Beyond Time / За гранью времен
Глава 7. О кино, ланче и Саманте

«Приходила ли вам в голову мысль, что реальным является ваше отражение в луже, а вы сами - лишь его отражение?»
Кэлвин и Гоббс

- Так что там насчет фильма, кстати? - спросила я Тома, пока мы высматривали трамвай.

Мы ускорили шаг, чтобы догнать его, пока тот не тронулся, а точнее, скатился вниз по улице, медленно стуча колесами. Том успел первым, протягивая мне руку. Я ухватилась за нее и присоединилась к юноше, держась за тот же поручень. Мы были на пути к месту встречи с Эдвардом и Самантой около театра «Орфей» - по словам Мэгги, самого красивого театра Чикаго.

- Не знаю, почему ты идешь туда, - фыркнула она, когда я рассказала ей в четверг вечером о наших планах. - Билеты безумно дороги. Вы можете пройти вниз по улице до «Замка» и заплатить всего один никель[1].

Мэгги как раз учила меня пользоваться ее новой прачечной, и мы были заняты развешиванием белья на заднем дворе.
- Это не я придумала, - ответила я, все еще не отошедшая от шока, что киносеанс стоит всего десять центов. - Место встречи назначили Эдвард и Саманта.
Мэгги внимательно посмотрела на меня:
- Эдвард? Хм… Так ты действительно собираешься провести вечер с ним и его… юной дамой?
- Они нас пригласили, - просто ответила я, встряхивая блузку и пристегивая ее прищепками к веревке.
- И это все? - удивилась она, пристально глядя на меня.

Я немного съежилась от ее пронизывающего взгляда и отвернулась, начав поправлять прищепки. Мэгги скрестила руки на груди, ничего не говоря. От ее взгляда негде было укрыться.
Блин. Эта женщина была неумолима.

- Ну, хорошо, может быть… - начала я смущенно. - Может быть... Я думаю, что Саманта могла бы заинтересоваться Томом… возможно.
- Так, - протянула Мэгги, все еще ни разу не моргнув.
- И, может быть… Том мог бы немного заинтересоваться ею… тоже.
Спустя короткое время Мэгги кивнула.
- Я так и подумала.
- Что ты имеешь в виду?

Она выхватила юбку из корзины с бельем и встряхнула ее, держа во рту прищепку:
- Я заметила это на пикнике, - пробубнила Мэгги сквозь прищепку, прежде чем использовать ее для крепежки юбки. - Те двое любят друг друга, но не подходят… ни один другому.
- Ты имеешь в виду Эдварда и Саманту? - я не смогла справиться с волной надежды, которая захлестнула меня с головой.
- Ммм... угу.
Я переваривала это некоторое время.
- Так ты думаешь, что Том и Саманта могли бы подойти друг другу?
- Я не гадалка, Белла, - сказала Мэгги с улыбкой, - Но я полагаю, что всякое может случиться.
Я колебалась, прежде чем задать ей следующий вопрос, занимавший мой мозг. Отчасти потому, что боялась услышать ее ответ.
- Ты думаешь, что я вмешиваюсь? Думаешь, что это неправильно с моей стороны… стараться свести Тома и Саманту?
- Конечно же, ты вмешиваешься, - повернулась ко мне Мэгги, ее руки были уперты в бока, и ирландский акцент прозвучал грубее, чем обычно. - Но имеешь ли ты на это право? Не мое дело - судить. Как говорил мой дорогой Генри - упокой, Господь, его душу, - «В любви и на войне все средства хороши».
- Я не борюсь с Самантой, - изрекла я несчастным голосом, - На самом деле, она мне действительно нравится.
- Я знаю это, дорогуша, - сочувственно произнесла Мэгги, - И у меня нет облегчающих слов или заклинаний для тебя. Когда доходит до сердечных дел, есть лишь одно, чему ты должна следовать… своему сердцу.
Она потрепала меня по щеке и повернулась к прачечной.

Таким образом, вечером пятницы я оделась в бледно-желтое платье, которое купила в «Маршалл Филдс», дополнила его белой шляпкой, занятой у Лизы, и отправилась с Томом, чтобы посмотреть немое кино.
Немое кино. Офигеть.

Я не пытаюсь быть снобом тысячелетия или кем-то в этом роде, но сама идея - сидеть в театре и смотреть на актеров, ломающихся под саундтрек из органа, - ну, как-то не впечатляла. Просто как раз перед этим путешествием во времени я посмотрела «Аватар» в 3D-кинотеатре.
Но я решила быть паинькой, потому что все затевалось не ради кино. Это было ради того, чтобы снова увидеть Эдварда. Это было ради моего плана по его спасению. И чтобы осуществить задуманное, я должна была перестать вцепляться Эдварду в глотку каждый раз, когда он произносил что-то, что выводило меня из себя.
Я должна держать себя в руках.
Я должна держать себя в руках...

Эту мантру я повторяла про себя снова и снова, пока мы ехали на трамвае, а Том рассказывал мне о фильме, который мы идем смотреть.
- Я не так уж много о нем знаю, но спросил обозревателя «Трибьюн», - начал он, - Кажется, Мэри Пикфорд играет больную девушку, которая влюбилась в друга семьи. Он женился на алкоголичке, которая наняла уродливую служанку, и ее тоже играет Мэри Пикфорд. И служанка также влюбилась в мужа этой женщины.
- Звучит, как мыльная опера, - буркнула я.
- Что?
- Не обращай внимания[2].
- Ну, все это и правда выглядит как-то запутанно, - придирчиво сказал Том, - Я бы предпочел посмотреть фильм с Чаплином… или, может быть, этого новенького, Толстого Арбакля[3].
- Да, - сухо согласилась я. - мне тоже нравятся толстые арбакли[4].

Том бросил на меня недоумевающий взгляд, затем разразился смехом.
- Иногда ты говоришь невероятно странные вещи, Белла.
- Я знаю, - ответила я, закатывая глаза.
Мы сошли с трамвая и решили пройти пешком несколько кварталов до кинотеатра, вместо того, чтобы платить за «Л». Тротуары, как обычно, были полны пешеходов, но нам легко удавалось лавировать в толпе.

- Так как ты познакомилась с Эдвардом и Самантой? - спросил Том, как бы невзначай… даже как бы слишком невзначай.
Я замялась, не зная, что ответить.
- Он указал мне дорогу, когда я заблудилась, - наконец, выпалила я и добавила: - С Самантой я не встречалась до того дня в парке.
Том кивнул и замолчал ненадолго.
- Он необычный джентельмен… очень немногословный и упрямый.
Я улыбнулась.

- Должна с тобой согласиться в этом.
- С другой стороны, Саманта, как я заметил, необыкновенно приятная и дружелюбная, - продолжил он, - Полная противоположность ему.
- Ну, говорят, что противоположности притягиваются.
- Что? - он повернулся ко мне, и в его голубых глазах читалось любопытство. - Я раньше об этом не слышал.
- Мм… Ну, к сожалению, я думаю, что порой это так и есть.
- Возможно. Но, между нами, я думаю, что они друг другу просто не подходят, - сказал он, отворачиваясь и глядя под ноги.

- Ты так думаешь?
Он пожал плечами.
- Выглядит так, будто Эдвард подавляет ее. Когда Саманта вдали от него, она… оживает.
- Звучит так, словно ты много о них думал, - произнесла я с проницательным видом.
Том моргнул.
- О, нет… на самом деле, это не так. Просто наблюдение, - изрек он, слегка покраснев.
Том закашлялся и сменил тему.
- «Орфей» прямо за углом.

Группа людей, столпившихся на углу, ожидала возможности пересечь улицу. Мы осторожно пробились через толпу и вынырнули на другой стороне. Я слегка споткнулась, и Том схватил меня за руку, поддерживая.
Затем я подняла глаза… и потеряла дар речи.

«Орфей» не был захолустным развлекательным центром. Он был великолепен.

Само здание имело пять этажей, но вход в театр был обозначен двухэтажной аркой из резного камня с позолотой, увенчанной статуей богини. Буквы, которыми оказалась выложена надпись «Театр Орфей», венчали арку и были подсвечены яркими огнями и сверкающими белыми камнями. Под аркой, от расположившегося в центре павлина, лучами по полукругу расходились узоры, образуя раковину. Слова «Бесконечный Водевиль» были написаны по краям этой раковины золотыми буквами.

- Бесконечный Водевиль, - повторила я тихо.
- Уже больше нет, - засмеялся Том, - Водевиль мертв. Ты разве не слышала?
Я криво усмехнулась, но не ответила.
- Я нигде не вижу Эдварда и Саманту, - сказал он, вытягивая шею, чтобы изучить толпу перед входом в театр.
- Может, мы должны занять очередь за билетами, пока их ждем?

Мы присоединились к очереди в кассу, и я продолжила восхищаться экстравагантностью кинотеатра. Было немного грустно думать, что в мое время большинство кинотеатров, как этот, оказались закрыты или заброшены. Никто не хотел тратить на них деньги, все они ушли в цифровое телевидение.

Том попытался заплатить за меня, но я выиграла эту битву, с кривой усмешкой «швыряя деньги на ветер», и получила свой билет. Мы встали в сторонке от входных дверей и через несколько минут увидели Эдварда и Саманту, спешащих по улице по направлению к нам.
- Простите, мы опоздали, - произнес раздраженный Эдвард, - Я не мог найти место для парковки.
Саманта шагнула вперед и обняла меня за шею.

- Я так рада, что ты пришла, - воскликнула она. Я неуклюже ответила на ее объятие.
Ну почему она была такой хорошей?!
- Я тоже рада, что пришла, - ответила я искренне, - Приятно тебя видеть.
Она еще раз обняла меня, прежде чем отступить назад и кивнуть Тому.
- Здравствуй, Том, - сказала она смущенно, и ее щеки покрылись легким розовым румянцем.
- Мисс Свенсон, - поприветствовал он ее улыбкой и наклоном головы.
Эдвард кашлянул, и мы все вздрогнули.

Блин, Эдвард! Борьба за территорию?
- Том уже купил вам билеты, - проговорила я, снимая всеобщее напряжение.
- Благодарю, - Эдвард вынул две монетки и протянул их Тому в обмен на билеты.
- Кто-нибудь хочет попкорна перед тем, как мы войдем внутрь?
- Они не продают его внутри? - спросила я.
Эдвард с любопытством взглянул на меня.
- Нет, но автомат стоит прямо там, - он указал на красную тележку с ярко-желтыми колесами, стоящую на улице прямо перед кинотеатром.

Красно- желтый полосатый тент спускался с крыши, и я могла видеть рекламу попкорна, а так же жареных орешков. Том и Эдвард, каждый купил по ведерку попкорна, и мы остановились еще раз, чтобы приобрести по бутылке кока-колы у другого уличного торговца.
- Было бы удобнее, если б внутри театра оказалось место, где можно купить сладости и напитки, - сухо сказала я. - Они бы могли назвать это снэк-баром или может быть буфетом.
- Владельцы театра не любят беспорядок, - пожал плечами Эдвард, - Им не нравятся и те люди, что торгуют снаружи, но они ничего не могут с этим поделать.

- О, я думаю, что они придут к этой мысли, - произнесла я лукаво. - В конце-концов, они смогли бы сделать состояние на продаже сладостей.
Эдвард усмехнулся.
- Состояние? Сколько, по-твоему, люди бы заплатили за ведро попкорна? Больше беспокойства, чем выгоды.
Он отвернулся, бормоча: «Какая нелепость!»
Я сделала глубокий вдох. Я должна держать себя в руках.

Эдвард взял Саманту под руку и направился к входу.
- Идете? - улыбнулся он, придерживая для нее тяжелую дверь.
Том и я, передразнивая его манеры, направились следом.

Внутри «Орфея» было так же впечатляюще, как и снаружи. Вместе с Томом мы следовали за Эдвардом и Самантой, и я изо всех сил старалась не разинуть рот от окружающего великолепия. Мы шествовали по роскошному красному ковру, и я заметила изогнутые лестницы по обе стороны просторного холла. Пройдя через очередные двери, мы вышли на один из двух широких проходов партера. Я окинула взглядом ряды сидений в стиле классической оперы, обитых темно-красным бархатом, затем взглянула наверх, чтобы обнаружить балконы, огражденные баллюстрадами с латунными перилами, с несколькими частными ложами, как будто вы пришли посмотреть шоу на Бродвее. Это немного напомнило мне театр «Парамаунт» в Сиэтле. Но в то время, как блеск «Парамаунта» немного померк под грузом лет и истории, «Орфей» все еще хранил свежий лик юности.

- Добрый вечер, - сказал капельдинер, подошедший к нам. - Могу я помочь вам занять свои места?
Я глазела на его красную, похожую на мундир, униформу и картуз без полей, отороченный золотой тесьмой, затем обнаружила, что тут находилось как минимум двадцать его коллег, двигавшихся вверх и вниз по проходам. Наш капельдинер провел нас к четырем соседним сидениям, расположенным примерно в середине ряда. Эдавард пропустил Саманту вперед, и Том сделал то же самое по отношению ко мне. Получилось, что Эдвард и я разместились рядом. Ну, хорошо, и что дальше?

Я наблюдала за Эдвардом боковым зрением, и его челюсть была напряжена. Я знала, что раздражаю его. Мне следует поработать над этим. Если уж я собиралась его спасти, то должна хотя бы для начала ему понравиться.
- Ты часто ходишь в кино? - спросила я осторожно, чтобы начать беседу.
Он бросил на меня удивленный взгляд.
- Ну… да. И прежде, и сейчас. А ты?
- Конечно, - ответила я, и он откашлялся.
- И какой фильм ты видела в последний раз?
О-о. Только не говори «Аватар».
Я порылась в своих мозгах и обнаружила там кое-что, что услышала недавно от Тома.
- Ну… Это был один фильм с Чарли Чаплином?
Эдвард улыбнулся.

- Ты это мне сообщаешь, или у меня спрашиваешь?
Я сузила глаза.
- Это я тебе говорю. А что ты сам смотрел в последний раз?
- «Искатель Приключений[5].
- И как тебе?
Он посмотрел на меня, изогнув бровь.
- Вот ты мне и скажи. Это и есть самый последний фильм Чарли Чаплина.
Я поперхнулась и отвела взгляд.
- Ах, да… Я забыла его название.
- Хм, хм.

Я стрельнула в него раздраженным взгядом.
- Ты, действительно, зануда, знаешь об этом?
Эдвард прикусил щеку, чтобы не рассмеяться.
- Ты единственная, кто так думает.
- Искренне в этом сомневаюсь.
- Ну, по некоторым причинам, ты возбуждаешь все самое худшее во мне, - заметил он.
- Уж не знаю, почему, - бросила я свысока. - Большинство людей находят меня необыкновенно любезной.
- Любезной? Да? - хмыкнул он.
- Необыкновенно, - подчеркнула я с многозначительным видом.
- Несомненно, это те люди, что разделяют твои радикальные взгляды на общество, - сказал он, и его губы дрогнули в кривой усмешке.

Мое сердце остановилось на мгновение, прежде чем снова начать глухо колотиться в груди. Почему у него получалось делать это со мной даже тогда, когда я была так зла на него? Я сглотнула ком в горле, стараясь игнорировать его улыбку, и собралась с мыслями.
- Эдвард, мои взгляды не радикальные. Они просто логичные.
- Ну, раз ты так говоришь…
Я собралась ему ответить, но в этот момент свет дважды мигнул и погас, показывая, что фильм сейчас начнется.
- Мы еще не закончили, - прошептала я, и снова услышала смешок.

Я резко ощутила то странное знакомое чувство электрического тока, что пронизывало меня, когда Эдвард находился рядом. Впервые я его почувствовала, когда мы смотрели учебный фильм на уроке биологии мистера Баннера. Темнота, казалось, усиливала ток, и у меня возникло почти неодолимое желание протянуть руку и прикоснуться к Эдварду. В первый раз это шокировало, но сейчас у меня было чуть больше контроля над собой. Похоже, я начала привыкать к этому. Или же после нескольких повторений я научилась бороться со своим влечением.

Однако притяжение все еще было очень мощным, и я прижала свои руки к животу, напрягая каждый мускул. Я размышляла, чувствовал ли Эдвард то же самое, что и я, или это была только часть его мистического очарования. Я не могла видеть его лица, не повернув головы, но его руки вцепились в колени так, что костяшки пальцев побелели. Может быть, он что-то и чувствовал.

Я глубоко задышала через нос, стараясь совладать с собой, и вернула свое внимание экрану, на котором нечеткая кинохроника рассказывала о последних событиях Великой войны. Зернистые черно-белые кадры хроники и фотографии вперемешку с белыми буквами на черном фоне экрана описывали военную ситуацию в Европе. Я огляделась вокруг: все глаза были устремлены на экран, все лица были напряжены и сосредоточены. Война, безусловно, серьезное дело.

Затем был черно-белый мультфильм о том, как кот учится летать на аэроплане, что вызвало дружный смех аудитории.
- Разве ты не любишь Безумного Кота[6]? - спросил меня Том сквозь приступы хохота.
Я лишь кивнула с улыбкой.
Мультик оказался, слава Богу, коротким, но за ним последовало - вы не поверите - хоровое пение.
Да, хоровое пение.
Господи, помоги мне!

Но зрителям это весьма понравилось, и мелодии «Где-то там» и «Долгий путь до Типперери» звенели под куполом театра, а слова возникали на экране. Фальшивые переходы Тома резко контрастировали с мелодичными тонами Эдварда, и поверх голосов их обоих я слышала гармоничное и чистое верхнее сопрано Саманты.
Я знала, что она может петь.
Я беззвучно зашевелила губами и сползла пониже на своем сидении.

Одна позитивная сторона всего этого заключалась в том, что происходящее отвлекло меня от желания переползти через подлокотник своего сидения, забраться на Эдварда и начать серьезно до него домогаться.
Признаю, я все еще продолжала думать об этом, но контролировала себя.
Наконец основное зрелище началось, и я постаралась сконцентрироваться на действии, происходящем на экране.
Ну, я тут употребляю слово «действие» в самом прямом смысле.

Прежде я никогда не смотрела немое кино, и вначале находила преувеличенно аффектированный актерский стиль и отсутствие, ну, хоть каких-нибудь диалогов… несколько отвлекающими. Но через некоторое время я уже была способна следить за сюжетом. Это было похоже на просмотр испанской мыльной оперы, если ты не говоришь по-испански. Ты не знаешь, что они говорят, но понимаешь смысл происходящего.

Конечно же, мыльные оперы содержали бы гораздо больше пощечин и страстных поцелуев - в некоторых сценах, - но я могла бы сказать, что фильм «Стелла Марис» был совсем не плох. Мэри Пикфорд, прелестная инженю, фактически играла две роли: Стеллу, красивую парализованную богатую наследницу, и Юнити Блэйк, домашнюю прислугу. Стелла влюбилась в друга семьи по имени Джон. Юнити работала на жену Джона, ничтожную алкоголичку Луизу.

Юнити тоже влюбилась в Джона, но обнаружила, что никогда не сможет получить его. Несмотря на это, она убила Луизу, чтобы Стелла получила возможность быть с Джоном, а затем покончила жизнь самоубийством.
Нда, это и по правде оказалась мыльная опера.

На финальных титрах зал взорвался аплодисментами, и как только зажегся свет, я заметила, что Эдвард разминает свои пальцы. Я догадалась, что он так и просидел с побелевшими костяшками все это время. Приятно было думать, что, возможно, я была не единственной, на кого действовала эта связь. Или, может быть, у него просто замерзли конечности.

Мы вышли из театра, обсуждая фильм.
- Ах, я думаю, это ужасно романтично, - мечтательно произнесла Саманта. - Бедная Юнити пожертвовала собой, чтобы Джон и Стелла могли быть счастливы вместе. Она так бескорыстна.

Я фыркнула. Да, я действительно фыркнула.
Все трое повернулись и посмотрели на меня.
- Я так понимаю, что ты не согласна, Белла? - спросил Эдвард, изогнув бровь.
- Прошу прощения, - пробормотала я.
- Ты не думаешь, что это было романтично, Белла? - настаивала Саманта.
- Вообще-то, нет, - наконец высказалась я. - Я имею в виду… я считаю, что Стелла и Юнити были полными идиотками.

Я с вызовом посмотрела на Эдварда и Тома, а затем сфокусировалась на Саманте.
- Я вот о чем: ты только подумай, Саманта, что было такого хорошего в этом Джоне? Он был во всем согласен с родителями Стеллы, когда они решили запереть ее в комнате, изолировав от всех, и ничего ей не говорил об окружающем мире. Он сохранял брак с ничтожной пьяницей Луизой. Он вообще ничего не сделал, чтобы помочь Юнити. И это он - тот, кто заслужил счастье в финале?! А несчастная Юнити превратилась в убийцу и самоубийцу ради парня вроде него?! - я сделала паузу и поймала задумчивый взгляд Саманты.

Вдохновившись, я продолжила:
- И в довершении всего… после со Стеллой происходит какое-то хирургическое чудо, и она снова может ходить… как раз вовремя, для того, чтобы пуститься рысцой в закат под ручку с этим неудачником Джоном? Да ладно! - я всплеснула руками в раздражении.
- Так как, по-твоему, все должно было случиться, Белла? - насмешливо спросил Эдвард. - Пожалуйста, просвети нас.

Я стрельнула в него злобным взглядом и снова повернулась к Саманте:
- Стелле следовало нанять Юнити, чтобы избавить ее от Луизы. Они бы могли стать подругами. Стелла сделала бы операцию, и… вуаля! Она снова могла бы ходить. Она помогла бы Юнити с ее внешним преображением, потому что - взглянем правде в лицо - девушке следует иногда делать макияж и модную прическу. Они бы покинули этот город, нашли парочку интересных и симпатичных мужчин, таких, которые уважают права женщин… - с этими словами я взглянула на Эдварда, который закатил глаза, - Они бы влюбились… а Джон остался с Луизой, так как эти двое друг друга стоят... двойная свадьба… финальные титры.

Саманта хлопала глазами, приоткрыв рот.
Я посмотрела на Тома, который имел очень похожий вид.
И на Эдварда, который уже не пытался сдерживать смех.
- Тебе действительно не понравился Джон, - заключил он, истерически хватаясь за живот от смеха.
Я с трудом подавила улыбку.
- Нет. Джон - козел.
Это вызвало новый приступ хохота.
Я проглотила смешок.

- Он не заслужил ни Стеллу, ни Юнити.
Эдвард задохнулся:
- И единственное, в чем нуждалась Юнити... как ты это назвала? Макияж?
Я боролась со смехом, но проиграла:
- Я всей душой за равноправие, но девушке следует, как минимум, постараться...
Наконец, я сдалась, и тоже захохотала.
Эдвард не мог дышать от смеха. Он протянул ко мне руку.

- Подожди... Подожди… как ты это сказала? - он взмахнул руками в воздухе, как фокусник. - И вуаля!
Мы взорвались новым приступом хохота, и я ухватилась за его руку, ища поддержку, чтобы не упасть.
- Стой, стой, - умоляла я, - У меня в боку колет…
- Может, тебе нужна чудесная операция? - смеялся Эдвард.
- И вуаля! - и мы заржали хором.

Хрипя, мы привалились друг к другу, стараясь взять смех под контроль, и повернулись к Тому с Самантой… которые смотрели во все глаза на нас, как на умалишенных.
Мы с Эдвардом выпрямились, поглядывая друг на друга и подавляя смешки. Он провел пятерней по своим волосам, затем по лицу, и глубоко вздохнул. Я одернула свою юбку и вытерла слезы смеха с глаз.

- Как вы себя чувствуете? - поинтересовалась Саманта.
- Хорошо, - ответила я, пожимая плечами и подавляя смешок.
Она переводила взгляд с меня на Эдварда и обратно.
- Может, нам следует пойти к машине? - неуверенно предложила она, касаясь руки Эдварда.
Он кивнул, а затем добавил, обращаясь к нам с Томом:
- Нам было бы приятно подвезти вас до вашего пансиона.
- А разве это вам по пути? - спросила я.

Саманта жестом прервала меня:
- О, это не важно, - изрекла она, - И в машине Эдварда достаточно места. Ну, давайте, вы же не хотите ночью ехать на трамвае?
Она подхватила меня под руку и потянула вниз по улице.
- Нам придется пройти несколько кварталов, но ночь достаточно теплая. Будет неплохо прогуляться, - изрекла она с улыбкой на губах.

Мы сделали несколько шагов прочь от парней, и она повернулась ко мне с таинственной улыбкой:
- Знаешь, Белла, - протянула Саманта, понизив голос, - Твой фильм мне понравился больше.
Я улыбнулась ей.
- Ты так отличаешься от всех, кого я знаю, - добавила она.
- О, да, готова побиться об заклад, - сардонически ухмыльнулась я.
- Я это не в плохом смысле, - поправила она меня, - Просто у тебя такие странные взгляды... но каким-то образом, когда ты говоришь все это, они перестают казаться такими… странными.
- Спасибо... пожалуй, - ответила я с улыбкой.

Саманта оглянулась назад на Тома и Эдварда, идущих позади нас. Убедившись, что они не могут слышать наш разговор, она продолжила шепотом:
- Я думаю, мне бы хотелось пойти в колледж.
- Правда, Саманта? Это же замечательно!
- Я еще не решила… и ничего не сказала родителям… и Эдварду. Я не знаю, как они это воспримут.

Я задумалась на минуту.
- Один мой друг как-то дал мне совет, который, как мне кажется, подходит в этом случае: «Объясняй свою позицию спокойно и ясно, и они встанут на твою сторону».
- Ты так думаешь? - спросила она недоверчиво.
- Да, я так думаю.
- Я сказала об этом Тому, - сообщила она, слегка заливаясь краской, - Он считает, что это замечательная идея.
- Том - умный парень.
- О чем вы говорите, девушки? - поинтересовался Эдвард, когда эти двое догнали нас.
- Ни о чем таком, - беззаботно бросила я, и тут какое-то объявление на кирпичной стене привлекло мое внимание.

Я подошла поближе, потянув Саманту следом, и спиной ощутила, как Том и Эдвард закатывают глаза, прежде чем неохотно последовать за нами.
«Заседание Дамского Комитета За Избирательные Права», - прочитала я задумчиво и повернулась вначале к Саманте.
- Женщины не имеют права голосовать?
Саманта смотрела на меня во все глаза.
- Ну, иногда… в некоторых случаях имеют, но не во всех. Это и есть причина движения суфражисток.
Так, словно это само собой разумеется.

Восхитительно. Мои мысли вернули меня к статье, которую я читала в приемной больницы в ночь моего первого дежурства. Я была очень занята, пытаясь выяснить, что являлось реальностью, а что ею не было, так что у меня ничего не екнуло, когда я читала статью о движении суфражисток, написанную кем-то, кто знал ситуацию из первых рук. Я не помнила точно, когда это случилось, но знала, что поправка к Конституции, дающая женщинам избирательные права, должна быть принята скоро... в течение года или двух. Если не принимать во внимание главную причину моего путешествия в тысяча девятьсот восемнадцатый год, я не могла устоять перед искушением собственной персоной поучаствовать в создании Истории.

- Мы должны туда пойти, - твердо заявила я, смотря на Саманту.
- Ты тоже суфражистка? - спросил Эдвард презрительно.
- Ты произнес так, словно это ругательство, - тут же окрысилась я.
- Выглядит так, будто вам всего мало, - огрызнулся он в ответ. - Законодательное собрание штата Иллинойс уже дало женщинам избирательные права несколько лет назад.

- Но, в самом деле, Эдвард, - мягко остановила его Саманта, - Это же только некоторые виды выборов. Женщины этого штата все еще не могут участвовать в федеральных и окружных выборах. И мы все еще вынуждены использовать отдельные бюллетени и урны для голосования.
- Это нелепо! - воскликнула я в возмущении, только сейчас заметив, что Эдвард в шоке воззрился на Саманту. Полагаю, он не ожидал от нее такого выступления.

- Что такого нелепого в идее конституционной поправки?! Вы понимаете, чего эти женщины хотят? Они хотят изменить конституцию! - вскипел Эдвард. - Это менталитет черни, и теперь ты вовлекаешь Саманту в это безумие.
- Послушай, Эдвард, - начала Саманта.
- Вовлекаю Саманту? - взвилась я. - Я никуда ее не вовлекаю! Я просто поверить не могу, что кто-то может быть против женского избирательного права.

Я уставилась на него, мои глаза расширились, и я увидела, как его взгляд заметался между нами, прежде чем он начал говорить, но чуть-чуть более спокойно.
- Не то, чтобы я был против равноправия женщин как такового, - ответил Эдвард, словно пытаясь успокоить ребенка. - Я только думаю, что это необязательно.
Я изумленно уставилась на него:
- Да как у тебя язык повернулся это сказать?
Он старался сохранять самообладание, но я видела, как на его челюсти заходили желваки.
- Интересы семьи представляют мужья этих женщин... Они это делают путем голосования.
- А что, если женщина не замужем? Или если она не согласна со своим мужем? - мое сердце вновь начало набирать обороты.
- Ну, это вопрос всего пары голосов, - он взмахнул руками, видимость спокойствия была разрушена. - Она и ее муж просто уравновесят друг друга.
- Это еще не все, Эдвард, - заспорила я.
- Ну, что еще, Белла? - он передразнил мой тон.

Я набрала в легкие побольше воздуха. Успокойся. Оставайся холодной.
- Эдвард, ты считаешь, что женщины глупее, чем мужчины?
Он на мгновение заколебался.
- Нет. (П/П: врет!)
- Хорошо. Считаешь ли ты, что они способны получать ту же информацию, что и мужчины? Что они могут читать газеты… слушать ораторов и оценивать факты?
Он метнул взгляд в сторону Тома, который только пожал плечами.
Там тебе не помогут, приятель.
- Да, - наконец, выдавил он.
- Считаешь ли ты, что женщины могут составить свое собственное мнение по данным вопросам?
Он улыбнулся.

- Я думаю, что ты сама являешься тому доказательством.
- Отлично. И сейчас ты его получишь, - я пожала плечами и продолжила: - Так, учитывая все это, не думаешь ли ты, что женщина имеет, по крайней мере, столько же прав высказать свое мнение, как и ее муж, когда дело касается политики? Я имею в виду, что решения, принимаемые нашим правительством, касаются как мужчин, так и женщин в равной мере, разве не так?
Эдвард подумал минуту.
- Полагаю, это так, - медленно протянул он, - Если она действительно этого хочет.

Победа!

- Так, Белла, - продолжил он, - Кого бы ты поддержала на выборах этой осенью?
Хрень.
- Эээ… демократов?
Эдвард рассмеялся.
- Эй, я новенькая в этом городе. Я собираюсь полностью узнать все о кандидатах и их программах, - бросила я, оправдываясь. - И когда настанет время, я буду во всеоружии.
- Звучишь как настоящая суфражистка, - улыбнулся Эдвард.
- Чертовски верно.
- Для леди у тебя ужасно грубая манера речи, - произнес он укоризненно.
- Ну, а настоящий джентельмен оставил бы это наблюдение при себе... Это невежливо! - парировала я.
- Ладно, ладно! - прервал нас Том, - Не могли бы мы пойти к автомобилю, пожалуйста? От вас двоих у меня голова заболела.

Мы с Эдвардом обменялись короткими улыбками и продолжили свой путь вниз по улице, а я не могла не почувствовать, что между нами был наконец достигнут некоторый прогресс.



Я думала, что схожу с ума.
Конечно, если я скажу кому-то, через что прошла на протяжении двух последних недель, они бы абсолютно с этим согласились, но путешествие во времени - это не то, что я имела в виду.
Это были видения… и голоса.
Ну, на самом деле, это был один голос. Элис.

Она продолжала вторгаться в мои сны, что само по себе не было бы так тревожно. Мы же не можем контролировать свои сны, в конце концов. Но это больше не являлось просто снами.
Я начала слышать и - в двух случаях - видеть Элис в моменты пробуждения.
Не то, чтобы эти видения были пугающими, нет. Элис не могла быть пугающей. Это было просто… тревожно.

Она всегда говорила одно и то же, звала меня по имени, словно искала, а затем умоляла вернуться. Я не знаю, выступала ли она продуктом моих подсознательных попыток вернуться в свое настоящее время… или, что, если судьба, или Бог, или что-то еще пыталось послать мне какое-то сообщение? Проблема состояла в том, что я понятия не имела, что делать с этим сообщением.
Таким образом, по большей части я старалась просто игнорировать это. (П/П: когда не знаешь, что Богу от тебя надо, игнорируй его, ага.)

Воскресным утром Мэгги учила меня печь хлеб. Я делала это и прежде, но с миксером и хлебопечкой, следовательно, тот способ не считается. Мы бок о бок замешивали тесто на кухонном столе, когда я услышала голос Элис, зовущий меня.
Рефлекторно я повернулась на голос, а затем так быстро, как только могла, попыталась сделать вид, будто ничего не случилось.
- Что-то не так, дорогуша? - поинтересовалась Мэгги.
- Нет, ничего, - ответила я, сильнее сминая тесто.

Голос продолжал звать меня, а я… замешивала тесто и игнорировала его.
Затем я уловила размазанное движение справа от себя и повернулась, чтобы увидеть лицо Элис, отражающееся в кухонном окне. Я уронила тесто на пол и ахнула.
- Белла! Ты должна вернуться! - крикнула она, а затем отражение исчезло, и все, что я видела - это деревья на заднем дворе.

- Белла! - Мэгги трясла меня за плечи. - Белла! Что это было?
Я моргнула.
- Ничего... Это… ничего.
Она довела меня до стула, и я рухнула на него.
- Это не было «ничего»! Ты выглядела так, словно увидела привидение, - воскликнула она.
Я невесело засмеялась.
- Ты не поверишь!
Мэгги вытерла руки полотенцем и села напротив меня, неотрывно глядя в глаза. Я отвела взгляд, и она вздохнула.

- Ну, хорошо, ты не обязана мне все рассказывать, - заявила она, наклоняясь, чтобы поднять испачканное тесто и выбросить его в помойное ведро.
Я могла бы сказать, что она чувствовала себя задетой. Я встала и обвила ее руками.
- Мэгги, прости меня. На самом деле, я не могу говорить об этом. Поверь мне, когда я смогу, ты будешь первой, к кому я приду.
Она погладила мою руку и сменила тему разговора.
- Так тебе понравилось кино прошлой ночью?
Я пожала плечами.
- Оно было так себе. Довольно депрессивное.
- Да, я слышала об этом фильме, и это звучало уныло, - она изучающе взглянула на меня. - Как там Эдвард?
Я похлопала по ее тесту.
- Как и всегда, слишком раздражающ. Но я думаю, что он исправляется.
Она улыбнулась и собралась что-то сказать, когда задребезжал дверной звонок.
- Я посмотрю, кто это может быть, - пробормотала она, вытирая руки о фартук, пока шагала по направлению к двери. Минутой позже Мэгги позвала меня.

Я вышла из кухни, чтобы обнаружить Саманту, скромно стоящую посреди гостиной.
- Здравствуй, Белла, я прошу прощения, что пришла без предупреждения. Я должна была позвонить, но не знала номера и никак не могла вспомнить фамилию Мэгги, так что не смогла найти ее в справочнике, а там не было указано ничего вроде «Пансионата Мэгги»… - нервно забормотала она.
- Саманта, все в порядке, - засмеялась я. - Я рада тебя видеть.
- О, хорошо… спасибо, - она улыбнулась с видимым облегчением.
Господи, я, что, так пугаю людей?

- Эээ… мы просто замешивали хлеб. Хочешь пойти с нами на кухню?
- О, нет, спасибо, - она вновь выглядела смущенной, - На самом деле, я хотела узнать, не согласишься ли ты со мной пообедать?
Обед? Это звучало… странно.
- Ну, вообще-то я помогала Мэгги, - заколебалась я.
- Ерунда! - вмешалась Мэгги, - Иди пообедай вместе с подругой.
Она послала мне понимающий взгляд, и я встретилась с ней глазами.
- Уверена, что вам есть, о чем потолковать.
- Ну… хорошо, - я посмотрела на свои руки в муке. - Только дай мне время привести себя в порядок, и я сразу вернусь.
Саманта села на маленькую кушетку перед входной дверью, и я, стянув свой фартук, взлетела вверх по лестнице. После того, как вымыла руки и сполоснула прохладной водой свое лицо, я оглядела себя в зеркале. Пригладила волосы и пожала плечами. Действительно, какая разница? Никто даже не обратит на меня внимания, если рядом будет находиться Саманта во всей красе.

Мы шагали по направлению к центру города и остановились у маленького кафе, которое я видела в свой первый день в Чикаго. Мы купили сэндвичи и кофе и сели снаружи за маленьким столиком, наблюдая за спешащей мимо толпой. Я поглядывала на Саманту краешком глаза, поедая свой сэндвич. Мы говорили на разные незначительные темы с того момента, как покинули пансион, но у меня было предчувствие, что у нее что-то было на уме. Она избегала моего взгляда, потягивая кофе и разглядывая улицу.

- Прекрасный денек сегодня, - наконец сказала она.
Я улыбнулась. Поговорим о погоде? Я решила подыграть Саманте и посмотреть, сколько времени займет у нее добраться до сути дела.
- Да, прекрасный, - согласилась я.
- Солнышко такое теплое, - она немного вытянула ноги, и я увидела, как официант одобрительно посматривает на нее.
- Теплое… и яркое, - добавила я.
- Да, оно яркое… но не чересчур.
- Нет, - меня затрясло от сдерживаемого смеха. - Определенно, яркости в самый раз.
- Да, оно такое, как надо.
Ну, ладно, я больше не могу это так продолжать.
- Саманта, - сказала я твердо.
- Да?
- Что происходит?
- О чем ты? - спросила она, а затем покраснела и резко отвернулась.
- Ты проделала весь этот путь, чтобы увидеть меня... и мы вот уже двадцать минут говорим с тобой о погоде.
- Мы говорили не только о погоде… я сказала, что у тебя… хорошая… шляпа.
Я засмеялась.
- О, признаю, что была неправа.
Она ответила мне улыбкой, затем потупилась. Я ждала.
- Это… просто… Я хотела поговорить с тобой кое о чем… - наконец вымолвила она.
- Я уже догадалась.
- Но это немного… личное.

Я подбодрила ее улыбкой.
- Саманта, все в порядке. Ты можешь мне сказать. Я считаю себя твоим другом.
И это было правдой. Вопреки всему ее блистательному совершенству, она не могла не нравиться.
- Правда? - девушка просияла. - Я знаю, мы только познакомились, но я тоже считаю тебя своим другом.

Я положила свой сэндвич на тарелку и вытерла губы салфеткой.
- Так почему бы тебе не рассказать, что случилось?
Она колебалась всего мгновение, прежде чем задать вопрос:
- Белла, как давно ты знаешь Тома?
Я улыбнулась.
- Не так давно, на самом деле, полагаю… несколько недель. Он был первым человеком, которого я встретила в этом городе. Но мы просто… совпали… - и добавила, увидев ее смущенный вид: - как паззлы в головоломке.

- О, - она выглядела расстроенной, - Так он нравится тебе?
- Конечно, он великолепен.
- Ох, - она выглядела подавленной, словно кто-то только что похитил ее щенка. (П/П: А Белла все-таки злюка )
Ох?
Ох!
- Саманта, это совсем не то, что ты подумала, - быстро выпалила я. - Мы с Томом просто друзья. Между нами нет никаких романтических чувств.
- Правда? - она просияла, а затем вспыхнула. - Я хочу сказать, что это не мое дело.
- Это хорошо, если он тебе нравится, - ободряюще заявила я. Для себя я решила не подталкивать их друг к другу, но уж если они сами этого хотели, почему бы не помочь, правильно?
- Он мне нравится, - призналась она. - Он умный и забавный… и ему нравится, что я хочу пойти в колледж. Он думает, что я интересная.

- Ты и есть интересная, Саманта.
- Я никогда так не думала, - грустно промолвила она, глядя куда-то вдаль, - Я знаю, что я… симпатичная.
- Ты гораздо больше, чем просто симпатичная.
Она неуверенно улыбнулась мне.
- Спасибо тебе, но я не напрашивалась на комплимент и не знаю, как правильно это выразить, чтобы не показаться тщеславной. В смысле, я ничего не сделала сама для того, чтобы быть симпатичной. Это просто то, как я выгляжу. Я просто такой родилась, и это… на самом деле ничего не стоит. Но люди смотрят на меня, и видят только мое лицо… мою одежду… деньги моей семьи… и это рождает у них… ожидания.

Впервые я ощутила сочувствие по отношению к Саманте.
- Что еще за ожидания? - спросила я тихо.
- О, ну, что я могу быть пустая… или претенциозная... или глупая, - она пожала плечами, - Я должна быть… как моя мама. Я должна выйти замуж, создать семью, заниматься благотворительностью и украшать своим присутствием общество мужа на разных общественных мероприятиях.
- У меня создалось впечатление, что это и есть то, чего ты хочешь.
Она пожала плечами.

- Я действительно так и думала. Я никогда не представляла себе ничего другого. Но сейчас… - ее голос затих, и она, казалось, блуждала где-то в своих мыслях.
- А сейчас?
Саманта повернулась ко мне:
- Сейчас я думаю, что хочу чего-то большего… И я не совсем уверена, что должна сделать для этого. Я не могу говорить об этом со своей семьей… моя мама не поймет меня. Но мне кажется, что ты поймешь.
Я кивнула.

- Я понимаю. Верь мне, я понимаю. Так чего бы ты хотела?
Она хлопнула себя по губам.
- Я думала, что хотела бы стать… сестрой милосердия. Я хочу сделать что-то… важное. Я могла бы вступить в Красный Крест и помогать людям на войне.
- Но это же опасно, Саманта, - сказала я, внезапно обеспокоившись.
Она выпрямилась на стуле.
- Я не такая уж неженка, Белла. Я могу помочь. Я могу приносить реальную пользу. И не только на благотворительных обедах по сбору средств, а там, где это действительно нужно.

Я снова кивнула, огорченная и проникшаяся новым уважением по отношению к Саманте. Я знала, что война закончится прежде, чем Саманта окончит школу медсестер, но, тем не менее, восхищалась ее храбростью.
- Что ты думаешь? - спросила она, внезапно нахмурившись.
- Я думаю… это великолепно, Саманта, - честно ответила я. - Думаю, ты станешь замечательной медсестрой.

Она ослепительно улыбнулась и вытянула лист бумаги из своей сумочки.
- Я уже получила анкету для поступления в Иллинойсскую школу медсестер, - заявила она, разворачивая бумагу. - Я должна ее заполнить и отправить до конца месяца, чтобы успеть на осенние подготовительные курсы.
Я бегло просмотрела ее анкету, которую она мне показала, и вернула обратно.
- А что насчет твоих родителей? Ты должна сказать им об этом, - я колебалась, прежде чем задать следующий вопрос, но он сам вырвался наружу. - И что насчет Эдварда?
- Эдвард, - она вздохнула, - Я люблю Эдварда. Ты это знаешь. Я всегда думала, что мы всю жизнь будем вместе.
- Сейчас ты так не думаешь? - спросила я, и надежда шевельнулась в сердце.
Она улыбнулась мне.
- С Эдвардом будет просто.
Я фыркнула.

- Не думаю, что существует хоть что-то простое, что ассоциируется с Эдвардом.
- Нет, я не это имела в виду, - поправилась она, - Эдвард… он… олицетворяет одно из тех ожиданий, о которых я тебе говорила. Я рассказывала тебе, что мы знаем друг друга всю жизнь. И каждый ждет от нас, что однажды мы поженимся. Это было бы так легко… просто следовать их ожиданиям. Это бы, безусловно, помогло моей семье смириться с моим решением пойти учиться на медсестру, если бы я, в конце-концов, вышла замуж за Эдварда.

- А Эдвард бы согласился на твой план? Похоже, что он немного… не в восторге от этой идеи.
- Может быть, вначале, - улыбнулась Саманта. - Но я думаю, что он смирился бы со временем, хотя нет никакой надежды, что отпустил бы меня на войну.
Мы обменялись сардоническими ухмылками, и она продолжила:
- Я не знаю. Я никогда не противоречила Эдварду.

- Правда? А я, похоже, не могу перестать делать это, - я рассмеялась.
- Я заметила, - она улыбнулась, затем посерьезнела и тихо сказала: - Я могу себе представить нашу совместную жизнь, ты знаешь. Это было бы… приятно. У нас бы были дети… и красивый дом. Мы всегда ладили друг с другом. Вряд ли бы мы начали ссориться. Это было бы удобно, но...
Ее голос сошел на «нет».

- Но что?
- Но с тех пор, как встретила Тома, я не уверена, что это действительно то, чего я хочу, - призналась она. - Я не уверена, что Эдвард - тот, кого я хочу. И я задаю себе вопрос, действительно ли мы предназначены друг для друга.
Она подалась ко мне, словно боялась быть подслушанной.
- И ты думаешь, что вы с Томом можете подойти друг другу? - спросила я.
Она вспыхнула.
- Я совершенно ничего не знаю, но думаю, что могли бы. Как, по-твоему, я должна поступить?

Моя внутренняя стерва пела гимны: «Гони Эдварда! Гони Эдварда! Гони Эдварда!»
- Я не могу тебе указывать, что делать, Саманта, - сказала я, выбирая праведный путь. - Но я думаю, тебе надо быть честной со всеми, кого это касается.
Она кивнула.
- Я знаю. Я должна поговорить с Эдвардом. Нечестно с моей стороны продолжать проводить с ним время, когда я имею такие чувства к Тому. - Она осторожно взглянула на меня. - И у меня есть ощущение, что он не будет так уж этим расстроен, знаешь ли.
- Почему ты так говоришь?

Саманта улыбнулась.
- Я не та, кого хочет Эдвард, Белла. Даже если он пока этого еще не обнаружил, я не та, кто нужен ему.
- Саманта… но ты такая идеальная!
- Белла, я очень далека от идеала, но сейчас не о том, - она откинулась назад и сделала глоток подостывшего кофе. - Эдвард – сильная личность.
- Это еще очень мягко сказано, - усмехнулась я.
Саманта пропустила мое замечание мимо ушей, продолжая:
- Он нуждается в ком-то таком же сильном. Он нуждается в ком-то, кто бросит ему вызов… кто будет ставить его временами на место, - она помолчала мгновение и затем тихо добавила: - Он нуждается в ком-то, похожем на тебя.

Я протянула руку за сэндвичем и замерла на половине пути.
- Саманта, Эдвард не может спокойно даже в одной комнате находиться рядом со мной. Все, что мы можем… это ссориться.
- Похоже, вы этим наслаждались прошлой ночью. Вы не могли перестать смеяться.
- Очень нехарактерный момент в наших отношениях, - сказала я резко. - Поверь мне, Эдвард считает меня горластой экстремисткой. Мы ни в чем не можем прийти к согласию.
- Это как раз и есть то, что ему нужно, Белла, - пламенно воскликнула Саманта. - Ты его возбуждаешь… он никогда не встречал прежде такую, как ты.

Я молча жевала свой сэндвич. Я была так расстроена прогрессом, а точнее, его отсутствием во всем, что касалось моих отношений с Эдвардом. Но, может быть, Саманта была права? Могли ли мы на самом деле наслаждаться своими словесными перепалками?
- Ты, правда, считаешь, что я ему нравлюсь?
Саманта проницательно улыбнулась.
- Нравишься… Но я не думаю, что он это уже понял, - она сделала паузу. - Он же тебе нравится, не так ли?

- Я не знаю, могу ли сказать, что он мне нравится, - призналась я, - Он заносчивый и упрямый, и приводит меня в бешенство...
Я искала слова, чтобы объяснить мою привязанность к Эдварду.
- Но я должна признать, что… что меня тянет к нему.
- Его тоже к тебе тянет.
- Правда?

- Я вижу, как он смотрит на тебя, когда думает, что никто этого не видит, - она продемонстрировала это. - Ты его смущаешь… но и интригуешь тоже. У Эдварда всегда был сверхестественный дар проницательности.
Саманта покусывала губу, подбирая слова.
- Это потрясающе, правда. Он может предсказать, как люди будут реагировать на какую-либо ситуацию. В большинстве случаев он знает, что я собираюсь ему сказать, еще до того, как я открою рот, - призналась она с усмешкой.
Я слабо улыбнулась ей, но не прервала.

- Но ты стала испытанием для его инстинктов, Белла. Он понятия не имеет, о чем ты думаешь. Ты непредсказуемая… увлекательная головоломка, к которой он не знает, как подступиться… И которую, я сомневаюсь, что он сможет оставить в покое.
Я молча переваривала эту информацию, пока Саманта допивала свой кофе и вытирала губы.
- Ты готова идти? - спросила она.

Я кивнула, и мы покинули кафе, медленным прогулочным шагом направляясь к пансиону.
- Ой! - воскликнула Саманта, когда мы достигли ступеней входа в пансион, - Ты должна прийти ко мне на день рождения в следующую субботу.
- Твой день рождения? - я улыбнулась. - Конечно, я с удовольствием приду.
Саманта коварно ухмыльнулась.
- Непременно! Ты же должна привести Тома.
Я вернула ей ее улыбку.

- Непременно.
- И Эдвард будет там, - сказала она, хлопнув ладонью по губам.
- Саманта, у меня странное ощущение, что ты что-то задумала.
Девушка засмеялась и повернулась, чтобы уйти.
- Я становлюсь современной женщиной, Белла, - крикнула она мне, - Разве ты не знаешь, что у нас всегда есть план?

Примечание автора: Я надеюсь, что те из вас, кто беспокоился о Саманте, почувствовали себя теперь немного лучше. Она тут, чтобы помочь нашей девочке. Вы же не можете помочь ей ничем другим, кроме как своей любовью.

Примечания переводчика:
[1] Никель – монетка в 5 центов.
[2] Термин «мыльная опера» Тому не знаком, потому что они появились в тридцатых годах и были так названы из-за того, что сюжет перемежался с рекламой мыла.
[3] Толстый Арбакль – Роско Фэтти Арбакль – актер американского немого кино, комик, сценарист, один из самых знаменитых кинозвезд десятых годов двадцатого века. В двадцатых годах обвинялся в изнасиловании и убийстве актрисы Вирджинии Раппе. Два последовавших друг за другом судебных процесса закончились для него смертным приговором, а на третьем Фэтти Арбакль был оправдан, и ему были принесены официальные извинения. В конце жизни смог вернуться в кинематограф. Умер в возрасте сорока шести лет во сне из-за сердечного приступа.
[4] Возможно, имеет место игра слов: Фэтти Арбакль – комик, актер, а «фэтти бакль» можно с натяжкой перевести как «толстая пряжка». Как ни раз сама Белла упоминала, у нее было немного странное чувство юмора. У автора, кстати, тоже.
[5] Фильм студии «Mutual», вышедший в тысяча девятьсот семнадцатом году, так что, Белла и Эдвард вряд ли его смотрели.
[6] Безумный Кот (Крэйзи Кэт) – предшественник Тома из «Тома и Джерри», герой комиксов Хэрримана .

Автор: tkegl
Переводчик: Ochiro
Бета: LanaLuna11
Почтовый голубь: Nicole__R