Когда именно это началось, Драко сказать не мог. Стоило ей пройти мимо, и в животе начинало все порхать.

«Может быть, с третьего курса, когда она прикоснулась ко мне?» - размышлял он.

Хоть прикосновением хук справа представить очень сложно, но ему почему-то было приятней называть вещи не своими именами. С тех пор он изводил ее постоянно, в надежде, что она снова обратит на него внимание, накричит или смерит гневным взглядом. Только бы не игнорировала его.

«Омерзительно. Я захотел грязнокровку! - Мысли потекли в другом направлении. - Зачем она мне?» - он задавался этим вопросом вот уже... а сколько? И опять:

«Когда все это началось?»

Замкнутый круг, который сводил с ума.

На втором курсе, когда он впервые обозвал ее грязнокровкой, и она заплакала, он испытал почти физическое удовольствие.

«Значит, еще до второго курса, но точно не с первого! Или все же...»

- Привет! — мысли прервала Пэнси, его бывшая девушка.

Их родители - родители Пэнси и Драко - давно решили поженить своих детей. Драко еще до поступления в Хогвартс знал имя своей будущей невесты. Так было заведено у чистокровных волшебников, чей род был знатен, богат и влиятелен.

- Не сходишь со мной в эти выходные за новыми серьгами? Я попросила Милисент, но она отказалась, сославшись на то, что у нее с кем-то свидание, - усмехнулась девушка.

- Не делай вид, что мы идеальная пара. Ты прекрасно знаешь, что я с тобой никуда не пойду.

- Эй, ладно тебе, не кипятись. Я подумала, почему бы нам не начать все сначала?

Драко и Пэнси встречались с четвертого курса, потому что так было нужно, ведь они заведомые супруги. Но как-то раз он застукал Паркинсон и Забини в спальне последнего. Это было на шестом курсе, перед Рождественскими каникулами. Тогда он заявил, что отныне не намерен с ней встречаться, но отец решил иначе. Люциус Малфой был в долгу у Паркинсонов, поэтому заставил Малфоя-младшего прикусить язык и не трубить по всем коридорам Хогвартса о том, что тот не собирается жениться на девушке.

С тех пор прошла, кажется, целая вечность. Волан-де-Морт повержен, отца убил Орден, а Паркинсоны теперь находятся под наблюдением Министерства. Хоть в открытую они и не действовали, но за ними все равно кроется множество нечистых делишек. Однако доказательств, указывающих на прямое пособничество Темному Лорду, не было, следовательно, в Азкабан, к великому сожалению Драко, посадить их не получилось.

Теперь у Малфоя появилась возможность вздохнуть спокойно. Не было больше нависающего гнета отца, не было войны, но... многие его чистокровные сверстники вынашивали планы мести, и Драко вынужден был быть с ними бок о бок. Перечить смысла не было, к тому же это чревато множеством проблем. Вообще, против мести он ничего не имел. Его напрягал лишь один пункт в их общих планах: все грязнокровки должны быть изолированы и уничтожены. Это означало, что в скором времени охота на них, и на Грейнджер в том числе, возобновится. Во время войны, следуя тем же принципам, над ней крепко поиздевалась его покойная тетка Беллатриса Лестрейндж, и вот теперь уже следующее поколение Пожирателей продолжает начатое их отцами.

Конечно, он сам был не прочь лишний раз подстегнуть Грейнджер угрозами об истреблении всех маглорожденных, но у него-то интерес совершенно другой. Он сам до конца не верил в свои слова. Говорил их, чтобы припугнуть девушку, указать ее законное место, и каждый раз наслаждался ее реакцией. Нет, она не молчала, и это было его спасением. Как доза для наркомана, ему была необходима ее реакция. Поначалу... Со временем этого ему становилось мало. Он наблюдал, как она улыбалась своим друзьям, сидя в Большом зале, как ее обнимал рыжий Уизли, и желание убить в эти моменты просто зашкаливало. Неважно кого... хотя нет! Очень даже важно было пустить зеленый луч в этого нищего недоноска.

- Ты слышишь? - донесся до него голос Пэнси. Видимо, она уже в который раз повторяла одну и ту же фразу или вопрос, но Драко ее не слушал, вновь углубившись в свои мысли. - Я говорю, что мы не сможем так всю жизнь! Ты мой будущий муж, а значит...

- Отвали, Паркинсон! После того, что ты сделала, я не хочу к тебе прикасаться. Ты мне противна, - последние слова он словно выплюнул ей в лицо.

- Ты все равно не сможешь ничего поделать, - она наклонилась к его уху. - Не забывай - твой отец был в долгу перед моим. Он дал Непреложный Обет, пообещав, что его сын возьмет меня замуж. Смерть Люциуса ничего не меняет.

- Я никому не давал Непреложный Обет, следовательно, никому и ничего не должен. Да, твоя семья в неустойчивом финансовом положении, поэтому вы так вцепились в меня, но, прости, я ничем не могу помочь.

- Есть заклятия намного сильнее Непреложного Обета. Будь уверен, мама с папой в них очень хорошо разбираются, - девушка поднялась со своего места и направилась к выходу из Большого зала. Малфой проводил ее гневным взглядом, раздумывая над тем, как бы ему обнаружить нужные доказательства причастности Паркинсонов к многочисленным убийствам, но в который раз убеждался, что они гораздо хитрее и проворнее, чем он предполагал.

Ну вот, учебный год только начался, а на него уже свалилась целая куча проблем, главной из которых являлась девушка с копной непослушных каштановых локонов.



После победы над Темным Лордом Гарри Поттер перестал быть просто «Золотым мальчиком». Популярность, свалившаяся на него, не имела никаких границ. Студенты гордились тем, что им выпал шанс учиться бок о бок с ним, их родители специально встречались с Поттером и выражали благодарности. Более обеспеченные - даже в материальном виде.

Рон и Гермиона тоже оказались в ярких лучах славы, так сказать, за то, что не бросали Гарри и вместе переживали все испытания. Элитой светлой стороны Хогвартса стали все участники Отряда Дамблдора, которые без всеобщего внимания тоже не оставались. Вся эта суматоха довольно сильно всех выматывала. Особенно неразлучную троицу. После всего пережитого, больше всего сейчас хотелось, чтобы их оставили в покое.

Иногда Гарри задумывался над тем, что все зло им не удалось искоренить. Такого просто не бывает. В который раз он размышлял о слизеринцах, ведь они не оставят все так просто, и в который раз Гермиона старалась отогнать от него эти мысли.

- Пойми, даже если и остался факультет Слизерин, это не значит, что все они уже выдвинули кандидатуру на пост нового Темного Лорда и теперь разрабатывают стратегии, — успокаивала она его. — Министерство внимательно следит за всеми ними.

- С каких пор ты начала слепо доверять силе Министерства?

- Ну, наверно, с тех самых, как на пост Министра назначили Кингсли, - улыбнулась девушка.

Гарри улыбнулся в ответ, но это только внешне он согласился. Все-таки ему было неспокойно, особенно за Гермиону.

- Я устала бояться. Жить в постоянном страхе, - вздохнула девушка, будто прочитав его мысли. - Мне хочется жить дальше, выйти замуж и нарожать детей, в конце концов.

После ее слов парни переглянулись, и Рон заметно покраснел.

- Гермиона, - заговорил он. - Ты же знаешь Гарри. Его хлебом не корми, дай только зло разоблачить, - усмехнувшись, Рон обнял ее за плечи и поцеловал в щеку. Гарри знал, что хоть его лучший друг сейчас и шутит, а беспокоится по поводу слизеринцев не меньше его самого.



Гермиона Грейнджер - лучшая ученица Хогвартса и подруга Гарри Поттера, теперь еще стала и главной Старостой девочек. Об этой должности она мечтала с первого курса, но, достигнув желаемого, чуть было не отказалась от нее. Дело в том, что главная Староста девочек и главный Староста мальчиков должны были жить в отдельной башне и делить между собой общую гостиную. Не то чтобы Гермиона была сильно против этого вначале. Она с любым человеком могла найти общий язык, если, конечно, он был не со Слизерина.

Это ее и покоробило.

Конечно же, пост главного Старосты мальчиков отдали Малфою. Между ними всегда была своеобразная «холодная» война в учебе. Она была лучшей на Гриффиндоре, он - на Слизерине. Все шло именно к этому. Лучшей кандидатуры было не сыскать.

- Если будет тебя доставать, только скажи, мы его по стенке размажем! - говорил Рон.

Этого-то девушка и боялась. Ей осточертели все эти межфакультетные войны, поэтому она решила самостоятельно справляться со всеми проблемами, а их у нее, к сожалению, будет предостаточно, учитывая то, как относился к ней Слизеринский принц.

После уроков Гермиона решила пойти в библиотеку. Она вообще старалась распланировать свой день так, чтобы оттянуть момент, когда ей нужно будет отправляться в гостиную Старост.

«Но перед дежурством все равно нужно будет занести вещи и переодеться», - думала она, сидя в библиотеке. Разложив на столе многотомные, старинные фолианты и полностью углубившись в их изучение, девушка не заметила, как к ней подсела Джинни.

- Привет! - бодро воскликнула она.

Гермиона вздрогнула от неожиданности.

- Ох, Джинни... ты напугала меня.

- Прости.

- Ничего. Пора бы уже отвыкать бояться, - усмехнулась Гермиона.

- Теперь все будет по-другому, да? - Джинни дотронулась до руки главной Старосты девочек и слегка сжала ее.

- Да, - улыбнувшись, ответила та. - Теперь, да.

- Найти тебя, кстати, было не сложно, - после непродолжительного молчания заговорила Джинни. - Я первым делом направилась сюда и не прогадала.

- Ты искала меня?

- Да, я хотела поговорить по поводу ОД.

Гермиона отвлеклась от фолианта и внимательно посмотрела на девушку.

- Гарри хочет возобновить занятия. Он подозревает...

- Да, я знаю, - перебила подругу Гермиона. - Он думает, что на Слизерине что-то затевают.

- Может, он и прав, конечно, но теперь ведь их шансы ничтожны. Нас больше, да и победа установилась за нами. Надолго ли? Не знаю. Время покажет.

- Я тоже так думаю, но ведь он не успокоится, - усмехнулась Гермиона. - Если хочет вновь собрать ОД, то я не против. Все равно нужно себя сильнее загрузить, чтобы не оставалось времени на бесцельное пребывание в башне Старост.

- Он ведь изведет тебя совсем, - нахмурилась Джинни.

Конечно же, под местоимением «он» подразумевался Малфой.

- Не переживай. Я теперь буду приходить в гостиную ужасно уставшая и злая. Так что пусть только попробует сказать мне что-либо или косо посмотреть в мою сторону, вмиг узнает, на что способны гриффиндорские заучки, - отшутилась Гермиона. Девушки рассмеялись, но грозный взгляд мадам Пинс заставил их притихнуть.

После обеда Гарри, Рон и Гермиона решили навестить Хагрида. Он, как всегда, угостил их чаем, разлив его по чашкам размером с ведро, и поставил на стол огромную тарелку с печеньем, каждое из которых было размером с блюдце.

- Ну, рассказывайте, как там у вас, ну, это... не больно достают... поклонники-то? - заговорил великан. - Вы у нас теперь звезды мирового масштаба.

Гарри неопределенно пожал плечами, Рон зарделся, а Гермиона, казалось, вовсе его не слушала. Ее мысли занимал предстоящий вечер. Дежурство начиналось с десяти вечера, а до этого у нее было свободное время. Конечно, она могла пойти в гостиную Гриффиндора, но сколько, в конце концов, она будет прятаться от Малфоя? Сама же утверждала, что не хочет больше жить в страхе.

Итак, после того, как они уйдут от Хагрида, Гермиона немедля отправится в гостиную Старост. Довольно! Все равно она не сможет так бегать от Малфоя целый год. Она же гриффиндорка, а ведет себя как трусиха.



- Гермиона, ну почему ты не хочешь с нами в гостиную Гриффиндора? - уже в который раз спрашивал ее Рон.

- Мне нужно написать эссе по Истории Магии, а потом на дежурство, - устало произнесла она.

- Ты можешь написать эссе у нас... да к черту его вообще! Напишешь завтра, ведь его сдавать только через неделю.

- Рон, завтра к нам явится Рита Скитер брать интервью. И вообще, я всегда выполняю задание в тот день, когда его задают, ты же знаешь, - укоризненно посмотрела на него Гермиона.

Они шли от хижины Хагрида в сторону замка. Рон недоумевал, почему его девушка не может отложить свои дела и уделить ему время. Откуда ему было знать, что у Гермионы сейчас происходит внутренняя борьба. Для нее сейчас важнее отвоевать свое законное место в башне Старост. Конечно, оно у нее уже было, но это только формально. Ей всякий раз становилось неспокойно, когда она туда поднималась. Напряжение не покидало ее даже в собственной комнате.

«Ну что он мне сделает? - думала она. - Кинет свое «грязнокровка», скажет еще что-нибудь колкое, вот и все. Это же Малфой. За его собственной холеностью, ведь больше ничего не стоит», - успокаивала она себя, но почему-то чувство тревоги упорно преобладало, когда она думала о нем, как о соседе.

Во всяком случае, у нее есть друзья, которые с удовольствием снесут ему голову, если он причинит ей какой-нибудь вред... И снова начнется весь этот межфакультетный бред, которого она так старалась избежать.

- Гермиона, ты слышишь меня? - Гарри вопросительно глядел на нее, спрашивая о чем-то, по всей вероятности, уже не в первый раз.

- Что? Прости, я задумалась, - рассеяно проговорила она.

- Вот об этом я тебе и говорю, - встрял Рон. - Она уже всю неделю такая.

- Ладно, ребят, я к вам попозже загляну... возможно. Мне нужно бежать, дел невпроворот, - она резко развернулась и быстро зашагала в сторону башни Старост, так и не узнав, о чем спрашивал ее Гарри.