Теплая вода, которой я умыла лицо, немного освежила сознание всего происходящего. Я вроде бы чувствовала себя уставшей, но, пробежавшись по ванной комнате глазами, поняла, что ужасно хочу вдохнуть запах старой мебели и книг на полках, прогуляться по улочкам деревни. Атмосфера, царящая в этом доме, вдохновила меня, несмотря на подсознательное упорство, что здесь будет некомфортно.
А еще знакомство с Клэр. Она показалась мне удивительной женщиной, после беседы с которой захотелось поговорить с ней обо всем на свете.
Это было странно. Возможно ли, что я почувствовала родственную душу? Мы ведь толком и не побеседовали, чтобы в моей голове так быстро созрел образ человека. Но я всем сердцем ощущала, что хотела бы узнать у нее много того, чего мне в свое время не рассказала мать.
Я задремала. Кровать, что мне выделили, жутко скрипела; я долго искала положение, в котором будет удобнее всего заснуть, и каждый раз кривилась от раздражающего звука. Спина проваливалась из-за мягкости матраса, поэтому сон выдался не крепким.
Открыв глаза, я еще несколько минут просто смотрела на стену напротив. Обои в цветочек и фото в рамочках – вероятнее всего, друзья и знакомые мистера Уэйкфилда. Не исключено, что это просто незнакомцы, фотографии которых так сильно впечатлили хозяина дома.
Раздался стук в дверь.
– Войдите! – прокричала я и подняла голову с подушки.
– Дорогая, не разбудил? – осторожно спросил отец. – Ужин на столе. Не хотел, чтоб ты осталась голодной.
– Соберусь и спущусь.
Чтобы одеться для предстоящей прогулки, я несколько раз выглядывала в окно, наблюдая за тем, во что одеты люди. К сожалению, население этой деревни оказалось мало, потому точного ответа я так и не получила. Сами же окна в нашей с отцом комнате были плотно закрыты.
Сгущались сумерки. Из-за легкого тумана и затянутого тучами неба садящегося солнца не было видно, так что на улице казалось еще темнее, чем должно быть. Все еще размышляя, брать ли с собой шарф и перчатки, я последний раз выглянула в окно, чтобы узнать, сильный ли хотя бы ветер, как остолбенела в мгновение ока.
Я была уверена на все сто процентов, что видела человека, который наблюдал за мной из-за дерева в саду преподобного. Если кто-то засомневается, откуда такая уверенность, то я просто скажу, что на какой-то отрезок времени встретилась с ним взглядом. Мужчина, по-видимому, коренной шотландец, до сих пор соблюдающий традиции, был одет в клетчатый килт и обмотан пледом, такой же расцветки. Взгляд его был серьезен. И даже после того, как я его заметила, он не собирался отводить глаз.
Вот теперь-то я вознамерилась открыть окно во что бы то ни стало.
– Милая! Что ты делаешь? – в комнату неожиданно вошел отец и отреагировал так, будто я собиралась выброситься из окна.
– Пап, там какой-то мужчина... шотландец... Он наблюдал за мной. Хочу спросить, что ему нужно, – ответила я и принялась дальше открывать деревянную раму.
Любопытство отца взяло верх. Он, поставив бокал с виски на тумбочку у кровати, обеспокоенно подошел ко мне.
– Кэтти, никого там нет, – бегая глазами по улице, проговорил папа.
Пока я отвлеклась, он, по-видимому, скрылся. По-иному это никак не объяснить.
– Странно. Он был там, – не унималась я, показывая на его местоположение всего пару секунд назад.
– Может, он искал кого-то и спутал тебя с этим человеком?
– Будем надеяться, – я задвинула шторы на всякий случай, – иначе сегодня ночью не жди меня. Возможно, о моем трупе тебе сообщат завтра.
– Какая же ты глупая, Кэтти! – разозлился отец и забрал стакан с тумбы.
Я рассмеялась над его реакцией, и мы вместе спустились вниз к ужину.

После бурного обсуждения за столом, папа и пастор наконец устали и позволили нам посидеть немного в тишине. Я поняла, что такие громкие разговоры, споры и обмен знаниями в той или иной отрасли будут проходить на протяжении всего нашего пребывания в этом доме, поэтому поспешила закончить трапезу.
Раздался стук в дверь. Я повернула голову на звук и отложила столовые приборы, подозревая, что это пришли за мной.
Миссис Грэхем поспешила открыть.
Я оказалась права: это была Клэр.
– Добрый вечер! Приятного аппетита, – приветливо улыбнулась она и сняла кожаные перчатки, как только вошла в дом. – Надеюсь, не помешала?
– Нет, что вы, миссис Рэндолл! – возразила экономка, приглашая ее жестом за стол, но та вежливо отказалась.
Дабы не тянуть время, я сказала отцу, что буду не поздно, поцеловала его в щеку и удалилась, пожелав приятного и плодотворного вечера. Хотя после столько выпитого виски папа вряд ли сегодня займется книгой.

Как только мы покинули дом, я поняла, что сделала правильный выбор, когда решила одеться теплее. Воздух вечером стал еще холоднее, чем днем, зато очень свежим. На какое-то мгновение я уловила нотки лаванды, растущей недалеко от дома.
– А здесь холодно. – Мой голос дрогнул, и я спрятала руки под шарф.
– Конечно! Это не Лос-Анджелес, – засмеялась Клэр и пригласила меня пойти следом за ней.
Я заметила, что она приехала на машине, но мы в нее не сели.
– Куда мы идем?
– Греться. Куда же еще? По пути немного подышим свежим воздухом, нагуляем аппетит.
Мы никуда не спешили, поэтому шли довольно медленно даже для обычной прогулки. Невысокие каблуки миссис Рэндолл стучали по гравию в такт с моими.
Людей на улице и вовсе не было, свет горел не во всех домах, которые попадались нам по пути в самый центр деревни, что было довольно странно. Будто кто-то эвакуировал город, но нам об этом не сообщили.
– Куда все подевались? Еще ведь не ночь. Комендантский час? Я думала, его уже отменили.
– Мне кажется, я знаю, где все. – Клэр произнесла это так, будто одна я не в курсе происходящего.
– Давно вы здесь с мужем?
– Всего пару дней. Приехали с Фрэнком на второй медовый месяц, – глядя себе под ноги, поделилась моя новая знакомая. – Хотя, скорее всего, так думаю только я. Фрэнк уж слишком увлечен не мной, а своим генеалогическим древом.
Я с долей сожаления посмотрела на свою собеседницу.
– А первый, надеюсь, был на Гавайях?
– К сожалению, нет, – рассмеялась Клэр. – Он был тут же. После войны мы решили начать все заново.
– В какой-то степени это сверхромантично. – Я задумчиво перевела взгляд на небо, полностью затянутое серым полотном туч. – Но лучше бы вы поехали на Гавайи. Там сейчас хотя бы тепло.
– Будем надеяться, что это не последнее наше путешествие. Гавайи я впишу первыми в желаемый список курортов.
– Я тоже, – с иронией подытожила я.
Клэр еще немного рассказала о себе. Никаких секретов, просто банальные данные: где училась, чем занималась, как познакомилась с мужем и так далее. Я сделала то же самое – просто чтоб мы лучше узнали друг друга. Все довольно монотонно, спокойно и без приключений. Но, как я поняла, все это была лишь подготовка к настоящему веселью.
– Кэтти, давай договоримся, – миссис Рэндолл повернулась ко мне, когда мы наконец пересекли финишную прямую, а именно, центр, где я увидела первых с того момента, как покинула стены дома, людей, – если твой отец спросит, где мы были, не выдавай меня.
Ее глаза засияли огоньком авантюризма, и меня это приятно удивило.
– Только если ты не расскажешь своему мужу, который вполне может передать эту информацию моему папе.
Она продемонстрировала закрытый на замок рот, и мы зашли внутрь заведения, название которого было написано на непонятном мне языке. Осмелюсь предположить, что это гэльский.
В пабе оказалось довольно людно и шумно, зато атмосферно и тепло. Приглушенный свет над каждым столиком, запах свежего пива и жареного мяса, а также много атрибутики шотландских горцев, в основном вещи самых знаменитых кланов горной Шотландии.
Не знаю, куда все эти люди пропадают днем, когда улицы пустуют, но теперь-то я в курсе, где они бывают вечером. Одним глазком я даже заметила парней своего возраста! Разве не чудо?
– Только очень безответственный взрослый может привести молодую несовершеннолетнюю девушку в паб, предварительно пообещав вечернюю прогулку перед сном, – выбирая стол поближе к окну, продолжала оправдываться Клэр. Пройти, кстати, к столику было проблематично.
– Поверь, если бы мы действительно вышли просто подышать воздухом, я бы в тебе немного разочаровалась.
– Это радует. Ладно, давай что-нибудь закажем. Я угощаю, – потерев ладони, чтобы согреться, сказала миссис Рэндолл, и нам принесли меню.
Основная аудитория паба – мужчины, поэтому наше появление не смогло не привлечь внимания. Позади себя я не раз услышала посвистывание, крик дикого животного во время брачного периода и предложение присоединиться. Мужчины были пьяны и полны энтузиазма провести остаток вечера в компании дам. Но мы были непреклонны.
Возможно, звучит это не очень, но выглядело все довольно весело и по-шотландски: все пьют, танцуют, громко разговаривают и кидают непристойные шуточки в адрес прекрасного пола, вовсе не намереваясь нас этим обидеть.
– Ладно, не обращай внимания, лучше рассказывай. – Сделав большой глоток виски, Клэр громко поставила стакан на стол и устремила взгляд на меня.
– Что рассказывать? – застенчиво улыбнулась я, не понимая, о чем она.
– Что это за болезненное расставание с молодым человеком? – перекривила миссис Грэхэм моя собеседница, и я засмеялась, отвернувшись к окну, где открывался прекрасный вид на пустые улицы деревни, в отличие от того, что окружало нас в пабе.
– Ну, – замялась я, – его зовут Ник. Мы познакомились с ним… очень забавным образом.
– Заинтриговала, – игриво произнесла Клэр и села поближе, так, что я смогла уловить довольно приятный аромат ее одеколона.
– В прошлом году я всерьез увлеклась поэзией, и мы с подругой решили сочинить что-то вдохновляющее для солдат. В итоге моя подруга Аннет не смогла ничего толкового написать, а я отправила свою поэму в газету, с которой у папы были давнейшие связи. Они знали, кто я такая, поэтому разместили мои фото и имя под публикацией.
Я не придала этому никакого значения, просто обрадовалась, что хотя бы фотографию они выбрали хорошую. Через время я забыла об этом, жила дальше, помогала тетушке в госпитале, куда привозили огромное количество раненых с простыми переломами и серьезными травмами. Это было ужасно. Я каждый день лила слезы при виде них.
И в один прекрасный день под окнами госпиталя собралось порядка двадцати парней, или даже больше, и все пришли с цветами и словами благодарности за столь проникновенное стихотворение.
– Серьезно? – удивилась миссис Рэндолл.
– Да. Все они были одеты по форме, аккуратно причесаны и гладко выбриты. Как с иголочки, в общем. – Я мечтательно улыбнулась воспоминанию об этом дне. – Клэр, я никогда не считала себя застенчивой, но в тот момент и слова не могла вымолвить. Просто застыла, глядя на них, как дурочка, – довольно эмоционально выразилась о себе я. – Хотя… скорее всего, они даже не дочитали то, что я написала, им просто фотография понравилась среди угнетающих новостей в газете, да еще и информация обо мне имелась. Вот они и нашли меня.
– Не осуждай их. – Клэр положила руку мне на плечо. – В тяжелые времена люди нуждаются в любой поддержке, даже в такой незначительной, как поэма собственного сочинения и милая девушка, написавшая ее. Так что там дальше? Среди них был Ник, верно?
– Не знаю. Я не увидела его в той толпе. Пришла домой, и отец всучил мне стопку писем. Недовольно сказал, что от поклонников, и оставил меня одну в своем кабинете, чтобы я разобрала все. Папе жутко не по душе мужское внимание ко мне.
– Любому отцу не понравится чрезмерное внимание мужчин к своей дочери, не переживай.
– Ну, в общем, тогда я решила, что не смогу откликнуться на все послания, выберу только одного парня и отвечу словами благодарности. Я наугад ткнула пальцем в письмо – и это оказался Ник. Мы некоторое время переписывались, а потом он пригласил меня на чашку чая. Вот так мы и познакомились, правда, виделись очень редко. Сама понимаешь, время было не совсем подходящее для отношений…
– Поверь, уж я-то знаю, – тяжело выдохнула собеседница и принялась дальше слушать мою исповедь.
– Когда война закончилась, папа принял решение переехать. Без объяснений. Так все и закончилось, не успев толком начаться. – Я с тоской опустила голову и стала пальцем вырисовывать воображаемые фигурки на стакане с виски.
– Это очень романтичная история, Кэтти. Не переживай, ты очень молода и еще встретишь того единственного. Моя первая любовь тоже была неудачной, как у большей половины человечества. Это неизбежно, – шепотом добавила Клэр.
– Знаешь, что я тебе скажу? – Я наклонилась к ней поближе, чтобы никто нас не услышал. – Если и найду мужа, то только не англичанина!
Я увидела замешательство в глазах миссис Рэндолл, смешанное с желанием рассмеяться.
– Англичане очень нудные и гордые! А еще – заносчивые. Брр! Не люблю их…
Моя собутыльница довольно громко засмеялась, а когда успокоилась, подтвердила мои слова, упомянув в конце, что она тоже англичанка.
– Но ты женщина! А женщины всегда лучше мужчин, неважно, какой расы и национальности. Женщины еще будут править миром, вот увидишь.
– Хорошо сказано. Можно выпить за это.
После двух стаканов виски я почувствовала легкое, но приятное опьянение. Я расслабилась, в голову лезли только хорошие мысли, которыми мне хотелось поделиться с Клэр. Правда, когда она заметила, что я немного пьяна, сказала, что пора уходить и не может привести меня домой в таком состоянии.
Я просила, умоляла ее еще остаться, так как заметила три или четыре раза, что парень за соседним столиком посылал мне флюиды, но она показала себя взрослой и ответственной за меня, поэтому мы покинули паб и некоторое время гуляли по центру, пытаясь освежить головы и протрезветь.
– Клэр? – окликнул кто-то сзади.
Мы обе резко обернулись. Это оказался мистер Рэндолл. Он был явно удивлен при виде нас.
– Фрэнк? Я думала, ты с мистером Бейнбриджем…
– Я был с ним, дорогая, но почувствовал, что хочу вернуться к жене. А она, оказывается, и без меня неплохо проводит время, – добродушно сказал мужчина и одарил меня улыбкой. – Добрый вечер, Кэтти.
– Добрый, мистер Рэндолл, – так же тепло отозвалась я.
– Мы с Кэтти отлично поболтали. Она рассказала мне много забавного о себе, – начала оправдываться Клэр, как Фрэнк ее прервал:
– Вы были в пабе? – с подозрением, но с легкой улыбкой, спросил он.
Я поняла, что Клэр замешкалась с ответом, поэтому выпалила:
– Пожалуйста, только не говорите отцу. Он думает, что мы просто гуляем.
Мистер Рэндолл от души рассмеялся и заверил, что будет молчать. Мы с Клэр выдохнули с облегчением, и теперь уже втроем решили прогуляться. Фрэнк попутно рассказывал о некоторых фактах, связанных с горной Шотландией, – это звучало довольно интересно, учитывая, что в основном говорил он о суевериях, в которые я не верю, и всяких магических обрядах местных ведьм, в число коих, кстати, входит и миссис Грэхем.
Когда я убедила семейство Рэндолл в том, что достаточно трезва для того, чтобы пойти домой, они довели меня до самой двери жилища преподобного и сели в машину, оставленную Клэр ранее.
Было не так уж поздно, я бы с удовольствием еще побродила по просторным улицам, но рано утром они собирались посмотреть на какие-то камни с очень странным названием, которое я не запомнила, поэтому вынуждены были проводить меня домой.
Меня тоже пригласили на столь увлекательную прогулку, скорее всего, даже из вежливости, но четыре утра – слишком рано, к тому же я всегда тяжело засыпаю на новом месте. Если проснусь к полудню – будет чудо вселенское!
– Привет, пап, – поздоровалась я с дремлющим в гостиной отцом. Он читал книгу у камина и, видимо, задремал. Рядом никого не было, значит, все легли спать.
Папа пришел в себя через пару секунд.
– Ну, как все прошло? – спросил он и сладко зевнул.
– Замечательно, – очень тихо ответила я. – С нами был еще мистер Рэндолл. Он рассказал мне на редкость интересные вещи.
– Да? – Отец отложил книгу, намереваясь встать. – Я рад, что ты сочла славной компанией эту семью. Они прекрасные и образованные люди.
– Да, Клэр хорошая. Мне очень легко с ней. Ладно, спокойной ночи. Я приму душ и буду спать.
– Я тоже скоро лягу, дорогая. Еще немного почитаю. Доброй ночи.