Форма входа

Категории раздела
Творчество по Сумеречной саге [264]
Общее [1686]
Из жизни актеров [1640]
Мини-фанфики [2734]
Кроссовер [702]
Конкурсные работы [0]
Конкурсные работы (НЦ) [0]
Свободное творчество [4826]
Продолжение по Сумеречной саге [1266]
Стихи [2405]
Все люди [15365]
Отдельные персонажи [1455]
Наши переводы [14628]
Альтернатива [9233]
Рецензии [155]
Литературные дуэли [105]
Литературные дуэли (НЦ) [4]
Фанфики по другим произведениям [4317]
Правописание [3]
Реклама в мини-чате [2]
Горячие новости
Top Latest News
Галерея
Фотография 1
Фотография 2
Фотография 3
Фотография 4
Фотография 5
Фотография 6
Фотография 7
Фотография 8
Фотография 9

Набор в команду сайта
Наши конкурсы
Конкурсные фанфики

Важно
Фанфикшн

Новинки фанфикшена


Топ новых глав лето

Обсуждаемое сейчас
Поиск
 


Мини-чат
Просьбы об активации глав в мини-чате запрещены!
Реклама фиков

Прогулки по лезвию
Чарли Свон смотрит на мёртвое тело своего друга и ему кажется, что нападение дикого зверя тут ни при чём, а Карлайл Каллен врёт.
«Сумерки» от лица Чарли.

Ёлка – не палка
В новогоднюю ночь каждый мечтает найти под ёлочкой заветный подарок. Но у судьбы своё мнение, что же на самом деле важней преподнести в волшебный момент.

Красота внутри
Отправившись на рождественскую вечеринку, Эдвард надеется провести время с коллегой, которой интересуется уже много месяцев. Оттолкнет ли ее его слепота или позволит увидеть ее в другом свете?

Словно лист на ветру
Привычный мир рухнул. Как жить дальше? Сможет ли Белла пережить трагедию и заново обрести себя? Только кого ей выбрать: верного друга Джейкоба или причину всех её бед Эдварда? Эта история о быстром взрослении, осознании своих ошибок и умении доверять.

С Днём Рождения, Джейкоб!
«Затмение». Элис, желая сгладить острые углы между Эдвардом и Джейкобом, а так же подарить Белле возможность проводить время с другом, но под бдительным оком вампиров, хватается за возможность пригласить оборотня в гости и отпраздновать его день рождения.

Как я была домовиком
Когда весьма раздражительный колдун превращает Гермиону в домашнего эльфа, к кому, как вы думаете, она попадет? Конечно же к Малфоям!..

Отмеченные
Каждый человек рождается с уникальной татуировкой. Когда ты влюбляешься, вне зависимости от обстоятельств, татуировка того, в кого ты влюблён, появляется и на твоём теле. Не так уж просто носить своё сердце на коже. Но, в конце концов, любовь приходит, когда ей заблагорассудится. Неразделённая. Непрошенная. Неопровержимая.

Копия
Он был его абсолютной копией. Разве я могла устоять?
Фантастика, романтика, ангст.



А вы знаете?

...вы можете стать членом элитной группы сайта с расширенными возможностями и привилегиями, подав заявку на перевод в ЭТОЙ теме? Условия вхождения в группу указаны в шапке темы.

... что можете заказать обложку к своей истории в ЭТОЙ теме?



Рекомендуем прочитать


Наш опрос
Ваша любимая сумеречная актриса? (за исключением Кристен Стюарт)
1. Эшли Грин
2. Никки Рид
3. Дакота Фаннинг
4. Маккензи Фой
5. Элизабет Ризер
Всего ответов: 525
Мы в социальных сетях
Мы в Контакте Мы на Twitter Мы на odnoklassniki.ru
Группы пользователей

Администраторы ~ Модераторы
Кураторы разделов ~ Закаленные
Журналисты ~ Переводчики
Обозреватели ~ Художники
Sound & Video ~ Elite Translators
РедКоллегия ~ Write-up
PR campaign ~ Delivery
Проверенные ~ Пользователи
Новички

Онлайн всего: 104
Гостей: 101
Пользователей: 3
romanovamarishka1985, Kati_0K, mistyurinaviktoria
QR-код PDA-версии



Хостинг изображений



Главная » Статьи » Фанфикшн » Наши переводы

A Quiet Fire | Тихий огонь. Глава 22

2024-3-29
16
0
0
Восторги, страсти и мечты,
Все, что волнует нашу кровь, -
Питает ясный, чистый свет
Твоих лампад, Любовь.

Сэмюэль Тейлор Кольридж
(перевод С.Маршака)


6 – 9 ноября 2010

Эдвард стоит у плиты и готовит ужин, чтобы накормить меня среди ночи. Я обнимаю его сзади и, положив голову ему на спину, с облегчением убеждаюсь, что есть вещи, неподвластные времени. Несмотря на разницу в росте, наши объятия по-прежнему словно созданы друг для друга.

– Почему Италия? – спрашиваю я за столом, утолив первый голод.

– А почему нет? – отвечает он с самоуверенной улыбкой.

– Это не ответ.

– В основном меня привлекла история. Искусство. Просто невероятно, сколько городов являются памятниками культуры сами по себе: каждое здание – шедевр. Тогда я изучал итальянский в колледже и просто… ну, мне нужно было поехать именно туда.

– Жаль, что меня там не было, – говорю я грустно, и Эдвард накрывает мою руку ладонью. Еда забыта.

– Мне тоже.

– Так тебе нравилось в колледже? У тебя была девушка? – спрашиваю я, стараясь, чтобы вопрос прозвучал небрежно.

– Ничего серьезного. Я был… в полной заднице, Белла.

– В каком смысле?

– Очень злился… на родителей. На себя. Ничего не писал. Шлялся по вечеринкам.

Я разглядываю татуировку на его руке и вспоминаю рассказ о том, при каких обстоятельствах она появилась.

– Ты много пил.

Эдвард кивает и опускает глаза. Я не упоминаю о том, что он, похоже, и сейчас много пьет – правда, меньше, когда он со мной.

– Из-за Элис?

– Конечно. Одна только мысль о том, что если бы у меня был правильный чертов костный мозг, если бы я подошел для нее… Она могла бы… не знаю. И ты. Я не мог… забыть тебя. И это сводило меня с ума… – он замолкает и снова начинает есть. Я смотрю на него, словно загипнотизированная. Прожевав, он отпивает немного воды, а я вздрагиваю, осознав, что глазею, забыв обо всем. – А как насчет тебя? – спрашивает он.

– Я… мало с кем встречалась… до Джейкоба, – я заливаюсь горячим румянцем и отвожу взгляд. С тем же успехом я могла бы иметь на лбу надпись «девственница», напечатанную крупными буквами. Чувствую острую боль в сердце – в том его закутке, где еще сохранилась любовь к Джейку.

– Почему?

– О, ты знаешь… – мямлю я уклончиво.

– Нет, не знаю.

Я вздыхаю и, потеряв всякий интерес к еде, ковыряю вилкой в тарелке.
– Так много причин.

– Твои шрамы? – осторожно спрашивает он.

Я киваю.
– И… ну… я никогда не знала, как вести себя с парнями… совсем не знала.

– Со мной у тебя отлично получается, – улыбается он, игриво подталкивая меня локтем.

– Ну, ты это ты. С тобой мне всегда было очень легко.

– Я не так уж хорош.

– Так уж, – тихо говорю я, снова краснея.

Эдвард кладет вилку и поворачивается ко мне с серьезным выражением лица:
– Белла… там, наверху... Ты замерла. Я имею в виду… Знаю, черт возьми, есть уйма причин, почему мы должны были остановиться, но… ты казалась… испуганной. Это было только из-за Джейкоба?

Я делаю крошечный глоток воды, избегая его взгляда.
– Ты не… Я не хотела… – Господи, это так мучительно. Мое смущение просто зашкаливает.

– Ты не хочешь, чтобы я видел тебя.

Мне удается только кивнуть.

– Ничто не может изменить мои чувства к тебе, – просто говорит он. – Никогда.

Какое решительное утверждение. Оно греет мне душу.

А еще напоминает о его рукописи – то, что я успела прочесть наверху, потрясло и тронуло меня. И подхлестнуло мое любопытство. Как давно он над ней работает? Это просто зарисовка или большое произведение? Позволит ли Эдвард мне когда-нибудь прочитать его? Я задаю самый невинный вопрос:
– Мой старый дом в Элджине. Его не восстановили?

– Нет.

Он отодвигает свой стул от стола и собирает посуду, а я следую за ним по пятам на кухню, залитую мягким светом. Эдвард ополаскивает тарелки и пристраивает их в уже переполненную посудомоечную машину. Странно, но приятно находиться с ним наедине здесь, в таком по-домашнему уютном месте. Эдвард машинально отбрасывает упавшие на лоб бронзовые пряди, закрывает машину и поворачивается ко мне… Я все еще жду, когда он продолжит говорить, но ему, похоже, не хочется.

– О… – говорю я, пытаясь подтолкнуть его к дальнейшему рассказу. Не знаю почему, но я представляла себе дом отстроенным заново, обитаемым. – Разве его не выставили на продажу?

– Выставили. Не знаю, почему его никто не купил. Через пару месяцев после пожара дом снесли.

Трудно понять мои противоречивые эмоции: с одной стороны, там я росла. У меня бывали и хорошие дни в этом доме – с мамой, с Эдвардом и Элис. С другой – он напоминает мне о стыде и одиночестве – обо всём отвратительном, омрачавшем мое детство. Я до сих пор не забыла, каково это – быть не такой как все… изгоем… а наш дом, казалось, символизировал собой всё, что отличало меня от обычных детей. Теперь я знаю: многие мои страхи и тревоги были необоснованными, но в то время ничто, казалось, не могло ранить меня сильнее, чем издевки над тем местом, где я жила.

Эдвард прикасается большим пальцем к моему подбородку.

– Эй, – зовет он. – Как ты?

– Не знаю, – и это правда… так много всего случилось сегодня. Я вымотана и душевно, и физически. Эдвард подавляет зевок и гладит меня по плечу. Круги под глазами выдают его усталость.

Без единого слова я иду вслед за Эдвардом наверх.

Мне не следует возвращаться в его комнату, тем более снова проводить здесь ночь. Только не сейчас, когда всё так… неясно. И он тоже это понимает.

– Останься, я не буду прикасаться к тебе, – шепчет он. – Могу спать на полу, если хочешь.

Нет, я не хочу этого, мне нужно, чтобы он был рядом. Возможно, он будет чувствовать себя неловко... Даже если мы…

Я молча принимаю от него пижамные брюки, не в силах попросить его лечь со мной.

Чтобы переодеться, спешу в ванную комнату, где из-за усталости долго вожусь со своими джинсами и длинной толстовкой Эдварда. Брюки, которые он дал мне, просто огромны, но, к счастью, с регулируемым шнурком на талии. Остается вопрос с бюстгальтером. Спать в нем неудобно, и я без долгих размышлений снимаю его и снова надеваю футболку. Складывая одежду, слышу, как что-то тихо звякает о плитки пола. Это мое обручальное кольцо.

Подбираю его и, не выдержав укоризненного блеска, быстро засовываю обратно в карман.

– Прости меня, Джейкоб, – шепчу я.

Вернувшись в комнату, замечаю, что Эдвард тоже успел переодеться. Его пижамные штаны похожи на мои, только на нем они держатся более надежно. Я делаю осторожный шаг к кровати и почему-то думаю о том, где он гулял сегодня. Эдвард тяжело сглатывает, запуская руки в свои растрепанные волосы, бросает мимолетный взгляд на мою грудь и тут же отворачивается.

Это тайно волнует меня… Я смущенно складываю руки на груди и быстро ныряю под покрывало. Не говоря ни слова, Эдвард ложится на другую половину кровати и выключает свет, погружая комнату в темноту.

Мне очень не нравится, что он так далеко. Я хочу подвинуться и свернуться калачиком возле него, но знаю, что не должна. Мы долго лежим молча.

– Белла, – хрипловато и устало шепчет он. Я вздыхаю с облегчением, чувствуя прикосновение его руки, притягивающей меня к его теплу.

– Так ничего? – спрашивает он. Я обнимаю его и, кивнув, кладу голову ему на грудь. Моя рука ощущает биение его пульса. Опьяненная его запахом, его близостью, я так счастлива сейчас, что могу заплакать.

Эдвард засыпает почти сразу, но я не в состоянии утихомирить свой мозг. Навязчивые мысли гонят сон прочь, и единственное, что немного отвлекает от них – ровное дыхание Эдварда.

Впервые я позволяю себе думать, по-настоящему думать о сложившейся ситуации. Большую часть ночи я размышляю, какие причины могли заставить Джейкоба перехватывать наши письма. Ревность? А что способно было толкнуть на это Билли? Желание защитить?

Как будто Эдвард мог представлять для меня угрозу!

В конце концов я все-таки забываюсь неспокойным сном.

– Билли, – застенчиво спрашиваю я. – Можно задать тебе вопрос?

Лицо Билли появляется из-за газеты. Он поворачивается в своем кресле, чтобы видеть меня, а я лежу на диване, отложив недочитанную книгу.

– Что за вопрос, милая?

– Как познакомились мои мама и папа?

Билли откидывается на спинку кресла и потирает подбородок, словно усиленно раздумывает над чем-то.

– Что ж, слушай. Твой папа был в футбольной команде. Ты это знала?

Я качаю головой.

– Так вот, был. И хорошо играл. Был раннинбеком1.

– Правда?

Он с улыбкой кивает. Ну надо же. Не знала, что Чарли был спортсменом. Совсем как…

– Твоя мама перевелась в Форкс. Не знаю, сколько ей было лет – может быть, пятнадцать, шестнадцать. Ее семья была из Сиэтла. Зажиточные люди. Я точно не знаю, почему они переехали – думаю, из-за какого-то скандала. Как бы то ни было, твой отец не любил об этом распространяться. Однако я помню день, когда Рене начала появляться на его играх. И с тех пор они стали неразлучными.

Я улыбаюсь, размышляя о своих родителях, которые познакомились, когда были почти детьми – совсем ненамного старше, чем я сейчас. И снова невольно вспоминаю об Эдварде.

– Почему папа не нравился маминым родителям? – интересуюсь я.

Билли пожимает плечами:
– Не могу сказать тебе, голубушка, поскольку не знаю, – его лицо становится настороженным, как будто он умалчивает о чем-то.

– Но она все равно вышла за него.

– Да.

– Почему?

– Ну… Твои родители очень любили друг друга.

Я задумчиво киваю.


Утром Эдвард делает тосты и кофе. Мы разговариваем, оттягивая неизбежное прощание.

Эммет до сих пор не вернулся, и этот факт заставляет меня строить волнующие предположения. Джаспера тоже нет дома – так что можно было бы просто остаться здесь, спрятавшись от остального мира. Но остальной мир не позволит долго игнорировать его.

И вот этот момент наступает: Эдвард берет меня за руку и провожает по коридору к двери. Мне невыносимо это мучительное ощущение конца и, не в силах разорвать прощальные объятия, я отчаянно цепляюсь за Эдварда. Когда мы отпускаем друг друга, лицо его печально. Он молча убирает прядь с моего лица.

– Не хочу уходить, – шепчу я, стоя в дверях, за которыми меня ждет холодный и пасмурный осенний день. Уже двенадцатый час, и мне необходимо возвращаться к прерванной работе.

– Я тоже не хочу отпускать тебя, – он вздыхает и целует меня в лоб, его глаза светлеют. – Всё будет хорошо, Белла.

– Правда?

– Да.

– Увидимся во вторник?

– Конечно.

Снова чувствую себя подростком, не в состоянии понять, как сумею прожить без Эдварда целых сорок восемь часов. И мысленно закатываю глаза в ответ на собственные эмоции.

– Ладно. Тогда пока.

– Пока.

По дороге домой я задумчива, но спокойна. Последние несколько недель я провела в состоянии непреходящего разлада с самой собой, ведь безотчетно я уже чувствовала то, что отказывалась понимать. Но наконец приняла это – и теперь должна сделать только одно. Просто еще не знаю, как.

Хотя я не хочу причинять боль Джейкобу, разрыв с ним станет правильным шагом – для нас обоих. Конечно, сейчас он едва ли способен будет понять это, но, надеюсь, со временем простит меня. Однако не может быть и речи о том, чтобы разорвать помолвку по телефону. Джейкоб заслуживает большего. Выходит, я буду вынуждена постоянно лгать ему в ожидании рождественских каникул? Это тоже неправильно.

А если он вообще не захочет больше со мной разговаривать? Выбрав Эдварда, я могу навсегда потерять Джейкоба. Думать об этом очень горько.

И, разумеется, остается еще история с письмами.

Телефон вибрирует в кармане куртки. Сообщение от Эдварда.

Привет.

Привет,
– отвечаю я.

Ты забыла свою толстовку.

Она же твоя, глупыш.

Теперь твоя.


Как у него это получается – вызвать у меня приятную слабость и головокружение буквально тремя словами?

Тогда ты, наверное, будешь хранить ее для меня, – быстро набираю я ответ.

Всегда.

~QF~

– Прости, пожалуйста, что я не позвонила, – виновато говорит Розали. – Неужели я превращаюсь в одну из тех девушек, которые настолько поглощены своими парнями, что забывают о подругах?

– Да ничего, правда, – успокаиваю я, придерживая телефон плечом, пока натягиваю брюки. Сейчас утро вторника, и до занятия чуть больше часа.

– В общем, Эммет сказал, что ты приходила к ним домой в субботу, – продолжает она. – Он заметил, что ты была расстроена. Что-то случилось?

Я нервно сжимаю телефон и морщусь, гадая, насколько она осведомлена и до какой степени откровенной мне следует быть. Всего три дня назад я решила разорвать помолвку с Джейкобом… три дня прошло с того момента, как Эдвард сказал, что любит меня.
– Да… – я замолкаю, не упомянув о том, что провела ночь в объятиях Эдварда. – Что ты сейчас делаешь? – нерешительно спрашиваю я. Не знаю, что имела в виду Розали, говоря «не ошибись», и не хочу выяснять это, поскольку опасаюсь ее неодобрения, но мне отчаянно необходимо с кем-нибудь поговорить.

– Ничего, а что?

– Хочешь чашку кофе или еще что-нибудь перед занятием?

Несомненно.

Пятнадцать минут спустя мы с Розали встречаемся в маленьком кафе примерно в квартале от учебного корпуса. Заказывая кофе, я незаметно осматриваюсь, пытаясь убедиться, что мы здесь одни. Кажется, больше не видно никого из знакомых. Когда я подаю кассиру пятидолларовую купюру, Розали тихо шепчет:
– Черт возьми!

Я оборачиваюсь и обнаруживаю, что ее взгляд прикован к моей руке.

Слабо улыбнувшись, быстро сую сдачу в карман. Розали хватает меня за руку и почти тащит к паре свободных стульев у окна.

– Черт возьми, – повторяет она, подаваясь вперед. – Это означает то, что я думаю?

– Не знаю… а что ты думаешь?

– Хватит заговаривать мне зубы! Ты отменила помолвку?

Я медленно качаю головой и ставлю чашку на стол. Выражение лица Розали колеблется между потрясенным и озадаченным.

– Должна отменить, – уточняю я.

– У тебя всё в порядке?

Я так же медленно киваю, не в силах спрятать улыбку, которая появляется, хотя всё кажется абсолютно неправильным. Как я могу быть такой счастливой, собираясь совершить нечто отвратительное?

– Ты любишь Эдварда, – говорит Розали как о чём-то само собой разумеющемся.

– Это настолько очевидно?

– Вроде того.

– Ох, отлично, – вздыхаю я, опускаясь на свое место.

– Я не сомневалась в этом со дня нашего с тобой знакомства, Белла. Едва он вошел в аудиторию, я поняла, что ты безнадежный случай.

– Правда?

– Ладно, не скрою, некоторое время тебе удавалось меня дурачить. Но как только ты узнала о письмах, у меня не осталось сомнений в том, что у Джейкоба нет шансов.

Услышав это имя, я снова чувствую укол вины.
– Я еще не сказала ему.

– Господи, Белла, чего же ты ждешь?

– Не знаю… Боюсь ранить его. Не думаю, что смогу сказать ему это по телефону, – моя рука слегка дрожит, я ставлю чашку, чтобы не расплескать кофе и потираю пальцами виски.

– Но Эдварду ты призналась?

– Да, – я киваю.

– Тебе не кажется, что Джейкобу тоже пора узнать правду?

– Я чудовище? – шепчу я.

Розали склоняет голову к плечу и осторожно вглядывается в меня:
– Глупый вопрос. Разумеется, нет. Ты человек. Но поговорить с Джейкобом необходимо. Если ты сделала окончательный выбор и Эдвард – именно тот, кто тебе нужен. Ну а если еще можешь передумать…

– Не передумаю, – решительно отвечаю я. Ничто и никогда еще не казалось мне таким ясным и непреложным. Это так здорово – наконец-то быть в чем-то уверенной!

– Ты не сомневаешься в своих чувствах к Эдварду?

– Нет.

Она слегка кивает и ласково прикасается к моему колену.

– Хорошо. Слушай, тебе не стоит волноваться насчет моего мнения. Мне очень не нравится в этом признаваться, но я… ошибалась в Эдварде. То, каким я вижу его рядом с тобой… то, что рассказал мне Эммет…

Такое облегчение – знать, что она на моей стороне. Словно с моих плеч сняли тяжкий груз.
– Спасибо, Роуз.

– Не за что, подружка. Ты очень поддержала меня, когда случилось то дерьмо с Финли. Можно сказать, сложные взаимоотношения – моя специализация. Ну, во всяком случае, были до недавнего времени, – лицо Розали осветила такая несвойственная ей мечтательная улыбка. Похоже, у них с Эмметом дела действительно идут очень хорошо. Прежде чем я успела спросить ее об этом, она вернулась к деловому тону: – Следовательно, нам нужен план. Напомни, когда ты собираешься домой?

– Пятнадцатого декабря.

Розали задумчиво смотрит в потолок, потом качает головой:
– Это слишком долго.

– Я знаю! Знаю! Но не могу же я говорить о таких вещах по телефону, Розали! Он звонил вчера, а я даже не смогла взять трубку.

– Хорошо, а почему бы тебе не поменять билет на День Благодарения? – она пожимает плечами и, громко отхлебнув кофе, продолжает: – У нас три выходных плюс уикенд… это дает тебе уйму времени. И неужели ты действительно хочешь провести рождественские каникулы с Блэками, когда всё откроется?

– Нет… – я замолкаю. Сердце сжимается, как только на меня со всей силой обрушивается понимание того, что я собираюсь сделать. Возможно, я больше никогда не буду праздновать Рождество с теми, кто заменил мне семью. Никогда больше не сломаю с Джейкобом «косточку желания»2 во время обеда в честь Дня Благодарения… Наша традиция...

Я подавляю эмоции, пытаясь сосредоточиться на словах Розали.

– Да и не так уж много придется доплатить, чтобы обменять твой билет. Вероятно, от пятидесяти до сотни баксов. Твое душевное спокойствие дороже.

Две недели. Сердце начинает колотиться от страха… так скоро. Я пытаюсь вообразить себе, как это будет… но чувствую тошноту. О Боже, неужели я и правда смогу сделать это? Я утешаю себя мыслью об Эдварде… о том, как много это будет для него значить. И всё равно я не ожидала, что все произойдет так скоро… Готова ли я к этому?

– Подумай об этом, – говорит Розали. – Тебе ведь еще нужно будет написать заключительную курсовую, как ты справишься с ней, если всё это будет продолжаться?.. Господи, мужчины – такие занозы в заднице. Сколько проблем из-за них. Невольно задаешься вопросом, стоит ли таких нервов вся эта любовная ерунда.

Я что-то бормочу в знак согласия и улыбаюсь, когда Розали закатывает глаза. Разумеется, она просто болтает чепуху.

Роуз глядит на часы и ставит чашку на стол:
– Кстати, о курсовой. Нам, наверное, следует пойти на занятие, нет? Мы ведь не хотим опоздать на захватывающую презентацию Рю и Райли.

Мое сердце замирает от волнения – занятие означает встречу с Эдвардом.

– Насколько я понимаю, ты сделала не слишком много за последние пару недель? – спрашиваю я, когда мы направляемся к выходу. Мне очень хочется узнать у нее побольше подробностей о ночи, которую она провела с Эмметом.

Розали улыбается и обнимает меня за плечи:
– Ну да, я была немножко занята…

~QF~

Когда мы с Роуз входим, Эдвард уже сидит на своем месте. Он смотрит на меня с легкой улыбкой. Но глаза его кажутся мне усталыми, грустными. Я замечаю, что его рубашка помята – даже сильнее, чем обычно.

Что-то не так.

Сердце сжимается от страха. Возможно, он передумал. Два дня – достаточное время, чтобы увидеть все под другим углом… и решить, что я ему не нужна.

Более уравновешенная, рациональная часть моего мозга дает команду перестать сходить с ума: это же Эдвард. Его улыбка становится шире, он похлопывает ладонью по свободному стулу возле себя, и это меня немного успокаивает. Я сжимаю руку Розали и иду к нему, пытаясь побороть нервное головокружение.

– Привет, – здоровается он, когда я сажусь рядом. Аудитория постепенно заполняется смеющимися и беседующими слушателями, а Эдвард незаметно прикасается к моему колену. Я накрываю его руку ладонью, а он переплетает свои пальцы с моими.

– Привет.

– Я скучал по тебе, – бормочет он мне на ухо. Я улавливаю запах пивного перегара, и это меня тревожит.

Кивнув и сжав напоследок его руку, я отпускаю ее. Не хочется привлекать к нам внимание присутствующих здесь приятельниц Кейт.

– Ты пил? – украдкой шепчу я ему.

– И мало спал этой ночью, – признаётся он. Можно догадаться об этом и по его покрасневшим глазам.

– Почему? – я напугана его тоном… что-то не так, чует мое сердце.

– Поговорим после занятия? – спрашивает он и, похлопав по карману, достает оттуда свой «Тик-Так».

Кивнув, пытаюсь прочитать в его глазах подсказку, но безуспешно.

– Конечно, – мой голос дрожит, хотя я пытаюсь сохранить самообладание. Все эти сложности, ставшие явными во время разговора с Розали… а теперь еще странное поведение Эдварда… Все это не укладывается у меня в голове.

Через несколько секунд в аудиторию с улыбкой врывается Пегги. Рю и Райли начинают презентацию. Я с облегчением отвлекаюсь от своих тревог, позволяя втянуть меня в дискуссию о поэзии «Озерной Школы» Кольриджа… но обстоятельства, сопутствующие созданию этих стихов, устрашающе созвучны моей ситуации. Связанный несчастливым браком, Кольридж влюбился в сестру будущей жены своего друга Вордсворта. Ода «Уныние», ставшая объектом анализа Рю и Райли, – это размышление поэта о невозможности творить в таком эмоциональном напряжении. Парадоксально, однако, что эта ода – прекрасное стихотворение, один из наиболее ярких проблесков таланта Кольдриджа. Таланта, который был тяжко скован его пристрастием к опиуму и сильными приступами депрессии.

Сейчас мы спорим о том, содержит ли окончание оды иронию.

– Всё стихотворение представляет собой размышление о чувстве одиночества, – объясняет Райли, откинувшись на спинку стула. – И причина этого – в женщине, которую он не может получить. В женщине, которая его мучает. Поэтому заключительная строфа пронизана иронической интонацией, не так ли?
«Полночный час – но сон ко мне нейдет,
Пусть милая не ведает забот!
О нежный Сон! Ее овей крылом,
Ты, ливень, жажду почвы утоли!
Пусть звезды озарят подруги дом,
Храня покой почиющей Земли!
Восстанет пусть она
Веселою от сна,
И голоса ее да будет весел звук;
Пусть все живет, чем полон мир большой,
Оживлено ее живой душой!
Дух безыскусный, свыше вдохновлен,
Будь радостна, живи, не зная мук,
Любовь моя, мой добрый, верный друг»3.

Райли обводит нас многозначительным взглядом и продолжает:
– Не думаю, что он и в самом деле желал, чтобы ей был дарован покой или сон. Он же только что сказал ей, что не в силах уснуть, ведь она буквально перевернула его жизнь своим присутствием.

Я сердито смотрю через стол на Райли – уж очень самодовольным он выглядит, предложив такую интерпретацию. Это меня раздражает.

– Не согласна, – говорю я. – Почему эти слова обязательно должны быть ироничными? Почему он не мог пожелать ей этого? Ведь Сара Хатчинсон не виновата в том, что Кольридж влюбился в нее. Он был уже женат, когда они познакомились. И не мог быть с ней.

– Верно, Изабелла, – соглашается Райли. – Но в большей части этого стихотворения он сетует, разве не так? А теперь вдруг все эти добрые пожелания ей, в то время как сам он страдает? Этот поворот в финале оды противоречит всему остальному содержанию, если не истолковать его в ироническом смысле.

Что-то в его тоне очень задевает меня… слишком уж он покровительственный. И это так по-мужски – возложить всю вину на женщину.
– Что ж, а мне кажется, ты пытаешься рассматривать это произведение с позиции современного человека, вот что действительно противоречит содержанию, – резко возражаю я. Мне почему-то хочется верить в великодушие любви Кольриджа, даже если в точке зрения Райли есть определенная логика. Возможно, я просто упрямлюсь.

Во время нашего обмена репликами Эдвард молчит. Но снова кладет руку мне на колено, и его прикосновение вызывает у меня легкую дрожь.

Остаток занятия проходит гладко. Я погружена в размышления – продолжаю обдумывать свой спор с Райли и чем пристальнее анализирую это стихотворение, тем отчетливее убеждаюсь, что, вероятно, правы мы оба: Кольридж хочет, чтобы Сара увидела его страдания, осознала их, но всё же искренне любит ее и желает ей счастья.

Знакомое и мучительное сочетание.

Я искоса поглядываю на Эдварда и понимаю: Розали права. Мне нужно ехать в Форкс, и поскорее.

– Белла? – спрашивает Эдвард, выводя меня из транса. Оказывается, Пегги уже объявила, что занятие окончено, поэтому все начинают собирать вещи и выходить.

– Да, прости, – я усиленно моргаю, пытаясь вернуться к реальности, потом закрываю книгу и кладу ее в сумку.

– Хочешь прогуляться со мной? – снова этот странный тон. И непроницаемо-задумчивое выражение лица, напомнившее того, чужого, Эдварда, которого я встретила пару месяцев назад, приехав в Чикаго. Мне это совершенно не нравится.

Краешком глаза я вижу, как Розали внимательно смотрит на нас, теребя свой мобильник.

Я тебе позвоню, – беззвучно артикулирует она. Я киваю и снова поворачиваюсь к Эдварду.

– Хорошо, – медленно говорю я. – И куда пойдем?

– Просто к озеру?

– Эдвард, что происходит?

Он не отвечает.

Мы выходим из корпуса на улицу, и от нехорошего предчувствия мои ноги наливаются свинцом.

– Может быть, верно и то, и другое, – тихо говорит Эдвард. Вначале я не понимаю, о чем это он, но тут же вспоминаю наш спор с Райли о смысле оды.

– Знаю.

Мы идем, время от времени обмениваясь какими-то общими фразами. Эдвард погружен в раздумье, что затрудняет разговор, и несколько минут никто из нас не произносит ни слова. Неизвестность делает молчание невыносимым, и я чувствую некоторое облегчение, когда, выйдя из тоннеля, вижу впереди озеро. Может ли всё закончиться, не успев даже начаться?

Теперь, когда мы уже не в кампусе, Эдвард берет меня за руку и ведет к скамье, стоящей в стороне от дорожки. Солнечные лучи пляшут на воде. Несмотря на холод, день сегодня чудесный. И всё же ветер с озера заставляет меня поплотнее закутать шею шарфом.

Над нашими головами слышен пронзительный крик чайки, и я смотрю в небо, следя за тем, как она исчезает в облаках.
– Красивая, – шепчу я.

– Белла, – говорит Эдвард.

– Что? – я поворачиваюсь к нему, и мне совсем не нравится измученное выражение его лица. Он пристально смотрит на мою руку, проводит по ней пальцами.

– Красивая. Bella.

Наклонившись, он целует мою ладонь, легко касаясь ее теплыми губами. Потом прикладывает мою руку к своей щеке, и я глажу его по лицу, наслаждаясь покалыванием щетины. Даже усталый и с похмелья, Эдвард кажется мне прекрасным. Я запускаю пальцы в его волосы, а он глубоко вздыхает. Если бы можно было вот так просидеть здесь всю оставшуюся жизнь, я была бы счастлива.

– Белла, – снова бормочет он. Я позволяю ему посадить меня на колени. Обнимаю за шею – и мне всё равно, кто нас видит. Я нежно целую его щеки, уголок рта, словно молча умоляя разделить со мной гнетущую его тревогу. Это не конец. Не может быть концом. Только не сейчас, когда наши чувства так сильны.

– Я не знаю, что делать, – шепчет он.

– Разреши мне помочь тебе, Эдвард. Расскажи мне.

– Вчера вечером я разговаривал с родителями.

– И?

Когда Эдвард снова начинает говорить, его голос заставляет меня похолодеть. Он совершенно безжизненный:
– Кажется, они знают о письмах.



1 Раннинбек, или задний бегущий (англ. Running back, RB) – позиция игрока в американском футболе.
2 Косточка желания (wishbone – англ.) – грудная кость индейки, которую по традиции ломают в День Благодарения (государственный праздник в США и Канаде, отмечается в США в четвертый четверг ноября). Тот, кому достается более длинная часть косточки, может загадывать желание.
3 Отрывок из стихотворения С.Т.Кольриджа «Уныние: Ода» (перевод В.Рогова).


________________________________________________________________

Перевод: O_Q
Редактирование: partridge

Оказывается, наши предположения могут оказаться далекими от действительности. Не зря Белла волновалась. Будем надеяться, что они справятся с последствиями неожиданного открытия Эдварда.
Ждём ваших комментариев здесь и
на
ФОРУМЕ.


Источник: http://twilightrussia.ru/forum/111-16205-1
Категория: Наши переводы | Добавил: O_Q (04.12.2015) | Автор: перевод O_Q (Ольга)
Просмотров: 6126 | Комментарии: 96 | Теги: пожар, Белла, Эдвард, тихий огонь


Процитировать текст статьи: выделите текст для цитаты и нажмите сюда: ЦИТАТА






Всего комментариев: 961 2 3 4 5 »
0
96 lytarenkoe   (07.11.2021 13:27) [Материал]
Когда я только начала размышлять о письмах, где-то на задворках моего сознания мелькала мысль о родителях Эдварда. Но я категорически отмела её, потому что вообще не видела с какого боку начинать её думать и какие тут резоны четы Калленов могут быть - и больше о ней не думала. Нынешнее осознание возможной их причастности не добавляет никакого понимания. Ну что? Испугались, что Белла инвалидом станет - нафига им такое щастье? Ладно, Белкины письма могли перехватывать, но тогда Белла-то почему не получала? На чикагском почтамте кто-то знакомый работает? Да даже если так - из тысяч писем выискивать письмо Эдварда? Да ну нафиг... Даже я б в порыве вдохновения такого не сочинила, как только что придумала. smile Они с Билли сговорились? И чем аргументировали? Заботой о ком? Да этот заговор почище моей теории будет - фигассе, чё там творится... Очень интересно... Честно скажу - если Блеки не виноваты, меня это обрадует. Не смотря на мою предвзятость к ним, их порядочность гораздо важнее... Но Эсме?! Карлайл?! О чём-то знали и молчали? Надо срочно читать, пока я не договорилась сама не знаю до чего....

0
95 kosmo   (08.04.2017 03:34) [Материал]
Спасибо за отличный перевод!

0
93 natafanata   (15.02.2016 21:53) [Материал]
Спасибо за главу.

0
94 O_Q   (15.02.2016 22:12) [Материал]
На здоровье smile

1
91 Sharon9698   (20.01.2016 17:47) [Материал]
Спасибо за главу))) Такие близкие, будто созданные друг для друга)) Хорошо, что Белла разобралась сама в себе, призналась Эдварду, теперь совместно они смогут во всем разобраться, поддерживая друг друга))) Я так рада за Роуз с Эмметом- они славная пара и достойны счастья))
Не верится, что Карлайл или Эсме причастны к пропаже писем, но кто знает какими соображениями руководствовался человек, решающий судьбу подростков, ведь , как мы знаем, благими намерениями вымощена дорога... Это будет ужасным ударом для Эдварда, он уже в глубокой депрессии(((

0
92 O_Q   (20.01.2016 18:00) [Материал]
На здоровье smile
Эти пропавшие письма, похоже, способны отравлять жизнь прямо из прошлого. Бедный Эдвард расстроился вплоть до депрессии от одного только предположения, что его родителям что-то известно об исчезновении писем, что же с ним будет, если кто-то из старших Калленов прямо или косвенно причастен к этой истории! Остается надеяться, что вместе с Беллой он всё-таки сумеет справиться с тем, что его ожидает.
Радует, что в целом у них всё очень хорошо, как и у Розали и Эммета. Хотя второй паре можно лишь позавидовать - между ними не стоят призраки прошлого, Розали не нужно выяснять отношения с женихом, да и за Эмметом, похоже, никакая "Кейт" не увязывается.
Спасибо за комментарий!

1
89 ღSensibleღ   (11.12.2015 00:30) [Материал]
м-да... не ожидала я такого конца главы... я безумно надеюсь, что письма все же прятал Джейкоб... или Билли... а не Каллены-старшие, ибо они реально тогда опустятся в моих глазах. Если это так... значит они прятали их от умирающей дочери, которой эти строки могли бы помочь хотя бы попрощаться с подругой... может Белла бы приехала к ней...
Эээээх... надеюсь, что в будущих главах ответ на вопрос "А кто же прятал письма?" найдется...

0
90 O_Q   (11.12.2015 01:38) [Материал]
Кто прятал, чья вообще была идея с письмами - это обязательно нужно выяснить. Здесь всё может быть не так уж просто, но, судя по тому, как расстроен Эдвард, видимо, он практически не сомневается, что его родители каким-то образом причастны к исчезновению писем. Даже если они просто знали о письмах Беллы и ничего не сказали ни Эдварду, ни Элис - это уже достаточно плохо. А если замешаны в чем-то большем - ужасно, для Эдварда это станет потрясением.
Правду мы узнаем уже очень скоро.
Спасибо за комментарий!

1
87 ZaID   (07.12.2015 15:29) [Материал]
"– Со мной у тебя отлично получается, – улыбается он, игриво подталкивая меня локтем.

– Ну, ты это ты. С тобой мне всегда было очень легко.

Ты не хочешь, чтобы я видел тебя.

Мне удается только кивнуть.

– Ничто не может изменить мои чувства к тебе, – просто говорит он. – Никогда."

Эдвард, здесь такой искренний еще столь, красивыми и глубокомысленными словами говорит а, Белла вся растрогана да взбудоражена..................................................



Постскриптум: воистину хм значит, об их обоюд/письмах оу осведомлены родители Эдварда, да чем больше приближается разгадка тем, интригующее но, я полагаю все же есть, в этом участие Джейка....................................................

0
88 O_Q   (07.12.2015 15:43) [Материал]
Им обоим легко друг с другом, просто иногда пока еще непривычно, но они всё лучше вспоминают, всё ближе знакомятся заново. И только эта некрасивая история с письмами словно затеняет их отношения, поэтому им необходимо разобраться с ней. И если раньше Эдвард выжидательно смотрел на Беллу, ожидая, что она выяснит правду у Билли и/или Джейкоба, то теперь, похоже, можно поискать разгадку и поближе.
Спасибо за комментарий!

1
85 natik359   (07.12.2015 01:25) [Материал]
Вот так поворот! Интересно, почему же Эдвард так думает? wacko

0
86 O_Q   (07.12.2015 01:28) [Материал]
Об этом узнаем в следующей главе. Но вряд ли у него просто воображение разгулялось - он ведь и мысли не допускал, что родители могут иметь хоть какое-то отношение к пропаже писем.
Спасибо за комментарий!

0
83 Valeri5035   (06.12.2015 23:03) [Материал]
сПАСИБО ЗА ГЛАВУ! wink wink wink

0
84 O_Q   (06.12.2015 23:03) [Материал]
На здоровье smile

1
78 Саня-Босаня   (06.12.2015 15:14) [Материал]
Вначале, когда только Белла с Эдвардом узнали, что письма кто-то перехватывал, то было предположение, что это могут быть или Билли с Джейкобом, или родители Эдварда. Ну как-то, вроде бы Карлайл с Эсми казались слишком порядными для этого... Вопрос становится интересным: что же выяснил насчет писем Эдвард у своих родителей? Кто-то один из них делал это в тайне от другого, или это было их осознанное решение оградить дорогого сыночка от общения с девушкой? Что ими двигало (или кем-то одним)? Надеюсь узнать в следующей главе. А Эдварду с Беллой пожелаю принять этот факт со смирением - дело уже прошлое - надо справляться с настоящими проблемами.
Спасибо за перевод и за редактирование текста!)))

1
82 O_Q   (06.12.2015 16:26) [Материал]
На здоровье smile
Карлайл и Эсме не просто казались слишком порядочными (собственно, Билли тоже очень положительный человек или, по крайней мере, ни разу не "вышел из образа" и Джейкоб тоже, по отзывам Беллы, отличный парень) - главным аргументом Эдварда было то, что его родители не смогли бы так поступить с Элис. И вот теперь этот аргумент, похоже, оказался несостоятельным, и это совершенно выбило Эдварда из колеи.
В следующей главе Эдвард расскажет о своем телефонном разговоре с родителями и объяснит, почему ему показалось, что они знают о пропавших письмах. А чуть позже возможность объясниться будет предоставлена Калленам-старшим. Насчет смирения не уверена - открывшиеся старые раны могут причинять слишком сильную боль, как и крушение идеалов.
Спасибо за комментарий!

0
77 Edera   (06.12.2015 14:53) [Материал]
Спасибо за главу!

0
81 O_Q   (06.12.2015 16:19) [Материал]
На здоровье smile

1-10 11-20 21-30 31-40 41-45


Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]



Материалы с подобными тегами: