Этот день должен был стать незабываемым, хотя в нем не было ничего особенного. Так или иначе, моя семья обсуждала это за недели – если не месяцы – до его наступления. Чтобы не съесть никого из моих одноклассников, Эдвард, Эммет и я провели весь накануне на охоте. Мы могли бы и сегодня не приходить, но в Форксе это было необходимым условием получения аттестата. Даже с временно укрощенной жаждой это будет адом, слишком много людей соберется в одной комнате. Их кровь будет пульсировать более бурно – более болезненно – чем обычно. И, как вершина этого эликсира, меня атакует приливная волна эмоций. Люди так предсказуемо реагируют на эту тему. Это должно было быть весело, но мне придется ощутить все их смущение и возбуждение.
- Сейчас – зима нашего неудовольствия, - тихо процитировал Эдвард и толкнул дверь спортзала. Даже это не заставило нашего мальчика выбросить из головы Шекспира. Бедная Белла. Их взаимоотношения похожи на сверхцензурированную игру – полную сентиментальных диалогов, но никаких сражений.
Я быстро огляделся вокруг и заметил ряды стульев, беспорядочно расставленных по потертому деревянному полу. Инстинктивно мы все пошли к заднему ряду, подальше от внимания. Ну, почти все мы.
- Я хочу сесть впереди, - надулась Розали, хватая Эммета за руку.
Конечно. Она никогда не признается, но она стремилась быть впереди так же сильно, как и Эммет. Может, даже сильнее. Я впервые заметил, во что она одета, или точнее, во что она раздета.
Как всегда, мысли Элис совпадали с моими.
- Симпатичная кофточка, Розали, - проворчала Элис. – Ее трудно не заметить.
Это замечание привлекло внимание Эммета. Его глаза внимательно оглядели тело Розали сверху донизу. Эдвард и я притворно простонали, так как я предположил, что мысли Эммета были такими же недвусмысленно красочными, как и его эмоции.
- Ты планировала быть наглядным пособием? - сглотнул Эммет. – Держу пари, что Клапп вызовет тебя для демонстрации.
«Демонстрации» тренера Клаппа были одной из легенд Форкса. Вряд ли эта легенда была правдой, иначе этот человек давно остался бы без работы, и, возможно, взят под стражу. Однако, как знали все мифические монстры, всякая легенда основана на фактах. Очевидно, что участия в любой из сегодняшних демонстраций следовало избегать.
Эммет и Розали заняли два центральных места в первом ряду. Он развернулся на стуле и показал нам два больших пальца с шаловливой ухмылкой, когда мы проходили мимо.
Раздался тихий смех Элис, и она взяла меня за руку и шутливо взглянула.
- Эммет ошибся, - проворковала она. – Это не Розали будет сегодня частью демонстрации, а он!
- Тогда я, наверно, тоже ошибся, - ради Элис я постарался, чтобы мой голос звучал легко. – Если Эммет выставит себя идиотом на этом мероприятии, то, может, это и не будет таким адом.
- Не совсем, мне кажется, - поддразнила она. – Но это будет….интересно. – Она многозначительно взглянула на Эдварда и Беллу.
Щеки Беллы уже были покрыты соблазнительными малиновыми пятнами, и они оба – и она, и Эдвард – излучали волны страха и смущения – нет, унижения – хотя мы еще не заняли свои места. Я внутренне улыбнулся. Неловкость Эдварда была смешна. Он был более чем квалифицирован, чтобы прочитать сегодняшнюю лекцию. С двумя медицинскими степенями он, несомненно, обладал более обширными знаниями по предмету, чем любой из учителей высшей школы Форкса. Ну, как минимум, теоретическими знаниями, ему жестоко не хватало жизненного опыта.
Мя сели на наши места – я в самом дальнем углу, Элис рядом со мной, и Эдвард и Белла неловко примостились рядом с ней. Я был благодарен, как минимум, тому, что передо мной было четыре пустых ряда, и никто из остальных людей не занимал места рядом с нашей маленькой группой. Я также радовался, что кровь Беллы, хотя она была так близко ко мне, не вызывала такого притяжения сегодня. Когда люди боятся, страх и адреналин заставляют их кровь пахнуть еще слаще, и вкус ее становится намного лучше. Даже с моими другими чувствами, моим особенным чувством, страх усиливал впечатление. Однако Белла не боялась на самом деле – ее тошнило, и она излучала это прямо на меня. Я не испытывал это экстремальное ощущение тошноты в желудке уже полтора столетия. Хотя я был рад этому. Если я смогу сфокусироваться на этом тошнотворном ощущении, я смогу заблокироваться от других людей, заблокировать свои желания. Благодаря вчерашней охоте, у меня не было сильной жажды. И я уверен, что Элис предупредит меня, если я соберусь напасть на кого-нибудь. Это как минимум успокаивало.
Каждый студент в высшей школе Форкса, достигший 16 лет – возраста согласия в Вашингтоне – был силой загнан сегодня в эту пыточную камеру. Анжела Вебер, сидевшая рядом с Беном Чейни, пульсировала почти с такой же сильной тошнотой, как Белла. Однако Анжела и Бен излучали что-то еще. Что-то странное, что я даже не мог определить точно в их эмоциях. Я сделал мысленную заметку спросить Эдварда об этом позже.
Зал наполнился истерией, когда тренер Клапп втолкнул гигантскую тележку в открытую дверь. Его глаза радостно просканировали помещение. Он настолько сильно наслаждался этим. Наглой походкой, с накачанным эго, он подошел к микрофону.
- Доброе утро, студенты. Добро пожаловать на Сексуальное Образование.
Атмосфера до такой степени наполнилась беспокойством и предвкушением, что я был уверен, что даже люди ощущают это. Тренер Клапп бесцельно потратил первые несколько минут, обсуждая тривиальности типа «аттестатов» и «морали штата». Его речь была даже смешной. Он был горд невинностью Форкса. Здесь, как он верил, вы могли дождаться, пока студентам исполнится шестнадцать, и только по достижению легального возраста поднимать сексуальные темы, тогда как в больших городах это требовалось раньше. Я почти не слушал, но это замечание заставило меня улыбнуться. Тренер Клапп был слепым. В маленьких городках типа Форкса, где мало было других развлечений, студентам, вероятно, требовалось еще более раннее сексуальное воспитание, чем детям в больших городах. Я читал достаточно эмоций, и Эдвард читал достаточно мыслей, чтобы знать, что невинность редко кому нужна здесь. Ну, за двумя исключениями – Эдвард и Белла.
Через четыре минуты своей речи тренер Клапп начал переходить к активной рекламе. Он использовал не только научные термины, но еще и грубый сленг, для каждого сексуального органа и существующего сексуального акта. Он применил несколько сленговых терминов, которые я даже не слышал раньше, что заставило меня подумать, что он сам сочинил их. Что, черт побери, было нечестно, правильно? Он явно пытался произвести на нас впечатление, но я чувствовал, что как минимум половина из того, что он нам описывал, была получена не ближе чем из книги – или, возможно, из журнала. Более того, я видел вместе его и его жену. Она больше интересовалась на ланче леди, чем собственным мужем. Я определенно считал, что если бы она была здесь, то обратила бы такое же внимание на кофточку Розали, как и Эммет.
В любой другой компании я мог посчитать этого маленького мужчину, стоящего перед группой ерзающих студентов и объясняющим им все про куннилингус, истериком. Однако, к его большому удовольствию – и моему огорчению – его прямота приводила к тому, что студенты чувствовали себя неудобно, и я, чувствуя все это, ощущал себя больным. Это было более болезненно, чем любая жажда крови, которую я испытывал. Я бы скорее сопротивлялся желанию убить Беллу Эдварда, чем этому желанию – а что, это возможно? – сблевать на нее. Как минимум, первое более естественно.
Я был прав – это был ад.
Но зачем мне все это? К моему огорчению, я просмотрел кое-что ключевое. Я не мог справиться с переполнением меня эмоциями этих гормонально озабоченных тинейджеров, но я мог изменить то, что они чувствуют. Это не будет мучительно – это может быть дьявольски смешно.
Я решил, что большая часть вины лежит на тренере Клаппе, так что он первым подвергнется моему гневу. В настоящий момент он обсуждал симптомы сифилиса, абсолютно отвратительную тему. Он начал явно возбуждаться, описывая язвы на гениталиях, должно быть, это немного смущало его. Я не был уверен, что смогу достать до него через весь зал, но решил, что это будет достойный выстрел. Все, что угодно, чтобы удержать его от описания язв на гениталиях, на которых он подробно остановился.
Я взглянул на Элис, и попытался представить, как она выглядела предыдущей ночью. Это нетрудно было вызвать в воображении. Она была так прекрасна, так чувственна. Ее глаза сверкнули, встретившись с моими, когда она заметила мой взгляд, и мне не нужно было искать правильное чувство. Страсть была с нами всегда. Я улыбнулся ей и прикрыл глаза, давая ощущениям пройти через мое тело. Это было так легко, учитывая, что Элис сидела рядом со мной. Это было очень просто.
Я обратил внимание на тренера Клаппа, медленно открывая глаза, глядя на него, и посылая всю силу моего таланта в его направлении. Возможно, я перестарался.
- Это называется жемчужные папулы на пенисе, но они не опасны…., - тренер Клапп прервался на середине, когда это ударило в него. Он быстро опустился на стул за столом, на котором стоял микрофон. Слишком быстро. Микрофон упал со стола на деревянный пол. Ему нужно было встать и обойти вокруг стола, чтобы поднять его. И все бы увидели! Я приготовился к атаке веселья и отвращения, когда студенты поймут, что происходит, но она не пришла. Вместо этого я ощутил чувство, схожее с тем, что я отправил тренеру Клаппу. Я осмотрелся, гадая, неужели все такие тупые, что не понимают, что происходит. По крайней мере, мои братья должны были наслаждаться этим так же, как и я! Но тут я заметил, как взбешенный Эдвард уставился на меня.
Да, возможно, я перестарался. Тренер Клапп был главной целью моего удара, но каждый человек в зале тоже был поражен. Юноши неудобно заерзали на своих местах. Самым заметным был Эммет, великан Эммет, на первом ряду. Розали выглядела немного взвинченной, сидя рядом с ним, и на мгновение я забеспокоился, что эти двое могут устроить мастер-класс. Самоконтроль Эммета рядом с Розали никогда не был сильным, даже без этой экстра-дозы похоти.
Эрик Йорки встал, держа перед собой книгу, прикрывая свою очевидную проблему. Я прочитал заглавие через комнату: Мануал монстров по игре «Подземелья и Драконы» ( Полное иллюстрированное издание: от слуг воздуха до зомби). (пр. переводчика: кто знает, это мануал по AD&D. Я знаю, у меня дети играют. Монстры там отвратительные :)). Я знал, что он прихватит ее в туалет, и мог держать пари на все деньги, которые оставит в магазине Элис, что эта книга будет играть центральную роль в его намерениях. Я только гадал, какой монстр так вдохновляет его.
Я взглянул в направлении Эдварда, читающего мои извиняющиеся мысли, но он недолго смотрел на меня. Он уставился на Беллу, которая с новым выражением уставилась на его колени. Как только она осознала, что делает, и поняла, что Эдвард тоже понял это, она дернулась в сторону. Разумеется, неповрежденная нога Беллы запнулась от ее броска, и Белла упала лицом вниз. Эдвард был так шокирован ее взглядом, что не среагировал вовремя. Ее лоб жестко ударился об пол спортзала. Я точно знал, что там останется синяк. Все развернулись посмотреть на Беллу и Эдварда, помогающего ей встать и вернуться на место. Ее маленькое представление разрушило заклинание, и все почувствовали себя более комфортно, конечно, за исключением Беллы. Лицо Беллы никогда не было таким красным.
Вдруг Эдвард зарычал. Сначала я решил, что он злится от того, что Белле больно из-за моих проделок, но, когда я взглянул на него, он смотрел не на меня. Он пялился на Майка Ньютона, который не сводил глаз с Беллы. Я немедленно понял, что мое маленькое заклинание похоти не отменяло предпосылок, и это была собственная похоть Майка, направленная, без сомнения, в сторону девушки Эдварда.
Тихое рычание Эдварда было таким негромким, что большинство людей не могли его расслышать, но достаточно громким, чтобы Эммет и Розали повернулись взглянуть на него. Они рассмотрели Эдварда, и затем синхронно перевели взгляд на Майка. Розали сделала скучное выражение лица и вернула свое внимание к тренеру Клаппу, который вернул свое самообладание – как и микрофон – и теперь объяснял преимущества использования презерватива. Мне необходимо было успокоить Эдварда, и поскорее. Я попытался сфокусировать свои эмоции на спокойном, уравновешенном состоянии, но от Эдварда исходила слишком сильная враждебность. Я впитывал его ярость, как губка.
- Черт, Джаспер! – услышал я ругательство Элис рядом с собой.
Я поздно понял, что произошло. Вместо того, чтобы послать успокаивающие волны Эдварду, я транслировал ярость Эдварда задней половине зала. Эдвард подпрыгнул на своем стуле, сжимая руки в кулаки, и злобно уставился на Ньютона. Он терял контроль, даже люди, возможно, могли сейчас слышать его тихое рычание. Майк покраснел и ответно уставился в лицо Эдварда. Похожая ненависть, злость и агрессия горели в глазах обоих. Я не верил глазам. Они собирались драться!
- Сделай что-нибудь! – услышал я шепот Беллы. Что я мог сделать? Я уже достаточно поработал. Мои собственные эмоции и так находились слишком близко к грани «помогите», и я еле выдерживал.
Уголком глаза я заметил, что Эммет прыжком встал на ноги. Что, моя агрессия дошла и до него? Я не знал, что и думать. Я надеялся, что он идет утихомиривать Эдварда, а не помочь ему нападать на Ньютона.
- Каллен? Ньютон? – загремел вопросительный голос тренера Клаппа.
Эдвард и Майк, развернувшись, тупо уставились на учителя, и оба расслабились. Враждебность в помещении быстро шла на убыль. Я поспешно успокоился и сделал, что мог, чтобы успокоить остальных. Похоже, это сработало.
- Простите, мальчики, - продолжил тренер, показывая на Эммета, Эдварда и Майка, все еще продолжающих стоять. – Я принес только два банана. Вы сами решите, кто получит их. Я не ожидал, что будет столько желающих!
При упоминании слова «желающих» Эдвард быстренько сел. Эммет и Майк продолжали стоять, недоуменно уставясь на тренера Клаппа.
- И что вы стоите? – добил их тренер. – Начинайте игру!
Элис подняла подбородок и самодовольно подмигнула. – Я же тебе говорила, - засмеялась она.
- Бананы? - с недоверием спросил я.
Она ответила еще одним подмигиванием и развернулась, наблюдая за Эмметом и Майком, тупо стоящим в центре спортзала.
Тренер Клапп вытолкал тележку на подиум. Он ухватился за край простыни, скрывающую его содержимое, откинул ее и драматически отбросил ее на пол. В зале воцарилась изумленная тишина. Тележка до краев была наполнена маленькими пакетиками из фольги всех цветов и размеров. На вершине горы из презервативов лежали два гигантских банана. Тренер повернулся к шокированным студентам.
- Вам необходимо, без поддержки одноклассников, правильно натянуть и снять двадцать пять презервативов на ваш банан так быстро, как сможете.
Я громко рассмеялся вместе со всеми остальными.
- Я на самом деле не вижу в этом смысла, - сказал я, поворачиваясь к Эдварду. – Если тебе нужно так быстро надевать и снимать их, то ты действительно думаешь, что сможешь удержать девушку? Я имею в виду, если ты так быстро…, - я прервался.
Эрик Йорки медленно вернулся в спортзал – его AD&D книга была зажата в руке – с удовлетворенным выражением на его прыщавом лице. Он отсутствовал не более чем три минуты, так что я предположил, что он получит пользу от этой демонстрации моментальной смены кондомов.
Эдвард ухмыльнулся мне. Эту злобную ухмылку я часто видел перед тем, как он задумывал какую-нибудь проказу над Эмметом или надо мной.
- Джаспер? – спросил он – Окажешь мне любезность?
- Что ты хочешь, чтобы я сделал с Эмметом? – засмеялся я.
- С Эмметом? О, я не хочу, чтобы ты что-нибудь делал… с Эмметом.
Он опять улыбнулся, и затем кивнул в сторону Майка Ньютона, держащего банан с испуганным выражением на лице.
- Похоже, Майку там достаточно комфортно. Мне не нравится то, что он думает про мою Беллу. Нет, мне совершенно не нравится он сам. Я хочу посмотреть, как он немного помучается.
- Эдвард! – прошипела Белла. – Ты не думаешь, что уже достаточно плохо, что он стоит там с бананом и …этими…? – она неопределенно кивнула в сторону кондомов, которые тренер Клапп раскладывал в одинаковые ряды перед Эмметом и Майком.
- Неа, - промурлыкал Эдвард. – Он еще недостаточно наказан за все то, что он думал – что он продолжает думать до сих пор. – Он быстро бросил взгляд на Майка, и на секунду в его глазах вспыхнула ярость.
Я тоже взглянул. Несомненно, что даже с бананом в одной руке и кондомом в другой, Майк Ньютон не отрывал глаз от Беллы. Эдвард имел право – Белла была, между прочим, его девушкой. Я тоже немного чувствовал необходимость защищать ее – недавно я защищал ее от сумасшедшей ищейки – так что я решил, что, может, Майку Ньютону не повредит немного старого доброго смущения. Что может быть больнее?
-Что ты предпочитаешь? – лукаво спросил я Эдварда. – Он должен быть реально хорошим или реально плохим?
-Удиви меня, - спокойно ответил он.
Как будто что-то может удивить Эдварда. Он узнает мой план еще до того, как я его осуществлю, так же, как и Элис. Я вдруг понял, что единственным удивленным человеком, так же, как и минимально развеселившимся, будет Белла.
Тренер Клапп поставил два стула перед подиумом с микрофоном, и предложил их Эммету и Майку.
- Садитесь, и зажмите бананы между коленей, - приказал тренер Клапп. Контраст между двумя «исполнителями» был потрясающим. Эммет улыбался от уха до уха, выглядя, словно он выиграл в лотерею. Майк, с другой стороны, выглядел, словно ему поставили диагноз смертельной болезни. Оба парня опустились на стулья и зажали бананы между коленей.
- Майк бледнее, чем вы, парни, - хихикнула Белла.
Тренер Клапп был почти в эйфории.
– По моему свистку, парни. Первый, кто правильно применит двадцать пять кондомов к своему фрукту, победит. Если один из кондомов порвется, он не засчитывается. Безопасность превыше всего!
Двадцать пять кондомов не могут занять много времени. Я ответил на свой ранний вопрос Эдварду – Майк должен быть очень плохим. Это продлит его страдания, и даст остальным немного больше удовольствия. Резкий свисток разорвал воздух, сигнализируя начало этого абсурдного соревнования. Я расслабился на своем стуле и сфокусировал чувство летаргии в начале зала.
Люди всегда двигаются медленно. Даже по их слабым стандартам это выглядит нелепо – словно старая LP кассета играет на неправильной скорости. Свисток прозвучал, и соревнования начались, но Кролик проиграет. Выигрывает всегда черепаха. Эммет бросил на меня взгляд, который должен был быть злобным, но не получился таковым из-за «медленной вибрации», которой я окутал его. У него даже не было сил показать ярость в глазах. Я знал, что это убивает его. Он был соперником по природе, и, очевидно, думал, что его интимные отношения с Розали дадут ему преимущество.
У каждого соперника открывание первого пакетика с кондомом заняло сорок пять секунд. Майк справился первым, но тут же уронил презерватив на пол.
- Не засчитывается, - прогремел тренер Клапп. – Берем следующий, начинаем опять!
Эммет наконец справился с первым пакетиком из фольги и смог достать свой кондом, не уронив его.
- Защипни кончик – напомнил тренер Клапп. Взрыв смеха раздался в зале.
Зажав кончик, как указали, Эммет начал разворачивать профилактическое средство на своем гигантском фрукте.
Я понял, что это длится слишком долго. Прошло уже полторы минуты, а Эммет раскатывал только первый кусочек латекса. Он усиленно пытался сдвинуть его, но у него не хватало сил в его истощенном состоянии сделать это правильно. Я посмеялся над собой, и послал очередную волну к началу помещения – волну гиперактивности. Эммет не уловил момент, когда на него навалилась волна энергии, и кондом слетел с банана и улетел в зал, попав по лбу Тайлеру Кроули.
Я закатился от смеха. Мое настроение, естественно, поймали все окружающие, и тоже залились смехом. Усиленная нервность, вкупе с новоприобретенной скоростью, заставили Майка Ньютона потерять координацию похлеще Беллы. Он открыл и уронил семь кондомов непрерывно. Хорошо, что тележка была полна. Майк мог использовать их все еще до того, как откроет счет, хотя у него было больше жизненного опыта в этом соревновании, чем у Эдварда.
Счет Эммета достиг пяти, но это все еще тянулось слишком долго. Хотя это было весело, я не имел никакого желания сидеть на этом стуле еще час и наблюдать, как Майк Ньютон роняет кондомы на пол. Меня посетило вдохновение. Если у меня получится, Эдвард будет еще долго должен мне, а Майк Ньютон, возможно, сменит школу. Если я ошибусь, Эммет получит Майка на обед. Буквально. Я решил, что и то, и другое будет занимательно. Я сфокусировался на необычном чувстве в желудке. Это было то, что я мог передать людям, но сам не испытывал уже вечность. Голод. Я посылал волну за волной голода в Майка Ньютона. Он внезапно прекратил бороться с пакетиком из фольги в своей правой руке, и выбросил его на кучу неудачных попыток к своим ногам. На его лице появилось болезненное выражение. Он хотел бороться с этим, он честно пытался. Я еще раз бросил в него чувством голода, сильнее, чем раньше. Все его тело дрожало. Он больше не мог сопротивляться желанию. Я еще раз надавил. Он умирал от голода. Он выхватил банан из коленей и быстро сожрал его.
Я чувствовал только шокированный ужас толпы, когда Майк Ньютон пожирал свой банан со стонами отвращения и облегчения.
-Вау, - сказала Элис. – Даже я не видела, что произойдет.
******************
Перевод этого рассказа завершен, и только от вашего желания зависит, когда появится следующая часть. Все части будут от лица разных персонажей.
Комментируем здесь и на Форуме.