоить того, когда я увижу лицо моего ангела.

- Я люблю тебя, Эдвард, - прошептала я, мои слова были совершенно простыми, но такими правдивыми.

Он мягко поцеловал меня и сжал в своих руках, прежде чем мягко поставить на землю. Он пошатнулась, улыбнувшись, когда Эдвард обвил мою талию рукой, придерживая меня.

- Глупая Белла, - пробормотал он, он взял меня за руку, и мы начали снова гулять. Мы прошли с одного конца кампуса в другой, останавливаясь в нескольких зданиях, чтобы Эдвард мог объяснить, где мы находимся. Например, когда он показал мне, где у меня будет проходить мое первое занятие без него, он начал шептать что-то подбадривающее мне на ухо.

- Я приведу тебя на занятие, и, обещаю, буду здесь, как только ты закончишь. С тобой все будет в порядке?

Я ухмыльнулась и кивнула.

- Я жила без тебя больше семнадцати лет, Эдвард. У меня все будет хорошо.

Я ожидала, что Эдвард засмеется. Но нет. Вместо этого он прижал меня к себе так близко, как никогда раньше, глубоко дыша. В его голосе звучала ясная грусть, каждое его слово было окрашено в прежние муки, когда он заговорил.

- Мне бы хотелось, чтобы у меня никогда не было опыта жизни без тебя, любовь моя.

Я улыбнулась и положила голову ему на плечо.

- У нас нет контроля над прошлым, - прошептала я. – Но мы можем контролировать наше будущее. И я обещаю, что ни дня не пройдет, чтобы мы не могли обнять друг друга. Ты обещал мне вечность, помнишь?

- Очень хорошо помню, - тихо согласился он, и когда мы пошли вперед рука об руку, казалось, что ничего больше не нужно говорить. Тишина была полностью комфортной для нас, я улыбнулась, когда мы пошли домой.

Эдвард открыл для меня дверь, и, как только мы зашли внутрь, я взяла его за руку и потянула прямо к нашей постели. Я очень устала и не хотела спать без его объятий. Он улыбнулся и поцеловал меня, прежде чем тихо последовать за мной в нашу спальню. Он легко разделся до боксеров, пока я переодевалась в мягкую кружевную ночнушку. И даже когда мы вместе легли, тишина сохранилась.

Мне было нечего сказать, потому что Эдвард знал, что я любила его и буду любить всегда.
И это все, что имело значение.

Девятнадцатое августа, вторник – 13:13 POV Эдвард

Я не был удивлен: мы прогуляли по кампусу больше четырех часов, соответственно, удлинив обычный сон. Но когда я повернулся на кровати и уставился на часы, мои глаза широко распахнулись.

Ох, черт! Ничего себе, как поздно!

Я быстро встал и сразу пожалел об этом. Моя голова начала кружиться, и я застонал, прежде чем упасть головой в ладони. Белла рядом со мной начала шевелиться, и я улыбнулся свозь волны головокружения, которые продолжали атаковать меня. Я повернулся, чтобы увидеть ее, сонно ухмыляющуюся надо мной.

- Доброе утро, - выдохнула она, облизывая губы несколько раз, прежде чем перевалиться и зарыться лицом в подушку.

- День, любимая, - сказал я, ухмыльнувшись. – Уже день.

Наступила очередь Беллы быстро сесть, что ее голова начала кружиться.

- Ох, черт! Ничего себе, как поздно, - воскликнула она, повторяя мои предыдущие мысли. Я ухмыльнулся и поцеловал ее в щеку, прежде чем встать с надувного матраца.

- Пора вставать, правда? Я собираюсь принять душ. У нас нет занятий сегодня, так что расслабься немного. Покушаем что-нибудь, а потом мы можем вернуться в библиотеку, если ты хочешь, или я мог бы почитать книгу тебе.

Она мягко улыбнулась, и я очень нежно поцеловал каждое ее веко, прежде чем встать на ноги.

- Люблю тебя, - пробормотала она и откинулась назад на постели с улыбкой, украшающей ее губы. Я засмеялся и взял сменную одежду, до того как направился в ванну.

Ничего не могло разрушить это утро! Оно было идеальным. Я был так счастлив. Возможно ли быть таким счастливым без каких-либо разрушений? Я так надеялся. Когда я забрался в душ, я не мог перестать чувствовать счастье, окружающее меня, которое вот-вот было готово рухнуть, оставляя мой мир в обломках.

POV Белла

Я зевнула и застонала. Я не хотела двигаться с этой потрясающе теплой постели. В то же время мой желудок начал урчать, а телефон звонить. Могли это утро стать еще хуже? Единственный его звездный час - это мягкий голос Эдварда.

Я скатилась с кровати и вслепую – да - последовала на звук раздражающего рингтона, который дал мне знать, еще до того, как я ответила, что это Чарли звонил.

- Ммм… Алло?

На другом конце провода послышался смешок, этот звук заставил меня улыбнуться.
- У тебя такой голос, словно только встала, - заметил Чарли, и я ухмыльнулась, шлепнувшись обратно на надувной матрац, и глубоко вздохнула.

- Так и есть.

- Ох.

Чарли помолчал несколько мгновений, и я ухмыльнулась. Никто из нас никогда не был особо разговорчив по телефону. Обычно наши телефонные беседы содержали в себе молчание и кучу странных вопросов. Хотя этим утром Чарли решил попробовать что-то новенькое – он решил добавить неловкие заявления о чувствах.

- Я скучаю по тебе, Беллз. Еда здесь отстой, как только ты уехала. И так тихо. Этот дом всегда полон твоим счастливым смехом, твоим улыбающимся лицом. И сейчас от этого остались воспоминания.

Я печально улыбнулась, сжимая телефон крепче.

- Мы с Эдвардом будем дома на выходные дня Благодарения, а потом на зимних каникулах.

- Это не то же самое.

Грусть охватила меня, а глаза начали наполняться слезами.

- Я знаю, папочка. Но я не могу быть больше твой маленькой девочкой. Я выросла.

- Что ж, ну расти ты, правда, перестала, - проворчал Чарли, и я знала, он хмурится, как она всегда делал, когда был раздражен. – Это ты сделала слишком быстро. Просто, кажется, что я скучаю по твоему всему детству, даже если я и знаю, что я был рядом с тобой на каждом шагу. – Он замолчал, потом вздохнул. Я не знала, что сказать, поэтому я ничего и не произнесла. – Обещай, что ты скоро приедешь навестить своего старика?

Я ухмыльнулась и рассмеялась.

- Я обещаю, пап. Как только смогу. Занятия начинаются завтра! Можешь в это поверить?

- Едва ли. Как Эдвард относится к тебе?

Наша беседа продлилась до момента, пока я не услышала, как вода в ванной перестала литься.

- Мне нужно идти, папочка. Эдвард просто принимал душ, и я подумываю заставить его отвести меня на завтрак этим утром. Эм… - замолчала я, вспомнив, что Эдвард сообщил мне, что уже день. – Я собираюсь заставить его отвести меня на ланч этим днем. Я не думаю, что у нас есть какая-то еда в доме помимо крекеров и засохшего зернового хлеба.

Чарли рассмеялся и быстро попрощался. Я улыбнулась, когда нажала на красную кнопку, чтобы отключить вызов. Но моя улыбка исчезла, когда раздражающий монотонный голос оповестил, что у меня три пропущенных звонка. Я вздохнула, прокручивая вниз к моим последним вызовам.

Джейк, голос, который был дополнительный функцией в телефоне для слепых людей, оповестил меня.

Я ухмыльнулась. Он, возможно, хотел сообщить мне об еще одном знаменательном событии – возможно, Сара срыгнула в этот раз или засмеялась. Эта маленькая девочка определенно держала Джейкоба на коротком поводке.

Я удалила оповещение, делая себе мысленную заметку перезвонить ему после завтрака. Я пролистала дальше.

Чарли.

Он звонил прошлым вечером, пока нас не было. Я удалила и это оповещение, я только что с ним разговаривала, и я знаю, что с ним все хорошо.

Следующий звонок был еще в понедельник в час дня двенадцать минут – кто-то звонил, пока мы с Эдвардом были в самолете. Я смутно помнила, как отключила телефон перед посадкой на самолет и включила его только где-то недалеко от Нью-Йорка. Я пожала плечами и кликнула «подробнее».

Имя, которое было произнесено, послало дрожь страха по моей спине.

Рене.

- Белла?

Я не могла обернуться. Я едва ли могла вообще двигаться. Я застыла на месте.

- Белла? Белла, любимая, ответь мне. У тебя все хорошо? Ну же, Белла…

Я повернулась, и хотя мои слепые глаза не могли видеть мужчину передо мной, я могла услышать страх в его голосе.

- Что-то не так, Белла? Пожалуйста, скажи мне, - тихо умолял он, его рука мягко взяла меня за лицо. – Я не смогу помочь тебе, если не знаю в чем дело. Что наполнило твои прекрасные глаза страхом?

Я позволила телефону выпасть из моих онемевших рук, прежде чем податься вперед. Я позволила Эдварду обнять меня, я наслаждалась комфортом от его объятий. Я задрожала, когда ее имя еще раз проигралось у меня в голове, оставляя ничего, кроме боли и ужаса.

- Рене, - еле выдохнула я, и Эдвард застыл. Я крепко схватилась за его рубашку и закрыла глаза. Я знала, что дрожу. И что с того? Было больно. Слишком больно. Как кто-то, кто причинил мне столько боли, мог думать, что она так просто может снова стать частью моей жизни? Все что она делала, так это вызывала еще больше боли и разрушала жизнь, которую я так бережно выстраивала все эти годы.

- Рене звонила, - прошептала я, и Эдвард зарылся лицом в мои волосы. Он тихо говорил, так тихо, что я едва ли могла расслышать его слова.

Но я слышала их.

- Прости меня, Белла. Я собирался рассказать тебе. Пожалуйста, не злись на меня.

Его слова ничего не значили для меня, но было сложно понять, почему на меня нахлынул туманный страх. И вместо того, чтобы попытаться соединить все эти бессвязные отрывки подозрений, которые роились у меня в голове, я выдохнула слова, которые принесут мне покой.

- К-как ты уз-знал?

Он снова застыл, и потом, я поняла, что что-то было не так. Он что-то хранил втайне от меня? Рене звонила больше одного раза, а он удалял вызовы, чтобы я не увидела их? Страх, заполнявший меня, превратился в панику.

- Эдвард? Как?

- Ты хочешь сказать, что не смотрела историю вызовов?

Его слова были тихими, осторожными. Я покачала головой, сбитая с толку, как никогда раньше.

- Я смотрела все пропущенные звонки. О-она звонила, пока мы…пока мы были в самолете.
Эдвард молчал, и я отодвинулась от него, мои глаза округлились, когда я наконец поняла его слова.

- Она…она звонила?! И ты ответил?

- Прости меня, Белла, - прошептал Эдвард, прислоняясь своим лбом к моему плечу, его рука потянулась взять мою. – Я собирался рассказать тебе. Но…ты была…ты была так счастлива! Я не хотел разрушать это. Я бы рассказал тебе.

Я прикусила губу, чувствуя глупую злость. Он не сказал мне! Он честно думал, что я такая слабая? Но хотя я и злилась, мои слова были тихими, надрывными от страданий.

- Но… но ты бы сказал мне?

Он не говорил, и вся злость, которую я сдерживала, вырвалась наружу.

- Я не такая слабая, Эдвард! Да, она причинила мне боль! Каждый раз, когда она звонит мне, она снова делает мне больно. Но я больше не маленькая девочка, и я не хочу, чтобы ко мне так относились! Ты должен был рассказать мне! Я буду доверять тебе и уважать тебя, смеяться вместе с тобой и плакать, быть с тобой в горе и в радости, независимо от препятствий, с которыми мы столкнемся. Ты помнишь эти слова, Эдвард? Именно их ты шептал мне, когда мы сочетались браком. Вместе, Эдвард. Мы должны делать это вместе!

Его голова сейчас покоилась на моей груди, и его руки крепко сжимали мои.

- Пожалуйста, не злись на меня, Белла, - прошептал он, и я почувствовала теплые слезы, скатывающиеся вниз по лицу. Но это были не слезы страданий, а слезы злости.

- Пожалуйста, не злись на меня. Я хранил в секрете звонок Рене от тебя, потому что я хотел защитить тебя!

Это было слишком, он продолжал дрожать в моих руках, мне нужно было отстраниться от него.
Что я сделала.

- Но меня не нужно защищать, - прошептала я и отстранилась от единственного мужчины, которого любила за всю свою жизнь. Я схватила телефон и яростно вытерла слезы, которые катились по щекам.

Я знала, что не могла далеко убежать. Куда я могла пойти, пока солнце так ярко светило? Я выбежала за входную дверь и скатилась по стене, которая была прямо за нашей квартирой. Солнце не могло причинить мне вред здесь, и я знала, что Эдвард не последует за мной. Он знал, что я злилась – какой бы глупой моя злость не была – и он знал, что мне нужно пространство.

Я нащупала телефон в своих руках, когда боролась с горячими быстрыми слезами злости, которые катились по моим щекам. Я была такой глупой! Почему я плакала? Почему я злилась? От того, что у Эдварда был секрет от меня? У него было право…право? Но это…это другое! Так Рене бросила меня, когда я еще была маленькой девочкой, и она причиняла мне боль снова и снова. Но что же? Эдвард всегда мне все рассказывал.

Я вздохнула, внезапно поняв, что я не злилась на Эдварда, потому что он не рассказал мне о звонке Рене.

Вместо этого я злилась, потому что знала, что он не верит, что я достаточно сильная, чтобы справиться с болью. Он относился ко мне, как к стеклу, и я могла разбиться в любую секунду.
Я была сильнее этого! Я знала это!

...

Но если это так, тогда почему я сидела здесь, дрожала с быстро катящимися слезами по щекам?

Я яростно потрясла головой и хлюпнула носом, прежде чем схватить телефон дрожащими руками.
Я была достаточно сильная. Я знала это.

Я быстро набрала номер, который знала наизусть, хоть никогда и не звонила по нему раньше.
Голос, который ответил, был болезненно мягкий и приятный.

- Алло? Алло?

Я глубоко прерывисто вздохнула.

- Привет, мам. Это… Это я.

- Белла! О, Белла! Моя малышка! Как ты?

- Мне больно, мама, - прошептала я, зная, что слова, которые я произнесу, в свою очередь, ранят мою мать. – Каждый раз, когда ты звонишь, это больно. Когда я слышу твое имя или думаю о тебе, это причиняет боль. Каждый раз, когда ты звонишь, я вспоминаю обо всех годах, когда тебя не было там, рядом со мной. Я помню времена, когда я пыталась, так отчаянно пыталась вспомнить тебя, времена, когда я отчаянно пыталась поверить, что тебя никогда и не существовало. Я… Я не могу сделать этого. Я хочу быть сильной, но я не достаточно сильная для этого. Хотя мне хватит сил сказать это: Пожалуйста…не звони больше. Я не могу…Если еще хоть кучек будет так болезненно оторван от моего мира, все разрушится. Я хочу жить, мам. Я хочу жить с Эдвардом, с Чарли. С людьми, которые любят меня, людьми, которые всегда рядом со мной.

- Белла…

Я могла расслышать боль и слезы, я знала, что Рене плачет. И хотя ее боль, в свою очередь, ранила меня, это не заставило забрать слова, которые я уже прошептала, обратно.

- Я позвоню еще, мама. Я обещаю. Как-нибудь…в будущем. Но рана еще слишком свежа, мне нужно прийти в норму, исцелиться. Может быть…однажды ты сможешь стать моей мамой снова. Но сегодня не тот день.

- Белла… Бела, я люблю тебя, малышка.

Я снова начала плакать, но в этот раз в моих слезах не было и намека на злость.

- Я знаю, мам. И может быть, однажды я тоже смогу полюбить тебя снова.

На том конце провода была долгая пауза, прерываемая лишь тихими всхлипами моей матери.

- Прости меня, малышка. Я знаю, я не могу сказать этих слов достаточно. Я знаю, ничто, что бы я ни сказала или ни сделала, не восполнит те года, когда меня не было рядом с тобой. Но может быть, однажды, может быть, когда ты научишься любить меня снова, ты сможешь простить меня. Мне так жаль. Я…Я люблю тебя. Всегда помни это. И… прощай.

Я печально улыбнулась.

- Прощай, - прошептала я, даже не став дожидаться ответа. Я нажала на кнопку сброса и позволила телефону выскользнуть из моих дрожащих рук.

Одна единственная мысль пришла мне в голову.

Эдвард был прав.

Я не была достаточно сильной.

- Эдвард, - прохныкала я, и в этот момент мне не нужно было ничего кроме его объятий. И словно услышав мои мысли, он внезапно оказался здесь, обнимая меня, крепко сжимая в своих руках.

- Прости меня, Эдвард. Мне жаль. Я н-не злюсь на тебя. Я л-люблю тебя. Люблю так сильно.

Он улыбнулся, посадив меня к себе на колени. Мне быстро пришло на ум, что мы сидим в центре холла многоквартирного здания и возможно устраиваем сцену. Но меня это не волновало. Это не имело значения.

- Я тоже люблю тебя, моя Белла. И ты прощена. Простишь ли меня?

Я улыбнулась.

- Всегда.

Потому что мужчина, держащий меня, и наша жизнь вместе были единственными вещами, которые имела значение.